В. А. Тихонравов альпинистские итоги 1951 года

Ушба и Шхельда! Как часто эти названия встречаются в советской альпинистской литературе! В самом деле, именно с этими названиями тесно связана история развития альпинизма в нашей стране, именно они являются вехами, определяющими мастерство советских спорт­сменов.

Каждый новый этап в освоении этих вершин был одновременно и показателем общего роста советского альпинизма и мощным толчком к его дальнейшему развитию.

История альпинистского освоения массивов Ушбы и Шхельды достаточно полно освещена в ряде печат­ных трудов, и самым замечательным в этой истории можно считать то, что почти за каждым первовосхож­дением по какому-либо маршруту следовало массовое освоение этого пути. Не только вершины, доступные для массовых восхождений, но и такие, как оба упо­мянутых нами массива, становились целью многих и многих альпинистов.

После первого советского восхождения на вершину Ушбы в 1934 г. (группа А.Б. Джапаридзе на Южную Ушбу) прошло лишь восемнадцать, а после восхожде­ния О.Д. Аристова на Центральную Шхельду — шестнадцать лет, из которых пять были годами неви­данной войны. За эти полтора десятка лет массивы Ушбы и Шхельды пройдены многими группами во всех направлениях. Советские восходители проложили по стенам обеих вершин маршруты, которые по праву считаются достижениями международного класса.

Достаточно вспомнить восхождение группы Ал. А. Малеинова по северной стене Ушбы, групп В.М. Абалакова и Б.А. Гарфа по северной стене Шхельды и многие другие. Как бы итогом всей много­летней деятельности альпинистов в этом районе явился полный траверс массивов Ушбы и Шхельды, совер­шенный грузинскими альпинистами в 1950 г. и трижды повторенный в 1951 г. командами «Буревестника», «Спартака», «Науки».

***

Уместно задать вопрос: почему же массивы Ушбы и Шхельды заняли столь видное место в истории советского альпинизма? Какие обстоятельства способ­ствовали этому?

Во-вторых, потому, что к трудам альпинистов Москвы, Ленинграда, Украины, успешно осваивавших вершины Ушбы и Шхельды с севера, присоединялись и усилия грузинских альпинистов, не менее успешно штурмовавших Ушбу с юга.

В-третьих, потому, что редко в каком-либо другом горном узле Кавказа сочетается такое бесконечное разнообразие возможностей выбора объектов вос­хождений. Скалистый, пятивершинный гребень Шхельды; его ледовые северные и скальные южные стены; коварный ледово-снежный гребень Северной Ушбы; могучая башня Южной Ушбы; ослепительный цирк снежного Ушбинского плато, плацдарма для дальнейшего наступления на Ушбу; лабиринты тре­щин и сераков Ушбинского ледопада; ледяные сбросы, преграждающие путь к седловине Ушбы с Тульского и Ушбинского ледников.

Какое обилие вариантов маршрутов любого харак­тера! Сложнейший арсенал приемов скалолазания, мастерство хождения на кошках и рубки ступеней, точнейшее равновесие на острых, как лезвие ножа, гребнях, преодоление лавиноопасных снежных скло­нов и ажурных карнизов — весь разнообразный ком­плекс альпинистской техники может найти себе при­менение на склонах Ушбы и Шхельды.

Недаром именно здесь вписали славные страницы в летопись советского альпинизма лучшие его предста­вители: братья Е.М. и В.М. Абалаковы, Алеша и Александра Джапаридзе, Ал. А. Малеинов, В.А. Ки-зель, Б.А. Гарф, В.Ф. Нестеров, Ю. Н. Губанов, И.П. Леонов и многие другие.

***

Снежные склоны переходят в осыпь, и скоро чет­верка спартаковцев выходит на торную тропу, веду­щую с перевала Бечо вниз в зеленые, теплые долины Сванетии. Тропинка извивается между камнями, все пестрее становится ковер цветов, теплее воздух, и лишь прохлада, доносящаяся от голубых струй перегоняю­щей путников Долры, напоминает о близости ледни­ков. Вот и знакомая поляна с гостеприимным домиком колхозной молочной фермы. Короткий отдых, дружеский «перекур» с обитателями и снова в путь.

Тропинка то ныряет в заросли кустарника, пересе­кая сверкающие ручейки, то вьется высоко над обры­вом берега Долры, то спускается прямо к кипящим ее водоворотам. Скоро дорога переходит на правый берег реки, а слева, высоко над зелеными альпийскими лугами и серой мореной, сверкнул язык Ушбинского ледника. Жарко! От палящих лучей солнца не спа­сают даже густые ветви леса, вставшего стеной по обеим сторонам тропы. Аромат земляники и ежевики, крупные ягоды душистой малины, заманчиво краснею­щие у самой обочины дороги, зовут отдохнуть, сбро­сить с потных натруженных плеч тяжелые рюкзаки, но альпинисты упорно продолжают путь.

