Ведьмак VI башня ласточки

- Всегда существует риск, - сказал он, - что кто-нибудь из вас попадет в руки моих врагов и будет подвергнут допросу с пристрастием. Хотелось бы верить, что вы проявите не меньшую стойкость тела и духа. Да, хотелось бы в это верить. Очень. Но я не верю.

Риенс и Ширру молчали. Вильгефорц вновь включил мегаскоп, спроецировав на экран изображение, генерируемое огромным кристаллом.

- Вот все, чего я добился. Я хотел получить Цири, а она дала мне ведьмака. Интересно. Не позволила вырвать из себя эмпатическую матрицу девушки, но на Геральте сломалась. А о каких-либо ее чувствах к этому Геральту я вовсе и не подозревал... Ну, для начала удовольствуемся достигнутым. Ведьмак, Кагыр аэп Кеаллах, бард Лютик, какая-то женщина? Хм-м-м... Кто возьмется за окончательное решение ведьмачьей проблемы?

А я, идиот, тогда радовался, уверенный, что мне в удел досталась задача гораздо более легкая и приятная. И такая, с которой я управлюсь быстро, без труда и с удовольствием...»

- Туда и следы ведут, - подтвердил Бореас Мун. - Тогда почему же мы стоим? - Риенс потер озябшее ухо. - Шпоры коням и вперед!

- Не шебуршись, - придержал его Бонарт. - Надо разделиться и окружить котловину. Неизвестно, по какому берегу она поехала. Если выберем неверное направление, озеро может отрезать ее от нас.

- Истинная правда, - поддакнул Бореас Мун. - Озеро сковал лед, - бросил Риенс. - Лед может оказаться слишком слабым для лошадей. Бонарт прав, надо разделиться.

Скеллен быстро отдал нужные распоряжения. Группа, которую вели Бонарт, Риенс и Оль Харшейм, насчитывавшая в общей сложности семь лошадей, помчалась по восточному берегу и быстро скрылась в черном лесу.

- Хорошо, - скомандовал Филин. - Едем. Силифант... - И тут же сообразив, что что-то не в порядке, развернул коня, хлестнул его нагайкой, наехал на Жоанну Сельборн.

Веда оттянула назад своего коня. Лицо у нее было каменное. - Впустую, господин коронер, - сказала она хрипло. - И не пытайтесь даже. Мы не поедем. Мы возвращаемся. С нас довольно.

- Мы?! - рявкнул Дакре Силифант. - Кто - мы? Это что, бунт?

Скеллен наклонился в седле, сплюнул на мерзлую землю. За Ведой стояли Андрее. Верный и Тиль Эхрад, светловолосый эльф.

- Госпожа Сельборн, - протяжно и ядовито проговорил Филин. - Не в том дело, что вы теряете виды на многообещающую карьеру, что растрачиваете и превращаете в ничто выпавший вам в жизни шанс. Дело в том, что вас отдадут палачу. Вместе с теми дурнями, которые вас послушались.

- Чему суждено висеть, то не утонет, - философически ответила Веда. - А палачом нас не надо пугать, господин коронер, ибо неизвестно еще, кому ближе к эшафоту, вам или нам.

- Ты так считаешь? - Глаза Филина сверкнули. - Подслушала где-то чьи-то хитрые мысли. Я считал тебя умнее. А ты оказалась обыкновенной глупой бабой. Вот, кто со мной, - всегда выигрывает, кто против - всегда проигрывает! Запомни! Хоть ты меня уже за утопленника считаешь. я еще успею отправить тебя на эшафот. Слышите, вы? Раскаленными крючьями прикажу срывать у вас мясо с костей!

- Раз мать родила, господин коронер, - мягко сказал Тиль Эхрад. - Вы выбрали свой путь, мы - свой. Оба пути ненадежны и рискованны. И неизвестно, кому что судьба уготовила.

- Вам не удастся, - гордо подняла голову Веда, - нас, как псов каких, натравливать на девушку, господин Скеллен. И мы не позволим, словно псы, убить себя, как это случилось с Нератином Цекой. А, хватит болтать. Мы возвращаемся Бореас, поехали с нами!

- Нет, - покачал головой следопыт, отирая лоб меховой шапкой. - Дай вам счастья, не желаю вам зла. Но я остаюсь. Служба! Я присягнул.

- Кому? - поморщилась Веда. - Императору или Филину? А может, чародею, треплющемуся из коробочки? - Я солдат, Веда. Служба.

- Постойте, - крикнул Дуффицей Крель, выезжая из за спины Дакре Силифанта. - Я с вами. Мне тоже надоело. Вчера ночью мне приснилась моя смерть. Я не хочу подыхать за паршивое и подозрительное дело!

- Предатели! - крикнул Дакре, краснея как вишня. Казалось, черная кровь вот-вот брызнет у него с лица. - Отступники! Подлые псы!

- Замолчи. - Филин продолжал смотреть на Веду, а глаза у него были такие же мерзкие, как у птицы, давшей ему прозвище. - Они выбрали путь, ты же слышал. Чего же кричать и брызгать слюной. Но мы еще когда-нибудь встретимся. Обещаю.

- Может, даже на одном эшафоте, - без всякого ехидства сказала Веда. - Потому что вас, Скеллен, не вместе с их светлостями, князьями, казнить будут, а с нами, хамами. Но вы правы, нечего слюной брызгать. Мы едем. Бывай, Бореас. Бывайте, господин Силифант. Дакре сплюнул между ушами коня.

Председатель трибунала глядел на нее сверху. Лицо у него было непроницаемое. Глаза серые. И добрые.

«А, да что там, - подумала Веда, - попытаюсь. Двум смертям не бывать. Как говорится, раз козе смерть! Не стану я гнить в цитадели и ожидать смерти. Филин слов на ветер не бросал, он даже из могилы готов мстить... Подумаешь! А вдруг не заметят. Раз козе смерть!» Она приложила ладонь к носу, словно утиралась. Взглянула прямо в серые глаза председателя трибунала.

- Стража! - сказал председатель трибунал. - Отведите свидетельницу Жоанну Сельборо обратно в...

Он осекся, закашлялся. Неожиданно на лбу у него проступила испарина.

- В канцелярию! - докончил он, сильно засопев. - Выписать соответствующие документы. И освободить. Свидетельница Сельборн Жоанна трибуналу более не нужна.

Веда украдкой стерла капли крови, выступившие из носа. Обольстительно улыбнулась и поблагодарила вежливым поклоном.
***
- Дезертировали? - недоверчиво повторил Бонарт. - Обыкновенно так дезертировали? Взяли, понимаешь, и просто так уехали? Скеллен! И ты позволил?

- Если они нас сыпанут... - начал Риенс, но Филин тут же прервал его:

- Не «сыпанут», потому что им жизнь дорога! Да, впрочем, что я мог сделать? Когда Крель к ним присоединился, со мной остались только Берт и Мун, а их было четверо...

- Четверо, - зловеще проговорил Бонарт, - вовсе не так много. Дайте только догнать девчонку, я двинусь за ними. И накормлю ими ворон. Во имя определенных принципов. - Сначала еще догнать надо, - бросил Филин, нагайкой подхлестывая своего сивку. - Бореас! Гляди за следами!

Котловину наполнял плотный туман, но они знали, что внизу лежит озеро, потому что здесь, в Миль Трахте, в каждой котловине лежало озеро. А то, к которому вел след копыт вороной кобылы, несомненно, было тем, которое они искали, тем, которое им велел искать Вильгефорц. Тем, которое он подробно им описал и сообщил название. Тарн Мира.

Озеро было узкое, не шире полета стрелы, втиснутое слегка изогнутым полумесяцем между высокими отвесными склонами, поросшими черным ельником, красиво присыпанным белой снежной пудрой. Склоны покрывала тишина, такая, что аж в ушах звенело. Замолчали даже вороны, зловещее карканье которых сопровождало их в пути несколько дней.

