Книга первая колумб, викинги и скрелинги. Семь городов сиболы. Гимн юго-западу от банделье до киддера

О ЧЕМ РАССКАЗЫВАЕТ ЭТА КНИГА.

ВСТУПЛЕНИЕ ПРЕЗИДЕНТ И НЕОБЫЧНЫЕ КУРГАНЫ.

КНИГА ПЕРВАЯ 1. КОЛУМБ, ВИКИНГИ И СКРЕЛИНГИ.

2. СЕМЬ ГОРОДОВ СИБОЛЫ.

3. ГИМН ЮГО-ЗАПАДУ - ОТ БАНДЕЛЬЕ ДО КИДДЕРА.

4. ВОЗВЫШЕНИЕ И УПАДОК ПУЭБЛО АЦТЕК.

5. МУМИИ, МУМИИ:

КНИГА ВТОРАЯ 6. ЧТО ПРЕДСТАВЛЯЕТ СОБОЙ АРХЕОЛОГИЯ И РАДИ ЧЕГО ЕЕ ИЗУЧАЮТ.

7. СЛОИ И ЧЕРЕПКИ.

8. БЕГ ВРЕМЕНИ.

9. НЕСКОНЧАЕМОЕ ДРЕВО.

КНИГА ТРЕТЬЯ 10. ВДОЛЬ ПО УЛИЦЕ:

11. ЛЮБОПЫТНЫЕ БРАТЬЯ ИЗ МЕСА-ВЕРДЕ.

12. ИНДЕЙЦЫ КУЛЬТУР КОЧИСЕ, МОГОЛЬОН И ХОХОКАМ - "ИСЧЕЗНУВШИЕ БЕССЛЕДНО".

13. ИСТОРИЯ МАИСА.

Перевод с немецкого М. В. ВОРОНКОВСКОЙ и Н. А. САВИНКОВА

Под редакцией и с послесловием доктора исторических наук В. И. ГУЛЯЕВА

Hamburg 1972

МОСКВА ИЗДАТЕЛЬСТВО "ПРОГРЕСС" 1979

Редактор Новикова М. М.

Редакция литературы по истории

Перевод на русский язык и послесловие. Издательство "Прогресс", 1979

Это история североамериканской археологии, точнее, археологии се- годняшних Соединенных Штатов. В то же время это и история древ- них индейских культур Северной Америки.

Каждый знает, что около пятисот лет назад в Центральной и Южной Америке испанцы уничтожили высокоразвитые индейские культуры, в том числе ацтеков и инков. Менее известно другое, что в итоге ра- бот, которые длятся уже почти сто лет, археологам удалось от- крыть и в Северной Америке следы существования высоких цивилиза- ций[1]; что здесь они также имели дело с исследованием "пирамид" (маундов), мумий, открытиями кладов, представляющих собой не тольк огромную научную, но и материальную ценность; что археоло- ги сумели проследить жизнь первых американцев вплоть до леднико- вого периода, до времен охотников на мамонта.

Как и в других моих книгах, я прослеживаю здесь, чаще всего в хронологической последовательности, открытия археологии. При этом сама собой восстанавливается панорама сменяющих друг друга циви- лизаций и их истории в том виде, как слой за слоем их открывали археологи. Моя книга не конкурирует с наукой, поскольку речь пой- дет не о занятии наукой, а лишь о том, чтобы привлечь к ней вни- мание. Книги такого рода предполагают существование определенног интереса у читателя. Моя же призвана пробудить такой интерес у множества людей, которые пока либо вообще ничего не знают, либо имеют самое смутное представление о сокровищах прошлого.

Моя книга - не научно-популярная работа в общепринятом смысле. Напротив, это труд глубоко увлеченного писателя, который изменил принцип, сформулированный французскими натуралистами: "Видеть не природу, а науку через призму характера".

Этот принцип дает право на довольно дерзкое обращение с истори- ческим материалом и на сокращения, которые вряд ли когда-либо мог себе позволить специалист-ученый, а если бы он и отважился на это, чтобы внести хоть какой-то порядок в безбрежный материал, то наверняка извинился бы.

В книге могли быть всесторонне представлены лишь отдельные архео- логи и их труды, многие - лишь упомянуты. А имена ряда других ученых, чьи работы, проводившиеся, например, на территории севе- ро-запада США и Аляски, имеют не меньшее значение, даже не назва- ны, поскольку я не хотел отклоняться от основной темы, которая проходит через все повествование.

В то же время настоящая книга содержит значительную информацию, которой не найти в специальной литературе. Это неизбежно, когда работаешь как писатель, а не как ученый. В таких случаях, как правило, целиком отдаешься поиску интересного, необыкновенного, и прежде всего человеческого, начала в "сухой" науке. Я с удовлет- ворением могу заявить, что мне нельзя предъявить обвинений в на- сильственной романтизации, в чрезмерном подчеркивании приключен элемента, детективного поиска, которые так часто предшествовали научным открытиям и сопровождали их.

Однако этот приключенческий аспект никогда не должен затенять главного: утомительной, упорной, полной самоотречения, чисто научной кропотливой работы в поле и в музее. Темперамент автора не может служить оправданием ни для недостатка внимания к фактам, ни для малейшего их искажения. Потому сведения, содержащиеся в данной книге, основываются только на фактах и никогда - на вымыс- ле. И поскольку многие вопросы, особенно датировка и толковани фактов, пока еще являются предметом научных споров, автор везде, где это только возможно, стремился осветить различные стороны каждой проблемы, постоянно подкрепляя излагаемые взгляды цитатами

Во время работы я пользовался ценными советами и особым располо- жением Эмиля В. Хаури, выдающегося преподавателя Аризонского уни- верситета, который проводил раскопки Снейктау-на и многих других объектов. Он первым прочитал всю рукопись и внес в нее важные поправки. Ему я приношу особую благодарность, такую же, как и Фредерику Джонсону из Фонда Пибоди в Андовере, который предоста- вил мне возможность ознакомиться с богатыми, ранее не публиковав- шими материалами и внимательно прочел всю рукопись. Генри Клайд Шетрон, автор одного из классических трудов по североамерикан- ской археологии, говорил: "Автор обращается к снисходительности своих читателей, особенно тех, которые благодаря своим знаниям и опыту в состоянии заметить его ошибки". Я присоединяюсь к этим словам.

Эмиль В. Хаури организовал мне многочисленные встречи с ведущими специалистами, в том числе со сменившим его на посту директора музея штата Аризона в Тусоне Раймондом X. Томпсоном, руководите- лем радиуглеродной лаборатории Полем Дамоном и директором ден- дрохронологической лаборатории Брайантом Баннистером. Большую по- мощь оказали мне в вопросах датировки Райнер Бергер из Калифор- нийского университета, который внимательно ознакомился с главой книги, в которой речь идет о методе С14, а также Эрнст Хол- лсштайн, проинформировавший меня о немецком методе датировки по годичным кольцам деревьев.

Во Флагстаффе я получил на редкость плодотворную помощь директо- ра Музея Северной Аризоны Эдварда Б. Дэнсона и основателя этого музея Гарольда С. Колтона, который, несмотря на свои восемьдесят четыре года, целых полдня с величайшим воодушевлением показывал мне "свои" развалины. Этот показ в дальнейшем продолжил Джордж Гумерман.

Такую же поддержку я встретил в Альбукерке со стороны Френка С. Хиббена, а также со стороны Альфреда И. Диттерта из Антропологи- ческой лаборатории в Санта-Фе.

Я глубоко обязан Шерин Брисак за помощь, которую опа оказала в приобретении многочисленных фотоснимков. Неоценимую помощь ока- зал мой друг, директор библиотеки Лонгайлендского университета Натан Резник. Он выполнял мои самые сложные просьбы как читателя и специально просматривал множество научных периодических изда- ний. Благодаря этому я познакомился с работами, которые при дру- гих обстоятельствах наверняка так и остались бы мне неизвестны.

Я должен поблагодарить доктора Вольфганга Хаберланда из Гамбур- гского этнологического [2]музея за перевод многочисленных цитат из английских источников.

Моему издателю и лучшему другу на протяжении двадцати лет Генри- ху Марии Ледиг-Ровольт я признателен за личное горячее участие в литературном редактировании книги.

Особой, самой глубокой благодарности по праву заслуживает моя же- на Ханнелора Марек. В те моменты, когда, подавленный обилием ма- териала, я начал сомневаться в собственных силах и даже склонен был прекратить дальнейшую работу, она на протяжении долгих четы- рех с половиной лет всегда находила слова ободрения и постоянно, терпеливо поддерживала во мне веру в успех. Такую же благодар- ность по праву заслужили мой друг Феликс Гуггенхейм в Бивер- ли-Хил и мои умудренные опытом коллеги-писатели Роберт Пик и Ма- нуэль Комрофф в Вудстоке.

К. В. Керам Вудсток, штат Нью-Йорк. 1972 г.

Самое необычное в книге - ее автор. Загруженный на протяжении де- сятка лет сверх всякой меры работой, он был известен широкой пуб- лике исключительно как политический деятель. Здесь же, кроме то- го, он проявил себя как человек энциклопедических знаний и пре- восходный стилист. Двадцать три главы "Заметок" содержат не прос- тое, а энциклопедическое описание его родной страны. Причем де- лается это с такой тщательностью, которую в то время нельзя было встретить ни в одном из имевшихся описаний любого географическо- го района нашей планеты, а уж тем более ни одного района новой, неосвоенной, едва обретшей свободу страны.

Автор писал о топографии и геологии, об экономике и политике, зоологии и ботанике. В книге сообщаются детальные сведения о ре- ках и гаванях, полезных растениях и диких зверях. Попутно он вступает в спор с известнейшим авторитетом своего времени - фран- цузским естествоиспытателем Бюффоном. Он пишет о минералах и военно-морских силах (3 кораблях с 16 пушками и двух или трех вооруженных судах, "почти готовых приступить к действиям"). В одинн в разделе "Древние обитатели", содержится сообщение об од- ном из начинаний автора, в то время совершенно уникальном. Можно говорить о том, что автор книги Томас Джефферсон, который двад- цатью годами позже стал третьим по счету президентом Соединенных Штатов Америки, описывает здесь не что иное, как первую попытку научно обоснованных и тщательно продуманных археологических рас- копок.

К тому времени раскопки в Европе имели уже довольно продолжи- тельную историю. Однако с научным подходом дело обстояло не луч- шим образом. Случай и жажда наживы руководили людьми, взявшими в руки лопаты. В 1674 г. много путешествовавший по Малой Азии и Греции врач Якоб Спон вложил новое значение в слово "археология" (в соответствии с греческим значением слова - наука о веществен- ных памятниках минувших веков). Однако и после этого вплоть до XI оно, за редкими исключениями, означало не больше, чем изучение искусства древности, по преимуществу греческого и римского. В 1764 г. Иоганн Иоахим Винкельман (1717-1768), которого археологи археологии", опубликовал свою составившую эпоху "Историю искус- ства древности". Весьма вероятно, что много читавший и владевший, пожалуй, самой ценной частной библиотекой Америки того времени трудом: Однако труд Винкельмана целиком посвящен истории искус- ства, особенно скульптуры, но никак не истории всеобщей культуры, раскрытие, описание и истолкование которой сегодня составляет гл того, сам Винкельман никогда не занимался раскопками. Те, кто с 1711 г. первыми приступили к раскопкам Геркуланума и Помпеи, на чьих находках Винкельман разрабатывал свои теории, выполняли з как искатели сокровищ, в первую очередь произведений искусства. Применявшиеся этими людьми методы раскопок привели бы современно- го археолога;, вздумай он воспользоваться ими, к немедленному от они разрушали больше, чем им удавалось спасти из тысячелетиями скапливавшегося хлама.

И вот в 1781 г. американский политик и фермер сообщает о раскоп- ках, которые он предпринял из чистой любознательности. В 1954 г., 173 года спустя, примененный им метод раскопок позволил заявить знаменитому английскому археологу сэру Мортимеру Уилеру: "Мы сталкиваемся здесь отнюдь не со второстепенным увлечением, а, напротив - с трудом, которому этот чрезмерно обремененный делами государственный деятель придавал самое серьезное значение" 1.

Томас Джефферсон (1743-1826) был одним из самых необычных людей своего времени - времени, чрезвычайно богатого выдающимися умами. Рядом с Джефферсоном жили и трудились Джордж Вашингтон, Бенджа- мин Франклин, Александр Гамильтон, Джеймс Мэдиссон, Джон Адаме, Томас Пейн. Джефферсон выделяется среди них как автор одного из самых значительных политических документов американской истории - Декларации независимости (1776). Собственно, этот факт, не го уже о пребывании Джефферсона на посту президента США, оказавший наи- большее влияние на общественную жизнь, был вершиной еге карьеры.

Он был сыном владельца табачных плантаций, мирового судьи и пол- ковника ополчения. Его отец получил свои земли, превышавшие 60 моргенов[4], просто в обмен на огромную бочку пунша. Детство Джефферсона прошло в роскошном доме поместья одного из покойных друзей отца. Томас изучал право и рано занялся политической дея- тельностью. В 26 лет он стал депутатом законодательного собрания Виргинии - первого буржуазного представительного органа на амер земле. Одновременно Джеф-ферсон глубоко изучал искусство, литера- туру и естественные науки, музицировал, читал в подлиннике древ- них греческих и латинских классиков. Он сам спроектировал и руко получившего известность во всем мире загородного поместья Монти- челло. Оно стало центром, где на протяжении десятилетий встреча- лись виднейшие представители духовной культуры той эпохи. Отсюда полемических, наполненных передовыми идеями писем, число которых к концу жизни их автора достигло 18 000. Среди них были письма по негритянскому вопросу (хотя сам он еще владел рабами), о ре ве- роисповедания, во имя которой на протяжении всей жизни настаивал на отделении от церкви и государства), по проблеме индейцев. В одном из писем, обращенных к делаварам, могиканам и мунриэс, он с нами, ваша кровь будет течь в наших жилах и вместе с нами рас- пространится по этому великому острову" 2 - совершенно чудовищ- ная, невероятная мысль для его времени, если учесть, что он гово- ри смысле. И все это в еще совершенно девственной стране, где бы- ло невозможно найти хотя бы одну-единственную приличную дорогу. В стране, большинство жителей которой ютилось в бревенчатых хи шап- ки, одежду из домотканой материи и было совершенно неграмотно!

На склоне лет Джефферсон столкнулся с финансовыми трудностями. Ему пришлось расстаться с библиотекой, которую он продал за 23 тыс. долл. конгрессу. Она составила основу Библиотеки конгресса, являющейся сегодня одним из крупнейших книгохранилищ мира. Но этим дело не ограничилось. Опасность нависла над Монтичелло. Тог- да в штатах стихийно начался сбор денежных средств, и таким обра- зом благодаря добровольным пожертвованиям граждан удалось сохра- ни великого старца его любимое поместье.

Он увенчал свою деятельность основанием Виргинского университета. Джефферсон открыл университет, когда ему исполнилось 82 года. Он сам набросал текст собственного надгробия: "Здесь похоронен То- мас Джефферсон, автор американской Декларации независимости, Вир- гинского статута о свободе вероисповеданий, отец Виргинского уни- верситета". Он скончался 4 июля 1826 г. - в тот самый день, в ко- торый за пятьдесят лет до этого была провозглашена составленна им Декларация независимости и который является национальным праздни- ком народа США.

В начале 80-х годов XVIII в. в результате возникших разногласий Джефферсон вынужден был оставить пост губернатора Виргинии и вре- менно отойти от политических дел. Именно в этот столь редкий для него период досуга он создал свои "Заметки о штате Виргиния". Еще при жизни автора вышло 16 изданий книги. Одно из них - 200 экз. - увидело свет в 1782 г. в Париже. Пять лет спустя книга была опуб- ликована в Лондоне, а в 1789 г.- в Лейпциге.

В книге на нескольких страницах излагаются факты, которые ставят имя этого выдающегося человека на одно из первых мест в ряду имен основоположников североамериканской археологии. Поэтому-то рас- сказом о нем я и открываю свою книгу3.