Ущелье как бы развертывается, спуск становится положе, густая хвоя леса сменяется зарослями ореш­ника и дикой груши, еще один мост и вдали, под скло­нами строгой пирамиды пика Мазери, уже показались белые домики селения, носящего то же имя, конечная цель дневного перехода. Черта солнечной тени уже высоко поднялась на левых склонах ущелья, когда группа, миновав великолепный источник нарзана (по утверждению местных жителей, лучший во всей Сва­нетии); вступила в узкие улицы селения, огражденные каменными изгородями. Шумные болельщики альпи­низма — босоногая команда мальчишек в традицион­ных сванках, чудом удерживающихся на круглых стриженых головах, провожают путников до госте­приимного дома свана Чарквиани. Немного времени уходит на приготовление ужина, переговоры с хозяи­ном о найме ишаков для завтрашнего пути, и на обра­щенной в сад деревянной галерее расстилаются спальные мешки.

Быстро спускается ночь, гаснут огоньки в окнах домов, и лишь монотонное журчание воды и шелест листьев в саду нарушают тишину. Короткая гроза, пронесшаяся над ущельем, освежила душный воздух, команда проснулась бодрой и отдохнувшей.

Недолгие сборы, возня с ишаками, прощанье с хозяевами, и снова окованные ботинки мерно ступают по дороге, ведущей к селению Гуль, расположенному немного ниже стекающего со склонов Ушбы ледника того же названия.

Идти легко и приятно: ведь рюкзаки покачиваются на спине ишака. Дорога набирает высоту по склонам, заросшим дубовым и буковым лесом. Гребень пика Мазери скрывает восходящее солнце, ночная свежесть еще чувствуется во влажной траве и листьях.

Невдалеке от селения Гуль встретились со сва­нами-лесорубами. Спартаковцы узнали от них, что четверка альпинистов днем раньше прошла по этому же маршруту на Ушбу. Это были инструкторы лагеря «Наука» в Накринском ущелье, под руководством В.Г. Старицкого также идущие на траверс Ушбы — Шхельды.

Таким образом, действия команды «Спартака» сразу осложнились: по предварительной договоренно­сти группа Старицкого должна была выйти позже.

Над селением Гуль, на крутом подъеме сразу кон­чается лес, и перед глазами альпинистов во всем своем великолепии встала, царящая над Свантией, грозная, великолепная Ушба.

Непередаваемо прекрасна мощная башня ее южной вершины, гордо вознесшаяся над нежными кружевными облаками, пышным воротником лежа­щими на могучих плечах. Белая шапка венчает столь крутые стены, что на них не держится снег. Зубчатые гребни расходятся от подножия башни, а еще ниже видны застывшие водопады ледников. Безнадежно неприступной кажется отсюда Ушба. Но взгляд аль­пиниста уже отыскивает знакомые по описаниям пути, смело преодолевает грозные отвесы, отмечает места возможных бивуаков. Все мысли впереди, там среди льда и скал. Отсюда начинается восхождение.

В 3 часа дня спартаковцы разбили бивуак на мо­рене Тульского ледника. Солнце еще стояло высоко, но дальнейший подъем был невозможен. Впереди шла группа В.Г. Старицкого, двигаться одновременно с ней по осыпям и кулуарам с непрочно лежащими здесь камнями было явно небезопасно. Вечер был по­священ внимательному изучению первого этапа мар­шрута.

Первым ориентиром была так называемая Мазерская зазубрина, глубокая впадина на гребне, идущем от южной вершины Ушбы к пику Мазери. Путь к Мазерской зазубрине хорошо просматривался, он прохо­дил вначале по широкому снежному кулуару, затем по разрушенным скалам и заканчивался узким снеж­ным желобом. По нему медленно двигались четыре фигурки: группа «Науки».

Утром 10 августа спартаковцы выступили на штурм. Быстро преодолев первый, относительно лег­кий и безопасный, участок, команда вошла в узкий ледово-снежный желоб, ведущий прямо к Мазерской зазубрине. Этот желоб, кажущийся издали безобид­ной снежной полоской, вблизи выглядит довольно не­приятно. Узкий, не шире 5-10 м, он ограничен справа и слева отвесными стенами, и солнце никогда не загля­дывает на его дно, покрытое снегом и льдом. К сере­дине дня, когда верхние скалы прогреваются солнцем, по желобу беспрерывно летят камни и обломки ледя­ных сосулек. Двигаться приходится, как под обстре­лом, перебежками, от укрытия к укрытию, организуя страховку на крючьях. Но вот мрачный желоб остался позади.

