Этическая политика «Нью-Йорк таймс»: моральный выбор профессионалов

 

2.1. Основные предпосылки формирования профессиональной этики редакции

Этическую политику «Нью-Йорк таймс» целесообразно рассматривать в контексте истории мировой и американской журналистики, а также основных политических, культурных и социальных тенденций, которые оказали сильное влияние на формирование и развитие газеты и ее профессиональной этики.

В 1886 году «Нью-Йорк таймс» купил молодой издатель из Теннеси Адольф Окс. Именно ему принадлежит самая знаменитая декларация финансовой и интеллектуальной независимости того времени. Он считал, что большинство жителей Нью-Йорка уже устало от безвкусно сенсационной журналистики в стиле Херста и Пулитцера — пришло время для другого тона в журналистике. Под незатейливым заголовком «Деловое объявление» в первый день своего владения газетой Адольф Окс опубликовал слова, ставшие затем его великим наследием. Самую главную задачу он обозначил для себя так: «давать новости беспристрастно, без боязни и предпочтений, несмотря на интересы партий и сект»39 . Также им был сформулирован известный слоган газеты — «Все новости, которые подходят для печати». Адольф Окс считал, что эта фраза сможет подчеркнуть трезвый и тщательный подход газеты к этическим вопросам профессии.

Многие издатели ставили перед собой такие же цели, но Адольф Окс был единственным, кто действительно искренне желал и стремился добиться поставленной задачи. Издатели газет по всей стране перепечатывали его знаменитые слова. «Нью-Йорк таймс» стала одной из самых влиятельных газет в США и в мире. Модели Окса — ставить интересы читателей превыше политических и финансовых интересов газеты — стали следовать и другие владельцы американских изданий.

Таким образом, еще в конце XIX века, благодаря Адольфу Оксу, «Нью-Йорк таймс» озвучила основную идею своей этической политики — следовать прежде всего интересам читателей — и, следовательно, на долгие годы оказалась в центре внимания американского и мирового журналистского сообщества.

Разумеется, не всегда такое повышенное внимание «Нью-Йорк таймс» было на руку, да и следование выбранному приоритету нередко приводило к критике издания. Особенно остро это проявилось в XX веке, богатом на военные конфликты и политические скандалы.

В начале века многие журналисты попали под сильное влияние растущей политической пропаганды и газетных агентов. В то время как Фрейд разрабатывал теории психоанализа, а Пикассо экспериментировал с кубизмом, некоторые журналисты задумались над вопросами человеческого субъективизма и стали внимательнее присматриваться к тому, как крупные газеты освещают те или иные громкие события. «Нью-Йорк таймс» не избежала критики. В 1919 году выдающийся публицист Уолтер Липпман и Чарльз Мерз, редактор «Нью-Йорк уорлд», написали влиятельный обзор о том, насколько сильно были искажены материалы в «Нью-Йорк таймс», посвященные революции в России. Уолтер Липпман писал: «События были представлены не так, как они происходили на самом деле, а как журналисту хотелось, чтобы они происходили. Это журналистика случайного свидетеля»40 . Возможно, что это как раз тот случай, когда журналист, не имея фактических данных о приоритетах читателей, опирается на свою интуицию и забывает о главном журналистском принципе — объективности.

Однако годом раньше «Нью-Йорк таймс» полностью оправдала доверие читателей, опубликовав ряд статей, посвященных сильнейшей эпидемии гриппа. Когда эпидемия приобрела масштабный характер, первыми об этом заговорили на страницах «Таймс». В редакционных статьях говорилось о существующей проблеме, о дебатах, которые возникли между национальными и местными организациями здравоохранения, указывались основные вопросы и причины дискуссии. Таким образом, публикации «Таймс» сыграли значительную роль в общественных дебатах.

К теме эпидемии вернулись почти век спустя — и статьи «Таймс» опять вызвали огромный читательский интерес. Журналисткой работе немало помогли письма и обращения читателей. Для освещения этой темы была выбрана именно «Нью-Йорк таймс», — пишет обозреватель журнала «Куотерли» Дебра Блейкли, — «потому что это элитное издание, которое может ставить любые вопросы — общенациональной и международной важности — на повестку дня как любой президент или диктатор. Когда «Таймс» начинает освещать какую-либо определенную тему, большинство других национальных газет также начинают говорить о ней, уделяя пристальное внимание и ставя материалы на первую полосу. Кроме того, уровень популярности и доверия к «Таймс» читателей остался на том же уровне, что и в середине XIX века»41 .

