РАССКАЗЫ ДЖЕКА МУРА (СТРОИТЕЛЬНОГО ПРЕДПРИНИМАТЕЛЯ)

Первая встреча брата Мура с пастором Брангамом

в Арканзасе

Воздух был переполнен очаровательными рассказами об этом необычайно скромном муже и его «даре». Как мы могли представить себе все это? Один с воодушевлением рассказывал нам о вибрациях его руки, посредством которых он мог сказать, имел ли какой-то человек заразную болезнь, или нет, и в чем она состояла. Другой сообщал о проповедях в силе духа, которые он способен был произносить, и тем не менее, объявлял, что он не «проповедник». Некоторые утверждали, что видели раковые опухоли, которые за несколько часов после молитвы исчезали на больном теле. И еще другие представляли в ярких красках, как прежде глухие и немые дети говорили в микрофон, как калеки ликовали и плясали; и как бесконечные очереди на молитву убывали лишь, когда усталый евангелист изнемогал от изнурения, и его уводили из шумной толпы.

Они повествовали о неисчислимом множестве слушателей, которые часами склоняли свои головы в благоговении, тогда как ни один звук не раздавался в воздухе, разве что сдавленный стон страдающего больного или мягкий и серьезный голос молящегося евангелиста, который все снова и снова нежным образом призывал «только верить»; или слышны были взрывы хвалы, когда наступало исцеление. Одна женщина, которая за сотни миль прибыла на эти собрания, объявила, что когда она смотрит на брата Брангама, она вообще не видит человека, но Иисуса. Она, вся в слезах, этим пыталась описать смирение, сострадание и кротость этого феноменального характера. Каждый человек был согласен с тем, что «никогда в жизни такая личность» больше не встретится. И несмотря на все это, мы были совершенно не подготовлены ко всему, что нам практически повстречалось. Не казалось ли нам все слишком фантастичным, чтобы быть правдой?... И все же это была правда, и больше чем правда, в чем мы должны были убедиться вскоре.

Удивление и смущение охватили наши чувства, когда брат Брангам посетил нас в первый воскресный вечер. Хотя мы заранее появились в нашем большом и представительном молитвенном доме, он был уже так полон, что мы едва могли войти в него. Никогда еще прежде не случалось такого на первый вечер какого-либо представления. Так было только на собрании Брангама! В тот день непрекращающийся поток транспорта извивался по холмистой местности Арканзаса и

по долинам Луизианы.

...Мы слышали простые слова глухонемого ребенка, после того, как Учитель своим прикосновением развязал его язык, и были тронуты до смеха, видя, как прыгал от радости хромой человек... Мы кричали с другими пятью тысячами человек у площади на берегу моря, с людьми, отложившими в сторону свой молот и наковальню, заперли двери своих магазинов, чтобы дневные часы проводить в напряженном слушании чудесных поучений божественного философа... Мы плакали вместе с женщинами, когда смотрели на его красивое лицо и читали на нем скорбь и печаль, которая говорила о разбитом сердце — и мы ощущали то расплавляющее и сердечное чувство, которое он был в состоянии принести в душу взглядом своих добрых очей. Да, опять вернулись библейские времена. Здесь был муж, который в действительности осуществил то, что мы проповедовали.

В Техасе

В Аризоне

Калифорнию

Следующая наша остановка была в небольшом красивом городке Санта Роза (Калифорния), где нас приняли как ангелов. Да благословит Бог этих любезных и скромных святых, «имена которых записаны в книге жизни».

Повествование о мероприятии в Фресно (Калифорния) могло бы заполнить многие страницы. Как могли бы мы когда-либо забыть, как громадные толпы людей в течение целого дня ожидали прибытия брата Брангама. Мы могли пробыть там только один вечер, и богослужение было оповещено только за несколько дней до собрания. Однако едва только начался день, люди уже собирались в дорогу, чтобы занять место в церкви к вечернему богослужению. Еще перед полуднем помещение было заполнено, и для вечера необходимо было натянуть еще две палатки. Куда ни посмотришь, были только люди. Невольно вспоминалось место из Евангелия от Марка или от Луки, где сказано: «...собрались тысячи народа, так что теснили друг друга». В конце также была оказана помощь больным. Было уже три часа утра, когда мы прибыли к некоторым из наших любезных друзей, приготовивших нам ужин. Только с некоторым опозданием нам удалось прийти к ним.

В резервации индейцев

Невозможно забыть царское гостеприимство тамошней маленькой миссионерки, исполненной любви. Она со своим благородным начинанием, как храбрый борец, отваживается порвать с унаследованным и диавольским суеверием единоплеменников и туземного чародейного доктора, и предложить живого, любящего Христа как великого Врача многих недугов нуждающегося в помощи населения. Для нас было большой радостью помочь ей таким способом, что был приведен муж, чья живая вера в Бога была в состоянии производить чудеса, которые индейцы могли видеть прямо перед собой; ибо, для того, чтобы уверовать, нужно увидеть — и это было именно то, что происходило.