Последняя 5-метровая стеночка, и вся четверка греется под лучами полуденного солнца на не раз использовавшихся для ночлега площадках Мазерской зазубрины. Отсюда, как на ладони, виден весь путь до следующего ориентира, «красного угла», скаль­ного выступа, образованного южной и западной сте­нами южной вершины Ушбы. От самого подножия южной стены круто падает треугольное снежное поле, переходящее в узкий снежно-ледяной кулуар, «гал­стук».

«Галстук», местами не превышающий по ширине 30 м, является естественным стоком всех лавин и камнепадов, которыми «славится» этот беспокойный участок пути.

Недаром в описаниях всех восходителей рекомен­дуется пересекать «галстук» как можно раньше утром, пока обращенные в его сторону склоны еще скованы ночным морозом.

С Мазерской зазубрины обычно спускаются по узкому и крутому снежному кулуару; у его подножия пересекают «галстук» и переходят на заснеженные крутые скалы, ведущие к подножию южной стены, «красному углу».

Оценив обстановку, спартаковцы решили отка­заться от обычного пути. Солнце уже заметно склони­лось к западу, снег на южных склонах размяк, по нему, свистя и стуча о скалы, беспрерывно летели камни. Нужно было выбрать более безопасный путь, ожидать утра — значило потерять время. Разведка показала, что такой путь имеется.

Спустившись несколько ниже Мазерской зазубрины по снежному кулуару, четверка свернула вправо на широкую наклонную заснеженную полку и по ней поднялась до угла в изгибе южного гребня южной вершины Ушбы. Потом, спустившись на 40 м по ве­ревке, пересекла «галстук» и после несложного подъема по снегу и разрушенным скалам вышла к «красному углу», догнав группу «Науки», располо­жившуюся здесь на ночлег.

Надо отметить, что обычно путь от Тульского лед­ника до «красного угла» проходится за два ходовых дня. Высокий темп движения спартаковцев по слож­ному рельефу при наличии тяжелых рюкзаков можно объяснить лишь прекрасной физической подготовкой, опытом, хорошей сработанностью и дисциплиной команды.

На широких площадках, служивших приютом мно­гим группам, освещенные лучами заката, невдалеке друг от друга разместились две палатки, кажу­щиеся такими крохотными у подножия колоссальной стены.

Ущелья Сванетии уже подернулись вечерней мглой, снизу медленно ползет свинцово-серый туман. Крутой дугой изгибается далеко внизу гребень, тянущийся от Ушбы к Мазери. Угрюмым частоколом высятся на этом гребне «жандармы», преграждая путь к вершине. Но все это позади, завтра предстоит пройти самую сложную и интересную часть маршрута, южную стену Ушбы. Последний взгляд на холодные ледяные отблески далеких вершин, на загорающиеся в суме­речном небе звезды, и разговоры сменяются мерным дыханием спящих людей.

Утро 11 августа было ясным и холодным; в чистом морозном воздухе были видны даже отдаленные горы. Но любоваться видом было некогда, начиналась самая трудная часть маршрута. Обе команды, разделившись на двойки, проходят по крутому заснеженному контр­форсу к подножию южной стены, основного и наибо­лее трудного препятствия на пути к вершине. Вперед выходит спартаковская двойка: И.П. Леонов и В.С. Пелевин. Это — «ветераны» команды «Спар­така», совершившие вместе не одно серьезное восхож­дение. Питомец Нальчикского альпинистского клуба, мастер спорта И.П. Леонов — один из выдающихся советских альпинистов. Еще в 1938 г. он был участ­ником первого траверса Безингийской стены и с тех пор побывал на многих вершинах Кавказа.

После войны имя И.П. Леонова ежегодно фигу­рирует в списках команд, отмеченных за лучшие вос­хождения сезона. Великолепный скалолаз, настойчи­вый и работоспособный, он отличается необычайной скромностью. Лезет ли он по скалам, страхует ли товарища, преодолевает ли ледовый склон, его дви­жения отличаются легкостью и непринужденностью, характерной для истинного мастера своего дела.

Заслуженный мастер спорта В.С. Пелевин — аль­пинист с огромным опытом. Железная выносливость, осторожность в соединении с прекрасной физической и технической подготовкой, характеризуют его как надежного спутника на любом восхождении.

Вот И.П. Леонов вышел на стену: сброшены рука­вицы, оставлен внизу рюкзак. Внимательно опробовав каждую зацепку, он поднимается все выше и выше. Забит первый крюк, щелкнул карабин и снова медленно, но уверенно, от уступа к уступу, от тре­щинки к трещинке двигается фигура в зеленом штор­мовом костюме, увлекая за собой белую полосу веревки.

