Тысяча врачей мира против экспериментов на животных Ганс Рюш

Одно из направлений пропаганды вивисекторов, заключается в том, что эксперименты на животных избавляют от необходимости проведения опытов на людях. Данное утверждение верно с точностью до наоборот. Еще в далеком 1912 году, немецкий врач Вольфганг Бон (Wolfgang Bohn), предвидя это, писал в медицинском журнале Aerztliche Mitteilungen (#7/8): «Постоянное распространение вивисекционных методов привело к одному – к увеличению количества пыток во имя науки и росту числа погибших людей. Мы полагаем, что эти тенденции сохранятся, так как они всего лишь логическое следствие вивисекции животных».

Эти пророческие слова пришли на ум многим, когда в 1984 году в медицинском центре Лома Линда (Loma Linda Medical Centre) (Калифорния), хирург, доктор Леонард Л. Бэйли (Leonard L. Bailey), не имеющий соответствующей квалификации, но проведший на животных более 300 неудачных экспериментальных операций по трансплантации, после которых не выжило ни одно животное, заменил сердце новорожденного ребенка, якобы имевшее порок, на сердце бабуина, причем сделал это безо всякой анестезии – в настоящее время хирурги поступают так все чаще, даже когда речь идет о новорожденных людях.

Вся ведущая американская пресса провозгласила эту идиотию вивисектора «историческим прорывом» и «блестящим подвигом». О подробностях этого невероятного, но отнюдь не единичного умопомрачения, когда человеческая жестокость соперничает с глупостью, подробно рассказано в книге «Большой медицинский обман» (с. 167-172).

Доктор медицины Лоренс К. Альтман в «Нью-Йорк Таймс» от 6 ноября 1984 года восторженно писал: «С каждым ударом сердца растущий младенец творит историю… Это одно из самых волнующих и потенциально значимых событий в медицине за последнее время». Другой поклонник бесстрастной вивисекции, Чарльз Краутхаммер (Charles Krauthammer), являющийся корреспондентом нескольких авторитетных американских изданий, в журнале Time привел такую гиперболу: «Бэби Фэй (Baby Fae) стала средством, невольным средством для славного финала».

Недальновидность? Тупость? Иногда они нераздельны. Так или иначе, все это показывает, какими стали врачи и журналисты после потакания вивисекторам на протяжении нескольких поколений. Ежедневные отчеты из центра Лома Линда свидетельствовали каждому человеку, умеющему «читать», о том, что, пока милосердная смерть не прекратила страдания Бэби Фэй, бедной маленькой девочке в течение трех недель приходилось выносить все те же безумные пытки, к которым лабораторные психопаты приговаривают миллионы животных на месяцы и годы. Неудивительно, что мать, которая, как утверждают, дала согласие на садистскую операцию, пожелала остаться неизвестной.

Со временем притупляется не только интеллект экспериментаторов, но и сострадание общественности, и происходит это благодаря таким представителям органов печати как Краутхаммер (Krauthammer) и Альтман (Altman), постоянно восхваляющим жестокие глупые начинания, которые неизбежно обречены на провал, и преподносящим их как достижения в области гуманитарных наук и медицинские прорывы.

Например, «Ланцет» (Lancet), самый авторитетный медицинский журнал в Британии, в выпуске от 31 января 1987 года со своей обычной профессиональной невозмутимостью сообщил, что в Оксфордской клинической больнице им. Джона Рэдклиффа (Oxford’s John Radcliffe Teaching Hospital) восьми недоношенным младенцам были сделаны операции на открытом сердце без какого-либо наркоза. Полемика, которая ненадолго разгорелась в нескольких печатных изданиях, в основном касалась вопроса о том, получали ли младенцы во время операции болеутоляющие средства (болеутоляющие средства не имеют анестезирующего эффекта. Аспирин – это болеутоляющее средство).

Сообщения прессы также показали, что споры по поводу отсутствия анестезии у новорожденных не новы: некоторые хирурги выступают против наркоза, так как считают что шок, вызванный им, хуже болевого, другие врачи, как всегда, с ними не согласны.

Сообщение в журнале Parade, США, от 12 апреля 1987 года:

«Врачи пытаются решить эту проблему уже много лет. На конференции анестезиологов, состоявшейся в Палм-Спрингс (Калифорния) в 1970 году, врач заявил, что недоношенным новорожденным не нужна анестезия, необходима только липкая лента, которая позволит их зафиксировать». Не есть ли это следствие 150-летнего влияния вивисекции и ее господства в образовании?

