Фрейн Майкл Театр (Шум за сценой)
жүктеу/скачать 400 Kb.
|
| Фрейн Майкл
Театр (Шум за сценой) Майкл Фрейн ТЕАТР (ШУМ ЗА СЦЕНОЙ) Комедия в трех действиях Перевод с английского Зои АНДЕРСОН Театральная версия Михаила РОЩИНА Место и время действия; АКТ I - гостиная загородного дома Брентов. Среда после полудня (Гранд-театр, Вестон-Супер-Мейр, понедельник, 14 января). АКТ II - гостиная загородного дома Брентов, повернутая на 180° (Королевский театр в Гуле. Дневной спектакль, в среду, 13 февраля.) АКТ III - гостиная загородного дома Брентов, среда после полудня. (Муниципальный театр в Стоктоне-на-Темзе, суббота, 6 апреля.) ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ i МИССИС КЛАКЕТТ РОДЖЕР ТРАМПЛМЕЙН ВИКИ
ФИЛИПП БРЕНТ - шейх ФЛАВИЯ БРЕНТ ГРАБИТЕЛЬ РЕЖИССЕР ПОМРЕЖ РАБОЧИЙ СЦЕНЫ. ДОТТИ ОТЛИ ГАРРИ ЛЕЖЕН БРУК АШТОН. ФРЕДЕРИК ФЕЛЛОУЗ. БЕЛИНДА БЛЕЯР. СЕЛЗДОН МОУБРЕЙ. ЛЛОЙД ДАЛЛАС. ПОППИ НОРТОН-ТЕЙЛОР. ТИМ ОЛГУД. .
АКТ ПЕРВЫЙ Гостиная загородного дома Брентов Восхитительная мельнице,XVI века в 25 милях от Лондона, с любовью перестроенная в духе того времени, с атмосферой старины1. При этом полностью оснащена всеми современными удобствами и изысканно обставлена. Идеальное место для иностранной фирмы, которая ищет дом в чисто английском стиле для своих руководящих работников, сдается внаем минимум на три месяца. Обращаться только через агентов фирмы: "Сквайр, Сквайр, Хеккем и Дадли". Дом состоит из просторной гостиной и лестницы, ведущей на галерею второго этажа. Большое количество входов и выходов: на первом этаже передняя дверь открывается в разросшийся сад, за которым видна восхитительная деревушка. Другая ведет в элегантный кабинет, обшитый деревянными панелями, и третья - в светлую просторную кухню. Четвертая - в роскошную ванную, совмещенную с туалетом. Ее окно - от пола до потолка - выходит на юг. На галерее наверху одна дверь в спальню, другая - дверь стенного бельевого шкафа. По коридору галереи можно перейти во все остальные комнаты второго этажа. Посредине лестницы; между ее двумя маршами, еще одна великолепно отделанная ванная и туалет. В целом дом представляет собой великолепный образец традиционного английского декоративного ремесла. Его хозяин в данный момент за границей. По мере того, как поднимается занавес, звонит телефон - абсолютно современный аппарат последнего слова техники. Из кухни появляется миссис КЛАКЕТТ, домоправительница, женщина крутого нрава. В руках ее тарелка с сардинами. МИССИС КЛАКЕТТ /обращаясь к телефону/. Не надрывайся! Я не могу сразу все успеть, сардины открывать и брать трубку. У меня только две ноги /ставит сардины на телефонный столик, снимает трубку./ Алло? Да... Никого нет. Да, милый... Нет, нет мистера Брента нету... Живет, живет, а сейчас не живет... Потому как он в Испании... Да, мистер Филипп Брент, он самый... Да, который пишет пьесы, но только он теперь в Испании пишет... Нет, и она в Испании... все в Испании, здесь никого... Я в Испании? Нет, я, дорогой, не в Испании. Я за домом смотрю. Только