Другой конец веревки, пропущенный через кара­бин, в надежных руках В.С. Пелевина. Внимательно следит он за движениями товарища, готовый в нуж­ную минуту удержать его от падения. Еще крюк, еще, наконец, какое-то подобие площадки. И.П. Леонов закрепляется, и начинается длительная, утомительная операция по вытаскиванию всех восьми рюкзаков и подъему остальной группы с верхней страховкой.

Пока вторая двойка организует подъем следую­щей, первая уходит вперед, и так снова и снова. Ко­сые наклонные террасы чередуются с узкими полоч­ками, где с трудом умещается нога; вертикальные трещины сменяются гладкими плитами, но упорная восьмерка набирает метр за метром высоту. Десяти часов напряженной, технически сложной работы по­требовало преодоление 150-метровой южной стены, десяти часов трудного лазания с непрерывной стра­ховкой на крюках. Было уже около шести часов вечера, когда все восемь человек, преодолев послед­ний 30-метровый отвес, собрались на верхнем снежном поле южной вершины.

Выкопав в снегу площадки, альпинисты поставили палатки и забрались в мешки. Но долго еще не смол­кали веселые голоса в палатках. Гордые первой побе­дой, товарищи делились впечатлениями, вспоминали интересные и трудные места пройденного маршрута.

После совместного трудного пути участники группы ближе познакомились друг с другом. В ма­леньких палатках, приютившихся на краю обширного снежного поля, собрались представители разных горо­дов. С москвичами И.П. Леоновым и В.С. Пелевиным шла вторая двойка, старые друзья: красноярский педа­гог В.Л. Рубанов и нальчикский шофер Ш.С. Тенишев. Пятнадцать лет тому назад они вместе впервые попали в горы. Много вершин было побеждено ими за эти годы, и сейчас В.Л. Рубанов и Ш.С. Тенишев с уверенностью преодолевают труднейший маршрут.

Ленинградцы В.Г. Старицкий и С.П. Сковорода вместе с украинцами М.С. Борушко и В.Ф. Анненко­вым защищают честь команды «Науки». Это — опыт­ные и сильные восходители, имеющие на своем альпи­нистском счету немало серьезных побед.

Утром 12 августа, осторожно преодолевая извили­стый снежный гребень, обе группы вышли на вершину Южной Ушбы. Дует резкий холодный ветер, бросая в лицо мелкую снежную пыль. Холодно. Но глаза не в силах оторваться от развернувшейся вокруг пано­рамы. В бездонной глубине на юге в теплой дымке утопают ущелья Сванетии, покрытые кудрявым лесом и альпийскими лугами зеленые склоны, серебряными нитками сверкают реки. По склонам ущелий располо­жились кажущиеся игрушечными домики селений Верхней Сванетии, связанные паутиной дорог, то взбе­гающих на травянистые перевалы, то пропадающих в зарослях леса. Над ними простираются ледяные поля Сванетского хребта, преграждающего путь в Имеретинские долины. На востоке за сверкающей пирамидой Тетнульда вырисовывается могучий взлет гребня Дых-тау, угадывается массив Безингийской стены. С северо-запада приковывают к себе взор вели­чественные купола Эльбруса, по сравнению с кото­рыми кажется небольшой даже гигантская ледяная шапка совсем близкого Донгуз-оруна.

Острые зубья и «жандармы» коварной Шхельды выглядят с огромной высоты грудой разбитых скал, но это не мешает альпинистам внимательно вглядываться в капризные изгибы ее гребня. Отсюда можно про­смотреть весь маршрут по гребню Шхельды с начала до конца. Но до Шхельды еще далеко, впереди труд­ный и опасный гребень Северной Ушбы, вершина кото­рой так заманчиво близка.

Спуск начинается сразу за вершиной. На крючья или выступы скал навешиваются веревочные кольца. В них продеваются связанные вдвое 40-метровые ве­ревки, по которым спускается вся группа. Пока спу­стившиеся первыми навешивают веревки и организуют спуск на следующую площадку, последний вытаски­вает из кольца конец веревки, служившей для спуска. Весь маневр повторяется затем снова. Более 200 м такого спуска, длившегося около шести часов, выводят группу на острый снежно-ледовый гребень седловины между южной и северной вершинами. Преодоление его требует большого внимания и тщательной стра­ховки. Лишь к 7 часам вечера группа сосредоточилась на снежных площадках у подножия северной вер­шины Ушбы, где был организован бивуак.

На следующий день, быстро поднявшись по не­трудным скалам на северную вершину, альпинисты вышли на заключительный этап первой половины траверса — северный гребень Ушбы, ведущий к Ушбинскому плато. Характерной особенностью его является обилие свисающих в сторону Сванетии кар­низов самой разнообразной формы и размеров. Нужны большой опыт и безукоризненное владение техникой движения и страховки на снегу, чтобы выбрать пра­вильный и безопасный маршрут по неожиданным изгибам гребня.

