Востока и Запада. Развитое Уилбером интеллектуально-духовное видение предлагает новые возможности для соотнесения и развития самых разнообразных исследовательских проектов


ВОЗВРАЩЕННЫЙ БОГ Ретроромантическая парадигма и ее роковые недостатки



бет12/26
Дата22.07.2016
өлшемі2.27 Mb.
#215394
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   26

6. ВОЗВРАЩЕННЫЙ БОГ

Ретроромантическая парадигма
и ее роковые недостатки


Трансперсональная психология — это сегодня главная школа в психологии, которая серьезно относится к духовному опыту. Вероятно, в трансперсональной психологии наиболее влиятельны пять главных подходов: теория систем, измененные (или дискретные) состояния сознания, холотропная модель Стэна Грофа, разнообразные формы юнгианской психологии (включая «неоюнгианский» вариант Майкла Уошберна) и мой собственный спектральный или интегральный подход. Я утверждаю, что интегральная модель не только включает в себя основные моменты других моделей, но и содержит много важных областей, игнорируемых другими — и, потому, способна объяснять значительно большее количество данных наблюдений и исследований.

В этой и следующей главе мы будем рассматривать это утверждение, ведя диалог с каждым из главных теоретиков этих альтернативных моделей.

Краткое изложение
моей модели сознания


Мы начинаем с работы Майкла Уошберна и его концепции Динамической Основы.1 Уошберн — очень понятный и вдумчивый автор, чьи формулировки я всегда ценю, даже когда мы расходимся во мнениях. Не было случая, чтобы я не узнавал что-то интересное из его представлений, и я всегда был стойким приверженцем его работ. Поэтому весьма печально, что он склонен неверно изображать мою общую модель. Поскольку такое непонимание достаточно распространено, я постараюсь как можно тщательней изложить свои взгляды.

Как объясняется в книгах «Глаза в глаза» и «Трансформации сознания» (и снова повторяется в «Краткой истории всего»), общая система сознания (Верхний Левый сектор), на мой взгляд, содержит, по крайней мере, три основных компонента: базовые структуры, переходные структуры и самость (или систему самости).



Базовые структуры и Великая Цепь

Во-первых, существуют относительно постоянные или устойчивые структуры — те свойства, которые, однажды возникнув в процессе развития, как правило, продолжают существовать — к примеру: языковые навыки, познавательные способности, пространственная координация, двигательные навыки и так далее. Эти устойчивые структуры обычно строятся на предшествующих структурах (и включают их себя), образуя более крупный и более интегрированный паттерн.

Наиболее важные из этих устойчивых структур я называю базовыми структурами, которые представляют собой основополагающие холоны самого сознания. Базовые структуры сознания — это, по сути, традиционная Великая Холархия Бытия (как ее представляли, скажем, Плотин, Асанга или Ауробиндо).2

Другими словами, базовые структуры — это просто основные уровни в спектре сознания — материя-тело-ум-душа-дух. В Главе 1 я объяснял, что этот общий спектр можно делить на уровни и подуровни многими и разными, но обоснованными способами. В «Проекте Атман» я привожу семнадцать основных уровней или базовых структур общего спектра, включая уровни материи, ощущения, восприятия, побуждения, образа, символа, понятия, закона, а также формальный, зрительно-логический, психический, тонкий, каузальный и недуальный уровни. Обычно я упрощаю эту схему до девяти или десяти самых главных и важных базовых структур, которые, на мой взгляд, составляют необходимый минимум, требующийся нам для адекватной характеристики всего спектра и его развития. Это — сенсомоторная, фантазмо-эмоциональная, репрезентационная, нормативно-ролевая, формальная, зрительно-логическая, психическая, тонкая, каузальная и недуальная структуры.

Эти конкретные термины не важны сами по себе (заинтересованные читатели могут обратиться к моим более специальным работам). Важно то, что они представляют — а именно, сам спектр сознания, Великую Холархию Бытия. Как я говорил, этот спектр порой упрощают до материи, тела, разума, души и духа. И даже этот набор иногда сокращается лишь до тела, разума и духа (или грубого, тонкого и каузального). Однако в этом изложении я буду использовать девять или десять базовых структур общего спектра сознания.

Переходные структуры

Это устойчивые базовые структуры; однажды возникнув, они имеют тенденцию продолжать существовать. Но, во-вторых, это те свойства, которые носят относительно переходный или временный характер; они возникают, существуют какое-то время, но впоследствии постепенно свертываются или замещаются. Типичным примером могут служить стадии морального развития. Когда возникает моральная стадия 2, она не столько включает в себя моральную стадию 1, сколько замещает ее. К числу некоторых наиболее важных переходных структур относятся мировоззрения (например, архаическое, магическое, мифическое, ментальное, экзистенциальное, психическое и т. д.; ср. Gebser); потребности самости (например, безопасность, принадлежность, самооценка, самоактуализация, самотрансценденция; ср. Maslow); самотождественность (например, уроборос, тифон, кентавр, душа; ср. Loevinger); и моральные стадии (например, доконвенциональная, конвенциональная, постконвенциональная, постпостконвенциональная; ср. Nucci, Kohlberg, Giligan).3 Конечно, коль скоро налицо конкретная переходная структура, она столь же важна и реальна, как любая устойчивая структура. Дело просто в том, что переходные структуры, по большей части, обречены на уход, а устойчивые — по большей части, на дальнейшее существование.

Важно то, что по мере формирования спектра сознания в любом индивиде, базовые уровни спектра остаются существовать, но кое-что в его развитии носит лишь временный и переходный характер и рано или поздно проходит. Важное различие между устойчивыми и переходными структурами легко видеть, сравнивая, скажем, модели Пиаже и Кольберга. В случае общего когнитивного развития каждая стадия включается в последующие стадии, так что младший возраст оказывается необходимой составной частью старшего. Например, как только возникают образы, индивид получает полный и постоянный доступ к способности формировать образы. А сами образы будут необходимым компонентом более высокой символической, концептуальной и формальной мысли. Однако при моральном развитии процесс протекает совершенно иначе: более высокие структуры не столько включают в себя, сколько замещают предыдущие структуры. Так человек на моральной стадии 3 не имеет открытого доступа к моральной стадии 1, поскольку эти стадии взаимно несовместимы (конформист не может одновременно вести себя как эгоцентричный мятежник). Фактически, человек на моральной стадии 3 не может даже мыслить категориями моральной стадии 1; эти более ранние структуры уже давно растворились и были замещены (исключающая фиксация, вытеснение и т. д.).4

С тех пор как я впервые опубликовал статью об этих двух различных типах развития («Онтогеническое развитие: Два фундаментальных паттерна», 1981), я неоднократно подчеркивал необычайную важность этого различения просто потому, что от него зависит вся концепция трансценденции. Действительно, развитие могло бы происходить по образцу «трансцендировать и включать в себя» либо «отвергать и сохранять». Однако, что отвергается и что сохраняется? Что остается и что замещается? Что продолжает существовать и что должно уйти? Будды трансцендируют ощущение изолированного «я», но даже Будды должны есть. Кое-что проходит, а кое-что остается! И я утверждаю, что высшее развитие (как любое развитие) принимает и включает в себя базовые структуры, но замещает и демонтирует переходные структуры, и смешивать два эти аспекта — верный путь к прекращению развития.



