3 По этому вопросу см статью «История» в Historisches Worterbuch tier Philosophic. Darmstadt, 1971. Т. Hi
жүктеу/скачать 1.97 Mb.
|
| ЛЕКЦИЯ 1 ВВЕДЕНИЕ: ПРЕДМЕТ И МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ
Предметом нашего исследования является религия семитских народов, т. е. группы родственных наций, включающей арабов, евреев, финикийцев, арамеев, вавилонян и ассирийцев, которые в древние времена населяли обширный Аравийский полуостров с наиболее плодородными землями в Сирии, Месопотамии и Ираке, простирающийся от средиземноморского побережья до подножия гор Ирана и Армении. Среди этих народов зародились три великие религии, поэтому семиты всегда представляют особый интерес для ученого, занимающегося историей религий. Нашим предметом, однако, будет не история нескольких религий, имеющих семитское происхождение, а религия семитов как целое, в ее общих чертах и общем виде. Иудаизм, христианство и ислам являются позитивными религиями, ибо они развивались не как система древнего язычества под влиянием неосознанных сил, действующих незаметно на протяжении веков, но уходят своими корнями в учения великих новаторов, которые говорили голосом божественного откровения и намеренно отходили от традиций прошлого. За этими позитивными религиями лежит старая неосознанная религиозная традиция, основные религиозные обычаи и верования, которые не несут на себе печати индивидуального сознания и не базируются на авторитете личности, но формируют ту часть наследия, в которую последующие поколения семитской расы как бы инстинктивно врастают, безоговорочно принимая, что они должны верить и поступать так, как это делали прежде их отцы. Позитивные семитские религии должны были утверждать себя на почве, уже занятой этими старыми верованиями и обычаями; ани должны были вытеснить все, что не могли ассимилировать, и независимо от того, отвергали они или принимали элементы более старой религии, в каждом случае позитивные религии вынуждены были считаться с ними и занимать определенную позицию по отношению к ним. Ни одна позитивная рели- У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ==305 гия, способная волновать людей, не может начаться с tabula rasa' и претендовать на то, что она ни на чем не основывается; по форме, если не по существу, новая система должна иметь дело с более старыми идеями и обычаями, которые она впитывает в себя. Новое вероучение может найти отклик, только апеллируя к религиозным инстинктам и чувствам, уже существующим в народе, и оно не может достичь этого, не принимая во внимание традиционные формы выражения религиозных чувств и не говоря тем языком, который делает их понятными для людей. Таким образом, для того чтобы до конца постичь систему позитивной религии, чтобы понять ее историческое происхождение и форму, равно как и ее абстрактные принципы, мы должны знать традиционную религию, которая предшествовала ей. Именно с этой точки зрения я призываю вас заинтересоваться древней религией семитских народов; и речь идет не просто об исторической любознательности, но о вопросе, непосредственно и глубоко связанном с важной проблемой происхождения духовной религии Библии. Позвольте мне проиллюстрировать это следующим примером. Вы знаете, сколь значительная часть учения Нового Завета и всей христианской теологии сосредоточена на идеях жертвоприношения и священничества. В тех местах, где авторы Нового Завета говорят на эти темы, они основывают свою аргументацию на понятиях жертвоприношения и жречества, имеющих хождение среди евреев и воплощенных в таинствах Иерусалимского Храма. Но ритуал Храма, в свою очередь, не был чем-то абсолютно новым, заповеди Пятикнижия не создавали идеи священничества и жертвоприношения на полностью независимой основе, они только переделали и придали новую форму в соответствии с более духовным учением институтам старого типа, которые во многих чертах были общими для евреев и их соседей-язычников. Каждый, кто внимательно читает Ветхий Завет, бывает поражен тем фактом, что нигде не объясняется происхождение обряда жертвоприношения и не дается его рационального объяснения, что жертвоприношение, эта существенная часть религии, принимается как само собой разуме- Чистая, неисписанная доска (лат.).— Примеч. перев. ==306 У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ющееся, как нечто, являющееся не только специфической доктриной израильтян, но принято повсеместно и совершается как в кругу избранных, так и вне его. Таким образом, если мы хотим глубоко изучить новозаветную доктрину жертвоприношения, нам приходится шаг за шагом отступать до той точки, когда перед нами встает вопрос, что же означает жертвоприношение не только для евреев, но и для родственных им наций. Рассуждения такого рода ведут нас к заключению, что ни одна религия семитского происхождения, до сих пор оказывающая огромное влияние на жизнь людей, не может быть полностью понята без исследования более древней традиционной религии семитской расы. В этой аргументации я принимаю как очевидное, что, обратившись к наиболее древним религиозным концепциям и обычаям евреев, мы обнаруживаем их общность с идеями группы родственных народов и что эти концепции не принадлежат исключительно племенам Израиля. Более явное доказательство тому появится далее, но