Специфика склонения существительных единственного числа мужского рода в говоре казаков-некрасовцев

Доманова Дарья Александровна

Студентка Северо-Кавказского федерального университета, Ставрополь, Россия

Судьба казаков-некрасовцев являет собой уникальное явление в истории русского народа. Как отмечает О.К. Сердюкова в предисловии к «Словарю говора казаков-некрасовцев»: «Диалект казаков-некрасовцев – это «островной» русский говор, развивавшийся в течение двух с половиной веков в иноязычном окружении, в изоляции от общенационального русского языка и родственных диалектов и сохранившийся как южнорусский, донской говор в его архаическом виде» [Сердюкова: 8]. У казаков-некрасовцев до сих пор сохраняется значение множественности для имен существительных собирательных, а потому у них единственное число подлежащего часто согласуется со множественным числом сказуемого, например: "бригада поехали" [Там же: 160].

В данном исследовании нас будет интересовать склонение имен существительных мужского рода в говоре казаков-некрасовцев. Грамматика говора казаков-некрасовцев выявляет системные совпадения с соответствующими уровнями донского говора. В области морфологии имеется множество системных совпадений. В говоре казаков-некрасовцев наблюдаем несколько иное явление, обусловленное историческими причинами.

В «Словаре говора казаков-некрасовцев» встречаем большое количество слов в форм единственного числа мужского рода, например: авчик, анбоник, арыш, ахан, баз, бамбак, бармаки, вушкар, гардал, длинняк, доночек, ерик, желтяк, запон, знатник, извар, илан, кусмяка, кушав, левник, лиман, малак, надав, наплавок, огородчик, песик, разменщик, руковидец, трубулус и т.д. [Там же].

1. 
   В именительном падеже в говоре казаков-некрасовцев, как и в современном русском языке, в форме единственного числа мужского рода наблюдается нулевая флексия: аксень[], дяжник[], каук[], сусан[]. Например: Аксень у шуки, у сулее, анна в аксень бирёть рыбу, как сумка. Каук шитай, толстай. А ета сусан, ф Турсии вон растёть [1]
   
2. 
   В родительном падеже наблюдаются флексии: -а (до разменщик[а], раб[а], пориж[а], късяк[а], шаран[а], спорник[а]), -я (гляб[я]), -у (сумерк[у]). Для современного русского языка существительным в родительном падеже свойственны флексии –а и –у, следовательно, флексия –я в говоре казаков-некрасовцев является уникальной. Например: Грузила у нас сделана, спада придавливать да зямли. У шарана нету. Аву здесь называють парижная сеть, у ней два късяка. Пойдёмти раба вазьмём. [Там же].
   
3. 
   В дательном падеже примеров не найдено.
   
4. 
   В винительном падеже нулевая флексия совпадает с флексией именительного падежа: байдажок[], кибялятник[], кукошник[], махор[], свинец[], спалох[], крух[]. Пример: Вон спалох ни хочить, вон с паста сымить чилавека, винтофку вазьмёть. Атаман крух паставить. Извар ворим разнай, яблачнай, сливнай [Там же]. Подобное совпадение характерно и для современного русского языка.
   
5. 
   В творительном падеже наиболее частотны флексии –ам (сыр[ам], ряд[ам], сад[ам]) и –ом (памес[ом], съгайдак[ом], байдашк[ом], туман[ом]). Пример: Байдашком галушки бирём. А ись там море туманом расстилается. Тада съгайдаком въявали – палачка, вирёвачка, а теперь пилюмёты да атам. Касым рядам пашёл сей рубчик [Там же]. Флексия –ам в творительном падеже в форме единственного числа существительных мужского рода не свойственна современному русскому языку, т.е. в говоре казаков-некрасовцев она является уникальной.
   
6. 
   В предложном падеже существительные в форме единственного числа мужского рода в говоре казаков-некрасовцев, как и в современном русском языке, оканчиваются на –е (промыжечк[е], редант[е]) и –у(берег[у]). Например: Атшываим рубахи, разнаи узоры: коники, вутки, - а на промыжечке лист с рагачом. Гутарил, что в том реданте на берегу озера клад зарыт [Там же].
   

В говоре казаков-некрасовцев у неодушевленных существительных единственного числа мужского рода наблюдается более широкое употребление вариантных форм на –у по сравнению с литературным языком: а) флексия –у наблюдается у вещественных существительных, обозначающих «часть от целого или целое, из которого берется часть», например: нарвУ лИсту (листУ), напилИли лЕсу, брАли тОрфу; б) у собирательных существительных: нАшова нарОду, здЕшнова нарОду, фсЯкова нарОду; в) у отвлеченных существительных: без йедИнова вЫстрелу, снЯлса с учЁту; г) у имен существительных, выступающих в роли несогласованного определения: тужУрка из брезЕнту, робЯта одновО гОду. В дательном падеже, как и в литературном языке, в большинстве случаев употребляется флексия –у: к мужыкУ, ко столУ, к нЕводУ, по сумЁту, хотя в некоторых случаях наблюдается изменение флексии на –ю, -е (сыняке, аксеню).