я сегодня ухожу, у меня среда выходной... Не ушла? Потому что отдохнуть хочу. Рыбки вот поесть. Телевизор у них цветной, а сегодня королевские... ну, как они называются? Где лошади скачут... /Берет газету/ сейчас, сейчас скажу... Насчет дома?.. Это вы этим звоните, кто сдает: Сквайр, Сквайр, Хеккем и еще какой-то. Нет, они не в Испании. Они у себя в кабинете у телефона сидят. Сквайр, Сквайр, Хеккем и этот... сейчас посмотрю... /Кладет трубку./ Но "кладет трубку" - это ремарка из пьесы Робина Хайзмагена, а на самом деле актриса кладет трубку около телефона. ...Вот всегда так. Захочешь отдохнуть - всё сразу валится тебе на голову. /Уходит в кабинет, все еще с газетой в руках./ /Но опять же так говорится в ремарке репетируемой пьесы, а на самом деле ДОТТИ ОТЛИ, исполняющая роль МИССИС КЛАКЕТТ, уходит, держа в руке вместо газеты тарелку сардин, и по мере того, как она это делает, она останавливается, чтобы прокомментировать свои действия/ ДОТТИ. И я забираю сардины. Нет, я оставляю сардины. Нет, я забираю сардины. /И тут раздается голос ЛЛОЙДА ДАЛЛАСА, режиссера, откуда-то из темноты зала./ ЛЛОЙД. Вы оставляете сардины, а трубку кладете на место ДОТТИ. Ах да, я кладу трубку на место. /Быстро кладет трубку и хочет уйти с сардинами./ ЛЛОЙД. ... И оставляете сардины. ДОТТИ. Оставляю сардины? ЛЛОЙД. Да, вы оставляете сардины. ДОТТИ. Я кладу трубку и оставляю сардины? ЛЛОЙД. Да, правильно. ДОТТИ. Мы что, меняли это? Ллойд, дорогой! ЛЛОЙД. Нет, дорогая. ДОТТИ. И я всегда так делала? ЛЛОЙД. Я бы не сказал, что всегда. Дотти, мое сокровище. ДОТТИ. А как насчет текста? Я ничего не напутала? ЛЛОЙД. Кое-что звучит похоже. ДОТТИ. Ты понимаешь, дорогой, у меня внутри как будто крутится игральный аппарат, ЛЛОЙД. Я понимаю, Дотти. ДОТТИ. Я открываю рот и никогда не знаю, что оттуда выскочит. ЛЛОЙД. Хорошо. У нас впереди еще ночь, и премьера только завтра. Итак, вы держите трубку. Начнем оттуда. ДОТТИ. Я держу трубку... ЛЛОЙД. Сквайр, Сквайр, Хеккем... /ДОТТИ входит в роль МИССИС КЛАКЕТТ./ МИССИС КЛАКЕТТ. Сквайр, Сквайр, Хеккем и еще какой-то, не знаю. Подождите-ка, голубчик, у телефона, сейчас посмотрю. /Кладет трубку на место./ Бот всегда так, только приляжешь на минутку - тебя сразу по башке./Уходит в кабинет с газетой в руках./ /Только у нее нет газеты в руках. Звук ключа в замке/ ЛЛОЙД. Стоп! /Открывается передняя дверь. На пороге РОДЖЕР ТРАМПЛМЕЙН с картонной коробкой в руках. Ему около тридцати. У него весьма самоуверенный вид человека, который занимается продажей весьма дорогого недвижимого имущества./ РОДЖЕР. Никого, только моя экономка, и сегодня после обеда у нее выходной. ЛЛОЙД. Стоп, Гарри! /Зовет./ Дотти! /Через ту же дверь входит ВИКИ. Ей лет двадцать с небольшим. Она великолепно сложена и великолепно выглядит./ РОДЖЕР. Так что дом сегодня в нашем полном распоряжении, ЛЛОЙД /повышает голос/. Стойте, Брук! /Зовет/ Дотти! /ДОТТИ выходит из кабинета./ ДОТТИ. Мне вернуться? ЛЛОЙД. Да, Дотти. И уйти с газетой ДОТТИ. С газетой? Ах