Бұл басылым «Отырар кітапханасы» ғылыми орталығының құрылғанына 10 жыл толуына арналады

АЛАШ ҚОЗҒАЛЫСЫ

(Құжаттар, тергеу жауаптары, ілеспе іс қағаздары, тәркіленген хаттар)

Екінші кітап

Профессор Т.Қ.Жұртбайдың авторлық басылымы

АЛМАТЫ

2011

Ақпарат және мұрағат комитетінің «Әлеуметтік маңызды әдебиет түрлерін шығару» бағдарламасы

Л. Н. Гумилев атындағы Еуразия Ұлттық университеті жанындағы «Отырар кітапханасы» ғылыми орталығының сирек қолжазбалар мен кітаптар бөліміндегі профессор Т.Қ.Жұртбайдың қолжазба қоры бойынша дайындалып, университеттің ғылыми Кеңесінде бекітілген.

Жоба жетекшісі және жалпы редакциясын басқарған Қазақстан Педагогика Ғылымдары академиясының академигі, филология ғылымдарының докторы, профессор Т. Қ. Жұртбай

Пікір білдіргенден: С.С.Қирабаев, ҚР ҰҒА академигі, филология ғылымдарының докторы, профессор. Қ.Алпысбаев филология ғылымдарының докторы, професор. Р.Тұрысбек, филология ғылымдарының докторы, профессор. А.Ә.Рамазанова, филология ғылымдарының докторы, професор.

Басылымның ғылыми редакторлары – тарих ғылымдарының докторы Д.Махат, педагогика ғылымдарының докторы, профессор Б.Ф.Кәріпжанова

Жинақты құрастыруға қатысқандар: Б.Ф.Кәріпжанова, Қ.Қамзина.

Ғылыми аппараттарын жасаған тарих ғылымдарының докторы Д.Махат.

Қолжазбаны компьютерге теріп, баспаға дайындаған – Қ.Камзина, А.Сатыбалдиева.

АННОТАЦИЯ

«Алаш қозғалысы» атты үш томдықтың екінші томына жазушы, ғалым Т.Қ.Жұртбайдың Ұлттық қауіпсіздік комитетінің мұрағатындағы «Алаш» партиясы мен «Алашорда» үкіметінің Х.Ғаббасов, М.Тынышбаев, Х.Досмұхамедов, Ж.Досмұхамедов, Ж.Ақбаев, Ә.Ермеков, М.Жұмабаев, Ж.Аймауытов, М.Тұрғанбаев, М.Күдерин, А.Байтасов, И.Қашқынбаев, Д.Ысқақов, М.Әуезов қатарлы 30 алаш қайраткерлерінің үстінен 1927-1932 және 1937-1938 жылдары жүргізілген 14 томдық тергеу ісіндегі тарихи құжаттар, сұрақ-жауаптар мен көрсетінділер, тергеу барысындағы ілеспелер, тәркіленген хаттар мен құжаттар жинақтала енгізілді. Авторлық басылым болғандықтан да әр қилы бопсалаулардың ырқы байқалатын түрмедегі сұрақ-жауаптар мен көрсетінділердің тек алаш қозғалысына қатысты тұстары ғана іріктеліп алынған.

Бұл еңбек – әдебиетшілер мен тарихшылардың, мәдениеттанушылар мен саясаттанушылардың, ғылыми көпшіліктің, ізденушілер мен студенттердің, жалпы зиялы оқырман қауымның назарын аударатын толымды дерекнама болып табылады.

Я, помощник начальника отдела ПП ОГПУ по Казахской ССР СНК, рассмотрев материалы на гражданина Габбасова Халела Ахметжановича, нашел, что материалы содержат при себе признаки преступления, предусмотренные по статье 58 13/17 УК 26 кодекс 110. Необходимо произвести следственные действия, копию настоящего постановления направить прокурору по органам ОГПУ, помощнику начальника отдела Саенко и Петрову, нач. комиссии по ОГПУ КССР.

Подпись: Ольшанский.

*** *** ***

Родители мои были скотоводами. Родина моя – Шаганская волость Семипалатинской губернии. Хозяйство имели сначала большое, а потом отняли, и стали бедняками. Предки мои были татары, около 200 лет назад они приехали в Шаганскую волость, предок мой был кузнецом, приехал в Шаган, поселился там, и с того времени семья Габбасовых стала жителями Семипалатинской губернии, где они жили долгое – долгое время. Семью Габбасовых встретили принадлежащие к роду тобыкты люди. И непосредственно эти же люди являются толенгутами. Это название берет начало из общественных взаимоотношений, когда султаны-торе в своем распоряжении имели большое количество людей, приравненное в правовом отношении к рабам. Предки мои, как пришельцы , попали в такое положение.

