«Обилие» в наших старых письменных памятниках обозна
чает прежде всего изобилие хлеба, продовольствия. «Бывши
бо единою
скудости в Ростовстей области, востаста два волхва
от Ярославля, глаголюща,
яко ве свеве, кто обилие держит». Из
Дальнейшего видно, что под обилием действительно разумелся
хлеб прежде всего. В духовной новгородца Климента XIII в.
читаем: «Даю за все то два села с обильем и с лошадьми и с бор
т ь ю ...» 1 Летописец, вкладывая в уста послов,
говоривших от
имени славян Рюрику и его братьям фразу «земля наша велика
и обильна», безусловно имел в виду плодородие земли и рас
пространенность в стране земледелия. В уже цитирован
ной выше «Русской Правде» Ярославичей первой половины
XI века мы имеем изображение княжеского хозяйства, по край
ней
мере
настолько полное, чтобы не оставить 'в нас
Сомнения относительно земледельческой
базы, на
которой
оно покоится. За сообщаемыми «Правдой» деталями ясно
проглядывает княжеский двор в широком понимании слова, т. е.
жилые и хозяйственные постройки,
княжеские слуги различных
рангов и эксплоатируемое население — смерды, рядовичи, изгои
и закупы (последняя категория взята из «Пространной Правды»,
но у нас нет никаких оснований думать,
что она возникла лишь
тогда, когда составлялась эта «Правда») и обыкновенные рабы.
Среди хозяйственных построек либо прямо называются, либо
с очевидностью подразумеваются — клеть, конюшня, коровий
двор, хлев, помещение для сена и дров. Называются следующие
детали сельского хозяйства: рогатый рабочий скот (волы) и ло
шади, скот молочной и мясной («говядо»), овцы, свиньи,
козы; из птиц — голуби, куры, утки, журавли, лебеди.
Имеются
некоторые данные об организации сельского хозяйства :сельский
староста и ратайный староста, очевидно, наблюдатели за зе
мледельческими работами. Упоминаются поля, разграниченные
межами. Нарушение межи карается самым высоким штрафом —
«А иже межу переорет... то за обиду 12 гривне» (ст. 33). Пред
полагается, что кто-то заинтересован в
расширении своей пашни
за счет соседа, под которым в данном случае разумеется князь.
Кто же мог прежде всего покуситься на чужую межу, как не
земледелец-смерд, нуждающийся в земле? О
росте княжеского,
Достарыңызбен бөлісу: