Бхагавад – Гита Песнь Господня

И далее мы снова имеем Его заявление, что "в этом мире живут две силы – разрушимая и неразрушимая. Разрушимая живет во всех существах, неизменная – называется неразрушимой" (XV, 16). Здесь мы снова имеем два многозначащие слова, которые мы должны сохранять в уме: низшая, разрушимая, проявленная, то, что мы зовем феноменальное, а с другой стороны – высшая, неразрушимая, непроявленная, то, что мы называем жизнью, проникающей всю природу. В другом месте о них же говорится как о "Материи и Духе": Материя – низшая, Дух – высшая, но "познай также, что Дух и Материя одинаково не имеют начала" (XIII, 19), ибо оба составляют природу Господа, оба образуют высшее и низшее подразделение Его природы, и потому оба разделяют бесконечность и безначальность Господа. То и другое должно быть рассматриваемо как "не имеющее начала и конца".

Они-то и составляют то, что мы называем "Природой". Обе вместе, обе "энергии" (XV, 16) совместно составляют Природу, и они являют собою постоянное вращение колеса жизни: проявленное низшее переходит в непроявленное высшее, а высшее непроявленное высылает снова низшее проявленное при начале новой Кальпы, нового мирового периода. В начале этого периода появляется проявленное. В конце проявленное исчезает в непроявленном. "В конце мирового проявления, о Каунтея, все существа поглощаются Моей низшей природой. При начале новой Кальпы Я снова произвожу их. Скрытый в природе, которая произошла от Меня же, её силой Я снова и снова произвожу это множество существ, бессильных и беспомощных" (IX, 7,8)¹.

Здесь следует остановиться, ибо слова эти – если вы не будете иметь в виду тех стихов Гиты, которые служат к объяснению их – могут смутить вас. Заметьте выражение: "поглощаются Моей низшей непроявленной природой". Я думаю, вы без колебания скажете, что "низшая природа" должна здесь означать "жизнедающую энергию", Пара Пракрити. Но когда Господь противопоставляет Себя Природе, тогда оба подразделения, называвшиеся до тех пор "низшая" и "высшая" по отношению друг к другу, оба становятся низшими по отношению к Нему. Это выражено ещё яснее в другом стихе, который я сейчас приведу, чтобы устранить возможное недоразумение. Шри Кришна уже дал это объяснение, прежде чем высказал приведённые слова, ибо вот что Им сказано в предшествующей беседе: "Из Непроявленного вытекает всё проявленное при зачатии Дня; при наступлении Ночи оно растворяется в Непроявленном, имя которому ТО. Это множество существ, снова и снова появляющихся, исчезает при наступлении Ночи; с наступлением Дня они, по высшему повелению, являются вновь, о Партха! Воистину, превыше этого Непроявленного (Дух, Пуруша) есть другое Непроявленное (ТО, Пурушоттама), которое при разрушении всего сущего не разрушается. Это непроявленное именуется Неразрушимым. Оно называется Высочайшим Путём. Достигшие его более не возвращаются" (VIII, 18-21). А затем, в XV Беседе, после слов: "В этом мире живут две силы: разрушимая и неразрушимая. Разрушимая живет во всех существах, неизменная называется неразрушимой", мы читаем: "Высочайшая же Сила есть воистину Другая, объявленная как Верховное Я, тот непреходящий Господь, который, проникая Собою всё, поддерживает три мира. Потому что Я выше разрушимого и превыше даже неразрушимого, Я признан в мире и в Веде Высочайшим Духом" (XV, 16-18).

И снова Он говорит: "Под моим началом природа высылает движущееся и неподвижное. Вот отчего, о Каунтея, вращается Вселенная" (IX, 10). И далее: "Обозревающий и Разрушающий, Поддерживающий и Наслаждающийся, великий Владыка, а также Высочайшее Я, так именуется в этом теле Высочайший Дух" (XIII, 22). Ещё одно объяснение дается в XIII Беседе, которая касается Поля и Познающего Поле. Поле есть Природа, и, когда описывается Поле, мы видим, что в него входят оба начала, и Материя и Дух, ибо оба они составляют Поле, а Познающий Поле есть Господь. Поле описывается так: "Великие Элементы, Индивидуальность, Разум, а также Непроявленное", то, которое поглощает в конце мирового периода всё проявленное и из которого оно снова исходит в начале нового периода – “десять чувств и одно и пять пастбищ чувств; желание, отвращение, наслаждение, страдание, тело, ум, устойчивость – всё это, вкратце упоминаемое, являет собою Поле и его изменения" (XIII, 5, 6).

Поле есть Природа, а высшее и низшее есть Тело Господа. И Он, Великий Владыка, Верховное Я, в этом теле Вселенной именуется Верховным Духом (XIII, 22). Он есть Познающий, но не познаваемый, Он, и только Он один, есть Объект Мудрости. И про этого Верховного Духа написано, что Он навсегда остается непроявленным: "Лишенные Мудрости представляют себе Меня, непроявленного, как имеющего проявление, не ведая Моей высшей природы, непреходящей, исполненной превосходства" (VII, 24).

Следуя за этой мыслью и соединяя все указанные места в одно целое, мы придем к ясной определенной идее великой Троичности. Тот, кто именуется "Другим Непроявленным", Тот, который именуется "Обозревающим", Тот, который называется "Верховным Я", "Верховным Духом", Пурушоттама, управляет всем, облеченный в двойственную природу, состоящую из Материи и Духа, Пракрити и Пуруша; они, взятые вместе, составляют Природу, а Владыка Природы больше, чем Природа. Материя и Дух составляют колесо жизни, но Господь пребывает над колесом, не подвергаясь перемене. Игра Материи и Духа, Апара и Пара Пракрити продолжается, повторяются постоянные перемены благодаря появлению одного из другого и новому поглощению в это другое. Позади них пребывает неизменный Господь, и оба, Материя и Дух, представляют в совокупности Его Майю, сквозь которую заблуждающиеся не способны проникнуть, которая ослепляет невежественных и не видно им Господа, пребывающего за ней. "Скрытый в моей творческой иллюзии (Йога-Майя), не всеми познаюсь Я. Заблуждающийся мир не знает Меня, Нерожденного, Вечного. Благодаря иллюзии двойственности, возникшей от притяжения и отталкивания, все сущее странствует по Вселенной в полном заблуждении, о Парантапа!" (VII, 25,27).

Попробуйте представить себе эту первую "пару противоположностей", Материю и Дух, как покров, за которым пребывает Сам Господь. Попробуйте мыслить Его, Неизменного, всегда пребывающим позади этой пары, обозревающим и господствующим над природой, Владыкой Майи этой Вселенной, которая лишь покров, наброшенный на Его неизреченную Славу, за которым Он, Нерушимый, Неисповедимый, Неизменный, Вечный и Верховный, пребывает вовек. Вот что выясняется нам учением Бхагавад-Гиты об отношении Господа к Его Вселенной: "Учредив всю эту Вселенную из частицы Себя, Я остаюсь" (X, 42).

Прежде чем пойти дальше, попробуем остановиться и спросить себя: каким образом может это учение помочь нам в осуществлении единства? Ведь мы здесь находимся перед лицом Троичности, а не Единства. Мы имеем Верховного Владыку и Его непроявленную и проявленную природу. Как может это научить нас не скорбеть о живых и о мёртвых? Как может это подействовать на нашу собственную природу, в которой мы должны видеть и Материю и Дух, а нам между тем говорят, что то и другое является и исчезает?

Ибо Пурушоттама, Верховный Дух, есть поистине Другой, Высочайший, Предвечный, и Он-то и есть сокровеннейшее Я человека. Воображали вы себя лишь частицами природы? Думали вы, что в вас только эта двойственная природа Вселенной, высшая и низшая? Представляли вы себе, что в вас – лишь одна проявленная сторона, а не самая суть Господа? Нет, Сам Господь пребывает внутри вас, как и внутри Вселенной, Нерушимый и Верховный Дух. Вы являетесь не только его высшей и низшей природой (Пара и Апара Пракрити). Это не более как ваши тела, так же, как и Его тело, а вы сами – частица Его Самого, воистину "Частица Меня Самого, ставшая в мире жизни бессмертным Духом" (XV, 7) – вот кто вы. И поэтому Он не может быть далеко от вас. Непроявленным Он может быть по отношению к нашей двойственной природе, но Он не может быть непроявленным для Себя Самого. Думать так, думать, что Он может быть скрыт от нас, которые составляют Его Самого, это есть тончайшая из всех Маий, это есть величайшая из всех иллюзий. Он есть наша сокровеннейшая Суть, истинная сердцевина нашего существа. Если есть что-либо, что человек может познать, то это, конечно, его собственная сокровенная Суть, то, что одинаково пребывает за Духом и Материей, что есть Он Сам. Только это одно и может знать человек.