Сложно сказать, насколько подобное постоянство является положительным фактором в развитии газеты. Однако относительно соблюдения этических норм, нам кажется, что следование старым принципам — явление больше позитивное, чем негативное.

Таким образом, прежде чем перейти к рассмотрению событий середины XX века, следует сказать, что первые этические принципы «Нью-Йорк таймс» — соблюдение интересов аудитории и противостояние политическому и финансовому давлению — стали основой для дальнейшего формирования этической политики. А благодаря первой декларации Альфреда Окса в 1886 г. «Нью-Йорк таймс» стали считать своеобразным эталоном журналистской честности и объективности. Бурные годы середины XX века показали, насколько тяжело защищать это почетное звание.

В начале 60-х годов «Нью-Йорк таймс» оказалась участницей одного из самых громких дел в американской судебной практике по делам о диффамации — «Деле «Нью-Йорк таймс» против Салливана». Несмотря на то, что это дело прежде всего касается юридических вопросов и оказало огромное влияние на развитие законодательства о СМИ, в нем также есть и аспект соблюдения профессиональных норм в журналистике, который, в свою очередь, отразился на развитии этической политики.

В марте 1960 г. «Нью-Йорк таймс» опубликовала на всю полосу некоммерческое объявление под заголовком «Прислушайтесь к растущему голосу протеста», подписанное видными общественными деятелями того времени, активистами «Комитета по защите Мартина Лютера Кинга и по борьбе за свободу на Юге». В объявлении рассказывалось о том, что происходит на Юге страны, как там ущемляют права чернокожего населения, а также в нем говорилось о событиях в г. Монтгомери (штат Алабама) — местная полиция применяет карательные меры против студентов Алабамского колледжа, выступающих за предоставление неграм равных прав на обучение вместе с белыми.

Спустя некоторое время после публикации объявления государственный служащий Л. Салливан, который работал в Монтгомери, написал письмо в редакцию газеты с просьбой опровергнуть факты, которые содержались в объявлении. Получив от газеты недружелюбный ответ, Салливан подал в суд г. Монтгомери иск против газеты о защите чести и достоинства, в котором потребовал возместить ему тот моральный ущерб, который он понес в результате публикации. Л. Салливан отвечал за работу полицейского управления города, и, прочитав объявление в «Нью-Йорк таймс», он испытал чувство личной обиды.

Проходивший в Монтгомери суд удовлетворил иск господина Салливана и обязал газету выплатить ему 1 млн. дол. США. На суде выяснилось также, что часть того, о чём сообщалось в “Нью-Йорк таймс”, вообще не соответствовала действительности. Так, например, в объявлении говорилось, что полиция арестовывала Мартина Лютера Кинга, известного борца за права негров, семь раз, на самом же деле его арестовывали четыре раза; что студентов пытались уморить голодом, опечатав столовую и повесив на ее дверь висячий замок, фактически же этого не было.

Утверждалось, что студенты в знак протеста распевали песню «Америка». На самом деле они исполняли гимн «Звездно-полосатый флаг».

Дело получило огласку и стало толчком для кампании против СМИ Севера. «Нью-Йорк таймс», понимая последствия проигрыша в суде, добилась того, чтобы дело принял к рассмотрению Верховный суд США. Из девяти судей Верховного суда пять согласились с проектом решения, и иск компании «Нью-Йорк таймс» был удовлетворён.

В результате этого Дела Салливана было поднято к обсуждению ряд важных и актуальных вопросов для американского законодательства в сфере СМИ. Однако нас интересует следующее — у редакторов «Нью-Йорк таймс» была возможность убедиться в том, что многое из написанного в пресловутом объявлении не соответствовало действительности. Для этого достаточно было лишь прочитать подшивку собственной газеты за несколько предыдущих недель, где, в общем-то, и сообщалось о том, сколько раз был арестован Мартин Лютер Кинг, за что исключили студентов из колледжа и т.д. Об этом был задан вопрос на суде. В ответ редакция заявила, что текст объявления был подписан уважаемыми в обществе людьми, и она посчитала возможным поверить их мнению, хотя этические нормы требуют от журналистов и редакторов проверки всех источников информации. «Дело Салливана» вызвало большое внимание в прессе и журналистском сообществе. Несмотря на публичное признание отсутствия вины «Нью-Йорк таймс», это вызвало и много критики в адрес редакции. Даже если письмо и подписано уважаемыми в обществе людьми, это отнюдь не значит, что редакторы должны относиться к нему спустя рукава и публиковать, не читая и не проверяя факты. Выполнение этого является их профессиональной обязанностью, и, несомненно, безответственность редакции в «деле Салливана» не осталась незамеченной прежде всего читателями, интересы которых «Таймс» ставит превыше всего…

