Юрий Борякин Беспечен волк, танцующий в прибое
жүктеу/скачать 2.07 Mb.
|
| Глава 17
Весь световой день Кэтти провела в яме, накрытой сплетенной из ивовых прутьев решеткой. Жестокие дети аборигенов бросали в яму мусор, сыпали песок, запускали ящериц, пауков, тараканов. Заседавший в это время совет кара-сайских старейшин думал, что делать с неожиданно попавшей в руки светловолосой женщиной. Одни предлагали дождаться очередного налета Чебака Шайтана и отдать блондинку пиратам в качестве выкупа. Другие советовали выдать ее Кайману Балыку, который, конечно, ничего не заплатит, но, возможно, сделает послабление в налогообложении. Самые решительные предлагали разыграть девицу в покер среди одиноких поселян, достигших возраста половой зрелости. Время от времени старейшины подходили к яме с пленницей, отгоняли детей и предлагали Кэтти выставить напоказ ту или иную часть тела. На все предложения Екатерина отвечала, используя ненормативную лексику, и закрывалась дерюгой, найденной на дне узилища. К вечеру, так ничего и не придумав, старейшины решили подождать до утра и просить на заре помощи у озерных богов. Дабы сберечь мужскую часть поселения от соблазна, вождь Большой Плавник отвел Кэтти к себе и посадил в деревянный сундук. Помолившись Великому Осьминогу, вождь постелил на сундуке одеяло и улегся сверху. Через дырки в стенке сундука девушка видела убогое убранство рыбацкой хижины, главным украшением которой был колченогий сервант, наполненный пустыми банками из-под пива. В полночь Большой Плавник перестал храпеть, поднялся со своего жесткого ложа и двинулся по хижине с закрытыми глазами и вытянутыми вперед руками. «Э-э-э, да это лунатик!» – догадалась Кэтти. Побродив по жилищу, вождь открыл дверь и, высоко поднимая ноги, вышел наружу. Девушка попыталась приподнять крышку сундука, но звяканье навесного замка перечеркнуло все ее усилия. Ни к чему не привела и попытка выдавить ногами боковую стенку проклятого ящика. – Уййй! – сдавленно пискнул кто-то в хижине. – Понаставили мышеловок! Кэтти прильнула к отверстию в стенке сундука: в неверном лунном свете слабо блеснули стекла пенсне агитатора Костылина. – Где ты, птичка моя, отзовись! – агитатор заглянул в сервант, пошарил руками по темным углам, наткнулся на сундук. – Эй, ты здесь? – Что тебе надо, провокатор? – Кэтти услышала, как пришелец ковырнул гвоздем замок. – Да что нам всем надо? – звякнул дужками замка Костылин. – Участья и человеческого тепла… Выходи, моя прелесть! Кэтти откинула крышку сундука и встала во весь рост. Агитатор отскочил прочь, выставив вперед вороненый наган. – Без глупостей, крошка! – кайманист отворил дверь и выглянул из хижины. – Сейчас мы с тобой незаметно покинем деревню и подождем на берегу друзей! Кэтти накинула на себя одеяло Большого Плавника и первой вышла из дома вождя. По-осеннему терпкая холодная ночь, с запахом дыма и прелых листьев, висела над побережьем. Костылин ткнул сзади в поясницу стволом нагана, заставил девушку спускаться по пологому откосу к пляжу. Недалеко от пирса высился большой бетонный идол, доставшийся племени Большого Плавника с тех времен, когда модно было украшать пляжи пансионатов копиями истуканов с острова Пасхи. Деревенский художник заполнил глазные впадины страшилища осколками бутылочного стекла, которые отражали теперь пламя горевших рядом с капищем смоляных факелов. К своему удивлению, Кэтти увидела всех взрослых членов племени, молча марширующих друг за другом вокруг бетонного изваяния. Все они двигались, как в замедленном кадре, высоко поднимая ноги и вытянув вперед руки, с плотно зажмуренными глазами. – Массовый сомнамбулизм! – воскликнула девушка, невольно остановившись. – Они все лунатики! – Идиоты они и больше ничего! – возразил Костылин. – Построили деревню на старом могильнике, вот и бродят теперь по ночам! – Эй вы, обормоты! – бесстрашно крикнул агитатор и, подражая индейцам из кино, заверещал. – У-лю-лю-лю-лю!!!! Сомнамбулы