А сейчас мы перейдем к недавнему случаю, где в результате смешения религии, невежества, садизма и психопатии, получился сценарий, который бы дискредитировал любого писателя-фантаста – его бы сочли сумасшедшим или помешанным.

9 мая 1988 года туринское издание Stampa Sera оставила далеко позади всю итальянскую прессу, напечатав на первой странице статью «На собаках проверяют страдания Христа. Врачи и эксперты хотят доказать, что во время Воскресения Святая Плащаница была в крови» (“They are experimenting on dogs the passion of Christ. Doctors and experts want to demonstrate that the Holy Shroud was stained during Resurrection”).

(Первое предложение на первой странице книги «Убийство невинных», которая была впервые опубликована в Италии в январе 1976 года, гласило: «Собаку распяли, чтобы узнать продолжительность агонии Христа»). Вот отрывок из вышеупомянутой статьи в Stampa Sera 1988 года: «Президент Национального общества защиты животных профессор Антонио Иакое (Antonio Iacoe) обратился к окружному прокурору Рима (District Attorney of Rome) доктору Розарио Ди Мауро (Rosario Di Mauro) с просьбой прекратить эксперименты на пяти собаках, на которых исследователи хотят «воспроизвести страдания и Воскрешение Иисуса Христа». Согласно профессору Иакое, этот эксперимент уже начался, и в настоящий момент он должен вступить в свою самую важную фазу. Вместе с тем место, где все произойдет, держится в секрете, но, скорее всего, им станет либо многопрофильная больница Джемелли в Риме (Gemelli Hospital), либо Католический университет Святого Сердца (Catholic University of the Sacred Heart). За научную часть этого эксперимента ответственны два клинициста из Католического университета: профессор Паоло Пола (Paolo Pola), заведующий ангиологией (кровеносные сосуды) и доктор Аугусто Борзоне (Augusto Borzone) из Института клинической хирургии.

Природа человека противоречива: мы наделены не только иррациональными чувствами и инстинктами, которые могут завести нас в какой-нибудь метафизический тупик, как это происходит с глубоко религиозными людьми, но мы бываем и крайне рациональными, особенно когда дело доходит до удовлетворения другой характеристики нашей сущности – алчности, жажды наживы. Она вызывает зависимость и, зародившись однажды, как правило, становится только сильнее.

Почти каждый из нас хорошо это знает. Но мало кто осознает, до какой степени наше сознание постоянно находится под воздействием гигантских корыстных интересов, которые формируют общественное мнение и на высшем уровне влияют на принятие решений в научной области.

В «Большом медицинском обмане» приводятся данные о том, что около 90 процентов коммерческой рекламы, то есть доходов СМИ, поступает от нефтехимических объединений и их деловых партнеров. И пресса манипулирует общественным мнением в соответствии с интересами их главных клиентов. Это происходит не столько с помощью заманчивой визуальной рекламы, которая лишь способствует продаже товаров, сколько через более конкретные публикации на первых полосах, статьи, отчеты, даже письма в редакцию, призванные продвигать определенные идеи и оправдывать политику правительства.

Большинство нефтехимических компаний проводят испытания на животных. Нужны ли эти эксперименты? Конечно же, да, но не по тем причинам, которые обычно называют. Они не помогают выявить опасность тестируемых продуктов, а, напротив, скрывают ее.

А что, если бы не было животных? Тогда промышленность была бы вынуждена тестировать свою продукцию каким-то другим способом, применяя научные методы, например, используя культуры клеток человека или любым другим способом, которым располагает наука, В результате сразу бы стало очевидно, что продукция опасна. Если бы применялись такие методы, проблема загрязнения, актуальная для всей планеты, не достигла бы нынешних масштабов.

Традицию массового использования животных в научных исследованиях, зародившуюся в Америке, связывают с именем Джона Д. Рокфеллера (John D. Rockfeller). От своего отца, бродячего торговца, продававшего бутылочки с эликсиром, который он выдавал за чудодейственное лекарство от рака, этот человек узнал, насколько доверчивы люди, и как на этом можно заработать. Рокфеллеру пришла в голову гениальная идея включить правительство в долю от продаж дорогих, но смертельно опасных «чудодейственных» лекарств, которые приходилось постоянно заменять новыми после того, как обещанного чуда не происходило. Такая ситуация оставила на здоровье нации неизгладимый отпечаток как физического, так и психического плана. Как именно работал принцип Рокфеллера и как он был продан во все индустриальные страны, подробно описывается в книгах Морриса Билла (Morris Bealle) «История лекарств» (Drug Story) (1949) и Вашего покорного слуги «Большой медицинский обман» (1982).

