Аудармалары

Одно литературное и, отчасти, политическое событие не нашло в нашей краевой европейской печати нужное отражение. Речь идет о стихотворении Джумабаева - «Девяносто». Между тем, это стихотворение, как справедли­во указывал т.Голощекин и в одном из своих выступлений, и в брошюре к девятилетию Октября, - «Казахстан на октябрьском смотре», имеет для нас большое значение, т. к. показывает, что успехи социалистического строитель­ства в Казахстане так велики, что их признал даже наиболее последователь­ный недавний наш враг, вождь национализма - поэт Джумабаев.*

Кажется вывод ясен. Однако вопрос о Джумабаеве вызвал много споров.
* * *

Буржуазно-националистический поэт Джумабаев отражает в своем творчестве дореволюционный период культурного и общественного движения и замыкает некоторую цепь нашего литературного развития.

Из пассивно-созерцательного стихосложения и заунывно-степной лири­ки творчество Джумабаева выросло в бунтарско-романтическую поэзию. В его творчестве суровая степная действительность причудливо превращалась в возвышенно-идеалистическую лирику. Из чисто национально-бытовых образов Джумабаев создавал романтику. При всем этом у Джумабаева нет наносного, чуждого. Он - неподражаем, когда надевает чужой герольдовский плащ. Хотя бунтарство его - буря в стакане воды, но оно находит оправдание в современном ему историческом переплете.

* В стихотворении «Девяносто» Джумабаев рассказывает о советах. Он в художественной форме показывает, что советы объединяют всех рабочих, аульную бедноту, всех ранее обиженных и угнетенных. В то же время в советах не находят себе места прежние угнетатели и мироеды – баи, аткамынеры, ишаны, полицейские и т. д. Первая часть людей - девяносто частей ценного, вторая - 10. Джумабаев солидаризируется со стремлениями этих «девяносто» и рассказывает о своих прежних ошибках, когда он стоял за все «100», понимая под этим «весь народ». Ред.

Лирика Джумабаева – звуки сильнейших переживаний дикаря внутреставшего «культурным идеалистом». Джумабаев гибче и пластичнее всех дореволюционных наших писателей.

Во всем этом, конечно, есть достаточная доза реакционно-идеалистического. Тем не менее, все это не может умалить значение революционного сдвига, который произошел в связи с «Девяносто» в творчестве Джумабаева.

Джумабаев стал возможен, когда у казахов наметилась определенная общественная перемена, т.е когда под давлением колониального капитала старая родовая общественность, разложилась и народилась новая национально-буржуазная общественность.

Джумабаев стал возможен, когда у казахов намети­лось массовое стремление к культуре, и когда казахская молодежь пошла на буржуазную выучку в русские школы. Джумабаев родился в результате поверхностно усвоенной русской буржуазной культуры, как талантливый разведчик слабой прослойки буржуазно-демократической интеллигенции, которая и представляла тогда национальные интересы перед царизмом.

Как все националисты - интеллигенты, и молодой Джумабаев восторженно приветствовал февральскую революцию и отвернулся от Октябрьской.

Джумабаев в одно время пел торжественно призывную песнь в честь национального освобождения. Как же случилось, что он пошел против Октября, на знамени которого написано равенство для всех нации, смерть всем формам угнетения и свобода для «девяносто»? Или он «во тьме ночи» и в «дьявольском грохоте» событий* не увидел этого знамени.

Нет, у него было злобное ослепление, ненависть. Его клеветнические стихотворения против революции не только тошны и противны, по пошлы и мерзки. Джумабаев был сознательным нашим классовым врагом.

После сказанного правомерны вопросы:

1) Искренне ли говорит Джумабаев в «Девяносто», или он хитрит, когда ему ничего больше не остается?

2. 
   Обманет он нас или будет служить верой и правдой?
   

2. 
   Как поступить с Джумабаевым? и т. д. Вокруг этих вопросов и вертятся споры о Джумабаеве.
   