Поэтому истинная Мудрость и видит "Высочайшего Господа, равно пребывающего во всех существах", и "кто так видит, тот видит воистину" (XIII, 27). Он – в сердце каждого из нас.

Внезапно, одним великим просветлением, мы чувствуем себя поднятыми над природой, соединенными с Высочайшим, который есть Господь природы. Мы разделяем Его сокровенную природу. Он есть наше сокровенное Я. Какой же может быть после этого страх, или скорбь, или заблуждение для того, кто познал это Единство?

Узнать Познающего и узнать, что этот Познающий – мы сами, – вот великий урок Мудрости, преподаваемый нам Гитой. Снова и снова повторяет Он, что Единый не может быть далеко от нас: "Вечное семя всего сущего" (VII, 10), – называет Он Себя. "Я – жизнь всего сущего" (VII, 9), – говорит Он про Себя. Не может быть ни колебания, ни сомнения, ни умаления перед этой высочайшей Истиной. Он, один Он составляет жизнь внутри всего сущего. И если люди ненавидят друг друга, они "ненавидят Меня в чужих телах и в своём собственном теле" (XVI, 18). Если люди терзают тела, они терзают и "Меня, пребывающего в основе всего сущего" (XVII, 6). Светлая истина выражена так ясно, что невозможно никакое сомнение.

И всё же Он всегда скрыт от глаз, не могущих проникнуть сквозь покров природы. Он заявляет: "Скрытый в Моей творческой иллюзии", в Моей Йоге-Майе, "не всеми познаюсь Я" (VII, 25). Как же возможно для нас видеть Единое во всём разнообразии форм? Откуда они, эти бесконечные соединения и сочетания, скрывающие единство основного Я? Они все исходят от гун, от трех свойств Материи, от низшей природы, которая, соединяясь в бесконечно разнообразные сочетания, приводит в заблуждение наблюдающего. Вот почему Он объявляет: "Весь этот мир, введенный в заблуждение тремя названными свойствами, исходящими от трех гун, не знает Меня, Нетленного, стоящего над ними. Воистину трудно проникнуть через покров этой Божественной Майи, вызванной тремя свойствами природы, приближающиеся ко мне переступают эту иллюзию" (VII, 13,14). Никто не избавлен от влияния этих свойств: "Нет ни единого существа на земле и даже на небе среди Светозарных, которое было бы свободно от этих трех свойств, рождённых материей" (XVIII, 40). И всё же мудрый должен "переступить эту иллюзию", чтобы достигнуть Господа и знать, что всё одинаково происходит от Него: "Знай, что и гармоничные, и деятельные, и ленивые натуры, все от Меня" (VII, 12).

Попробуйте же проанализировать эту иллюзию. Прежде всего мы находим первичную "пару противоположностей", притяжение и отталкивание, притяжение – от природы Духа, а отталкивание – от природы Материи.

Притяжение есть действие единой неразделимой и непроявленной жизни, скрытой во всех бесчисленных формах, и оно стремится к объединению. Материя, сама суть которой – множественность, постоянно стремится к разделению. Разнородное постоянно разделяется и подразделяется снова и снова, так что всё тоньше и сложнее становятся подразделения, пока не получится бесконечное разнообразие Вселенной, которое мы знаем. В этом бесконечном разнообразии отражается неразделимый Господь.

Благодаря наклонности Материи к подразделениям и взаимному ограничению, получается неизбежно и бесконечное разнообразие. И это необходимо, ибо иначе как могло бы отражаться в ней бесконечное? Все эти частицы постоянно разделяющейся Материи не могли бы отражать в себе целое. Бесконечная красота должна отражаться в бесконечности прекрасных предметов. Море, небо, поля, горы, пустыни, леса и города – всё это всем разнообразием своих элементов отражает лучи единого солнца, Красоты, и в их множественности, в их совокупности и заключается совершенство, ибо только таким образом они и могут отражать то Единое, из которого они исходят.

И так со всем остальным: только в совокупности всего делимого можно увидать отраженным Неделимое, Единое. Зная эту наклонность Материи к бесконечному подразделению, нетрудно понять, почему она противится освобождению Духа, который стремится к Единству. Понятно становится, почему в этой первой "паре противоположностей" Материя становится на известных ступенях человеческой эволюции как бы врагом Духа, его противником. До тех пор, пока Дух выступает совместно с Материей и Материя бесконечно разделяется, предоставляя себя творческим силам Духа, до тех пор Материя хороша, она ведет себя как друг. Отталкивающий элемент, который составляет саму суть Материи и благодаря которому достигаются необходимые подразделения, нужен для раскрытия Духа, и потому он хорош.

Но когда приходит время осуществления Единства, когда Вселенная уже прошла половину своего пути и вступила на вторую половину, когда всё должно вернуться к Единству, тогда наклонность к раздельности становится враждебной для дальнейшей эволюции, тогда раздробляющие силы становятся противодействующими и то, что было до сих пор благом, становится злом. Всё, ведущее к разъединению, делается злом потому, что время раздельности закончилось и наступило время приведения всего к Единству.

Таким образом, в поступательном движении эволюции происходит перемена, и из первичной "пары противоположностей", Материи и Духа, которые сами по себе, как исходящие из Господа, одинаково хороши, сила отталкивающая становится неуместной, ибо она в изменившемся течении эволюции идёт против Божественной Воли.

Из этой основной пары противоположностей вытекают два потока эмоций, один – любви, направленной к объединению, а другой – ненависти, направленной к разъединению. Это и есть "пара противоположностей, возникшая от притяжения и отталкивания" (VII, 27), та коренная пара, из которой возникают все остальные.

Эта идея дает нам верную основу для этики, она даёт нам понимание того, что праведно и что греховно, она даёт нам ключ к определению – когда и почему Добро есть Добро, а Зло есть Зло.

Это учение развивается в шестнадцатой Беседе Гиты, которая из этой первичной пары противоположностей выводит два ряда нравственных качеств, один – называемый Божественным, ибо он исходит из света Логоса (Дайвапракрити), а другой – демоническим, ибо он истекает из материальной стороны природы, элементов Материи.

По существу между ними не должно бы быть столкновения, ибо оба они составляют тело Единого. Но со временем, когда человечество должно подниматься к сознательному Единству, Божественные и демонические свойства приходят к неизбежному столкновению. Всё, что ведёт к разделению, всё, что идёт от ненависти, принимает аспект зла для развивающегося человека. Он должен победить это зло, должен противопоставить ему добро, должен оставить его позади, и потому необходимо для него отождествлять себя с Божественным и бороться против инстинкта раздельности, который исходит из прошлого.

Такова великая Йога Мудрости, вырастающая из истинного понимания природы Поля, природы Познающего Поле и их взаимного отношения друг другу (XIII, 2). Поэтому и сказано, что Мудрый поклоняется "Единому и Многообразному, присутствующему всюду" (IX, 15), ибо он знает, что Многообразный есть тот же Единый в проявлении. Для того, кто овладел этой Мудростью, освобождение уже близко: "Снова объявляю Я тебе ту высочайшую Мудрость, наилучшую из всех. Познав её, все Мудрецы направлялись к высшему Совершенству" (XIV, 1). Об этом сказано: "Лучше всяких внешних жертв – жертва мудрости, о Парантапа! Все действия в своей целости достигают своего высшего совершенства в Мудрости" (IV, 33). Такая Мудрость сжигает все действия "подобно огню, превращающему топливо в пепел" (IV, 37). Она – верховный очиститель: "Воистину в мире нет лучшего горнила, чем Мудрость" (IV, 38).