- Это южный конец, - сказал Бонарт. - Если чаровник не испоганил дела и не напутал, то магическая башня лежит на северном конце. Гляди за следом, Бореас. Если потеряем след, озеро отгородит нас от нее.

- Следы четкие! - крикнул снизу Бореас Мун. - И свежие. Ведут к озеру!

- Вперед! - Скеллен сдержал сторонящегося крутизны сивку. - Вниз.

Спустились по склону, осторожно, сдерживая фыркающих лошадей. Продрались сквозь черные, голые, обледеневшие кусты, закрывающие доступ к берегу.

Гнедой Бонарта мягко ступил на лед, с хрустом ломая торчащие словно из стеклянной плиты сухие камышины. Лед завещал, из-под копыт разбежались звездочкой длинные стрелки трещин.

- Назад! - Бонарт натянул поводья, завернул храпящего коня к берегу. - С коней! Лед тонкий.

- Только у берега, в камышах, - оценил Дакре Силифант, ударив по ледяной скорлупе каблуком. - Но даже и здесь дюйма полтора. Удержит лошадей запросто, бояться нечего...

Его слова заглушила ругань Скеллена. Лошадь заржала, просела на зад, ноги под ней разъехались. Скеллен ударил лошадь шпорами, выругался снова, на этот раз ругательству вторил хруст ломающегося льда. Сивка заколотил передними копытами, задние, увязшие, дергались в пробоине, круша лед и взбивая в пену вырывающуюся из-под него темную воду. Филин спрыгнул с седла, дернул за поводья, но поскользнулся и свалился всем телом, чудом не попав под копыта собственного коня. Два геммерийца, тоже спешившиеся, помогли ему подняться. Оль Харшейм и Берт Бригден выволокли ржущего сивку на берег. - С коней, парни, - повторил Бонарт, уставившись в туман, затягивающий озеро. - Незачем рисковать. Догоним девку пехом. Она тоже слезла, тоже идет пешком.

- Истинная правда, - подтвердил Бореас Мун, указывая на озеро. - Это видать.

Только у самого берега, под крышей еловых ветвей, ледяная скорлупа была гладкой и полупрозрачной, как темное бутылочное стекло, под ней был виден камыш и побуревшие водоросли. Дальше, на плесе, лед покрывал тоненький слой влажного снега. А на снегу, докуда позволял видеть туман, темнели следы ног. - Возьмем! - запальчиво крикнул Риенс, закидывая вожжи на сук. - Не такая уж она хитрая, как казалось! Пошла по льду, серединой озера. Если б выбрала один из берегов или лес, нелегко было бы догнать!

- Серединой озера... - задумчиво повторил Бонарт. - Именно серединой озера ведет самая короткая и самая прямая дорога к той якобы магической башне, о которой говорил Вильгефорц. Она об этом знает. Мун, на сколько она опережает нас?

Бореас, который уже был на озере, низко наклонился над следом сапога. Присмотрелся.

- Не больше чем на полчаса. Теплеет, а след не размытый, каждый гвоздь в каблуке видать.

- Озеро, - буркнул Бонарт, напрасно пытаясь пробить взглядом туман, - тянется к северу больше чем на пять миль. Так говорил Вильгефорц. Если у девчонки полчаса перевеса, значит, она в какой-нибудь полумиле перед нами.

- На скользком льду? - покрутил головой Мун. - И того нет. Шесть-семь стае, не больше. - Тем лучше. Вперед!

- Вперед, - повторил Филин. - На лед, и вперед, быстро!

Они шли, тяжело дыша. Близость жертвы взбадривала, возбуждала, наполняла эйфорией словно наркотик. - Не уйдет! - Только б след не потерять...

- И только б она нас не объегорила в тумане... Бело, как в молоке... В двадцати шагах не видать, мать ее...

- Шевелите лаптями, - буркнул Риенс. - Быстрей, быстрей! Пока снежок на льду, идем по следам...

- Следы совсем свежие, - неожиданно забормотал Бореас Мун, останавливаясь и наклоняясь. - Свеженькие... Каждый гвоздь оттиснулся... Она перед нами... Совсем близко! Почему ж мы ее не видим?!

- И почему не слышим?! - задумался Оль Харшейм. - Наши шаги по льду дуднят, снег поскрипывает! Так почему ж ее-то не слышно?

- Потому что болтаете много, - резко отрезал Риенс. - Дальше, марш!

Бореас Мун стащил шапку, утер вспотевший лоб. - Она тут, в тумане, - сказал он тихо. - Где-то тут, в тумане... Но не видно где... Не видать, откедова ударит... Как там... В Дун Даре... В ночь Саовины...

Он принялся дрожащей рукой извлекать меч из ножен. Филин подскочил к нему. схватил за плечи, рванул. - Заткни хлебало, старый дурень, - зашипел он. Однако было уже поздно. Остальным передался страх. Они тоже вытащили мечи, инстинктивно становясь так, чтобы за спиной был кто-нибудь из спутников. - Она не привидение! - громко пошипел Риенс. - Она даже не магичка! А нас - десятеро! В Дун Даре было четверо и все пьяные в дымину!

- Расступиться, - неожиданно сказал Бонарт, - влево и вправо; в линию. И идти цепью! Но так, чтобы друг друга из глаз не выпускать.

- И ты туда же? - скривился Риенс. - И тебя тоже забрало, Бонарт? Я считал тебя не таким... - Он осекся.

Охотник за наградами глянул на него взглядом холодней чем лед.

- Растянуться в цепь, - повторил он, не обращая внимания на чародея. - Держать дистанцию. Я возвращаюсь за лошадью. - Что?

Вонарт и на этот раз не удостоил Риенса ответом. Риенс выругался, но Филин быстро положил ему руку на плечо.

- Перестань, - буркнул он, - пусть идет. А мы давайте не будем терять времени! Люди, в цепь! Берт и Стигварт - налево, Оль - направо... - Зачем все это, Скеллен?

- Под идущими кучей, - буркнул Бореас Мун, - лед скорее проломится, чем под растянувшимися в цепь. Кроме того, ежели цепью пойдем, будет меньше риск, что девка у нас как-нито бочком ускользнет.

- Бочком? - фыркнул Риенс. - Это каким же манером? Следы перед нами как на ладони. Девчонка идет прямо как по струнке; если попытается хоть на шаг в стогну двинуться, следы выдадут!

- Хватит трепаться, - обязал Филин, глядя назад, в туман, в котором исчез Бонарт. - Вперед! Они пошли.

- Теплее становится, - шепнул Бореас Мун. - Лед поверху тает, наледь образуется... - Туман густеет...

- Но следы все время видны, - отметил Дакре Си-лифант. - Кроме того, мне кажется, девчонка пошла медленнее. Устает.

- Как и мы. - Риенс сорвал шапку и обмахнулся. - Тише. - Силифант вдруг остановился. - Вы слышали? Что такое? - Я ничего не слышал.

- А я-да... Как бы скрип... Скрип по льду... Но не оттуда. - Бореас Мун указал в туман, в который уходили следы. - Как бы слева, сбоку...

- Я тоже слышал, - подтвердил Филин, беспокойно оглядываясь. - Но теперь стихло. Черт побери, не нравится мне это. Мне это не нравится!

- Следы, - утомленно, но настойчиво повторил Риенс. - Мы видим ее следы! Что, у вас глаз нет? Она идет прямо как стрела. Если б свернула хоть на шаг, хоть на полшага, мы увидели бы по следам! Марш быстрей, через минуту-другую мы ее возьмем! Ручаюсь, через минуту увидим...

Он осекся. Бореас Мун вздохнул так, что у него заиграло в легких. Филин выругался.

В десяти шагах перед ними, на самой границе видимости, обозначенной плотным туманом, следы обрывались. Исчезали. - Чума на тебя... -В чем дело? - Улетела, что ли?

- Нет, - покрутил головой Бореас Мун. - Не улетела. Хуже.

Риенс грязно выругался, указывая на появившиеся на ледовой скорлупе черточки.

- Коньки, - буркнул он, машинально сжимая кулаки. - У нее были коньки, и она их надела... Теперь помчится по льду как ветер... Мы ее не догоним! Куда, чума на его морду, подевался Бонарт? Не догнать девку без лошадей!

Бореас Мун громко кашлянул, вздохнул. Скеллен медленно расстегнул кожушок, открыв пересекающую наискось грудь бандольеру с рядом орионов. - Нам не придется ее догонять, - сказал он холодно. - Это она догонит нас. Боюсь, очень даже скоро! - Ты спятил?

- Бонарт это предвидел. Поэтому и вернулся за лошадьми. Он знал, что девка заманивает нас в ловушку. Внимание! Ловите скрип коньков по льду!

Дакре Силифант побледнел, это было видно, даже несмотря на покрасневшие от мороза щеки.

- Парни! - крикнул он. - Внимание! Будьте настороже! И в кучку, в кучку. Не потеряйтесь в тумане.

- Заткнись! - рявкнул Филин. - Соблюдать тишину! Полную тишину, иначе не услышим...

Они услышали. С левого, самого дальнего, края цепи из тумана до них долетел короткий, тут же оборвавшийся крик. И резкий, хриплый скрип коньков, от которого сводило скулы, как от скрипа железом по стеклу!

- Берт! - крикнул Филин. - Берт! В чем там дело? Они услышали непонятный крик, а через мгновение из тумана выскочил мчащийся во весь опор Берт Бригден. Уже оказавшись близко, он поскользнулся, упал, поехал животом по льду.

- Она достала... Стигварта, - выдохнул он, с трудом поднимаясь. - Зарезала... проносясь мимо... Так быстро... что я едва ее увидел... Чаровница...

Скеллен выругался. Силифант и Мун, оба с мечами в руках, вертелись, таращась во мглу.

Скрип. Скрип. Скрип. Быстрый. Ритмичный. И все более четкий. Все более четкий...

- Откуда? - зарычал Бореас Мун, поворачиваясь и водя в воздухе острием меча, который держал обеими руками. - Откуда?

- Тихо! - крикнул Филин, держа Орион в поднятой руке. - Кажется, справа! Да, справа! Она подъезжает справа! Внимание!

Идущий на правом фланге геммериец неожиданно выругался, развернулся и помчался вслепую в туман, шлепая по слою тающего льда. Далеко ему убежать не удалось. Не удалось даже скрыться из глаз. Они услышали резкий скрип коньков, заметили расплывчатую, подвижную тень. И блеск меча. Геммериец взвыл. Они видели, как он упал, видели широкий веер крови на льду. Раненый дергался, извивался, кричал, выл, потом утих и замер.

Но пока он выл, он заглушил своим воем скрип коньков. Они не ожидали, что девушка сумеет так быстро развернуться.

Она влетела между ними, в самую середину. Оля Харшейма рубанула на лету, низко, под колено, переломив его как складной ножичек. Закружилась в пируэте, засыпав Бореаса Муна градом колких крошек льда. Скеллен отскочил, поскользнулся, ухватил за рукав Риенса. Оба упали. Коньки заскрипели совсем рядом с ними, острые холодные осколки покусали им лица. Один из геммерийцев вскрикнул, вопль оборвался диким всхлипом. Филин знал, что случилось. Он слышал многих людей, которым перерезали глотки. Оль Харшейм кричал, дергаясь на льду. Скрип. Скрип. Скрип. Тишина.

- Господин Скеллен, - выдавил Дакре Силифант. - На тебя вся надежда... Спасай... Не дай пропасть...