Церковь была переполнена, и многие еще стояли снаружи; из-за чего евангелист проповедовал с помощью переводчика на ступеньках входа в церковь. Это были «не так уж надежные» слушатели, однако вскоре образовалась очередь на молитву, и сила Господа была явлена в исцелениях.

При этом мы и они могли присутствовать на явно видимом представлении веры... Происходили чудеса за чудесами прямо перед нашими глазами. Совершение лишь некоторых из них было вполне достаточным для индейцев, чтобы убедить их. Вскоре мы заметили небольшое замешательство, когда некоторое число из них внезапно вставали и удалялись... Немного позже нам стало ясно, почему они это делали: когда они снова начали присоединяться к нам сзади, то приводили с собою еще других. Видеть для краснокожего человека означает верить; и место, где он встретил сверхъестественное, он оставлял только для того, чтобы привести больных и инвалидов, оставшихся в хижинах. Мне хотелось бы упомянуть одну пожилую женщину, которая на костылях, изготовленных ею дома из рукояток веников, хромая, пробиралась через очередь на молитву. Как только она собственно прикоснулась к евангелисту, она — не ожидая его молитвы — сразу же вручила ему костыли, выпрямилась и пошла прочь. Какая простая и детская вера!

В Канаде

Я вспоминаю одно мгновение, когда многие сотни лиц в большой молитвенной очереди проходили мимо евангелиста, чтобы он помолился о них. При этом я заметил одну женщину с очень сильно перекошенными глазами. Когда наш брат положил на нее свою руку и разговаривал с нею, он с закрытыми глазами просил общину поднять их головы и взглянуть на эту женщину, чтобы он, прежде чем посмотрит на нее сам, мог бы узнать, что ее глаза стали смотреть прямо. Не говорил ли Иаков, что молитва веры будет исцелять больного, а не одна молитва?

Во Флориде

Мы имели случай встретиться с молодым христианином, армянином Аваком, который в своей родной стране мог совершать подобные божественные действия, как и брат Брангам. Любезность Божия проявилась к нам совершенно особенным образом, когда однажды вечером во время этого похода нам было даровано встретить проповедника Ф.Ф.Босворта. Он был одним из первых, сотрудничавших в служении исцеления; он — ветеран, о котором мы слышали и читали уже за много лет перед этим. Между братом Босвортом и братом Брангамом возникла «любовь с первого взгляда», и позже он, к нашему удовольствию, сотрудничал в нашем круге евангелистов.

Когда я оглядываюсь на это примечательное время, перед моим духом развертывается панорама великолепных образов...— Мы наслаждались не только красотами природы в этой живописной местности, но также провели восхитительные часы общения с нашим дорогим братом Брангамом, моей женой, дочерью Анной Жанне и ее верной подругой Юнитой во время нашего путешествия к берегу моря и также вдоль по тропе Темиеми. Мы просто наслаждались Словом Божиим, когда брат Брангам раскрывал перед нами богатства Его Слова. Сначала братья и сестры плакали от потрясения, когда он тайны и тяготы земной жизни сравнивал с великолепием неба; затем плакал он, когда они пели прекрасные песни об Иисусе и о небе. Это был человек, который жил на земле, и в то же время на небе... Он обладал сокровищами на другой стороне, которые часто отвлекали его мысли прочь от жалкого земного окружения к совершенной небесной действительности; и казалось, будто его слова были способны увлекать его спутников с собою в небесные сферы. Небо никогда не было к нам ближе, чем в те мгновения, когда они со слезами пели песню:

«Там ждет меня счастливое утро,

Где широко раскрываются жемчужные ворота,

И когда я перейду через долину забот

И отдохну на другой стороне.

Всё смертное однажды тут покинув,

Бог знает лишь, когда и где,

Где вечная тишина меня будет лелеять,

На холмах Сиона навечно поселюсь.

Мой труд когда-то приблизится к концу,

Минуют странствия мои как тень,

Печаль разлуки в радость обернется,

Минули вздохи, минул и боли стон...»

И мы не в состоянии более задушевно ощутить любовь Бога, как в те мгновения, когда под впечатлением равномерных ударов волн великого океана мы слушаем мелодию песни:

«Если бы море было полно чернила,

И пергамент был широким как небо,

И пером бы стал каждый стебель на земле,

И поэтом стал бы каждый человек,

То чтобы отразить любовь Бога,

Быстрее высох бы океан,

И свиток не мог бы все вместить,

И широко развернутый, все же был бы мал.