Лишь после шести часов напряженного труда группа добралась до скал в нижней части гребня. Спустившись по веревке по последнему ледяному склону и пересекши снежное плечо — «подушку» Ушбы, обе команды попали в объятия связной группы, которая должна была известить лагерь о прохождении первой части траверса и принять контрольный срок на вторую его часть. После хорошего отдыха спарта­ковцы, пополнившие продовольствие и снаряжение из запаса, ранее заброшенного на плато, в час дня 14 августа вышли в дальнейший путь по «пиле» вос­точной вершины Шхельды. Группа «Науки» осталась на плато дожидаться пополнения снизу. По плану этой группы одна двойка — М.С. Борушко и В.Ф. Анненков — заканчивала свой маршрут, на смену ей к оставшимся В.Г. Старицкому и С.П. Ско­вороде должны были присоединиться еще двое уча­стников.

Соединившись с группой «Науки», к которой, вместо ушедших М.С. Борушко и В.Ф. Анненкова, присоединился В.М. Кожин, спартаковцы продолжали траверс уже по пиле Шхельды.

Путь по пиле и всем вершинам Шхельды, неодно­кратно пройденный многими группами, достаточно знаком читателям по подробным описаниям, опубли­кованным за последние годы на страницах Ежегод­ника, поэтому описание его мы опускаем.

Несмотря на ухудшившуюся погоду, группа успешно преодолела грозные башни Шхельды, «гре­бень строителей» и знаменитый «жандарм Нестерова». 22 августа, оставив записку на последней вершине траверса, пике Профсоюзов, спартаковцы расстались с товарищами по маршруту, и вскоре победителей тор­жественно встречали на линейке родного лагеря «Спар­така».

Свое восхождение команда посвятила тридцатиле­тию Советской Кабарды.

***

Команда «Буревестника», состоящая в основном из молодежи, прибыла в ущелье Шхельды в начале августа, наметив широкую программу освоения Ушбинско-Шхельдинского узла. В планы различных звеньев команды входили подъемы на 2-ю западную, центральную и восточную вершины Шхельды и тра­верс Ушбы и, наконец, для наиболее квалифицирован­ной четверки из ее состава — траверс Шхельды — Ушбы с подъемом на 2-ю западную вершину по север­ной стене. В дальнейшем этот план был скорректиро­ван на основе учета местных условий (состояния снега, необходимого времени и т.д.); восхождения по северным стенам, намеченные ранее, как забросочные были исключены и заменены забросочными восхож­дениями на 2-ю западную и восточную вершины Шхельды по обычным путям. Но и после этого план траверса выглядел достаточно внушительным и насы­щенным.

Тяжелые и утомительные «челночные» переходы по камням шхельдинской морены с тяжелым грузом за плечами потребовали нескольких дней напряжен­ной работы. Лишь к концу первой недели августа были полностью закончены заброска грузов и организация базового лагеря на «приюте Аристова», в верховьях Шхельдинского ледника; команда была готова к основ­ным спортивным мероприятиям.

Ушли группы для заброски продуктов на 2-ю за­падную и восточную вершины Шхельды, внимательно изучен и просмотрен маршрут, и ранним утром 8 августа из лагеря на «приюте Аристова» тронулась на штурм Шхельды и Ушбы отважная четверка команды «Буревестника». Возглавлял четверку мастер спорта К.К. Кузьмин. Сравнительно молодой альпи­нист, он успел за послевоенные годы завоевать заслу­женный авторитет не только как участник и руководи­тель выдающихся спортивных восхождений, но и как талантливый организатор учебно-тренировочной ра­боты. В связке с ним идет перворазрядник И.А. Галустов, один из старейших альпинистов Армении. Он, как и остальные участники группы, питомцы спортив­ной альпинистской школы «Буревестника» — перво­разрядники Б.С. Бычков и Г.А. Руденко, насчитывает в списке своих альпинистских побед ряд восхождений высокого спортивного класса. Вся четверка связана несколькими сезонами совместной работы и учебы.

Путь по стене Шхельды с выходом на восточное плечо 2-й западной вершины Шхельды очень труден. Он был пройден однажды в 1950 г. командой масте­ров «Спартака» под руководством В.М. Абалакова. Километровая, очень крутая стена, с ярко выраженными контрфорсами, перемежающимися с ледовыми кулуа­рами, сильно заснежена.