Нам думается, что «Девяносто» не звучит фальшиво, хотя и не доказывает еще преданности Джумабаева идеям Октября и интересам «Девяносто». Стихотворение, по нашему, искренно передает моральный надрыв и глубокий психологический перелом, переживаемый или пережитый автором. Здесь он искренен и убедителен. Искренность, и даже трагизм, чувствуется и в содержании, и в слово, и в плавном ритме стихотворения. Во всем стихотво­рении нет ни одной натянутой нотки.

Блок тоже написал поэму «Двенадцать», которую, серьезные критики, несмотря на ее мистическую форму, нашли высоко-художественной вещью и поэмой эпохи. Стихотворение «Девяносто» в этом смысле составляет тоже интересный документ.

* * *

Вот почему нельзя предугадывать, как долго и навсегда ли Джумабаев с нами. Во всяком случае, мы должны сделать все необходимое, чтобы перелом, произошедший, несомненно, в нем закрепить.

Художник, конечно, выполняет социальный заказ известного класса или социальной прослойки. Но никто ему не дает готовых форм. Он, как талантливый представитель своего класса или своей группы воплощает идею и жизнь своей среды в образах, в обобщенных формах, чем воспитывает и оформляет чувство и сознание этой среды.

Художественная литература - область такая, которая трудно регулиру­ется организационными методами. Выдержанное пролетарское классовое сознание поэта - неполная гарантия от ошибок так же, как и буржуазные поэты могут создать образы, близкие нашей идеологии. Таких художников мы не отталкиваем от себя.

Вот почему необходимо анализировать художественное произведение по-марксистски, подходить к художественному творчеству диалектически. Наша политика в художественном слове должна быть строго выдержана в духе разоблачения врагов, объединения друзей и привлечения на нашу сторону тех, кто проявляет к этому тенденцию. В этом случае и наша критика должна быть свободна от рутинерства и от формальных рамок.

Художник может идейно воспринять новое движение, может осознать превосходство чужого ему класса. Но стать певцом и творцом новых художественных образов он не может, если новая идея не превратится в его плоть и кровь. Голая идея не составляет никакой силы для поэта. Поэт может пережить кризис. Поэты болезненнее других освобождаются от своего миропонимания и иллюзии, они глубже других переживают и воспринимают борьбу и идею. В этом, нам кажется, причина того, что Джумабаев теперь за два года написал всего лишь два стихотворения и молчит.

* * *

- За два-три контрреволюционные стихотворения Джумабаева получил и получит свою оценку. Но нашей общественности необходимо критически проработать и пользоваться творчеством Джумабаева, т. к. там она найдет много художественного, исторически интересного и поучительного.

Наша современная литература растет. Сейфуллин и Майлин достигли совершенства форм и языка и совершенно самостоятельны. Токмагамбетов и Муканов тоже достигли большой-техники и свободны. Но даже и им во многом еще в отношении языка, форм и техники Джумабаев может быть полезным.

И. Мустамбаев.

Р. S. Второе стихотворение Джумабаева «Толгау» («Переживания» или «Думы») некоторые считают реакционной вещью.

Верно, конечно, «Толгау» ниже «Девяносто».

В «Толгау» отношение Джумабаева к революции, к классовой борьбе чисто народническое. Но это не умаляет значение его: мы не можем требовать от Джумабаева стопроцентного марксистского художественного творчества.

И.МУСТАМБАЕВ. «Советская степь», 24 мая 1929 года.

№ 115/1621/. Кзыл-Орда.

Ежедневная газета казахских: Краевого комитета ВКП/б/ Центрального Исполнительного Комитета и Совета профессиональных союзов.

Год издания шестой. 6 октября 1928 г.

(прозаик, драматург, публицист, ученый)

Поэзия Абая вселяла в душу будущего писателя высокие и светлые чувства любви к знаниям, стремление служить интересам своего народа.