на самом деле это положение вряд ли будет отрицать любой, кто внимательно прочел Библию. В истории Древнего Израиля до его порабощения ничто не проявляется так отчетливо, как огромные трудности, связанные с сохранением своей национальной религии, отличной от религии окружающих наций. Те, кто не был способен понять духовные принципы и считал религию Иеговы лишь наследуемым обычаем, не понимали великой разницы между собой и своими соседями-язычниками и с величайшей легкостью принимали ханаанские и другие чужеродные обряды. Значение этого факта очевидно, если принять во внимание, как глубоко любые новшества потрясают неискушенные религиозные чувства. Ничто так сильно не взывает к консервативным инстинктам, как религия; а консерватизм — естественное качество восточных народов. История Израиля не будет полностью ясна, если мы будем полагать, что язычество, с которым боролись пророки, было абсолютно чуждым религиозным традициям евреев. В принципе между верой Исайи и верой идолопоклонников существует огромная разница. Но это принципиальное различие, которое кажется нам таким ясным, не было столь очевидным для среднего иудея, так как оно скрадывалось большим сходством У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ==307 религиозных традиций и обрядовой практики во многих своих чертах. Консерватизм, который отказывается от рассмотрения принципов и обращает внимание только на традиции и обычаи, был против пророков и не сочувствовал их усилиям провести черту между религией Иеговы и религиями чуждых богов. Это является доказательством того факта, что так называемая естественная основа культа Израиля очень тесно связана с культовой практикой их соседей. Такой вывод, основанный на фактах из истории Ветхого Завета, может быть сделан с тем большей очевидностью, что он подтверждается также аргументами иного рода. Традиционная религия передается от отца к сыну и, таким образом, в значительной степени является понятием расовым. Нации, имеющие общее происхождение, будут иметь в качестве общего наследия традиционную веру и обычаи как в сфере духовного, так и в сфере мирского, и, таким образом, свидетельство того, что евреи и их соседи имели общие корни религиозной традиции, совпадает со свидетельством, которое мы имели из других источников, что народ Израиля был близок языческим народам Сирии и Аравии. Население всего этого региона составляло четко выраженную этническую общность, этот факт обычно подтверждают тем, что ей дается общее название — семиты. Это название восходит к 10-й главе книги Бытия, в которой большая часть наций изучаемой нами группы представлена как берущая свое происхождение от Сима, сына Ноя. Но, хотя современные историки и этнографы и заимствовали это название из книги Бытия, необходимо понимать, что они не отождествляют семитскую группу с теми нациями, которые считаются детьми Сима. Современные толкователи Библии склонны рассматривать классификацию человечества, данную в книге Бытия, как основанную скорее на принципах географического и политического, нежели этнического характера; например, финикийцы и другие хананеи считались детьми Хама и близкими родственниками египтянам. Эта классификация соответствует историческим фактам, поскольку в период, предшествующий еврейскому завоеванию, Ханаан в течение нескольких веков был подчинен Египту, и финикийская религия и культура испытали на себе влияние египтян. Однако ==308 . У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов этнически хананеи были родственны арабам и сирийцам и говорили на языке, который мало отличался от еврейского. С Другой стороны, Елам и Луд, основавшие Сузы и Лидию, названы детьми Сима, хотя нет причин считать, что в обеих этих странах все население принадлежало к той же группе, что сирийцы и арабы. Таким образом, необходимо помнить, что, когда современные ученые используют термин «семиты», они выступают не как толкователи Библии, но имеют в виду все народы, чьи отличительные этнические черты относят их к одной группе с евреями, сирийцами и арабами. Научное определение этнической группы зависит от множества соображений, поскольку прямых исторических свидетельств, безошибочно указывающих на места исконных поселений и степень родства древних народов, как правило, не существует. Отсутствие свидетельств об исторической традиции должно быть, следовательно, восполнено изучением отчасти наследуемых физических особенностей, отчасти характерных черт мышления, привычек и знаний, которые обычно передаются от родителей к ребенку. Среди косвенных критериев родства наций наиболее очевидным и поэтому наиболее тщательно изученным является языковый критерий, поскольку замечено, что человеческие языки образуют ряд естественных групп и внутри каждой можно расположить несколько языков в так называемом генеалогическом порядке в соответствии со степенью родства. Однако не всегда верно, что народы, говорящие на родственных языках, так же тесно связаны узами родственного происхождения, как это кажется при рассмотрении их языков; какое-нибудь из кельтских племен, например, могло забыть свой древний язык и научиться говорить на древнегерманском диалекте, не перестав при этом быть кельтским по крови. Но в целом большие группы людей не изменяют так легко свой язык, а продолжают от поколения к поколению разговаривать на родовом диалекте, постепенно изменяющемся с течением времени. Поэтому, как правило, классификация человечества по языкам, по крайней мере, когда она применяется к большим группам людей, в значительной мере приближается к естественной классификации; в большинстве случаев язык смешанной расы оказывается при ближай- fy. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ==309 шем рассмотрении языком того рода, чья кровь доминирует в ней. Там же, где это не так, где меньшинство навязало свой язык большинству, мы можем с уверенностью сказать, что подобное произошло в силу природного превосходства, способности преобразовать низкоразвитые расы по образу и подобию этого меньшинства, что не сводится, кстати, лишь к сфере языка, но распространяется на все стороны жизни. Там, где мы находим единство языка, мы по крайней мере можем с уверенностью сказать, что имеем дело с группой людей, подвергнувшейся совместному влиянию самого искусного и многочисленного рода;, и там, где единство речи превалировало на протяжении жизни многих поколений, мы можем быть уверены, что непрерывное влияние этих причин породило поразительное однообразие физического и ментального типа. Когда же мы беремся рассматривать группы людей, каждая из которых на протяжении длительного времени имела свою собственную историю и чьи языки вследствие этого не идентичны, но лишь родственны, в этом случае вопрос представляется не столь простым; в целом тем не менее остается верным, что род, который достаточно силен либо численностью, либо способностями, должен подобным же образом оказывать преобладающее влияние на национальный тип в других отношениях, и в этом смысле классификацию рас по языку можно назвать естественной, а не искусственной. В особенности это справедливо по отношению к древним временам, когда отсутствие литературы, и в частности религиозных книг, делало гораздо более трудным, чем в последующие времена, распространение языка среди расы, изначально чуждой ему. Все египтяне сейчас говорят на арабском, т. е. семитском языке, и тем не менее население Египта не было ассимилировано арабским типом. Это не могло бы произойти без Корана и религии Корана. Семитские народы считаются единым целым на основе сходства их языков, но у нас есть веские причины признать, что их родство по лингвистическому принципу есть единственное четко выраженное проявление их общности. Общность эта не всеобъемлющая: было бы неоправданно, например, делать обобщения о характере семитов, рассматривая аравийских кочевников, а затем К оглавлению ==310 У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов переносить их черты на древних вавилонян. И тому, вероятно, есть две причины. С одной стороны, семиты Аравийской пустыни и семиты Древнего Вавилона жили в совершенно различных географических и социальных условиях: условия их жизни отличались настолько сильно, насколько это вообще возможно. С другой стороны, точно установлено, что арабы пустыни с незапамятных времен были практически однородной расой, в то время как вавилоняне и другие члены этой семитской семьи, заселившие окраины, по всей вероятности, в большей степени смешивали свою кровь с кровью окружавших народов и претерпели соответствующие изменения своего типа. Но, даже когда допускаются очевидные или возможные варианты типа в пределах семитской расы, все же остается верным тот факт, что семиты образуют исключительно отчетливую и, кстати говоря, очень гармоничную общность. И, поскольку язык является тому доказательством, эффект получается особенно сильным. Семитские диалекты настолько похожи, что их родство признается даже неискушенным исследователем, а современной науке не представляет большого труда свести их к единому первобытному языку и определить в общем виде его черты. С другой стороны, различия между этими языками и языками, на которых говорят соседствующие расы, настолько глубоки, что почти ничего нельзя утверждать по поводу родства семитских языков с другими лингвистическими группами. Кажущееся их близкое родство с языками Северной Африки нивелируется значительными различиями. Свидетельства, предоставляемые нам самим языком, показывают, что период, в течение которого первоначальный общий семитский язык существовал отдельно и развивал свои характерные черты вдали от языков других семейств, должен быть долгим по сравнению с последующим периодом, во время которого отдельные ветви семитского языкового древа, такие, как еврейская, арамейская и арабская, отделились друг от друга и эволюционировали в самостоятельные диалекты. Отсюда можно сделать историческое заключение, что перед тем, как евреи, арамейцы и арабы распространились по местностям, удаленным друг от друга, и начали этап самостоятельного национального ,У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ==311 развития, прошло, по-видимому, много веков, на протяжении которых предки всех этих народов жили вместе и говорили на одном языке. И, поскольку это был младенческий период в развитии человечества, период, когда индивидуальность ничего не значила, а любое коллективное влияние имело такую силу, какую мы, живущие в современности, с трудом можем себе представить, различные племена, которые отделились от общего древа и сформировали известные истории семитские нации, должны были унести с собой ярко выраженный характер расы и множество общих обычаев и идей помимо общего языка. Далее заметим, что разбросанность поселений семитских наций не была такой значительной, как у арийцев. Если мы не будем принимать в расчет поселения семитов за морями — колонии южных арабов в Восточной Африке и финикийские поселения на побережье и островах Средиземного моря,— мы увидим, что регион компактно и плотно заселен семитами. Их крупнейший постоянный центр — обширный Аравийский полуостров, регион, обособленный природно, и в силу естественных географических особенностей почти не знавший миграции и смены населения. Из этой центральной твердыни, которую господствующее мнение современных ученых определяет как возможную точку общего семитского расселения, область семитского языка распространяется за границы сирийской пустыни до тех пор, пока не встречается со значительными природными препятствиями — Средиземным морем, горами Тавра, Армении и Ирана. На заре истории все, что лежало между этими пределами, было полностью заселено племенами, говорящими на семитских диалектах, и компактность этого поселения с необходимостью способствовала сохранению единообразия типа. Различные семитские нации, если они не могли непосредственно контактировать друг с другом, были разделены не чуждыми народами, а лишь природными препятствиями — горами и пустынями. Эти природные барьеры были действительно многочисленны и разделили расу на несколько небольших племен и народностей, но, подобно горам Греции, они не были столь непреодолимы, чтобы помешать разделенным государствам поддерживать отношения, которые, будь они мирного или ==312 У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов враждебного характера, имели тенденцию сохранять самобытную общность расы. В древние времена ходу этого процесса не препятствовали также значительные иммиграции иноземцев. За ранним вторжением египтян в Сирию не последовала ее колонизация, и, поскольку так называемые хеттейские памятники, породившие столько предположений, могут послужить доказательством того, что несемитский народ из Малой Азии некогда проложил себе дорогу в северную Сирию, становится совершенно ясным, что библейские хеттеи, т. е. неарамейские общины Сирии, были ветвью ханаанского древа, хотя, возможно, в течение некоторого времени над ними властвовала несемитска-я аристократия. Некогда было обычным представлять филистимлян как несемитский народ, сейчас же общепринято, что аргументов в пользу этого взгляда недостаточно и что, хотя филистимляне пришли в Палестину из-за моря, из Кафтора, т. е. по-видимому с Крита, они были в основном семитской крови или по крайней мере уже основательно «семитизировались» во время своей иммиграции, как с точки зрения языка, так и религии. Переходя к более поздним временам, мы находим, что ассирийское, вавилонское и персидские завоевания не привели к значительным изменениям в общем типе населения семитских земель. Национальные и племенные границы были смещены, и произошли значительные перемещения населения на семитских землях, но сюда не было крупных вторжений чужеземцев. В греческий и римский периоды, наоборот, в города Сирии было привнесено много иноземного, но, поскольку иммиграция ограничивалась городами, не затрагивая сельские местности, результат ее влияния на изменение расового типа носил временный характер. Поскольку в восточных городах смертность обычно превышала рождаемость, городское население сохранялось лишь благодаря постоянному притоку из сельской местности, так что в конечном счете крестьянская кровь определяла национальный тип. Именно этим можно объяснить, что после арабского завоевания Сирии греческий элемент в населении быстро исчез. Действительно, одним из наиболее вероятных подтверждений удивительной однородности населения всех семитских земель является тот факт, что в нем и не <^. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ==313 только в нем арабы и арабское влияние имели постоянные корни. Мусульманское завоевание распространялось далеко за пределы семитских земель; но, за исключением древних семитских стран, ислам быстро принимал новые формы, и арабское государство вынуждено было отступить под воздействием масс своих зарубежных подданных. Таким образом, весь ход истории от самой ранней даты, которая нам достоверно известна, вплоть до упадка халифата не зафиксировал продолжительного нарушения баланса населения, которое бы оказало воздействие на семитский тип в границах его первоначального поселения, не считая временной эллинизации больших городов, о которой уже говорилось выше. Отклонения же состояли отчасти из простых местных перемещений среди оседлых семитов, отчасти, и в гораздо большей степени, в притоке и укоренении на обрабатываемых землях орд семитских кочевников из аравийских пустынь, и на местах своих поселений они оказались окруженными населением, которое было так близко к их собственному типу, что полное слияние старых и новых жителей происходило без труда и без изменения общего характера расы. Если в какой-то момент этого расселения, за исключением пограничных районов, семитская кровь и была в значительной мере разбавлена чужеземной, это должно было иметь место в доисторические времена или же произошло