молча продолжали ходить по кругу, не обращая внимания на выходку кайманиста. Осмелевший Костылин подогнал Кэтти к истукану, дал в руки кусок угля, заставил написать на лбу бетонной головы неприличное слово. – И зачем это надо? – спросила Кэтти. – Утром они раскроют глаза, а тут… – агитатор захихикал. – По-моему, они не стали ждать утра… – прервала его неуместное веселье девушка. Сомнамбулы прекратили движение, развернулись к центру круга, открыли глаза, мерцающие зеленоватым светом. Костылин выхватил наган, и тут же несколько поселян шагнули вперед. – Остановитесь, или я выстрелю! – взвизгнул агитатор. – Замри! – посоветовала Кэтти. – Они реагируют только на движение! Агитатор застыл на месте, и сомнамбулы остановились. Большой Плавник почесал во сне грудь, чему-то загадочно улыбнулся. – Они здесь долго не простоят, к рассвету вернуться в свои кровати… – прошептал кайманист, пытаясь унять мелкую дрожь. – Завали из своего нагана пару на выбор, остальные обернутся на их падение, а мы можем успеть вырваться из круга! – посоветовала Катерина. – Легко сказать – завали, пистолет игрушечный… – отозвался агитатор. – Мозги у тебя тоже игрушечные! – заметила девушка. Она медленно спустила с плеч одеяло, скатала в ком и швырнула в вождя. Большой Плавник тяжело опрокинулся на песок, остальные сомнамбулы повернулись на шум падения. – Бежим! – Кэтти метнулась вперед, перепрыгнула через распростертого на песке вождя, побежала к пирсу. Сомнамбулы всей толпой ринулись вслед за беглянкой, глаза их светились уже не зеленоватым, а красным светом, и двигались они значительно быстрее. Кэтти бежала по холодным доскам пирса, надеясь оторваться от странных аборигенов и уйти вплавь. Парализованный от страха агитатор, подобно сомнамбуле, высоко поднял правую ногу, повернулся на месте, шагнул назад и ойкнул: притаившиеся в тени бетонного идола трое поселян цепко ухватили весельчака за пиджак. Костылин рванулся обратно, вывернулся из пиджака и, с быстротою обезьяны, вскарабкался на бетонного истукана. В конце пирса на железной штанге горел одинокий факел. Кэтти остановилась у ржавых перил, выхватила факел из гнезда, развернулась к преследователям. Красные глаза сомнамбул, не мигая, в упор смотрели на девушку, вытянутые вперед пальцы рук подрагивали в предвкушении добычи, рассохшиеся доски пирса угрожающе скрипели под тяжелыми шагами поселенцев. Откуда-то с ночного озера пришел нарастающий рокот моторов, и к пирсу подлетели два больших, на сдвоенных поплавках, белых водных мотоцикла. «Кайманисты!» – определила Кэтти. На голове бетонного идола запрыгал Костылин: – Я здесь! Снимите меня отсюда! – Оставайся там, где сидишь, орелик! – крикнул с озера знакомый голос, от которого у Катерины сразу прилила кровь к лицу, и щеки запылали майским солнцем. – Очень подходящее место! – подхватил второй знакомый Кэтти голос. – И надпись соответствующая! Костылин взвыл, послюнявил пальцы и лихорадочно начал стирать то, что он заставил написать Кэтти на лбу идола. – Хватит любоваться этой мартышкой! – потребовал Волков и подвел мотоцикл к пирсу. – Прыгай на сидение, куколка! Кэтти швырнула факел в разочарованных сомнамбул и уселась позади почтальона. – Обхвати меня руками! – скомандовал Волков, набросил на девушку свою легендарную шинель и рванул с места, взметнув тучу брызг. Они мчались по ночному озеру, догоняя лунную дорожку. Кэтти оглянулась: вторым мотоциклом управлял Морской Салат, за его спиной, крепко обхватив рыбака руками, сидела Мечта Гулливера, а на коленях у героя примостилось вообще что-то странное, желтое, в красных пятнах, ростом с пятилетнего ребенка. – У Салата мальчик от инопланетянки? – спросила Кэтти Волкова. Тот только недовольно мотнул головой и прибавил скорость. Мотор взревел разъяренным быком, по бокам мотоцикла пошли в стороны водяные гребни, в лицо полетели клочья пены. Кэтти прижалась к спине почтальона, вдохнула запах соли и пота, закрыла глаза.
