Бархударов Л. С. Б 24 Язык и перевод (Вопросы общей и частной теории перевода). М., «Междунар отношения»



бет31/58
Дата26.08.2023
өлшемі1.54 Mb.
#476239
1   ...   27   28   29   30   31   32   33   34   ...   58
Бархударов

6. Контекст и ситуация при переводе
§ 40. В ходе предыдущего изложения нам неоднократно приходилось делать ссылки на понятие контекста, отмечая, что выбор того или иного соответствия при переводе во многом определяется контекстом, в котором употреблена та или иная языковая единица. В настоящем разделе мы дадим определение контекста и попытаемся выделить основные типы контекстов, существенные, с точки зрения характеристики переводческого процесса.
Под контекстом принято понимать языковое окружение, в котором употребляется та или иная лингвистическая единица. Так, контекстом слова является совокупность слов, грамматических форм и конструкций, в окружении которых встречается данное слово. Еще раз подчеркнем, что слово — далеко не единственная единица языка; другие лингвистические (и речевые) единицы, такие как фонемы, морфемы, словосочетания и предложения также встречаются не в изолированном употреблении, а в определенном языковом окружении, так что есть все основания говорить и о контексте фонемы, и о контексте морфемы, и о контексте словосочетания и даже предложения (совокупность других предложений, в окружении которых встречается данное предложение). Тем не менее для простоты изложения мы в дальнейшем (как это делалось и при рассмотрении других вопросов) будем оперировать примерами только на уровне слов.
В пределах общего понятия контекста различается узкий контекст (или «микроконтекст») и широкий контекст (или "макроконтекст»). Под узким контекстом имеется в виду контекст предложения, то есть лингвистические единицы, составляющие окружение данной единицы в пределах предложения. Под широким контекстом имеется виду языковое окружение данной единицы, выходящее за рамки предложения; это — текстовой контекст, то есть совокупность языковых единиц, окружающих данную единицу в пределах, лежащих вне данного предложения, иными словами, в смежных с ним предложениях. Точные рамки широкого контекста указать нельзя — это может быть контекст группы предложений, абзаца, главы или даже всего произведения (напр., рассказа или романа) в целом.
Узкий контекст, в свою очередь, можно разделить на контекст синтаксический и лексический. (Применительно к
169
фонеме и морфеме можно выделить также контекст фонологический и морфологический; однако эти виды контекста лежат вне пределов настоящего исследования.) Синтаксический контекст — это та синтаксическая конструкция, в которой употребляется данное слово, словосочетание или (придаточное) предложение. Лексический контекст — это совокупность конкретных лексических единиц, слов и устойчивых словосочетаний, в окружении которых встречается данная единица.
Наиболее существенную роль контекст играет в разрешении многозначности лингвистических единиц. Не считая случаев нарочитой или случайной (непреднамеренной) двусмысленности, контекст служит тем средством, которое как бы «снимает» у той или иной многозначной единицы все ее значения, кроме одного. Тем самым контекст придает той или иной единице языка однозначность и делает возможным выбор одного из нескольких потенциально существующих эквивалентов данной единицы в ПЯ. Конечно, роль контекста далеко не ограничивается разрешением многозначности слов и других лингвистических единиц; однако важнейшая его функция заключается именно в этом.
В процессе перевода для разрешения многозначности и определения выбора эквивалента иногда достаточно учета синтаксического контекста той или иной единицы, в частности, слова. Так, глагол burn может переводиться на русский язык как гореть и как жечь, причем выбор соответствия целиком определяется синтаксическим контекстом, в котором употреблено английское слово: в непереходной конструкции (при отсутствии прямого дополнения) burn переводится как гореть, в переходной (при наличии прямого дополнения или в форме страдательного залога) — как жечь. Ср. The candle burnsСвеча горит, но Не burned the papersОн сжег бумаги. Для английского языка это весьма распространенный случай. Ср. sink — тонуть (неперех.), топить (перех.); drive — ехать (неперех.), гнать, веспи (перех.) и пр.
Чаще, однако, выбор эквивалента определяется лишь с учетом лексического контекста данной единицы, однозначность которой устанавливается в пределах определенного лексического окружения. Так, английское look в сочетании с прилагательным angry означает взгляд, а с прилагательным European — вид (напр., The town has a European look); английское way в сочетании с to the town
170
означает дорога, а в сочетании с of doing it — способ или метод и т. д. Можно привести огромное множество такого рода примеров. Для иллюстрации роли узкого лексического контекста при выборе переводческого соответствия приведем следующие английские предложения, содержащие многозначное существительное attitude:
Не has a friendly attitude towards all.
Он ко всем относится по-дружески.
There is no sign of any change in the attitudes of the two sides.
В позициях, занимаемых обеими сторонами, не видно никаких перемен.
Не stood there in a threatening attitude.
Он стоял в угрожающей позе.
Не is known for his anti-Soviet attitudes.
Он известен своими антисоветскими взглядами.
Число подобного рода примеров легко увеличить.
Иногда, однако, для определения значения исходного слова и выбора однозначного переводческого эквивалента учёт узкого контекста оказывается недостаточным и приходится прибегать к показаниям, содержащимся в широком контексте. В качестве примера приведем следующее предложение из повести Дж. Сэлинджера «Над пропастью во ржи»:
Then I got this book I was reading and sat down in my chair. (Ch. 3)
Английскому chair, как было отмечено (см. § 20), в русском языке соответствуют как стул, так и кресло. В данном вложении, однако, не содержится никаких указаний, которыми мог бы руководствоваться переводчик при выборе русского эквивалента. Поэтому здесь необходимо обращение к широкому контексту.
Спустя два предложения, в том же абзаце мы читаем:
The arms were in sad shape, because everybody was always sitting on them, but they were pretty comfortable chairs.
Указание на arms дает нам ключ к переводу: Потом я взял книгу, которую читал, и сел в кресло.
Следует иметь в виду, что в данном примере (как и в других, приводимых нами) речь идет об определении и передаче референциальных значений языковых единиц. Если же
171
говорить о передаче прагматических значений, то, как было указано выше, решающая роль в их установлении и выборе способов их передачи принадлежит именно широкому контексту. Это относится не только к стилистической характеристике, регистру и эмоциональной окрашенности текста но, в значительной мере, также и к «коммуникативному членению» предложения, которое во многом определяется факторами широкого контекста (напр., наличием предварительного упоминания того или иного элемента предложения в предшествующих предложениях). Еще раз напомним, что объектом перевода являются не изолированные языковые единицы, а весь текст в целом как единое речевое произведение. Поэтому роль широкого контекста в процессе перевода ни в коей мере нельзя недооценивать.
§ 41. Наряду с этим нередко имеют место случаи, когда даже максимально широкий контекст не содержит в себе никаких указаний относительно того, в каком именно значении употребляется в данном случае та или иная полисемантическая единица и, стало быть, какой эквивалент должен быть выбран в данном случае при переводе. В этих случаях для получения требуемой информации необходим выход за пределы языкового контекста и обращение к экстралингвистической ситуации1. Под «ситуацией» имеется в виду, во-первых, ситуация общения, то есть та обстановка, в которой совершается коммуникативный акт; во-вторых, предмет сообщения, то есть обстановка (совокупность фактов), описываемая в тексте; в-третьих, участники коммуникации, то есть говорящий (пишущий) и слушающий (читающий)-
О том, какую роль играют эти три экстралингвистических фактора для понимания речевого произведения участниками коммуникативного процесса, речь уже шла выше (см. § 7 гл. 1). Сейчас нам важно подчеркнуть, что учет этих факторов во многих случаях является необходимым условием для правильного выбора соответствия той или иной единице ИЯ в процессе перевода. Яркий пример такого случая дает Я.И. Рецкер в книге «Теория перевода переводческая практика» (с. 32).
1 Иногда в этом случае говорят в «внеязыковом (экстралингвистическом) контексте» или о «контексте ситуации» (термин Дж. Ферса). Мы предпочитаем применять термин «контекст» лишь при обозначении языкового окружения той или иной лингвистической единицы, пользуясь для обозначения экстралингвистических факторов термином «ситуация».
172
В одной из газетных статей член парламента С. Силвермен был охарактеризован как "the oldest abolitionist in the House of Commons". «Большой англо-русский словарь» под ред. И.Р. Гальперина дает для слова abolitionist два соответствия: 1. сторонник отмены, упразднения (закона и т.п.); 2. (амер. ист.) аболиционист, сторонник аболиционизма. Второе значение (сторонник аболиционизма, то есть отмены рабства негров) здесь явно не подходит. Остается первое значение: очевидно, С. Силвермен является сторонником отмены какого-то закона или института, но для перевода необходимо уточнить, чего именно. Поскольку в данном тексте нет никаких указаний относительно этого, то правильный перевод возможен лишь при знании реальной обстановки в политической жизни Англии 1963 г. (когда была написана данная статья). В тот период в парламенте и вне его оживленно дебатировался вопрос к отмене смертной казни. Стало быть, здесь abolitionist следует переводить как 'сторонник отмены смертной казни'. С другой стороны, если бы речь шла об Америке 20-х — начала 30-х годов этого столетия, тогда то же слово нужно было бы переводить как 'сторонник отмены сухого закона'. Пример этот убедительно говорит о важности учета экстралингвистических факторов при переводе, на что уже неоднократно обращалось внимание в ходе предыдущего изложения. (Ср. также пример с выражением joining Europe в § 33.)
Итак, в процессе перевода «снятие» многозначности языковых единиц и определение выбора переводческого эквивалента обусловливается рядом факторов, как то: узким контекстом, широким контекстом и экстралингвистической ситуацией. Без учета всех этих факторов в их взаимодействии понимание речевого произведения и, тем самым, его перевод называются невозможными. Именно по этой причине лингвистический базой теории перевода, как было отмечено, должны служить, во-первых, лингвистика текста, во-вторых, макролингвистическое описание языка с учетом функционирования его системы во взаимодействии с экстралингвистическими явлениями, определяющими предмет, построение и условия существования объекта перевода — речевого произведения.
173

Глава четвертая



Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   27   28   29   30   31   32   33   34   ...   58




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет