Воспоминания выпускников Казанского государственного медицинского института как источник по истории Великой Отечественной войны

Воспоминания выпускников Казанского медицинского института содержат подробные описания распорядка дня работников госпиталей, раскрывают особенности повседневного уклада жизни медицинского работника периода Великой Отечественной войны: «…даже в период экзаменов я не бросала свои дежурства. В этот период почти все мы – студенты – были донорами (хотя и жили впроголодь), а еще нередко после занятий в институте шли рыть окопы в предместьях города. После таких работ возвращались домой на очень короткое время прозябшие, грязные, еле шевелившие пересохшими на ветру губами. Чуть передохнув, переодевались и снова в клинику (в госпиталь) на дежурство…».⁵

В описаниях профессиональных обязанностей прослеживается полная самоотдача и большая любовь к профессии, то, что часто именуют призванием: «…нас, молодых, не щадили, работали без передышки: ассистировали на операциях, переливали кровь, накладывали большие гипсовые повязки, переносили раненых из операционной на каталку, вели записи в журнале, историях болезни. После работы шли выгружать вагоны санитарного поезда с прибывшими ранеными…».⁶ Работа в Казанских госпиталях была особенно тяжелой. Во многом это было связано с тем, что больных доставляли из наиболее ожесточенных и кровопролитных очагов фронта. Особенно сложными были раненные, прибывавшие из Сталинграда, они часто находились в состоянии шока с развивающимся сепсисом и газовой гангреной. Работа в госпиталях была чрезвычайно напряженной, не позволяющей даже вспоминать об отдыхе. Обходы, круглосуточные дежурства, сортирование и размещение раненных, прибывавших санитарным поездами и пароходами.

В воспоминаниях выпускников КГМИ также нередко присутствуют и старшие коллеги: «…Мобсектор Наркомздрава ТАССР направил меня на работу в госпиталь 2778, но уже врачом-ординатором в отделение раненых с повреждениями крупных суставов и костей. Заведовал отделением профессор Лазарь Ильич Шулутко, там же работали доцент Наталья Валентиновна Завьялова, хирург Ева Александровна Смирнова и мы с Диной Выборновой, только что окончившие институт…».⁷ Сохранились и воспоминания о начальнике госпиталя № 1668: «…как-то вызвал меня начальник госпиталя Борис Соломонович Гинзбург, энергичный, вспыльчивый, но отходчивый и добрый, и несвойственным ему тоном спросил, есть ли у меня теплая одежда, обувь…».⁸

В годы войны в госпиталях Казани работали видные специалисты: хирурги – И.В. Домрачев, Б.Г. Герцберг, Н.В. Соколов, С.М. Алексеев, И.Ф. Харитонов; терапевты – А.Г. Терегулов, З.И. Малкин; невропатологи – И.И. Русецкий, Л.И. Омороков; психиатр М.П. Андреев; рентгенолог М.И.Гольдштейн; фтизиатр Б.Л. Мазур; инфекционисты – А.Ф. Агафонов, Б.А. Вольтер; окулисты – В.Е. Адамюк, А.И. Мурзин; отоларинголог Н.Н. Лозанов и другие.⁹

Нередки и строки о тяготах, которые в военное время были обычным повседневным явлением медицинских работников: «…госпиталь отапливался дровами и нам часто приходилось ездить (а порой и ходить) на устье, чтобы выкалывать изо льда бревна, доставленные плотами осенью. А потом мы превращались в грузчиков и носили дрова к трамваю, который увозил их в город…».¹⁰

Говоря об информативном потенциале воспоминаний выпускников КГМИ следует охарактеризовать также обширную информацию, содержащую сведения и о работе полевых госпиталей, располагавшихся на линии фронта. Многих выпускников института направляли на фронт в полевые госпитали.¹¹ Именно поэтому, зная не понаслышке работу фронтовых медицинских служб, выпускники КГМИ весьма подробно описывают их: долго и трудно добиралась я до места назначения и когда наконец добралась, то попала в настоящее пекло. Зима была лютая, мороз под 40 градусов, да еще ветер в степи обжигали лицо, затрудняли дыхание…»¹², далее следует описание полевого госпиталя: «…полевой госпиталь размещался в уцелевших деревянных домишках с выбитыми стеклами. Окна заделывали чем придется. Операционная занимала помещение школы, чудом уцелевшее…».¹³ После оказания экстренной помощи и всех необходимых медицинских мероприятий в случае необходимости раненных отправляли в тыловые эвакогоспитали.

В эвакуационных госпиталях Казани осуществлялось лечение раненых и больных, восстановление их трудоспособности и боеспособности. К обслуживанию пораженных привлекались также органы Наркомата социального обеспечения, которые занимались обеспечением нуждающихся протезами, трудообучением и трудоустройством инвалидов.

Эвакогоспитали имели коечный фонд от 100 и более единиц в каждом. При их размещении использовались общественные здания, школы, дома отдыха, санатории и другие емкие помещения. Некоторые госпитали размещались в нескольких зданиях, по разным адресам.¹⁴

Госпитали, как правило, имели такие профили как нейрохирургический, торакоабдоминальный, бедренно-суставной, для лечения раненных в конечности, терапевтический, психоневрологический, инфекционный и др.

Весьма информативны в этом плане воспоминания Е.Н. Громовой, выпускницы досрочного выпуска КГМИ 1941 года.¹⁵ Воспоминания Е.Н. Громовой содержат описания эвакогоспиталя: «…госпиталь размещался в здании по улице Л.Н. Толстого…Трехэтажное белое здание с парадным входом, украшенное колоннами, стоит в глубине двора. За зданием – парк. А внутри здания две тысячи раненых, искалеченных войной. Приемно-сортировочное отделение расположено в отдельном крыле здания. В его составе – приемный покой, санпропускник, ординаторская (она же кубовая), перевязочная и огромная палата на 84 койки, бывший физкультурный зал с неубранной гимнастической стенкой. Ее хотели убрать, но раненные попросили оставить…».¹⁶

Е.Н. Громова, также как и многие выпускники КГМИ подробно описывала работу эвакогоспиталя: «…раненые прибывают почто каждый день. На госпиталь всего два санитара-носильщика – два пожилых человека, которые при больших поступлениях выбывались из сил. Беремся за носилки все – врачи, медсестры, санитарки. А вес раненного, с замурованными в гипсовый панцирь конечностями, иногда намного превышал вес обоих таких «носильщиков»…».¹⁷

Организационно-штатная структура эвакуационных госпиталей была достаточно унифицированной и предусматривала в его составе: управление, включая партийно-политический аппарат, медицинскую часть, приемно-сортировочное отделение, несколько медицинских отделений, а также рентгенологическое, стоматологическое, лабораторное, физиотерапевтическое и лечебной физкультуры отделения. К сожалению, госпитали далеко не всегда располагали необходимыми для материально-технического обеспечения складами, аптекой, транспортом, кухней-столовой и средствами связи, а также специализированным персоналом, поэтому «…врачи, сестры, санитарки посылались на дровозаготовки, торфоразработки, выгрузку раненых и другие работы…».¹⁸

В группу эвакуационных госпиталей включались также сортировочные госпитали (СЭГ), развертываемые на железнодорожных, водных и воздушных путях эвакуации с задачей организации приема, медицинской сортировки, распределения прибывающих раненых и больных между специализированными госпиталями, а также организации их дальнейшей эвакуации. Многие сюжеты, связанные с организацией тыловой эвакогоспитальной службы находят свое отражение в воспоминаниях выпускников Казанского государственного медицинского института.

Сохранились воспоминания выпускницы КГМИ З.З. Мухаметовой о эвакогоспитале №1879. Описывая госпиталь З.З. Мухаметова пишет, что «…после окончания курсов меня направили в эвакогоспиталь № 1879, размещавшийся в школах №3 и 19 по улице М.Горького…».¹⁹ Наступление Красной Армии приводило к частым передислокациям тыловых эвакогоспиталей: «…фронт двигался на запад, … стали двигаться и госпитали ближе к линии фронта. Передислоцировался и наш эвакогоспиталь. Все имущество госпиталя было вывезено по месту его назначения. А пустые здания школ занял одесский эвакогоспиталь №5864. Мне как «старшему», было поручено организовать, что называется на пустом месте, хирургическое отделение на 120 коек в школе №119….».²⁰

Организация различных медицинских подразделений в эвакогоспиталях часто сопровождалась трудностями, вызванными дефицитом тех или иных необходимых вещей: «…кое-как достали матрацы, а кроватей нет и вообще, ничего из обстановки и оборудования….из дома тащили все: посуду, белье, цветы, занавески – кто что мог. Старались обеспечить не только нормальное обслуживание раненых, но и уют…».²¹

Повествуя далее о госпитале З.З. Мухаметова пишет, что «…вскоре и госпиталь №5864 был переброшен на Белорусский фронт, меня направили начальником хирургического отделения Краснознаменного госпиталя №3645 г.Казани, расположенного в здании гостиницы «Совет»…».²² Из воспоминаний узнаем, что начальником госпиталя был Злотников, военное звание его не известно. Дисциплина в госпитале была «железной». Персоналу госпиталя разрешалось вести с ранеными только официальный разговор, касающийся здоровья, вступать в другие разговоры строго запрещалось.

Далеко не все выпускники Казанского государственного медицинского института попадали в Казанские эвакогоспитали. Многие направлялись в отдаленные медицинские подразделения и с достоинством выполняли свой долг. Одной из таких выпускниц была студентка лечебного факультета КГМИ А.А.Буданова.²³ В своих воспоминаниях она пишет: «…госпиталь №3071, в который я должна была явиться, по словам военкома находится где-то под Москвой…в Йошкар-Оле выясняется, что указанный в моих документах госпиталь находится вовсе не под Москвой, а в Кожла-Сала Звениговского района Марийской АССР и занимает стационар зобной станции...».²⁴ В своих воспоминаниях А.А. Буданова описывает и проблемы с продовольствием, которые часто сопровождали быт госпиталя: «…в ноябре 1942 года эвакогоспитали перешли в ведение Наркомздрава. Стало совсем плохо. Мы перестали получать питание по нормам военных. Нам на день выдавали чайную ложку растительного масла и мутные супы без признаков жира и мяса…».²⁵

Необходимо отметить, что по воспоминаниям можно реконструировать и особенности лечебной работы в эвакогоспиталях. Медицинские работники искали и находили лучшие методы лечения огнестрельных ранений, восстановления функций конечностей. По воспоминаниям А.А. Будановой, каждый случай смертельного исхода подвергался детальному обсуждению на патологоанатомических собраниях, где присутствовали и представители Наркомздрава.

Выпускники КГМИ работали не только в эвакуационных госпиталях, но и в лагерях для военнопленных. Среди таких выпускниц была и Т.А. Нечаева – студентка педиатрического факультета КГМИ, находившаяся в армии с марта 1943 года.²⁶ В своих воспоминаниях она детально описывает состояние военнопленных – немцев и японцев, с которыми приходилось работать, несмотря на всю неприязнь: «…горе-завоеватели, когда-то грозившие нам молниеносной победой и гибелью имели жуткий вид: грязные оборванные, истощенные-дистрофики. Были среди них и больные сыпным тифом, дизентерией и другими заболеваниями…пленные, особенно первой принятой партии, настроены крайне негативно, враждебно. Смотрят на нас с недоверием, отказываются идти в баню, принимать лекарства, делать инъекции. Они боялись расплаты за свои злодеяния и насилие, во всем видели злой умысел…».²⁷

Из воспоминаний выпускников КГМИ можно также узнать и о том, что в лагерях активно работали клубы военнопленных. Оперативными работниками и антифашистами, проводилась политико-воспитательная работа. Этой работой руководил комитет «Свободная Германия». Как отмечают авторы воспоминаний, пленным разъясняли всю пагубность войны, ее последствия, вели тщательную идейную работу против фашизма и нацизма.

Таким образом, воспоминания выпускников Казанского государственного медицинского института, представляют собой особый историко-культурный комплекс. Они несут информацию о событиях, происходивших на определенной территории, также дают сведения о внутреннем мире, переживаниях, мыслях и чувствах авторов воспоминаний - их непосредственных участников и очевидцев. На основе этих воспоминаний можно составить локальную картину войны, сложившуюся в сознании фронтовиков.

Воспоминания выпускников КГМИ содержат в себе несколько пластов информации о Великой Отечественной войне. Преимущественно, это то, что отражает официальный взгляд на войну в конкретную историческую эпоху. Во-вторых, это время написания воспоминаний, которое несет определенную смысловую нагрузку. В-третьих, то, что характеризует личность мемуариста. И, наконец, то, что характеризует массовое историческое сознание и историческую память о событиях войны.

Данный комплекс воспоминаний играет важную роль в воссоздании истории Казанских эвакогоспиталей, а также истории повседневности Великой Отечественной войны и многих других сюжетов великой и трагичной истории XX века.