За тонкой фанерной стенкой слышались стоны, пыхтение, треск ветхой деревянной кровати. – Слоны – наши друзья… – пробормотал спросонья Волков, прислушавшись к развлечениям Салата и Мечты Гулливера: мягкотелый рыбак не смог равнодушно проехать мимо клетки ветреной возлюбленной, захватил старую подружку с собой. Теперь два больших жарких тела метались в тесном пространстве, ограниченном фанерными перегородками, угрожая к утру разнести хлипкие стены и выкатиться на улицу. Волков взглянул на Кэтти: оперативница сладко спала под старой шинелью, свернувшись калачиком, причмокивала во сне. Притомилась, деточка… За окном, в ожидании скорого рассвета, бледнели ночные звезды. Откуда-то с пляжа доносилось негромкое металлическое позвякивание. Андрей вслушался, схватил карабин и с криком «Бензин сливают!» выскочил из хижины. Ночная прохлада ударила в лицо, судорожно сжала бронхи, выдавив скудный влажный кашель. Волков прыгнул через некрашеный штакетник, помчался по пустой улице вниз к озеру. Босые пятки почтальона мягко шлепали по грунту, вздымая облачка пыли. – Великий Осьминог! – только и смог выдавить из себя Андрей, добежав до пляжа: на песке белели аккуратно разложенные кучки металлолома – всё, что осталось от двух водных мотоциклов. У прибоя расхаживал Тойяма, изредка постукивая по железным останкам разводным ключом. – Доброе утро, Волков-сан! – поприветствовал андроид почтальона. – Как спалось? – Он еще иронизирует! – возмутился Андрей. – Я тебя оставил охранять аппараты, а ты что натворил? – Сюрприз! – промурлыкал пластиковый сторож. – Еще минут десять – и я решу, как из двух транспортных средств собрать одно! Через пару часов у вас будет уникальный вездеход для деловых поездок и рыбалки! – Ох, не разочаруй меня, Кулибин! – Волков закинул карабин за спину и, поеживаясь от предутренней прохлады, зашагал обратно.
– Завтра лично со всеми разберусь! – пообещал Кайман. – Дармоеды! – Конечно, мой дорогой, с такой армией только за кузнечиками гоняться! – невольница прижалась к правителю мягким бедром, пощекотала языком за ухом. – Ты помнишь о моем предложении продать озеро? – Что я получу взамен? – поинтересовался хозяин Кайман-Куля. – Всё! – Вендетта решительно опрокинула правителя на спину, рванула пряжку брючного ремня. – Я снова открою переход во времени, и ты сможешь возобновить поставки товара на прежний рынок! Я помогу тебе засеять дно озера новыми растительными наркотиками, о которых и понятия не имеют на вашей забытой планете! Я дам тебе формулы новых химических препаратов, открывающих простор для самых запредельных фантазий! Я сделаю тебя властелином Земли, дорогуша! – О! Я так счастлив! – задергался в цепких объятиях инопланетянина Кайман Балык. – Но сначала я хочу получить хоть что-нибудь! – Конечно, мой сладкий! – и Венди расстегнула застежки платья.
