Рикарда Хух (Ricarda Huch) 1864-1947

Рикарда Хух (Ricarda Huch) 1864-1947

Жизнь графа Федериго Конфалоньери (Das Leben des Grafen Federigo Confalonieri)

Молодой граф Федериго Конфалоньери — признанный кумир свет­ской молодежи Милана. К его словам прислушиваются, ему подража­ют в одежде и привычках, а его ловкость в фехтовании, танцах и верховой езде вызывает всеобщее восхищение. Граф умен, проницате­лен, честолюбив, ему свойственны повелительная осанка и горделивое изящество движений, а блестящий взор его «неповторимых» темно-синих глаз не оставляет равнодушной ни одну женщину.

В последнее время графом овладевает чувство неудовлетворенности и тревоги. Особенно ясно он осознает это на балу, который почтил своим присутствием вице-король Италии Евгений Богарне, пасынок Наполеона I. Федериго покидает празднество, не в силах разделять восторги своих соотечественников, таких же, как он, надменных аристократов, явившихся на поклон к «молоденькому французу, на-

9^

вязанному им в государи». Итальянцы, «благороднейшая из культур­ных наций», переживают иноземное насилие и угнетение. Он же, федериго, еще не совершил ничего заслуживающего уважения, ничего не сделал для родной Ломбардии, Милана. Конфалоньери принимает решение не соглашаться ни на какие придворные должности и цели­ком посвятить себя самообразованию и служению нации. Он настаи­вает на том, чтобы его скромная красавица жена Тереза оставила придворную должность у принцессы.

В тридцать лет граф возглавляет партию, которая ставит своей целью добиться создания независимого национального государства. К этому времени происходит падение Наполеона. Пока миланцы кру­шили остатки наполеоновской власти, союзники успели поделить между собой Италию. Ломбардия и Венеция становятся австрийски­ми провинциями, управляемыми императором Францем I.

усилия Конфалоньери оказываются безуспешными. Он не проща­ет себе того, что не сумел вовремя правильно оценить ситуацию. К тому же до него доходят слухи, что он слывет зачинщиком народного антифранцузского мятежа, жертвой которого пал министр финансов. Федериго распространяет статью, где опровергает такие домыслы и одновременно называет себя человеком, который никогда не был рабом ни одного правительства и никогда таковым не станет. Посте­пенно граф навлекает на себя гнев Франца.

Конфалоньери уезжает в Лондон, где знакомится с английской по­литической системой. Его обаяние, живой ум и сдержанные манеры покоряли всех и открывали ему доступ повсюду, где царили просве­щенность и вольнолюбие. Имя Конфалоньери уже стало кое-что зна­чить в либеральных кругах Европы.

В Милане в числе его сторонников оказались почти все, кто отли­чался умом и благородными устремлениями. Федериго и другие пат­риоты развивают просвещение и промышленность в Италии: открывают народные школы, издают журнал — знаменитый «Кончильяторе», организуют пароходное движение по реке По, вводят газо­вое освещение на улицах.

В 1820—1821 гг. в отдельных частях Италии вспыхивают антиав­стрийские восстания. Федериго сознает свою ответственность за дело, ради которого ставятся под угрозу жизни молодых людей. Но он не может возглавить руководство восстанием, так как с ним случается

первый тяжелейший нервный срыв. После поражения выступлений часть участников спаслась бегством, многие были арестованы и нахо­дились под следствием. В Милане считают, что император решил •лишь запугать бунтовщиков, никто не ожидает суровых приговоров. По мнению Федериго, он и его товарищи пока не совершили ничего противозаконного, «их руки коснулись меча, но не подняли его». За свои идеи и намерения Федериго готов держать ответ.

В столице ожидаются все новые аресты. Федериго советует своим друзьям покинуть страну, сам же, несмотря на полицейские обыски в доме, уговоры жены, надменно упорствует. Он не отдает себе отчета в том, что особенно опасен правительству как глашатай идеи нацио­нального освобождения. В последнюю перед арестом ночь к Федериго И Терезе тайком приезжает жена их друга — австрийского фельдмар­шала, чтобы немедленно увезти обоих в своей карете за границу. «Упрямая воля» графа воспротивилась и здесь, он откладывает отъезд на утро. Но полицейские во главе с комиссаром приезжают раньше.

В тюрьме Конфалоньери удручает больше всего то, что один из его друзей, маркиз Паллавичино, уже дал против него показания. Преда­тельства Федериго никак не ожидал. На допросах он держится неза­висимо и сдержанно, отрицая все, что может навлечь опасность на него самого или других.

Федериго впервые начинает размышлять о тех страданиях, кото­рые причинил своей любимой жене. Он был невольной причиной

•трагической гибели их маленького ребенка. Граф понимает, как не­легко было переносить Терезе властность, ревность и равнодушие мужа. Ко многим женщинам проявлял Федериго свою склонность и сочувствие и только от Терезы отдалялся и платил холодной призна­тельностью за ее ненавязчивую преданность. Теперь, в тюрьме, полу­чаемые тайком в передачах с бельем письма жены становятся для него отрадой и утешением. Федериго уверен, что им еще суждено быть вместе, и тогда он всей душой посвятит себя ее счастью.

На допросах судьи стараются добиться у Конфалоньери призна­ния, изобличить его в государственной измене. Этого хочет импера­тор, поручив следствие самому опытному и честолюбивому судье Сальвотти.

После трехлетнего процесса верховный суд утверждает смертный приговор Конфалоньери, остается только направить приговор на под-

пись государю. Сальвотти советует графу проявить покорность и про­сить о помиловании, это может смягчить «справедливый гнев» мо­нарха. Федериго же пишет прошение с единственной просьбой — распорядиться казнить его мечом. Император отвечает отказом — у бунтовщика нет никаких прав, в том числе и на род казни.

Графом овладевает страх умереть, не повидавшись с женой, не по­каявшись в своей вине перед ней. Он поступает против своих правил, обратившись к Сальвотги с просьбой разрешить ему последнее свида­ние. Суровый судья испытывает на себе «пленительную силу» голоса и взгляда Федериго. Он тоже нарушает правила, сообщая графу, что Тереза вместе с братом и отцом Федериго отправилась в Вену к им­ператору с просьбой о помиловании.

Австрийский монарх заменяет для Федериго казнь пожизненным строгим заключением. Другие патриоты обречены на менее суровые условия. Франц не захотел делать из своих врагов мучеников и героев Италии, ему было выгоднее проявить милосердие.

Приговоренных отправляют в захолустную крепость Шпильберг в Моравии. После прощального свидания с Терезой и отцом Федериго теряет сознание.

По пути в крепость в Вене Конфалоньери была оказана неожидан­ная честь встречи с князем Меттернихом, которого он встречал рань­ше в обществе. Могущественный министр ждал от Федериго определенных признаний, показаний против других заговорщиков. Но в учтивых речах графа сквозит категорическая неуступчивость, хотя он сознает, что тем самым лишает себя свободы. Он получил бы помилование у императора, если бы был готов заплатить за это своей честью.

Федериго самый старший и известный среди заключенных. Он делит камеру с молодым французом Андрианом, участником итальян­ского движения. Тот боготворит Федериго и учится у него воспиты­вать в себе «добродетели зрелого мужа», властвовать собой, пре­небрегать невзгодами. Перестукиванием в стены, а главное, благодаря сочувствующим ему тюремщикам Федериго налаживает связь с това­рищами. Среди них участник военного заговора Сильвио Моретти, писатель Сильвио Пеллико, карбонарий Пьеро Марончелли. Федериго организует выпуск тюремного журнала, для которого друзья сочиня­ют драмы, пишут музыку.

96

По распоряжению императора в тюрьму направляют священника, который должен выведать сокровенные мысли заключенных. Когда федериго решает идти к нему на причастие, этому предшествует большая скрытая работа его души. До сих пор он всегда был убежден не только в правоте, но даже в необходимости своих поступков. Он и сейчас считает, что Италии нужно полное обновление, однако уже не уверен, что выбрал правильные средства. Был ли он вправе рисковать жизнью многих людей? Федериго осознал всю жестокость своего от­ношения к близким. Ему представилось, как сложилась бы жизнь его и Терезы, если бы он «дал себе труд разглядеть ее прекрасное серд­це». Когда священник сразу же требует у графа вспомнить его поли­тические заблуждения, угодить императору, Федериго отказывается от причастия. Ему грустно, и не потому, что вызовет этим еще большую неприязнь государя, а оттого, что любимая Тереза будет огорчена, когда до нее дойдет в превратном изложении известие о его безбо­жии.

После отъезда священника условия заключенных становятся гораз­до более жесткими, запрещено даже читать, федериго предлагает до­биться разрешения на физический труд, например на работу на земле. Важно сохранить в себе привычку к полезной деятельности, которая делает из человека «богоподобное существо». Все с энтузиаз­мом поддерживают эту идею, хотя и не верят, что император пойдет им навстречу.

В это время жена и друзья готовят побег для Федериго. Вместе с графом должны бежать один из тюремщиков и Андриан. Уже назна­чено время побега, а Федериго все больше чувствует внутреннее со­противление. Он не может покинуть остающихся в тюрьме товарищей и предаться счастью с Терезой. Федериго отказывается от побега. Андриану понятна причина отказа, он видит в этом одно из проявлений величия души Федериго, но тюремщик не скрывает пре­зрения.

Приходит известие о «благосклонном» разрешении императора на работу для заключенных. Им ведено щипать корпию из полотна по строго установленным нормам. Это воспринимается как издевательство, многие сопротивляются. Федериго призывает товарищей добро­вольно согласиться на неизбежное зло и этим как бы возвыситься над ним. Маркиз Паллавичино заявляет, что отныне отрекается от Кон-

97

фалоньери. Он ниспровергает кумира своей молодости, перечисляя все унижения графа перед австрийским тираном, начиная с принятия помилования. Паллавичино просит перевести его в другую тюрьму. федериго понимает его. Конечно, он мог бы остаться в памяти моло­дых борцов мучеником и героем, если бы умер «с гордыми словами на устах». Вместо этого «его Порабощенные руки» вяжут шерстяную пряжу. В душе Федериго вспыхивают протест и надежда, он еще выйдет на свободу и будет бороться! Его переживания заканчиваются сердечным приступом.

В соседнюю камеру доставляют нового политического заключенно­го. Он высказывает Федериго свое уважение, говорит, что все благо­родные люди в Италии Помнят Конфалоньери как первого, кто выдвинул идеалы единства и освобождения страны и пострадал за них. Молодой человек не принимает сожалений Федериго о том, что его действия сделали несчастными многих людей: великое достигается только жертвами. В рассуждениях Федериго он замечает своего рода «старческую мудрость», мудрость долгих страданий.

Умирает император Франц, и новый монарх заменяет для Федериго и его соратников заключение высылкой в Америку. Пока Койфалоньери нельзя появляться на родине. После одиннадцатилетнего заточения а Шпильберге федериго встречается с родными. Не сразу узнают в изможденном человеке прежнего Федериго. Не сразу возвращаются к графу «горделивая осанка и царственная любезность», только уже лишенные прежней свободы.

В Америке Федериго становится центром общего внимания, его принимают в известных домах. Но деловитая суета и погоня за при­былью в этой стране отталкивают его. Федериго уезжает в Европу, Навещает своих друзей. Повсюду За ним как за опасным государственным преступником следуют австрийские шпионы. А в его душе и теле едва теплится жизненная энергия. У друзей в Париже он

знакомится с молодой ирландкой Софьей и женится на ней. После окончания срока амнистии он поселяется с ней в Милане, в доме отца. Он чуждается общества, о политике говорит неохотно, а если его вынуждают обстоятельства, недвусмысленно называет себя австрийским подданным, Федериго сознает, что «живет, не живя», и это тягостно ему. Но временами в нем вспыхивает желание «раздуть затухающее пламя», участвовать в борьбе, помочь молодежи идейно. Во время одной из таких вспышек, на пути из Швейцарии через Альпы в Милан, торопясь вернуться, гонимый стремлением действо­вать, он умирает от сердечного приступа.

На похороны явилось все высшее общество Милана. В толпе скрывались полицейские. На прощании выступил Карло д'Адда, свя­занный с Федериго родственными и духовными узами, сплотивший Вокруг себя молодежь с патриотическими идеалами. Молодой оратор Заявил, что благородное и бессмертное сердце Конфалоньери воспла­менило всю Италию пожаром возмездия.

А. В. Дьяконова