В 1898 году учился в школе в Семипалатинске. В 1901 году поступил в 1 класс гимназии, окончил в 1909 году. С весны этого года я от родителей материальной помощи не получал, пользовался казахской стипендией и занимался кредиторством, стипендия была назначена земством, причем порядок назначения учитывал успехи учащегося в гимназии. После окончания гимназии, из-за неимения средств продолжать образование не получилось, я поступил на работу сельского аульного учителя Сейсеновской волости Семипалатинского уезда, работал до осени 1912 года, а затем поехал в Москву и поступил в университет на юридический факультет. Затем перешел на физико-математический факультет, переход на этот факультет был обусловлен тем, что с поступлением на юридический факультет, я был лишен стипендии губернатором по той причине, что на юридическом факультете я мог попасть под влияние революционных идей, и это опасение у него было не только по отношению ко мне, но и ко всем учащимся юридического факультета. В частности губернатор Сосницкий как опыт в этом отношении указывал на Жакыпа Абаева, который в этом году активно участвовал в революционном движении. Одновременно я в Москве занимался репетиторством. В связи с переходом я получил казахскую стипендию. Между прочим, весной 1911 года в связи с Муромцевскими и Толстовскими днями во время забастовки я был исключен из университета, вследствие того, что будучи стипендиатом принял участие в забастовке осенью 1911 года. Я снова поступил в университет, который окончил в 1919 году.

После окончания университета поступил в статистический центр «Алем» (?) управляющим по делам некоего кредита Петроград, после экзамена получил назначение на должность по кредитам в город Семипалатинск, работал там включительно до февральской революции, после которой казахская организация выдвинула меня на пост председателя Киргизского комитета, Последним председателем был Марсеков. В промежутке между выборами Земского управления и Февральской революции я ездил на Всеказахский съездв город Оренбург в качестве представителя от Семипалатинского киргизского конгламерата и на этом съезде был избран членом Совета Алаш Орды.

На съезде я работал в комиссиях по организации национальных комитетов. На съезде образовалось два течения по принципиальному вопросу о сроках объявления автономии. Причина, по которой Алихан просил повременить объявление автономии, заключалась в том, что представители русского крестьянства отсутствовали на съезде. К этому течению принадлежал и я. Другое течение, возглавляемое Досмухамедовым, отстаивало необходимость немедленного объявления автономии. Последнее течение по существу было демагогическим. Она апеллировала к религиозным чувствам казахов, доказывая необходимость одновременной организации муфтиата. Большинство при голосовании оказалось на стороне первого течения, но противники не подчинились. В результате большинство, не желая создавать раскол, должны были сделать некоторые структурные поправки, которые сейчас не помню. Кроме меня на съезде от Семипалатинского казахского КРКА были Ермеков и еще какие-то казахи. Но я их не помню.

Приблизительно в конце февраля 1918 года и в начале марта в Семипалатинске развернулись группы Советов, и была созвана беспартийная рабоче-крестьянская конференция, на которой я был избран председателем областного совета рабочих. Помимо меня в областной совет из казахов был избран еще кто-то, но точно не помню. С января месяца 1918 года в связи с нашими жалобами на действия местных советов, которые пытались ликвидировать все национальные учреждения и широко применяли репрессии в отношении представителей казахского населения, вплоть до того, что Букейханов был вынужден скрываться в Семипалатинске, и появляться ему было нельзя. Были вынуждены говорить с Москвой с товарищем Сталиным по прямому проводу. По велению казахского комитета я подтвердил во время переговоров по проводу тов.Сталину ранее поданные жалобы на действия местного Совдепа.

Я настаивал на необходимость скорейшего осуществления идеи самоопределения нации согласно провозглашенной Советской властью декларации о самоопределении. Точно не помню, но я уведомил 14 пунктов, в основном заключавших восстановление ликвидированных казахских учреждений, организации национальной автономии в рамках Советов, освобождение арестованных деятелей казахского народа. Ответ Сталина сводился к тому, что от нас для этого требуется признание советской власти. При этом условии будут приняты немедленные меры к организации Учредительного съезда для объявления автономии. Дальше он добавил, что постановление Всеказахского Оренбургского съезда целиком укладывается в рамки национальной политики Советской власти. Со своей стороны тов.Сталин обещал дать указание Областному Совдепу как в отношении принятия подготовительных мер к созыву Учредительного съезда, так и в отношении освобождения арестованных. В заключение Сталин сказал, что в Москве находятся Досмухамедовы, которым мы можем дать необходимые поручения.

