НА ХРЕБТАХ И ЛЕДНИКАХ ТЯНЬ-ШАНЯ

Тяньшанской высокогорной физико-географиче­ской станцией Института географии Академии наук Союза ССР проводятся стационарные физико-геогра­фические исследования, в которых гляциологические работы играют значительную роль. Наблюдения на Инылчеке были начаты нами в 1947 году.

Инылчек лежит в области высочайших поднятий Центрального Тянь-шаня, в самом «сердце» этой гор­ной страны, где дуги его горных хребтов, сближаясь, образуют грандиозный горный узел Тянь-шаня, за ко­торым закрепилось название «узла Хан-тенгри». Почти сплошь одетый панцирем льда и фирна, этот район является самым мощным центром современного оледе­нения Тянь-шаня, вторым по величине современным центром горного оледенения азиатской территории Со­ветского Союза.

Пик Хан-тенгри не представляет собой узлового поднятия, как это считалось ранее; точкой схода хреб­тов не является, как это полагали еще недавно, и пик Мраморной стены. Не существует никакого пика или геометрической точки, которые являлись бы центром схода хребтов Тянь-шаня; сближаясь, хребты дают до­вольно большой «эллипс рассеяния». Орографическая система горных дуг Центрального Тянь-шаня замы­кается на востоке вытянутым в меридиональном на­правлении белоснежным, укутанным фирном подня­тием, носящим название «Меридионального хребта», с высотами от 4000 до 6800 метров. Этот хребет является разделом между ледниками, стекающими на запад, в пределы СССР, и на восток, в пределы Китай­ской Народной Республики. Все основные хребты Центрального Тянь-шаня вытянуты в широтном на­правлении, слабо отклоняясь на В — СВ.

Северную дугу образует хребет Сары-джас, вершины которого поднимаются до 6000 м (пик Мра­морной стены — 6146 м), отделяют долину ледника Северный Инылчек от бассейна р. Текеса (верховья р. Баян-кол) и верховьев р. Сары-джас. Оледенелый почти до самого подножия, северный склон хребта поражает своей крутизной. В западной его части подни­мается известный пик Семенова (5 816 м), несколько западнее пик Игнатьева (5 240 м), от которого на СЗ отходит отрог, отделяющий бассейн Баян-кола от бас­сейна Сары-джаса и продолжающийся далее на запад в высокое нагорье восточной оконечности Терскей Ала-тау. С северных склонов восточной части Сарыджасского хребта, в районе пика Игнатьева, из овального фирнового бассейна, обрамленного белоснежными вер­шинами, спускается ледник Семенова — один из круп­ных ледников на Тянь-шане. Километрах в десяти к западу от пика Игнатьева от Сарыджасского хребта отходит ветвь — хребет Адыр-тер (или Безыменный) с высотами до 4500 м, отделяющий бассейн ледника Семенова от бассейна ледника Мушкетова.

Схема ледников горного узла Хан-тенгри

Условные обозначения

1 — линии основных оротектонических структур; 2 — линии эрозионных хребтов; 3 — ледники; 4 — фирн;

5 — озеро Мерцбахера; 6 — конечно-моренные образования; 7 — древний ригель; 8 — отметки абсолютных высот.

Оба лед­ника питают верхнее течение р. Сары-джас. (Попутно укажем, что р. Инылчек — самый крупный приток р. Сары-джас.)

Снежный гребень Сарыджасского хребта представ­ляет резкий контраст с волнистыми пространствами сыртов верховьев р. Сары-джас. Эти сырты образуют полого наклоненную поверхность, поднимающуюся к подножию хребта. Многочисленные мелкие ледники (в 2-3 км длиной) спускаются с северного склона Сарыджасского хребта, высшая точка которого в за­падной части поднимается до 4799 м (пик Наливкина). Несмотря на относительно небольшие высоты, хребет труднодоступен. Через него ведут всего два пе­ревала.

С высокого перевала Тюз открывается великолеп­ная, изумительная по красоте и грандиозности пано­рама высокогорного мира, «сердца» Тянь-шаня. Прямо на юг, за долиной р. Инылчек, на фоне темно-голубого неба, ослепительно белыми силуэтами вырисовываются конические вершины хребта Инылчек-тау, над кото­рыми царит купол пика Нансена (5697 метров). От снежных вершин к днищу Инылчека спускаются тем­ные, скалистые, зазубренные склоны, сложенные по­ставленными «на голову» пластами метаморфических сланцев. Рисунок склона с его четко обозначенными контурами напоминает стилизованную гравюру, ка­жется несколько неправдоподобным, искусственно под­черкнутым.