да, газета! ЛЛОЙД. Вы кладете трубку, вы оставляете сардины и уходите с газетой. ГАРРИ. Вот так, радость моя! ДОТТИ. Извини, мое солнышко. ГАРРИ /обнимает ее/. Ничего, дорогая. Это только монтировочная репетиция. ЛЛОЙД. Это генеральная. Гарри, солнышко, это генеральная. ГАРРИ. А когда была монтировочная? ЛЛОЙД. А когда быть генеральной? У нас завтра премьера. ГАРРИ. Ну, я не знаю. Мы все думали - монтировочная. Дотти, скажи, дорогая. ДОТТИ. Это все из-за этих моих слов, мой дорогой. ГАРРИ, Да не расстраивайся ты из-за этих слов, моя радость. ДОТТИ. Прямо сами выскакивают как из автомата. ГАРРИ. Слушай, Дотти, все твои слова прекрасны. Все твои слова лучше, чем эти... Ну, ты понимаешь, что я хочу сказать. /Обращается к Брук./ Правильно я говорю? БРУК /рассеянно/. Что, извини? ГАРРИ /Дотти/. Я хотел сказать - о'кей... так... Он, так сказать... вы сами понимаете... Все отлично! Дотти, милая, ты, между прочим, играешь такие роли уже слава богу... Ты понимаешь, что я хочу сказать... ЛЛОЙД. В чем дело? Гарри и Брук - за сцену! Дотти держит трубку. ГАРРИ. Нет. Но здесь мы... Как же мы... боже мой, мы... завтра премьера, а мы только имели всего две репетиции... Мы даже не знаем, где кто стоит, а?.. ДОТТИ. Это правда, моя радость. Разве он не прав, Ллойд? ЛЛОЙД. Прекрасно сказано; Гарри. ГАРРИ. Нет, ты пойми, я хочу сказать, мы играем в Вестен-Супер-Меейре всю неделю и потом ведь Йовел и один бог знает, один бог; где еще... Потом... И бог знает, как далеко, как далеко, и мы все очень волнуемся... И я хочу сказать... /Брук./ Понимаешь, что я хочу сказать? БРУК. Что, извини? ЛЛОЙД. Хватит, все за сцену! Дотти держит трубку. ГАРРИ. Прости, Ллойд, но иногда просто необходимо вот так взять и прямо все сказать. Ты понимаешь? ЛЛОЙД. Понимаю. ГАРРИ. Спасибо; Ллойд. ЛЛОЙД. Все о'кей, Гарри. Вы за сценой. ГАРРИ, Ллойд, извини, дай я только скажу еще одну вещь. Раз уж мы прервались. Я работал со многими режиссерами, Ллойд. Некоторые были гениальные, некоторые были чудовище, но я никогда не встречал режиссера, который был бы так совершенно и абсолютно, ну, я не знаю... ЛЛОЙД. Спасибо. Гарри. Я очень тронут. А сейчас ты уйдешь отсюда, кусок идиота, или нет?! /ГАРРИ быстро уходит./ И ты, Брук! БРУК. Да? ЛЛОЙД. Ты ушла? БРУК. Ушла? ЛЛОЙД. Ты где, я спрашиваю? БРУК. Что? ЛЛОЙД, Сейчас будет твой выход, будет! Я вас вызову снова. А сейчас поехали! /БРУК уходит./ Итак, ты держишь телефонную трубку. ДОТТИ. Итак, я держу телефонную трубку. Я кладу трубку и оставляю сардины. /Голосом миссис Клакетт./ Вечно одна и та же история - захочешь отдохнуть... ЛЛОЙД. И берешь газету. /ДОТТИ возвращается, берет газету и снимает трубку./ ДОТТИ. Оставляю сардины, беру газету. /Голосом миссис Клакетт./ Вечно одно и то же. Захочешь отдохнуть, дурная голова ногам покоя не дает, /Своим голосом./ И, наконец, я ухожу. ЛЛОЙД. Положив трубку! /Она кладет трубку и уходит в кабинет. Появляется РОДЖЕР, как раньше, с картонной коробкой/ РОДЖЕР. Никого, только моя экономка. Но после обеда у нее выходной. /Входит ВИКИ, как раньше./ ...Так что дом в нашем полном распоряжении. /Уходит и приносит еще спортивную сумку. Закрывает дверь./ Сейчас только проверю. /Открывает дверь в кухню./ /ВИКИ осматривается./ Эй, кто-нибудь дома? /Закрывает дверь./ Нет ни души. Ну, как тебе? ВИКИ. Потрясающе! И это все твое? РОДЖЕР. Просто маленький сарайчик в лесу, старая мельница, шестнадцатый век. ВИКИ. Ну, это деньжищ! РОДЖЕР. Нормально. Надо же иметь местечко, чтобы провести время с деловыми людьми. Кстати, кое-кто придет в четыре часа. Один араб. Ну, эти ребята, нефтяные короли... Ты понимаешь? ВИКИ. Да. А мне надо к четырем доставить все эти документы в нашу контору в Базен-Стоуне. РОДЖЕР. Ну? Тогда мы еле-еле успеваем. То есть, я думаю, что мы успеем, но... ВИКИ. Поняла. РОДЖЕР /ставит коробку и открывает сумку/. Тогда не будем возиться охлаждать шампанское. ВИКИ, А все эти двери... РОДЖЕР. О, это еще не все! Вот - в кабинет, вот - в кухню, это комната экономки... ВИКИ. С ума сойти. А где тут это... РОДЖЕР. Что?! А! Вот сюда, пожалуйста! /Открывает дверь в ванную./ ВИКИ /заглядывает/. Отпад! /Входит в ванную./ /Из кабинета появляется МИССИС КЛАКЕТТ, без газеты./ МИССИС КЛАКЕТТ. Теперь я потеряла сардины. /Взаимное удивление, РОДЖЕР прикрывает дверь в ванную, сует шампанское обратно в сумку./ РОДЖЕР. Прошу прощения, я думал, здесь никого нет, МИССИС КЛАКЕТТ. А никого и нет. Меня нет. Это только королевские сегодня... эти... по телевизору... И они там все в шляпах, а я думаю, дай, думаю... А вы-то кто будете? РОДЖЕР. А я от агентов. Сквайр, Сквайр, Хеккем и Дадли. МИССИС КЛАКЕТТ. А, от агентов! И кто же вы-то будете? Сквайр, Сквайр, Хеккем и Дадли? РОДЖЕР. Я Трамплмейн. МИССИС КЛАКЕТТ. Пришел сюда, прям как хозяин! Я думала, вор какой! РОДЖЕР. Нет. Я просто заскочил... Надо уточнить кое-какие размеры, выяснить пару вопросов. /Дверь ванной пытаются открыть. РОДЖЕР закрывает ее./ ...Да, и еще клиент... Я показываю дом. Может быть, будет снимать. ВИКИ /напирая на дверь/. Что с этой дверью? РОДЖЕР. Вот она подумывает снять дом. Ей срочно нужно. ВИКИ /выходит/. Это не спальня. РОДЖЕР. Не спальня? Нет, это ванная и совмещенный санузел. Туалет первого этажа. А это - домоправительница миссис Крокетт. МИССИС КЛАКЕТТ. Клакетт, голубчик, Клакетт. ВИКИ. О, привет! РОДЖЕР. Она... Вообще-то ее здесь нет. МИССИС КЛАКЕТТ. Только цветной телевизор. РОДЖЕР. Сегодня королевские, да? А дома - черно-белый. Но насчет нас не беспокойтесь. МИССИС КЛАКЕТТ /берет сардины/. Я сделаю звук потише. РОДЖЕР. Мы просто посмотрим дом и всё. МИССИС КЛАКЕТТ. Только теперь я потеряла газету. /Уходит в кабинет, унося сардины./ /Только она не уносит сардины./ ЛЛОЙД. Сардины! РОДЖЕР./Вики, продолжая играть/. Ты уж извини... ЛЛОЙД. Сардины! ВИКИ. Все нормально. Телевизор-то нам зачем, правда? ЛЛОЙД. Сардины! /Появляется ДОТТИ из кабинета./ ДОТТИ. Я забыла сардины. ГАРРИ. Ллойд, эти проклятые сардины! Ну, нужно же что-то сделать! Ну, нельзя же продолжать в таком духе! ЛЛОЙД. В каком