Поутру к рыбакам заявился парламентер из Кара-Сая, предложил выкупить захваченного ночью в плен агитатора Костылина, но на общем сходе надоевшего всем кайманиста решили оставить захватчикам, а парламентеру надавали по шее и посоветовали больше с такими предложениями не приходить. Волков, оценив положение дел, как относительно безопасное, решил провести день на берегу озера, дать отдохнуть натруженным мышцам. С собой прихватили ведро с маринованным мясом, овощи, бурдюк с кумысом. Сооруженный Тойямой катамаран в считанные минуты домчал мятежников до небольшой озерной бухты, укрытой от посторонних глаз зарослями облепихи. Дикий пляж встретил почтальона ласковым лепетом застенчивого прибоя, неяркими солнечными бликами на гребнях ленивых волн, гладким золотым песком. Мечта Гулливера с шальными после бессонной ночи глазами занялась приготовлением обеда, отправила андроида собирать хворост и решительно отказалась от какой-либо другой помощи. Морской Салат, сочтя такое решение вполне разумным, улегся вздремнуть в тени кустов облепихи, а Волков и Кэтти сбросили одежду, искупались, растянулись на песке рядом с прибоем… Впервые за много дней Андрей полностью расслабился, оттаял, растворился в плеске волн и полете осенней паутины. Откуда-то из глубин сердца пришло чувство тихой счастливой умиротворенности и светлого покоя. Лежать бы так долго-долго и ждать, когда с пальмы упадет шоколадка «Баунти»… Чьи-то шаловливые пальцы пробежали по небритому подбородку. – Пора, давно пора менять имидж… – прошептали над ухом губы Екатерины. Волков приоткрыл глаза. Прямо над его лицом, угрожая прорвать тонкий кружевной лифчик, зависли спелые молочные железы полицай-девицы. Время собирать урожай… – Но не в этом саду! – вслух продолжил мысль привередливый почтальон. – Что-что? – не расслышала Кэтти. – Кошмарный сон приснился? – Триллер! – Волков перевернулся на живот, положил подбородок на скрещенные руки, уставился на бойкую козявку, кругами бегавшую по песку в поисках приключений. – Хочешь, я помассирую твои плечи? – Кэтти быстро пробежалась пальцами вниз по остистому позвоночнику Андрея, щелкнула резинкой драных трусов. – Валяй! – разрешил почтальон. Девушка уселась верхом на волковскую поясницу, принялась разминать твердые, как булыжники, комки мускулов. Козявка побегала-побегала и застыла на песчаном бугорке перед носом Волкова, угрожающе шевеля усиками. – Так кем же ты был в прежней жизни? – спросила Кэтти, с усилием продавливая плечевые мышцы клиента. – Начальником почты в Балык-Ате? – Доцентом в университете… – плюнул сквозь зубы в назойливую козявку Волков. – Эстетику преподавал… – Оно и видно… – с сомнением в голосе протянула Катерина. – Эстет до мозга костей! – Зачем вам моя автобиография, миледи? – почесал одной мозолистой ступней о другую почтальон. – Раз уж я не бросил вас в первую нашу встречу, помогу и теперь. А кто я и откуда… Для будущих мемуаров подробности? – Да брось же ты дуться, как мышь на крупу, Волков! – Кэтти ребрами ладоней энергично заколотила по шее почтальона. – Судьба нас сводит снова и снова, значит, пытается преподать урок терпения и толерантности! – Ты, что, Катя, перегрелась? – повернулся к девушке почтальон. – Какая еще толерантность после того, как ты, сломя голову, бросилась на шею к первому встречному проходимцу? – Hominis est errare… – процитировала Катерина. – Человеку свойственно ошибаться… – Hominis est errare, insipientis perseverare! – отпарировал Волков. – Человеку свойственно ошибаться, глупцу – упорствовать в своих ошибках! – Ни фига себе! – удивилась Кэтти. – Ты знаешь латынь? – Ex ungve leonem! – заметил Волков. – Льва узнают по когтям! – Это точно! – покосилась девица на устрашающих размеров ногти, украшавшие ноги латиниста. – Некоторым львам не мешало бы их укоротить… – А некоторым болтушкам не мешало бы укоротить язычок! – заметил Волков. – Молчу, молчу! – неожиданно кротко согласилась Катерина, соскочила с почтальона и шагнула в прибой. – Сыграем в чет-нечет на раздевание? – У тебя шансов вдвое больше! – Волков поднялся с песка и подтянул трусы. – Тогда уравняем наши возможности! – предложила Кэтти и скинула лифчик. В глаза опешившему почтальону бросились белые незагорелые шары грудей с алыми бутонами широких сосков. – Спрячь свой силикон подальше, бесстыдница! – и Волков от греха подальше разбежался и нырнул в озерные волны. – Жалкий трус! Я тебе покажу силикон! – Кэтти ринулась в озеро вслед за обидчиком, в прыжке успела поймать почтальона за ногу, увлечь на дно. Андрей попытался вырваться из рук новоявленной русалки, но охотница клещами обхватила добычу ногами, перевернула лицом к себе, впилась вздутыми губами в рот жертвы. Волков отчаянно замолотил руками и ногами, запузырил зажатым губами Кэтти ртом, потерял трусы, с трудом оторвался от вошедшей в раж девицы. – Чем это вы там занимаетесь? – проснувшийся на берегу Салат приложил ладонь козырьком к глазам, прищурился. – Так и все озеро недолго расплескать! – Я победила! – Кэтти выскочила из воды, размахивая бельем почтальона. – Вот уж не ожидала от вас такого легкомыслия, Катерина Павловна! – оторвалась от шашлыков Мечта Гулливера. – Отдайте ему подштанники, а то он еще чего-нибудь себе застудит! – Держи, герой! – Кэтти швырнула трусы смущенному почтальону. – Простатита нам только не хватало! В зарослях облепихи неожиданно заворочалось что-то массивное, с треском двинулось по направлению к пляжу. Волков, забыв про одежду, пулей вылетел из воды, схватил с песка карабин. Кэтти присела в прибой, прикрыв руками обнаженную грудь. – Андрюха, держи фланги! – Морской Салат передернул затвор своего карабина, прикрыл телом Мечту Гулливера и костер с шашлыками. На пляж из кустов вышел Тойяма, с трудом удерживая перед собой громадный ворох сухих сучьев. – Заставь андроида Богу молиться… – покачал головой Салат. – Ты, что, здесь шашлычную открыть собрался? – Запас карман не тянет! – Тойяма с грохотом свалил сучья на песок. – Правильный мужичок! – похвалила трудягу Мечта Гулливера. – А вам, Андрей, пора бы, наконец, одеться! – Эх, парень, если бы у тебя все было так же вздернуто вверх, как твой карабин… – не удержалась от сарказма Кэтти. – Эх, девка… – начал было Волков, но удержался от ответной колкости, не спеша оделся, начал сортировать собранный Тойямой хворост. – Garrule, sanа te ipsum! – Болтун, исцелись сам! – перевел всезнающий андроид. – Какая прелесть! Еще один латинист! – всплеснула руками Кэтти. – Может, ты нам какой-нибудь древний гимн споешь? – Gaudeamus igitur... – затянул Тойяма и закашлялся. – Извините, я сегодня не в голосе! – … iuvenus dum sumus! – отозвалось вдруг из кустов, и на пляж вышел ржавый долговязый робот в оборванной лиловой рясе. – Покайтесь, дети мои, ибо грядут повсеместные ужасы и безобразия! – А ну – пошел отсюда! Металлолом ходячий! – Салат выхватил из костра тлеющую головню и взмахнул над головой, рассыпая искры. – Покайтесь, ибо кара Всевышнего неотвратима! – взвизгнул железный проповедник, нагнулся и метнул горсть песка в лицо рыбаку. Пока Салат протирал глаза, а Волков выбирал из кучи хвороста сучок поувесистей, странный робот вломился обратно в кусты, отбежал достаточно далеко, остановился и продолжил выкрикивать свои угрозы: – Несчастные грешники! Гореть вам в геенне огненной! Блуждать в пустыне без компаса! Страдать без «марсов» и «сникерсов»! – Он так до вечера не уймется! – почесал подбородок Морской Салат. – У меня даже аппетит пропал! – Позвольте мне с ним договориться, господин рыболов! – Тойяма мигнул окулярами и ушел в кусты, ориентируясь на вопли проповедника. – Озеро удивляет меня все больше и больше! – сказала Кэтти. – Откуда взялось это чудовище? – Воспоминание о проекте «Миссионер»… – ответил Салат и, заметив недоумение в глазах девушки, пояснил. – Однажды папа римский узнал о том, что творится на Кайман-Куле, и отправил к нам транспортный вертолет с железными проповедниками. Груз благополучно был доставлен, роботы высажены и приступили к работе. Сначала они все сгрудились у ворот резиденции Каймана Балыка, призывая правителя покаяться, но их оттуда быстро пугнули, и побрели подвижники по селам и стоянкам… – Да один такой зануда кого хочешь, с ума сведет! – поежилась Катерина. – М-да… – согласился Салат. – Вот и рыбаки не стали их слушать, большую часть бедняг отловили, разобрали по винтику, наделали грузил и крючков… А некоторые научились прятаться и до сих пор кочуют по берегу, высматривая одиноких грешников, вроде нас… Между тем, выкрики из кустов прекратились, Тойяма вернулся, покопался в багажнике катамарана и ушел с канистрой