В узких боковых долинах, рассекающих склон хребта, лежат небольшие ледники, оторванные от об­ластей питания; фирновые поля нависают сверху, со скалистых круч над их языками. Языки разорваны хао­сом трещин и ледопадов, в нижних частях покрыты серыми чехлами сплошных морен. Ледники не доходят до днища долины, заканчиваясь на склонах в глубине ущелий, лишь самый большой из них вытекает на днище долины Инылчека, расширяясь здесь в гигант­скую лапу из серого растрескавшегося льда, загряз­ненного моренным материалом.

Внизу почти отвесные склоны Инылчек-тау резко контрастируют с ровной, широкой серо-галечной по­верхностью днища долины. Это — пустынный зандр, с редкими островками скудной растительности, изре­занный бесчисленным количеством ветвящихся русел р. Инылчек. В целом они создают впечатление симмет­рично повторяющегося узора. В нижних частях склона Инылчек-тау, у днища долины, выделяются темно-зелеными пятнами участки елового леса.

В Шхельдинском ущелье ранней весной.

На заднем плане «иглы» пика Кавказ.

Фото П. Захарова

Стройные пирами­дальные свечки тяньшанских елей, отделяясь от верх­них границ лесных массивов, поднимаются узкими по­лосками по отдельным гребешкам и немногочисленным, более пологим ложкам. Еще выше полоски елей пере­ходят в пунктир одиноких деревьев, все более редею­щих кверху, пока, наконец, совсем не исчезают, сме­няясь мощными отвесами скал и голубоватыми мас­сами фирна.

К востоку, вверх по долине, виден конец ледника Инылчек, перегораживающий всю ширину днища своим фронтом, выделяющимся на фоне серого зандра темным, почти черным цветом. За ним видна бесконеч­ная лента ледникового языка, покрытая моренным пла­щом, идущая к востоку, между хребтами Сарыджасским и Инылчеком. С левой стороны языка выступает массивная западная оконечность величественного хреб­та Сталина, разделяющего верховья долины Инылчека на две основные ветви: северную и южную. Здесь, в устьевой части долины Северного Инылчека, лежит знаменитое озеро Мерцбахера.

Вправо, огибая хребет Сталина, уходит вдаль зна­чительно посветлевший ледниковый язык, где можно рассмотреть участки чистого льда и полосы срединных морен. Еще дальше к востоку, на заднем плане, над зубчатым снежным гребнем Восточного Кок-шаал-тау господствует пик Победы (7439 м) —самая высокая точка Тянь-шаня, вторая по высоте вершина Совет­ского Союза.

Над восточной оконечностью хребта Кок-шаал-тау, вытянутого здесь параллельно Сарыджасскому хребту, близ его сочленения с Меридиональным хребтом вы­сится пик Военных топографов (6 873 метра). Почти под прямым углом отходит от Кок-шаал-тау на север несколько параллельных отрогов, разделяющих до­лины левых притоков ледника Южный Инылчек.

Между хребтами Кок-шаал-тау и Сары-джас, па­раллельно им, протягивается в широтном направлении сравнительно короткий, но очень высокий хребет Сталина (в восточной части он также упирается в Ме­ридиональный хребет). Несколько к северу от сочле­нения хребта Сталина с Меридиональным поднимается пик 100-летия Всесоюзного Географического общества («100-летия ВГО») высотой 6276 метров.

Хребет Сталина, имеющий асимметричное строение (водораздел его сильно сдвинут к югу), разделяет до­лины Северного и Южного Инылчека и заканчивается у их слияния на западе. Подобная асимметрия свойст­венна и другим хребтам узла Хан-тенгри.

В восточной части хребта Сталина, примерно в 10 км от его сочленения с Меридиональным хребтом, возвышается белая мраморная пирамида Хан-тенгри (6995 м), поразительная по красоте, совершенству и «архитектурной легкости» своей формы и долгое время считавшаяся высшей точкой Тянь-шаня. Хребет Сталина, как и другие хребты узла Хан-тенгри, изо­билует грандиозными вершинами, превышающими вы­соту 6000 м, немногие из них покорены, большинство еще ждет своих первовосходителей. Для альпинистов этот район представляет широкое поле деятельности.

Как мы уже сказали, ледников Инылчек два: Се­верный и Южный. Разделяются они озером Мерцбахера, лежащим в устьевой части долины Северный Инылчек.