Следующий факт иллюстрирует, насколько использование подопытных животных зависит от коммерческих интересов: в такой маленькой стране, как Швейцария, население которой составляет всего лишь 6,5 миллионов человек, но прекрасно развита фармацевтическая индустрия, используется большее количество подопытных животных, чем во всей Советской России с населением 270 миллионов человек, в которой, однако, никто не получает процент от продажи лекарств.

Вследствие такой ситуации, Швейцария стала не только мировым лидером по использованию лабораторных животных на душу населения, но и, наряду с США, одной из самых болеющих стран. Поэтому ни для кого не было неожиданностью, когда исследование, проведенное в 1987 году, показало, что Швейцария также является лидером и по количеству заболеваний СПИДом, и это еще раз подтверждает то, чего «не замечают» только органы здравоохранения: современная медицина благодаря своим методам лечения и лекарствам, стала основной причиной заболеваний.

Конечно, организации по защите животных должны были бы привлекать внимание не только к жестокости экспериментов на животных, но и к вреду, который наносит такая ошибочная система исследования. Но большая часть организаций этого не делает, потому коммерческие интересы затронули их не меньше, чем СМИ и правительство.

Действительно, нет ничего проще, чем проникнуть в общество защиты животных. Волк всегда приходит в овечьей шкуре, дьявол всегда стучится в дверь с сияющей улыбкой, окруженный золотым ореолом святости: в результате, перегруженные работой члены обществ защиты животных, как правило, получающие мизерную зарплату, а чаще не получающие ее вовсе, рано или поздно будут рады уступить свое место гениальному новичку, у которого есть энтузиазм и энергия и нет денежных проблем.

Этим объясняется феномен крупнейшей, самой богатой зоозащитной организации в мире, Королевского общества по предотвращению жестокости к животным (Royal Society for Prevention of Cruelty to Animals, RSPCA), которое находится под покровительством Ее Милостивого Величества Королевы; это общество пропагандирует необходимость вивисекции, никогда не рассказывает о том, какой вред наносит людям этот неправильный метод исследования, а большую часть его громадных активов вложена в акции и облигации отраслей, практикующих вивисекцию.

«Исторически сложилось так, что «кто платит, тот и заказывает музыку». Поэтому «официальным» признается то, что не противоречит политике спонсора, при этом не важно, соответствует это действительности или нет. Более того, «авторитетное мнение» почти всегда совпадает с политикой спонсора. Отсюда следует, что решения в официальной науке – это политические решения, которые выдаются за научные. Представители официальной науки ошибочно полагают, что они не зависят от политики, и, временами, общественность даже может разделять это заблуждение. Как бы то ни было, но, когда приходит время действовать, все действия производятся в соответствии с официальной политикой.

Например, обратите внимание, что Национальный институт рака (National Cancer Institute) потратил на эксперименты на животных миллионы долларов. Миф о том, что, благодаря таким исследованиям, появились основные лекарства, применяемые в химиотерапии, способствует продолжению их финансирования. Медицинские институты и исследовательские лаборатории медико-биологических учреждений, получающие свою долю прибыли, конечно, не допустят, чтобы «голые» факты помешали их прибыльному бизнесу. Хотя исторические факты свидетельствуют, что при отборе клинически эффективных противораковых препаратов для химиотерапии эксперименты на животных были более чем бесполезны – они постоянно вводили в заблуждение – власти по-прежнему будут в один голос утверждать противоположное. Они могут заявлять, что любят правду, но когда им приходится выбирать между правдой и долларами, они предпочитают доллары.

Прекратить жестокие и ненужные эксперименты на животных можно одним простым способом – сделать их нерентабельными. Прекратить их финансирование правительственными службами или ликвидировать эти службы вообще. Рациональные подходы в случае с официальной наукой применять бесполезно. Правительственные службы составляют руководства и законодательные ограничения таким образом, чтобы их можно было обходить. Предоставлять фактические данные не имеет смысла, так как их все равно проигнорируют. От протестов зоозащитных и других организаций, имеющих благие намерения, легко отделаться с помощью официальных уловок. Но даже для официальной науки есть один убедительный голос: голос денег.

Если уменьшить долларовые потоки, которые перенаправляются от налогоплательщиков на поддержку глупых, жестоких или опасных методов официальной науки, то ситуация изменится.

Многие из врачей, мнения которых приведены на страницах этой книги, никогда не занимались вопросами вивисекции; и не все они требуют немедленного прекращения всех имеющих отношение к медицине экспериментов на животных, хотя многие придерживаются именно такой точки зрения; но все эти люди считают вивисекцию, которую в наши дни часто называют «системой моделирования на животных», несостоятельной, потому что она жестока, обманчива, антинаучна и дает обратные результаты.