духе, Гарри? ГАРРИ. О'кей, Ллойд! Тебе-то хорошо. Ты сидишь там, а мы крутимся тут с этими сардинами... Мы все это ощущаем... /Обращается к Брук./ Скажи! БРУК. Что ты, извини? ГАРРИ. Сардины!.. БРУК. Что - сардины? ГАРРИ /Ллойду/. Я говорю, мы все здесь как ишаки работаем, господи ты боже мой... А в одном только первом акте четыре раза появляются эти тарелки сардин туда-сюда! Ну, ты понимаешь, что я хочу сказать? ЛЛОЙД /кричит/. Поппи! /Гарри./ Ты хочешь что-нибудь другое вместо сардин? Так я тебя понимаю? Хочешь, чтобы Поппи приготовляла банановое пюре? ДОТТИ. Мы не хотим бананового пюре. /Из-за кулис выходит ПОППИ/ ЛЛОЙД. Поппи! Мы заменим сардины. ГАРРИ. Мы ничего не имеем против тебя, Поппи, милая! ДОТТИ. Мы думаем, что нормальные сардины... ГАРРИ /Дотти/. Я вообще не против сардин, дорогая, если ты не против. ДОТТИ. Боже, милый, и я не против, если ты не против. ЛЛОЙД, Так, Гарри, дорогой, что ты конкретно хочешь сказать? ГАРРИ. Что мы хотели сказать, Ллойд? Что очень просто. Мы здесь выворачиваемся наизнанку... О, боже! ЛЛОЙД. Всё! Я понял тебя. Ты поняла, Поппи? ПОППИ. Да. ЛЛОЙД. Прекрасно, поехали дальше. С выхода Дотти. А ты, Поппи... ПОППИ. Да? ЛЛОЙД. Чтоб больше этого не было. ПОППИ. Да нет... /Пожимает плечами и уходит./ ГАРРИ. Прости, Ллойд, я думал, просто нам следует поставить точки над "и". ЛЛОЙД. Конечно. Лишь бы наша Дотти была довольна. ДОТТИ. Я совершенно довольна, Ллойд, мой милый. ЛЛОЙД. В таком случае, можешь ты тогда кое-что сделать для меня, Дотти, моя драгоценная? ДОТТИ Что угодно, Ллойд, мое солнце! ЛЛОЙД. Возьми сардины с собой. /МИССИС КЛАКЕТТ уходит в кабинет, унося сардины./ РОДЖЕР /Вики/. Ты уж извини... ВИКИ. Все нормально. Телевизор-то нам зачем, правда? РОДЖЕР. Она тут в семье уже несколько поколений. ВИКИ. Отлично! Идем тогда. /Идет наверх./ А то же мне к четырем часам надо быть в Базен-Стоуне. РОДЖЕР. Ну, тогда просто по бокальчику шампанского? ВИКИ. Бери его с собой наверх. И не забудь мои документы. РОДЖЕР. Нет-нет, только, понимаешь, она... ВИКИ. Она?.. РОДЖЕР. Ну, она уже несколько поколений... /Входит МИССИС КЛАКЕТТ с газетой вместо сардин./ МИССИС КЛАКЕТТ. Сардины, сардины... Это не мое дело, конечно. Только я бы просто сказала: нечего долго думать - бери и всё! Тебе здесь очень даже нравится. ВИКИ. Во дает! МИССИС КЛАКЕТТ /Роджеру/. Хочет она? РОДЖЕР. Да, ну, конечно! МИССИС КЛАКЕТТ /Вики/. И нам будет одна радость, /Роджеру./ Скажи? РОДЖЕР. О, конечно! ВИКИ. Ну, дает! МИССИС КЛАКЕТТ. Сардины, сардины... Но на пустой желудок не очень-то отдохнуть. /Уходит./ ВИКИ. Видал?! Она нормальна, она даже хочет нам сардины... Потрясающая бабка! РОДЖЕР. Да, потрясающая... ВИКИ. Так куда мы идем? РОДЖЕР /берет сумку/. Да, хорошо. Пока она не вернулась с этими сардинами... ВИКИ, Сюда? Наверх? /РОДЖЕР кивает. Они уходят в ванную и тут же возвращаются./ Опять ванная! Что ты все время запихиваешь меня в ванную? РОДЖЕР. Нет-нет, вот сюда! /Открывает еще одну дверь и ВИКИ входит первая./ ВИКИ. Надо же, тут черные простыни. /Достает одну./ РОДЖЕР. Черт, это шкаф! /Выхватывает у нее простыню и бросает обратно./ Вот эта дверь, вот эта! /Бросает сумку и коробку, изо всех сил дергает следующую дверь./ Вот эта! ВИКИ. Ну, ты возбудился! РОДЖЕР. Сюда, сюда! ВИКИ. Ну, ты даже не можешь дверь открыть! /Они должны уйти в спальню, но никак не могут, потому что дверь не открывается. Внизу звук ключа в замке. На пороге передней стоит ФИЛИПП БРЕНТ с картонной коробкой в руке. Ему за сорок. У него темный загар. Это он нынешний хозяин дома. Это он пишет милые современные пьесы с очаровательной атмосферой разных эпох./ ФИЛИПП. Да, ведь как раз сегодня у миссис Клакетт выходной. ЛЛОЙД. Стоп! /Входит ФЛАВИЯ. Ей за тридцать. Она - идеальная пара для Филиппа Брента./ Стоп! ФИЛИПП. Дом сегодня в нашем распоряжении. /Вносит дорожную сумку и закрывает дверь/ /Только дверь никак не закрывается. И таким образом одновременно ГАРРИ изо всех сил пытается открыть дверь наверху, а ФРЕДЕРИК, играющий ФИЛИППА, старается открыть дверь снизу./ ЛЛОЙД. И сказал господь: остановитесь! И они остановились. И увидел господь, что это было ужасно. ГАРРИ /Фредерику и Белинде, играющим Филиппа и Флавию/. Извините, братцы, но она никак не открывается. БЕЛИНДА. Это ты извини. Это наша никак не закрывается. ЛЛОЙД. И сказал господь: Поппи! ФРЕДЕРИК. Прошу извинить. У всех прошу прощения. Это все я. Вы знаете, я всегда плохо соображаю насчет дверей. БЕЛИНДА. Фреди, рыбонька, ты все сделал идеально. ФРЕДЕРИК. Я ее не сломал. /Из-за кулис входит ПОППИ./ ЛЛОЙД. И явилась Поппи, и сказал господь: плодитесь и размножайтесь, но позовите Тима починить двери. /ПОППИ уходит./ БЕЛИНДА. Я обожаю эти монтировочные репетиции. ГАРРИ. Она обожает. Но разве она может просто так сказать. О, боже мой! Она обожает монтировочные! Дотти, где Дотти? БЕЛИНДА. Всегда все так добры друг к другу. ГАРРИ. О!.. Ну разве она может просто, ну, действительно ... /Входит ДОТТИ из кухни./ Дотти, ну, прямо я не знаю! Ну, ты понимаешь, Дотти? БЕЛИНДА /протянув руку Фредерику/. Фрэди, сокровище мое!.. А ты разве не любишь эти прогоны? Когда вею ночь напролет... ФРЕДЕРИК. Что мне нравится в последних репетициях, это, что можно посидеть - мебель уже на местах. /Садится./ БЕЛИНДА. Фрэди, дорогой! Смотрите, он шутит! Он у нас приободрился! Чудесно! /Садится рядом и обнимает его./ ФРЕДЕРИК. Думаешь, это была шутка? БЕЛИНДА. Ну, просто чудо - работать в этой труппе. У нас гениальная труппа! ДОТТИ. Подожди! Что ты будешь говорить через двенадцать месяцев, когда мы будем болтаться где-нибудь в провинции. БЕЛИНДА. Ллойд, дорогой, а как ты? У тебя все о'кей? ЛЛОЙД. Я начинаю понимать, что чувствовал бог, когда сидел один в темноте и создавал мир. /Глотает таблетку./ БЕЛИНДА. Что же он чувствовал, Ллойд? сокровище мое? ЛЛОЙД. Что надо вовремя принять валидол. БЕЛИНДА. Ну, милый, кто же виноват, у него же все-таки было шесть дней, а у нас всего шесть часов. ЛЛОЙД. И сказал господь; где же, черт побери, Тим?! /Из-за кулис выходит ТИМ. Он в изнеможении./ ...И появился, черт побери, Тим, и сказал господь: да будут двери, которые открываются, когда им надо открываться, и закрываются; когда надо закрываться, и пусть эти двери разделят мир, который за декорацией и перед декорацией! ТИМ. Что делать-то? ЛЛОЙД. Двери надо сделать. ТИМ. Я бананы доставал, что вместо сардин. ЛЛОЙД. Двери! ТИМ. Двери, чего? ЛЛОЙД. Готов спросить, у бога были люди, которые поникали по-английски. БЕЛИНДА. Тим, милый! Ллойд хочет сказать - вот эта дверь никак не закрывалась, ГАРРИ, А эта, в спальне, никак... о, боже! ТИМ. Понял. /Начинает чинить двери./ БЕЛИНДА /Ллойду/. Он не спал сорок восемь часов. ЛЛОЙД /Тиму/. Потерпи, старик, еще двадцать четыре часа - и конец. /Выходит на сцену./ БЕЛИНДА. Ах, смотрите! Бог сошел к нам на землю! ЛЛОЙД. Послушайте, раз уж мы все равно остановились, чтобы поставить декорации, на это ушло два дня, поэтому у нас не осталось времени еще на один прогон. Тише, тише! Но если мы пройдем пьесу еще разок сейчас, ночью, несмотря на двери и сардины, мы только в них уперлись, в эти двери и сардины: войти-выйти, принести сардины - унести сардины... Что тут трудного? Это же фарс! Это театр! Это жизнь! БЕЛИНДА. Боже, боже! Как глубоко! ЛЛОЙД. Но можно просто играть? Бах-бах, трах-бах-бах - вошли, бах вышли, бах - принесли, трах - унесла? И все успеем. А где у нас Селздон? БЕЛИНДА. О господи!.. ГАРРИ. О боже, боже! БЕЛИНДА. Селздон! ГАРРИ. Селздон! ЛЛОЙД. Поппи! ДОТТИ /Ллойду/. Я думала, он сам с тобой в зале. ЛЛОЙД. А я думал, он с тобой за кулисами. /Входит ПОППИ из-за кулис./ Мистер МОУБРЕЙ не в своей уборной? /ПОППИ уходит./ ФРЕДЕРИК: О, я не думаю, что он начнет, но, во всяком случае, не на последнем прогоне. /Обращается к Брук./ Не будет он, а? БРУК. Не будет - кто? ГАРРИ. Селздон! мы не можем найти Селздона. ФРЕДЕРИК. Нет, я уверен - не начнет. ДОТТИ. С ним наверняка ничего нельзя сделать, БРУК. Что не начнет, кто? /ГАРРИ, ДОТТИ и ЛЛОЙД вместе делают жест насчет выпивки./ БЕЛИНДА, Ах, ну перестаньте! Ну что вы раньше времени! Мы же не знаем. ФРЕДЕРИК. Да, не будем. Зачем эти поспешные выводы? ЛЛОЙД. Но дублер пусть будет готов. Тим! ТИМ. Да? ЛЛОЙД. Ты повеселее с этими дверями. В крайнем случае, выйдешь за Селздона, ТИМ. Понял. ДОТТИ. Нельзя было спускать с него глаз. Я говорила БЕЛИНДА. Но он был прямо золото на всех репетициях. ГАРРИ. Да, потому что когда мы все сидели в одной комнатке, то, конечно, было... О боже! Ну, вы понимаете, что я хочу сказать?.. ЛЛОЙД. Ты хочешь сказать - все были на виду. ГАРРИ. Да, да, там, так сказать, а здесь... ЛЛОЙД. А здесь все поделено на две части, все сразу потерялись. /Входит ПОППИ/ ПОППИ. Его там нет, ДОТТИ. Ты везде смотрела? /ПОППИ кивает./ А на складе? А в костюмерной? /ПОППИ кивает./ ФРЕДЕРИК /обращается к Дотти/. Да ты же с ним работала раньше, ты лучше знаешь. ЛЛОЙД /Поппи/. Позвони, пожалуйста, в полицию. /ПОППИ уходит./ /Тиму./Ну, что двери, всё? Беги, одевайся. жүктеу/скачать 400 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|