Одной из главных проблем в XX веке была проблема взаимоотношения политики государства и средств массовой информации. Поведение прессы и, в частности, «Нью-Йорк таймс», в данных ситуациях, свидетельствует не только об уровне отношений государства и СМИ, но и о направлении этической политики газеты. Три события, которые оказали влияние на это в шестидесятые годы: движение маккартизма, инцидент Ю-2 и случай в Бэй оф Пигз.

Последний инцидент касался непосредственно «Нью-Йорк таймс». Президент Кеннеди убедил в целях национальной безопасности не давать в печать информацию о том, что готовится вторжение в залив. Однако уже после того, как это произошло, президент публично заявил, что «Таймс» должна была сообщить об этом, тогда бы он отменил это вторжение, и США избежало бы одного из самых громких провалов в истории международных отношений.

В 1966 г. Клифтон Дэниэл, управляющий редактор «Таймс», опубликовал статью, в которой признавал, что редакция сделала ошибку, не опубликовав сообщение о вторжении в залив Кочинос, и в будущем этого не повторится. В связи с этим Пол Уэвэр, редактор «Форчун» («Fortune»), назвал «Таймс» «выдающейся журналистской организацией»42  — до этого в интересах национальной безопасности она действовала с правительством заодно.

Это ясно говорит о том, что были случаи, когда правительство откровенно глушило новости, и было поймано на этом. А речь Пола Уэвера оказала влияние на пересмотр неофициальных обязательств правительства и журналистики. Дальнейшее развитие темы отношений и обязательств государства и прессы получила в связи с делом «Бумаги Пентагона» и Уотергейтским скандалом. Ни одно дело, слушавшееся в Верховном Суде за последние десятилетия, не иллюстрирует так ярко потенциальный конфликт между требованиями свободы прессы и интересами национальной безопасности, как дело о Бумагах Пентагона. Для формирования этической политики «Нью-Йорк таймс» оно имело не меньшее значение, чем «дело Салливана».

В 1971 году высокопоставленный правительственный чиновник передал в распоряжение газеты «Нью-Йорк Таймс» Бумаги Пентагона — сверхсекретное исследование растущего участия США в войне во Вьетнаме, проведённое Министерством обороны. 13 июня 1971 года газета приступила к публикации серии статей, основанных на этих документах. Когда правительство узнало об этом, Министерство юстиции потребовало выдать временный запретительный ордер, налагающий ограничение на публикацию документов, и это ходатайство правительства было удовлетворено.

В своём обращении к суду исполнительная власть заявила, что суд должен стать единоличным экспертом, отстаивающим интересы национальной безопасности, и необходимо издать постановление суда, обеспечивающее соблюдение этих интересов. В свою очередь газета выступила с заявлением, что такой подход может явиться нарушением свободы прессы, гарантированной Первой поправкой к Конституции США. Представители газеты также утверждали, что на самом деле правительство в большей степени руководствовалось стремлением установить политическую цензуру, нежели защитить национальную безопасность.

30 июня 1971 года Верховный Суд принял решение по делу «Нью-Йорк Таймс» против Соединённых Штатов» в пользу газеты, и документы были впоследствии опубликованы. Члены суда подтвердили, что Конституция строго придерживается принципа «презумпции» в отношении свободы прессы. Суд оставил открытым вопрос о возможности возникновения неблагоприятных последствий в результате публикации в газете секретных документов, однако он отметил, что в данном случае правительству не удалось привести доказательства возникновения каких-либо нежелательных результатов.

«Дело о Бумагах Пентагона» подтвердило ценность Первой поправки», — заявил Джим Гудейл, главный юрисконсульт газеты «Нью-Йорк Таймс» во время принятия этого исторического решения. — Она служит щитом от действий слишком усердного правительства»43 . Гудейл подчёркивает, что в других случаях правительству удалось добиться прекращения публикации засекреченных документов. В ряде случаев оно получало временные запретительные приказы, тем не менее, Гудейл утверждает, что ему не известны дела, когда ордер на запрет публикации «выдавался бы судом бессрочно».

