Часть гарнизона счастливо ушла через Сейм

Оказавшись под защитой шведских штыков, Мазепа развернул запоздалую активность. Будучи в селе Бахмаче, он заставил старшинскую верхушку принести присягу в верности ему и Карлу XII, разослал призывы о помощи к Лещинскому, Сенявскому, к османскому Юсуф-паше в Бендеры, а также в города Левобережной и Правобережной Украины и в Запорожье¹⁵³. Его ближайший соратник Д.Апостол (1654-1734) 16 ноября рассылал письма съезжаться полковым старшинам «для отдания поклону» Мазепе и вылавливать всех, кто распространяет письма царя и Скоропадского¹⁵⁴.

7 ноября по предложению Петра I гетманом был избран И.И. Скоропадский и в тот же день для разложения лагеря мазепинцев не терпевший ни малейших противодействий царь-самодержец объявил широкую амнистию не только тем, кто был «обманом заведен в неприятельские руки», но и всем мазепинцам, бывшим в согласии с Мазепой и не донесшим об измене. Вернувшимся до 7 декабря «под высокодержавную руку» к гетману Скоропадскому обещалось сохранение чинов и владений «без всякого умаления». В противном случае их имения будут отданы «верным», а жены и дети отправлены в ссылку¹⁵⁵.

Эффект превзошёл все ожидания. Амнистия, а не беспощадность Пётра I нейтрализовала верхушечный заговор Мазепы. Возвращаться стали не только казаки, но и старшины, несмотря на разгром Батурина. Среди первых, начавших зондаж о возвращении под «московское ярмо» после гибели Батурина оказался и «властитель дум украинской нации», осознавший якобы уже с 1680-х гг. «угрозу Московщины для Украины и всего европейского мира»¹⁵⁶. Увидев плачевное состояние Шведской армии, Мазепа уже тогда мог прогнозировать победу Петра I и решил выяснить возможность вернуться под протекторат России. В сообщении от 22 декабря 1708 г. О.Плеер писал, что «Мазепе и его сообщникам была предложена общая амнистия. Когда он со всеми остальными хотел снова уйти из шведских рук, и удалился уже на 7 миль, преследовавший его неприятель снова его задержал, вернул пленником и потом взял под строгий арест»¹⁵⁷. Взамен за прощение измены, возвращение гетманской булавы и почетного состояния как прежде, под опёкой России, он предложил самую высокую цену – голову короля Карла XII . Понимая, что Петр может также обмануть, как он годами обманывал русское правительство, гетман обещал вернуться только при гарантиях европейских государств. Ради большей веры он выслал к царю не кого-нибудь, а ближайшего соратника и единомышленника – Д.Апостола (1654-1734). (Без санкции гетмана этот видный мазепинец не мог перейти обратно к Петру I). «Следом за Апостолом от Мазепы с его личными письмами приехал Шишкевич, цирюльник его любимого племянника Войнаровского»¹⁵⁸. Под разными предлогами вместе с Апостолом ушли к русским лубенский полковник и несколько казаков¹⁵⁹. Таким образом, чистой демагогией была речь Мазепы перед Ф.Орликом 17 сентября 1707 г. о том, что он хочет вывести Гетманщину из-под русского протектората «не для приватной пользы, не для высоких почестей, не для большего обогащения… но для общего добра матки… отчизны бедной Украины, всего Войска Запорожского и народа малороссийского»¹⁶⁰.

20 ноября Апостол с устным посланием Мазепы появился в Сорочинцах, где стояли русские войска и 21 ноября, поздравив со вступлением в должность новоизбранного гетмана Скоропадского, просил его заступничества перед царём, чтобы тот не имел на него гнева и не карал «за то, что при изменнике Царского Величества бывшем гетмане Мазепе задержался до сего времени, ибо будучи насильно затянут им, не мог никоим образом от него освободиться и воспротивиться его измене, о которой никто и не знал, ведь известно, что и сама ваша вельможность хорошо знает, в какой строгости и суровости все пребывали… Я со своих детских лет во всём верно служил Его Царскому Величеству так и до конца жизни обещаю ему же, пресветлейшему монарху нашему обязуюсь с служить с непременной верностью».