- Ногу мне подсекла, курва-а-а-а! - выл Оль Харшейм. - Помогите, мать вашу... Помогите вста-а-а-ать-то!

- Бонарт! - заорал в туман Скеллен. - Бонарт! На помощь! Где ты, сукин ты сын! Бонарт!!!

- Она обходит нас, - выдохнул Бореас Мун, разворачиваясь и прислушиваясь. - Ездит по кругу в тумане... Ударит неведомо откуда... Смерть! Эта девка - сама смерть! Все подохнем тут! Будет резня, как в Дун Даре в ночь Саовины...

- Держитесь вместе, - простонал Скеллен. - Держитесь кучей, она охотится за одиночками... Как только увидите, что приближается, не теряйте головы... Бросайте ей под ноги мечи, пояса, мешки... Что угодно, лишь бы ее...

Он не докончил. На этот раз они даже не услышали скрипа коньков. Дакре Силифант и Риенс спасли себе жизнь, упав плашмя на лед. Бореас Мун успел отскочить, поскользнулся, упал, перевернул Берта Бригдена. Когда девушка проносилась мимо, Скеллен размахнулся и запустил Орион. И попал. Но не в того, в кого собирался. Оль Харшейм, которому в этот момент только-только удалось подняться, рухнул в судорогах на окровавленный лед, его широко раскрытые глаза, казалось, косили на стальную звезду, торчащую из основания носа.

Последний из геммерийцев бросил меч и принялся коротко, отрывисто всхлипывать. Скеллен подлетел к нему и изо всей силы ударил по лицу.

- Возьми себя в руки! - зарычал он. - Возьми себя в руки, парень! Это всего-навсего одна девчонка! Одна девчонка!

- Как в Дун Даре в ночь Саовины, - тихо сказал Бореас Мун. - Нам уже не уйти с этого льда, с этого озера. Слушайте! Слушайте! И вы услышите, как надвигается на нас смерть!

Скеллен поднял меч геммерийца и попробовал сунуть всхлипывающему мужчине оружие в руку, но напрасно. Сотрясаемый конвульсиями геммериец глядел на него невидящим взором. Филин бросил меч, подскочил к Риенсу.

- Сделай же что-нибудь, чародей! - рявкнул он, рванув того за руки. Ужас удвоил его силы, и Риенс, хоть был выше, тяжелее и мощнее, дергался в хватке Филина как тряпичная кукла. - Сделай что-нибудь! Вызывай своего могущественного Вильгефорца! Иди чародейничай сам! Чародейничай, выкрикивай заклинания, вызывай духов, созывай демонов! Делай что угодно, ты, паршивый поскребыш, ты, дерьмо поганое! Сделай что-нибудь, пока упыриха всех нас не поубивала!

Эхо его крика прокатилось по покрытым лесом склонам. Прежде чем оно умолкло, заскрипели коньки. Всхлипывающий геммериец упал на колени и закрыл лицо руками. Берт Бригден завыл, бросил меч и кинулся бежать. Поскользнулся, перевернулся, какое-то время карабкался на четвереньках, словно пес. - Ну, Риенс!

Чародей выругался, поднял руку. Когда произносил заклинание, рука у него дрожала, голос тоже. Но получилось. Правда, не все.

Вырвавшаяся из пальцев тоненькая огненная молния прорезала лед. Ледяная плита лопнула. Но не поперек, как должна была бы, чтобы загородить приближающейся девушке дорогу. Лопнула вдоль. Ледяная скорлупа с громким хрустом раскрылась, вырвалась и загудела черная вода, быстро расширяющаяся щель помчалась в сторону тупо глядевшего на нее Дакре Силифанта.