машинного масла обратно. – Хитрец! – одобрил андроида рыбак. – За смазку этот бродячий репродуктор сделает все, что угодно! Например, постоит в карауле… – Обед готов! – пригласила к костру Мечта Гулливера. – Когда еще придется вдоволь наесться… Сочное мясо, сдобренное обжигающими язык специями, таяло во рту. В десять минут от аппетитных шашлыков остались одни шампуры, и компания расположилась вокруг бурдюка с кумысом. – Красота! – Кэтти погладила себя по округлившемуся животику. – Всякому нужен обед и ужин! – философски заметил Морской Салат. Мечта Гулливера прильнула к плечу рыбака, томно вздохнула. – Задание понял! Мы тут прогуляемся неподалеку! – рыбак обнял подругу за талию, и счастливая парочка скрылась в дебрях облепихи. – Ну, Волков, а мы что будем делать? – Кэтти изогнулась, подставляя спину лучам неяркого озерного солнца. – А ничего! – потянул из пиалы терпкий кумыс почтальон. – Облепиху собирать! Знаешь, какой классный кисель потом получится? – Да-а… – протянула Катерина. – С таким оригиналом не соскучишься… Держись, кисель облепиховый! Девица пантерой прыгнула на расслабленного после обеда почтальона, повалила навзничь. – Чего ты, чего?! – вяло отбивался Волков от возбудившейся хищницы. – Посмотри, какая антисанитария вокруг! – Живем один раз! – и Кэтти плотоядно облизнулась, откинулась назад, сбросила лифчик. И сейчас же с озера пришел нарастающий рокот моторов. – Немедленно прикройся! – крикнул Волков, слабо надеясь, что рокот прекратится. Кэтти ойкнула, обернулась к озеру: низко над волнами в западном направлении летело несколько десятков боевых вертолетов Каймана Балыка. Андрей бессильно сжал кулаки: достаточно хотя бы одному из летчиков заметить белеющий в полосе прибоя катамаран, ударить по пляжу парой ракет… – Они, что, в теплые края собрались? – удивленно заметила Кэтти. – Я такое на озере только один раз видел… – Волков озадаченно проводил взглядом вертолеты. – Тогда Кайман подавил восстание на южном берегу… И куда его сейчас черти понесли? – А еще говорят, что крокодилы не летают! – покачал головой выскочивший из кустов на шум моторов Морской Салат. Появившаяся вслед за ним Мечта Гулливера принялась убирать остатки пиршества. – Повеселились, и хватит! – Волков выловил из прибоя свою кепку, нахлобучил на вихрастую голову. – Каймана может остановить только информация с компакт-диска! Кстати, где он? – Момент! – Кэтти выкопала из песка припрятанный на время отдыха целлофановый пакет с диском, кокетливо покачала им из стороны в сторону. – Вот она, Кощеева смерть! – Одевайся, куколка! – Волков поднялся на катамаран, проверил уровень топлива. – До заката нам нужно попасть в Дай-Дай-Сити! Авось, угоним там один из этих вертолетов! – Ты собрался воевать со всей каймановой армией? – усомнился Морской Салат. – Проще спуститься в Шуйскую долину по реке! – Тебе лично участвовать в этом походе не придется! – прервала рассуждения рыбака его подруга. – Хватит, навоевался! – Это не тебе решать! – Салат поднял с песка свой карабин, закинул за спину. – Андрюха, я с тобой! – Да имей же ты совесть, Волков! – воззвала Мечта Гулливера к почтальону. – Если тебе нечего терять в этой жизни, то у твоего приятеля появилась, наконец, семья! – Она права! – почтальон положил ладонь на плечо рыбака. – Салат, ты столько лет мечтал о Гульмире… Будь счастлив! – он поднял сжатый кулак, легонько ткнул товарища в грудь. – Через девять месяцев мы отпразднуем рождение Салата-младшего! – Я думаю, это скорее будет девочка… – подал голос вернувшийся из облепиховых зарослей Тойяма. – Мадам, по-моему, проявила гораздо больше страсти в последней схватке… – Ты подглядывал, пластмассовый извращенец! – гневно зашипела Мечта Гулливера. – Oculus habitat et non videbat! – возразил Тойяма, увертываясь от запущенного в него ведра. – Имел глаза и не видел! Вы так стонали, что распугали всех комаров в округе! – Долгие проводы – лишние слезы! Мы вернемся с победой! – Волков напоследок поднял пальцы вверх в виде буквы «V». – По газам! Катамаран рванул с места, окатив пляж тучей брызг. Кэтти оглянулась – далеко позади, над полосой прибоя, стояли, обнявшись, фигурки рыбака и Мечты Гулливера. Хоть кто-то нашел свое счастье в стране крокодилов…
жүктеу/скачать 2.07 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|