Маленький Мухтар обучался грамоте по рукописной книге стихов Абая. "Стихотворения и другие произведения Абая мне были знакомы с пяти-шести лет, - пишет Ауэзов, - мой дед был другом поэта, и нас, внуков, заставлял заучивать стихи Абая и отрывки из "Евгения Онегина" в его переводе, хотя мы в ту пору, конечно, ничего не знали о том, кто такие Татьяна и Онегин. По-настоящему интересоваться Абаем я начал уже тогда, когда юношей учился в городе и на лето приезжал в аул…".

Поступив в 1907 году в Семипалатинское городское 5-классное училище, М.Ауэзов со всей страстью погружается в чтение художественной литературы. Пытливый ум и жажда знаний дали ему возможность быстро и с удивительной легкостью освоить русский язык. Еще в училище Мухтар знакомится с произведениями классиков русской и западной литературы. блестящие способности позволили ему в возрасте 14 лет написать первое свое сочинение "Ураган" так, что им постоянно восхищался и ставил в пример другим ученикам учитель словесности Игнатий Яковлевич Малахов.

Окончив городское училище в 1912 году, М.Ауэзов поступает в Семипалатинскую учительскую семинарию.

Он всегда с благодарностью вспоминал годы пребывания в стенах русских учебных заведений. "Русская школа была демократична, ласкова к нам, казахским мальчикам, как мать, - вспоминает он, - чем больше мы росли, тем добрее глядела он на нас. Никто не ощущал в ее стенах глухой неприязни, потому и притягивала она нас своим открытым радушием. Я обязан русской школе так же, как русской культуре в целом". В училище и позднее в семинарии он с увлечением сочиняет стихи, подражая Абаю, пробует писать рассказы.

Литературные и общественные взгляды Ауэзова начинают складываться в очень раннюю пору его жизни - в годы учения в Семипалатинском училище и учительской семинарии.

С самого раннего детства Мухтар Ауэзов находился в благоприятной среде, способствовавшей развитию его незаурядных способностей, его недюжинного таланта. Он видел воочию многих героев своей будущей знаменитой эпопеи "Путь Абая". Будучи шестилетним мальчиком, вместе со своей бабушкой Динасиль посетил юрту Айгерим и видел там человека, стихи и песни которого были на устах и молодежи и стариков, человека, имя которого Абай. Если дедушка Ауэз учил грамоте внука по рукописной книге стихов и назиданий своего друга и любимого поэта, то первое петербургское издание стихов Абая 1909 года стало настольной книгой Мухтара, учащегося Семипалатинского училища.

В годы пребывания в Семипалатинске пытливый юноша живо интересуется литературными новинками и литературной средой. Он с детства общался с первым издателем и первым биографом Абая Какитаем Искаковичем Кунанбаевым. Ему посчастливилось быть современником и близко общаться с сыном Абая, Турагулом, переводчиком "Челкаша" Максима Горького и автором воспоминаний о своем великом отце. Абай говорил: "Ученый без последователей - вдовец". Известно, что вокруг Абая собиралась талантливая молодежь - поэты, певцы, музыканты, сказители. Абай учил их, наставлял, направлял развитие их дарования. В свою очередь, они впитали в себя духовные и моральные принципы своего учителя. Многие из этих учеников Абая жили и в то время, когда Мухтар Ауэзов достиг зрелого возраста. Он с ними общался, беседовал, участвовал в культурных мероприятиях, и как бы из их рук брал эстафету великого Абая. Многие из этих учеников абаевской школы впоследствии стали прототипами героев главного произведения творческой жизни Ауэзова "Путь Абая".

Известные поэты, молодые друзья Абая Кокпай Жанатаев, Арий Танирбергенов, Уайс Шондыбаев жили, плодотворно работали вплоть до 1924 - 1925 годов. Их неукротимый творческий дух, широта тематики их произведений, искрометный талант не могли не оказать своего благотворного влияния на молодого Ауэзова, Мухтар Омарханович с юношеских лет окунается в гущу творческой атмосферы, дышит воздухом, насыщенным светлой жизнеутверждающей, полной оптимизма поэзией Абая.

