отв ред. О. Н. Бархатова, Д. В. Буяров. Благовещенск: Изд-во бгпу, 2007. 224 с

жүктеу/скачать 0.89 Mb.

бет	4/11
Дата	02.07.2016
өлшемі	0.89 Mb.
	#172514

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11

Ли Хуэй, студентка 5 курса международного факультета БГПУ О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИИ КИТАЯ И СОЦИОЛИНГВИСТИКИ
Т. Н. Мишенева, студентка 5 курса историко-филологического факультета БГПУ КУРС НА «НАРОДНЫЙ КАПИТАЛИЗМ» М. КАДДАФИ

Ю. С. Колотий, студентка 5 курса

историко-филологического

факультета БГПУ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ «ХЕЗБОЛЛАХ» В ЛИВАНЕ
Движение «Хезболлах» («Партия Аллаха») было учреждено в Иране аятоллой Р. Хомейни для борьбы с оппозицией. Члены движения проводили рейды против оппозиционных политических партий, громили редакции неугодных газет и т.д.^¹¹⁵. Позже движение окрепло, расширилось, начало действовать более эффективно и профессионально и перенесло вектор своей деятельности в другие страны. С 1982 года центром активности «Хезболлах» стал Ливан.

В начале «Хезболлах» представляла собой просто совокупность различных мелких групп, но постепенно превратилась в хорошо организованное движение. «Хезболлах» управляется Высшим советом (шурой), состоящий из 12 человек во главе с «генеральным секретарем». Аппарат этого совета имеет 7 отделов, в том числе дипломатический, военный, социальный, разведки, пропаганды. Все серьезные решения принимаются только коллегиально и получают одобрения духовных лидеров Ирана. В организации налажена строгая дисциплина. Бойцы обязаны беспрекословно выполнять все решения руководства и строго соблюдать нормы ислама^¹¹⁶.

С 1992 года «Хезболлах» возглавляет Хасан Насрулла, который начал карьеру террориста в возрасте 15 лет. Его обучение проходило в ливанской шиитской организации «Амаль», затем продолжилось в Ираке и Иране. Сегодня он стоит во главе мощной террористической организации, хорошо организованной, имеющей команды боевиков, военные базы и тренировочные лагеря^¹¹⁷.

Главной целью «Хезболлах» является достижение исламского господства во всем мире. Исходя из этого формулируются и основные задачи движения:

Отмена конфессиональной системы и преобразования Ливана в исламское государство, управляемое по законам шариата.
Сопротивление влиянию империализма и западного образа жизни, освобождение от них всех мусульман в Ливане.
Объединение приверженцев ислама во всем мире на основе фундаментализма.
Борьба с Израилем и освобождение от него Иерусалима и Палестины.

При этом террористическая деятельность «Хезболлах» направлена преимущественно против Израиля^¹¹⁸.

Установив свой контроль над бывшей «зоной безопасности» в Ливане, «Хезболлах» фактически повела себя как параллельная правительственная структура. Ее руководство взяло на себя ответственность за налаживание в этом районе нормальной жизни, но только для шиитского населения. На юг стали прибывать врачи, ветеринары, агрономы, инженеры и другие специалисты. Шиитские исламисты насильственно выживают из бывших оккупированных территорий лиц, подозреваемых в сотрудничестве с Израилем, фактически терроризируют христианское, друзское и суннитское население, хотя формально руководство организации это отрицает^¹¹⁹.

В распоряжении руководства «Хезболлах» имеется мощный пропагандистско-просветительский аппарат, оказывающий заметное воздействие на ливанское население, а также распространяющий свое влияние на ряд соседних стран. Организация имеет два сайта в Интернете, телевизионную станцию «Аль-Манар», радиостанцию «Ан-Нур», выпускает многочисленные печатные издания. С помощью ИСЗ ТВ-станция исламистов имеет возможность вещания на арабские страны, Европу и США. Партия располагает большим числом активистов. При необходимости «Хезболлах» в состоянии быстро мобилизовать в свои ряды множество новых членов и бойцов^¹²⁰.

Масштабная политическая, военная, диверсионно-террористическая и гуманитарная деятельность ливанских шиитских радикалов была бы невозможна без серьезной поддержки внешних сил. Такими зарубежными спонсорами «Хезболлах» выступают Иран и Сирия. Главным и наиболее тесным союзником организации с момента ее основания является Иран. Отношения «Хезболлах» с Тегераном базируются на общности шиитской доктрины и непризнании Государства Израиль. Иранская помощь ливанским союзникам носит всеобъемлющий характер: финансирование, дипломатическая и политическая поддержка, подготовка идеологических и военных кадров, поставки вооружения, военной техники, боеприпасов и снаряжения, гуманитарные поставки. Вместе с тем следует отметить, что при президенте М. Хатами, представляющем более умеренную часть иранской религиозно-политической элиты, ежегодная финансовая помощь «Хезболлах» сократилась с 60-100 млн. долларов до 30 млн.

Отношения ливанских шиитских радикалов с Сирией имеют сложный характер. Задачи Дамаска и «Хезболлах» в Ливане и регионе далеко не всегда совпадают. Сирийцам приходится пристально следить за тем, чтобы исламисты в своих действиях против Израиля не были слишком активны, соблюдали установленные правила игры. Дамаск также осуществляет постоянный мониторинг за деятельностью организации с тем, чтобы она не выходила за рамки сирийских интересов и политических планов на Ближнем Востоке^¹²¹.

В то же время Сирия не препятствует контролируемой военной антиизраильской деятельности «Хезболлах», рассматривая ее как один из элементов давления на Иерусалим при решении вопросов сирийско-израильского урегулирования. В Дамаске «Партию Аллаха» считают не террористической группировкой, а организацией, ведущей национально-освободительную борьбу против Израиля. Значительная часть иранских военных и гуманитарных поставок для «Хезболлах» идет через территорию Сирии. Однако закрытие турецкими властями в 2001 году воздушного коридора между Ираном и Сирией серьезно затруднило снабжение ливанских исламистов. Со своей стороны, руководство исламистов стремится избежать плотной опеки со стороны Дамаска. В этой связи оно пыталось, хотя и безуспешно, наладить сухопутный канал военных поставок через территорию Турции. Сказывается и наличие серьезных идеологических различий между сторонами. Сирийцы выступают против создания в Ливане исламской республики, которая стала бы проводником иранского влияния в регионе и создала бы серьезную угрозу внутренней безопасности Сирия. Вместе с тем руководство «Хезболлах» выступает за сохранение сирийского военного присутствия в Ливане, понимая, что в случае ухода вооруженных сил Сирии правительство страны под давлением Запада и Израиля может решиться на разоружение военных отрядов исламистов^¹²².

Пока же официальный Бейрут занимает другую позицию. Так, в 2001 году ливанское правительство, осудив террористические акты в США, отказалось признать «Хезболлах» в качестве террористической организации и заморозить ее счета под предлогом, что она борется против израильской оккупации. Более того, Ливан потребовал от США исключить «Хезболлах» из американского списка международных террористических организаций.

С началом осенью 2000 года новой палестинской интифады «Хезболлах» резко активизировала антиизраильскую пропаганду. Так, если ТВ-станция «Аль-Манар» раньше вещала лишь 4 часа в сутки, то с сентября 2000 года перешла на круглосуточную работу. Весной-летом 2002 года в период обострения палестино-израильских отношений боевики «Хезболлах» активизировали вооруженные вылазки в районе Шебаа^¹²³.

В Ливане действуют фонды исламистов, оказывающие финансовую поддержку палестинцам: «Фонд интифады в оккупированной Палестине», «Палестинское восстание», «Информационный фонд, поддерживающий сопротивление» и др. Поддерживаются тесные контакты с исламскими экстремистскими группировками, действующими на территориях Палестинской национальной автономии (ПНА). Более того, организация неоднократно пыталась самостоятельно организовать теракты на территории ПНА и Израиля. Однако эти попытки были пресечены израильтянами. Тем не менее, по информации израильской службы безопасности «Шинбет», «Хезболлах» сохраняет свое агентурное присутствие на Западном берегу реки Иордан. Продолжается подготовка палестинских боевиков в тренировочных лагерях в Ливане, в т. ч. с помощью специалистов Корпуса Стражей Исламской Революции (КСИР). В частности, «Хезболлах» оказывает содействие в обучении подрывников-шахидов, снайперов, террористов, для действий на дорогах и против израильских военных объектов. Имеется информация о том, что «Хезболлах» снабжает палестинских экстремистов оружием и снаряжением^¹²⁴.

Руководство организации с момента начала кризиса вокруг Ирака в 2002 году заняла позицию, осуждающую политику США, и развернуло широкую антиамериканскую пропагандистскую кампанию. По словам Х. Насралла, США - это «главный источник зла в этом мире, главный источник терроризма, основная угроза международному миру и экономическому развитию в этом мире, главный источник зла, войн и терроризма, убийств и беспорядков, гражданских и региональных войн в этом мире». Вашингтон намеревается «поработить правительства и народы региона и украсть их ресурсы, США ведут войну против ислама как такового». После падения режима С. Хусейна и захвата Ирака войсками коалиции во главе с США, «Хезболлах» настойчиво и целеустремленно призывает к активному сопротивлению американской оккупации.

Вашингтон, со своей стороны, сохраняет «Хезболлах» в списке организаций, поддерживающих терроризм. Госсекретарь США К. Пауэлл призывал ливанское правительство положить конец вооруженным вылазкам «Хезболлах», послать армию на юг, на границу с Израилем. За размещение правительственных войск вдоль ливано-израильской границы выступает Франция. У западных спецслужб (в частности, немецких) имеется информация о связях «Хезболлах» с «Аль-Каидой». Речь здесь идет о совместной подготовке к террористическим операциям, информационном сотрудничестве. Израильские спецслужбы не исключают участия «Хезболлах» в терактах в Стамбуле.

Оценивая в целом деятельность «Хезболлах», можно прийти к следующему выводу: несмотря на расширение в последние годы невоенной политической и гуманитарной деятельности организации в Ливане, главным для «Партии Аллаха» остается борьба против Израиля преимущественно силовыми, в т. ч. террористическими методами. Еще в 2001 году Х. Насралла отверг переданное через посредников американское послание «забыть прошлое в обмен на прекращение враждебности по отношению к Израилю». Во многом подобная позиция объясняется помощью ливанским шиитским радикалам со стороны Ирана и Сирии, без которой организация не смогла бы вести активную и масштабную деятельность в Ливане и за его пределами. Вместе с тем руководящие круги в Тегеране и Дамаске должны четко представлять, что, помогая «Хезболлах», они не только не упрочат свои региональные и международные позиции, а скорее наоборот, лишь ухудшат свой и без того не очень выигрышный имидж и усложнят внешнеполитическое положение Ирана и Сирии^¹²⁵.

Ли Хуэй, студентка 5 курса

международного факультета БГПУ
О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ НОВЕЙШЕЙ ИСТОРИИ КИТАЯ И СОЦИОЛИНГВИСТИКИ
За время проведения реформ в Китае в конце XX - начале XXI века изменились не только страна, экономика, образование, медицина и т.д., но и сознание людей, цели их жизни, отношение к различным ценностям. Конечно, это нашло своё отражение в языке. Исследователи-лингвисты отмечают факт появления и повсеместного распространения слов и выражений, отражающих новое в жизни Китая, в поведении и сознании китайского народа.

Т. Александрова обращает внимание на тот, факт, что «в современных условиях в Азиатско-Тихоокеанском регионе Китаю отводится особое место. Непосредственно за ним признаётся роль культурной доминанты для остальных стран Дальнего Востока и сопредельных с ним стран Юго-Восточной Азии. В связи с этим не только за рубежом повышается интерес к китайской культуре и языку, но и в самом Китае ведутся интенсивные исследования в области культурологи и этнолингвистики. Ведь высочайший дар, который дан человеку от Природы - это жизнь и мышление. Их материализованным продуктом является язык»^¹²⁶. Как считают И. Е. Краснова и А. Н. Марченко, слово является одним из важнейших и сложнейших явлений человеческой культуры. В слове, основной единице языка, находят своё отражение и воплощение все разнообразнейшие проявления человеческого интеллекта, все события общественной жизни и завоевания цивилизации^¹²⁷.

В последнее время в Китае ведётся широкая разъяснительная работа относительно тех слов и выражений, которые ёмко и точно выражают новые общественные явления, целеустановки современного этапа развития КНР. Часто это неологизмы, ставшие таковыми вследствие переосмысления прежнего значения, либо в новом сочетании слов, получившие другое значение. Иногда давно известное выражение получает дополнительное значение и образность.

По материалам китайской печати мы выявили 50 языковых единиц, отражающих новое время. Их активно используют люди разного возраста. Реализуясь в конкретных действиях, они оказывают большое влияние на развитие китайского общества, имеют лозунговый характер. Такие языковые единицы можно отнести по классификации В. И. Горелова к средствам коллективной экспрессии^¹²⁸.

Иногда эти слова и выражения имеют чётко обозначенное географически происхождение, как, например, «гуаньдунский суп»; обозначают определённый вид работы, трудовые взаимоотношения, обозначения людей, занимающихся деятельностью, которая востребована в новом обществе, новый взгляд на права людей в обществе и реализацию на основе закона, развитие информационных технологий, философию нового поколения. Иногда в русском переводе они совпадают с обозначением новых явлений в России.

Приведём в качестве иллюстрации к выше сказанному несколько примеров: дагун, сяхай, суп «Гоуянь».

Все они появились в провинции Гуаньдун, но сейчас известны во всей стране. Они закрепились в общественном сознании и меняют не только взгляды людей на жизнь, но и их поведение.

Дагун - это человек, выполняющий неквалифицированную работу, часто молодой крестьянин, устремившийся в город на заработки. Сначала на таких людей смотрели пренебрежительно, соответственно слово «дагун» имело отрицательное оттеночное значение. Но дагуны сотворили чудеса, задали немыслимый темп работы, дали огромную прибыль предприятиям и государству. Сейчас в Китае около 18 миллионов дагунов. Обозначение «дагун» стало символом работника, активно способствующего процветанию государства, не щадящего себя в работе^¹²⁹.

Словом «сяхай» обозначают человека, занимающегося предпринимательской деятельностью. Оно соответствует русскому слову «кооператор», дословно «уйти в бизнес». Так называют людей, которые оставили государственную службу ради бизнеса.

Суп «Гоуянь» символизирует человека, который сделал первый шаг для развития сотрудничества с иностранцами и добился успеха^¹³⁰.

Таким образом, отражая перемены в китайском обществе, новые лексические единицы закрепляются в сознании людей, представлениях о новой жизни. Осознание их смысла даёт толчок к реальным действиям не только в различных сферах деятельности общества, но и помогает усвоить новые ценности, касающиеся положения человека, его прав, обязанностей, его защиты, то есть слова становятся делами.

Т. Н. Мишенева, студентка 5 курса

историко-филологического

факультета БГПУ
КУРС НА «НАРОДНЫЙ КАПИТАЛИЗМ» М. КАДДАФИ
Установление полного торгового эмбарго против Ливии в 1986 г. вызвало значительное сокращение государственных капиталовложений, главным образом на реализацию проектов в области инфраструктуры. По некоторым оценкам, было приостановлено выполнение проектов на общую сумму около 30 млрд. долл., что привело к значительному сокращению рабочих мест. Появилась безработица. Рост цен на продовольствие и услуги достигал в отдельные годы 200%. Государство вынуждено было выделять субсидии на сырье и товары первой необходимости, чтобы они оставались доступными для населения. Возникла нехватка многих потребительских товаров, а субсидируемые товары и продукты продавались на «черном рынке» по более высокой цене. Процветала контрабандная торговля. Обострилась жилищная проблема, ухудшилась работа учреждений здравоохранения и образования^¹³¹.

Только за пять лет действия международного эмбарго, согласно опубликованному в Триполи в декабре 1997 г. докладу народного бюро по внешней политике, потери Ливии превысили 24 млрд. долл., причем наиболее сильно пострадали такие отрасли экономики, как нефтедобыча, обрабатывающая промышленность, сельское хозяйство. Эмбарго подорвало планы развития инфраструктуры.

Все эти факторы способствовали снижению ВВП, который начал увеличиваться лишь с середины 90-х годов в связи с улучшением конъюнктуры мирового рынка нефти и смягчением экономических санкций^¹³².

В конце 90-х годов лидер ливийской революции М. Каддафи с целью повышения темпов экономического роста и преобразования экономической структуры призвал к проведению экономической и финансовой реформ, которые предусматривали частичную экономическую либерализацию, введение плавающего курса ливийского динара, преобразование ряда государственных предприятий в «государственные акционерные компании». Он также предложил провести перестройку экономики, находящейся под «строгим государственным контролем» (т.е. речь шла об ослаблении государственного влияния на экономику)^¹³³.