Северный Инылчек занимает долину, образованную северным склоном хребта Сталина, южным склоном Сарыджасского хребта; с востока долина замыкается отрезком Меридионального хребта.

Ледник Южный Инылчек располагается в долине, с востока замкнутой теми же западными склонами Ме­ридионального хребта. В верхней части долину образуют северные склоны Восточного Кок-шаал-тау и южные склоны хребта Сталина. Ниже выхода Северного Инылчека в эту долину склоны ее сла­гаются с юга — южными склонами Инылчек-тау, се­верные — северными склонами Сарыджасского хребта. Оба ледника залегают в глубочайших долинах Тянь-шаня, относительные превышения которых достигают 3000 метров.

Долины окружены высочайшими поднятиями с об­ширными площадями фирна и льда. Часть отрогов хреб­тов бассейна Южного Инылчека имеет меридиональное простирание, занимая перпендикулярное положение к направлению господствующих ветров. Все это со­здает благоприятные условия для существования и пи­тания громадных ледовых образований в бассейне Инылчека, которые представляют собой лишь незначи­тельную часть древних оледенений. На описании самих современных ледников Инылчек мы остановимся впо­следствии.

Рассматривая в самых общих чертах геологиче­ское устройство описываемой территории, мы обнару­жим, что для основных структур района характерно их В-СВ простирание. Древние структуры под очень острым углом пересекаются современными орографи­ческими элементами территории, местами оказываются параллельны им. Центральная часть хребта Сары-джас сложена порфировидными гранитами, меняющими окраску от серых и серовато-зеленых до розовато-серых, розоватых и красных. Протягиваясь в С-СВ направлении, полоса гранитов пересекает в верховьях долину Сары-джаса. В восточной части Сарыджасского хребта, на склоне, ведущем к долине Инылчек, выходят метаморфические сланцы и мраморы, играю­щие основную роль в строении хребта Инылчек-тау.

Долины рек Инылчек и Сары-джас в верхней части простираются примерно параллельно основным геоло­гическим структурам и являются продольными по от­ношению к основным орографическим элементам, по­вторяющим общий план древних структур. Долина Сары-джаса занимает северную окраину обширной межгорной депрессии, в значительной части выполнен­ную третичными отложениями, долина же Инылчека образует узкую глубокую брешь в мощных горных под­нятиях Центрального Тянь-шаня. В пределах области сыртов Сары-джаса высоты колеблются от 2900 до 3500 м; свободное ото льда днище долины Инылчека лежит на высотах 2500-2940 м, прилегающие склоны достигают высоты более 5000 м, высшая точка всего бассейна — пик Победы — поднята на 7439 метров.

Отсутствие метеорологических станций в районе лишает нас возможности привести хотя бы приближен­ные характеристики климатических элементов. Некото­рым показателем их является растительность. Положе­ние большей части Тянь-шаня в переходной зоне к субтропикам накладывает свой отпечаток на ландшаф­ты всех вертикальных поясов гор. И здесь, в «сердце» Тянь-шаня, влияние сухих субтропиков сказывается на характере ландшафтов всех вертикальных зон. Только высочайшие хребты и вершины массива Хан-тенгри попадают в особые условия циркуляции, находясь в области западных воздушных течений средней тропо­сферы.

В целом же температура воздуха, несмотря на глу­бокое континентальное положение района, характери­зуется здесь более ровным ходом. Амплитуды колебания температур быстро убывают с высотой. Горные хребты активизируют проходящие фронты и заставляют выпа­дать осадки даже из приходящего сюда весьма сухого тропического воздуха Средней Азии и Ирана.

В верхней и средней частях долины р. Инылчек, обрамленной высокими хребтами и получающей достаточно влаги, создаются благоприятные условия для произрастания леса. Еловый лес, занимающий нижнюю часть склонов северной экспозиции, доходит до самого конца ледникового языка (считая от низовьев долины вверх). На левом же склоне долины расположена не­большая березовая роща. Положение долины в низких широтах и почти в центре «континентальности» Евроазиатского материка сказывается в исключительном влиянии на нее солнечной радиации, поэтому здесь приобретают особое значение условия экспозиции — так, нижняя часть южного (правого) склона долины Инылчека характеризуется растительностью сухих сте­пей, чем резко контрастирует с еловым лесом противо­положного склона. На южных склонах значительное распространение получает чий. Эти склоны зимой остаются бесснежными.

Долина верхнего Сары-джаса, главным образом благодаря более высокому гипсометрическому уровню и иному строению рельефа, отличается более низкими температурами. Расположение ее в пределах нагорной депрессии должно создавать резкую континентальность и значительную сухость климата. И, действительно, мы наблюдаем здесь в растительном покрове широкой развитие ковыльной растительности.

Район горного узла Хан-тенгри очень интересен как для гляциолога, так и для альпиниста, но труднодосту­пен и суров по своим природным условиям. Недаром один из ледников южной части, послуживший причи­ной некоторых «географических недоразумений», о ко­торых будет речь ниже, называется Кой-кап. Кой-кап, по киргизскому поверью — горы, окружающие со всех сторон землю,— это край земли, конец света. Если в более северных частях горного узла передви­жение представляет немалые трудности, то южнее Кой-капа оно становится почти невозможным. Это — настоящий «край света», проникнуть за который, каза­лось, можно было, только переселившись в «мир иной». По-видимому, поэтому в старину местное население и дало такое название этому леднику. Развитие альпи­низма, поддержка, которую неизменно получали в Советской стране исследовательские экспедиции, помогли в наше время включить в орбиту наблюдений малообследованные, труднодоступные области. Центральный Тянь-шань издавна привлекал своей неизученностью, отчасти и труднодоступностью, многих исследователей и альпинистов, и до сего времени в нем много еще не­изученного и неисследованного.
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ

Горный узел Хан-тенгри с его мощным оледенением был известен местному населению с глубокой древно­сти. Пик Хан-тенгри и вся панорама высоких сверкаю­щих вечными снегами хребтов Центрального Тянь-шаня прекрасно видны с севера, из Кегеньской впа­дины. Однажды мне довелось наблюдать эту панораму ночью при полной луне и совершенно безоблачном небе, трудно представить себе более грандиозную и феерическую картину... Близ горизонта на ночном юж­ном небе выделялась четкими сверкающими серебря­ными контурами с искрящимися холодным светом гра­нями исполинская цепь гор с зубчатыми вершинами. Среди них поднималась залитая лунным светом пира­мида Хан-тенгри.

Местное население бывало в этом районе, когда пасло скот на его горных пастбищах, при сообщениях с Китаем. Один из древних путей в Китай из Иссыккульской котловины, ныне забытый и заброшенный, прохо­дил на небольшом отрезке по Сары-джасу и лишь потом сворачивал к западу по долине р. Куйлю к одно­именному перевалу. Мне пришлось проходить этим забытым путем в 1946 г., с него отлично виден район Хан-тенгри.

Ледники и вершины Центрального Тянь-шаня про­извели очень сильное впечатление на древнего путеше­ственника VII в., буддийского паломника Сюань-цзана, прошедшего из Китая в Иссыккульскую котловину кратчайшим путем через Тянь-шань. В пути погибло 13 его спутников. Сюань-цзан писал: «Накопившиеся здесь с начала мира снега обратились в ледяные глыбы, которые не тают ни весной, ни летом. Гладкие поля твердого и блестящего льда тянутся в беспредельности нависшими с обеих сторон высокими ледяными стенами. Холодный ветер дует с силой, и путники часто делаются жертвами драконов. Идущие по этой дороге не должны носить красной одежды и издавать громких криков. Тот, кто забудет эту предосторожность, может подвергнуться всяким несчастьям. Здесь трудно избе­жать смерти».

Сто лет тому назад сведения о Тянь-шане, а тем более об узле Хан-тенгри, ограничивались полумифи­ческими отрывочными данными путешествий буддий­ских монахов, китайских чиновников и купцов, татар­ских и русских торговцев. В них фактический материал тесно переплетается с фантазией. К. Риттер и А. Гум­больдт, собрав все эти сведения, в меру возможного отделив действительность от вымысла и приведя их в систему в соответствии со своими теоретическими взглядами, в первой половине XIX в. дали описания Тянь-шаня. Эти описания были во многом далеки от действительности; достаточно сказать, что, по А. Гум­больдту, в Тянь-шане должны быть крупные действую­щие вулканы, река Чу берет начало в озере Иссык-куль и т.д.

Изучение Тянь-шаня началось лишь, собственно, в середине XIX в., после включения среднеазиатских тер­риторий в состав Российского государства.

Значительную роль в изучении Тянь-шаня сыграло Русское Географическое общество, основанное в 1845 г., незадолго до первых исследований Тянь-шаня. Пионе­ром в исследовании горной страны был русский гео­граф П.П. Семенов. Его путешествия 1856 и 1857 гг. дали первые очень широкие и достоверные сведения, не потерявшие ценности и поныне. Ученый, говоря его же словами: «...поднял непроницаемую до сего вре­мени завесу, скрывавшую в течение тысячелетий снеж­ные вершины Тянь-шаня».

Путешествиями П.П. Семенова было положено на­чало научному исследованию и изучению Тянь-шаня. П.П. Семенов проник в Центральный Тянь-шань, к горному узлу Хан-тенгри. «Мне удалось добраться до величественной, ни с чем несравнимой группы Хан-тенгри и до настоящих глетчеров Тянь-шаня, в существовании которых я сам, признаюсь, прежде сомне­вался». Поднявшись вверх по долине р. Каркары, а за­тем по ее притоку Кок-джар, через перевал того же названия, П.П. Семенов спустился в долину р. Сары-джас. Вот как описывает П.П. Семенов панораму массива Хан-тенгри, открывшуюся перед ним с этого перевала. «Когда же мы добрались около часа попо­лудни к вершине горного прохода (до перевала Кок-джар. — Г.А.), то мы были ослеплены неожиданным зрелищем. Прямо на юг от нас возвышался самый ве­личественный из когда-либо виденных мною горных хребтов. Он весь, сверху донизу, состоял из снежных исполинов, которых я направо и налево от себя мог насчитать не менее тридцати. Весь этот хребет, вместе с промежутками между горными вершинами, был по­крыт нигде не прерывающейся пеленой вечного снега. Как раз посредине этих исполинов возвышалась одна, резко между ними отделяющаяся по своей колоссаль­ной высоте, белоснежная остроконечная пирамида, ко­торая казалась с высоты перевала превосходящей высоту остальных вершин вдвое... Небо было со всех сторон безоблачно, и только на Хан-тенгри заметна была небольшая тучка, легким венцом окружавшая ослепительную своей белизной горную пирамиду, немного ниже ее вершины».

П.П. Семенов обследовал верховья долины р. Сары-джас, открыл огромный ледник и поднялся на его поверхность, полагая, что он берет начало со склонов Хан-тенгри. Исследователь назвал его «Ледяным мо­рем», но позднее И. В. Игнатьев переименовал его в «ледник Семенова». П.П. Семенов поднимался на северные склоны Сарыджасского хребта, который он именует Тенгри-тагом.

«...Вскоре после того углубился я еще более в серд­це Небесного хребта (Тянь-шаня. — Г.А.) и взобрался на одну из самых исполинских горных групп внутрен­ней Азии, а именно Тенгри-таг, увенчанный венцом альпийских ледников и одетый блистательным покры­валом вечных снегов, — пишет П.П. Семенов. — В лед­никах Тенгри-таг открыл я истоки Сары-джаса си­стемы реки Тарим».

П.П. Семенов открыл горный массив Хан-тенгри и описал его так, как он представлялся ему с тех пунк­тов, которые он посетил. П.П. Семенов не переваливал через Сарыджасский хребет, не был ни в верховьях ледника Семенова, ни на гребне Сарыджасского хребта, поэтому он и не подозревал о существовании долины Инылчека и ряда хребтов Центрального Тянь-шаня. Он считал, что Хан-тенгри находится в вер­ховьях ледника Семенова, являясь узловой точкой, к которой сходятся все известные ему хребты Цент­рального Тянь-шаня.

После П.П. Семенова Центральный Тянь-шань не посещался в течение тридцати лет. В 1886 г., по ини­циативе П.П. Семенова, Географическое общество отправляет на Тянь-шань экспедицию горного инже­нера И.В. Игнатьева для изучения узла Хан-тенгри. В числе ее участников был ботаник А.Н. Краснов, написавший замечательную работу по флоре Тянь-шаня.

Вид на пик Хан-тенгри и ледник, спадающий

с восточной стороны. Снято с запада,

от Склонов Меридионального хребта, в 1930 году.

(участника Украинской

экспедиции на Хан-тенгри).
Ледник Комсомолец, впадающий в

Южный Инылчек с юга. Перевал с ледника

Комсомо­лец ведет на «легендарный» ледник Кой-кап.

Фото С. ШИМАНСКОГО (участника Украинской экспедиции на Хан-тенгри).

Ледник Турист, впадающий в основной поток

Инылчека рядом с ледником Комсомолец.

Ледник Дикий – третий долинный ледник,

один из притоков Южного Инылчека с юга.

Ледник Звездочка. Фото снято со срединной

морены ледника Южный Инылчек на юг.

Фото С. ШИМАНСКОГО

(участника Украинской

экспедиции на Хан-тенгри).

Снято на тра­версе пика М.Т. Погребецкого на север.

Игнатьев обследовал верховья бассейна Сары-джаса и ледник в его верховьях, который он назвал ледником Семенова. Топографом А. Александровым были определены скорости движения льда — 0,624 м в сутки. Как показали наши работы 1946-1947 гг., здесь определена не скорость течения льда, а скорость эпизодического скольжения одной из глыб льда при сбросовом ее движении, что имеет место на леднике Семенова, поверхность которого в конечной зоне языка очень сильно расчленена. На самом деле скорости те­чения льда в том месте, где они определялись Игнатье­вым, имеют максимальное значение — всего около 22 м в год.

Длину ледника Семенова Игнатьев оценил в 10 км, на самом деле она близка к 21 километру. Игнатьев не был в верховьях ледника Семенова и, подобно П.П. Семенову, считал, что он стекает со склонов Хан-тенгри, который он также принимал за точку схождения хребтов. Игнатьев пишет: «С верховий Сайкал-Булак (в верховьях бассейна р. Баянкол. — Г.А.) открывается живописный вид на пик Хан-тенгри, возвышающийся над всем снежным Мустагом (этим именем Игнатьев собирательно именует все хребты массива Хан-тенгри. — Г.А.) и его другими вершинами в виде трехгранной пирамиды, северо-западная грань которой имеет внизу выступ с выдающимся кверху восточным углом. На северо-запад от пика Хан-тенгри идет широкая фирновая долина ледника Семенова и Мушкетова».

Высоту пика Хан-тенгри Игнатьев определил в 7320 метров. Обследовав ледник Семенова, Игнатьев поднялся вверх по первому левому притоку Сары-джаса — Адыр-теру, в верховьях которого открыл крупный ледник, названный им именем И.В. Мушкетова.

После открытия ледника Мушкетова Игнатьев спу­стился вниз по долине Сары-джаса и через перевал Тез перевалил хребет Сары-джас в его западной части, спустившись в долину р. Инылчек в 35 км ниже конца ледника.

В некоторых современных работах указывается, что Игнатьев перешел Сарыджасский хребет перевалом Тюз. Это неверно. Сам исследователь пишет именно о перевале Тез. Если бы он переваливал Тюз, то мог бы более правильно разобраться в орографии узла Хан-тенгри, видел бы большую часть ледника Инылчек, установил бы его размеры. Кроме того, альпинистские «способности» Игнатьева вряд ли позволили бы ему пройти через Тюз.

Спустившись в долину р. Инылчек через Тюз, Иг­натьев поднялся вверх до края ледника Инылчек, который был им открыт. Приоритет открытия самого большого ледника Тянь-шаня, безусловно, принадлежит Игнатьеву, хотя он сам и не подозревал еще, что им открыт один из самых грандиозных ледников мира.

Общую длину ледника исследователь определил всего в 12 км, высоту конца его в 3500 м (11500 фу­тов) над уровнем моря. Эта отметка больше современ­ной примерно на 550 м — ошибочность ее несомненна.

Игнатьев составил описание конца ледника Иныл­чек: «Ледник расположен в долине шириною сажен в 300, лед выступает толщей сажен в 30. Лед грязного цвета, перемешан с обломками горных пород с грязью. Река вытекает из двух ледяных коридоров с правой стороны ледника».

Ширина языка ледника здесь преуменьшена, она составляет около 2 километров. Основной водный по­ток течет ныне вдоль левого берега и выходит из-под льда с этой стороны ледника в 3 км вверх от его кон­ца. Со времени посещения Игнатьева водный поток, вероятно, изменил место выхода. Ледник Инылчек Игнатьев считал также стекающим с пика Хан-тенгри.

Главным результатом экспедиции Игнатьева, с ин­тересующей нас точки зрения, было открытие долины и ледника Инылчек.

Следующими исследователями были венгерские зоологи Траунфельс и Альмаши, которые в 1899 г. прошли в долину Сары-джас, занимаясь, главным об­разом, охотой и сбором зоологических коллекций. Альмаши делал попытки пройти к Хан-тенгри, но они не увенчались успехом.

На составленной им карте района относительно правильно изображены хребты Сарыджасский, Инылчек-тау и Каиндинский.