Самость и ее осевые точки

Посредником между базовыми структурами и переходными структурами служит система самости или самоощущение (или просто самость), которая является третьим, главным, компонентом. Система самости во многих отношениях наиболее важная из трех, поскольку именно здесь «пребывает действие». Я предположил, что система самости является центром или средоточием нескольких важнейших способностей и операций, включая отождествление (центр самотождественности), организацию (то, что обеспечивает связность психики), волю (центр выбора в рамках ограничений текущего уровня развития), защиту (центр защитных механизмов, иерархически организованных, специфичных и характерных для данной фазы), метаболизм («переваривание» опыта) и ориентирование (выбор направлений развития).5

Далее я предположил, что самость выступает посредником между базовыми структурами и переходными структурами, и это происходит следующим образом: поскольку самость является центром отождествления, всякий раз, когда самость в ходе развития отождествляется с развертывающейся базовой структурой, это исключительное отождествление порождает (или поддерживает) соответствующий набор переходных структур. Так, например, когда самость отождествляется с дооперациональной мыслью (символы и понятия), это поддерживает доконвенциональную моральную позицию (Кольберг), набор потребностей в безопасности (Маслоу) и защитное самоощущение (Левинджер). Когда возникают более высокие базовые структуры (скажем, правила конкретных операций), самость (исключительная фиксация), в конце концов, перенесет свой фокус отождествления на эту более высокую и обширную организацию, и это породит новую моральную позицию (конвенциональную), новый набор Я-потребностей (принадлежность) и новое самоощущение (конформистская маска) — и так далее.6

На этой новой и более высокой стадии самость будет иметь свободный и полный доступ к предыдущим базовым структурам, таким как символы и понятия, но не к предыдущим переходным структурам, поскольку те были порождены именно тогда, когда самость исключительно отождествляла себя с более низкими стадиями, а теперь переросла это отождествление. Таким образом, базовые структуры сохраняются, а переходные структуры отвергаются именно потому, что сознание и самотождественность расширяются и отбрасывают свои более мелкие и поверхностные орбиты.

Когда система самости осваивает очередную развертывающуюся базовую структуру (или базовый уровень спектра сознания), она переходит от более узкой к более широкой идентичность, и, таким образом, проходит поворотный пункт или точку переключения в своем развитии. То есть каждый раз, когда самость вступает на новый уровень сознания (каждый раз, когда она отождествляется с новой и более широкой базовой структурой), она претерпевает процесс (1) объединения или слияния или внедрения, (2) дифференциации или превосхождения или разъединения и (3) включения или интеграции. Этот 1-2-3-процесс представляет собой поворотный пункт в развитии самости, и существует столько поворотных пунктов, сколько базовых структур для освоения.

Таким образом, на любом данном уровне развития самость начинает процесс в состоянии отождествления (или слияния) с базовой структурой этого уровня. Ее фокус отождествления — или ее «центр тяжести» — вращается вокруг этой базовой структуры: она отождествляется с ней. Но если развитие продолжается, самость начинает разотождествляться или дифференцироваться с этой структурой, «отцепляться» от нее или трансцендировать ее, а затем отождествляться со следующей более высокой стадией, одновременно интегрируя предыдущую базовую структуру в новую организацию. Исключительная тождественность с более низкой структурой разрушается (трансцендируется или отвергается), но способности и умения самой этой базовой структуры интегрируются (включаются в состав и сохраняются) в новой более высокой организации. Центр тяжести самости теперь преимущественно отождествлен с более высокой базовой структурой сознания, и это отождествление и внедрение будет порождать переходные структуры этой стадии (моральную позицию, Я-потребности, самоощущение и т. д.). Таким образом, для каждой базовой структуры развития существует соответствующий поворотный пункт развития самости, процесс (1) слияния-отождествления-внедрения, (2) дифференциации—разотождествления-разъединения-трансценденции и (3) интеграции-включения.

Конечно, мы можем делить и подразделять развитие многочисленными и практически бесконечными способами, но, как уже говорилось, я обнаружил, что нам требуется, по меньшей мере, девять или десять базовых структур или уровней спектра сознания, чтобы объяснить наиболее важные факты общего развития. Каждой из этих десяти базовых структур соответствует поворотный пункт или осевая точка развития самости, а именно, процесс (1-2-3) слияния/дифференциации/интеграции, который происходит каждый раз, когда система самости переходит на новую ступень расширяющихся сфер сознания.

Я также предположил, что преобладающее количество клинических данных позволяет связывать нарушение каждого поворотного пункта с порождением специфического уровня патологии — психотической, пограничной, невротической, сценарной, личностной, экзистенциальной, психической, тонкой и каузальной.7 В нескольких публикациях я приводил многочисленные примеры таких уровней патологии развития, а также предложил виды терапии, которые, по-видимому, наиболее подходят для принятия мер в отношении каждого из этих уровней.8 «Спектр патологии» имеет соответствующий «спектр модальностей лечения». Этот подход — единственный из известных мне способов, который способен хотя бы смутно начать учитывать огромный объем клинического материала, наряду с данными исследования измененных состояний сознания.

(Кроме того, эта модель включает в себя специфические дискретные состояния сознания, о которых я расскажу в примечаниях в конце книги;9 и подчеркивает значение многочисленных различных линий развития, которые «квази-независимо» эволюционируют через базовые уровни. Мы возвратимся к каждой из этих тем в ходе обсуждения.)

После этого краткого изложения мы теперь можем взглянуть на некоторые распространенные заблуждения, связанные с данной моделью.



Модель Уилбера жестко линейна,
что приводит к игнорированию
всех аморфных и нелинейных аспектов жизни

Только базовые структуры линейны в достаточно строгом смысле — последовательность их появления невозможно существенно изменить или обратить вспять. Образы возникают раньше символов, которые возникают раньше концепций, которые возникают раньше правил. Это в равной степени справедливо для обоих полов; мы не знаем ни одного общества, где эта последовательность отсутствует; никакое количество социального обусловливания не способно обратить это порядок вспять; и нам не известно ни одного значимого исключения. Другими словами, исследования убедительно продемонстрировали, что эти базовые структуры, коль скоро они возникают, не зависят от пола и культуры, инвариантны и холархичны («холархия» означает «вложенную иерархию» — см. Главу 1).

Подобно тому, как желудь вырастает в дуб через последовательность линейных, необратимых стадий развития, так и основные компоненты (базовые структуры) человеческой психики развертываются в холархическую последовательность дифференциации-и-интеграции. Буквы следуют перед словами, которые следуют перед предложениями, потому что все они включают в себя своих предшественников и надстраиваются над ними. Предшественники становятся компонентами их собственного бытия (каждый старший холон охватывает или заключает в себя младшие холоны). И, конечно, вы не можете получить предложения до того как у вас появятся буквы. Более высокие и широкие холоны появятся позже, в процессе развития, потому что они будут интегрировать и объединять более ранние и более частичные элементы.

Слово «линейный» нередко используют в очень пренебрежительном смысле, по контрасту с изящной холистической альтернативой, которая почему-то считается «не линейной». Однако большинство органических и целостных систем, на самом деле, развертываются через последовательность необратимых стадий возрастающей способности заключать в себя другие элементы — от желудя к дубу, от семени к розе — и это неизбежно происходит в линейном потоке, определяемом стрелой времени (Пригожин всегда подчеркивает это в отношении диссипативных структур).

Таково значение слова «линейный» в эволюционных исследованиях (необратимое расширение вложенных друг в друга сфер охвата), и некоторые аспекты человеческого развития действительно линейны, как более чем очевидно показывают огромные объемы экспериментальных и клинических данных. Фактически, теории, которые не способны учитывать эти линейные аспекты, в высшей степени недостаточны и неадекватны.