Как видно, М. Каддафи, осознав очевидные изменения в международном политическом процессе, при которых прежние идеалы стремительно утрачивали свой смысл, предпринял ряд мер для сохранения собственной власти. Новая реальность требовала дальнейшей модификации идеологических установок, фактического отказа от прежнего политического курса. Однако в ливийских условиях эта форсированная корректировка идеологических установок, тем не менее, не выглядела «взрывообразной», поскольку была подготовлена длительными либерализационными процессами, начавшимися почти за двадцать лет до этих событий.

Смена внешнеполитических установок происходила параллельно с модернизационными мероприятиями внутри страны, а блокада ООН значительно ускорила эти процессы. В сложившихся обстоятельствах «капитализация социализма», отвечавшая требованиям глобальных интеграционных процессов, представлялась ливийскому руководству единственным выходом из экономического кризиса. Еще в 1993 г. Каддафи обнародовал закон, согласно которому вновь было разрешено учреждать коммерческие банки. Новый закон сохранил контроль Центрального банка над обменом иностранной валюты, однако он разрешил частным лицам хранить валюту на счетах ливийских банков и свободно ее переводить, если она пришла из-за границы^¹³⁴.

В конце ХХ в. элементы «левых установок» еще присутствовали не только во внешней, но и во внутренней политике Джамахирии, а «социальная справедливость» по-прежнему оставалась действенным инструментом идеологии. Так, в 1993 г. М. Каддафи объявил о распределении среди граждан Ливии половины доходов, получаемых от нефти, оставив вторую половину в бюджете и в инвестициях в нефтяную промышленность. Против этой реформы выступили даже ближайшие сподвижники М. Каддафи, включая А.С. Джеллуда и Х. Хмейди. Уже через год ливийский лидер отменил собственное решение, объявив, что лишь некоторая часть нефтяных доходов будет распределяться среди многодетных семей. Конфликт между М. Каддафи и его сподвижниками привел к тому, что прежнее революционное руководство в еще большей степени было вытеснено из высших эшелонов власти новой политической элитой – соплеменниками М. Каддафи. Кроме того, к управлению государством были привлечены ближайшие родственники ливийского лидера, в первую очередь сыновья Сейф аль-Ислам Каддафи и Саид Каддафи, формально не имевшие никаких официальных полномочий^¹³⁵.

Окончательным отходом М. Каддафи от «левых установок» стало его заявление на заседании ВНК в июне 2003 г., когда ливийский лидер объявил о новом курсе страны на «народный капитализм», в рамках которого нефть как всенародная собственность должна была подлежать приватизации. Более того, ливийский лидер допустил возможность привлечения иностранных экспертов к руководству нефтяными компаниями и активного привлечения европейского капитала в развитие экономики страны^¹³⁶. Отмена государственной собственности, согласно замыслу М. Каддафи, должна была охватить все сферы экономики, включая нефтедобычу, транспорт, банки.

Этот проект ливийского лидера моментально начал формировать новый универсум ливийского политического дискурса. За призывом к экономическим реформам, направленным на построение «народного капитализма» и полную ликвидацию госсектора в экономике, последовали конкретные практические шаги: в Ливии началась широкомасштабная кампания по приватизации предприятий. Кроме того, М. Каддафи призвал к развитию открытой торговли, привлечению инвестиций в сферу обслуживания и созданию разветвленной индустрии туризма (рассматриваемой как главная альтернатива доходам от продажи нефти). «Открытость» Ливии перед мировым сообществом демонстрировали и высказывания М. Каддафи по вопросам проведения в Ливии Кубка мира по футболу и международного шахматного турнира^¹³⁷.

В течение 2004 г. Ливию посетили бизнесмены из США, Великобритании, Франции, Бельгии и других европейских стран. Основной целью этих визитов стало расширение перспектив для взаимодействия в сфере инфраструктуры, электроэнергии, нефти, водоснабжения, средств связи, образования и туризма^¹³⁸.

Решительные шаги по приватизации сотен государственных предприятий последовали незамедлительно. Секретарь ВНКОМ Ш. Ганем заявил, что «Ливия осознала, что, возможно, ценой, которую придется заплатить за экономическое развитие, станет небольшая степень социальной несправедливости… Однако если человек хочет экономического развития, то ему придется пожертвовать небольшой частью социальной справедливости». Эти заявления демонстрировали неизбежность отказа от базисных элементов «левой» политической доктрины.

Новая стратегия, по существу, способствовала продвижению неолиберального проекта на территорию Великой Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии (ВСНЛАД). М. Каддафи постоянно подчеркивал, что им осознана необходимость в отказе от «политического радикализма»: «Ливия не является радикальным государством. В прошлом нас называли радикалами, и западные страны были по-своему правы, поскольку мы были молодым независимым государством, что и определяло наше революционное поведение». «Без политической стабильности невозможны стратегические программы по экономической модернизации», – начал заявлять ливийский лидер. Отказ от революционных установок становился непременным условием для реализации намеченных программ^¹³⁹.

Конечно, эти экономические реформы во многом представляли собой перераспределение привилегий в рамках правящей элиты, продолжавшей контролировать экспортно-импортные квоты и крупнейшие промышленные объекты. Однако в сфере идеологии произошли кардинальные изменения, предполагавшие полный отказ от прежних установок. Слово «народный» в заглавии нового политического курса явилось лишь важным идеологическим инструментом, по-видимому, призванным сгладить поворот в стратегии ливийского руководства. По существу, в новых условиях само название «третья мировая теория» становилось не совсем подходящим для государственной идеологии Ливии так же, как и слово «социалистическая» в официальном «списке титулов» джамахирийского государства^¹⁴⁰.

Вместе с тем, по мнению А. В. Рясова, идеология в Ливии вновь оказалась способна к самореформированию: политическая модернизация (по крайней мере, на начальном этапе) не угрожала взрывом социальной системы и не предполагала уничтожения джамахирийских институтов – народных конгрессов и комитетов. Сохранение институционального status quo выступало важным элементом политической стратегии. Однако будучи скрепленными уже не «ливийским социализмом», а «народным капитализмом», джамахирийские структуры, сохранив прежние названия, отнюдь не превращались в социальные артефакты, но наполнялись новым содержанием и обретали совершенно иное значение в изменившейся системе идеологических координат. «Народный капитализм» не был радикальным новообразованием в сфере идеологии, он возникал из распада старых элементов, их теоретического переосмысления и преобразования в новые.

Эта характерная способность идеологии «ливийского народовластия» к перманентной трансформации внутри - и внешнеполитического курса ВСНЛАД вновь позволяет провести параллели с эволюцией самых разнообразных идеологических доктрин в ХХ в., когда те или иные теории, трансформировались в зависимости от изменения конкретных политических обстоятельств, порой почти безболезненно видоизменялись до неузнаваемости, сохраняя, однако, ореол нерушимости^¹⁴¹.

Процессы, происходившие в Ливии, предстали лишь как частный случай глобальных политических тенденций, а заявления М. Каддафи о том что «не существует постоянных врагов и союзников», сделанные им после провозглашения курса на «народный капитализм», лишь подтверждали эту закономерность. Весьма показательно, что эта фраза М. Каддафи о врагах и союзниках представляла собой почти дословную цитату из известного высказывания апологета либерализма У. Черчилля^¹⁴².

С начала 90-х гг. ХХ в. изменения установок во внутри - и внешнеполитическом курсе М. Каддафи в еще большей степени, чем прежде, диктовались политической конъюнктурой и стремлением любыми средствами сохранить свою власть. В условиях краха «реального социализма», перехода большинства государств к рыночным отношениям в экономике, расцвета неолиберальной идеологии и реальной угрозы для Ливии оказаться в списке государств, поддерживающих «международный терроризм», М. Каддафи принял решение полностью избегать в официальных заявлениях малейших элементов «левой» фразеологии. В начале XXI в. М. Каддафи и его окружение, прагматично оценив ситуацию, отказались от ряда прежних установок, и пошли по пути коренной ломки своих представлений о процессе политической модернизации в Ливии.

Таким образом, смягчение санкций позволило Джамахирии выйти из изоляции и предпринять шаги к восстановлению позиций на международной арене. Руководство ВСНЛАД продолжает принимать меры для привлечения иностранных инвесторов в экономику, прежде всего в нефтегазовую отрасль. При этом оно придерживается двустороннего подхода: во-первых, стремление создавать благоприятный инвестиционный климат в стране, во-вторых, попытки интеграции на международной политической арене путем улучшения отношений с правительствами западно-европейских стран и США, где находится большинство потенциальных инвесторов^¹⁴³.

жүктеу/скачать 0.89 Mb.

Достарыңызбен бөлісу:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11