Нужно очень внимательно выбирать маршрут, плохо просматривающийся вследствие крутизны склона. Значительные трудности встречаются в орга­низации страховки. Непрочно лежащий на склонах снег — ненадежная опора. Приходится долго выби­рать и обрабатывать каждую точку страховки, прежде чем сообщить страхуемому о возможности движения. Медленно, но упорно и настойчиво команда набирает высоту. Далеко под ногами остается крутой поворот Шхельдинского ледника с характерными полосами морен. Несмотря на очень уплотненный рабочий день, группе все-таки не удается выбраться на гребень. Солнце уже скрылось за гребнем Донгуз-оруна, когда альпинисты закончили устройство полувисячего би­вуака в верхней части стены. Надежно привязавшись к вбитым в скальные трещины крючьям, четверка провела ночь не так уж плохо. Погода благоприятство­вала восходителям. Утром следующего дня, преодолев последнюю скальную стенку, команда благополучно вышла на гребень Шхельды восточнее 2-й западной вершины, успешно выполнив, таким образом, одну из самых серьезных задач траверса — подъем на гре­бень Шхельды по северной стене.

Поднявшись на 2-ю западную вершину, группа убедилась в том, что и вспомогательная часть команды, производившая заброску продуктов на эту же вершину, также выполнила свою задачу. Рюкзаки стали чуть не вдвое тяжелее, подъем на вершину за­нял довольно много времени, и дальнейшее продол­жение пути в этот же день было явно нецелесообраз­ным. После ночевки в начале «гребня Строителей» группа продолжала дальнейший траверс по много­кратно описанному пути.

Спуск с «жандарма Нестерова» не обошелся без приключений. Когда вытаскивали веревку, по которой спускались альпинисты, она застряла, и для того чтобы освободить ее, одному из участников пришлось возвращаться обратно по стенке «жандарма». Тем не менее за этот день команда миновала 3-ю западную вершину и заночевала за ней.

12 августа команда успешно поднялась на Цен­тральную башню и разбила бивуак.

Утром команда спустилась под восточную вер­шину. Подъем на нее запомнился как одно из самых ответственных и сложных мест маршрута. Трудное лазание под самой вершиной вывело группу на кру­тую плиту, покрытую натечным льдом. Пришлось надеть кошки, лежавшие в рюкзаках с момента выхода на стену.

Спускались с восточной вершины необычным пу­тем, по «пиле» прямо к Ушбинскому плато; 15 августа у выхода на пилу команда встретила группу И.П. Леонова, траверсирующую Шхельду в обратном направлении. Возгласы, приветствия и поздравления сменились расспросами о пройденном пути; пожелав друг другу дальнейших успехов, команды разошлись в противоположных направлениях.

На плато пришлось сутки отсиживаться из-за пло­хой погоды. Несмотря на жестокий ветер и буран, свирепствовавший на плато, в палатках было весело. Здесь собралась вся команда «Буревестника», 13 чело­век, которым предстояло продолжать дальнейший траверс через вершины Ушбы. Следует заметить, что намеченный план выполнялся с завидной точностью. Утром 18 августа цепочка из 13 альпинистов рас­тянулась на снежных просторах Ушбинского плато и «подушки». Первым ответственным моментом был выход по крутому ледяному склону на «скалы Настенко». Наличие большой группы требовало очень четкой организации движения. Но молодая команда оказалась на должной высоте.

Опасный переход и следующий за ним подъем по крутому ледовому склону на гребень Северной Ушбы были выполнены в достаточно хорошем темпе. Даль­нейший путь по снежному гребню, как уже упомина­лось, хотя и не очень крут, но колоссальные снежные карнизы делают его весьма опасным. Нужно очень хорошо ориентироваться, чтобы не оказаться на не­прочной консоли карниза, часто привлекающей глаз своей кажущейся безопасностью. Недаром у альпи­нистских костров бывалые восходители рассказывают, как недостаточно опытные покорители Ушбы, вонзив ледоруб в снежный гребень, потом с ужасом глядят в образовавшееся окошко на бездонную пропасть, от которой их отделяет лишь небольшая толща висящего в воздухе снега.

Крутизна противоположного склона, спадающего ледяными сбросами на Ушбинский ледник, делает гре­бень Северной Ушбы ответственейшим этапом тра­верса. За день 18 августа группа успела подняться на северную вершину Ушбы и спуститься на седловину, где и провела неспокойную ночь.

Почти беспрерывно дул бешеный ветер, и то и дело приходилось вылезать из палаток — отгребать заваливший их снег.

Утром 19 августа команда форсировала перемычку и начала восхождение на Южную Ушбу.