Управляющий редактор «Таймс» А. М. Розенталь заявил, что данная публикация была обоснована с точки зрения конституционных прав газеты и интересов всей страны. «Может ли быть украдено решение, принятое три года назад и оказавшее огромное влияние на то, что пришлось заплатить стране и народу за это, будь то хорошо или плохо? Как можно украсть умственный процесс выбранного или назначенного правительства?»44 . Оправданием для газеты может служить только то, что опубликованный материал был честно основан только на бумагах Пентагона, без вмешательства журналистов и редакции. Этот случай является важным этапом для развития проблемы работы с источниками информации: на какие данные имеет право ссылаться журналист, а в каких случаях следует не нарушать этических норм, публикуя информацию, основанную на фактах из сомнительных источников.

Следующим событием, оказавшим влияние на работу журналистов в «Таймс», стал Уотергейтский скандал, в который оказалась вовлечена администрация республиканцев в 1973-1974 гг. Во время предвыборной кампании 17 июня 1972 в помещении Национального комитета Демократической партии были арестованы пятеро взломщиков.

В ходе расследования выявилась связь между ними и комитетом за переизбрание на второй срок президента-республиканца Р. Никсона. Журналисты газеты «Вашингтон пост» Б. Вудворду и К. Бернштейну при помощи анонимного источника, ставшего известным как «Глубокая глотка» проникновение взломщиков в помещения Демократической партии имело целью установку там подслушивающей аппаратуры Республиканской партии. После проведенной проверки президент Р. Никсон был вынужден передать в Конгресс подлинные магнитные пленки с записью разговоров в Овальном кабинете, из которых стало ясным его личное участие в этом деле. Ряд ближайших помощников президента были приговорены к тюремному заключению. Под угрозой импичмента, рекомендованного 30 июля 1974 Комитетом по юридическим вопросам Палаты представителей, президент Никсон в августе 1974 г. подал в отставку.

Несмотря на то, что «первооткрывателями» были журналисты «Вашингтон пост», Уотергейтский скандал широко освещался в прессе. Президент Никсон назвал сообщения в прессе «неистовыми, истеричными, искаженными и жестокими»45 .

Уотергейтское дело и «Бумаги Пентагона» послужили тому, что два влиятельнейших института — пресса и государство — стали способны на запугивание, противостояние, стали возражать и искать пути для замалчивания друг друга.

Несомненно, подобные тенденции отразились на работе журналистов и на развитии механизмов саморегулирования. Показательно, что именно в эти годы окончательно оформляется институт омбудсмена в США.

Что касается «Нью-Йорк таймс», то именно 70-е годы называет А. Сигал как начальный этап кодифицирования этических норм46 . И в 1970 году возникает важный элемент этической политики газеты — колонки обозревателей, которые выходят ежедневно (в газете они обозначаются просто Op-Ed).

Один из обозревателей Гейл Коллинз отмечает, что благодаря этим колонкам «у «Нью-Йорк таймс» всегда были особенно теплые, почти личностные отношения с читателями»47 . Ежедневные материалы, написанные одними и теми же людьми на актуальные темы — неплохой психологический ход со стороны редакторов газеты. Интересно, что рядом с этими колонками публиковались и публикуются материалы редакторов. Как отмечает Гейл Коллинз, самый интересный момент в этом — когда не совпадают точки зрения обозревателей и редакторов. В этом случае читатели могут следить за спором и даже высказывать свое собственное мнение по поводу обсуждаемой темы. Таким образом, «Таймс» остается верной одному из своих главных принципов, завещанному еще Альфредом Оксом, — ставить интересы читателей превыше всего. Мы уже видели из приведенных выше примеров, что далеко не всегда это приносит только пользу, хотя такое внимание к читателям и интерес к их мнению на протяжении столь долгого времени, безусловно, похвален.

Но, с другой стороны, не только в этом должны состоять забота и внимание к читателям. Прежде всего их интересует качественная и объективная информация, которую они могут получить со страниц газеты. Несмотря на то, что копии самых первых нормативных актов «Нью-Йорк таймс» оказались для нас недоступны (вежливый отказ был написан помощником сегодняшнего омбудсмена Дэниэла Окрента Артуром Бовино), по заявлению А. Сигала именно в 70-е годы начинают письменно оформляться первые нормы и правила журналисткой этики — пока разрозненно, отдельно по каждому вопросу.

Основные нормы, о которых пришлось задуматься редакторам и журналистам «Таймс» были подсказаны самим временем и громкими событиями конца 60-х — начала 70-х годов. Среди них можно выделить: объективность и честность в подаче информации, анонимность источников информации, соблюдение фактической достоверности сведений и другие. Можно согласиться с утверждением руководителя бюро «Нью-Йорк таймс» в Вашингтоне Майкла Орескеса: «достичь правды для журналиста очень легко — он просто должен делать свою работу»48 . Однако не всегда журналисты, даже наученные уже горьким опытом, соблюдают это, казалось бы, несложное правило.

Например, 17 февраля 1974 г. «Нью-Йорк таймс» опубликовала две статьи на одну и ту же тему с совершенно разными данными. В обеих шла речь о пострадавших на Филиппинах. На полосе «Новости недели» сообщалось о 10 тыс. погибших или пропавших без вести, в общих новостях эти данные были опровергнуты и число жертв сократилось всего до 276. «И те и другие данные были получены из источников в Филиппинском правительстве, просто редактор каждого отдела выбрал данные согласно своему предпочтению» — пишет в статье «Американская пресса: правда о правде» Эдвард Эпштейн.

Этот пример ясно свидетельствует о том, насколько противоречивой может быть этическая политика издания. Даже в большей степени, нежели от прописанных и регламентированных норм, она зависит от частных случаев из каждодневной журналистской практики. И сколько бы ни бились редакторы и авторы популярных колонок, один-единственный промах рядового журналиста может перечеркнуть все их труды по завоеванию читательского интереса.

Таким образом, в первом параграфе мы определили главный принцип работы «Нью-Йорк таймс», написанный Альфредом Оксом — ставить интересы читателей превыше всего, и выяснили причины, по которым «Таймс» принято считать «золотым стандартом» журналистики. Также мы рассмотрели основные события, оказавшие влияние на становление этической политики «Нью-Йорк таймс»: инцидент в заливе Кочинос, «Дело Салливана», «Бумаги Пентагона», «Уотергейтский скандал». Их влияние на формирование этических принципов профессиональной деятельности бесспорно, однако, на наш взгляд, в этом периоде существования газеты ясно ощущается нехватка четкого и вполне объемного кодификационного документа для журналистов. Разрозненных норм и предписаний, упомянутых в интервью А. Сигалом, оказалось недостаточно для того, чтобы полноценно применять их в работе.

 

2.2. Нормативные документы 1990-х гг. и их место в развитии этической политики «Нью-Йорк таймс»

Как следует из первой главы и предыдущего параграфа данной работы, на развитие этической политики издания оказывают влияние самые разные факторы — начиная от слоганов вековой давности и колонками обозревателей и заканчивая громкими политическими скандалами и судебными прецедентами. На вопрос: «Что из всего этого важнее?» ответить очень сложно, так как, на самом деле, важно все в равной степени. Но то, без чего не может существовать и развиваться этическая политика газеты — нормативные документы — имеют, на наш взгляд, основополагающее значение. Поэтому в данном параграфе мы обратимся к тем документам, которые были регламентированы на протяжении 90-х годов и явились основой для написания последнего этического кодекса «Нью-Йорк таймс», а также к некоторым случаям из журналистской практики, которые будут свидетельствовать «за» или «против» соблюдения этических норм, указанных в документах.

Репортер Фокс Баттерфилд был обвинен в плагиате. В газете «Бостон Глоб» была опубликована статья — вступительная речь декана Бостонской школы СМИ. Отчет «Нью-Йорк таймс», состоящий из пяти параграфов, с точностью напоминал те же самые параграфы, опубликованные в «Бостон Глоб». Речь декана была снята на видеопленку, которая в свою очередь была распространена и продавалась в колледже. Репортер «Нью-Йорк Таймс» сказал, что не успел приобрести запись выступления декана, у него была только копия материала, вышедшего в «Бостон Глоб». В пяти параграфах, опубликованных в «Нью-Йорк Таймс» бостонская газета была упомянута только один раз, в последней части, как первая, кто выступил против декана.

В свое оправдание Фокс Баттерфилд заявил, что при публикации материала была замена редактора, что привело к неполной проверке материала. В плагиате он не признался. А в редакционной заметке сообщалось, что статья была «improperly dependent» с отчета в «Глоб» — «Нью-Йорк Таймс» назвали это «неправильно заимствованным материалом»49 . Этот случай не получил широкой огласки и остался на совести репортера и редактора, который принимал материал.

В данном случае вина журналиста и редактора очевидна — их поведение противоречит профессиональным этическим нормам. То, что этот проступок не получил огласки, скорее всего связано с темой материала — если бы журналист писал о национальной безопасности или расовых конфликтах, этого бы ему не простили. Но, мы считаем, что степень ответственности журналиста не должна слишком зависеть от его специализации. Не удивительно, что в поздних кодексах «Нью-Йорк таймс», к рассмотрению которых мы обратимся в третьем параграфе данной главы, этому вопросу будет уделено достаточно внимания.

Те этические документы, которые приходятся на рассматриваемый период, посвящены основным нормам журналистской этики, которые уже не раз были проанализированы в кодексах национальных профессиональных организациях — «Политика газеты «Нью-Йорк Таймс» по предотвращению конфликта интересов» (1995 г.) и «Нью-Йорк Таймс»: Директива нашей честности» (2000 г. Мы рассматриваем данный документ в этом периоде, так как он является вторым изданием документа, который приняли журналисты отдела новостей в 1998 г.).

Но прежде, чем обратиться непосредственно к анализу данных документов, нам бы хотелось отметить один из любопытных элементов этической политики «Нью-Йорк таймс» — это взаимодействие журналистов и редакторов. Несомненную пользу этого элемента этической политики мы заметим и далее в практике газеты, особенно в связи с «делом Блэра».

Во время освещения скандала, связанного с тогдашним президентом Биллом Клинтоном, «Нью-Йорк таймс» рассказывала главным образом о том, почему история об обвинениях, предъявленных женщине по имени Хуанита Броадрик вдруг всплыла наружу. Говорилось о том, что она обвиняет Билла Клинтона в сексуальных домогательствах двадцатилетней давности, хотя она не выступала с обвинениями ни сегодня ни раньше. Репортеры Фелисите Баррингер и Дэвид Файерстон включили в свой материал интервью с управляющим редактором Биллом Келлером. В интервью он сказал, что уровень обвинений Броадрик неизвестен, с точки зрения закона это вряд ли к чему-то приведет. И вообще мы уже немного устали от этого скандала. Некоторые из граждан могли бы и не согласиться с этим, однако теперь у них кроме новостей был еще и некоторое объяснение событий.

Здесь важным для нас представляется следующее: во-первых, репортеры посчитали важным рассказать читателям, на каких основаниях были приняты новые решения и какие стандарты поведения повлекли за собой эти решения; во-вторых, атмосфера в отделе новостей была такова, что репортеры вполне могли задать подобный вопрос редактору, держа в руках карандаш и цитируя его слова.

Подобные элементы этической политики, которые представляют для нас исключительный интерес, зачастую не находят места в регламентированных документах. Соблюдение их обусловлено практическими соображениями и личными качествами журналиста. В этических же документах принципы излагаются в обобщенном виде, независимо от конкретного случая.

«Политика газеты «Нью-Йорк таймс» по предотвращению конфликта интересов» излагает основные направления деятельности «Таймс» по осуществлению непосредственно этой политики. Она выражается в трех направлениях: защита репутации журналистской профессии; политика «Таймс» в сфере личных вкладов и сбережений сотрудников; защита прав и коммерческих интересов компании и ее сотрудников. Кодекс разделен на три смысловые части: «Защита репутации «Таймс» как независимого издания», «Меры по предотвращению некорректного использования информации сотрудниками «Таймс» и «Коммерческие интересы «Таймс» и ее сотрудников».

Главный принцип, которому должен следовать коллектив газеты, чтобы не запятнать ее репутации — сотрудники «Таймс» обязаны воздерживаться от сотрудничества, выполнения работ и других обязательств, которые могли бы вступить в конфликт с их основной деятельностью или скомпрометировать репутацию «Таймс». Например, редакторы и репортеры не могут консультировать лица и организации, которые снабжают их информацией. Сотрудники газеты могут заниматься общественной деятельностью, но только в том случае, если это не является источником столкновения интересов и конфликтов.

Среди ситуаций, которые могут опорочить репутацию «Нью-Йорк Таймс» как независимого издания упоминаются: сотрудничество журналистов с другими изданиями, участие в политических акциях (особенно, если речь идет о подписании документов), выступления по радио и телевидению, соавторство с людьми, чье положение может провоцировать конфликтные ситуации.

Этические принципы сотрудника «Таймс» должны также соблюдаться и в неформальных отношениях с организациями или частными лицами, которые являются источником информации. Например, сотрудник, освещающий деятельность страховой компании, не должен принимать участия в мероприятиях, организованных этой компанией для узкого круга руководящих сотрудников (совещаниях, семинарах) в загородной резиденции компании и оплачиваемых ею.