После этих переговоров мы телеграфировали Сталину о безоговорочном признании Советской власти, а Досмухамедовым о том, чтобы они представляли наши интересы перед Центральным правительством. Эти телеграммы были посланы после совещания, на котором присутствовали Бокейханов, Омаров, Марсеков, Ермеков, Сарсенов Биахмет и я, Габбасов. Кажется, были Байтурсынов с Дулатовым. Это выглядело как мероприятие совета Алаш Орды. После моих переговоров со Сталиным к проводу был вызван председатель Областного Совдепа Шугаев, но о чем они говорили, не знаю. После этого Областной Совет изменил отношение к нам в лучшую сторону и даже освободил частично арестованных. Однако подготовительных мероприятий к созыву Учредительного собрания Всеказахского съезда так и не проводил. По этой причине наши отношения с областным советом обострились снова. Опять начались репрессии по отношению к казахским работникам. Для того чтобы окончательно выяснить вопросы автономии, мы вынуждены были взять разрешение областного совета.

Съезд был созван в начале мая. Принципиальные вопросы автономии были уже разрешены. К таким вопросам относится наша информация о точке зрения Советской власти на основе моих переговоров со Сталиным. Решение съезда по этому вопросу приветствовало политику советской власти. Одновременно было восстановлено требование съезда. Во время работы съезда туда явился бывший член казахского комитета Кульжанов и потребовал, чтобы ему дали возможность высказаться. Председательствовавший на съезде Поштаев не разрешил, тогда Кульжанов явился на съезд с красноармейцами и заявил, что если ему не дадут высказаться, то он разгромит съезд. Съезд отказался выполнить требования Кульжанова и прекратил свою работу. После этого стали циркулировать слухи о том, что руководители съезда арестованы, и мы вынуждены были бежать в степь, за исключением некоторых. Я лично вместе с Марсековым, Ермековым, Козбагаровым, Сарсеновым и другими бежали к Чингисским хребтам и там скрывались. Там уже были в это время Бокейханов, Байтурсынов, Дулатов, Омаров и многие другие. Всего там было 20-30 человек. Вместе с офицерской группой Токтамышева, которая появилась в апреле или марте месяце 1918 года из города Омска, связались существовавшие в Семипалатинске антисоветские подпольные организации. По приезде в Семипалатинск он явился в казахский комитет. Как он связался с организацией, я не знаю. Помню из его слов, что одна организация черносотенная офицерская, другая социалистическая. После того как наши взаимоотношения с облсовдепом обострились, мы заставили казахский комитет связаться с одной из организаций. Токтамышев говорил, что подпольная организация предусматривает самоопределение наций. Сам Токтамышев ни в одной из названных организаций не состоял.

После этого мы реорганизовали эту организацию Токтамышева в военный отдел во главе с Марсековым, Сарсеновым и Алимбековым. Алимбеков в это время работал членом военного отдела облсовдепа. После переворота все мы приехали в Семипалатинск и узнали, что там существует казачья власть под руководством атамана Сидорова. Мы тогда стали спрашивать Токтамышева, где же силы социалистического направления, где подпольная организация. Этот вопрос связан с тем, что мы не желали связей с казачьей черносотенной властью, а предполагалось вооружить силы социального направления и произвести переворот. После переворота произошло восстановление земства. Я стал работать в областной земской управе в качестве члена. Председателем был Марсеков.

В дальнейшем наши действия сводились к тому, чтобы сохранить судебный казахский аппарат и задержать поток переселенцев, сохранить права казахского населения, нарушаемые переселенческим управлением. В период с июля по октябрь Бокейханов вместе с Ермековым и Сарсеновым вели переговоры сначала с Семиреченским правительством, а затем ездили в Самару на совещание. Переговоры велись в плоскости отношения к автономии. Было достигнуто соглашение, которое в основном сводилось к тому, чтобы сохранить положение правительства Алаш Орды. Программа Алаш орды по земельному вопросу была признана впредь до Учредительного собрания. Параллельно с переговорами с Комучем, Бокейханов вел переговоры с Сибирской директорией, но соглашения не были достигнуты. После создания Директории через несколько дней она выпустила декларацию о роспуске всяких автономий.