Предложение Мазепы захватить шведского короля конечно, выглядело авантюрой. Но командование сделало вид, что поверило и решило начать игру с экс-гетманом «с единственной целью поймать в ловушку Мазепу»¹⁶¹. В РГАДА, ф. 124 1708. Оп.1. Д.120 имеется дело, на обложке которого написано: «1708, 22 декабря. Отпуски писем к Мазепе, писанные после измены от графа Головкина и миргородского полковника Апостола, склоняющих его, Мазепу, к принятию Российского подданства». Внизу обложки: « Со второго письма (Даниила Апостола ) сделана копия для напечатания в изданиях Киевской комиссии в 1852 г.». На обороте л.1 почерком начала 18 в.: «Писма, что писаны к Мазепе ко измене ево фалшивые от канцлера»¹⁶². Д.М.Бантыш-Каменский писал о них уже в 1834 г., но этот эпизод замалчивался украинскими историками «патриотической направленности». Некоторые дополнительные подробности можно выявить из зачеркнутых фраз и слов, которые никогда раньше не публиковались.

Головкин писал: «Ясневелможный господин. Доношение ваше чрез господина полковника миргородского Его Царскому Величеству донесено, которой, видя ваше доброе намерение и обращение паки к его принял то милостиво. И повелел мне к вам писать с крепчайшим обнадёживанием, что ежели в том пребывати и начатое намерение своё ко исполнению привесть потрудитесь, то не то что вашу милость в прежней уряд и свою милость принять, но оную к вам и умножить изволит. И на те кондиции чрез помянутого господина полковника предложенные соизволил и гарантеров желанных от вас для содержания той амнистии примает, толко надлежит вашей милости постаратся, дабы о известной главнейшей особе по предложению своему безопаснейшим образом постаратца. Буде же о самой той особе и невозможно, то хотя б о протчих знатнейших то учинить по предложению. А удобно то учиниться может (В этом месте письма имеются наиболее важные зачеркнутые слова: «Рейншельда или Пипера» и «к тому способу быть признаваем, что наговорить ту особу к переходу в Гадяч, бутто для осмотрения места налехке, и в пути то потрудитца исполнить по сему») понеже наши войска в близости оттуду в местечке Веприке обретаются в готовости. Куда и убежище безопасное может от них восприято быть с теми особами. Ответу же вашей милости на то предложение з господином полковником миргородцким посланное, по се число не было того ради, понеже сумневались, и истинна ль то. Но понеже Царское Величество ис присылки сюда от вас полковника компанейского Калагана с полком и из устного его доношения от вашей милости ему приказанного истинну того дела признал, того ради повелел мне крепким обнадёживанием милости своей к вам писать.

В протчем ссылаюся на писмо господина полковника миргородцкого, не смея более и перу поверить и не ведая, имеешь ли ещё ваша милость при себе с нами учинённую цифирь.

Из Лебедина декабря в 22 день 1708».

Объявлять все дело состряпанным Головкиным для дискредитации Мазепы на основании фразы «Писма, что писаны к Мазепе по измене ево фалшивые от канцлера» - нельзя¹⁶³. Именно письмо Апостола не было пущено в ход для подрыва позиций Мазепы в глазах шведов и украинцев. С этой целью русская канцелярия с успехом распространяла послание Мазепы к Лещинскому от 5 декабря, манифесты царя и нового гетмана Скоропадского. «Фальшивость» состояла в том, что обманным посланием и «мазепиным языком» хотели с помощью Апостола поймать бывшего гетмана в западню. Так, предавая шведского короля и «украино-шведский союз», Мазепа получал предательство своего ближайшего соратника.

Следом за Апостолом (скорее всего, тоже с санкции Мазепы для уверения в серьезности его намерений) к русским между 6 и 15 декабря перешел И. Галаган с тысячью казаков, который вместо фельдмаршала К. Реншёльда и К.Пипера «живьем привез» 68 шведских офицеров и рядовых. В начале декабря «хотели уйти до великого государя» лубенский полковник и генеральный есаул Максимович¹⁶⁴. Дезертирству от шведов помогли и универсалы Скоропадского, в которых тот писал, что «злочестивый выродок» принял протектором над Украиной и православной церковью еретика и собрался запродать отчизну в польское ярмо. Нарушение присяги и война против православного монарха обернётся руиной для Украины. Вина в батуринском кровопролитии лежит на Мазепе, ибо «малорассудные люди», несмотря на уговоры, не впустили войска в крепость и хотели все запасы отдать шведам. Нанеся урон воинам, они вынудили их к штурму, при котором «жолнёры», мстя за погибших, не могли быть скоро унятыми от убийства. Безусловной неправдой является ложь об уничтожении жен, детей и насилии женщин, - ведь пощадили не только тех, кто не имел оружия, но и большую часть сердюков и городовых казаков, которые потом свободно были отпущены Меншиковым по домам¹⁶⁵.

Шведское командование чтобы пресечь обратный переход Мазепы, со второй половины декабря 1708 г. установило над ним контроль на грани домашнего ареста. Шведские часовые ни на шаг не отходили от Мазепы и боялись, что тот может покончить с собой¹⁶⁶. К началу 1709 г. при Мазепе осталось 300-600 чел.¹⁶⁷. Крепкие караулы были поставлены и вокруг большинства мазепинской старшины - к каждому по 2 часовых. С этого времени шведы считали мазепинцев обузой. (Раздражение против мазепинцев, почти ничем не помогших Шведской армии, открыто прорвалось в главной квартире короля в начале июня 1709 г. Тогда стали говорить, что

Мазепа понял, что путь назад отрезан и волей-неволей должен был остаться при шведах. Ни один пункт его приватного соглашения с Карлом о намерениях не был выполнен. Призывы казаков присоединяться к скандинавскому воинству для похода на Москву после Рождества 1708 г. выглядели такими же авантюрными. (Весной 1709 г., чтобы удержать собравшихся дезертировать из-под Полтавы запорожцев, он приманивал их возможностью «московской поживы»). Шведское командование очень критично оценивало Мазепу: «Советы шведского генералитета расходились с предложениями казацкого гетмана Мазепы; король, к несчастию, обращал больше внимания на советы этого варвара, нежели своих верных советников»¹⁶⁹.

После того, как шведы сняли караулы вокруг мазепинцев, к русским перешли до Полтавской битвы генеральный судья В.Чуйкевич, есаул Максимович, лубенский полковник Д.Зеленский, компанейский полковник Ю.Кожуховский, сердюцкий полковник Я.Покотило, войсковой товарищ С.Лизогуб, мазепинцы А.Гамалея, Я.Гречаный, канцелярист Г.Григорьев, Ф.Лихопой¹⁷⁰. В 1713-1714 гг. вернулись на родину («под московское ярмо») почти все остатки мазепинцев и запорожцев. Одним из последних написал Стефану Яворскому покаянное оправдательное письмо 1 июня 1721 г. с просьбой о прощении «гетман в изгнании» Ф. Орлик.

Личное соглашение Мазепы со шведами не дало положительных результатов ни скандинавам, ни старшинской верхушке потому, что основной идеей украинского народа с последней трети XVII в. более чем на двести лет стало сближение с Россией. Активная партизанская война на Гетманщине против шведов и мазепинцев вспыхнула почти сразу после иноземного вторжения, несмотря на разгром Батурина. Подгонка под еврейский холокост батуринской трагедии, также как и голода 1932-33 гг., охватившего несколько народов СССР, антинаучна. Разорение резиденции Мазепы в 1708 г. и Запорожской Сечи в мае 1709 г. не могут быть «выведены» на уровень «украино-московской войны». В результате военных действий 1708-1709 г. и Полтавской победы 27 июня 1709 г. Гетманщина была освобождена от шведских оккупантов совместными усилиями Русской армии, украинских казаков и партизан. Полтавскую битву нельзя подвёрстывать под рубрику «одной из тяжелейших украинских катастроф». Она, как и разделы Речи Посполитой в1772-93 г., и Великая Победа 1945 г. стала этапом собирания всех украинских земель.