ТЕМА 2. ВОСТОК В ТВОРЧЕСТВЕ Н.С. ГУМИЛЕВА

1. 
   Поэма Н.Гумилева «Дитя Аллаха».
   
2. 
   Западно-восточный синтез в поэтическом творчестве Н.Гумелева.
   
3. 
   Восточные элементы в произведениях Н.Гумелева.
   

В творчестве Николая Степановича Гумилева (1886-1921) стилизаторство в восточном духе имело место наряду с серьёзным изучением китайской, индийской, арабской, персидской и других восточных культур. В творческой биографии поэта найдётся немало фактов, свидетельствующих о любви к Востоку. Во-первых, это его путешествия. Во-вторых, широко известное увлечение восточным искусством. Многие мотивы и образы поэзии Н. Гумилёва следует рассматривать в контексте ориентальной традиции. Современники поэта часто истолковывали его увлечение Востоком односторонне — как модный неоромантический «экзотизм». То, что Гумилёв испытывал не любительский, а исследовательский интерес к восточной культуре, можно подтвердить рядом биографических фактов. Достаточно ярко об этом свидетельствует перевод вавилонского эпоса «Гильгамеш», при первоначальной работе над которым поэту помогал его друг, ассириолог В. К. Шилейко. Среди друзей Н. Гумилёва были художники М. Ларионов и Н. Гончарова, воспринимавшие Восток как «первоисточник всех искусств». А сам Н. Гумилёв «высшей степенью современного русского искусства» называет Н. Рериха, который «ищет влияний скандинавских, византийских и индийских, но всех преображённых в русской душе» (1). Думается, что и автор приведенных строк склоняется к рериховскому пути: понять, вжиться в чужой культурный опыт, искусство, но не утратить при этом своего, национального. На наш взгляд, для Н. Гумилёва это и был путь к желанному синтезу — эстетическому и духовному.

Развивая тему Востока в творчестве Н. Гумилёва, можно двигаться в нескольких направлениях. Р. Тименчик (3), а также Е. П. Чудинова (4) лишь намечают подходы к ней. Более подробно один из аспектов темы представлен в работе С. Л. Слободнюка «Элементы восточной духовности в поэзии Н. С. Гумилёва» (5).

К теме Востока поэт обращается на протяжении всего творческого пути. Начиная с 1910 года, практически в каждом поэтическом сборнике появляются отдельные восточные, буддийские мотивы и символы. Интерес этот еще усилился во время его пребывания заграницей в 1917-1918 гг. Отголоски персидской поэзии, как формальные, так и тематические, мы находим в нескольких стихотворениях Гумилева, вошедших в его последний сборник «Огненный столп»: «Египет», «Из «Фарфорового павильона», «Китайские стихи», «Луна на море», «Поэт», «Подражанье персидскому», «Пьяный дервиш», «Персидская миниатюра».

Влюбленный в Восток, знаток восточной литературы и искусства, путешественник Н.Гумилев не мог пройти мимо коранических истин. В его поэзии встречаются многие переклички с текстом вечной книги, в одних случаях его внимание притягивает философский смысл текста, в другом - образная система и символика Корана. Все это органически входит в художественную систему лирики Н.Гумилева. Вполне понятно, что поэт не стремится создавать свои варианты Сур, напротив, его интересует точность оригинала, позволяющий по-новому оценить мир. Так, в стихотворении "Канцона вторая" сквозной мыслью проходит идея бренности земной жизни, понятие ее как проложенной дороги к истине. Предопределенность земного пути, бессилие человека перед начертанной Творцом судьбой воплощаются поэтом в образе безжалостного маятника. Кораническая мысль о земной жизни как тени вечного пребывания проходит и в "Пьяном дервише". Н.Гумилев решает здесь иную эстетическую задачу, используя философию суфизма. Бинарность значения рефрена, звучащего, как колокол и неумолимого бега времени, как напоминание о скоротечности бытия.

Классик персидско-таджикской литературы Хафиз становится главным героем поэмы Н.Гумилева «Дитя Аллаха" (1917), написанной им для театра марионеток П.П.Сазонова и Ю.Л.Сконимской. В поэме, навеянной образами "1001 ночи", поэт создает сказочное ощущение ароматических картин, являющихся спутником детей пустыни - арабов. Образ Хафиза, поэта роз и соловьев, позволил воплотить идею об искусстве, которое стоит выше войн и повседневной суеты. Поэма обильна, насыщена цитатами из персидской поэзии. И особую музыку текста поэмы создает молитва Дервиша. Кораническая символика: сад - рай, восточная красавица Пери - вестница Аллаха, Хафиз – бессмертие поэзии, становятся традиционной стилистикой восточной поэзии Н.Гумилева.

Красавица Пери подвергает испытанию встречающихся по пути людей. Лишь один выходит победителем, а красавец юноша, воин-бедуин, калиф оказываются недостойными ее. В поэме очень много цитат из персидской поэзии. Гумилев устами своего героя воссоздает аромат, благоухание восточного сада, где царит покой и наслаждение:

«В саду Гафиза слез не надо,

И ты озарена лучом,

Как розы и жасмины сада.

Я тоже дервиш, но давно

Я изменил свое служенье:

Мои дары творцу - вино,

Молитвы - песнь о наслажденье» (2).

Обращаясь к теме Востока, поэт выступал в авангарде эпохи, одной из характернейших тенденций которой стало стремление к диалогу, синтезу, как в русле философской, так и эстетической мысли.

Контрольные вопросы:

1. 
   Ориентальные произведения Н.Гумелева.
   
2. 
   Образ Хафиза в поэме Н.Гумилева «Дитя Аллаха».
   
3. 
   Коранические мотивы в стихотворении Н.Гумилева «Канцона вторая».
   

1. 
   Гумилёв Н. Собрание сочинений в 3 т. — М. — 1991. — Т.3, С.216. В дальнейшем цитаты произведений Н. Гумилёва будут производиться в тексте по данному изданию с указанием тома и страницы.
   
2. 
   Гумилев Н. Дитя Аллаха //Журнал "Аполлон" – М., 1917, № 7-8. - С. 24.
   
3. 
   Каган М.С., Хильтухина Е.Г. Проблема «Запад - Восток» в культурологии. - М., 1994. - С.142.
   
4. 
   Тименчик Р. Д. Николай Гумилёв и Восток // Памир. – Душанбе, 1987, №3. - С.123-136.
   
5. 
   Чудинова Е. К. К вопросу об ориентализме Н. Гумилёва // Филологические науки. – М., 1988, №3. - С.9-15.
   
6. 
   Слободнюк С. Л. Элементы восточной духовности в поэзии Н. С. Гумилёва.// Гумилёв Н. Исследования. Материалы. Библиография. СПб. – М., 1994. - С.164-183.
   
7. 
   По данным сайта http://www.silverage.ru/poets/ulokina_gumil.html
   

1. 
   Своеобразие цикла «Персидские мотивы» Сергея Есенина.
   
2. 
   Традиционные восточные образы в творчестве Есенина.
   
3. 
   Тема любви в ориентальной лирике Есенина.
   

Наверное, ни у одного литератора Восток не изображается таким романтическим и загадочным, как у Сергея Есенина. Стоит только прочитать его «Персидские мотивы», чтобы убедиться в этом. Какие только эпитеты не использует автор! «Голубая да веселая страна» привлекает поэта картинами лунных ночей, где «кружит звезд мотыльковый рой» и сияет «золото холодное луны», «где тихо розы бегут по полям» и поэту постоянно слышится «голос пери нежный и красивый», манят «стеклянная хмарь Бухары». Но Персия для поэта – не только экзотика, это, прежде всего, «голубая родина Фирдоуси», страна, где слышатся песни Саади и флейта Гассана, где слагал песни Хайям: «Спой мне песню, моя дорогая,// Ту, которую пел Хайям».

В поэтических строках Есенин продолжает и развивает хайямовские мотивы восхищения красотой и гармонией мира, мысли о быстротечности жизни, прославление радости любви, мига жизни: «В лунном золоте целуйся и гуляй». Цикл «Персидские мотивы», состоящий из стихотворений: «Улеглась моя былая рана….», «Я спросил сегодня у менялы…», «Шаганэ ты моя, Шагане!», «Ты сказала, что Саади….», «Никогда я не был, светит тускло….»

«Отчего луна так светит тускло…», «Голубая родина Фирдуси….», является непревзойденным образцом любовной лирики Есенина. Здесь зазвучало искреннее чувство обновленного сердца автора. Строй стихов напевен и мелодичен. Есенин не подражает ни Саади, ни Фирдоуси... Поэт создает стихи по традиционным канонам. Сам Восток дышит и говорит устами Есенина:

Я спросил сегодня у менялы,

Что дает за полтумана по рублю,

Как сказать мне для прекрасной Лалы

По-персидски нежное "люблю"?

Я спросил сегодня у менялы

Легче ветра, тише Ванских струй,

Как назвать мне для прекрасной Лалы

Слово ласковое "поцелуй"?

Вспомним из «Персидских мотивов»: «Никогда я не был на Босфоре, Ты меня не спрашивай о нем.» Можно не спрашивать поэта и о том, как «синими цветами Тегерана» он лечил «былую рану... в чайхане», - не был он в Тегеране. Не надо стараться узнать от него что-то детальное про «голубую родину Фирдуси», про то, например, какое основание было у поэта надеяться, что Персия не может позабыть о нем - о «ласковом урусе». В Персии он вообще не был. И «Шаганэ, ты моя, Шаганэ» вовсе не из Шираза. И не «персиянка», а юная учительница-армянка из Батуми (впоследствии заслуженный учитель Шагандухт Нерсесовна Тальян), увлечение которой вызвало появление на свет собирательного образа женщины Востока, пленительные строки о ней. В полете любви и вдохновения поэт выше земных границ и различий, кто кому молится, кто какой крови. «Персидские мотивы» создавались по соседству с Персией, по ассоциации, в традициях восточной лирики, богатой иносказаниями, в эстетической манере персидской поэзии.

Конечно, прямых совпадений с ее идеями и поэтикой в цикле не так уж много. Зато в нем целая россыпь тончайших наблюдений из жизни, нравов, мелодий Востока. Поэт использует традиционные художественные образы-символы персидской лирики (соловей, луна, кипарис, флейта, Коран, чадра, шальвары, такие имена и названия, как Саади, Хайям, Фирдоуси, Шираз, Тегеран, Багдад, Хороссан, Босфор и др.). В «Персидских мотивах» немало параллелей с классическими образцами восточной поэзии. Характерную особенность «Персидских мотивов» составляют лирические повторы — своеобразные средства усиления эмоциональной выразительности.

Наверное, своеобразие поэзии Есенина в том и состоит, что он умеет воспринимать красоту чужих земель так же остро, как и своей собственной родины. В "Персидских мотивах", навеянных последним путешествием Есенина, орнаментика Востока и русская простота сплетаются причудливо и вместе с тем неразрывно:

Воздух прозрачный и синий,

Выйду в цветочные чащи.

Путник, в лазурь уходящий,

Ты не дойдешь до пустыни.

Воздух прозрачный и синий.

Лугом пройдешь, как садом,

Садом - в цветенье диком,

Ты не удержишься взглядом,

Чтоб не припасть к гвоздикам.

Лугом пройдешь, как садом.

Шепот ли, шорох иль шелест -

Нежность, как песни Саади.

Вмиг отразится во взгляде

Месяца желтая прелесть,

Нежность, как песни Саади.
Он был глубоко убежден в том, что древневосточная классическая литература — необходимая для совершенствования поэтического мастерства.

«Я еду учиться, — писал он. — Я хочу проехать даже Шираз и, думаю, проеду обязательно. Там ведь родились все лучшие персидские лирики. И недаром мусульмане говорят: если он не поет, значит, он не из Шушу, если он не пишет, значит, он не из Шираза». Эту восточную поговорку Есенин использует затем в стихотворении персидского цикла «Руки милой — пара лебедей...»: «Если перс слагает плохо песнь, // Значит, он вовек не из Шираза».

Побывать в Персии поэту не удалось. Его «Персидские мотивы» написаны под впечатлением поездок на Кавказ в 1924—1925 годах, и для них характерны основные мотивы есенинского творчества. Главная из них — тема любви. Любви в широком смысле слова, не только к женщине, но и к России, к жизни, к природе, к Востоку.

Есенинские «Персидские мотивы» — это не только и не столько живые впечатления от увиденного и пережитого. Поэт так глубоко проникся прелестью этого неповторимого мира, что сам отчасти поверил в то, что побывал в Персии. «Ах, и я эти страны знаю, // Сам немалый прошел там путь...», — писал поэт о Персии в стихотворении «Эта улица мне знакома...» (1923).

1. 
   Цикл стихов "Персидские мотивы" Сергея Есенина.
   
2. 
   Образы Саади, Хайяма, Фирдоуси в творчестве Есенина.
   
3. 
   Тема любви в ориентальной лирике Есенина.
   

1. С.Есенин. Стихотворения и поэмы. (Персидские мотивы: «Улеглась моя былая рана….», «Я спросил сегодня у менялы…», «Шаганэ ты моя, Шагане!», «Ты сказала, что Саади….», «Никогда я не был, светит тускло….», «Отчего луна так светит тускло…», «Голубая родина Фирдуси….»). - М.: Художественная литература, 1976.

1. 
   Интерес Анны Ахматовой к восточной классике.
   
2. 
   Восточная литература в переводах Ахматовой.
   
3. 
   Тема Узбекистана в творчестве поэтессы.
   

Интерес Анны Андреевны Ахматовой к Востоку был деятелен и прочен. Она превосходно знала и глубоко чувствовала библейский эпос и вавилонское сказание о Гильгамеше; она много важного и значительного находила в поэтических и философских воззрениях древних египтян, китайцев, корейцев; ей были хорошо известны исторические судьбы монголов и гуннов с их загадочным появлением на мировой арене; ее волновали чистота и мудрость староперсидской Авесты и более поздней Шахнаме, о которой она любила повторять изречение Мандельштама, что в книге Фирдоуси характеры героев изменяются по роскошному произволу автора.

Одним из открытий восточного миросозерцания для русского читателя стали переводы Анны Ахматовой из древней египетской,   индийской, китайской поэзии. Раздел переводной книги Ахматовой "Из индийской поэзии" состоит из стихотворений Тагора. Рабиндранат Тагор был, пожалуй, первым современным писателем Азии, который удостоился прижизненной мировой славы. В переводах Анны Ахматовой великий бенгалец заговорил по-русски ясно, просто, величаво, темпераментно и музыкально. Анна Ахматова в своих переводах ничего не навязывает автору, она помогает ему на другом языке утверждать свое отношение к миру и тем самым, уже с его помощью, выражает свои мысли, свои чувства.  

Много мыслей возбуждают в нас и оригинальные и переводные восточные строки Ахматовой. Они тесно связаны внутренним, целеустремленным единством, и то, что волновало, трогало, мучило и радовало ее, уже когда-то, в стародавние времена, овладевало умами и сердцами древних, потому что поэзия всегда стремилась и стремится к одному - понять и выразить человека.

Можно ли объяснить интерес к Востоку одним только восточным происхождением прославленной поэтессы? ¹. Восточная тема в творчестве Ахматовой тесно связана с биографией поэтессы. В ноябре 1941 года, поэтесса Анна Ахматова была перевезена из осажденного Ленинграда в Узбекистан. "Именно в Ташкенте, я впервые узнала, что такое палящий жар, древесная тень и звук воды. А еще я узнала, что такое человеческая доброта", напишет она в мае 1944 года, когда сможет, наконец, вернуться домой.

Почти все стихи, написанные Ахматовой в Узбекистане, были о Ленинграде, но Восток всё равно проступал сквозь все тяготы войны. Он подчинял себе, вторгался в суть её стихов, в её творчество:

Заснуть огорчённой,
Проснуться влюблённой,
Увидеть, как красен мак.
Какая-то сила
Сегодня входила
В твоё святилище, мрак!
Мангалочий дворик,
Как дым твоё горек,
И как твой тополь высок...
Шахерезада идёт из сада...
Так вот ты какой, Восток!

В трудное для всех время, одинокой поэтессе помогали не только соседи, рядом с которыми она поселилась в тихом узбекском дворике, но и малознакомые люди. Они окружили ее вниманием, поддерживали - кто словом, а кто и ароматной горячей лепешкой, гроздью янтарного, душистого винограда. В одно время с Ахматовой, в том же дворике, в литфондовских квартирах жили поэт Владимир Луговской, жены писателей Михаила Булгакова и Осипа Мандельштама. Как и до войны, домик с парадным на улицу занимал писатель Абдулла Каххар с семьей.    Они часто беседовали с Ахматовой о литературе, искусстве, музыке. Читали стихи на русском, узбекском языках. Говорили о "Войне и мире" Льва Толстого. Тогда Каххар переводил на узбекский язык этот роман. Анна Андреевна внимательно следила за его работой, помогала разобраться в сложностях текста толстовского произведения. Щедрость и доброту узбекского народа Ахматова вспоминала еще долгие годы спустя, посвятила ей строки своих стихов:

Я не была здесь лет семьсот,
Но ничего не изменилось...
Всё так же льётся Божья милость
С непререкаемых высот,

Всё те же хоры звёзд и вод,

Он прочен мой азийский дом,

  В этих строках речь не о крепости стен. Ахматова говорит о прочности отношения к своему азиатскому дому. Отсюда и радость ее домашнего азиатского бытия, и желание вернуться – «Еще приду», и ахматовское благословение Востоку – «Цвети, ограда, будь полон, чистый водоем».  В мягком воздухе азиатского дома Анне Ахматовой легко дышится, свободно мыслится и так пишется, как никогда прежде.

В другой элегии Ахматова снова называет Ташкент домом, ибо «звездный кров» - кровля - крыша дома - слова одного корня и понятия. Поэтесса называет своим кровом все звездное небо Востока. Стихотворение звучит как клятва:

Я буду помнить звездный кров

В сиянье вечных слав
И маленьких баранчуков
У чернокосых матерей
На молодых руках.    

Впервые в ее творчество здесь, в ташкентском доме, входит тема вечной преемственности жизни, тема памяти, обращенной в прошлое, настоящее и будущее, философские размышления о сущности творчества. «Кто мне посмеет сказать, что здесь злая чужбина?», - пишет Ахматова в своих письмах. Землю Узбекистана и его народ, Ахматова воспринимает, как нечто близкое, дорогое. В своих воспоминаниях, Анна Ахматова отмечала: «В те жесткие годы в Узбекистане можно было встретить людей едва ли не всех национальностей нашей страны. На одном заводе или на одной съемочной площадке вместе работали русские и белорусы, молдаване и украинцы, поляки и узбеки, литовцы и греки, курды и болгары. А сколько детей-сирот из захваченных немцами республик обрели своих новых родителей в Средней Азии! В Узбекистане, например, и без того многодетные семьи, но и они усыновляли, удочеряли русских, белорусских, украинских, молдавских, польских, греческих сирот, давали приют беженцам, делились с ними последним куском хлеба, сахара, последней пиалой плова или молока. Хочется верить, что этого никто никогда не забудет...» (2).

Несколько раз, Ахматова посетит Самарканд, о чём будет потом восторженно рассказывать своим друзьям и близким, а во время тяжёлой болезни она скажет: «А умирать поедем в Самарканд, // На родину предвечных роз... В последующих элегиях Анны Ахматовой явственней проступает тема Узбекистана:

Все опять возвратится ко мне:

  Узбекское женское имя Халима названо здесь вовсе не для колорита. Анне Андреевне, запомнилась исполнительская манера и своеобразие голоса известной оперной певицы Халимы Насыровой.

 В стихотворении "Ташкент цветет" с пристальным вниманием Анна Ахматова отмечала приметы Востока. Запоминала музыкальный строй арычных струй, вдыхала запах роз, как бы примериваясь к необычайной высоте синевы неба. Ахматова умела смотреть и видеть:

...И снова осень валит Тамерланом..., или

И в памяти, словно в узорной укладке:
Седая улыбка всезнающих уст,
Могильной чалмы благородные складки
И царственный карлик - гранатовый куст...

В стихотворении «Это рысьи глаза твои, Азия» поэтесса сама выясняет свои азиатские взаимоотношения:

Рысьи глаза Азии высмотрели в русском поэте что-то органично близкое себе, что-то родственное, кровное. В Узбекистане хорошо знают и помнят Анну Андреевну Ахматову. В Ташкенте есть общественный музей, посвященный ее жизни и творчеству.       Годы, прожитые в Ташкенте, сблизили, сроднили Анну Андреевну с нашим краем, его людьми.   Отношение к Ташкенту было романтическое, чистое и благодарное:

И в этом сладость острая была.
Неповторимая, пожалуй, сладость.
Бессмертных роз, сухого винограда
Нам родина пристанище дала.

Прекрасные страницы ее творений связаны с тем трудным и славным временем. Они обогатили отечественную и мировую поэзию. 

1. 
   Интерес Анны Ахматовой к восточной классике.
   
2. 
   О переводах А.Ахматовой восточной классики.
   
3. 
   Тема Узбекистана в творчестве поэтессы.
   

1. 
   Ахматова А. Бег времени. М.-Л., "Советский писатель", 1965.
   
2. 
   Татаринова Н. Анна Ахматова в Ташкенте. - Сайт www.vesti.uz.
   
3. 
   www.akhmatova.org
   

Лала Рук.

Голубице. Из псалмов Давида.

Илия - богу.

Бог - Илие.

Псалом 136.

Константин Николаевич Батюшков (1787-1855)

Мадагаскарская песня.

Подражания древним.

Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837)

«Станбул» гяуры нынче славят

Подражания Корану

Пророк

Талисман

Из Гафиза

Подражание арабскому

Дмитрий Владимирович Веневитинов (1805-1827)

Песнь грека

Бахчисарай (Ночью при иллюминации)

Переселение душ

Сампсон

Александ Иванович Полежаев(1804-1838)

Валтасар (Подражание V главе пророка Даниила)

Черная коса

Черкесский романс

Демон вдохновенья

Цыганка

Две невольницы

Ветка Палестины

Спеша на Север издалека….

Три пальмы (Восточное сказание)

Спор

Саконтала ( Из Гете)

По прочтении депеш императорского кабинета,

напечатанных в «Journal de St.

Petersbourg»

Современное

«Из Индии дальной….»

Циганке

Саконтала

«Не дивись, что я черна…»

«Я люблю его жарко…»

Подражание восточным стихотворцам

Из Гафиза

«Если вдруг, без видимых причин….»

«Книгу мудрую, берешь ты….»

«Уж если все от века решено….»

Якое Петрович Полонский (1819-1898)

Магомет перед омовением

Факир

Из Корана

Молитва бедуина

Еврейская песня (К картине «Введение во храм»)

Из Гафиза

Купальщицы (мелодия с берегов Ганга)

Лев Александрович Мей (1822-1862)

Подражание восточным

Псалом Давида на единоборство с Голиафом

Еврейские песни

«Поцелуй же меня…»

Хороша ты, хороша…»

«Словно пальма, величаво…»

Алексей Николаевич Апухтин (1840-1893)

Летней розе

Подражание арабскому

Константин Константинович Случевский (1837-1904)

Мемфисский жрец

Ханские жены (Крым)

Семен Яковлевич Надсон (1862-1887)

Бедуин (Из Словацкого)

Три ночи Будды. Индийская легенда

Три встречи Будды

Ex Oriente Lux

Кумир Небукаднецара

«Газели пустынь ты стройнее и краше….»

Из Гафиза

«Для меня вопрос мудреный….»

«Языков так много, много!»

«Горькой мудростью людскою….»

Нильская дельта

Иннокентий Федорович Анненский (1856-1909)

Буддийская месса в Париже.

«Пел соловей, цветы благоухали»

«Блуждая в мире лжи и прозы….»

Папоротник

Из библейских мотивов Второзаконие, кн. 5, га. 3

Из «Цветника роз» Саади

Каменотес. Японская сказка

Федор Кузьмич Сологуб (1863-1927)

«Судьба безжалостная лепит…»

«Под звуки дивной арфы…»

«Разбудил меня рано твой голос, о Брама!»

Красота Иосифа

Индусский воин

Газеллы о Розе

V. Роза трех волхвов

VI. Роза обручения

Новые газелы о Розе

III. Роза царицы Савской

V. Роза царского сына

Фламинго

Майя

Рубище

Оттуда

О превращении в крокодила

О превращении в лотос

Великое Ничто

Сфинкс

Индийский мудрец

Приближаясь к Александрии

Египет

Иван Алексеевич Бунин (1870-1953)

Стон

Зайнаб

За измену

Могила в скале

«У публийских черных хижин…»

Отлив

Магомет и изгнании

На журчащей Годавери

Ассаргадон. Ассирийская надпись

Клеопатра

К согражданам

Встреча

Мумия

Японские танки и хай-кай

Китайские стихи

Александр Александрович Блок (1880-1921)

Из цикла «На поле Куликовом»

Скифы

Андрей Белый (1880-1934)

Пять тапок

Встречный взгляд

Крылатая душа

Вода

Жизнь

Единая книга

Азия

«О, Азия! Тобой себя я мучу…»

Из цикла «Киммерийские сумерки»

Облака

«Сочилась желчь шафранного тумана»

«Неуспокоена в покое…»

Египет

Луна на море

Поэт

Подражанье персидскому

Белая Индия

Восточный крестьянин

Индия

Колониальная песня

Рондели

Из цикла «Александрийские песни»

Фузий в блюдечке

Персидский вечер

«Это все про настоящее, дружок…»

Анна Андреевна Ахматова (1889-1966)

Библийские стихи

1. 
   Рахиль
   
2. 
   Лотова жена
   
3. 
   Мелхола
   

«Это рысьи глаза твои, Азия…»

Айя-София

«Отравлен хлеб и воздух выпит….»

Египтянин («Я избежал суровой пени…»)

Египтянин («Я выстроил себе благополучья дом…»)

«Ветер нам утешенье принес…»

Армения

Марина Ивановна Цветаевна (1892-1941)

«И вот, навьючив на верблюжий гроб….»

Отрок

Скифские

Сонеты

Продавец книг

Песенки Ширмамедда

Чернильный прибор

Из цикла сонетов «Голова Олоферна»

В шатре

Победа

Тоска

Вариации

Персидские мотивы

«Улеглась моя былая рана….»

«Я спросил сегодня у менялы…»

«Шаганэ ты моя, Шагане!»

«Ты сказала, что Саади….»

«Никогда я не был, светит тускло….»

«Отчего луна так светит тускло…»

«Голубая родина Фирдуси….»

Владимир Владимирович Маяковский (1893-1930)

Прочь руки от Китая!

Лучший стих

Эдуард Георгиевич Багрицкий (1895-1934)

Газеллы

«Приветствую тучи с Востока….»

Об обыкновенных

Николай Семенович Тихонов (1896-1979)

Сами

Руброк в Монголии

1. 
   Актуальность исследования проблемы литературных взаимосвязей.
   
2. 
   Теоретические и критические работы по проблеме литературных связей.
   
3. 
   Литературные связи и влияния – одна из главных закономерностей литературного процесса.
   
4. 
   Основные аспекты процесса литературных взаимовлияний.
   
5. 
   Понятие «литературный посредник».
   
6. 
   Творческая функция перевода в межлитературном процессе.
   
7. 
   Понятие «мировая литература» и «национальная литература».
   
8. 
   Основные характерные особенности межлитературного процесса в разные исторические периоды.
   
9. 
   Методологические вопросы изучения процесса литературных взаимосвязей и основные научные концепции.
   
10. 
    Значение теоретических работ М. П. Алексеева.
    
11. 
    Значение теоретических работ И. Неупокоевой.
    
12. 
    Важнейшие научные положения работ И.Брагинского и практическая значимость.
    
13. 
    Научная концепция литературных связей Н. И. Конрада.
    
14. 
    Пути изучения межлитературных контактов и их перспектива.
    
15. 
    Формы проникновения литературы одного народа в литературный мир другого народа.
    
16. 
    Научная концепция В. М. Жирмунского.
    
17. 
    Новаторство Жирмунского в постановке проблемы межлитературных связей. Проблема типологических схождений и влияний.
    
18. 
    Этапы межлитературной истории.
    
19. 
    Русско-восточные литературные связи.
    
20. 
    Термины и понятия, связанные с проблемой литературных связей.
    
21. 
    Взаимодействие народов и культур - важный фактор общественного развития.
    
22. 
    Процесс взаимодействия и взаимообогащения национальных литератур.
    
23. 
    Методологические аспекты проблемы межлитературных связей.
    
24. 
    Этапы развития русско-восточных связей.
    
25. 
    Восприятие и осмысление русской литературы эстетического своеобразия восточных литератур.
    
26. 
    Восточные художественные традиции в русской литературе.
    
27. 
    Изображение жизни народов Востока в русской литературе.
    
28. 
    Изучение «ориентальных» интересов русских писателей как существенной составляющей литературного процесса в России.
    
29. 
    Духовная связь русских писателей конца XVIII-начала XX века с традициями и художественным опытом литератур и культур Востока.
    
30. 
    Теоретический и практический аспект закономерностей литературного процесса.
    
31. 
    Изучение проблем литературных взаимосвязей на современном этапе.
    
32. 
    Основные составляющие процесса литературных влияний.
    
33. 
    Основные теоретические положения научных концепций литературных взаимовлияний.
    
34. 
    Научный вклад выдающихся ученых в разработку теории литературных взаимосвязей.
    
35. 
    Прогрессивная роль процесса литературных взаимосвязей в мировой культуре.
    
36. 
    Осмысление и освоение в России XVIII-начала XX в. восточных литератур и их памятников.
    
37. 
    Проблемы перевода и интерпретации.
    
38. 
    Основные этапы развития русско-восточных литературных связей.
    
39. 
    Закономерности развития русско-восточных литературных связей.
    
40. 
    Западно-восточный ориентализм - как посредник между восточной и русской литературами.
    
41. 
    Русско-восточные связи в ХVIII веке.
    
42. 
    Развитие русско-восточных связей в первой трети Х1Х века.
    
43. 
    Развитие русско-восточных связей в начале ХХ века.
    
44. 
    Научное освоение восточной литературы в России.
    
45. 
    Восток и декабристы.
    
46. 
    Восток и В.К.Кюхельбекер.
    
47. 
    Восточные мотивы в творчестве А.С.Пушкина.
    
48. 
    Восток в творчестве М.Ю.Лермонтова.
    
49. 
    Восточные мотивы в русской поэзии конца X1X - начала ХХ века.
    
50. 
    Традиционные восточные образы в поэзии А.А.Фета.
    
51. 
    Восток в творчестве А.А.Ахматовой.
    
52. 
    А. А. Ахматова об Узбекистане.
    
53. 
    Тема Востока в творчестве Л.Н.Толстого.
    
54. 
    И.А.Бунин и Восток.
    
55. 
    С.А.Есенин и Восток.
    
56. 
    Н.С. Гумилев и Восток.
    
57. 
    Восточные мотивы в творчестве В.В.Хлебникова.
    
58. 
    Восточная тематика в русской периодике ХIХ века (на материале журналов «Вестник Европы», «Журнал Министерства народного просвещения», «Сын Отечества»).
    
59. 
    Н.Г.Чернышевский о «Шахнаме» Фирдоуси.
    
60. 
    Источники и характер сведений о Востоке в России первой половины ХIХ века.
    
61. 
    Восточная литература и русская литературная критика ХIХ века.
    
62. 
    Д.П.Ознобишина-Делибюрадер (1800-1858) поэт-переводчик,
    
63. 
    подражатель персидско-таджикской литературе.
    
64. 
    Н.Г.Чернышевский о восточной литературе.
    
65. 
    Л.Н.Толстой и Восток.
    
66. 
    Значение ориентальной деятельности О.И.Сенковского.
    
67. 
    Иван Алексеевич Бунин (1870-1953) и Восток.
    
68. 
    Восточные мотивы в сборниках народных мудростей Л.Н.Толстого. «Азбука», «Круг чтения».
    
69. 
    Роль А.В.Болдырева в развитии русского ориентализма.
    
70. 
    Восточная тема в реалистической критике В.Г.Белинского.
    
71. 
    Проблема «Восток-Запад-Россия» в русской литературе.
    
72. 
    Журнал «Азиатский вестник» Г.Спасского.
    
73. 
    Дмитрий Иванович Писарев о восточной культуре.
    
74. 
    Восточная тематика в русской периодике ХIХ века (на материале журналов «Вестник Европы», «Журнал Министерства народногопросвещения», «Сын Отечества»).
    
75. 
    Жанр газели в русской литературе.
    
76. 
    А.С.Пушкин и Саади.
    
77. 
    Образ Хафиза в русской поэзии.
    
78. 
    Значение статьи «Взгляд на древнее и нынешнее состояние Словесности и Искусства в Персии» русского востоковеда И.Ботьянова.
    
79. 
    Н.М.Карамзин и его интерес к литературе Востока как редактора журнала «Вестника Европы» (1802-1803).
    
80. 
    В.А.Жуковский и его интерес к литературе Востока как издателя журнала «Вестника Европы» (1808-1809).
    
81. 
    Первые переводы восточной литературы в России, появившиеся при посредничестве Западной Европы.
    
82. 
    История переводов, подражаний персидско-таджикской классической литературы.
    
83. 
    Значении статьи С.С.Уварова «Мысли о за­ведении в России Академии Азиатской» (1811).
    
84. 
    Ориенталист Осип Михайлович Ковалевский (1800-1879). «О знакомстве Европейцев с Азиею».
    
85. 
    Ориенталист, путешественник, ученный Н.В.Ханыков (1819-1878). «Описание Бухарского ханства» (1843).
    
86. 
    Азиатский музей как научный центр востоковедных исследований.
    
87. 
    Принципы художественного перевода Московской школы.
    
88. 
    Востоковед М. К. Казем-бек (1802-1870) - создатель казанской школы ориенталистов. Статья «О появлении и успехах восточной словесности в Европе и упадке ее в Азии».
    
89. 
    "Западно-восточный диван" И.В.Гете (1749-1839) как классический пример западно-восточного литературного синтеза.
    
90. 
    Ф. Рюккерт - поэт-востоковед, переводчик персидско-таджикской поэзии.
    

1. 
   начиная с Х века до первой половины ХIХ в.
   
2. 
   в ХII в.
   
3. 
   начиная с ХI и до ХIХ в.
   
4. 
   начиная с IX и до ХVIII в.