Типологический контур изобразительного и музыкального искусства
в творчестве Н.В. Гоголя
Выступление
Ивановой Ольги Николаевны,
доцента кафедры истории, теории искусств и культуры ВГИИКа, кандидата педагогических наук; Ниловой Натальи Валентиновны,
педагога дополнительного образования МОУ ДОД «Дом детского творчества».
Каждый большой художник – это целый мир. Творчество каждого крупного писателя – это драгоценный кладезь художественного и духовного «человековедческого» опыта. Художественный мир Гоголя своеобразен и сложен. Кажущая простота и ясность его произведений не должна обманывать. На них лежит отпечаток гениальной и удивительной личности великого мастера. Гоголь, как все гениальные люди, интересовался и музыкой, и живописью, пытаясь дать свое понимание искусства и места художника в искусстве.
Обучаясь в Нежинской гимназии Гоголь начал увлекаться живописью и рисунком. Работал в технике акварели, делал театральные декорации и наброски к своим произведениям. Переехав в Петербург он посещает занятия в Академии художеств. Художник в глазах Гоголя – это необыкновенный человек, обладатель особого высокого дара. В произведениях изобразительного искусства Гоголь чувствует огромные силы, и видит их главную цель – показать силы правды или лжи, добра или зла.
Однако, постепенно в нем, начинает созревать убеждение, что именно литературное творчество является главным его призванием. На литературном поприще уже в ранних повестях Гоголь демонстрирует свое поразительное искусство портретной живописи, умением одним резким сравнением вылепить характер. Вспомним хотя бы черта из повести «Ночь перед Рождеством»: «Спереди совершенно немец; узенькая, беспрестанна вертящаяся и нюхавшая все, что ни попадалась, мордочка оканчивалась, как у наших свиней, круглым пяточком, ноги были так тонки, что если бы такие имел яресковский голова, то он переломал бы их в первом казачке. Но зато сзади он был настоящий губернский стряпчий в мундире, потому что у него висел хвост, такой острый и длинный, как теперешние мундирные фалды» или первое появление матушки Григория Григорьевича из повести об Иване Федоровиче Шпоньке «В то самое время вошла старушка, низенькая, совершенный кофейник в чепчике». (Изображение старушки)
Словесная живопись Гоголя отражала потребности непрерывно расширяющегося реалистического изображения действительности и в свою очередь раздвигала границы этого изображения, обогащала его средства и возможности.
Изобразительное мастерство Гоголя впечатлило мастера живописи 19 века Алексея Гавриловича Венецианова, который выполнил портрет писателя на камне (1834), сделав подпись в зеркальном виде, удостоверяя, что портрет является автолитографией.
Автолитография – явление особой ценности, на нем Гоголь изображен щеголем с модной прической (коком).
Встречи с Венециановым, взгляды художника на искусство были для Гоголя важны, помогая знакомству с бытом и психологией художников, – он начал писать повесть «Портрет».
(Рисунок из «Портрета»)
В ней, не называя имени Венецианова, Гоголь высказал свое понимание его личности и его взглядов на искусство:
Искусство может свободно развиваться, быть правдивым, являться величайшим благом для людей, лишь в том случае, если его творцы будут свободными от желаний угождать вкусам и потребностям «сильным мира сего», будут свободными от растлевающей власти денег.
Немногие рисовали Гоголя, но одним из них был Пушкин (в конце 1833 г). Изображение Гоголя имеет оттенок шаржа, явно преувеличивающий характерные черты изображаемого лица. Абрам Маркович Эфрос (литературный критик 19 века) писал о нем: «...драгоценный по меткости и изумительный по своему лаконизму, он сделан на чистом листе, особенно значителен и художественными качествами, и иконографической важностью. Выразительность этого остроносого худого лица с тонкими губами огромна. Она под стать большому профессиональному рисунку лаконизмом сведенных воедино черт». Пушкин, тонкий художник-портретист, передал – даже без зрачка глаз – серьезную зрелую мысль, и уже без лукавства. Это совершенно другая личность, чем у Венецианова. Пушкин увидел другого Гоголя.
В Италии судьба свела Гоголя с художником А.Ивановым, когда тот писал «Явление Христа народу». Эта встреча сыграла огромную роль в их творчестве. Обоими владела идея духовного возрождения человечества, освобождения его от зла. (работа В. Прибыловского «Н.В. Гоголь у А.А. Иванова (в Риме)», 1950 г)
История искусств знает многочисленные примеры введения изображений современников в исторические картины. Эти люди являются как бы переходом к зрителю самой картины, приглашая его погрузиться в душевное состояние центрального персонажа картины или внести в разворот действия картины некоторую определенную функцию.
Александр Иванов создал художественное произведение великой идеи – о духовном преображении человечества с наступлением христианской эры «Явление Христа народу» (1837 – 1857гг).
Мысль о введении Гоголя в картину запечатлена в фигуре кающегося (ближайшего к Христу). Ее сходство абсолютно, но не только во внешних характерных чертах – это портрет духовного смятения, сокрушенности, покаяния и страха грешника, его униженности, переживания собственного несовершенства и неудовлетворенность окружающим миром. Все остальные персонажи являются зрителями или слушателями, относящимися с большим или меньшим интересом к происходящему. И только этот переживает данное событие с исключительной глубиной и потрясенностью.
Существует предположение, что этот персонаж и его роль в картине обдуманы и сообщены Иванову самим Гоголем. Таким видел, и так понимал он себя в середине 30-х годов.
Другое отношение к себе Гоголь чувствует в конце 30-х начале 40-х годов. Иванов работая над полотном «Явление Мессии» (1839 г) перестроил образ Гоголя в противоположном психологическом ключе, хотя место и значение изображения Гоголя а картине были найдены не сразу. Он вводит персонаж, экспрессия которого потрясает: внутреннее состояние выражено наклоном головы и очертанием уныло опущенного, потерявшего свою колючесть клюва-носа из-под шапки спутанных волос. Он стал раздумчив, но этот уникальный портрет остался как свидетельство духовной драмы.
(«Явление Мессии». Фрагмент).
Обзор всей иконографии показывают, как скупо и неохотно позволял писать и рисовать себя Гоголь. На исходе 1840 г. в судьбе Гоголя, как он сам говорил, вырисовывается «верный путь, начертанный свыше, укрепленный мыслью и духом». Гоголя этого времени мы видим глазами гениального Александра Иванова. Иванов не был портретистом, светские портреты Гоголя – единственные, написанные им маслом. Среди всех изображений портреты Гоголя – самые сильные как по своим пластическим и живописным качествам, так и по содержательности. А. Иванов писал портреты Гоголя в глубинности его горьких мыслей и ироничности его доброй души. Павел Васильевич Анненков дал более точную характеристику образам «У Гоголя особенного рода красота, красота мыслящего человека, хотя и печать усталости. Это лицо философа». (Портреты Гоголя) (Светский портрет Гоголя его работы известен в двух экземплярах. Первый был у В.Жуковского. Сам Иванов считал его основным и первым. Это авторская реплика 1841 г. Второй – у М. Погодина).
Общение с художниками помогло Гоголю найти среди разнообразных и противоречивых явлений искусства того времени именно те, с которыми он чувствовал внутреннее сходство и которые в те времена были явлениями наиболее прогрессивными. В живописи Гоголь нашел мощную поддержку своему зреющему реализму, на формировании и характере которого отразились творческие приемы и эстетические взгляды русских художников 19 века.
В начале 1833 г. Гоголь серьезно увлекается историей, особенно историей Украины. Работая над повестью «Тарас Бульба» он изучает украинский песенный фольклор и исторические источники.
Гоголь считал украинскую песню драгоценным кладезем для писателя и поэта, желающих «выпытать дух минувшего века, общий характер всего целого и частного, постигнуть историю народа».
Из летописных источников Гоголь черпал исторические сведения, необходимые ему, исторические подробности, касающиеся конкретных событий. Думы и песни помогали писателю понять душу народа, его национальный характер, живые приметы его быта.
Он извлекает из фольклорной песни сюжетные мотивы, порой даже целые эпизоды. Например, образ Андрия создан под несомненным влиянием украинских дум об отступнике Тетеренке и изменнике Савве Чалом.
Подлинно эпического размаха достигает изображение Гоголем Запорожской Сечи. Запорожская Сечь – это царство свободы и равенства, это вольная республика, в которой живут свободные люди широкого размаха души (фрагмент запорожцев), где воспитываются сильные мужественные характеры, для которых нет ничего выше, чем интересы народа, чем свобода и независимость отчизны. Резкими и выразительными штрихами рисует Гоголь героев Сечи, Остап, бесстрашно поднимающийся на плаху; (Образ Остапа).
 
с уровый и непреклонный Тарас (Образ Тараса) - этим людям свойственна одна общая черта, беззаветная преданность Сечи и Русской земле.
Описание Гоголем запорожских казаков настолько ярки и выразительны, что это вдохновило русского художника Илью Репина на создание картины «Запорожцы пишут письмо турецкому султану» (1878 – 1891).
