В годы войны. Статьи и очерки. М.: Наука, 1985. С. 189-204

Л

1944 г.
. М. ГАВРИЛОВ

Кандидат исторических наук
ДАЛЕКОЕ И БЛИЗКОЕ
Великая Отечественная война 1941 – 1945 гг. вошла в летопись нашего народа как одна из самых тяжелых и героических, победных и величественных страниц его истории. Она оставила неизгладимый след в памяти всех, кто жил в то время и принимал в ней участие.

Моей семье, как и большинству советских семей, пришлось многое увидеть и испытать, пройти дорогами войны, познать горестные дни отступления и радость победы. Писать о минувших днях войны нелегко, так как память возвращает к суровому прошлому, тревожит сердце и приходится вновь пережить ее жестокие годы.

14-летним школьником война застала меня во Львове, куда я прибыл с родителями из Днепропетровска.

В четыре часа утра 22 июня 1941 г. Львов подвергся внезапной бомбардировке немецкой авиацией. Когда меня разбудила мать, отца уже не было дома, он спешно направлялся в свое подразделение.¹

Никто в первый день войны не предполагал, что война окажется для нашего народа столь тяжелой и длительной, что придется отходить далеко в глубь страны и нести столь большие людские и материальные потери.

С первого же дня войны Льнов стал прифронтовым городом, это наложило отпечаток на всю его жизнь. Почти все время части Красной Армии быстро, организованно при полном вооружении следовали на фронт. И мы с гордостью провожали наших защитников, спешивших навстречу врагу.

С каждым часом обстановка в городе осложнялась и становилась опасной. С особым: беспокойством ждали вечера и ночи. По нескольку раз налетали немецкие самолеты, бомбили город.

Война разъединила нашу семью. Мама и я при помощи отца забрались в кузов автомашины, которая вырвалась из скопления транспорта на привокзальной площади г. Львова и с большой скоростью помчалась на восток. Отец остался во Львове.

27 июня мы прибыли в Харьков. В этом городе я родился и провел свои первые годы. Здесь было тихо и спокойно, только проводы родных и близких на фронт и рассказы прибывших из прифронтовых районов вызывали у слушавших тревогу и беспокойство. Несколько дней мы не могли прийти в себя: ужасы первых дней войны стояли перед глазами, долго не проходил шум в ушах от непрерывных бомбежек. Тревожные сводки с фронта и выступление по радио 3 июля И. В. Сталина свидетельствовали, что смертельная опасность нависла над нашей Родиной, что враг был сильным и коварным. Каждый день радио приносило вести о жестоких боях и продвижении фашистов. Мы беспокоились о судьбе отца. 23 июля мы, наконец, получили от него открытку, отправленную 11 июля. На открытке стоял штемпель «Винницкая область». Впоследствии я узнал от отца, какие тяжелые бои вела 6-я армия на Львовском направлении. 30 июня наши войска ио приказу командования оставили город. Затем армия, ведя ожесточенные бои с противником, отходила на восток, участвовала в Уманской операции 1941 г. Отцу пришлось вынести тяжелые испытания первых месяцев войны.

Суровые дни переживала наша Родина. В конце августа немецкие самолеты-разведчики на большой высоте стали появляться над Харьковом. Наши зенитки открывали по ним огонь, и мы хорошо видели, как разрывы снарядов сопровождали полет самолетов. Вскоре немецкая авиация стала постоянно бомбить город, особенно с наступлением темноты. Вновь мы увидели разрушенные дома, гибель мирных людей. 1 сентября над Харьковом летчиком Желтовым был сбит первый самолет врага. Радио передавало тревожные вести с фронта, немецко-фашистские войска продвигались в глубь нашей страны. 12 сентября с Балашовского вокзала вместе с мамой мы покинули родной Харьков. Вновь налеты фашистской авиации, бомбежки эшелонов с беженцами. Звериный почерк германского фашизма остался прежним.

27 сентября 1941 г. мы прибыли в Астрахань. Осень и зиму 1941/42 г. мы находились в Сталинграде и в небольшом районном центре Житкуре Сталинградской области. Меня все время тянуло на фронт, о чем я неоднократно просил в письмах отца. Он мне отвечал, что этого сделать не может, так как мне исполнилось лишь пятнадцать лет.

Прибыв в Сталинград, я поступил на работу на товарно-материальную базу «Заготживсырье». Был грузчиком, слесарем, экспедитором. Моя мама Анна Андреевна Гаврилова начала работать в одном из эвакогоспиталей.

Обстановка на юго-западном направлении резко осложнилась летом 1942 г. Враг рвался к Сталинграду и на Кавказ. Тяжело было смотреть на разрушения, убитых и раненых, слезы родных и близких. Началась эвакуация некоторых гражданских и военных учреждений. 28 июля эвакогоспиталь, в котором работала мама, стал эвакуироваться. Обслуживающий персонал и госпитальное имущество были погружены на пароход «Туркмения», который с наступлением темноты отводился на середину Волги. 30 июля наша «Туркмения» поплыла вниз по Волге. Фашистские самолеты разбрасывали на реке мины и все время бомбили. Маленький тральщик стал проводить нашу «Туркмению» между ними. Вдруг впереди нас поднялся высокий столб воды, произошел сильный взрыв, и пароход такого же типа, как наш, стал тонуть. Спасательные работы были проведены быстро, находившиеся на корабле люди были эвакуированы на берег.

Во время эвакуации из Сталинграда мне приходилось принимать активное участие в погрузках и разгрузках госпитального имущества. Среди личного состава госпиталя мало было тех, кто мог выполнять эту работу, и все легло на плечи небольшой команды из 10–12 человек. Надо было сохранить все то, что предназначалось для лечения раненых, и мы не считались ни с отдыхом и сном, ни с бомбежками, которые следовали одна за другой. 7 августа 1942 г. я получил от начальника госпиталя благодарность «за добросовестное отношение к работе при погрузке и разгрузке сангоспитального имущества». Это была моя первая награда, и я, 15-лотний мальчишка, очень гордился ею.

Рано утром 23 августа 1942 г. госпитальная полуторка направилась в Сталинград. По дороге в Ахтубе попали под бомбежку и только к вечеру прибыли на переправу у поселка Красная Слобода, расположенного на левом берегу Волги против Сталинграда.

Мы услышали страшный гул, который нарастал с каждой минутой. В небе находилось огромное количество немецких бомбардировщиков, сопровождаемых истребителями, которые перелетали через Волгу, затем разворачивались и направлялись на Сталинград. Бомбовый удар наносился сразу но всему городу. Взрывы, дым и пожары быстро заслонили Сталинград, протянувшийся на десятки километров вдоль правого берега Волги. Для устрашения фашистские летчики пикировали на город с воем сирен, кроме бомб, они сбрасывали пустые бочки и рельсы, которые падали также с воем. Такого ожесточенного массированного налета вражеской авиации я еще не видел. Горел район Дар-горы, на центральной пристани рвались боеприпасы, заводы «Красный Октябрь», «Баррикады», Тракторный заволокло дымом и пожаром, горели нефтехранилища в районе заводов, и растекавшаяся нефть усиливала пожары на земле и на воде. На Волге затонуло несколько пароходов и паромов с ранеными, а также со стариками, женщинами и детьми. Люди в отчаянии бросались в воду, покрытую огнем, многие тонули, лишь немногие добрались до берега.

Спустя два десятилетия после разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом, в феврале 1963 г., в Институте истории АН СССР выступил с докладом Маршал Советского Союза Андрей Иванович Еременко. После его выступления я задал ему вопрос о массированном налете фашистской авиации 23 августа 1942 г. на Сталинград. Бывший командующий Сталинградским фронтом ответил, что ему многое пришлось пережить, но то, что он увидел в тот день в Сталинграде, никогда не изгладится в памяти как тяжелейший день Отечественной войны. А. И. Еременко вспоминал: «Вся сталинградская земля как-то взъерошилась и почернела. Казалось, чудовищный ураган ворвался в этот город, поднял его на воздух и обрушил осколки зданий на площади и улицы... Стоял невообразимый шум, надрывавший слух адской дисгармонией самых разнообразных звуков. Визг летящих с высоты бомб смешивался с гулом взрывов, скрежетом и лязгом рушившихся построек, потрескиванием бушевавшего огня»^{2 2}.

Через педелю, 2 сентября, наш госпиталь погрузился в железнодорожный состав и двинулся в длительный путь через Баскунчак, Уральск, Чкалов, Челябинск, Омск, Новосибирск, Барнаул. По прибытии в Барнаул госпиталь получил назначение в Липецк.

15 ноября прибыли в г. Липецк. Я был зачислен в штат госпиталя в качестве служащего Красной Армии. Получили весточку от отца, который воевал под Сталинградом. Он писал: «Я бесконечно рад, что мне удалось участвовать в таком великом историческом сражении, которого не знает история человечества, и самое важное, что мы вышли победителями».

В госпитале я выполнял различную работу, но чаще всего она была связана с приемом раненых. Особенно доставалось, когда прибывали их большие партии, и тогда приходилось не спать несколько ночей подряд. Весь личный состав госпиталя, не щадя своих сил, делал все возможное для оказания им быстрой помощи. Надо было с раненых осторожно снять одежду, обмыть и отвезти или отнести на носилках в палату. Врачи осматривали поступающих раненых и, исходя из степени и характера ранения, направляли их по лечебным отделениям. К нам прибывали в основном тяжелораненые. Оперативная помощь раненым и квалифицированное их лечение давали хорошие результаты.

Работая в госпитале, я думал о фронте, рвался на передовую. За это время многое увидел и испытал, война быстро взрослила нас. Хотелось больше принести пользы Родине, и я решил направиться к отцу на фронт. 15 июня 1943 г. на небольшом липецком вокзале мама проводила меня в действующую армию. 20 июня прибыл в штаб, где дислоцировалась 68-я армия, которой командовал генерал-майор Евгений Петрович Журавлев.

Отец в это время был начальником административно-хозяйственного отдела штаба армии. В штабе шла напряженная работа по доукомплектованию войск. Когда 68-я армия из резерва стала направляться на фронт, отец посоветовал мне начать воинскую службу в одной из пастей армии.

17 июля 1943 г. я добровольно вступил в Красную Армию и был зачислен красноармейцем в 80-й отдельный полк связи. Ежедневно с личным составом части проводились занятия по боевой и политической подготовке. Подразделения полка пополнялись личным составом и новой техникой.

Электроаккумуляторная станция, куда я был направлен, входила в состав телефонно-телеграфного батальона, основной ее задачей было снабжать электроэнергией узел связи и штаб армии. В распоряжении нашего подразделения находились две крытые автомашины. Подразделение состояло из начальника станции, его заместителя, трех электроаккумуляторщиков, двух шоферов и одного моториста. Электропитание для узла связи и штаба армии необходимо было давать постоянно и бесперебойно, что требовало слаженной и круглосуточной работы нашего подразделения. Особенно трудно приходилось во время частых передислокаций штаба, когда он быстро продвигался за наступающими войсками. В таких условиях наше подразделение разбивалось на две части. Одна продолжала работу по снабжению электроэнергией штаба и узла связи на старом месте дислокации, а вторая развертывала свою работу на новом пункте управления командования армии и с перемещением сюда штаба брала питание узла связи на себя. И так попеременно мы обслуживали действующий узел связи и штаб армии в ходе наступления наших войск. Например, 18 июля 1943 г. миновали Вязьму и на следующий день развернули в д. Фоминское генераторную станцию, 5 августа – в д. Захаровка, 9 августа – в лесу около д. Глотовки, 16 августа – около Речицы.

Не забуду поле боя у Речицы. Здесь утром прошли тяжелые бои, противник отходил, и мы сразу же за наступающей пехотой начали прокладывать линии связи на НП командующего армией. Воронки, скошенная осколками и пулями трава и в самых различных позах убитые бойцы. Поле боя давало яркое представление, какой ценой отвоевывалась каждая пядь нашей земли.

Красная Армия на Смоленском направлении, продвигаясь вперед, вела напряженные бои. Миновали горящий Смоленск, который 25 сентября был освобожден от немецко-фашистских захватчиков. Наша часть вместе с войсками 68-й армии продвигалась вперед по Направлению к г. Орше, освобождая Смоленщину. 9 октября мы прибыли в небольшую д. Литивля, откуда начиналась Белорусская земля. Некоторые отделы штаба армии располагались прямо в деревне, где уцелело несколько домов, но большинство подразделений штаба дислоцировалось в лесу около Литивли. Мы в первую очередь провели линии электропередачи к узлу связи, после чего были обеспечены электроосвещением командование и отделы штаба. Здесь пришлось основательно вгрызаться в землю, так как наступление на Оршанском направлении застопорилось. Техника и проложенные линии электропередачи были надежно зарыты в землю. Вскоре основная часть штаба армии передислоцировалась в хутор Орловичи.

Ратный труд связистов на фронте был нелегким. Личный состав нашего подразделения хорошо знал свое дело, имел боевой опыт работы по обеспечению электропитанием штабов армий под Харьковом и Сталинградом. Прекрасно разбирались в технике старший лейтенант Зак, старший сержант Кирпота, моторист Сутягин, шофер Решетняк. Хорошо была налажена взаимозаменяемость, любой мог обеспечить работу движка и зарядку аккумуляторов, провести линии электропередачи и устранить на них повреждения. У пас царила строгая дисциплина и в то же время забота друг о друге. Командиры и старшие товарищи были для меня примером, помогали овладеть техникой, внимательно и заботливо относились ко мне. Коллектив электроаккумуляторной станции был хорошо сплочен, у нас не бывало срыва при выполнении заданий командования.

Для меня служба в действующей армии явилась прекрасной закалкой и отличной жизненной школой в становлении солдата и гражданина. Этому прежде всего способствовали однополчане, большинство из которых прошли большой и тяжелый путь войны. И я гордился тем, что вместе с ними участвовал в освобождении своей родной земли от немецко-фашистских захватчиков.

Проходя фронтовыми дорогами Смоленщины, было очень тяжело смотреть на зверства и разрушения, которые чинили фашисты на нашей земле. Впоследствии К. Симонов вспоминал, что лишь в одном из районов Смоленской области «после немецкой оккупации на три тысячи оставшихся жителей было две лошади, семнадцать коров и пятнадцать несожженных домов» ³³.

В Литивле мы стояли сравнительно долго. Доводилось наблюдать воздушные бои, но теперь уже паши истребители выходили победителями, и мы видели, как сбитые немецкие самолеты, дымя, падали недалеко от расположения наших частей.

В начале ноября 68-я армия была расформирована, а ее штаб и наш полк переданы в 5-ю армию, которой командовал генерал-лейтенант Николай Иванович Крылов. Штаб армии находился недалеко от д. Орловичи. В связи с освобождением моего родного города и за хорошую службу в конце декабря 1943 г. командование предоставило мне отпуск в Харьков. 20 декабря на полковой автомашине я добрался до Вязьмы. Оттуда прибыл на следующий день в Москву, где сразу же удалось сесть на харьковский поезд.

В то время поезда ходили переполненные до отказа, причем сидели только счастливчики, большинство стояло. После Курска я попросил машиниста нашего поезда взять меня к себе в помощники в качестве кочегара. Он согласился. Так 23 декабря я добрался до Харькова.