В связи с этими этическими нормами, которые касаются репутации газеты, любопытен случай, произошедший с корреспондентом Линдой Гринхауз в 1989 г. Несмотря на то, что этот случай был до публикации рассматриваемого документа, ясно, что подобные вопросы соблюдения профессиональной этики в редакции не раз обсуждались.

Линду Гринхауз обвинили за участие в демонстрации в поддержку права на аборты. Она же назвала свое участие анонимным проявлением участия и отметила тот факт, что не привлекала к себе внимания. Впоследствии она сказала: «Я была не журналистом. Всего-навсего обычной женщиной в синих джинсах и свитере»50 . Но участие в этой демонстрации редакция назвала проявлением журналистской деятельности и сделала журналистке строгий выговор.

На наш взгляд, Линде Гринхауз предъявили слишком строгие требования, которые не соответствуют принятым нормам и правилам в журналистской среде. Этот случай может быть вообще расценен как нарушение прав человека и свободы личности. Демонстрация, в которой принимала участие журналистка, не была связана с ее профессиональной деятельностью. Линда была корреспондентом «Таймс» в Верховном суде. Если бы она освещала тему женской дискриминации или проблем здравоохранения, тогда подобные нарекания были бы более-менее уместны. А в данной ситуации случай с Линдой Гринхауз противоречит тому, что сказано в документе о политике в сфере конфликтов интересов.

В любой редакции подобные случаи не редкость. Избежать их или поступить правильно журналисту и редактору во многом может помочь предыдущий опыт, который также является частью этической политики издания. Однако, как следует из проведенного в первой главе анализа кодексов профессиональных организаций, многие редакции и компании стремятся усовершенствовать нормативные акты путем детализации и прописыванием отдельных пунктов. Это связано с усилением экономических отношений и финансовой зависимости изданий, а, может, некоторые редакции хотят себя максимально обезопасить от ошибок коллег.

Следующим методом предосторожности является прописывание норм для каждой специализации журналиста. Например, сотрудники, которые работают в отделе бизнеса и финансов, не должны играть на рынке ценных бумаг. Это может создать впечатление, что сотрудники, имеющие доступ к закрытой информации, могут использовать ее для своей наживы. А репортеры, пишущие о какой-либо компании, не должны иметь акции этой компании. Также они не имеют права заниматься размещением чужих вкладов или давать советы по их размещению за плату или безвозмездно. Подобные ограничения касаются и сотрудников отдела новостей — им не разрешается извлекать личные выгоды, используя закрытую информацию, полученную в ходе выполнения профессиональных обязанностей.

Последняя часть этического документа «Таймс» — «Коммерческие интересы «Нью-Йорк Таймс» и ее сотрудников» — касается вопросов сотрудничества журналистов газеты с другими изданиями. Составители кодекса разделили статьи и фотоматериалы на четыре категории, в зависимости от которых меняются права и обязанности сотрудников. На статьи, комментарии и другие материалы, подготовленные для «Таймс», имеет право только «Таймс». Эти печатные материалы не могут быть использованы для публикации в других изданиях. Если журналист или фотокорреспондент подготовили еще какие-либо материалы в ходе выполнения редакционного задания, они не имеют права предлагать их другим компаниям без разрешения «Таймс».

Это положение «Политики по предотвращению конфликтов интересов» вызвало настоящий конфликт «Нью-Йорк таймс» с рядом известных писателей и журналистов. Более 300 журналистов, писателей и ученых — среди которых были и Элис Уолкер, Гарри Трюдо, и Барбара Рэскин, и Курт Воннегут — подписали петицию, в которой протестовали против принятого постановления газета, согласно которому они должны были отказаться от вторичных прав на свои публикации после выхода их на страницах «Таймс». В этом корпоративном меморандуме говорилось, что газеты обращается к своим внештатным сотрудникам с просьбой подписать контракты, в которых идет речь о служебном характере представленных произведений. В нем говорилось: «если это соглашение не будет подписано, этот человек больше не будет работать в газете»51 . Этот меморандум изменил привычное постановление, согласно которому внештатные сотрудники оставляли за собой право копировать и перепечатывать свои публикации.

Причина данного этического конфликта состоит в финансовой заинтересованности газеты. В 1995 г., в период бурного развития Интернета, «Таймс» хотела получить больше выгоды от предоставляемых материалов. И хотя закон оказался на стороне журналистов и писателей, относительно вопроса авторских прав на публикации в Интернете до сих пор существуют разные мнения.

