Забота о себе

кровью, подобно росе"; вены, "в одночасье лишенные этой жидкости

тестикулами, действующими более живо и энергично, нежели они сами, в свою

очередь вытягивают ее из вен, расположенных еще выше, те же тянут ее из вен,

которые идут после них, а эти последние -- из тех, что к ним примыкают; и

такое вытягивание не прекращается до тех пор, пока перераспределение не

распространится на все части тела". Од-

1 Там. же, XIV, 9.

122
нако если подобный расход [спермы] будет продолжаться, тело не просто

напрочь лишится своей семенной жидкости, но и окажется, "что из всех частей

живого существа похищено их жизненное дыхание"1.
3. Отсюда, по мнению Галена, следует, что между половым актом и такими

феноменами, как эпилепсия или конвульсии существует целая система связей,--

отношения родства, аналогии и причинности.

По своему механизму половой акт принадлежит к большому семейству

конвульсий, теория которого разработана в трактате О пораженных

местах2. В нем Гален рассматривает конвульсию как процесс,

природа которого сродни природе любого иного произвольного движения; разница

заключается в том, что сокращение, вызываемое действием нерва на мускул,

имеет своим началом не волю, но определенное состояние сухости, вытягивающей

нервы, как веревку, оставленную на солнце, или тучности, которая, раздувая

нервы, приводит к их сокращению и чрезмерному натяжению мышц. Именно

механизм последнего типа сближает собственно спазм как таковой с половым

актом.

В рамках этого большого семейства конвульсий Гален устанавливает особую

порождается гиперемией мозга, когда прилив густой жидкости закупоривает

каналы, выходящие из желудочков, в которых заключена пневма. Последняя

подвергается сжатию и пытается высвободиться, подобно тому, как она это

делала, скапливаясь вместе со спермой в тестикулах. Именно эти ее попытки

являются причиной возбуждения нервов и мускулов, различные стадии которого

можно описать, наблюдая эпилептические припадки или aphrodisia.
Наконец, между aphrodisia и приступами конвульсий существуют причинные

связи, направленные как в ту, так и в другую сторону. Так, эпилептическая

конвульсия чревата спазмом половых органов: "Тяжелые случаи эпилепсии,--

говорит Гален,-- и болезнь, называемая гонореей, могут уяснить тебе,

1 См. Oribase, XXII, Т. III, Р. 46-- 47.

2 Galenas. De locis affectis, III, 8.

123
как сильно содействует извержению спермы этого рода спазм,

сопровождающий половой акт. При тяжелых случаях эпилепсии когда все тело и

вместе с ним половые части сводят сильнейшие судороги, происходит извержение

спермы"1. С другой стороны, злоупотребление сексуальными

удовольствиями в ненадлежащее время, вызывающее прогрессирующее иссушение и

усиливающееся напряжение нервов, может привести к болезням типа конвульсий.

В грандиозном здании Галеновой теории aphrodisia рассматриваются в трех

последовательно планах. Прежде всего, они прочно укоренены в порядке

демиургического провидения, будучи задуманы и использованы применительно к

тем ситуациям, где творческая мудрость создателя пришла на помощь

собственной же мощи, дабы преодолеть ограничения, налагаемые на нее смертью.

При этом они вовлечены в игру сложных постоянных взаимодействий с телом, как

за счет строгой анатомической локализации их протекания, так и в силу

последствий, которые возникают в общем балансе пневмы, обеспечивающей

целостность тела. Наконец, они входят в широкое поле родства с рядом

болезней, которые связаны с ними отношениями аналогии и

причинно-следственными связями. В своем анализе Гален намечает путь от

космологии размножения к патологии спазматических выделений и, отталкиваясь

от природных оснований aphrodisia, исследует опасные механизмы, которые

составляют их внутреннюю природу и роднят со страшными недугами.
____________

1 Гален. О назначении частей..., XIV, 10.

2 ХОРОШИ ОНИ ИЛИ ПЛОХИ?

Такая двусмысленность медицинского взгляда на сексуальные удовольствия

присуща не одному Галену, хотя здесь она нашла самое определенное выражение.

Ею пронизано большинство дошедших до нас медицинских текстов I и II вв.

Впрочем, говорить следует, скорее, о двойственности, нежели о

двусмысленности, поскольку речь идет о пересечении двух антитетических

оценок.