На Южном вокзале сел на трамвай и доехал до остановки Юмовской, дальше пути еще не были восстановлены. С волнением вбежал на крыльцо родного дома и обнял растерявшихся бабушку и тетю Лизу. Рваная одежда, сшитая из старых одеял, покрывала их кожу и кости, лица были исхудавшие и изможденные. Мы не виделись более двух лет. Они рассказали, что через две недели после захвата фашистами Харькова к ним в дом пришли эсэсовцы, произвели обыск, запретили дедушке выходить из дому, предупредив, что если он уйдет или будет предпринимать какие-либо действия против немцев, то будет расстрелян. Так фашисты боялись старого большевика. После неоднократных издевательств оккупантов дедушка 2 мая 1942 г. скончался. Много зверств и насилий творили фашисты в период оккупации; любая акция против них жестоко каралась: заложников расстреливали, вешали на столбах или умерщвляли в душегубках. Люди еще не отошли от оккупации, но все осознавали, что страшные и тяжелые дни позади и возврата к ней не будет никогда.

Новый 1944 г. встречали вместе. Отпускные дни прошли быстро, и 5 января я выехал поездом в Москву, а затем уже на попутных машинах добирался до места расположения своей части. Однако полк был передислоцирован на новое место.

Пошел по дороге в направлении хутора Орловичей. Ночью перестрелка трассирующими пулями и постоянное освещение переднего края ракетами обозначали, где проходила линия фронта. Дошел до расположения противотанковой артиллерийской батареи. Оказалось, что наша часть передислоцировалась на другой участок фронта. На попутной машине добрался до своего полка, расположенного в лесу около д. Мерзляки, недалеко от Витебска, куда перебазировалась наша армия.

Быстро вернулся к фронтовой жизни. 29 января 1944 г. на комсомольском собрании меня приняли в комсомол, а 9 февраля получил комсомольский билет в политотделе 5-й армии. Вскоре был избран комсоргом штаба полка.

Все мы были еще очень молоды, но к воинскому долгу и общественным поручениям относились добросовестно, как и наши старшие по возрасту однополчане.

Большую помощь в работе нам оказывала партийная организация. На комсомольских собраниях обсуждались отчеты комсомольцев об их авангардной роли в выполнении приказов командования. Регулярно выпускались листки и проводились политбеседы. В построенном большом блиндаже смотрели кинофильмы, слушали лекции, читали газеты, проводили беседы и собрания.

В полку было немало тех, кто пришел на фронт со школьной скамьи. В свободное от дежурств время в подразделениях нашей части регулярно проводились занятия, на которых совершенствовалось мастерство опытных связистов и шло обучение молодых. Ремонтировалась старая и изучалась новая техника, в большом количестве поступавшая в полк. В радиороте лейтенант Хвиле-вицкий и старшина Ичев сконструировали к радиостанции РСМК для работы по радио Бодо специальный аппарат, который затем стал широко применяться в войсках связи.

В начале 1944 г. по приказу командующего армией генерал-лейтенанта Н. И. Крылова в полку была создана группа разведки средствами связи под командованием старшего лейтенанта Ободовского. Группа вела работу при штабах корпусов и на наблюдательном пункте командующего армией; собранные ею ценные данные оперативно передавались в разведотдел армии.

20 марта 1944 г. меня перевели во 2-ю телеграфно-кабельную роту линейным надсмотрщиком, командиром которой был капитан Коротков. Рота обеспечивала шестовую и кабельную связь. Я служил во взводе, который обеспечивал телефонную связь. Нередко восстановительные работы приходилось вести под огнем противника. При длительной обороне все кабельные линии связи мы закапывали в землю. Перед тем, как уложить кабель в землю, прорывались узкие траншеи на глубину 20– 30 см, на дно которых клались сухие ветки или небольшие досочки, а затем через определенные промежутки линии ставились контрольные точки для того, чтобы в случае прорыва линии можно было быстро определить поврежденный участок. Такая линия связи была надежнее, но требовала солдатского труда.

Связь являлась нервом армии, и от ее надежной работы зависело управление войсками большого армейского организма; малейший перебой в ее работе сказывался на руководстве войсками со стороны командования армии, нарушал взаимодействие родов войск, частей и соединений. Поэтому главной задачей воинов-связистов являлось обеспечение командования армии постоянно действующей надежной связью.