Тем не менее, в самоощущении нет ничего линейного. На самом деле, самость может странствовать по всему спектру сознания (спектру базовых структур). Вот почему самость там, «где пребывает действие». Она может прыгать вперед, отступать, двигаться по спирали, уходить в сторону или как-то еще диалектически метаться из стороны в сторону. Как давным-давно указывал Плотин, именно потому, что сами базовые структуры не имеют присущего им самоощущения, самость может отождествлять себя с любой из них.10 И, согласно моей модели, каждый раз когда самость это делает, она порождает переходные структуры. Она будет видеть мир из базовой структуры, с которой она в настоящее время отождествляется (которая служит ее центром тяжести), и основные ограничивающие принципы этого измерения будут влиять на то, что она видит и что может видеть с этой позиции наблюдения. Рост будет связан отказом от более узкого и поверхностного уровня осознания ради расширения в направлении более глубоких и широких модальностей.

Таким образом, хотя базовые структуры разворачиваются линейным (но все же вполне холархическим) образом, с каждым последующим измерением охватывая и включая в себя предшествующие структуры, странствие самости через эти расширяющиеся сферы даже отдаленно нельзя назвать «линейным». Самость может быть (и обычно бывает) повсюду. Это означает, что в дальней перспективе будет заметно прогрессивное развитие самости от более узкого к более широкому, от поверхностного к глубинному — общее расширение самотождественности от материи к телу, к разуму, к душе и к духу. Тем не менее в близкой перспективе движение самости выглядит полностью беспорядочным, больше напоминая американские горки, чем линейную лестницу.

Вот почему переходные структуры, как правило, довольно нестабильны — хотя в дальней перспективе они тоже демонстрируют определенное, прогрессивное развитие. К примеру, исследования показывают, что некто, пребывающий, скажем, на моральной стадии 3, реально проявляет лишь 50 процентов реакций с этого уровня. Двадцать пять процентов его реакций происходят с более высоких уровней, а еще двадцать пять — с более низких. Иными словами, его центр тяжести располагается на моральной стадии 3, но самость все еще пребывает «повсюду сразу».

Я полагаю, что лишь принимая в расчет все эти три составляющие — «линейные» базовые структуры, распределенность системы самости по спектру и нестабильные, но в общем развивающиеся переходные структуры — мы можем, хотя бы смутно, начать признавать, оценивать по достоинству и обобщать огромные объемы данных, полученных в клинических, медитативных, феноменологических, эмпирических исследованиях, и при изучении измененных состояний сознания, как на Востоке, так и на Западе. И я обнаружил, что любые модели, которые не выполняют всех этих условий, в высшей степени недостаточны.

Уилбер не уделяет должного внимания
конфликту на доэгоических стадиях

Это заявление Уошберна мне представляется невразумительным. «Для Уилбера основная тема доэгоического периода — это Развитие базовых структур низшего уровня».11 На самом деле, как мы только что видели, это лишь треть всей истории. Остальные две трети касаются переходных структур и системы самости с ее осевыми точками, которая находится там, где «пребывает действие».



На доэгоический период приходятся примерно четыре первые осевые точки развития самости (точка-0, или до- и околородовый период; точка-1, примерно первые восемнадцать месяцев-точка-2, в общем случае от одного до трех лет; и точка-3, примерно от трех до шести лет). Эти осевые точки, вероятно, имеют наиболее решающее значение в развитии самости, поскольку они создают основу для всего, что следует дальше. Кроме того, они являются значимыми этиологическими осевыми точками для некоторых действительно тяжелых патологий (психотических, пограничных, невротических).

Именно система самости, как уже говорилось выше, является центром локализации защитных механизмов (включая интроекцию, проекцию, расщепление, отрицание, формирование реакции, собственно вытеснение и т.д., выстроенные в иерархическом порядке). Так, любые специфические аспекты любых структур сознания могут, в той или иной форме, быть изъяты из безостановочного развертывания сознания, если они ощущаются как угроза системе самости.12

Эти блокированные (или как-то иначе изолированные) компоненты действуют как повреждения осознания, которые затем имеют тенденцию мешать сознанию симптоматическими проявлениями (то есть различными патологиями). Самость не может по-настоящему вычленить и трансцендировать эти отчужденные аспекты своего собственного бытия, поскольку теперь они скрыты и блокированы — они остаются в качестве зон бессознательной привязанности, бессознательного отождествления, бессознательной включенности, бессознательной интенциональности — они не «изжиты» и не «отброшены». Это «маленькие субъекты», которые отказываются быть дифференцированными, трансцендированными и, вследствие этого, по-настоящему интегрированными, и вместо этого продолжают свои террористические вылазки из подвала, из центра локализации своей бессознательной привязанности и фиксации. Это самоотчуждение, вытеснение и патология.

Поскольку большинство защитных механизмов вполне обычны и нормальны (и специфичны для данной фазы), практически никто не проходит раннюю фазу развития без повреждений; в этой части мы с Уошберном, в общем и целом, согласны. Наше несогласие касается лишь природы того, что именно вытесняется или диссоциируется на этих ранних стадиях.

По мнению Уошберна, это не что иное, как Динамическая Основа, которая фундаментально подавляется или вытесняется из сознания ребенка. На мой взгляд, действительно вытесняются, в основном, различные аффекты, эмоции, рассеянные телесные тушения, чувственность и вообще эмоционально-сексуальные формы энергии — вся сфера праны или жизненной силы.

Уошберн полагает, что определенные доэгоические способности и сама Динамическая Основа непременно утрачиваются, и что необходимой предпосылкой надличностного развития является возвращение этих утерянных способностей. Индивид должен регрессировать к самым ранним детским стадиям, двигаясь по спирали назад, чтобы установить контакт с утраченной Динамической Основой, а потом развиваться вперед в трансценденцию. Практически во всех случаях для надличностного роста необходима существенная регрессия.

Я полагаю, что регрессия — обычное и иногда необходимое явление, но не потому что Динамическая Основа была утеряна в годовалом возрасте, а потому что само вытеснение, в любом случае, имеет тенденцию препятствовать дальнейшему росту. Чем интенсивнее вытеснение на ранних стадиях, тем больше страдает последующий рост. Так что «регрессия на службе эго» — это, на мой взгляд, возвращение и восстановление контакта с отчужденными чувствами, эмоциями, аффектами или эмоционально-сексуальными формами энергии, которые были диссоциированы в ранних осевых точках. Как только они интегрируются в систему самости, облегчается рост в более высокие и надэгоические сферы. Таким образом, регрессия на службе эго иногда служит предпосылкой трансценденции эго, но ее нельзя считать действительным механизмом самого надличностного роста.

Таким образом, главное различие заключается в том, действительно ли нечто вроде Динамической Основы вытесняется из сознания ребенка в первый год жизни, как утверждает Уошберн. Я докажу, что эта позиция не согласуется со своими собственными предпосылками (даже если принимать в расчет бардо, или «промежуточные» сферы, которые я включаю в свою модель и о которых я расскажу ниже). В то же время моя модель дает более чем достаточное объяснение серьезных конфликтов в самые ранние годы жизни.



Модель Уилбера полностью отвергает самость
вместо того, чтобы ее учитывать

Некоторые критики утверждали, что я не придаю почти никакого значения самости или даже приписываю ей относительное существование. Это утверждение трудно доказать, поскольку я перечисляю по меньшей мере шесть характеристик системы самости (от отождествления до защиты и воли). Это довольно много для чего-то не существующего. Фактически, система самости присутствует в каждой переходной структуре; она сама не является переходной структурой (она их порождает!). Система самости — это неотъемлемая функциональная способность психики, которая, когда она отождествляется с базовыми структурами, порождает различные переходные стадии; именно самость развивает и развертывает свою самотождественность от материи к телу, к разуму, к душе, к духу в великой холархии все возрастающего охвата.

Это неверное понимания, по большей части, проистекает из колоссальной семантической путаницы. Вопрос состоит в следующем: «Существует ли какая-либо форма эго на более высоких стадиях развития?» А ответ таков: «Это целиком зависит от того, что подразумевается под «эго». Если под «эго» подразумевается исключительное отождествление с индивидуальной системой тело-ум, тогда ясно, что эго по большей части демонтируется с возникновением Высшей Самотождественности, где центр тяжести переносится с индивидуального организма на Все сущее. Система самости более не отождествляется исключительно с базовыми структурами разума (тем самым порождая переходное самоощущение, известное как эго), но отождествляет себя со структурами Космоса в целом (чему соответствует самоощущение Высшей Самотождественности Божественной Самости). Другими словами, система самости переключается с индивидуального эго на Божественную Самость, или Дух, которая можно описывать как не-самость или Большую Самость, в зависимости от ваших предпочтений. Однако исключительное отождествление, узкое «эго», по существу, утрачивается.

Но если под «эго» подразумевать тот аспект самоосознания, который развивается для того, чтобы иметь дело с грубым обусловленным миром и его сенсомоторной реальностью, то это эго, безусловно, продолжает существовать. «Эго», используемое в этом смысле, означает не переходную структуру, которая будет заменяться высшими самостями, пока не останется лишь одна Самость, но, скорее, функциональную способность, которая относится к числу устойчивых структур психики. В этом случае эго, очевидно, сохраняется при более высоком развитии.

С первой до последней из своих книг я последовательно отстаивал обе эти позиции — а именно, что эго как способность сохраняется на более высоких уровнях развития, но эго как исключительное ощущение самотождественности сменяется более высокими и более широкими формами тождественности. И то, и другое верно. И мне постоянно приходится спорить с людьми, которые отстаивают только один из этих взглядов и обвиняют меня в том, что я придерживаюсь только другого.

Уошберн — просто последний в череде подобных критиков, который в данном случае говорит, будто я отрицаю, что эго в какой бы то ни было форме сохраняется на высших ступенях развития. Поскольку он при этом ссылается на точку зрения, изложенную в «Проекте Атман», я напомню, что, в действительности говорилось в этой книге:

«Самость должна дифференцироваться от эго, разотождествиться с ним, трансцендировать его, а затем интегрировать его со вновь возникающими более высокими структурами. Однако, пожалуйста, не забывайте, что эго остается в целости и сохранности, когда самость разотождествляется с ним — так же, как тело осталось в целости после того, как его трансцендировало эго. Трансценденция не подразумевает демонтажа. У человека по-прежнему есть эго — просто его самотождественность уже не привязана исключительно к эго.» (Стр. 166.)

Уошберн приводит пять, по его мнению, главных расхождений между нашими моделями. Он полагает, что это как раз те особенности, которые не учитывает моя модель, и которые, как он думает, говорят в пользу его подхода как лучшей альтернативы. Однако, если действительно использовать мою общую модель, а не ту урезанную версию, которую приводит Уошберн, мы обнаружим, что все эти возражения немедленно рушатся, оставляя позицию Уошберна полностью несостоятельной.13

Однако все еще остается один вопрос, а именно, какова природа доэгоического потенциала? Какова реальная природа «Динамической Основы», которая якобы «в полной мере присутствует» у младенца и затем утрачивается при последующем развитии? Лишь по этому единственному пункту модель Уошберна содержит что-то такое, чего нет в моей. Следовательно, если модель Уошберна окажется несостоятельной и в этом вопросе, в ней не останется ничего, что бы можно было рекомендовать в качестве альтернативы. Именно к этой теме мы теперь можем обратиться.

Романтическая парадигма


Я сам некогда был сторонником романтической модели. Согласно этому общему воззрению, младенец при рождении (и человечество на заре своего существования) — это благородный дикарь, находящийся в полном контакте с идеально целостной и единой Основой, «в гармоничном единстве со всем миром». Но затем в результате деятельности аналитического и разделяющего эго, эта Основа исторически утрачивается — фактически вытесняется или отчуждается, как прошлое историческое событие (в противоположность инволюционному событию, происходящему сейчас). Согласно романтическому воззрению, эта историческая утрата — утрата актуального прошлого — тем не менее необходима для того, чтобы эго развило свои собственные силы зрелой независимости. А затем, на третьем великом шаге (после изначального союза и последующей фрагментации), эго и Основа воссоединяются в возрождающей встрече и духовном союзе, так что Основа вновь обретается, но теперь на «более высоком уровне» или «в зрелой форме».

Таково общее романтическое воззрение. И, действительно, я начинал писать как «Проект Атман», так и «Ввысь из Эдема», пытаясь подтвердить справедливость этого воззрения онтогенетически («Проект Атман») и филогенетически («Эдем»). Я даже предполагаю, что привнес несколько новых идей в эту старую концепцию. Хотя эту романтическую модель горячо поддерживали Юнг и его последователи (особенно Эдингер и Нойманн), и хотя я решительно соглашался с их общими формулировками, меня также привлекали некоторые более смелые теоретики психоаналитического направления (такие как Рохайм, Ференчи и Норман О. Браун), которые, фактически, вполне соответствовали этой романтической модели.

Работы этих теоретиков психоанализа позволили мне — или мне так казалось — сделать очень точный набросок специфических стадий этой утраты изначальной Основы, или утраты истинной Самости, или утраты самого Атмана. Обобщая все эти разнообразные источники, я, к примеру, в онтогенетическом развитии, постулировал следующее: дитя начинает свое бытие в состоянии почти чистого недуализма, в полном контакте с изначальной Основой и истинной Самостью (Атман), так что объект и субъект составляют единое целое; самость и «весь мир» объединены. Затем в результате того, что я называю «первичным вытеснением», объект и объект расщепляются, самость и мир (как Великая Мать) отделяются и отчуждаются друг от друга, и мир дуальности без приглашения врывается на сцену со всеми трагедиями и ужасами, присущими этому разделяющему кошмару.

Но ущерб развитию этим не ограничивается. Как только тело-ум отщепляется от мира и Великой Матери, у тела-эго появляются два фундаментальных, но противоречивых желания. Есть желание воссоединиться с Великой Матерью и, тем самым, возвратить себе это чистое единство и райское состояние, которое оно знало до того, как субъект и объект были безжалостно расщеплены. Но для того, чтобы воссоединиться с Великой Матерью, самости тела-эго пришлось бы умереть для собственного изолированного существования (то есть перестать существовать в таком качестве), и это приводит ее в ужас. Поэтому она хочет воссоединения, но одновременно страшится его, и эти конфликтующие желания дают ход последующему развитию. Я назвал смесь двух этих влечений «проект Атман» — желание обрести единство (Атман), но, в то же время, интенсивный страх этого — что заставляет самость искать вознаграждения-заменители и объекты-заменители.

(Я твердо верю, что «Проект Атман» — весьма реальный проект и весьма обоснованная концепция, однако желанное единство — это не состояние младенца у груди матери, а состояние самости в изначальной Пустоте. Как мы увидим, я необоснованно «возвысил» природу ранней младенческой и доличностной структуры до некоей надличностной основы и благодати, и, таким образом, ошибочно считал тягу к единству стремлением вернуть себе эту младенческую структуру, но, разумеется, «в зрелой форме», вместо того, чтобы понять, что тяга к единству — это попытка вернуть нечто утерянное в предыдущей инволюции — что я вскоре объясню.)

Как только тело-эго отделяется от Великой Матери или Великой Среды — в соответствии с моим ранним романтическим объяснением увлечениях — то из-за этого первичного вытеснения оно начинает страдать от первичного отчуждения. Я предполагал, что в течение трех первых лет жизни это первичное отчуждение запускает в самом теле-эго некоторые очень специфические события, которые начинают происходить в рамках распределения эмоционально-сексуальной энергии, либидо, elan vital или праны (и именно здесь я непосредственно включил в свою модель формулировки более смелых психоаналитических мыслителей). А именно, Движимое попыткой восстановить единство с миром (и Великой Матерью) тело-эго организует распределение своего либидо вокруг разных телесных зон, где пребывают фантазии этого союза (от оральной зоны с фантазиями единения с миром через пищу, до генитальной зоны с фантазиями единения с миром в сексуальном смысле). Таким образом, все либидинозные организации — это просто сокращенные и ограниченные версии сознания, которое некогда было действительно «едино со всем миром». Поэтому я заканчивал одну из этих ранних опубликованных работ следующим выводом: «Бого-сознание не есть сублимированная сексуальность; сексуальность — это вытесненное Бого-сознание».14

Это воззрение имеет немалый смысл применительно к развитию, но лишь в том случае, если тело-ум младенца действительно пребывает в полном Богосознании или сознании Основы. Поскольку суть, как вы помните, в том, что это романтическое воззрение зависит от концепции, что младенец погружен в актуальное Богосознание или в полностью наличную Основу, которая затем буквально вытесняется где-то в первые один-два года жизни. Однако эта точка зрения не имеет вообще никакого смысла и не применима к развитию, если сама доэгоическая структура представляет собой что-то меньшее, чем Бог, поскольку предполагается, что именно актуальное вытеснение Богосознание к двухлетнему возрасту становится движущим началом последующей схемы развития. Если «изначальная внедренность» самости младенца не пребывает в полном контакте с Богосознанием или сознанием Основы, то это представление о развитии полностью рушится.

И именно эта проблема окончательно развенчивает романтическую позицию — как я быстро выяснил, пытаясь привести эту точку зрения в рабочее состояние. Мы с Джеком Криттенденом только что основали «Ревижн Джорнэл», и, отчаявшись в поисках материала, я начал из номера в номер публиковать ранние наброски «Проекта Атман», нагруженные романтическими представлениями и многочисленными до/транс заблуждениями.15

Однако, чем больше я старался привести романтическую модель в рабочее состояние — и, поверьте, я очень, очень старался — тем больше я понимал ее главные несоответствия и заблуждения, которые я вскоре опишу. Так что я спешно перерабатывал ранние наброски «Проекта Атман» и «Ввысь из Эдема» — ни одна из этих работ еще не была опубликована в виде книги — объясняя этот сдвиг в моем мышлении, который я также подробно объяснял в «Одиссее».16 Кстати, когда я писал «До-/трансзаблуждение»,17 я, по сути дела, каталогизировал все ошибки, которые сам допустил в этом отношении. Наверное, именно поэтому они казались мне такими понятными и пугающе знакомыми.

Как бы то ни было, будем называть мою раннюю модель «Романтико-юнгианской или Уилбер-I», а более позднюю модель — «Уилбер-II».

При этом забавно, что «Уилбер-I» и «Уилбер-II», в действительности, не так уж и сильно различаются. Обе эти модели идут от доэгоического к эгоическому и надэгоическому. Обе они согласны в отношении великих сфер доличностного, личностного и надличностного (трансперсонального). Обе признают, что движущим началом развития, в конечном счете, являются попытка вновь обрести Дух; обе рассматривают как эволюцию, так и инволюцию. Вот почему и «Уилбер-I», и «Уилбер-II» способны оперировать практически теми же типами и объемами имеющихся клинических и экспериментальных данных. Большое различие — решающее различие — заключается в том, что романтическая модель «Уилбер-I» должна рассматривать младенческую доэгоическую структуру как, в некотором смысле, первичную Основу, совершенную целостность, непосредственный союз с Богом, полное погружение в Самость, единство со всем миром. Поскольку совершенство просветления — это восстановление контакта с чем-то присутствующим в младенческой структуре, тогда эта младенческая структура должна в полной мере обладать этим предельным Совершенством (пусть даже и бессознательно). Таким образом, если Бог полностью не присутствует в младенческой структуре, вся схема сходит на нет.

И здесь конечно романтическая модель Уилбер-I сталкивается с рядом абсолютно роковых затруднений, что, вероятно, вполне очевидно. Однако давайте пройдемся по ней шаг за шагом. Традиционное романтическое воззрение состоит в том, что младенческая структура — это структура, пребывающая в единстве со всей Основой или Самостью, но бессознательно. Затем Самость разделяется с этой Основой и откалывается от нее — фактически вытесняет эту Основу, отчуждает ее и теряет с ней связь. Далее, на третьем великом шаге (транс- или надэгоическом), Самость и Основа воссоединяются, Основа восстанавливается («на более высоком уровне», что бы это ни могло значить на самом деле), и происходит духовное обновление и возрождение.

Таким образом, мы можем назвать традиционным романтическим взглядом следующую концепцию: развитие протекает от бессоознательного Рая (доэгоическое) к сознательному Аду (эгоическое) и к сознательному Раю (трансэгоическое). Самость составляет единое целое с Основой как на первой, так и на третьей стадии, но на первой союз бессознателен, а на третьей — сознателен.

Роковая проблема этого воззрения состоит в том, что вторая ступень (утрата бессознательного союза) абсолютно невозможна. Как вскоре признали сами романтики, все сущее составляет единое целое с Основой; если вы действительно теряете связь с Основой, вы перестаете существовать. Скорее у вас есть лишь один выбор в отношении Основы: вы можете осознавать свой союз с Основой или вы можете не осознавать его. Сам союз всегда налицо, но он может быть либо сознательным, либо бессознательным.

Далее, как мы видели, согласно традиционному романтическому воззрению, доэгоическое состояние — это единство с Основой, но в бессознательной форме. Однако, если это так, то следующий шаг — движение от доэгоического к эгоическому — не может, следовательно, быть утратой этого бессознательного союза. Если бы это произошло, вы бы перестали существовать. Вы можете либо осознавать, либо не осознавать этот союз с Основой; если этот союз уже бессознателен, вы не можете опуститься еще ниже! Реальная утрата уже произошла. Доэгоическая структура, или изначальная включенность, уже разрушена, отчуждена, утрачена. До этого уже произошла инволюция. И романтики очень медленно стали это понимать, что, конечно, фатально подорвало весь их проект.

Необоснованность их позиции становится еще более очевидной при внимательном изучении стандартной романтической концепции «изначальной полноты». Предполагается, что младенческая структура представляет собой, по формулировке Нормана О. Брауна, «единое целое со всем миром в любви и блаженстве». Однако с чем именно новорожденный составляет единое целое? Пребывает ли самость младенца в полной мере с миром поэзии или логики, или экономики, или истории, или математики, или нравственности и этики? Конечно нет, поскольку эти миры еще не возникли: упоминаемый «весь мир» младенческой самости — это до смешного маленький кусочек реальности. Действительно, субъект и объект младенческой структуры в значительной мере предварительно дифференцированы (что соответствует просто океанической фазе или фазе слияния осевой точки 1), но этот слитный мир исключает значительную часть Космоса и не осведомлен о нем. Эта структура, безусловно, не составляет единого Белого со всем миром; она едина с очень маленьким ломтиком всего мира.

Самость одного месяца от роду может явиться «в облаках великолепия» (из бардоперерождения, о котором я расскажу ниже), но она, в действительности, все еще погружена и внедрена, однако не в нирвану, а в сансару. Она уже обильно засеяна семенами привязанности, избегания, игнорирования, голода и жажды. Языки пламени ада сансары уже со всех сторон окружают младенческую самость, и если порой это время и бывает относительно спокойным, это спокойствие доличностного неведения, а не трансперсональной мудрости. Младенческая самость полностью погружена в сансару, она даже не обладает достаточным осознанием, чтобы зафиксировать этот жгучий факт. Но по мере того как развивается и обретает сознание эго, она будет все больше осознавать свое уже падшее состояние — понимать тот факт, что она уже живет в пламени сансары.

Это шокирующее понимание, это сознательное посвящение в тот факт, что феноменальному миру присущи слезы и ужас, грех и страдание, тришна и духкха, наносит глубокую травму самости. Эта травма пробуждения в своих самых ранних формах начинается на первом или втором году жизни (в частности, в период осевой точки 2), и именно это спутало романтических теоретиков (и Уилбера-1): они воображают, что в этой точке младенец переходит из нирваны в сансару, тогда как младенец, рожденный в сансаре, просто пробуждается к осознанию этого ошеломляющего факта.

Теперь у эго, осознающего экзистенциальный кошмар сансарической боли, есть две основных возможности выбора жизненного курса: оно может выбирать то, что благоприятствует его продолжающемуся росту и эволюции сознания либо то, что способствует регрессии в попытке заглушить сознание и оцепенеть в духкхе. Если оно выбирает первое и ускоряет этот эволюционный рост с помощью соответствующих духовных дисциплин, оно может даже вновь открыть собственную изначальную и вневременную природу — изначальную природу, которая, в действительности, вовсе не была утеряна в период младенчества, но как раз в этот момент была затемнена преданностью самому миру времени. Это действительно повторное открытие и припоминание — не того, что в полной мере присутствовало в месячном возрасте, но того, что в полной мере присутствует во вневременном сейчас — полностью присутствует, то есть предшествует инволюции, но не предшествует в эволюции.

Таким образом, реальный курс исторически обозримого человеческого развития идет не от бессознательного Рая к сознательному Аду и затем к сознательному Раю, но, скорее, от бессознательного Ада к сознательному Аду, а затем к сознательному Раю. И в этом состоял переход от Уилбера-I к Уилберу-II.


Изначальная внедренность
и Динамическая Основа


Уошберн во многих существенных аспектах вторит модели Уилбер-I. Он использует те же общие стадии, употребляя ту же общую терминологию. Многие из его выводов непосредственно вторят моей ранней модели, и он великодушно это признает — как он сам говорит: «Уилбер (1979) когда-то придерживался сходного воззрения, но потом отказался от него».18

В то же самое время Уошберн, исходя из этого воззрения, непомерно расширил и усложнил его. В конце концов, он построил на нем две большие книги. Кроме того, Уошберн, по крайней мере, осознал кое-какие фундаментальные проблемы традиционной романтической версии и попытался обойти некоторые из ее главных и роковых затруднений. Но от этого он, на мой взгляд, просто попадает «из огня да в полымя».

Начнем с того, что Уошберн рано понял — если доэгоическая структура (конкретнее говоря, «изначальная внедренность») составляет единое целое с Основой, то для младенца союз с Основой должен быть в полной мере сознательным. Как вы помните, согласно традиционному воззрению, исходное состояние представляет собой слияние с Основой, но на бессознательном уровне, однако Уошберн понимает, что если это так, то исходное состояние — это уже падение, оно уже ниже некуда (фактически, это не бессознательный Рай, а бессознательный Ад). Поэтому Уошберн вынужден утверждать, что месячный младенец полностью открыт неограниченной Динамической Основе и полностью осознает ее. Основа «безгранично властвует в теле новорожденного», о чем свидетельствуют « динамические характеристики изобилия и блаженного благополучия, присущие первоначальной внедренности», отмеченной «целостностью, полнотой и блаженством... безраздельной, безграничной полнотой».19 Уошберн признает, что сама Основа не может быть утеряна, иначе эго прекратит свое существование. Итак, единственное, что может быть утрачено — это осознание Основы, и это означает, что месячный младенец должен в полной мере обладать таким осознанием безграничной Основы, иначе вся схема разваливается.

Короче говоря, раз уж именно вытеснение осознания Основы, начинающееся в один-два года, приводит в движение эволюционную схему Уошберна, тогда, если сознание Основы не присутствует в полной мере и неограниченно в самости младенца еще до прохождения этой точки, то его там нет вовсе, и вытеснять нечего, а потому модель Уошберна в одночасье рушится (или, как я понял, «Уилбер-I» превращается в «Уилбер-II»).

Более последовательное воззрение на инволюцию-эволюцию (которое можно найти, скажем, у Плотина, Асанги, Шеллинга, Ауробиндо, Гараба Дордже, в «Ланкаватара Сутре» или, как мне верится, в модели «Уилбер-II») могло бы состоять примерно в следующем: Дух проявляет себя как мир в последовательности все более целостных и холархических сфер, покрывающих диапазон от материи до тела, разума, души и самого духа. Но все эти различные измерения на самом деле служат лишь формами духа в различных степенях самореализации и самоактуализации. Таким образом, в действительности существуют дух-как-материя, дух-как-прана, дух-как-разум, дух-как-душа и дух-как-дух.

Далее, согласно этому общему воззрению, инволюция (или истечение) представляет собой процесс, посредством которого эти измерения проявляются как формы духа, а эволюция (или обратный поток) — это процесс вспоминания, идущий от духа-как-материи к окончательному вспоминанию духа-как-духа — к узнаванию духом духа в качестве духа, традиционной реализации просветления.

Согласно этой схеме, самость младенца может действительно витать в облаках великолепия (о чем мы вскоре поговорим), но она, в первую очередь, адаптируется к измерениям духа-как-материи и духа-как-праны (чувственности, эмоционально-сексуальных энергий, elan vital — рассеянной полиморфной жизни и жизненной силы), равно как и к очень ранним формам духа-как-разума (образам, символам, первичным понятиям). Эволюционное развитие продолжается с дальнейшим развертыванием ментальных измерений (духа-как-разума) и последующим зарождением осознанно духовных измерений (духа-как-души), достигая кульминации в просветлении или непосредственном узнавании духа-как-духа, который, трансцендируя все, заключает в себе все.

Итак, младенец действительно погружен в дух и составляет единое целое с Основой — как и все сущее! — но это, в основном дух-как-материя и дух-как-прана, а не дух-как-дух. (Как мы увидим, даже согласно концепции бардо, самость младенца или новорожденного не пребывает в контакте с духом-как-духом!) Таким образом, согласно всем этим представлениям, младенческая самость не осознает дух-как-дух или состояние чистой нирваны, полностью свободное от кармических тенденций, желаний, голода и жажды.

Но это общее воззрение полностью недоступно для Уошберна (и модели «Уилбер-I»), поскольку, по убеждению Уошберна, Основа должна в полной мере осознаваться и неограниченно присутствовать в структуре самости одномесячного младенца. Это вынуждает Уошберна к ряду все более несостоятельных позиций в попытке защитить это неуклюжее утверждение.

Начнем с того, что Уошберн должен сперва разделить Основу и дух. (Поскольку дух не полностью проявляется в младенческой структуре — что Уошберн, похоже, понимает, то в качестве движущей силы его схемы там должно в полной мере присутствовать что-то еще, и этим что-то будет Динамическая Основа.) Таким образом, для Уошберна Основа и дух — это не одно и то же. Основа, говорит он, может появляться как либидо, как свободная психическая энергия, и как дух. Сам я буду называть эти различные формы организации Основы по Уошберну сокращенно — Основа-как-прана, Основа-как-душа и Основа-как-дух (Уошберн использует такие термины, как, например, «способность Основы как духа»). Заметьте, что Основа — это нечто большее, чем дух, так как она может выступать в формах, которые явно недоступны для духа.

Но есть одна вещь, которой Основа не является. Основа — это не ментальное эго. Как это ни странно Основа может выступать как либидо, как свободная психика, как всеохватывающий дух, но Основа недостаточно сильна для того, чтобы выступать как жалкое эго. Фактически, по словам Уошберна, эго и Основа — это принципиально отдельные сущности. Однако на высших стадиях развития Основа неким образом выступает как дух (что я называю «Основа-как-дух»), а затем, согласно Уошберну, Основа-как-дух и эго объединяются и, таким образом, возникает сверхсущность (которую он, в действительности, так и не называет и не определяет): Основа-как-дух единая с эго.

«Но, — говорит Уошберн, — это вовсе не новое состояние: это, в некотором смысле, воссоединение с Основой, которая была непосредственно вытеснена в двухлетнем возрасте.» Это, конечно, абсолютно решающий пункт, согласно Уошберну, Основа, обретаемая при духовной реализации — это, по сути, та же Основа, что была вытеснена эго младенца. Именно поэтому Уошберн вынужден постулировать, что эта основа в полной мере присутствует и осознана в младенческой структуре.

Именно здесь приобретает решающее значение очень скользкое определение «Основы», которое дает Уошберн. Как мы видели, Основа может выступать как либидо, как психика и как дух. Поэтому Уошберн может заявлять, что ребенок вытесняет Основу, вовсе не утверждая, что ребенок вытесняет дух (поскольку Основа и дух — это не одно и то же). Но, чтобы схема Уошберна действительно работала, Основа, которая вытесняется молодым эго, обязана быть Основой-как-духом, поскольку, как дает понять Уошберн, более высокое объединение — это объединение именно с Основой-как-духом.

Однако, Уошберн, судя по всему, понимает, что она просто не будет работать, и потому никогда прямо не утверждает, что самость младенца действительно пребывает в контакте с Основой-как-духом, или что молодое эго вытесняет Основу-как-дух. На самом деле, он последовательно утверждает (в тексте и своих таблицах), что Основа-как-дух появляется лишь на трансэгоических стадиях.

На этом этапе модель Уошберна начинает подозрительно напоминать модель «Уилбер-II». Но Уошберн хочет и того, и другого сразу: он хочет признавать, что дух актуализируется только на трансэгоических стадиях, но он также хочет говорить, что эта же самая реальность неким образом в полной мере присутствовала в младенческой структуре и затем была действительно вытеснена эго.

Единственный способ, каким он может это делать, состоит в том, чтобы создать понятие «Динамической Основы», одновременно обладающей силой всех трех великих сфер (либидо доперсонального, психической энергией персонального и духом трансперсонального), и тогда он может использовать «Основу» практически как угодно. Так когда молодое эго вытесняет Основу в форме праны или жизненной телесной энергии, Уошберн просто говорит, что была вытеснена вся Основа, тем самым неявно заявляя о вытеснении духа без какой-либо необходимости утверждать это открыто, что, как он понимает, не пройдет. Затем, когда эго вступает в надличностную сферу, Уошберн просто начинает называть Основу именем «дух» никак не объясняя, почему это Динамическая Основа вдруг становится явно духовной — несмотря на то, что это, несомненно, главная проблема, которой следует заняться. Вместо этого на надличностных стадиях Основа теперь просто называется «способностью Основы как духа», которая затем объявляется той же самой, что и Основа, вытесненная ребенком, хотя фактически (и даже согласно реальным доказательствам, которые приводит Уошберн) ребенок вытеснял, по существу, Основу-как-прану, а не Основу-как-дух.

Однако Уошберн хочет, чтобы были «и волки сыты, и овцы целы», и, потому, в тех редких случаях, когда он действительно пытается определить Основу, он вынужден определять ее так, чтобы это не угрожало его редукционизму. Так, он просто определяет Основу как «физико-динамические процессы» (не давая никаких дальнейших объяснений этого термина). Коль скоро Уошберн неопределенно отождествляет Основу с «физико-динамикой», он может прятать свой редукционизм и свои до-/трансзаблуждения в свою весьма туманную концепцию и одновременно иметь свой доэгоический духовный пирожок и есть его*.

Существует, полагаю, вполне простая причина того, что Уошберн пытается отождествлять всю Динамическую Основу с «физико-динамическими» процессами, и она непосредственно связана с до-/трансзаблуждением в его мировоззрении (дтз-2). Как отмечает Чонгьям Трунгпа в книге «Шамбала: священный путь воина» и подтверждает Хьюстон Смит в «Забытой истине», все великие традиции мудрости без исключения — от шаманизма до Веданты, как на Востоке, так и на Западе — утверждают, что реальность состоит по меньшей мере из трех великих сфер: земной, человеческой и небесной, соотносящихся с телом, разумом и духом (грубым, тонким и каузальным), а эти последние, в свою очередь, соотносятся с тремя великими состояниями человеческого сознания: бодрствованием (грубое, тело), сновидениями (тонкое, разум) и глубоким сном (каузальное, дух).20

Это, разумеется, три великих сферы доличностного, личностного и надличностного (трансперсонального). Но Уошберн отказывается ясно признавать эти три сферы. Под бременем своего до-/трансбанкротства он сохраняет эго-ум как одну сферу, но затем соединяет «грубое-тело» с «каузальным-духом». Эту мешанину он называет «Основой», которую затем противопоставляет эго-уму. Таким образом, вместо трех великих сфер тела, разума и духа, у его есть просто «два полюса — эго-ум и Основа. И поскольку он свел «каузальное-дух» в «грубое-тело» и его жизненную энергию, то он, разумеется, будет отождествлять всю Основу с физиологической энергией или «физико-динамическими процессами», тем самым завершая свой до-/транснырок. Сводя Основу Бытия к физиологии, он может возвысить младенческое состояние до уровня Бога.