Позитивную оценку получает прежде всего семя, сперма -- драгоценная

предосторожностям, воплощенным в устройстве человеческого тела: она

сосредоточила в себе всю силу жизни, чтобы передать ее [нам] и тем самым

спасти от смерти; достигая у мужчины полной мощи и высшей степени

совершенства, она обеспечивает его превосходство. В ней заключен залог

"здоровья, бодрости тела и духа, способности к деторождению"1.

Превосходство самца состоит в том, что он есть семенное животное по

преимуществу. Столь же высоко оценен и акт, ради которого была проявлена

такая забота к устроению органов обоих полов. Сексуальная связь -- вещь

естественная, в ней нельзя видеть зло. Руф Эфесский лишь выразил общее

мнение, когда сказал, что совокупление -- это акт природный и,

следовательно, не может принести вред сам по себе2.

оценки,-- постольку, поскольку предполагалось, что его осуществление чревато

определенной опасностью расточения той субстанции, сама аккумуляция которой

побуждает к совершению полового акта, позволяющему вытечь всей жиз-

1 Aretaeus. De causis et signis acutorum et diuturnorum morborum,

II, 5.

2 Rufus Ephesius. Fragmenta, extr. Aetius (Euvres/ed.

125
пенной силе, сконцентрированной в семени. Он опасен еще и потому, что

само его развитие схоже с болезнью. Аретею принадлежит знаменательное

замечание: половой акт, утверждает он "кажется некоим подобием [sumbola]"

падучей1. Целий Аврелиан, шаг за шагом сравнивая течение полового

акта и эпилептического припадка, находил в обоих случаях одни и те же фазы:

"Напряжение мышц, прерывистое дыхание, выделение пота, закатывание глаз,

покраснение лица, затем побледнение и наконец, расслабление во всем

теле..."2. Таковы парадоксы сексуального удовольствия: и высокая

цель, поставленная перед ним природой, и ценность субстанции, которую с его

помощью надлежит передавать, тем самым, растрачивая,-- все эти [факторы] и

уподобляют его заболеванию. Врачи I и II вв. не первыми и не последними

отмечали эту двойственность. Но отталкиваясь от нее, они описали разработали

патологию гораздо более развитую, сложную и систематическую, нежели те, что

были известны в прошлом.

1. Сама патология сексуальной деятельности строилась вокруг двух

элементов, которыми обычно характеризовали опасности полового акта:

непроизвольная сила напряжения и неограниченный истощающий расход.

С одной стороны, известна болезнь, заключающаяся в постоянном

возбуждении, которое задерживает акт, продлевая до бесконечности действие

механизма возбуждения. В мужской версии такого рода заболевания, именуемого

сатириазом, или приапизмом, все механизмы подготовки полового акта и

эякуляции (напряжение, возбуждение и повышение температуры), включаются

одновременно и действуют безостановочно, независимо от того, произошло

извержение семени или же нет: это половой эретизм, который не знает

разрешения. Больного все время сотрясают конвульсии, переходящие в острые

припадки, весьма напоминающие эпилептические. Описание Аретея может служить

примером и свидетельством того, как воспринимали этот странный недуг, при

котором половой акт, не связанный временными или какими-либо иными

ограничениями,

1 Aretaeus. De curatione acutorum et diuturnorum morborum, I, 4.

126
был в известном смысле предоставлен самому себе,-- его конвульсивная

эпилептическая природа предстает здесь в неприкрытом виде: "Эта болезнь

заключается в напряжении полового члена. <..-> Такого рода недуг

представляет собой ненасытное вожделение, жажду соития, которую не в силах

утолить даже удовлетворение страсти, поскольку эрекция продолжается и после

бесчисленного множества наслаждений, все нервы сводит судорога, сухожилия,

пах и промежность растягиваются, а половые органы воспалены и болезнены".

Непрерывность такого состояния лишь подчеркивают приступы: больные тогда не

ведают "ни стыда, ни удержу в своих речах и поступках;