Как кровеносные сосуды человеческого организма тянутся к сердцу, так и линии связи прокладывались к армейскому узлу связи, через который мозг управления – командование – осуществляло руководство войсками. Узел связи, как правило, располагался в большом блиндаже, вырытом недалеко от оперативного отдела штаба армии. Для надежности работы узла связь осуществлялась по нескольким каналам, что обеспечивало бесперебойную связь с соединениями и частями командования армии. Дежурство на узле было круглосуточным. Организация работы узла связи при штабе армии была очень сложным и ответственным делом. Необходимо было в кратчайшие сроки развернуть и наладить постоянную работу узла, для чего требовалось не только отличное знание техники связи, но и бесперебойная его работа.

Много сил и энергии отдавал организации узла связи майор Желтоног Сергей Александрович, который прекрасно знал технику, умело организовывал работу связистов, показывал личный пример во всем и всегда по-отечески относился к солдатам. Наиболее опытными работниками узла связи были Валентина Васильевна Михайлова, Мария Васильевна Фурсова, Майя Михайловна Иванова, которые имели большой опыт работы, в частности опыт Сталинграда. Они с большой четкостью И безошибочно вели прием и передачу боевых распоряжений и донесений.

Суровой выдалась на белорусской земле весна 1944 г. В один из дней марта в полку состоялся митинг, на котором было принято решение передать облигации государственного займа на строительство танков. Всего в части на строительство танков было передано облигаций на сумму 200 тыс. руб. 1 апреля командир части полковник Й. Л. Ткаченко получил телеграмму с благодарностью от Верховного Главнокомандующего.

Незадолго до начала летнего наступления 1944 г. меня прикомандировали к боепитанию полка. Всюду чувствовалось, что скоро мы двинемся вперед. По ночам к передовой подтягивалась боевая техника, направлялись новые части и подразделения. В полк стали поступать американские автомашины, телефонные аппараты в кожаных футлярах и портативные движки, которые быстро осваивались. Но основная техника связи в полку была отечественная. К началу наступления все было приведено в повышенную боевую готовность, и это потом сказалось на бесперебойном обеспечении связью командования 5-й армии по управлению войсками в ходе наступления. Большую работу но подготовке техники проводил помощник командира полка майор Калмыков, который вместе с обслуживающими ее связистами проверял ее исправность и готовность к повседневной напряженной боевой работе.

В начале июня стали готовиться к развертыванию узла связи в районе д. Черныши. Командование 5-й армии организовывало узел связи ближе к передовой, чтобы более оперативно руководить войсками в ходе наступления. Связисты нашего полка днем и ночью вели напряженную работу по оборудованию узла связи на новом месте и подводу к нему линий. Вместе с другими связистами я принимал участие в этой работе. 22 июня мне с капитаном Поповым пришлось на мотоцикле доставлять в Черныши средства питания и запчасти для техники связи. Своей неутомимой энергией при организации командного пункта управления отличался представитель оперативного отдела штаба армии полковник Михаил Андреевич Гончаров. Он был всегда в гуще событий, стремился всех приободрить, для каждого находил доброе слово. Мы, связисты, хорошо его знали и уважали. Он участвовал в боях первой мировой войны, сражался на фронтах гражданской войны, был несколько раз ранен. Полковник Гончаров, находившийся рядом с командующим генералом Н. И. Крыловым на НП армии, способствовал обеспечению непосредственного управления войсками в боях.

23 июня 19^/|4 г. в 5 ч утра началась мощная артподготовка. Наша авиация наносила массированные бомбовые удары по противнику. Артиллерийский и бомбовый удары по фашистам были настолько сильны, что наш блиндаж все время дрожал. В 5.30 нам зачитали приказ о наступлении войск 3-го Белорусского фронта. Оборона противника на Витебском направлении была прорвана быстро, наши войска стремительно стали продвигаться вперед. Было взято большое количество трофеев и пленных. Длинные их колонны, конвоируемые нашими солдатами, брели в тыл.

Шофер Курганский и я получили задачу бесперебойно снабжать подразделения средствами питания и запасными деталями к аппаратуре связи, а также боеприпасами. В нашем распоряжении была полуторка. С большой теплотой вспоминаю шофера Курганского, имевшего богатейший солдатский опыт. Ему было за 50 лет, он был моим хорошим наставником. Многому у него научился. Солдатский долг он выполнял с большой ответственностью, прекрасно ориентировался в любой обстановке и порученное задание всегда выполнял до конца. Он по-отцовски заботился обо мне, помогал овладевать техникой, тактично указывал на мои промахи и всегда приходил на выручку. Солдат-ветеран сыграл большую роль в моем становлении как воина.

Войска 5-й армии во взаимодействии с другими соединениями разгромили противника на Витебском направлении и продвигались вперед так стремительно, что не представлялось возможным прокладывать телефонные и телеграфные линии связи. В этих условиях выручала радиосвязь, которая действовала с полной нагрузкой. Работа велась круглосуточно и была настолько напряженной, что некоторые аппараты связи не выдерживали и выходили из строя. Их быстро заменяли другими.

Наша полуторка, как челнок, круглосуточно доставляла средства питания для техники связи в различные подразделения полка. Спать приходилось по два-три часа в сутки, а иногда и совсем не смыкали глаз. Случалось, что Курганский не выдерживал многочасового напряжения и засыпал за рулем, но выход был найден, оп научил меня водить автомашину, и мы по очереди управляли полуторкой, чтобы один мог немного поспать. Спать приходилось, как правило, на плече друг у друга.

Чтобы сдержать наше продвижение, немецкая авиация ежедневно бомбила и обстреливала шоссейные дороги и особенно сильно переправы. В конце июня колонна автомашин, на которых были оборудованы радиостанции, подверглась обстрелу фашистских самолетов, и четыре связиста из радиороты были тяжело ранены. Была обстреляна из «мессершмиттов» штабная автомашина, в результате чего погибли два бойца, охранявших знамя полка.

По мере продвижения наш полк периодически останавливался для подтягивания подразделений, дозаправки и приведения в порядок техники. На одной из таких стоянок в районе д. Курвели мне было приказано идти на переправу и направлять автомашины нашего полка к месту его сосредоточения. Немецкая авиация все время бомбила мост и скопление машин около него. Наряду с обычными бомбами сбрасывались и кассетные. Такая кассета раскрывалась в 50–100 м над землей, из нее разметалась шрапнель. Уже под утро, когда массированная бомбежка прекратилась, прилетел самолет-разведчик противника и сбросил несколько бомб. Одна из них разорвалась рядом с дорожной канавой, меня оглушило и засыпало землей. Но приказ я выполнил. Вскоре подошло несколько автомашин полка, и я вернулся в свою часть.

Во время Белорусской операции мы получили задание доставить электропитание и горючее для радиостанции РСБ, начальником которой был старшина В. Фадеев. В экипаж входил старший радист старшина К. Минаев и рядовой Голованов. Радиостанция находилась на автомашине. Ее экипаж выполнял приказания подполковника Дудка, который наводил нашу авиацию для бомбежки основных целей противника. Все задания командования связисты выполнили отлично, несмотря на то что почти все время находились на передовой и постоянно подвергались огневым налетам противника. Авиатор подполковник Дудка был знающим и очень энергичным командиром, его отличало большое мужество и неиссякаемый юмор. Вместе с солдатами он делил все тяготы войны. Много сделал для боевого сплочения и политического воспитания комсомольцев комсорг полка Алексей Андреевич Филоненко. Он был прекрасным, душевным товарищем. А. А. Филоненко накануне летнего наступления 1944 г. перешел в 491-й полк. Поднимая бойцов в атаку, пал смертью героя 16 июля.

Наступление советских войск развивалось очень успешно. Шло быстрое освобождение Литвы. К 8 июля наш полк остановился недалеко от Вильнюса, освобожденного через несколько дней в результате кровопролитных боев за город. 26 июля мы находились в 35 км от Каунаса, около железнодорожной станции Жадашки, где за успешное выполнение заданий командования многие связисты полка получили правительственные награды. Я был награжден медалью «За боевые заслуги». Вручал награды начальник связи армии полковник Андрей Евстафьевич Приходай. При вручении присутствовал командир полка полковник Иван Леонтьевич Ткаченко. Я находился в строю рядом с моим наставником Курганским. Оба мы были взволнованы и очень рады высокой оценке нашего скромного солдатского труда.