На этом этапе Уошберн далее будет осуждать мою модель за то, что она не так проста и «скупа», как его модель. Это все равно что утверждать, будто у нас будет гораздо более простая модель солнечной системы, если мы просто не будем учитывать этот досадный Юпитер.21

В то же время именно на этих высших стадиях модель Уошберна-романтическая модель Уилбер-1 сталкивается с еще худшими затруднениями. Согласно Уошберну, коль скоро эго с необходимостью и практически полностью вытесняло Основу, тогда оно может воссоединиться с Основой. Поскольку Динамическая Основа «изначально утрачивается путем вытеснения, она может быть восстановлена только посредством регрессии».22 Ни один критик ломал голову над тем, что бы это могло значить. Должен ли взрослый регрессировать к довербальному лепету? Если нет, то что?

Тем не менее, согласно Уошберну, эго должно регрессировать назад к Основе, которая присутствовала, но была вытеснена в младенческий период, а затем эти «два полюса психики» — а именно: Основа и эго — «могут быть объединены, образуя единое, совершенное психическое целое».23 Это означает — весьма причудливый образ, — что Основа теперь становится подразделом всей психики (полностью несостоятельная концепция, к которой я вернусь ниже).

Однако с чем же, согласно Уошберну, действительно восстанавливается контакт? Это не Основа-как-дух, поскольку, по его словам, она проявляется только в надэгоическом. Так как это не может быть восстановлением контакта с духом, Уошберн возвращается к своей всеобъемлющей концепции: контакт восстанавливается с физико-динамическими потенциалами: «Первичное вытеснение снимается, и физико-динамические потенциалы вновь пробуждаются».24 Это неким образом означает, что дух теперь проявлен. В любом случае именно в этой надэгоической точке Основа может проявиться как дух.

Но это означает, что в результате такого пробуждения на свет появляется совершенно новая сущность, а именно, «единое, совершенное, психическое целое» — соединение эго и Основы. Реальный вывод очевиден: это целое никогда не вытеснялось и не утрачивалось, потому что оно никогда раньше не существовало. Это эмерджентная (вновь возникающая), вновь реализуемая сущность.

Таким образом, согласно собственным доводам Уошберна, младенческая самость, на самом деле, не пребывает в контакте ни с Основой-как-духом, ни с объединенным состоянии Основы-и-эго, откуда следует, что просветление или духовное пробуждение ни в каком существенном смысле не является восстановлением контакта с чем-то полностью или актуально присутствующим в младенческой структуре, но впоследствии утерянным. Коль скоро это так, модель Уошберн/Уилбер-I сразу же переходит в модель Уилбер-II. На мой взгляд, одно из главных теоретических затруднений Уошберна состоит в его неспособности понять различие между дифференциацией и диссоциацией. Как я старался показать в «Поле, Экологии, Духовности», это смешение понятий — отличительная черта общего романтического мировоззрения. В действительности, развитие происходит посредством дифференциации-и-диссоциации, неудача которой связана либо со слиянием (когда не происходит дифференциации), либо с диссоциацией (когда дифференциация заходит слишком далеко, превращаясь в отчуждение и раздробленность).

Однако для Уошберна, как и для романтиков, по существу, существует либо слияние, либо диссоциация без какого-либо места посередине для самой дифференциации. Как говорит Уошберн: «Нет никакой промежуточной области. Телесное эго может либо сдаться Великой Матери и, тем самым, покориться непрерывному обратному внедрению {слиянию}..., либо оно может отделиться от Великой Матери и, тем самым, увековечить вытеснение [диссоциацию]...».25 Что он, в конечном счете, совершенно неспособен увидеть — так это то, что дифференциация самости и «другого» — это ни слияние, ни диссоциация, но необходимый процесс дифференциации-и-интеграции (трансценденции-и-включения), что, собственно, и представляет собой сам процесс роста.

Однако, если вы решили в каждой дифференциации видеть диссоциацию, то развитие должно рассматриваться, в первую очередь, как прискорбное скольжение вниз по наклонной плоскости, поскольку любая нормальная дифференциация будет истолковываться как ужасающая диссоциация, фрагментация, отчуждение. Дуб неким образом оказывается ужасным насилием над желудем.

Тогда нужно считать, что при человеческом развитии происходит то, чего никогда не бывает с другими органическими системами: согласно этому романтизированному воззрению каждая стадия растет и развивается, в первую очередь, за счет огрубления и уродования предыдущих стадий. (Как же это вообще могло происходить? Каким образом естественный отбор должен был отбирать такое? Не случающееся время от времени вытеснение, но реальное разрушение всей Основы Бытия? Может, природа... сошла с ума?)

Я полагаю, что именно из-за этого неверного понимания дифференциации и диссоциации Уошберн вынужден утверждать, будто развитие самости связано с необходимым вытеснением Основы (неограниченно присутствующей в младенческой структуре), и точно так же вынужден читать, что для того, чтобы произошло духовное пробуждение, практически все без исключения должны полностью регрессировать к этим потенциям, в полной мере присутствующим у месячного младенца. Без этой глубокой регрессии, практически во всех случаях, не может быть никакого просветления и духовного пробуждения.

В соответствии с моделью «Уилбер-II», разнообразные типы вытеснения (или диссоциации и патологии) могут происходить в каждой из девяти или десяти осевых точек развития самости, и это, безусловно, относится и к первым двум точкам. Однако, как я указывал, в этих ранних осевых точках, как правило, вытесняется дух-как-прана, а не дух-как-дух. У разных людей это вытеснение бывает более или менее глубоким; в тяжелых случаях оно может приводить к мучительной остановке развития. Однако, в большинстве случаев, индивиды справляются относительно хорошо, и развитие продолжается, пока не произойдет его остановка, которая тоже варьирует от человека к человеку.

Таким образом, для Уошберна/Уилбера-I первичное вытеснение Основы — это необходимая предпосылка продолжения развития, и потому духовное пробуждение требует возвращения чего-то, реально и в полной мере присутствовавшего в младенческой структуре. Здесь вытеснение — это часть реального механизма развития. Для Уилбера-II вытеснение — это нечто такое, что может произойти или не произойти, но это, в любом случае, не механизм роста, и когда оно все же происходит на этих ранних стадиях — это, по существу, вытеснение духа-как-праны, а не духа-как-духа. Однако, если степень вытеснения варьирует от умеренной до сильной, возможно, что на более высоких стадиях роста должна происходить регрессия для того, чтобы реинтегрировать эти низшие потенциалы. Происходит ли эта регрессия на самом деле, будет зависеть от конкретного человека, и ее степень будет разной у разных людей, но это не массовая необходимость для всех случаев, и это не восстановление контакта с младенческим, но вытесненным духом-как-духом.

Короче говоря, согласно модели Уошберна/Уилбера-I во всяком духовном развитии должна происходить глубокая регрессия как восстановление контакта с Основой, неограниченно присутствующей в младенческой структуре. По модели «Уилбер-II» регрессия может происходить, как правило, если это необходимо для восстановления контакта с Основой-как-праной или с какими-то потенциями, диссоциациями, патологиями и т.п., утерянными на более ранней осевой точке (Регрессия на службе эго, предшествующая трансценденции эго).

Разумеется, есть множество случаев, когда просветление происходит без полной младенческой регрессии, что prima facie выносит приговор модели Уошберна. В одном тщательно проведенном исследовании достоинств модели Уошберна по сравнению с моделью Уилбера, Л. Юджин Томас и др. пришли к выводу, что среди индивидов, достигших надличностных стадий развития «лишь примерно у половины имелись указания на то, что они пережили переходный период регрессии. Эти и другие свидетельства, вытекающие из сути дела, говорят в поддержку теории Уилбера».26




Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   26




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет