Административные преобразования Токугава Цунаёси

Административные преобразования Токугава Цунаёси

Макулова Ирина, студентка отделения страноведение Японии

Первым известным реформатором, не считая Иэясу, был Токугава Цунаёси (1646 – 1709). Будучи пятым из правителей Токугава, Цунаёси пришёл к власти далеко не прямым путём. По праву рождения он не мог претендовать на сёгунский пост. Действительно, он был сыном Токугава Иэмицу (третий по счёту сёгун), но четвёртым сыном, имеющим незначительный шанс на успех. Когда в 1651 году в возрасте 6 лет он стал даймё с феодом в 150.000 коку, казалось, его судьбой станет классическая карьера младшего сына – комфортабельная и не требующая приложения особых усилий. Однако в 1680 году его старший брат – четвёртый сёгун Токугава Иэцуна – скончался, не оставив наследника, и Цунаёси был призван к управлению, как продолжатель линии Токугава.

Годы его сёгунского правления начались с явно деспотических, своенравных действий. Сакаи Тадакиё, который с 1666 года являясь главнейшим советником и неоспоримо самым влиятельным и заметным лицом в правительстве Иэцуна, вдруг внезапно был смещён, что вызвало недоумение окружающих. Это был вопиющий разрыв с обычаями. В прошлом знаменитости подобного рода оставались на своих постах до самой смерти. В общем – то им даже не разрешалось уходить в отставку даже по причине тяжёлой болезни. Но увольнение Сакаи было на редкость удивительным ещё и по тому, что по фамильному происхождению линия Тадакиё была известна, как извечно преданная роду Токугава. Возможно, устранив опытного государственного деятеля, Цунаёси пытался перенести всё его влияние и силу на себя. С уходом советника весь бюрократический аппарат стал бы более восприимчив к требованиям сёгуна. Правая рука сёгуна, которой являлся Сакаи, должна была бы проявлять настойчивость в вопросах об управлении, тем самым тормозя реализацию сёгунских планов.

Если Цунаёси устранил высшее лицо бюрократии с подобной быстротой, то все другие бюрократы подверглись опасности обрести такую же участь. В лагере преемников Сакаи воцарилась устрашающая тишина ожидания того, кто же будет следующим. Если таковыми и были реальные мотивы Цунаёси, то, действительно, можно было подумать, что он намеревался отстранить от власти не только главу бюрократического аппарата, но и многих его последователей.

В июне 1681 года Цунаёси рассудил долгое время существующий спор в Ичиго, поместье Такада. Его осуждение было строжайшим. Он наказал зачинщиков спора конфискацией всего их имения – земель Мацудайра Мицунага. В данном случае необдуманное, принятое под действием минуты решение привело к трагедии для знаменитой семьи Ичиго Мацудайра. Этот будоражащий инцидент, а также увольнение Сакаи шестью месяцами раньше не оставил в спокойствии критиков того и нашего времени. Уничтожение клана Мацудайра предвестило суровую ситуацию в отношении пятого сёгуна к классу даймё.

При Цунаёси 46 даймё остались без своих имений или без их большей части, доход от которых составлял в общем 1.6 млн. коку риса. В результате анализа расправы над этими даймё было обнаружено, что 17 из них являлись тодзама даймё, чьи рисовые запасы издревле считались неприкосновенными, а 29 из пострадавших были фудаи даймё – даймё, которые вплоть до настоящего времени являлись любимцами сёгунов Токугава. Это было явным выражением того, что неприязнь Цунаёси была больше направлена на традиционных сторонников, чем на тех, кто всегда старался оставаться в стороне. Действительно, начав с увольнения Сакаи Тадакиё, одного из более влиятельных фудаи даймё, продолжив уничтожением ветви Ичиго клана Мацудайра и сосредоточившись на яростной атаке целой группы фудаи, Цунаёси, похоже, боролся с обществом, которое, как никакое другое, поддерживало Токугава на протяжении истории.

Подобные действия Цунаёси можно объяснить тем, что фудаи традиционно ограничивали сёгунские полномочия, поэтому он и пытался устранить их влияние. И он, в общем-то, значительно подорвал силу класса фдаи даймё, что позволило ему расширить свою власть до максимальной степени. Вот, к примеру, впечатление о ситуации того времени Датэ Цунамура – даймё из Сэндая: «Когда я слушал лекции четвёртого сёгуна Иэцуна, - писал он, - я всегда мог посмотреть ему в глаза, а сейчас во время пребывания Цунаёси в августе я автоматически обязан склонять голову» (источник «Санно Даики»). И это не единственное высказывание, подтверждающее строгость сёгуна и всеобщее покорение ему. Многие современники утверждают то, что пятый сёгун обладал огромными полномочиями и силой, заставляющей трепетать от страха всех приближённых.

Несмотря на обладание таким могуществом, Цунаёси было совсем не легко преобразовать аппарат бакуфу. Основная проблема состояла в том, чтобы полностью заменить существующий бюрократической аппарат, имеющий глубокие корни и образующий разветвлённые семейные кланы на единый, подобранный самим сёгуном, при том, что Цунаёси лишился, как уже было сказано выше, доверия тех, кто смог бы в этом помочь и поддержать. В 1681 году, ознаменовавшемся успехом, он перестроил администрацию сёгунского двора, официально вводя новую должность собаёнин (старший управляющий) и ставя на неё своего старого друга и советника Макино Нарисада. Нарисада был первым, кто смог оказать персональное влияние на сёгуна.