запах от них такой же"; они впадают в безумие, и сознание не возвращается к

ним, пока не закончится пароксизм1. Гален более сдержанно

описывает сатириаз в трактате О пораженных местах: "Приапизм -- это общее

увеличение полового члена в окружности и длине без наступления полового

возбуждения и увеличения естественной температуры, как то бывает у иных

людей, когда они лежат на спине. Можно сказать еще, что это постоянное

увеличение члена"2. Причина недуга, согласно Галену, коренится в

механизмах эрекции, поэтому ее нужно искать в "растяжении устья артерий" или

в "производстве пневмы в нерве". Сам Гален, принимая обе причины и признавая

их обоюдную роль в порождении симптомов, более склонен винить расширение

артерий,-- по его мнению, распространенное шире, нежели явление пневмы "в

кавернозном нерве". Этот вид болезни встречается либо у того, кто "имеет

много спермы" и, против обыкновения, "воздерживается" от соития ([болезнь

грозит ему] до тех пор, пока он не изыщет какой-нибудь способ "истратить

избыток крови в разнообразных занятиях"), либо у того, кто, практикуя

воздержание, представляет сексуальные удовольствия после определенных зрелищ

или вследствие воскрешающих их воспоминаний.

Иногда упоминают и о случаях сатириаза у женщин. Соран усматривает у

них симптомы того же типа, выражающиеся в виде "нервного зуда в половых

органах". Женщины, страдаю-
_____________

1 Aretaeus. De causis et signis acutorum et diuturnorum morborum,

II, 12.

2 Galenus. De locis affectis, VI, 6.

127
шие этой болезнью, "испытывают сильнейшую тягу" к совокуплению и теряют

всякое понятие о стыде"1. Но, несомненно, нагляднее всего

болезни, вызываемые у женщин чрезмерным напряжением половых органов,

представляет истерия. Во всяком случае, Гален именно таким образом описывает

заболевание, в котором он отказывается видеть смещение матки: изменения,

которые заставляют поверить в то, что иссушенный орган поднялся к диафрагме

в поисках недостающей влаги, происходят, по его мнению, из-за задержки либо

менструального истечения, либо истечения спермы; засорение сосудов приводит

к их расширению и, следовательно, к сокращению; в результате, на матку

действует сила натяжения. Но вся совокупность остальных симптомов вызвана не

самим этим процессом,-- она возникает или по причине удержания

вырабатываемых жидкостей, или вследствие задержки менструации, или же,

наконец, оттого, что женщина прерывала половые отношения; отсюда и

происходит истерия, которую можно наблюдать у вдов,-- "особенно, если прежде

чем овдоветь они узнали регулярный менструальный цикл, беременели и охотно

вступали в близость с мужчиной, а теперь всего этого лишены"2.

что греки называли гонореей, а латиняне seminis effusio. Гален определяет

его так "непроизвольное извержение спермы", или, "выражаясь яснее, частое

неосознаваемое семяиспускание, происходящее без эрекции полового члена".

Если сатириаз поражает пенис, то гонорея воздействует на сперматические

сосуды, парализуя "сдерживающую способность"3. Аретей

обстоятельно описывает ее в Признаках хронических болезней как истощение

жизненных начал с трояким следствием: общее ослабление, ранняя одряхление и

"феминизация" тела: "Молодые люди, пораженные этой болезнью, несут на всем

теле отпечаток дряхлости и старости; они становятся вялыми, бессильными,

боязливыми, скованными, глупыми, согбенными, сутулыми, ни на что не годными,

бледными, похожими на женщин, у них исчезает аппетит и пыл, члены

1 Soranus. De mulierum morbis, I, 51.

2 Galenus. De locis affectis, VI, 5

3 Ibid., VI, 7.

128
их отекают, ноги коченеют, ими овладевает предельная слабость,--

словом, они почти совершенно разбиты. Многих эта болезнь приводит даже к

параличу, да и как же может не пострадать нервная сила, коль скоро природа

ослаблена в своем порождающем начале и в самом истоке жизни? Ведь именно

животворное семя делает нас мужественными, храбрыми, крепкими, полными пыла

и сил, оно покрывает нас пышным волосом и заставляет наш голос низко

звучать, оно позволяет нам мыслить и действовать решительно: таков муж,

достигший половой зрелости. Те же, у кого нет этой животворной жидкости,

напротив, покрыты морщинами, слабы, тщедушны, лишены бороды и волос на

теле,-- они подобны женщинам"1. При гонорее мужественность, само

начало жизни, уходит через половой член. Отсюда возникает и ее традиционный

образ постыдной болезни,-- постыдной, несомненно, прежде всего потому, что к

ней зачастую приводят всевозможные сексуальные излишества, однако

постыдность заключена и в ней самой, потому уже, что заболевший ею кажется

выхолощенным. Этот недуг неминуемо ведет к смерти: Цельс утверждал, что в

короткое время больной гибнет от истощения2. И, наконец, болезнь

эта считалась губительной не только для страдающего ею, но, согласно

Аретею3, еще и для его потомства.