Любовь Божия чиста и богата

И не может быть измерена людьми;

Однако ангелы вместе со святыми

Вечно воспевают ее на празднике благодарения».

Как могли бы мы знать, что наш брат так быстро будет отозван от нас, чтобы пройти через густые тени близости смерти, будучи больше не способным носить то бремя, которое так измотало его телесно; и что именно воспоминание об этих днях могло бы ободрить его во время длящейся месяцами борьбы с перенапряженными нервами и с духовными депрессиями?

Предчувствовал ли наш брат что-либо об этом, когда мы в последний вечер неподвижно смотрели поверх далекой плоскости белого от соли прибоя на последние лучи огненно-красного заката солнца, и легкий вечерний ветер разносил сладостную гармонию голосов девушек со словами:

«Когда обратишься на запад солнца, то кажется, что жизнь уже проходит.

Тени сзади нас, ночь, и думаем: конец уже пришел.

Однако — по ту сторону мерцающей голубизны,

Там надежда находит то, что говорит ей:

Свет надежды, хотя и невидимо,

Несмотря на отсутствие солнца, наступает день!»?

...Мог ли он чувствовать, что время было близко, когда среди его возлюбленных и многих друзей распространится известие, что солнце его короткой жизни собиралось уже быстро закатиться? Каким-то образом, думаю я, он должен был это осознавать; ибо он часто говорил об отходе. — Весна 1948 года привела к высшей активности собраний в самом широком размере, к которым также принадлежали и собрания.в Пенсакола во Флориде.

Мы охотно вспоминаем это время. Дело было хорошо подготовлено. Различные группы объединились к этому походу. Все церкви Полного Евангелия, которые мы знаем в каждом месте, были с нами под руководством нашего дорогого брата Вельх. На подходящем месте была сооружена громадная палатка. Собравшиеся массы людей прибыли как из окружающих общин, так и из штатов, так удаленных, как Мичиган (до 1400 км). Несмотря на сильный ветер, который свалил нашу палатку, неблагоприятную погоду и великое множество людей, царил чудесный дух, который даровал нам пять небесных дней.

Одна из драматических сцен произошла в воскресенье пополудни. Мы объявили, что для еще не спасенных будет проведено особое служение. История жизни евангелиста особенно сильно взволновала сердца людей, и многие лица были мокры от слез. Потому на общее приглашение, кто желает стать христианами, откликнулось несколько сотен человек; в последний раз их было 1500 человек. Знает только ангел, составлявший отчет, как велик был успех этого выступления. Во время этого собрания почувствовали себя исцеленными многие из тех, которые никогда не приходили в прикосновение с евангелистом. Тогда была проявлена многая вера, и это продолжалось даже и тогда, когда пришедший в изнеможение евангелист был уведен. Ряд из 20 или 25 местных духовных лиц, которые на это мгновение оставили все свои различия и предубеждения, молились с нескончаемыми очередями сотен людей, ищущими исцеления. Это был великий день!

Прежде чем мы оставим мероприятие в Пенсакола со всеми теплыми воспоминаниями о нем, нам хотелось бы упомянуть еще один случай, который произошел утром в день нашего отъезда. Ко мне пришел один человек, который искал у брата Брангама помощи для своей маленькой дочери... (Уже несколько месяцев, как стало ясно, что евангелисту было необходимо прервать служение, чтобы отдохнуть и восстановить силы, и что ему следовало избегать вникать в обстоятельства каждого отдельного просителя). Однако мы чувствовали, что этот случай был достоин внимания, и привели его к нашему брату. Мы никогда не забудем его историю...

Он рассказывал со слезами на глазах, как он принял из детского приюта маленькую красивую девочку примерно семи лет, и что ее разум развивался ненормально и поэтому был несовершенный. Когда я видел милосердие этого отца и его любовь к этому принятому ребенку, мне пришел на память другой образ. Я думал о том, что и мы приняты из приюта нашим небесным Отцом и также не имеем духовно развитого ума. Поэтому Он имеет бесконечное сострадание и милосердие к нам.

В Канзасе

В Иллинойсе

Однако – мы можем сказать: благодарение Богу — он опять, на счастье, поправился, и мы опять во время этой записи только что закончили одно из величайших собраний пробуждения в истории нашей церкви вместе с Виллиамом Брангамом, в котором он, как лучший, более здоровый, более сильный и одаренный евангелист чем когда-либо прежде, проповедует Евангелие с большею верою и помазанием Духа. Пусть же Бог сохранит его крепким и исполненным веры, пока не зайдет его смертное солнце, или пока не взойдет солнце праведности над Америкой, которая пробудилась из косности, сна и дремоты.