Так или иначе, начинались изменения в составе административного аппарата. Все вышеперечисленные, даже те, которые раньше занимали невысокие должности, постепенно продвигались по служебной лестнице и приобретали достаточно высокие посты в административной иерархии.

Повышение Макино Нарисада было параллельно возрастающей известности Хотта Масатоси. Как старший советник, Хотта пользовался покровительством предыдущего сёгуна, но в 1681 году Цунаёси назначил его на пост главного советника, освободившийся после смещённого Сакаи Тадакиё.

Однако через некоторое время отношения Хотта с сёгуном стали далеки от идеала, возможно, из-за того, что он не хотел полностью подчиняться политике Цунаёси. Отношения Хотта с его собственными подчинёнными можно назвать диктаторскими. Его отношение к младшему советнику Инаба Масаясу стало пагубным для него. Инаба, не выдержав гнёта со стороны Хотта, был вынужден убить его летом 1684 года.

Этот инцендент очень повлиял на дальнейшую административную деятельность Цунаёси. После смерти Хотта он больше не ставил на руководящие должности талантливых политиков с высоким темпераментом. Те, кто впоследствии становились старшими советниками, были, взять к примеру Араи Хакусэки, «сынками даймё» (по аналогии с «мамочкиным сынком»), другими словами, те, которые не могли похвастать ничем, кроме того, что родились в семье даймё. Они были не способны постигнуть науку государственного финансирования, не говоря уже об отвечающем требованиям политическом лидерстве.

Впоследствии, обсуждающий различные вопросы высший правительственный орган Верховный Совет, в состав которого входили старшие советники, стал всё больше и больше походить на пустой ритуал, совершаемый только лишь для видимости. Поэтому реальное политическое лидерство перешло к близким друзьям – доверенным лицам сёгуна – управляющим поместьями, которые единственные были посвящены в его тайные желания.

Ещё одним шагом в сторону от традиционного ведения административной деятельности Цунаёси было поручение старшему советнику единоличного права на управление всеми доменами Токугава с прикреплением к нему 6 других советников: 2 чиновника из Киото и 4 должностных лица по управлению финансами в помощь для выполнения этой задачи. Подобная политика смешивала в буквальном смысле этого слова официальные лица разных рангов: старших советников с чиновниками, что до этого было неприемлемым; а также противоречило традиции то, что старшие советники получали индивидуальную власть, с помощью которой вели всеобщий контроль по какой-либо политической линии, вместо того, чтобы заниматься рутинными административными делами, сменяя друг друга, как это было раньше.

Учреждение организации надзирателей в ведомстве финансов в 1682 году было ещё одним шагом в том же политическом направлении. Опытным официальным лицам отдела финансов было поручено тщательно следить за деятельностью их коллег. Им были даны должности на одну ступень ниже чиновничьих должностей, и они больше не занимались управлением финансов, а лишь докладывали старшим советникам о действиях финансистов, включая деятельность руководящего состава.

Подверглась переменам структура местного управления. Бакуфу начало тщательную проверку действий местных администраторов. И за 8 лет в результате проведённого отбора, было уволено 35 управляющих, из которых некоторые даже были приговорены к смертной казни за серьёзные проступки. По меньшей мере, 18 из 35 уволенных произошли из семей, которые являлись традиционными носителями должностей местных администраторов, начиная с периода Токугава.

Ставя на посты новых руководителей, Цунаёси закладывал первый камень в новую систему местной администрации. С политической точки зрения попытка Цунаёси усилить прерогативу сёгуната оказала глубокое воздействие на колеблющуюся систему управления бакуфу. Начиная от высшего официального лица и заканчивая низшим администратором местного назначения – все бюрократы бакуфу были вынуждены безоговорочно отзываться на любую личную просьбу сёгуна. Даймё тоже должны были приспосабливаться к текущим социальным переменам. То, что пятый сёгун пытался централизовать управление и рационализировать административную систему, было большим плюсом в оценке его деятельности. Но всё же его репутация, исходя из мнения современников, была не так уж хороша. Даже Токугава дзикки - официальные хроники, составленные по заказу самих сёгунов для будущего потомства - признают правление Цунаёси неверным, предлагая в его оправдание то, что он был неуравновешенным человеком. «Экстраординарные правители склонны кидаться из крайности в крайность, – отмечается в хрониках – в то время как обычные правители никогда не идут на отчаянные шаги, подобно таким, на которые шёл Цунаёси.»

Правда в том, что эксцентричные действия Цунаёси (а их было немало), даже самые рациональные инициативы, были обречены на неудачу. Они, несомненно, подняли новые возможности и предложили способы решения проблем, с которыми столкнулась Япония на пороге 18 века, но, к сожалению, не явились этими решениями. Пытаясь создать новое правительство, более эффективное и надёжное, чем старое, Цунаёси имел успех только во введении в должности своих близких друзей и смещал тех, кто, возможно, не менее талантлив (но менее удачлив).

Но, однако, действия Цунаёси можно объяснить тем, что он не был уверен в легитимности своей власти, так как занял пост сёгуна не по праву и, следовательно, не доверял своему окружению, которое, как ему казалось, было настроено на поддержку законных наследников Токугава. В связи с этим, он везде видел подвох и, зачастую, оказывался прав.