В своей статье «Скульптура живопись и музыка» называет эти виды искусства «тремя прекрасными царицами мира» призванных к тому, чтобы «украсить и усладить мир». Сопоставляя эти три вида искусства, Гоголь отдает предпочтение музыки, полагая, что она наиболее активно воздействует на жизнь и выражает стремительный порыв человеческого духа. Вот почему именно музыку Гоголь считает «принадлежностью нового мира», ибо «никогда не жаждали мы так порывов, воздвигающих дух, как в нынешнее время». Гоголь обращается к музыке с призывом чаще будить «меркантильные души» и гнать «этот холодный ужасный эгоизм, который овладевает нашим миром» «Но если и музыка нас оставит, что будет тогда с нашим миром?» Гоголь – один из редких литераторов своего времени, который писал о музыке. В его времена если и писали на эту тему, то мельком, походя, обозначая штрихи к образам.
Любовь Гоголя к музыке связана с тем, что все его творчество пронизано созданной им музыкально-языковой стихией. Его проза, поэтика, его видение мира, выраженное в литературных произведениях – органично музыкальны
Многие хорошо знают гоголевскую повесть «Вий». Однако вряд ли кто-нибудь замечал то, что в этой повести Гоголь выразил свое особенное философско-эстетическое видение мира, связанное с музыкой.
Пронизанность «Вия» своеобразной музыкальностью заметна с первых строк. В сознании выстраивается образ, сюжет и необычайное свойство, поражающее воображение. В «Вие» звук играет важную роль в характеристике основных образов и персонажей, в изображении состояний героев, а также в описании и противопоставлении стихий добра и света стихиям колдовства и силам тьмы. Представления о звуках создают иллюзию реальности, а разнообразия этих представлений характеризуют различные проявления этой реальности. Это заметно в том, как Гоголь характеризует состояния обыденного, «нормального и «нечистого», колдовского мира.
Все это у него связано с музыкальной стихией - песнями, плясками, деревенскими музыкантами. Это проявляется в «Вие» неоднократно, лишь только речь заходит о характеристике быта героев.
Гоголь несколькими штрихами описывает светлую реальность, ее естественность, ее гармонию и многомерность. Он характеризует мир как некий большой хор, где у каждого есть свое место, свой голос. Общая гармония достигается общим согласием, строем, мелодией. (Дорохов. Пляска казаков)
Но как только герой попадает в мир тьмы и нечистой силы, мелодика бытовой жизни меняется на другие эпитеты, Перемены происходят и во внешнем привычном мире и в душе самого героя. Во внешнем мире в первую очередь наступает тишина. Слуховая категория «тишины» для Гоголя имеет особое, символическое значение. Тишина противопоставляется музыке, как неживая природа - живой, как свет - тьме, жизнь - смерти.
В описании темного мира в «Вие» мы встречаем лишь мертвые звуки-скрипы, стуки, скрежеты, шумы:
«Дверь в одной хате заскрипела...»,
«за дверью скребется собака»,
«с треском лопнула железная крышка гроба...»,
«закричала она, глухо кашляя»,
«зубы его страшно ударялись ряд о ряд...»,
«ворота заскрипели»,
«страшный шум от крыл и от царапанья когтей наполнил всю церковь». Вспоминается библейский «скрежет зубов» – звуковая характеристика ада.
Эта какофония звуков противопоставлена обыденной жизненной гармонии, так точно и глубоко обрисованной Гоголем в самом начале повести.
У Гоголя был своеобразный взгляд на искусство как на магическую морально - воспитательную силу, способную оказать великие услуги обществу, так как в этом он видел неразрывную связь искусства и жизни.
В одном из своих сборниках «Арабесках» Гоголь воспевает красоту мира и все прекрасное в человеке. По мнению Гоголя, искусство - вечный источник прекрасного, и поэтому должно служить человеку, оберегая его от корысти и житейской суеты, обращая его душу к высокому и идеальному.
Но Гоголь не только создавал яркие, музыкально-насыщенные образы. Он в кратких своих заметках, разбросанных по многочисленным его произведениям, статьям, письмам, выступал и как историк музыки, и даже как музыковед. В этом смысле он порой невольно играл общественную роль музыкального критика, а потому занимал еще неоцененное по достоинству место в цепи преемственности русской музыкально-эстетической мысли.
Гоголь – как великий стилист и «мелодист» прозы, исследует стихию музыки и языка – тема огромная и неисчерпаемая. Можно лишь попробовать, в дополнение к уже известному, набросать некоторые штрихи для определения ее возможных границ.
Достарыңызбен бөлісу: |