В 1910 г. в долине Сары-джаса появляется итальян­ская альпинистская экспедиция с целью восхождения на Хан-тенгри. В ее составе известные альпинисты: князь Боргезе, доктор Броккерель, проводник Цурбригген. Перейдя с большими трудностями через пе­ревал Тюз, экспедиция спустилась в долину р. Иныл­чек, подойдя к одноименному леднику. Здесь альпини­сты решили отказаться от попытки восхождения. По их мнению, путь по леднику для лошадей не доступен, пройти его, не имея носильщиков, они не рисковали. Было решено попытаться взойти на Хан-тенгри из Ки­тая, но в его пределы экспедиция не дошла. Так кон­чилась первая попытка восхождения на Хан-тенгри и ледник Инылчек.

Боргезе и его спутники совершили ряд восхождений на второстепенные вершины к западу от ледника Инылчек. При одном из них удалось хорошо рассмот­реть ледник. Путешественники отметили, что он со­стоит из двух основных ветвей, северной и южной, довольно верно определили положение пика Хан-тенгри в бассейне ледника Инылчек, сделали правиль­ное заключение, что единственным подходом к вершине будет путь по леднику Инылчек, трудности которого произвели на них такое неотразимое впечатление.

В 1902 г. в Центральном Тянь-шане работала экспе­диция профессора ботаники Томского университета В.В. Сапожникова. Он обследовал нижнюю часть лед­ника Семенова и некоторые другие ледники. На лед­нике Инылчек В.В. Сапожников не был, хотя в долине его он работал. В.В. Сапожников определил высоты многих вершин района, в том числе и Хан-тенгри, его отметка — 6950 м очень близка к принятой ныне высоте вершины — 6995 метров. Столь точное совпадение заставляет нас с уважением и доверием относиться к высотам, определенным В.В. Сапожниковым, и дру­гим данным его экспедиции.

В том же 1902 г. в районе Хан-тенгри начал рабо­тать мюнхенский географ Мерцбахер. Экспедиции его продолжались и в 1903 году. Экспедиции проводились при значительной помощи Русского Географического общества.

Основной целью, которую поставил себе Мерц­бахер, было изучение орографии района, определение точного положения пика Хан-тенгри и его связи с окру­жающими хребтами, проверка утверждения, что эта высочайшая (как тогда считалось) вершина Тянь-шаня — центр, узловая точка всей горной системы. В состав экспедиции входили, кроме научного персо­нала, и опытные альпинисты, местные проводники, большое количество носильщиков. Экспедиция была хорошо снаряжена, имела вьючных и верховых ло­шадей.

Первую попытку проникнуть в Хан-тенгри Мерц­бахер предпринял в 1902 г. с севера, через Баянкольское ущелье. Дойдя до верховьев бассейна Баянкола, он убедился, что путь к Хан-тенгри закрывается скло­ном, замыкающим верховья Баян-кола. Мерцбахер пытался взойти на вершину, расположенную в бас­сейне верховьев Баян-кола, к востоку от Мраморной стены, но ему удалось подняться только до высоты 5000 м, отсюда он также не увидел Хан-тенгри.

Стараясь выяснить, где же находится Хан-тенгри и как до него добраться, Мерцбахер совершил ряд восхождений. Они помогли уточнить орографию райо­на, но основная цель не была достигнута. Тогда Мерц­бахер начал свои исследования в долине Сары-джаса. Предыдущие исследователи утверждали, что Хан-тенгри находится в верховьях ледника Семенова и последний берет от него свое начало. Мерцбахер под­нялся по леднику до его верховий и, естественно, не нашел здесь ни пика, ни путей к нему. После этого Мерцбахер проник в долину р. Инылчек, но в 1902 г. не поднимался в ее верховья.

В 1903 г., начав свои исследования с Баянкольских ледников, он проверил данные прошлого, года, затем исследовал ледник Семенова, ледник Мушкетова и новый объект — ледник Инылчек. Путь по леднику Инылчек очень труден, особенно в конечной части, где за день можно пройти не более 6-8 километров. Вся нижняя часть ледника, по выражению Мерцбахера, это своеобразное «нагорье»: с гребнями, долинами, вер­шинами и котловинами из ледяных глыб, покрытых сплошным моренным плащом. По мнению Мерцбахера, такой рельеф поверхности ледника обязан своим происхождением течению ледника, сильно загрязнен­ного и перегруженного моренным материалом. Сплош­ной моренный покров, по Мерцбахеру, одевал ледник на протяжении 1/4 — 1/3 длины.

