Клайв Касслер, Грэм Браун

— Думаешь, я хотел тебя здесь видеть? — пошутил вице-президент. — Это Бринкс постарался.

— Зачем?

— Нет ничего хуже обиженного победителя, — заметил Питт.

Сэндекер согласился.

— Слышал, ты на днях крепко его осадил.

— Сам напросился.

Вице-президент усмехнулся и, откинувшись на стуле, перевел глаза на экран.

— Не сомневаюсь.

Питт очень ценил поддержку Сэндекера. Всегда.

— Знаешь, непривычно видеть тебя без сигары во рту, — сказал он.

— В оперативном центре курить запрещено, — отозвался вице-президент. — Послушаем, может, что и узнаем.

Кэмерон Бринкс между тем встал и начал свою презентацию. Изложив то, о чем Дирк уже прочитал, он приступил к подробностям.

— Я постараюсь покороче. Всем нам известно, что ситуация в Сьерра-Леоне накаляется. Чего мы до сих пор не знали, так это того, насколько реальны высказанные угрозы. Теперь, основываясь на информации, полученной из разных источников, мы убедились, можно сказать, что да, опасность реальна, и наши опасения оправданы. Как бы странно это ни звучало, Сьерра-Леоне, одна из беднейших стран в мире, владеет оружием невероятной разрушительной силы.

Бринкс отошел в сторону и коротко посовещался с помощником, установившим, похоже, связь со штаб-квартирой АНБ в Форт-Миде, Мериленд, куда поступала информация со спутников.

— Уже после сбора представленных вам данных, — продолжил Кэмерон, — мы провели дополнительное спутниковое обследование указанного в них района. Видео на экране— скан в режиме реального времени.

Он опустил глаза, подождал, пока ассистент введет нужные команды, поднял пульт и направил его на экран. Со щелчком кнопки цвета на экране изменились. Вода и суша предстали в искусственном освещении, выявившем некоторые особенности, которых не было заметно на предыдущем скане.

— Это инфракрасный скан района Квадрангл, — пояснил Бринкс.

Питт присмотрелся. Каждую из четырех платформ окружало красное пятно, удлинявшееся в сторону берега приливом. Более всего это походило на выброс чего-то, повысившего температуру воды и теперь уносимого морскими волнами. Загрязнение? Утечка нефти? Но ведь там нет нефти.

— Вышки качают горячую воду.

Бринкс кивнул.

— Очень хорошо, мистер Питт. Каждая из этих платформ сливает в Атлантику горячую воду. Сотни тысяч кубометров горячей воды ежедневно. Этому может быть только одна причина: то, что они делают, требует колоссального охлаждения.

— Они генерируют энергию, — прошептал Питт Сэндекеру за несколько секунд до того, как Бринкс это подтвердил.

— Вопрос — для чего? — продолжал сотрудник АНБ. — Ответ прост: чтобы использовать в огромном ускорителе частиц, превращенном в оружие.

Бринкс щелкнул пультом, и картинка вновь изменилась, добавив фиолетового к уже представленным на экране темно-синему, серому и пурпурному. Новый радужный цвет тонкой полоской обегал отстоявшие друг от друга на расстоянии нескольких миль четыре нефтяные платформы, окружая их все одной гигантской петлей. Тонкие щупальца ответвлялись от петли и тянулись в океан. Одни шли на запад и северо-запад, другие на север и северо-восток, а третьи устремлялись в сторону африканского континента.

— Петля обозначает границы подводного сооружения, идентифицированного посредством инфракрасного сканирования и проникающего радара с самолета-разведчика «Аврора». Петля составляет пятнадцать миль в диаметре, — пояснил Бринкс, очерчивая круг лазерной линейкой. — И каждая из этих как бы нефтяных вышек есть не что иное, как прикрытие, чтобы сбить нас со следа. Под этими платформами работают энергетические установки, достаточно мощные, чтобы обеспечить электроэнергией небольшой город.

— Какого рода энергетические установки? — спросил кто-то.

— Газотурбинные генераторы, питающиеся от большого трубопровода природного газа, построенного, предположительно, чтобы качать газ из данного региона. Теперь мы знаем, что это не так.

— И вся эта энергия? — послышался новый вопрос.

— Используется в сверхпроводниковых электромагнитах, способных ускорять частицы, — ответил Бринкс, — и для них требуется мощная охладительная система, поддерживающая рабочую температуру кольца.

Кэмерон отступил в сторону.

— По нашим подсчетам, система генерирует и использует энергии в двадцать раз больше, чем Большой адронный коллайдер в ЦЕРНе. Такому энергопотреблению мы можем дать лишь одно объяснение: эта штука — оружие. Предположительно, оно способно сбивать спутники над Европой, Атлантикой и, разумеется, Африкой. Это может угрожать судоходству в Атлантике на сотню миль вокруг и гражданской авиации в радиусе трехсот миль.

— Дальность этого оружия всего три сотни миль? — спросил Питт.

— Нет, — ответил Бринкс, — зона его покрытия, вероятно, гораздо больше, быть может, даже десятки тысяч миль, но оно бьет по прямой линии, как лазер. Траектория не может огибать земную поверхность, как баллистическая ракета.

Объяснение прозвучало убедительно, но кое-что оставалось неясным.

— А как насчет «Киндзара-мару»? — спросил Дирк. — Судно, когда на него напали, находилось далеко от Сьерра-Леоне.

— Верно, — согласился Кэмерон. — Возможно, у них имеется некое производное оружие на той субмарине, которую мы ищем. Но то тактическое оружие — мелочь, так сказать. Эта же штука — стратегическая и угрожает всему региону. Вначале мы разберемся с ней, а уже потом с подлодкой.

Бринкс вновь повернулся к собравшимся.

— Мы рекомендуем нанести точечный удар с воздуха до того, как Джемма Гаран применит оружие против реальной цели.

За этим заявлением последовала тишина. В свете последних действий президента Сьерра-Леоне и его угроз, пусть и не вполне определенных, в адрес Соединенных Штатов возражать никто не стал.

— Ваши рекомендации в отношении метода, мистер Бринкс? — спросил вице-президент Сэндекер.

— Мы рекомендуем уничтожить платформы, господин вице-президент, — ответил Кэмерон. — Это отрежет их от энергии. А без нее ускоритель частиц — просто большой туннель, напичканный дорогущим оборудованием.

Хоть Питту и не нравился бодрый тон этого сотрудника АНБ, его оценка ситуации была примерно такой же. Угроза существует и контролируется лидером, поведение которого непредсказуемо. Воздушный удар означает минимум разрушений и минимум потерь. А технология будет сохранена для последующего изучения.

К своему большому неудовольствию, Дирк Питт вынужден был согласиться с оценкой Бринкса.

— Я передам ваши рекомендации президенту, — сказал Сэндекер и поднялся.

Встречи подобного рода не часто длятся долго. Но даже если эта и продолжится, вице-президент увидел достаточно.

Но прежде чем он ушел, с экраном в передней части комнаты произошло что-то странное. Цвета на секунду сместились, затем поблекли, как будто что-то вмешалось в сигнал.

Все смотрели только на экран.

Бринкс взглянул на помощника.

— В чем дело?

Ассистент постучал по клавишам ноутбука, поднял глаза и покачал головой.

Секунду спустя вспышка белого света прочертила экран, и все потемнело. Помехи и… пустой экран. Текст в правом нижнем углу указывал на полную потерю сигнала.

Бринкс немного смутился.

— Свяжитесь с базой и выясните, что со связью.

— Линия чистая, — доложил помощник. — Сигнал прекрасно проходит. Он просто не несет никакой информации.

Перед самой вспышкой Питт увидел на экране кое-что странное. Он сомневался, что это заметил кто-то еще, поскольку в тот момент вице-президент собрался уходить. Когда Сэндекер поднялся, все остальные тоже встали, как, впрочем, и сам Дирк, но только он не отрывал глаз от экрана.

Судя по появившемуся числовому значению, тепловой выброс с нефтяных платформ внезапно повысился. Буквально взлетел, как перевернутый одометр. Над одним из ответвлений появилась новая область красного и пурпурного. Она была видна не больше секунды, но Питт не сомневался, что правильно все понял.