Но встреча прошла настолько успешно, что швейцарское Общество тотчас предложило создать Международную лигу врачей, выступающих за отмену вивисекции (International League of Doctors for the Abolition of Vivisection, ILDAV). Все участники той первой встречи с энтузиазмом поддержали предложение, и вскоре появилось новое объединение. Эта организация стала первой в своем роде со времени появления псевдонаучной, поддерживаемой правительством вивисекции и ее логического следствия – антививисекционизма.

Международная лига врачей, выступающих за отмену вивисекции уникальна тем, что в ее состав входят только врачи, хирурги, фармацевты, биологи, ветеринары и другие специалисты в области медицины. И то, что такое международное объединение возникло именно в Швейцарии – стране, которая является цитаделью вивисекции, получающей там финансовую подпитку, – не может быть простым совпадением.

ILDAV была официально открыта 24 ноября того же года в Цюрихе на церемонии, организованной Обществом швейцарских антививисекционистов. Ее президентом стал доктор медицины, немецкий хирург Вернер Хартингер (Werner Hartinger). Швейцарский историк медицины Ганс Рюш (Hans Ruesch), чьи работы вдохновили создателей этой уникальной медицинской лиги, был назван ее почетным президентом.

Доктор Вернер Хартингер является также президентом Немецкой лиги врачей, выступающих за отмену вивисекции (German League of Doctors for the Abolition of Vivisection), которая была основана покойным доктором медицины Гербертом Штиллером (Herbert Stiller). Доктор Хартингер является специалистом в области общей и травматической хирургии, практикующим врачом Институтов страхования от несчастных случаев на производстве (Industrial Injuries Insurance Institutes), имеет 28-летний опыт работы в больницах и личную практику в Вальдшут-Тингене, в Западной Германии. На конференциях, в интервью, статьях и брошюрах этот человек неоднократно развенчивал такой необходимый вивисекторам миф о том, что практика на животных является необходимым условием получения хирургических навыков и опыта.

По сути, доктор Хартингер говорит, что правильно как раз обратное: практика на животных может лишь ввести хирурга в заблуждение, и эту позицию разделяют многие коллеги врача. В настоящей коллекции собраны мнения самых известных из них – от Дежардена (Desjardins) из Франции до Де Лео (De Leo) из Италии, Гиртля (Hyrtl) из Австрии, Херрехона (Herrejon) из Мексики, Тейта (Tait) из Британии и Бигелоу (Bigelow) из Америки.

«Распространенное мнение о том, что без экспериментов на животных невозможно стать хирургом, и что практика на живых животных необходима для обретения навыков работы и оперирования, должно быть опровергнуто. Основные знания хирург приобретает, когда наблюдает за своим учителем, а затем ассистирует ему. Со временем, в соответствии со своим опытом, возможностями и практическими навыками, он начинает участвовать в операциях под контролем наставника до тех пор, пока хирург, ответственный за его обучение, не решит, что его подопечный может оперировать сам. Таким же образом формируются специализированные навыки в области микрохирургии – для работы с хирургическим микроскопом операции на животных не нужны.

То же самое касается трансплантационной хирургии. Сама по себе операция не является технически сложной. Ее исход становится неопределенным из-за более или менее выраженной неприживаемости трансплантата, часто приводящей к отторжению. Вместе с тем, этот риск никак нельзя оценить сравнительным путем с помощью животных.

Что касается действия на организм человека чужеродных субстанций (лекарств, токсинов и т.д.) и их переносимости, то многие ученые разных профилей неоднократно указывали на то, что в этой сфере эксперименты на животных также не дают адекватной информации.

Таким образом, лишь две категории врачей и ученых не имеют возражений против вивисекции: те, кто недостаточно о ней знают, и те, кто зарабатывают на ней деньги».

Доктор медицины Вернон Коулман (Vernon Coleman), один из самых популярных в Великобритании журналистов-медиков, телевизионный деятель (см. биографию):

«Уже со времен Галена, который своими выводами, основанными на вскрытии свиней, отбросил анатомию на несколько столетий назад, практикующие врачи знают: что животные настолько отличаются от людей – анатомически и физиологически – что результаты, полученные путем экспериментов на животных, бесполезны. Действительно, только ученые второго сорта все еще считают, что проведение таких опытов имеет смысл. К сожалению, научные работники, использующие животных, как раз и относятся к второсортным. Тестирование продуктов, предназначенных для человека, таким образом в лучшем случае не имеет смысла, а в худшем – как было с талидомидом – приводит к опасным ошибкам» (из речи, написанной на 24 страницах, которую доктор Коулман предоставил ILDAV для выступления на Международной Научной конференции состоявшейся 19 июня 1989 года в Обществе взаимопомощи в Париже).