- Бегите! - взвизгнул Скеллен. - Бегите-е-е-е! Поздно. Щель прошла между ногами Силифанта и резко расширилась, лед изломался как стекло, образовав большие куски. Дакре потерял равновесие, вода приглушила его крик. В образовавшуюся полынью свалился Бореас Мун, исчез под водой ползавший на четвереньках геммериец, исчез труп Оля Харшейма. За ними плюхнулся в черную глубь Риенс, а тут же следом Скеллен, в последний момент успевший уцепиться за край льдины... А девушка, сильно оттолкнувшись, перелетела над образовавшейся щелью, опустилась так, что брызнул тающий лед, помчалась за убегающим Бригденом. Через секунду до слуха висевшего на краю разлома Филина долетел дикий, свинячий визг. Догнала.

- Господи... - простонал Бореас Мун, которому неведомо как удалось выкарабкаться на лед. - Дайте руку... Господин коронер...

Вытянутый из воды Скеллен посинел. Его била дрожь. Под пытавшимся вылезти Силифантом обломился край льдины. Дакре снова ушел под воду. Но тут же вынырнул, кашляя и отплевываясь, нечеловеческим усилием выбрался на лед. Выкарабкался и упал, совершенно выбившись из сил. Рядом с ним образовалась лужа.

Бореас стонал, прикрыв глаза. Скеллен дрожал. - Спасите... Мун... Помогите...

На краю ледяного поля, погрузившись по пах, висел Риенс. Мокрые волосы облепили череп. Зубы стучали не хуже кастаньет. Это походило на призрачную увертюру к какой-то инфернальной dunce macabre <пляска смерти (фр.).>.

Çаскрипели коньки. Бореас не шелохнулся. Ждал. Скеллен дрожал.

Она приближалась. Медленно. С ее меча стекала кровь, помечая лед пунктиром капель. Бореас сглотнул слюну. Хоть он до последней нитки промок в ледяной воде, ему вдруг сделалось чудовищно жарко.

Но девушка не смотрела па него. Она смотрела на Риенса, напрасно пытавшегося выбраться на лед. - Помоги... - Риенс пересилил стук зубов. - Спаси... Девушка притормозила, развернувшись на коньках с грацией танцовщицы. Остановилась, слегка расставив ноги и держа меч низко, поперек бедер.

- Спаси меня, - заскулил Риенс, впиваясь в лед деревенеющими пальцами. - Спаси... Я скажу тебе... Где сейчас Йеннифэр ... Клянусь.

Девушка медленно стянула шарф с лица. И улыбнулась. Бореас Мун увидел жуткий шрам и с трудом сдержал крик. - Риенс, - сказала Цири, продолжая улыбаться. - Ведь ты собирался научить меня боли. Помнишь? Этими вот руками. Этими вот пальцами. Этими. Теми, которыми сейчас вцепился в лед.

Риенс ответил. Бореас не разобрал, что, так как зубы чародея стучали и клацали, существенно затрудняя членораздельную речь. Цири развернулась на коньках и подняла руку с мечом. Бореас стиснул зубы, убежденный, что она сейчас зарубит Риенса, но девушка только приготовилась, к бегу. К величайшему изумлению следопыта, она отъехала, быстро разгоняясь резкими взмахами рук. Исчезла в тумане, через мгновение утих и ритмичный скрип коньков. - Мун... Вы-вы-вы... выта-а-а-ащи... ме-е-еня... - прогавкал Риенс, лежа подбородком на льду. Он выбросил обе руки на лед, пытаясь уцепиться ногтями, но все ногти уже были сорваны. Он растопырил пальцы, пытаясь ухватиться за окровавленный лед ладонями и подушечками пальцев. Бореас Мун смотрел на него и чувствовал уверенность, ужасающую уверенность...

Скрип коньков они услышали в последний момент. Девушка приближалась с невероятной быстротой, прямо-таки расплываясь в глазах. Она подъезжала по самому краю льда, мчалась уже по обрезу трещины.

Риенс вскрикнул. И захлебнулся плотной, свинцовой водой. И исчез.

На льду, точно на ровненьком следу коньков, осталась кровь. И пальцы. Восемь пальцев. Бореаса Муна с потрохами вывернуло на лед.