2. Устанавливая собственную сферу патологии половых актов, медицина

двух первых веков помещала их на перекрестке сложного патогенеза. С одной

стороны, развитию и надлежащему завершению полового акта грозит любое

нарушение баланса различных факторов, будь то темперамент индивидуума,

климат, время дня, потребляемая пища, ее качество и количество. Он настолько

уязвим, что малейшее отклонение, самая ничтожная болезнь может стать ему

помехой. Как говорил Гален, для того, чтобы предаваться сексуальным

удовольствиям, нужно пребывать в строго срединном состоянии,-- на своего

рода исходном уровне всех возможных органических смущений: "беречься от

слишком многого и слишком малого", из-

1 Aretaeus. De causis et signis acutorum et diuturnorum morborum,

II, 5.

2 Цельс. О медицине, VI, XXVIII.

129
бегать "усталости, несварения и всего прочего, что может поставить под

угрозу здоровье человека"1.
Но если aphrodisia представляют собой деятельность, столь неустойчивую

и подверженную внешним воздействиям, то сами они, в свою очередь, оказывают

весьма существенное, широкое и продолжительное влияние на весь организм.

Перечень болей, недомоганий и болезней, которые могут вызывать

"неправильные" сексуальные удовольствия,-- будь то нарушения сроков или же

меры,-- практически нескончаем. "Очевидно,-- говорит Гален,-- что плотская

связь обременительна для груди, легких, головы и нервов"2. Руф

сводит в таблицу последствия злоупотреблений половыми отношениями: здесь и

несварение желудка, и ослабление зрения и слуха, и общее ослабление органов

чувств, и утрата памяти, и судорожная дрожь, и ломота в суставах, и острые

колики в боку, и язвы в полости рта, и зубная боль, и воспаление гортани, и

кровохарканье, и болезни мочевого пузыря и почек3. Что же до

истерии, то Гален здесь сталкивается с возражениями тех, кто не допускает,

будто столь многочисленные, обширные и отчетливо выраженные симптомы могут

порождаться задержкой и порчей небольшого объема жидкости, застоявшейся в

теле из-за прекращения половых отношений. На это Гален отвечает сравнением

вредоносной силы испорченной спермы с сильными ядами, которые встречаются в

природе: "Вследствие укуса какого-нибудь ядовитого паука мы наблюдаем, как

все тело становится больным, хотя через крошечное отверстие внутрь проникла

лишь малая толика яда". Эффект, вызываемый укусом скорпионом, еще

поразительней, поскольку ярко выраженные симптомы появляются мгновенно; но

"то, что он вводит, когда кусает -- это совсем немного, почти ничто, его

жало, кажется, даже не имеет острия"; удар [электрического] ската -- еще

один пример того, как "малое количество вещества может вызвать большие

изменения" вследствие одного-единственного контакта. Гален заключает: "Стало

быть, если мы согласимся признать, что заболевания, подобные тем, которые

следуют за отравлением яда-
_____________

1 См. Oribase. Livres incertains, VIII; Т. IlI, P. 110.

2 Ibid., P. 109.

3 Rufus Ephesius. Fragmenta, extr. Aetius (OEuvres.-- P. 318).

130
ми, овладевают нами, возникая в нашей же собственной плоти, нет ничего

странного в том, что загрязненная, удержанная, испорченная сперма порождает

пагубные симптомы в теле, предрасположенном к болезням"1. Таким

образом, органы, жидкости и половые акты составляют, с одной стороны, нечто

в роде восприимчивой поверхности, очень чувствительной к тому, что может

расстроить организм, и, одновременно, они суть чрезвычайно мощный и активный

очаг, способный сообщать всем участкам тела протяженный ряд полиморфных

симптомов.