«Человек изобрел оружие, обладающее страшной разрушительной силой. С его помощью можно одним нажатием кнопки уничтожить всю нашу планету. Но существуют и другие виды истребления. Один из них – вивисекция. Она наносит колоссальный ущерб не только в биологическом, но и в духовном плане. Эксперименты на животных неизбежно приводят к экспериментам на людях. Все они, как один, бессмысленны. Если бы с помощью тестов на животных можно было спрогнозировать аналогичные результаты у людей. И если бы испытания на одном человеке позволяли нам предсказывать реакцию другого человека, у которого иная биология и метаболизм, другое артериальное давление, а также образ жизни, возраст, питание, чувствительность и генетика.

Если мы будем придерживаться правильной медицинской концепции, основанной на понимании жизненно важных потребностей клеток, если мы поймем смысл и цели естественных реакций организма, мы откажемся от всех экспериментов на животных. Мы признаем, что каждый организм, неважно, человек это или животное, имеет свои индивидуальные реакции; что он по-своему реагирует на стимулы и раздражители окружающей среды, что у него свои индивидуальные защитные реакции и способности к регенерации и самоисцелению.

Я понимаю, что некоторые защитники животных выступают за введение компьютеров, баз данных, экспериментов на культурах клеток и тканей, чтобы с помощью таких методов исследования сократить количество лабораторных животных. Но это не выход из положения. Так можно лишь незначительно уменьшить напрасные страдания людей и животных, но это не приведет к юридическому запрету на садизм экспериментаторов, чье упорство невозможно игнорировать даже при таком покрывательстве чиновников и соучастии прессы».

Современная ортодоксальная медицина и супрессивная хирургия не понимают целей болезни, а потому не знают, как ее лечить. Настоящий врач приобретает опыт посредством природной интуиции и наблюдений за больными, но никогда – путем жестоких, болезненных экспериментов на людях и, тем более, на животных. Но современных студентов-медиков учат только тому, как манипулировать ядами и калечить тело, а не жизненно важной гигиене, направленной на сохранение или восстановление здоровья естественными средствами и предостерегающей ото всякого использования вредных, разрушающих химических веществ. Мы требуем изменения этой ситуации».
В вестнике г. Вашингтон (округ Колумбия) за январь-февраль 1989 года Комитет врачей за ответственную медицину (Physicians’ Committee for Responsible Medicine), процитировал мнения нескольких врачей, заявивших об опасности результатов, полученных посредством вивисекции, после того, как стало известно о проведенном в Университете Цинциннати «исследовании» черепно-мозговых травм (University of Cincinnati) на кошках.

Выдвигались три нижеприведенных возражения:

«О том, что изменения [некоторые из изменений], которые наблюдались у кошек, бывают и у людей, известно уже около 20 лет. Те документы [описывающие эксперименты на кошках], которые я просмотрел, если и содержат новую информацию, то в очень малом количестве» (Рой Селби (Roy Selby), доктор медицины).
«Кошка является плохой экспериментальной моделью для изучения черепно-мозговых травм, потому что она отличается от человека» (Майкл Сукофф (Michael Sukoff), член Американского общества хирургов).
«В конечном счете, мы сможем добиться успеха в лечении пострадавших с черепно-мозговыми травмами только благодаря исследованиям, выполненным на людях – как патологическим (использование материалов, полученных при вскрытии трупов), так и тщательно контролируемым проспективным, рандомизированным, основанным на двойном слепом методе клиническим испытаниям» (Джош Новик (Josh Novic), доктор медицины).
Из статьи (1989 г.) доктора медицины Нила Барнарда (Neal Barnard), председателя Комитета врачей за ответственную медицину, Вашингтон, округ Колумбия:

«Возьмем искусственное сердце. Многие исследователи жалеют, что оно было изобретено вообще. Несмотря на колоссальные затраты, осуществленные за счет налогоплательщиков (и довольно успешные эксперименты на животных), у людей пластиковое сердце вызывало инфекции, кровотечения и другие серьезные осложнения. Прошлым летом Национальные институты здравоохранения (National Institutes of Health) приняли мудрое решение – сократить финансирование этих тупиковых исследований, но политики – сенаторы от штатов, в которых присутствует финансовая заинтересованность – заставили их возобновить финансирование под угрозой прекратить выделение средств на все проекты данной организации.