После освобождения Вильнюса экипаж из четырех человек МГУ (мощная говорящая установка) отправился на очередное задание. На дороге неожиданно натолкнулись на батальон немецкой пехоты. Надо было срочно принимать решение. Старший лейтенант Блох предложил командованию немецкого батальона сложить оружие во избежание лишнего кровопролития. Фашисты сдались, последовав в лагерь для военнопленных. За этот подвиг лейтенант Блох и лейтенант Каретников были награждены орденами Отечественной войны II степени, а сержант Севостьянов и рядовой . Китаев – орденами Красной Звезды.

1 августа советские войска освободили г. Каунас от немецко-фашистских захватчиков. Но чем ближе мы подходили к Восточной Пруссии, тем сильнее становилось сопротивление фашистов. 8 августа полк связи расположился в лесу около д. Шаудине, недалеко от штаба армии, где был развернут узел связи. После того как была налажена связь и техника закопана в землю, стали приводить в порядок имущество связи, получать новое. Шла подготовка к продолжению наступления.

Штаб 5-й армии разрабатывал планы новой наступательной операции. Большую роль в ее подготовке играл начальник штаба генерал-майор Николай Яковлевич При-хидько, имевший большой опыт штабной работы: он возглавлял штаб 57, 68-й и 5-й армий. Это был в высшей степени образованный и культурный человек, неутомимый труженик, относившийся с любовью и уважением к подчиненным. Политическую работу в штабе организовал его заместитель но политчасти полковник Степан Ильич Щекочихин, которого связисты знали как прекрасного политработника.

16 октября 1944 г. войска 5-й армии перешли в наступление. Артиллерия и авиация с 9.30 в течение двух часов наносила удары по фашистам. Противник упорно сопротивлялся. Связистам приходилось труднее, так как местность была здесь открытая и линии связи прокладывались под постоянным огнем неприятеля. Но, несмотря на то что немцы имели в Восточной Пруссии мощные укрепления и ожесточенно сопротивлялись, наши войска успешно продвигались вперед. Были заняты города Шталупенен, Эйдкунен, Гумбинен и много других населенных пунктов. Каждый из нас отдавал все свои силы для того, чтобы связь работала бесперебойно.

С уважением и гордостью я вспоминаю отца, который был для меня ярким примером служения Родине и народу. И теперь отчетливо представляю, как велико было его влияние на выбор мною жизненного пути и мои убеждения. И не случайно в грозные и тяжелые военные годы, переживаемые нашей Родиной, что-то переплелось в нашей судьбе. В 1918 г. семнадцати лет отец добровольно вступил в Красную Армию и сражался с войсками Юденича, в 1943 г. шестнадцатилетним добровольцем ушел на фронт я, в 1920 г. отец в восемнадцать лет был принят в ряды ленинской партии, в 1947 г. в двадцать лет я стал коммунистом.

Беззаветная преданность Родине звала меня на путь служения ей. Большую роль в моем воспитании как солдата и гражданина сыграл коллектив полка. Всегда с сердечной благодарностью вспоминаю своих однополчан. Я был по возрасту самым младшим в части, всегда чувствовал отеческую заботу и товарищескую поддержку со стороны коллектива полка, который был для меня фронтовой семьей, а служба в действующей армии прекрасной жизненной школой.

Наш 86-й отдельный полк связи, начавший свой боевой путь с тяжелых боев 1942 г. под Харьковом, прошел многими дорогами войны (Сталинград, Демьянск, Орша, Витебск, Вильнюс, Кенигсберг) и внес свой вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков. Многие связисты пролили свою кровь, пали смертью храбрых, защищая Родину. Полку было присвоено наименование «Витебский», он был награжден орденами Красного Знамени и Александра Невского.