Этот этап включает ряд технически сложных скаль­ных участков и почти на всем протяжении требует крюковой страховки; вплоть до самой вершины здесь нет сколько-нибудь подходящего места для ночлега даже небольшой группы, поэтому особое значе­ние приобрела рациональная организация движе­ния. Команда двигалась, используя для страховки и помощи веревку впереди идущей двойки. Такой прием позволял двигаться достаточно быстро и в то же время с нужной безопасностью. Благодаря слаженной и четкой работе участники к исходу дня с законной гордостью поставили свои фамилии в записке, остав­ленной на последней вершине траверса. Но им не уда­лось дойти в тот же день до хороших бивуачных пло­щадок. Пришлось заночевать «вхолодную», не доходя снежника. Долго тянулось время на этой последней высокой ночевке. Все стремились скорее начать спуск к теплу, к воде, к цветам. Рано утром на отвесах южной стены уже висели веревки: альпинисты спу­скались, быстро теряя высоту. Воодушевленные одер­жанной победой, они работали быстро и слаженно. К концу дня, миновав «красный угол» и опасный «гал­стук», они остановились на ночлег на Мазерской зазубрине. Последний спуск по холодному и скользкому желобу, относительно спокойному в ранние утренние часы, быстрое глиссирование по снежному пологому ку­луару, и вот уже первая травка радует своей близо­стью глаза, привыкшие за 13 суток к суровому гра­ниту скал и слепящим отблескам снега. Сброшены теплые вещи, убраны в рюкзаки веревки. Весело пере­говариваясь, колонна быстро спускается по утоптан­ной дорожке ниже и ниже, к приветливым дымкам селения Гуль. Но нет-нет и оглянутся альпинисты на­зад, туда, где в солнечной вышине гордо сверкает своей снеговой шапкой побежденная красавица Ушба.

***

Сходство их прежде всего в том, что объектами восхождения явились вершины, многократно пройден­ные: ни один из участков восхождения не представлял собой первопрохождения. Но соединение всех этих участков в единое целое составило чрезвычайно раз­нообразный, технически сложный маршрут значитель­ной протяженности, требующий большой выносливо­сти, опыта и тщательно продуманной организации. Необходимо отметить, что все команды, плодотворно использовав опыт предыдущих восхождений на Шхельду и Ушбу, имели возможность достаточно точно спла­нировать свои маршруты, обеспечив весьма высокий темп движения. Этому способствовало также знакомство многих членов команды с осваиваемым участком.

Интересно, что все три восхождения, внешне чрез­вычайно близкие по характеру, значительно отлича­лись друг от друга по замыслу, наглядно подтверждая широчайшие творческие возможности, заложенные в освоении, казалось бы давно изученных, районов. Так, команда «Спартака», совершая траверс по классиче­скому пути, избрала направление, в котором еще не был пройден совместный траверс Ушбы и Шхельды. Этот вариант отличался длительными подходами и наиболее значительным набором высоты на «старте».

Команда «Буревестника» задумала свой траверс как составную часть широкого комплексного освоения мас­сивов Шхельды — Ушбы. Основы ее плана изложены выше. Необходимо отметить, что, хотя планы команды были сокращены по объему в связи с местными усло­виями, выполненная часть программы выглядит доста­точно солидно. Отказавшись от классического начала траверса Шхельды с пика Профсоюзов, команда заме­нила его значительно более трудным и эффектным восхождением по северной стене. Такое соединение технически сложного стенного маршрута с последую­щим продолжительным траверсом впервые было вве­дено в практику советского альпинизма командой «Спартака» в 1948 г. в районе Безингийской стены. Наконец, совершая вторую половину траверса (Ушба), группа соединилась с «главными силами» команды и продолжала восхождение в составе 13 человек.

Группа «Науки», двигаясь по тому же маршруту, что и группа «Спартака», предполагала пройти сквоз­ной траверс двойкой. Этим двум альпинистам при тра­версе Ушбы должны были сопутствовать В.Ф. Аннен­ков и М.С. Борушко, а на траверсе Шхельды — другая двойка. (Практически этот план был сорван, так как для участия в траверсе Шхельды на Ушбинское плато прибыл лишь В.М. Кожин; группа В.Г. Старицкого благополучно закончила траверс.)

Такой план показывает, как можно объединять маршруты весьма высокой сложности с квалифика­ционными восхождениями альпинистов-разрядников. Этот метод можно приветствовать как один из спосо­бов передачи опыта лучших наших спортсменов, не от­рывая их от восхождений высокой сложности.

Внутреннее различие идеи восхождения наложило свой отпечаток на его организацию и тактику.

Разберем вопрос об организации промежуточных забросочных баз. Необходимость организации заброски и положение забросочных баз на маршруте опреде­ляются в основном длительностью его и технической трудностью тех или иных участков. Команда «Спар­така», забросив продукты на Ушбинское плато и 3-ю западную вершину Шхельды, как бы разбила весь путь на приблизительно качественно равные участки.