В отличие от «Политики по предотвращению конфликта интересов», которая в основном касалась вопросов коммерческого характера и сотрудничества с другими изданиями и организациями, «Нью-Йорк таймс»: Директива нашей честности» излагает основные принципы журналистской деятельности в лучших традициях кодексов Американского общества редакторов газет и Общества профессиональных журналистов. Этот этический документ принят главным образом для журналистов отдела новостей, которые еще в 1998 г. согласились в том, что их сила «в авторитете и репутации «Нью-Йорк таймс». Мы должны сделать все возможное для того, чтобы не ослабить и не подорвать их, и содействовать улучшению»52 .

Данные правила являются основополагающими для тех журналистов, которые ежедневно работают с источниками информации, берут интервью по телефону, получают сообщения от информационных агентств и коллег по телефону, цитируют высказывания экспертов. Одной из основополагающих норм журналиста отдела новостей является соблюдение достоверности фактов.

Сообщения из других источников или информационных агентств обязательно должны сопровождаться ссылкой. В данном случае правила конкуренции не приемлемы — если другая редакция или агентство первыми сообщили о событии, журналисты «Таймс» в свою очередь должны сообщить и об этом. С особым вниманием следует относиться к новостям, свидетелями которых не был журналист «Таймс». Необходимо добиться письменного (по факсу или электронной почте) сообщения и свидетельств очевидцев, досконально все проверив и подтвердив. При любых обстоятельствах журналист должен проверят все факты, которые связаны с тем или иным событием. Даты, фамилии, имена и телефоны, номера домов и даже клички собак — все должно быть проверено с одинаковой тщательностью.

Следующая не менее важный принцип журналистской деятельности — конфиденциальность источников информации. Джо Леливельд, исполнительный редактор, заявил, что «репортеры и редакторы «Таймс», прежде чем ссылаться на источник, задают себе два вопроса: Насколько точна та информация, которую предоставляет источник? Какие причины, если таковые есть, могут быть у источника, для того, чтобы обмануть нас или дать неправильную информацию, чтобы изменить представление о случившемся?»53 .

Кстати, именно при решении проблем с анонимностью источника составители кодексов отсылают журналистов за советом к редактору, да еще к методическому пособию. Ссылаясь на анонимный источник информации, журналисту следует избегать множественной формы слова «источник» или выражения «и другие официальные лица», с тем чтобы у читателей не осталось впечатления, что от него скрывают реальное количество источников информации.

После событий в заливе Кочинос и дела о «Бумагах Пентагона» прошло уже более тридцати лет — хотя именно в то время подобные положения об источниках информации были бы как нельзя кстати. Но было бы неверно считать, что ошибки прошлого ничему не учат — дело совсем современного периода, к которому мы обратимся уже в последнем параграфе данной работы, названный журналистами по аналогии с Уотергейтом Балджгейт, также связан с вопросом информирования. «Нью-Йорк таймс» в этом случае поведет себя совсем по-другому.

Итак, рассматриваемый период развития этической политики «Нью-Йорк таймс» характеризуется двумя документами: «Политикой по предотвращению конфликтов интересов» и «Директивой нашей честности». Их значение для дальнейшего становления этической политики выражается не только в том, что в этих документах определены основные нормы и принципы журналистской деятельности, которые в будущем будут основой для других документов. Но и в том, что в связи с их рассмотрением у нас появилась возможность сделать некоторые выводы относительно общего развития этической политики «Таймс».

Стоит отметить, что уроки прошлого не прошли даром: в этических документах так или иначе упоминаются принципы, с которыми были связаны этические дилеммы прошлых лет. «Дело Салливана» и «Бумаги Пентагона» привели к тому, что в этических документах стало больше внимания вопросу фактической достоверности материала и доверия к источнику информации. Впоследствии этот вопрос опять будет актуальным в связи с делом «Балджгейт». Несмотря на то, что случай с Фоксом Баттерфилдом не получил огласки, история на прощает таких промахов — через двенадцать лет «Таймс» с лихвой пришлось испытать на себе последствия и этого дела, и скандала с Блэром. Тема работы с источником информации и его анонимности — основная для двух вышеупомянутых случае плагиата — стала одной из важнейших для нормативных кодексов газеты рассматриваемого периода. В то же время, судя по содержанию кодексов, этическая политика испытывает на себе влияние современности: появилось разделение этических принципов по специализации журналистов, особую роль составители отводят соблюдению правил коммерческого и рекламного характера.