Медленно продвигался караван вверх по леднику, пока не показалось разветвление его на две ветви. Мерцбахер шел по южной левой стороне, чтобы пе­рейти в северную ветвь, которая, как думал Мерц­бахер, ведет к Хан-тенгри, надо было пересечь 3-кило­метровое русло ледника.

После перехода русла ледника перед Мерцбахером возникло непреодолимое препятствие — путь в север­ную ветвь ледника оказался закрыт ледниковым озе­ром 4-километровой длины, заполняющим всю ширину долины. Берега отвесно уходят в его воды — обхода нет.

Мерцбахер поднялся на одну из вершин южного берега ледника и увидел Хан-тенгри. Таким образом, оказалось, что возникшее препятствие неожиданно помогло в выборе правильного пути к неуловимой вер­шине. Снова двинулся караван — теперь уже вверх по леднику Южный Инылчек. Караван прошел вверх еще около 15 км, но продукты были на исходе, по­этому Мерцбахер двинулся дальше без каравана, в сопровождении двух проводников. С ними он подошел к подножию пика. Положение Хан-тенгри было уста­новлено, стало ясно, что вершина не является узловой точкой хребтов Центрального Тянь-шаня.

Мерцбахер много сделал по исследованию Инылчека, установив что он делится на два больших лед­ника, разделенных высоким хребтом и отделенных друг от друга озером, залегающим в устьевой части долины Северного Инылчека, составил карту и описа­ние ледника. Однако им был допущен и ряд крупных ошибок; так, например, длину Южного Инылчека он определил в 75 км (на 15 км больше современной цифры), высоту Хан-тенгри в 7200 м (вместо 6995 метров). Его описания горного узла Хан-тенгри долгое время служили самым «надежным» источником, хотя и содержали много неверного. Так, найдя в нижней части долины Кой-кап обломки горных пород, кото­рыми сложены и верховья Инылчека, Мерцбахер за­ключил, что они могли быть принесены только ледни­ком. Основываясь на этом, он и поместил на своей карте огромный ледник Кой-кап, равный по длине Инылчеку и сходящийся с ним своими верховьями. Неправильность этой гипотезы была выяснена только в 1932 году. Ледник Кой-кап имеет длину 18 км и с Инылчеком не соприкасается.

Были допущены и другие ошибки, приведшие к большой путанице в понимании орографии района. Ошибки Мерцбахера были выявлены уже только со­ветскими исследователями.

В 1912 г. Туркестанским военным округом прово­дилась топографическая съемка Тянь-шаня, в частно­сти и района Хан-тенгри. Военные топографы проделали труднейшую работу. Составленные ими карты в боль­шинстве случаев точно отражают сложное строение рельефа горной страны, показывая понимание горного рельефа и свидетельствуя об искусстве военных топо­графов, их настойчивости и огромном труде. Лишь в районе Хан-тенгри топографы не сумели пробраться в «сердце» горного массива, и он представляет собой на картах «белое пятно», где редкими островками чер­неют отметки некоторых вершин или изображения отдельных участков гребней. Ледник Инылчек показан примерно до озера Мерцбахера.

Топографы не располагали необходимым снаряже­нием для работ в ледниковом районе, отряды их были малочисленны. «При наличии 5 человек рабочих и 2-х казаков невозможно было делать хотя бы попыток бегло обследовать эти ледяные пространства, — читаем мы в отчете, а съемка, даже только маршрутная, воз­можна в случае организации особой экспедиции, об­ставленной надлежащим образом»¹.

В том же 1912 г. Центральный Тянь-шань снова посещает экспедиция В. В. Сапожникова. Работы ее протекают в южной части массива Хан-тенгри, вда­леке от интересующего нас района.

Отдельными исследователями дореволюционного периода было сделано очень много для познания гор­ной страны. Однако экспедиции их были единичны, не было общего плана, надлежащей организации и должной направленности. Центральный Тянь-шань продолжал оставаться малоизученной областью.

Лишь в советское время наступает новая эра: сюда направляется большое количество хорошо снаряжен­ных больших экспедиций, изучение Тянь-шаня при­обретает комплексный характер, охватывается широкий круг вопросов, углубленно изучаются особенности при­роды высочайшей части Тянь-шаня, развертываются альпинистские походы. Альпинисты покоряют ряд вы­сочайших вершин, в их числе легендарный пик Хан-тенгри.