во время перемешивания с расами, возможно заселявшими эти земли до прихода семитов. Насколько это действительно было так, можно лишь догадываться, так как выдвигаемые иногда гипотезы, согласно которым, например, в финикийцах и хананеях присутствует значительная доля семитской крови, основаны на предположениях, не являющихся убедительными. Достоверно известно, что семитское заселение Азии было уже завершено на заре истории и что семитская кровь постоянно подпитывалась с самых ранних времен за счет притока населения из пустынь. Едва ли найдется другой регион, где были бы столь очевидными исторические основания для утверждения, что лингвистическое родство служит надежным доказательством родства расового, родства ментального и физического типов. И это утверждение не опровергается в ходе более тща- ==314 У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов тельного исследования. Те, кто занимается изучением истории и литературы семитских народов, единодушно свидетельствуют о близком родстве, которое пронизывает их. Вполне естественно, что эта однородность типа подвергалась изменениям на границах расселения семитов. На западе, если мы не будем учитывать заморские территории, природные условия провели четкую границу, разделяющую семитов и их соседей. Красное море с пустыней к северу от него сформировали естественный барьер, который часто преодолевали многочисленные отряды семитов, но который препятствовал продвижению африканского населения в Азию. На востоке же плодородный бассейн рек Евфрата и Тигра в древние времена, как и сейчас, был местом встречи народов. По мнению большинства ассириологов, цивилизация Ассирии и Вавилона не была чисто семитской, древнее население этих мест подвергалось значительному влиянию досемитской традиции, которая особенно прослеживается в религии и в клинописной священной литературе. Учитывая это, мы должны использовать клинописные материалы в исследовании особенностей традиционных религий древних семитов с большой осторожностью. Мнение, что Вавилон является отправным пунктом сравнительного изучения религиозных верований и обрядов семитских народов, стало популярным в последнее время и с первого взгляда кажется правомерным ввиду глубокой древности исторических памятников. Но в данном случае древнее и примитивное не есть синонимы, и мы не должны искать самую примитивную форму семитской веры в регионе, где общество не было однородным. В Вавилоне общество и религия одинаково базировались на слиянии двух рас и, следовательно, были сложными по своей структуре. Более того, официальная религиозная система Вавилона и Ассирии, как она известна нам из жреческих текстов и государственных документов, содержит в себе гораздо большее, чем распространенная в народе традиционная вера; она была искусственно сформирована жречеством и государственными властями в основном таким же образом, как официальная религия Египта, а именно, она представляла собой в значительной мере искусственную комбинацию — в це- f У. Робертсон Смит. Лекции о религии семитов ==315 лях укрепления власти — элементов, взятых из многих местных культов. По всей видимости, действительная религия масс была всегда намного проще, нежели официальная система, и в более поздние времена религия и народ Ассирии мало отличались от религий и народов соседних арамейских государств. Этими замечаниями я не хотел поставить под сомнение огромную важность изучения клинописи для истории семитских религий; исторические свидетельства ценны для сравнения с нашими знаниями о верованиях и культах других семитских народов, и особенно важны они потому, что как в религиозной, так и в других сферах жизни цивилизации междуречья Евфрата и Тигра оказали огромное историческое влияние на семитов. Но отправную точку для общего изучения семитской религии следует искать в регионах, о которых мы знаем из более поздних источников, относящихся к достаточно примитивному состоянию общества и соответственно в которых происхождение религиозных явлений представляется нам почти достоверным, а их характер менее сложным. Во многих отношениях религия языческой Аравии, хотя мы имеем недостаточно информации о ней в дохристианский период, представляет наиболее простой тип религии, соответствующий примитивному и неизменному характеру жизни кочевников. Все, что может быть получено из этого источника, мы должны сравнить прежде всего с бесценными свидетельствами, сохранившимися в Ветхом Завете, о религии малых палестинских государств до их завоевания великими восточными империями. Помимо ассирийских памятников и нескольких очень важных фрагментарных письменных свидетельств, у нас нет других документов, кроме Библии, относящихся к тому периоду. Мы имеем гораздо больше свидетельств более позднего времени, и здесь нам начинает оказывать помощь греческая литература; но и в это время мы обнаруживаем период религиозного синкретизма, когда различные верования и культы начинают воздействовать друг на друга и порождать новые сложные формы религии. Здесь, следовательно, мы должны действовать с теми же предосторожностями, которые требовались нам в случае более древних синкретических религий Вавилона и Ассирии, только с помощью тщательного исследова- жүктеу/скачать 1.97 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|