3. Сексуальная активность выступает источником терапевтических

эффектов, в той же мере, что и патологических последствий. За счет такой

амбивалентности она в одних случаях способна исцелять, в других же,

напротив, вызывает болезни;

при этом далеко не всегда можно легко определить, к какому результату

она приведет в каждом данном случае: все зависит от индивидуального

темперамента, а также от конкретных обстоятельств и состояния тела, весьма,

впрочем, изменчивого. В целом, обычно соглашаются с Гиппократом, учившим,

что "соитие -- наилучшее средство от болезней, вызванных слизью", а Руф

комментирует: "Многие из тех, кто был истощен недугом, восстановили свои

силы посредством этих занятий. Одни с их помощью вернули легкое дыхание,

прежде затрудненное, другие -- утраченный было вкус к пище, а третьи

избавились от пагубного ночного истечения семени..."2. Выведение

спермы из тела,-- признает он далее,-- оказывает благотворное воздействие на

душу, если та встревожена и нуждается, как и плоть, в очищении от всего, что

ее засоряло: соитие отвлекает от навязчивых идей и смягчает неистовый гнев,

вот почему нет другого такого же в высшей степени полезного лекарства от

меланхолии и мизантропии. Гален тоже наделял половые связи способностью

производить разного рода целительные эффекты,-- как на дух, так и на тело:

"Этот акт обращает душу к покою и на самом деле приводит человека

меланхолического и буйного в более благоразумное расположение; он умеряет

неуемный пыл

1 Galenus. De locis affectis, VI, 5.

2 Rufus Ephesius. Fragmenta, extr. Aetius (CEuvres-- P. 320--

321); см. также Oribase, VI, Т. I, P. 541.

женщиной; более того, звери, которые выказывают свирепость, произведя на

свет потомство, после совокупления успокаиваются"; факт же воздействия

половых отношений на тело Гален обосновывает тем, что вкусивший однажды

сексуальной практики мальчик становится "бородатым, большетелым и

мужественным", тогда как прежде он был "безбород, мал и

женоподобен"1.
Но Гален отмечает, что в зависимости от условий, в которые поставлен

субъект полового акта, возможны и другие его последствия,-- это уже эффекты

совершенно противоположного толка: "Тех, у кого сил немного, соитие приводит

в состояние предельной слабости, тогда как тот, чьи силы не истощены, но кто

страдает болезнью слизи, ни в коей мере не будет им изнурен". На короткое

время "соитие согреет ослабленного человека, но затем сильно его охладит".

Еще одно замечание:

некоторые с юных лет слабеют после совокупления, иные же, если не

совершают его регулярно, чувствуют тяжесть в голове и беспокойство; у них

начинается лихорадка, пропадает аппетит и портится пищеварение2.

Гален описывает даже людей с такими разновидностями темперамента, что

истечение спермы приводит у них к болезни или, по меньшей мере, к

недомоганию, хотя и удержание ее столь же губительно и вредоносно:

"У некоторых людей семя обильное и горячее, чем и обусловлена

постоянная потребность в его выделении; однако извергнув сперму, человек,

который пребывает в таком состоянии, испытывает слабость в области желудка,

изнеможение, вялость и сухость во всем теле, он худеет, у него вваливаются

глаза; однако, если во избежание этих несчастий, вызываемых соитием, он

решит воздерживаться от половых сношений, его тотчас же начнут мучить

головные и желудочные боли, сопровождаемые тошнотой, так что от своего

воздержания он не получит сколько-нибудь заметного облегчения" .

При обсуждении этих позитивных и негативных последствий вокруг

некоторых частных вопросов развернулось множе-
_______________

1 См. Oribase, Livres incertains, V11I; Т. Ill, P. 109.

2 Ibid, VI, 37: Т. I, Р. 537.

3 Ibid., X; Т. III, P. 113.

излагает мнение тех, кто считает истечение семени во сне "не слишком

тягостной" потерей; однако, со своей стороны, он не согласен с такой

концепцией и обращает внимание читателя на то, что поллюция "еще больше

расслабляет тело, и без того уже расслабленное сном"1. Гален тоже

не находит, что претерпевать ночные поллюции из-за воздержания многим лучше,

нежели вредные последствия соития2. Гораздо серьезнее,

несомненно, были споры, которые велись по поводу детских конвульсий и их

исчезновения с наступлением половой зрелости. Зачастую родство между

эякуляцией и спазмом приводило к тому, что маленьких мальчиков, подверженных

конвульсиям, предлагали лечить, приобщая их к опыту сексуальных отношений.

Такова, например, была точка зрения Руфа, по мнению которого плотская связь

может прекратить эпилепсию и головные боли по достижении половой

зрелости3. В качестве терапии спазмов у таких детей некоторые

врачи рекомендовали снизить возрастной порог сексуальной деятельности.

Аретей критиковал этот путь, поскольку он противоречит замыслу природы,

назначившей наиболее подобающее время; кроме того, он вызывает или

усугубляет недуг, которого хотят избежать; врач, дающий такой совет,