Как ни странно, но Джефферсон начинает свое повествование с в высшей степени обескураживающего заявления: "Мне ничего не извес- тно ни о каких предметах, которые могли бы рассматриваться в ка- честве вещественных памятников индейцев. Ибо к ним я не могу от- нести наконечники стрел, каменные топоры, глиняные трубки и гру- бо выполненные скульптуры".

Но тут же он допускает исключение: "Такими памятниками могут слу- жить искусственные холмы из числа тех, что во множестве рассеяны по всей стране". И далее он дает описание этих холмов, пользуясь для их обозначения старинным словом "барроу", вместо которого се- годня мы употребляем слово "маунд". "Они имеют различную величи- ну. Некоторые из них сооружены из земли. Другие сложены из ничем не скрепленных между собой камней. Каждому ясно, что когда-то они являлись местом последнего успокоения умерших. Некоторые считают, что под ними скрыты бренные останки тех, кто пал в сражениях, происходивших в этих краях. Другие, напротив, связывают их пр ши- рокое распространение обычаем индейцев сносить в определенное время в одно место останки всех умерших сородичей, даже в том случае, если в первое после смерти время они хранились в других ме

Чтобы покончить с этими разногласиями и удовлетворить собствен- ную любознательность, он приходит к следующему решению: "Пос- кольку один из таких маундов был расположен поблизости, я захо- тел убедиться в том, какое именно из этих мнений соответствует действительности. С этой целью я решил вскрыть и тщательно иссле- довать всю насыпь".

Он начинает с точного описания местности, тщательность и методич- ность которого вряд ли удалось бы превзойти даже современному ар- хеологу. Маунд был расположен на низменной равнине, и по сосед- ству находились другие холмы, на которых сохранились остатки ин- дейских поселений. Он имел куполообразную форму и диаметр основа- ния, равный 13 м. В прошлом маунд, возможно, достигал 4 м в высо- ту. Такой вывод делает Джефферсон, принимая во внимание, что в последние 12 лет вследствие распашки окрестных земель наблюдался снос слоя почвы толщиной до 2,5 м. Сохранившиеся следы позволили ему установить, что до этого "окультуривания" на маунде росли со стволами до 30 см толщиной.

После этого он приступил к самому процессу раскопок. Джефферсон ни словом не упоминает о чувствах, которые наверняка владели им перед тем, как первый удар лопаты нарушил тайну загадочного прош- лого. Он ведет рассказ так хладнокровно и рассудительно, будто всю жизнь ничем иным, кроме раскопок, не занимался.

"Сначала я вскрыл верхний слой земли в нескольких местах маунда и на глубине от 15 до 90 см стал встречать человеческие кости. Они лежали в полном беспорядке, словно на свалке: вертикально, нак- лонно, по диагонали, затем опять вертикально. Они были обращены в различные стороны света. Все перепутано и перемешано и удержива- лось вместе лишь землей".

Джефферсон не удовлетворился простой констатацией хаоса. Он де- тально описывает расположение человеческих останков в маунде и постепенно приходит к ряду убедительных выводов. "Кости самых различных частей скелетов лежали вперемешку друг с другом. Так, например, мелкие кости ног оказались в полости одного из черепов. Многие черепа соприкасались друг с другом и были обращены лицом вниз, в стороны, лежали на затылке, вверху и внизу. Создавало впечатление, будто кости с полнейшим безразличием были высыпаны из мешка или корзины, а затем присыпаны землей без малейшей забо- ты о том, чтобы сохранить целость скелетов. Чаще всего попада- лись а также кости верхней части бедер, голени, стоп, предплечий, кистей рук. Сохранилось очень немного ребер, шейных и спинных позвонков: и только один-единственный экземпляр костей, образую- щи настолько хрупки, что в большинстве случаев рассыпались от ма- лейшего прикосновения. Остальные кости были прочнее. Попадались зубы, которые были слишком малы, чтобы их можно было приписать череп, который на первый взгляд принадлежал ребенку. Однако он развалился на части, когда его поднимали на поверхность, так, будто бы хотел избежать более тщательного исследования. Чуть дальше нижней челюсти подростка. Далее - еще одно детское ребро и обломок детской челюсти, в которой еще не выросли зубы.

Эта последняя находка убедительно свидетельствовала, что здесь были захоронены дети. Поэтому я уделил ей особое внимание. Это была часть правой половины нижней челюсти. Отростки, соединявшие ее с височной костью, полностью сохранились. Сама кость была твердой вплоть до места перелома. Перелом, как я смог определить несколько позже, находился примерно в области глазного зуба. Вер- хний край кости, в котором обычно находятся зубные лунки, был со- вершенно гладким. Сначала я измерил длину обломка по нижней че- люсти взрослого человека. Затем наложил друг на друга отростки суставов и короновидные отростки челюстей. Таким путем мне уда- лос ребенка местом своего перелома доходил до предпоследнего ко- ренного зуба челюсти взрослого. Эта кость имела белый, тогда как все остальные - песочный цвет. Поскольку детские кости были мягч В этом, видимо, состояла причина того, что здесь их было найдено так мало".

И вот Джефферсону приходит в голову новая идея: "Тогда я решил проложить через курган вертикальный разрез, чтобы исследовать его внутреннее строение".

Это решение кладет начало одному из специальных археологических методов.

Для нас с вами и для нашей повести об истории североамериканской археологии теперь важно не то, что предстоит открыть Джефферсону в его маунде. Нам важно, как он это сделает, к каким выводам при- дет. Для нас с вами важно узнать, каким образом ему удастся вдох- нуть жизнь в сложенный из костей мертвый холм, открыв в нем фак- тор времени и, следовательно, элемент развития. "Разрез проходил примерно на расстоянии метра от середины холма. Он был прорыт вплоть до древней поверхности, на которой стоял курган, и нас- только широк, что в нем мог передвигаться человек и обследовать его стены. На дне: я обнаружил кости, над ними пару камней, при- несен был удален отсюда на расстояние 400 м, и из реки, протекав- шей в 200 м. Затем шел толстый слой земли, над ним слой костей и так далее. В одном из концов разреза наружу отчетливо выступали четыре слоя костей. В другом конце - три таких же слоя. Причем слои в обеих частях разреза лежали в различных плоскостях. Кости, ближе всего лежавшие к поверхности кургана, истлели в наименьшей степени. В костях мне не удалось обнаружить ника-ких следов, которые обычно оставляют после себя пули, стрелы и другие виды оружия. По моим предположениям, в кур- гане лежало до тысячи скелетов. Приведенные факты позволяют опро- вергнуть мнение, будто в кургане покоятся останки павших воинов: Исследование со всей очевидностью доказало, что маунд обязан своим возникновением обычаю собирать останки умерших и хоронить их в одном месте. Оно показало, что первый слой костей был прос- то поверхности, обложен несколькими камнями, а затем присыпан слоем земли и что второй слой костей был положен поверх первого. Оно показало, далее, что нижний слой в большей или меньшей мере были положены и засыпаны землей многочисленные кости верхнего слоя и так далее. Такая картина вырисовывается, в частности, бла- годаря обнаруженным в могильнике:

1) множеству костей;

2) их беспорядочному, хаотическому расположению;

3) наличию костей в различных слоях;

4) несовпадению слоев, расположенных в различных частях кургана;

5) различной степени разложения костей в этих слоях, что, как представляется, указывает на различное время отдельных захороне- ний;

6) наличию в кургане детских костей".

В этом кратком обзоре, сделанном в 1781 г. (в этом году им был написан первый вариант книги), Джефферсон применил то, что стало с тех пор важнейшим методологическим оружием всех археологов не- зависимо от того, работают ли они на Дальнем Востоке, в Двуречье или Египте, на Юкатане или в Аризоне, - метод стратиграфии. Этот метод позволяет по наслоениям остатков древних культур делать заключения относительно их возраста, иными словами, составлять хронологию их развития. Звучит это необыкновенно просто. Однако вплоть до сегодняшнего дня, когда благодаря достижениям атомной физики и других естественных наук археология получила в свое рас вспомогательные средства для определения возраста материальных остатков древних культур, стратиграфия не утратила своего значе- ния. Она продолжает оставаться "высшей школой" для любого археол на протяжении всей жизни должны совершенствовать даже самые вы- дающиеся специалисты.