Благодарны судьбе те, кому довелось расти и совершенствоваться под одухотворенным крылом великого Абая. Семена, посеянные в их душе Абаем, дали цветущие ростки в советское время.

Великая Октябрьская социалистическая революция открыла широкую дорогу бурному развитию культуры ранее отсталых народов царской России. Она раскрепостила и открыла ясные перспективы роста и развития творческих талантов народов нашей Родины. Октябрь вооружил Мухтара Ауэзова самым передовым и самым объективным методом литературного творчества - методом социалистического реализма. Вооруженный им, Ауэзов создал первую казахскую эпопею "Путь Абая", получившую всемирное признание и любовь.

Мы присоединяемся к словам Николая Погодина, о том, что Мухтар Ауэзов для Казахстана является вторым Абаем. Но только хотим добавить, что если первый Абай жил среди невежественных чванливых баев и своенравных жестоких властителей, если всю жизнь боролся против несправедливости и косности баев и биев и, страдая от беспросветной темноты своего народа, восклицал: "О, казахи мои, мой бедный народ", то второй Абай жил в советское время и внес достойный вклад в развитие казахской литературы и искусства, достиг славы и признания.

Свыше четырех десятилетий насчитывает творческий путь Мухтара Омархановича Ауэзова. Интересно и своеобразно начал он свою многогранную творческую деятельность. Известно, что его первым значительным произведением явилась пьеса "Енлик-Кебек", которая была поставлена в 1917 году на Ойкудуке в юрте Айгерим (жены Абая) в честь свадьбы внучки Абая Акылии (Акыш). Выбор темы не случаен. В руки восемнадцатилетнего семинариста Ауэзова попадает рукопись поэмы Магавьи Кунанбаева "Енлик-Кебек". Трагедия двух влюбленных происходила в родных для Ауэзова Чингисских степях. Еще Абай задумал воспеть любовь казахских Ромео и Джульетты, разоблачить алчное корыстолюбие и жестокость степных воротил, показать истинные причины гибели Енлик и Кебека. Но он так и не успел осуществить свой замысел. Зато его сын, поэт Магавья восполнил этот пробел: он создал насыщенную драматизмом поэму о двух влюбленных.

Молодой Мухтар почувствовал, что сюжет поэмы может лечь в основу пьесы. И вот в 1917 году в Чингисской волости, невдалеке от могилы Кебека и Енлик был поставлен любительский спектакль. Артистами-энтузиастами были аульчане, родственники и друзья Ауэзова. Невиданное ранее зрелище очень понравилось всем. Этот спектакль помог неискушенному автору Ауэзов устраняет их. И затем через несколько лет в Семипалатинске ставит "Енлик-Кебек" казахский драматический кружок "Есаймак", организованный по инициативе и при активном участии М.Ауэзова в 1920 году.

А в 1926 году занавес первого казахского профессионального театра в Кзыл-Орде был открыт трагедией Мухтара Ауэзова "Енлик-Кебек". В течение всей жизни Мухтар Омарханович вновь и вновь возвращался к своему первенцу и улучшал его в идейном и художественном отношениях. Теперь современная критика по праву называет эту пьесу жемчужиной казахской драматургии.

Вслед за "Енлик-Кебек" из-под пера талантливого семинариста выходит ряд статей, опубликованных в периодической печати. Это "Гуманизм и женщина", "Какое ремесло ближе к культуре", "Метод обучения", "Научный термин", "Культура и национальность" и другие. Один только перечень ранних статей говорит о том, как широк был круг вопросов, его интересующих. Молодого Ауэзова волнуют и проблема эмансипации женщины, и вопросы культуры, науки, педагогики, экономики.

В году учения в учительской семинарии Ауэзов особенное внимание уделяет художественной прозе и изучению творчества классиков русской литературы. Таким образом, уже здесь наметились основные грани щедрого таланта будущего большого прозаика, драматурга, публициста, переводчика и ученого. Но даже юному Мухтару, который еще не расправил во весь размах свои орлиные крылья, было тесно в рамках буржуазного режима. Его горящему сердцу и пытливому уму не было и не могло быть должного простора в эксплуататорском обществе.

Ауэзов с радость встречает установление Советской власти в Семипалатинске в 1919 году. К этому времени он уже оканчивает учительскую семинарию. Начинается его общественно-политическая деятельность. Он возглавляет общий подотдел по инородческой части Семипалатинского облревкома, летом 1920 года назначается заведующим Киротделом губревкома, с 1920 года руководит Киротделом нарсуда. Наряду с этим его назначают штатным работником Губоно и ответственным редактором газеты "Казах тили". В это же время он создает пьесы "Елагасы" ("Попечитель народа") и "Байбише-токал" ("Жены-соперницы"). Они были поставлены тогда же кружковцами "Есаймак".

23 июня следующего, 1921 года, Мухтар Ауэзов утверждается заведующим отделом пропаганды губкома РКП(б), вскоре, 12 августа этого же года, избирается председателем семипалатинского губисполкома.

На какой бы пост ни ставила советская власть Ауэзова, везде он проявлял исключительные организаторские способности, оперативность и принципиальность, обнаруживая глубокие знания экономики, культуры молодой Советской страны и знание повседневных нужд народа. Этим и объясняется такой быстрый рост Ауэзова как общественно-политического руководителя.

В 1921 году Мухтар Ауэзов был переведен в аппарат КазЦИКа. Находясь на ответственных государственных постах, он одновременно занимался и педагогической, и культурно-просветительской, и писательской деятельностью. В Оренбурге в 1921 году публикует свою первую повесть "Судьба беззащитных", показывая трагическую судьбу бедняков и со всей страстью художника разоблачая моральную обреченность представителей степной знати. "Судьба беззащитных" имела этапное значение не только для творчества Ауэзова, но и для казахской советской литературы в целом. Успех повести вдохновил молодого прозаика на создание новых произведений. Начинается интенсивная и плодотворная его работа в прозе. Один за другим выходят из-под пера рассказы.

После перевода на работу в КазЦИКе Мухтар Ауэзов, требовательный к себе и другим, ощущая недостаток знаний, решает осуществить свою давнюю мечту - поступить в высшее учебное заведение. В 1922 году Ауэзов зачислен вольнослушателем в Среднеазиатский университет в г.Ташкенте. Тогда он начинает сотрудничать в журналах "Шолпан" и "Сана", где публикует рассказы "Ученый гражданин", "На вершинах холма", "Ночной аул", "Зимняя степь", "У могилы Сыбана", "Женитьба", "Кто виноват?" и другие об уродливом социально-бытовом укладе старого казахского аула. Публикует литературно-критические статьи о творчестве С.Сейфуллина (о книге "Асау тулпар"), "Открытое письмо казахским писателям" и др.

В 1923 году Ауэзов поступает на филологическое отделение Ленинградского государственного университета. В декабре 1923 года успешно сдает экзамены за первый курс университета. В это время в Казахстане была острая нехватка в кадрах, советские, партийные органы оставляют Ауэзова на работе в Семипалатинске. Он читает лекции по казахской литературе в педтехникуме, а также по русской литературе и теории революционного движения в России в совпартшколе. Собирает материалы по казахскому фольклору, занимается краеведнием, этнографией, привлекает к этому студентов техникума.

В мае 1923 года Ауэзова избирают действительным членом и заместителем председателя Семипалатинского отдела Русского географического общества. В декабре следующего года общество провело литературный вечер, посвященный 30-летию со дня смерти Абая, с исполнением песен и стихов поэта выступили его ученики. Поэт Кокбай Жанатаев, который в течение 25 лет был учеником и другом Абая, выступил с воспоминаниями о своем учителе. А Мухтар Ауэзов, один из инициаторов вечера, сделал доклад на тему "Место Абая в казахской литературе".

В Семипалатинске Ауэзов принимает активное участие в работе журнала "Тан" ("Заря"), на его страницах публикует рассказы "Сирота", "Барымта", "Красавица в трауре", "Разборчивая невеста", "Картины охоты с беркутом", "В тени прошлого", исследование о поэме народного эпоса "Кобланды батыр", а также ранее не опубликованные стихи, назидания Абая и произведения других казахских поэтов XVIII - XIX веков.

В 1925 году Ауэзов снова уезжает в Ленинград для продолжения учебы. После окончания университета в 1928 году он поступает в аспирантуру при восточном факультете Среднеазиатского государственного университета в Ташкенте, которую он оканчивает в 1930 году.

И в годы учебы Мухтар Ауэзов не давал отдыха своему уже отточенному и плодотворному перу. Во время пребывания в Ленинградском университете в 1925 году выходит из печати его "История казахской литературы", объемом в 266 страниц - неоценимое учебное пособие для казахских учебных заведений.

В середине двадцатых годов разгорается дискуссия по вопросу организации первого казахского национального театра. Студент Ленинградского университета мухтар Ауэзов выступил в республиканской газете "Енбекши казах" со статьей "Об истории театрального искусства и о казахском театре", где раскрывает причины, определившие зарождение первого театра в мире, возраст которого насчитывает две с половиной тысячи лет, показывает рост и развитие мирового театра, обнажает его глубокие народные корни и приходит к окончательному и неоспоримому выводу: "Казахский театр будет!". Эта статья не потеряла своей научной ценности и сегодня.

В 1926 году завершен первый вариант трагедии "Каркоз". Обновленный вариант пьесы стал классическим произведением казахской драматургии.

Одно из значительных произведений писателя в области прозы - повесть "Караш-Караш" ("Выстрел на перевале"), написанная в студенческие годы. Тема несправедливости и жестокости старого байско-феодального уклада жизни вызывала Ауэзова - писателя с его первых шагов в литературе. В замечательной повести "Выстрел на перевале" в образе бедняка с непреклонной душой Бахтыгула автор показал бунтаря-одиночку, затравленного баями, но все-таки не сломленного ими. Картины природы удивительно переплетаются с настроением, с состоянием души мятежника Бахтыгула. Повесть явилась значительным вкладом в развитие казахской советской прозы: от разоблачения уродливой социальной сущности старого аула, от выступления одиноких бунтарей писатель приходит к теме народного восстания. Результатом этой идейно-тематической эволюции писателя явилась повесть о восстании шестнадцатого года "Кийлы заман" ("Тяжелые времена"), выпущенная отдельной книгой в Кзыл-Орде в 1928 году.

С поступлением в аспирантуру для Мухтара Ауэзова открылись новые горизонты. Он снова находит то, что ищет. А ищет он знания. В аспирантуре Ауэзов растет и формируется как ученый. Вместе с тем он продолжает и писательскую работу, в это время пишет один из самых лучших своих рассказов "Серый лютый", который был опубликован в 1929 году в журнале "Жана адебиет".

Уже в годы учебы в аспирантуре Ауэзов приступил к изучению знаменитого киргизского народного героического эпоса "Манас". Он посвятил ему обширные специальные исследования.

Обладая исключительной эрудицией, блестящей памятью и необыкновенной способностью анализа и синтеза. Ауэзов явился автором более 300 научных трудов, которые охватывают вопросы истории казахского фольклора и литературы, теории литературы, поэтики. Он был, бесспорно, самым в области исследования героического лиро-эпоса, сказок, не только в казахской, но и во всей среднеазиатский филологии и фольклористике.

Ауэзов всю жизнь занимался изучением творческой деятельности великого классика казахской литературы Абая Кунанбаева. Он явился основоположником обширной отрасли казахской литературоведческой науки - абаеведения.

Ждет специальных исследований такая, почти не тронутая сторона жизни и деятельности Мухтара Ауэзова, как педагогическая. Она началась еще в Семипалатинске сразу после окончания учительской семинарии, и он не прекращал ее до конца жизни. После аспирантуры Мухтар омарханович читал лекции вначале в КазПИ, затем - в Алма-Атинском и Московском государственных университетах.

Лекции его были высоко эрудированными и в то же время доступными и увлекательными. Богатая лексика Ауэзова изобиловала редкими поговорками. На его лекции в университете приходили специалисты разных видов искусств, театра, музыки.

Ауэзов один из тех, кто положил начало изучению взаимосвязи и взаимовлияний литератур народов СССР. В первую очередь Ауэзов выяснял связи казахской литературы с великой литературой русского народа.

В тридцатые годы им созданы такие выдающиеся драматургические произведения казахской драматургии, как "Ночные раскаты", первая казахская музыкальная комедия "Айман-Шолпан" (1934г.), "Абай" (в соавторстве с Леонидом Соболевым). В то же время написаны Ауэзовым пьесы на современные темы "На границе", "В яблоневом саду", "Борьба", "Тастулек"… Во второй половине тридцатых годов писатель пополнил репертуар казахских театров произведениями мировой драматургии. Он перевел на казахский язык "Отелло", "Укрощение строптивой" Шекспира, "Ревизор" Н.В.Гоголя, "Любовь Яровая" К.Тренева, "Аристократы" и "Человек с ружьем" Н.Погодина, "Офицер флота" А.Крона, "Страх" Афиногенова и другие.

В тридцатые годы Ауэзов создал много рассказов и повестей, отражавших борьбу трудящихся за социалистическое преобразование своей республики. Издал большое количество сборников пьес, рассказов, повестей. Это "Плечом к плечу" (1934г.), "Тастулек" ("Каменное оперение"), "Под тенями прошлого" (1935г.), "Караш-Караш" (1936г.) и другие.

В годы Великой Отечественной войны выдающийся художник сражался своим пером против иноземных захватчиков. В 1941 году он написал пьесу "В час испытаний", пронизанную страстным, патриотическим чувством. В 1942 году создал пьесу "Гвардия чести" и либретто оперы "Тулеген Тохтаров", посвященные героям Панфиловской дивизии, Ауэзов написал, как известно, либретто оперы "Абай" и сценарий кинофильма "Песни Абая".

Вся научно-исследовательская, писательская его деятельность до середины тридцатых годов была как бы подготовкой к главному произведению его жизни, прологом к великой эпопее. в 1937 году в журнале "Адебиет майданы" - "Литературный Казахстан" была опубликована глава из будущего романа "Абай" - "как запела Татьяна в степи". Это была проба сил перед большим и длительным наступлением. Проба удалась. Она вдохновила писателя на создание огромного полотна - первой казахской эпопеи, над которой он работал в течение двадцати лет. Последняя книга этой эпопеи была закончена только в 1956 году. Сейчас место, роль и значение данной эпопеи общеизвестны. Но, как ни странно, в свое время и она подверглась нападкам со стороны некоторых литераторов. Одним из первых, кто дал достойную оценку роману "Абай", был наш земляк, ученик и друг Максима Горького известнейший писатель Всеволод Иванов.

В дальнейшем высокую оценку эпопее дали такие виднейшие советские писатели и литературоведы, как М.Шолохов, А.Фадеев, Л.Леонов, Н.Тихонов, Л.Соболев, К.Федин, Н.Погодин, Б.Горбатов, И.Сельвинский, И.Андроников, Е.Книпович, Г.Мусрепов, академик К.Сатпаев, З.Кедрина, М.Гусейн - назвать всех нет никакой возможности.

"Путь Абая" вначале был переведен на тот язык, к овладению которым призывал казахскую молодежь еще Абай, на великий русский язык. Благодаря переводу роман нашел путь к сердцам читателей всех народов и стран.

О романе писали такие выдающиеся представители зарубежной литературы, как Луи Арагон, Анна Зегерс, Назым Хикмет, Андре Стиль и другие. Известный французский писатель Луи Арагон писал: "Мухтар Ауэзов - один из наиболее великих писателей нашего времени". А об эпопее Ауэзова говорил, что это "одно из наиболее высоких произведений ХХ века. Оно вводит в мир воображения и мысли, порождает множество глубоких раздумий".

"Путь Абая" - выдающийся вклад в историю казахской литературы, в историю советской и мировой литературы. это плод неутомимой долголетней работы. Но, создавая свою эпопею, Мухтар Ауэзов не забывал ни малые формы прозы, ни драматургию, ни переводы. Не оставлял он и педагогическую деятельность. Под руководством Ауэзова создан капитальный коллективный труд "Истории казахской литературы".

Литературно-общественная деятельность Ауэзова многообразна: крупнейший художник, он был в то же время общественным деятелем, страстным борцом за мир, пламенным публицистом, наставником молодых советских писателей. Академик Академии наук Казахской ССР, заслуженный деятель науки Казахстана, Ауэзов вел большую научную работу. Велики его заслуги и в области подготовки и воспитания молодых кадров научных работников и преподавателей вузов и школ нашей республики. Мухтар Омарханович был депутатом Верховного Совета Казахской ССР, членом Советского Комитета защиты мира, Комитета солидарности со странами Азии и Африки, членом Комитета по присуждению Ленинских премий, членом правления Союза писателей СССР и Президиума Союза писателей Казахстана.

Человек высокой культуры и энциклопедических знаний, он был членом редколлегии журналов "Иностранная литература" и "Советское востоковедение".

Советское правительство высоко оценило долголетний плодотворный труд и выдающиеся достижения писателя- академика, наградив его орденом Ленина, двумя орденами Трудового Красного Знамени и орденом "Знак Почета". Его эпопея была удостоена Государственной и Ленинской премий.

Неутомимый труженик на литературном поприще, Ауэзов после завершения своей эпопеи задумал серию романов о нашей современности, создании образа нашего современника, 20 мая 1961 года он писал: "Наш современник - человек, которому есть дело до всего, человек, сердце которого чутко улавливает звуки мира. Его касается все, чем живет страна, чем живут друзья и враги, интересует все - политика, наука, искусство, трудовые успехи и срывы, борьба за коммунизм и против колониализма… В любой нашей победе - частичка души, искра сердце каждого советского труженика. Вот он какой!" ("Литературная газета", 20 мая 1961г.). В этих словах - весь Ауэзов, с его взглядами на жизнь, на народ, которому он честно служил своим большим искусством. Но его планам не суждено было сбыться. Писатель не успел закончить даже первую книгу «Племя младое». Тяжелая болезнь 27 июня 1961 года вырвала из рядов советских писателей одного из правофланговых. Он оставил огромное творческое наследие: более двадцати пьес, либретто и сценариев, 12 переводных произведений, в том числе переводы романа И. Тургенева «Дворянское гнездо» и рассказа Л.Н.Толстого "После бала", около двухсот (на казахском языке)и более ста (на русском языке) научных исследований и публицистических статей, 17 учебников, хрестоматий и других пособий и первую казахскую эпопею. С участием Ауэзова было выпущено 27 учебников и хрестоматий…

Советский народ высоко чтит память выдающегося сына казахского народа, любимого писателя и ученого. Самобытный казахский советский писатель, составивший художественную летопись истории родного народа, навсегда вошел в ряды лучших представителей мировой прогрессивной литературы. время - великий судья. Оно присудило Мухтару Ауэзову бессмертие.

«Иртыш», №184, 25 сентярбря 1987 г.