Вес рюкзаков участников команды (благодаря правильному расположению точек заброски) не коле­бался очень резко, позволяя им сохранить силы и удер­живать ровный темп. У команды «Буревестника» было намечено для заброски три пункта: первый невдалеке от предполагаемого выхода на гребень Шхельды, вто­рой на восточной вершине Шхельды и третий на плато (при встрече с присоединяющейся группой). Если по­ложение первой точки логически оправдано стремле­нием пройти опасный и трудный участок стены с мини­мальным грузом, то расположение второй базы на восточной вершине никак не является необходимым, т.к. спуск с восточной вершины до плато занял не более суток. Количество продуктов, заброшенных на гребень Шхельды, явно превышало потребности группы, часть продуктов пришлось оставлять по пути.

Весьма спорным является взаимодействие основной и забросочных групп команды «Буревестника» (чет­верка К. К. Кузьмина вышла на траверс, не дождав­шись возвращения забросочных групп и не получив никаких сигналов о выполнении ими плана забросок). Представим себе, что какие-либо причины (а таких причин в горах более чем достаточно) не позволили бы вспомогательной группе осуществить заброску на 2-ю западную вершину Шхельды. Это не грозило непосредственной опасностью группе, совершавшей траверс (почти с любого места стены Шхельды возмо­жен быстрый спуск на юг), но ставило под угрозу срыва основное мероприятие. Такой рискованный прием, вызванный, по-видимому, недостатком времени, не представляется нам оправданным.

Сказанное выше убедительно подтверждается примером третьей группы, команды «Науки». Вспомогательная группа этой команды, имевшая задачу за­бросить продукты на восточную вершину Шхельды, с этим не справилась, она оставила продукты под «жандармом Петух», предупредив основную команду запиской, оставленной на плато. Группа В.Г. Старицкого, вышедшая на маршрут до возвращения вспомо­гательной группы, записки не нашла и прошла мимо оставленных продуктов в полной уверенности, что они лежат на вершине. Восхождение, таким образом, ока­залось под явной угрозой срыва.

Несколько слов об организации движения.

Команда «Спартака» в основном двигалась в одном и том же порядке, лишь изредка менялись ведущие в первой двойке, причем идущий первым нес мини­мальный груз, а иногда освобождался от него вовсе.

В команде «Буревестника» в различных местах маршрута чередовались ведущие двойки, используя индивидуальные особенности каждого участника и пре­доставляя самостоятельность в выборе маршрута. Дви­гаясь через Ушбу в составе 13 человек, команда умело использовала все возможности для сохранения высо­кого темпа движения. Каждая последующая двойка использовала для страховки веревку предыдущей двойки, обеспечивая, таким образом, безопасность.

Команды «Спартака» и «Науки», проводившие тра­верс в составе 8 человек (на Шхельде — 7), с успехом практиковали достаточно зарекомендовавшую себя тактику предварительного выхода передовой двойки, выбирающей и подготавливающей маршрут.

На спусках таким передовым отрядом являлась четверка' (для спуска нужны два конца веревки). Ин­тервал времени между передовой и основной группами колебался от 1,5 до 8-10 часов, в зависимости от сложности маршрута и требований безопасности.

Нельзя обойти молчанием наличие крупных орга­низационных недостатков в действиях команды «Науки». К началу траверса Шхельды, как мы уже упоминали, вместо ожидавшейся сильной двойки при­был лишь один человек, и практически дальнейший маршрут был сорван, так как движение втроем проти­воречило утвержденным планам. Только шедшая по этому же маршруту команда «Спартака» позволила группе В.Г. Старицкого продолжать путь. Небрежно было организовано и снабжение группы горючим.

Следует еще раз подчеркнуть, что половина состава команды «Буревестника», совершавшей сложный тра­верс, состояла из молодежи, начавшей заниматься альпинизмом в послевоенные годы. Остальная часть команды, совершавшая вместе с основной траверс Ушбы, также в подавляющем большинстве состояла из молодежи. Это — весьма отрадный факт, убеди­тельно свидетельствующий о наличии в советском альпинизме значительных резервов талантливой и быстро растущей спортивной смены. В связи с этим безусловно заслуживает серьезного внимания и прак­тика подготовки в спортивных школах общества «Бу­ревестник» альпинистов-разрядников.

В заключение нельзя не упомянуть о недостаточной согласованности действий всех трех групп, отсутствии взаимной сигнализации, нечеткой увязке сроков вы­хода. Местные уполномоченные должны более тща­тельно координировать подобные мероприятия. Требует серьезного усовершенствования система связи и на­блюдения за маршрутом. Наличие связи один раз в сутки недостаточно, особенно в таком доступном и хорошо изученном районе, как описываемый.

Траверс Ушба — Шхельда надолго останется мери­лом опыта и мастерства горовосходителя.

Проделанными траверсами не исчерпываются воз­можности освоения массивов Ушба — Шхельда. Наобо­рот, они лишь показывают пример творческого подхода к выбору маршрутов.

Можно надеяться, что в ближайшие годы мы будем свидетелями новых побед, одержанных советскими альпинистами в этом интереснейшем районе Кавказа.