В начале ноября 1918 года Бокейханов приехал в Семипалатинск и созвал совещание, на котором присутствовали Беремжанов, Сарсенов, Ахметов (?), кажется, Тынышпаев, Ермеков, я, Габбасов и другие. Бокейханов доложил обстановку и поставил вопрос как быть в ситуации, когда политические события развиваются в направлении реставрации монархического строя. В этой обстановке рассчитывать на самоопределение нации нельзя. Поэтому необходимо связаться с Советской властью. Для связи сначала с Тургайскими работниками послал Сарсенова передать указанным группам о необходимости связи с Москвой. Чтобы эти группы дали поручение тургайским работникам начать работу. В связи с этим нами был послан в Москву Байтурсынов. После свержения Колчаковской власти я уехал в свою волость, вместе со мной бежал Ермеков, Сыздыков (?). В январе 1921 года я вернулся в Семипалатинск и поступил на работу в Комревком. Первого марта я был назначен членом коллегии губземотдела. Затем был приглашен на работу в качестве уполномоченного ревкома при Сибирревкоме. На меня возложили задачу организации казахского отдела при Губревкоме для облегчения перехода Акмолинской и Семипалатинской губерний в ведение Казахской республики.

(Габбасов)

(Саенко)

*** *** ***

Заместителю Председателя Совнаркома Каз.ССР Первободскому /секретно/ 28 октября 1928 года. Сообщаем, что за активное участие в компании по проведению конфискации в Семипалатинской губернии отрядом ОГПУ арестован Член коллегии Госплана Габбасов Халел, которому дискриминируется обвинение по статье 58-13 УК 1926 года .

Заместитель по ОГПУ Ольшанский.

*** *** ***

В революционном движении я начал участвовать с 5 класса гимназии в 1905 году. В Семипалатинской гимназии существовал революционный кружок, организованный неким Бишеба…/неразборчиво/. События, давшие значительный толчок в развитии моей позиции, были события 1905 года. Из участников движения в гимназии я помню Солодовникова. В октябре 1905 года в гимназии было созвано собрание, на котором Солодовников выступал с докладом, а также другие. В результате у нас образовался казахский кружок учащихся и молодежи, существовал до 1908 года. Кружком руководил некий Бекмагамбетов Максут. После ареста Бекмагамбетова кружком руководил Досмагамбетов. Кружок помогал политическим ссыльным. Выпускал чисто политическую литературу и даже несколько раз выпускал для казахского населения воззвания о том, чтобы казахи держались за свою казахскую землю, боролись с чиновниками, которые продались за свои должностные мундиры и предали интересы нации.

Эти кружки даже посещал Акбаев, который был изгнан из Омска за революционную деятельность. Когда он сидел в Семипалатинске, я к нему ходил на свидание, и там познакомился с ним в 1905 (?) году. Кружок был для меня местом работы. В этом же году я впервые встретился с Бокейхановым, который прибыл в Семипалатинск для отбывания тюремного заключения за участие в сборе подписей Выборгского воззвания. Я пошел к нему по собственной инициативе. Когда он освободился из тюрьмы, учащиеся пошли к нему. Он был недоволен нашей неподготовленностью, он предлагал нам читать политическую литературу. Следующая моя встреча с Бокейхановым состоялась в 1912 году. Он был тогда в Петрограде, вызвал туда Акбаева. Я тогда был студентом, Акбаев был в Москве. Я с ним поехал. Бокейханов подготавливал почву для предъявления правительству запроса в Госдуму об отмене закона от 6 июня 1908 года о не вызове от казахского населения народного представительства в Госдуму. Студентам Бокейханов поручал в Петрограде подбор материалов, систематизацию для обоснования запроса. Одним мигом можно назвать мой длительный период моей совместной работы с Бокейхановым.

Вопрос: Чем объяснить, что Бокейханов, будучи идеологом национального движения, состоял членом партии кадетов?

Ответ: Чем объяснить не знаю, но мы все этим были недовольны. На І Всеказахском съезде в 1917 году Бокейханов подал заявление о выходе из кадетской партии.

Написано с моих слов правильно, в чем я подписываюсь (Габбасов).

Допрос вел – Саенко.

*** *** ***

(ІІ том, 347 стр.).