Сергея довлатова

180 
О.С. Крюкова 
ПРИЕМЫ КОМИЧЕСКОГО В ЦИКЛЕ «ЧЕМОДАН» 
СЕРГЕЯ ДОВЛАТОВА 
Аннотация. В статье рассматриваются приемы и средства 
создания комического эффекта в цикле рассказов С.Д. Довлатова 
«Чемодан», в том числе композиционные особенности данного 
цикла, разноречие, алогизм, стилистические фигуры и другие язы-
ковые средства комического. 
Ключевые слова: творчество Довлатова; циклизация; коми-
ческое; бытовой анекдот; автобиографизм. 
Прозу Сергея Довлатова отличает ироничный, специфически 
довлатовский стиль, который сравнивают и со стилем А.П. Чехова, 
и со стилем М. Зощенко, со стилем Тэффи и А. Аверченко
1
. Так, 
Н.В. Погосян отмечает: «С. Довлатова, как и А.П. Чехова, характе-
ризует особый тип художественного сознания, который отмечен 
уникальным сочетанием чувства юмора (как приятия мира несмотря 
на его несовершенство) и чувства драмы (как реакции на недости-
жимость идеала)»
2
. Однако подобные сравнения не передают всего 
своеобразия довлатовской прозы, в которой карнавализация совет-
ской действительности сочетается с оригинальными лингвистиче-
скими находками автора. Трудно не согласиться с В.С. Баевским, 
который усматривает влияние Хемингуэя, Фолкнера и Кафки на 
стиль и художественные приемы Довлатова: «Своеобразие прозы 
1 
См.: Кронгауз М.А. Советский антисоветский юмор. О Довлатове // Мос-
ковский лингвистический журнал. – М., 1996. – Т. 2. – С. 227–239; Носов Н.Н. 
Сергей Довлатов. «Чемодан» зарубежных русскоязычных публикаций // Обсерва-
тория культуры. – М., 2017. – Т. 14, № 1. – С. 101–107. 
2 
Погосян Н.В. Эстетическая коммуникация «автор – читатель» в книге 
С. Довлатова «Чемодан» // Преподаватель ХХI в. – М., 2012. – № 1/2. – С. 393. 

181
Довлатова в большой степени заключено в его добром и горьком 
юморе. В его изображении жизнь – это ад, в котором горят и
корчатся грешники, но ад веселый и легкомысленный»
1
. 
Это в полной мере относится и к сборнику рассказов 
С. Довлатова «Чемодан». Сама композиционная структура довла-
товского сборника становится одним из приемов создания комиче-
ского эффекта. Новеллы названы по содержимому чемодана, с ко-
торым рассказчик уехал в эмиграцию. С каждой вещью из чемодана 
связана трагикомическая или просто смешная история. Читатель, 
привыкший к номинациям временнóго («Вечера…») или простран-
ственного («Петербургские повести») характера, получает вещевой 
набор советского изгнанника, причем на все случаи жизни: «Крепо-
вые финские носки», «Номенклатурные полуботинки», «Прилич-
ный двубортный костюм», «Офицерский ремень», «Куртка Фернана 
Леже», «Поплиновая рубашка», «Зимняя шапка», «Шоферские пер-
чатки». «Все 8 рассказов, помещенных автором в сборник, – это 
самостоятельные, законченные и самоценные произведения, внут-
ренне связанные между собой образом лирического героя и состав-
ляющие эстетическое, художественное, идейно-тематическое един-
ство», – отмечает С.Н. Ширяева
2
. 
Все эти новеллы предваряет «Предисловие», которое начи-
нается с разговорной интонации, словно продолжая прерванный 
диалог: «В ОВИРе эта сука мне и говорит…»
3
Налицо несоответ-
ствие между коммуникативными задачами писательского преди-
словия и избранными речевыми средствами, с использованием 
обсценной лексики. 
Новеллы образуют цикл, соединение рассказов, как и вещей 
в чемодане, случайное, хаотичное, но в подобных принципах по-
строения цикла, как убедительно доказывает А.А. Воронцова-
Маралина, есть своя логика: «Выбор Довлатовым циклической 
формы как универсальной мирообъемлющей формы ХХ в., наи- 
более органично воссоздающей неограниченность жизни и отра-
жающей саму модель мира, где целостная картина складывается из 
разрозненных, но самостоятельных фрагментов, оправдан главным 
1