Специалисты в Форт-Миде, наверно, тоже поняли, но, ошарашенные, не решались давать оценку случившегося до проверки всех возможных вариантов.

— Проблема не в компьютере, — объявил Питт. — Проблема в спутнике.

Все повернулись к нему.

— В самом деле? — спросил Бринкс. — С каких это пор вы стали экспертом в диагностике удаленного изображения?

— Я не эксперт, — ответил Дирк, — но прокрутите назад на последние пять секунд, и вы увидите всплеск энергии прямо перед тем, как вспыхнул экран. Они сожгли ваш спутник, Бринкс. Его нет.

Кэмерон взглянул на помощника.

— Мы пытаемся восстановить связь, — сказал он.

— Забудьте, — бросил Питт. — Это все равно что оживлять мертвеца.

— Переключитесь на канал «Браво», — распорядился Бринкс, имея в виду спутник-дублер, находившийся на другой орбите и на большей высоте.

Помощник еще раз отчаянно отстучал по клавишам и поднял глаза. Все было ясно без слов.

— Два ваших спутника уничтожены, — констатировал Сэндекер. — Это, черт возьми, акт агрессии.

Все в комнате еще больше помрачнели.

— Можете радоваться, — сказал Питт Бринксу. — Это подтверждает вашу теорию. Джемма Гаран опасен, его оружие работает, и он не боится его использовать. Теперь дажея согласен с вами. Его необходимо уничтожить.

Глава 49

Где-то над Атлантикой,

7июля

В кабине летевшего на высоте в тридцать четыре тысячи футов русского самолета «Ил-76» было шумно. Курт Остин и Джо Завала сидели на откидных сиденьях, прямо за пилотами. В шлемах и летных костюмах, они наблюдали через лобовое стекло сияющий закат над Атлантикой.

Джо и Курт зафрахтовали его в Танжере через несколько сомнительную цепочку маклеров, начавшуюся с какого-то египетского приятеля Завалы, знакомого с человеком из Греции, а у того, в свою очередь, имелись хорошие контакты кое с кем в Марокко.

Вся эта ситуация немного беспокоила Остина, но старый самолет, на котором они летели, беспокоил куда больше. Он трясся, грохотал и вонял так, словно топливо протекало в полудюжине мест. Пилоты колотили по старым, аналоговым приборам так, как будто другого языка те не понимали, возились с предохранителями и болтали по-английски с восточноевропейским акцентом, то и дело упоминая «никуда не годных механиков».

Но крылья пока не отвалились, что, на взгляд Курта, уже было маленькой победой.

Пока он размышлял, будет ли удача и дальше сопутствовать им, к нему повернулся второй пилот.

— Вам радиозвонок. Переключитесь на канал два на головном телефоне.

Курт взглянул на рычаг-переключатель рядом с гнездом. Там обнаружились какие-то надписи кириллицей и цифры 1 и 2. Он переключил рычажок на цифру два.

— Это Курт, — сказал он.

— Тебя чертовски трудно найти, Остин, — голос принадлежал Дирку Питту. — Если бы не весьма внушительная статья на твоем кредитном счете в НУПИ касательно некоего чартерного рейса, мне бы вряд ли удалось тебя отыскать.

— Э, да, — пробормотал Курт. — Могу объяснить.

Он постучал пальцем по плечу второго пилота.

— Линия надежная? — спросил Курт.

Второй пилот кивнул.

— Частный канал. Шифруется, пока не доходит до самолета. — Он улыбнулся, и большие усы приподнялись кверху вместе с уголками рта. — Входит в перечень услуг.

Курт чуть не рассмеялся. Не образец надежности, но сгодится.

— Думаю, мы кое-что нащупали. — Остин предпочел бы вести разговор после подтверждения своих предположений. — Кажется, нашли нашего человечка…

— Где? — спросил Дирк.

— На судне посреди Атлантики.

— Тогда почему вы на борту самолета?

Курт выглянул в иллюминатор. Солнце уже готовилось упасть за горизонт. До момента истины еще два часа.

— Это единственный способ подобраться поближе, — объяснил он. — Судно, на котором, как мы думаем, он находится, делает всего несколько узлов и не придерживается никакого курса. Проблема в том, что оно в сотнях миль от ближайшего транспортного маршрута, в пустынном месте посреди океана. Приближаться к нему по воде было бы чистым самоубийством. Наша единственная надежда — высадка с воздуха.

Дирк помолчал, возможно, оценивая смелость своего сотрудника или степень его вменяемости.

— Уверен, у них есть радар, — наконец, произнес Питт. — Я так понимаю, ты не собираешься пролететь у них над головой и спрыгнуть.

— Нет, сэр.

— Хорошо, — отозвался Дирк, похоже, сообразив, что планирует Курт. — Это объясняет вторую статью на твоем счету.

— Я взял квитанции, — вставил Остин, как будто это имело значение.

— Об этом потом, — оборвал его шеф. — Вопрос вот в чем: я не уверен, что тебе надо делать этот прыжок.

— Почему?

— Скажем, мы получили подтверждение, что наша главная цель находится в другом месте, — ответил Дирк. — К несчастью, один раз сегодня мы уже вступили с ними в бой и проиграли этот раунд. Бринкс был прав, твой человек не более чем наемник. Он доставил заложников и отчалил. И хотя некоторая польза в том, чтобы обнаружить его, есть, я бы не стал ради этого рисковать твоей жизнью.

Курт задумался. Все начальство полагает, что Андраш — наемник, а почему бы и нет? Он всегда был им. Похоже, они считают, что его роль в этом деле сыграна, и он отправился куда-нибудь на отдых или подписал новый контракт.

Может, потом они опять привлекут его, а, может, нет, но насколько Курт понял то, что ему сказали, спонсором всего этого безумия выступила Сьерра-Леоне.

— Почему бы тебе в этот раз просто не посидеть в сторонке? — добавил Дирк.

— Да я бы с радостью, вы же знаете, но кое-что никак не дает покоя. Наша цель ведет себя не как наемник. Скорее так, будто это его шоу. Не знаю пока, что все это значит, но клянусь, тут есть что-то, чего мы не знаем.

Он взглянул на Джо.

— Кроме того, мистер Завала говорит, что и с этим танкером дело нечисто. Во-первых, он на сорок футов шире, чем большинство танкеров его длины, от чего выглядит несколько неуклюжим, хоть и имеет тысячу двести футов в длину. К тому же у него какие-то странные выпуклости возле носа, под передними якорями, и приподнятая секция в средней части. Мы пока понятия не имеем, для чего это все, но ни ему, ни мне это не нравится. Если вы не против, я бы взглянул на это судно поближе.

— Ты заслужил право на этот визит, — отозвался Питт. — Но отдаешь ли ты себе отчет в своих мотивах?

— Я не пытаюсь геройствовать. Если там нет ничего интересного, перевалюсь через борт, вытащу пробку из своего спасательного плотика и буду ждать, когда вы пришлете за мной блондинку, брюнетку и рыжую. Но в случае, если мы с Джо правы, лучше узнать об этом раньше, чем позже.

Питт помолчал.

— Ладно, — сказал он, наконец. — Только не угробь себя прежде, чем я смогу потребовать отчета за все эти бесконечные счета.

Курт засмеялся.

— Постараюсь.

Дирк отключился, и Остин устремил взгляд на оранжевый солнечный диск, только-только начавший опускаться за горизонт. Истина была там, в восьми сотнях миль впереди, и она неспешно ползла во мраке ночи.

Глава 50

Через два часа Курт и Джо перешли из кабины в главную секцию фюзеляжа. Теперь они стояли в напоминающем пещеру отсеке, окруженные аппаратурой, небольшими контейнерами и связками строп.

Несмотря на высотно-компенсационные костюмы, перчатки, ботинки и летные шлемы с шумоподавляющими наушниками и аварийной подачей кислорода, на высоте в тридцать тысяч футов Курт ощущал пощипывание ледяного холода, тряску и дрожь старой посудины и не слышал ничего, кроме пронзительного воя двигателей эпохи далеких семидесятых.

Такими вот удобствами можно было наслаждаться в грузовом отсеке русского самолета.

Стоявший рядом с ним Джо Завала — в парке с меховой оторочкой вокруг лица, в наушниках и кислородной маске — как будто что-то говорил, но Курт не мог разобрать ни слова.

— Я ничего не понял, — проорал Остин.

Джо прижал к лицу кислородную маску с микрофоном.

— Я сказал, что ты, должно быть, рехнулся, — проорал он.

Курт не ответил. Он уже начинал думать, что Джо, наверное, прав. Крепко держась за стропу, свисающую сбоку корпуса, как пассажир в переполненной подземке, Остин повернулся к хвосту самолета. Люк в хвостовой части начал открываться, и там появилась щель.

Когда пандус опустился, воздушная старушка затряслась еще сильнее, и в грузовой отсек, грозя сбить их с ног, ворвался ветер.

Тридцатью минутами ранее самолет был разгерметизирован, поэтому резкого потока атмосферы не было, но температура тут же упала с нулевой до минут пятнадцати, и вой самолетных моторов усилился как минимум на четыре пункта.

Курт смотрел из зияющей дыры в ждущую их черноту ночного неба. Он дышал кислородом из баллона и имел в своем распоряжении специально сконструированный парашют, но,хотя он и совершил больше двухсот прыжков, включая двадцать высотных затяжных прыжков, ничего подобного этому на его счету еще не было. Не зря же Завала называл егоненормальным и призывал передумать.

До сих пор Остин отшучивался, называя друга «наседкой», но сейчас, глядя в черную дыру, Курт уже не был так уверен в своей правоте.

Отпустив стропу, он осторожно шагнул к некоему предмету возле хвостового люка, который походил на помесь спортивного боба и «фотонной торпеды» из сериала «Звездный путь». Конструкторы назвали его «одноместным тактическим орбитальным модулем». Люди, тестировавшие аппарат, дали ему другое имя — «сумасшедший экспресс».

Он работал как одноместный планер. Спущенный с семимильной высоты с коэффициентом скольжения от двадцати до одного, «сумасшедший экспресс» мог транспортировать своего пассажира в один конец на расстояние в сто сорок миль, не производя никаких звуков, не оставляя теплового следа, не видимый радарами, поскольку был сделан из специального пластика и покрыт поглощающим радиосигнал слоем, видом и на ощупь напоминающим резиновую автомобильную покрышку.

Чтобы лететь на нем, пассажир забирался внутрь, ложился на живот и хватался за пару ручек, которые на первый взгляд мало чем отличались от руля старого десятискоростного велосипеда. Потом он засовывал ноги в нечто вроде лыжных креплений.

Передняя выступающая часть аппарата — ветровое стекло из прозрачного плексигласа со встроенным бортовым дисплеем. Дисплей показывал скорость, высоту, направление, коэффициент скольжения и скорость снижения. На нем также имелся визуальный индикатор глиссады, помогавший пилоту поддерживать нужный угол и достигать намеченного пункта назначения. В данном случае им был танкер «Оникс», находившийся в семидесяти пяти милях.

Ввиду необычного местоположения в океане добраться до «Оникса» оказалось непросто. Он находился в стороне не только от ближайшего судоходного пути, но и от воздушных трасс. Пролет над ним, даже на высоте тридцати пяти тысяч футов, вызвал бы подозрение, но в семидесяти пяти милях к югу проходила оживленная воздушная трасса, и на радаре «Ил-76» выглядел обычным пассажирским лайнером, следующим своим маршрутом. Курт был уверен, что на него не обратят никакого внимания.

В любом случае никакая известная Остину система не обнаружила бы планер с его единственным пассажиром.

В теории все выглядело просто. На тренажере у Курта было чувство, словно он играет в видеоигру. В реальности же все обернулось несколько более пугающе.

— Давай, — сказал он Джо, — сажай меня в эту штуковину, пока я не струсил.

Завала подошел к планеру.

— Ты хоть представляешь, сколько всего может пойти не так?

— Нет, — отрезал Курт. — И не желаю, чтобы ты мне об этом говорил.

— Запуск может пройти нештатно, тебя может отшвырнуть турбулентной волной самолета. Тебе может не хватить кислорода, и ты умрешь раньше, чем успеешь спуститься набезопасную высоту…

Курт вскинул глаза.

— Ты слышал, что я только что сказал?

— Ты можешь замерзнуть до смерти, — упорно продолжал Джо, не обращая на него внимания. — У тебя может не получиться открыть колпак или раскрыть парашют. Ноги могут застрять. Крылья могут не раскрыться как надо.

Остин перелез через заграждение и забрался в похожий на торпеду планер, отказавшись от попыток заткнуть Джо.

— А как насчет тебя? — спросил он. — Ты остаешься на этой развалюхе. Ты видел коррозию у основания крыла? Видел, какой дым валил из третьего двигателя, когда они разогревались? Я до сих пор не могу поверить, что эта старая коробчонка поднялась в воздух.

— Обычное дело для Аэрофлота, — стоял на своем Джо. — Конечно, я бы предпочел лететь на американском борте, но уверен, что эта штука все же безопаснее, чем то, что ты собираешься сделать.

Курт хотел возразить, но не мог. По правде говоря, он не сомневался в том, что самолет надежен, хоть тот трясся, грохотал и жутко выл. Но если Джо намерен нагнать на него страху, то и он не останется в долгу.

— И не забудь про пилотов, — добавил Курт. — Мне кажется, я видел, как они прикладывались к саке, как камикадзе, прямо перед вылетом.

Джо рассмеялся.

— Да, за тебя, амиго.

Загорелась желтая лампочка. Одна минута до прыжка.

Курт пристегнул ноги, лег на живот и включил видеодисплей. Как только тот включился, Курт вскинул большие пальцы, и Джо задвинул тонкое покрытие над спиной товарища, накрывая его и спецпарашют.

Еще секунду погорел желтый, потом замигал красный. Тридцать секунд.

Завала исчез из поля зрения Курта и подошел к панели запуска.

Через пару секунд Остин услышал, как Джо отсчитывает:

— Tres… Doe… Uno, —и затем с большим энтузиазмом: —Vamonos, mi amigo[18]!

Курт почувствовал, как планер уезжает — приводной ремень силового транспортера отправил его к хвосту самолета, — а потом он упал, и его с силой швырнуло назад: планер подхватил воздушный поток со скоростью в пятьсот узлов.

Спустя несколько секунд позади планера развернулся маленький тормозной парашют. Перегрузка от торможения оказалась не менее сильной, только действовала в другуюсторону. Привязные ремни врезались в плечи, когда Курта бросило вперед. Удерживая собственный вес на согнутых руках, он чувствовал, что глаза его готовы выскочить из орбит.

Так продолжалось добрых десять секунд, затем торможение замедлилось.

Стабилизировав положение тела, Курт посмотрел на дисплей.

— Четыреста, — прокричал он самому себе. Через несколько секунд: — Триста пятьдесят…

Планер замедлился и теперь летел к водам Центральной Атлантики, как гигантский артиллерийский снаряд или управляемая бомба. Наконец, когда скорость упала ниже 210 узлов, Курт отпустил парашют. Тот оторвался с резким металлическим лязгом, и полет из безумной скачки перешел в плавное скольжение. Свист ветра почти полностью поглощался шлемом, тряска совсем прекратилась.

Чуть погодя, когда скорость достигла 190 узлов, появилась пара коротеньких крыльев, выдвинутых наружу механическим винтовым домкратом.

Наступил самый опасный момент полета. Несколько прототипов аппарата погибло, когда крылья не выдвинулись ровно, от чего планер срывался в штопор и разваливался начасти.

Конечно, на этот случай у него имелся парашют, но не стоит и говорить, что может произойти с телом, если аппарат потеряет управление или развалится в воздухе на скорости почти 200 узлов.

Крылья прочно встали на место, и тут же Остин почувствовал сильнейшее давление на грудь и живот. Теперь планер превратился из пилотируемого снаряда, летящего по снижающейся траектории, в летательный аппарат, двигающийся почти по прямой.

Обретя контроль над аппаратом, Курт решил проверить крылья и убедиться, что все работает, как положено. Накренился вправо, затем влево. Снова направил планер вниз, потом выровнял и, используя его инерцию, перешел в подъем.

Все системы работали, и, несмотря на поджидающую впереди опасность и пессимизм Джо, Курт не мог припомнить, чтобы еще когда-то испытывал такой пьянящий восторг. Он чувствовал себя птицей, большой и свободной.