Теперь становится ясно, почему мудрый не скорбит. Зачем ему скорбеть при виде этой игры Майи, этой изменчивости природы, раз он убеждён в своем единстве с неизменной Сутью Вселенной? Вот почему слова: "Мудрый не оплакивает ни живых, ни мёртвых". Также становится ясным и то, почему мудрые смотрят одинаково на всех: "И на брамина, украшенного ученостью и смиреньем, на слона, на корову, собаку и даже на того, кто ест собаку" (V, 18). Мудрые смотрят одинаково на всё, не видя разницы ни в чём, потому что они видят Единое Я пребывающим во всём, и только видящие так могут быть названы мудрыми. Всех остальных вводит в заблуждение видимость; все они – во власти Майи. Человек, переступивший за предел Майи, достиг "высочайшего состояния Мудрости" (XVIII, 50), и "достигнув Брахмана, успокоившись в Едином Я, он не скорбит и не желает, одинаковый ко всем существам, он исполняется высочайшей преданности ко Мне. Преданностью он познаёт Меня в Моей сути, кто Я и что Я. Познав Меня таким образом в самой сути Моей, он затем вступает в Высочайшее ТО" (XVIII, 54,55). В нём "Мудрость, сияя подобно солнцу, раскрывает Высочайшего... Мудростью рассеяв свои грехи, он идёт туда, откуда нет возврата (V, 16,17).

Кроме Йоги Любви и Йоги Распознавания, которые мы только что разбирали, существует ещё и третья форма Йоги. Это – Карма Йога, Йога Действия. Но какого действия? Только такого, которое имеет смысл жертвы, и потому этот вид Йоги вернее всего назвать Йогой Жертвы.

Эта предварительная Йога Действия, или Жертвы, иногда называется просто Йога, без всякого определения, и это по той причине, которая выяснилась в предыдущей лекции, когда мы говорили о деятельности и о совершенном Йоге. В Беседе третьей говорится о "двояком пути", о "единении через познание и единении через действие" (III, 3). Если взять путь Йоги через действие, то нужно прибавить, что он представляет собой большие трудности, и самая главная из них – это понимание самого действия.

"Что есть действие и что бездействие?" Даже мудрые этим смущаются. И потому я объясню тебе действие, познав которое, ты освободишься от зла. Необходимо различать действие, различать незаконное действие и бездействие. Таинствен путь действия. Тот, кто видит бездействие в действии и действие в бездействии, тот – мудрый среди людей, тот гармоничен, даже когда совершает действия" (IV, 16-18).

В этом – первое из тех затруднений, что будут окружать Йога, идущего путём действия. Он должен узнать, что следует делать и чего не следует. Он должен различать праведное действие от неправедного. И первое, что он должен внедрить в себя, это: "Взирай лишь на дело, а не на плоды его" (II, 47). Плоды принадлежат Господу, правящему миром, если действие совершается как жертва, ибо жертва не принадлежит человеку – его дело только принести её, – а плоды жертвы принимаются и расходуются Высшими Силами. Поняв, что он имеет дело только с действием, человек должен "непрестанно без привязанности совершать должные действия" (III, 19). Но что такое "должные действия", что такое долг?

Вот вопросы, на которые мы должны ответить, если хотим в безопасности идти по пути деятельности, не выковывая новых цепей своими действиями и не стремясь бессознательно к их плодам.

Господь говорит нам совершенно определенно, что есть должное или праведное действие. Это – “действие в гармонии со Мной" (III, 26). Вы должны научиться различать Божественную волю в эволюции, прежде чем ваши действия станут праведными. Не переставайте искать всё большего проникновения в Его волю, но начните с тех обязанностей, которые поставлены перед вами на жизненном пути вашей кармой, индивидуальной, семейной, общественной и национальной. Исполняйте их как можно совершеннее, ибо они возложены на вас самим Господом. Истинный деятель не станет бросаться в поиски за делом. Он берёт то дело, которое естественным образом становится перед ним, и стремится исполнить его как можно совершеннее. В этом усилии понять стоящую перед ним задачу человек приобретает Мудрость. В усилии различить праведное действие от неправедного, свой долг от долга другого человека, выполнение которого часто представляет опасность для деятеля – “чужая дхарма полна опасности" (III, 35), – в этом усилии развиваются его способности. Само усилие в этом направлении поднимет деятеля на высоту ясного видения, укрепит его сознание и направит к Мудрости.

Другое правило состоит в том, чтобы из всех полезных деятельностей, стоящих на пути человека, он выбрал ту деятельность, которая соответствует его способностям. Истинный деятель должен измерить свои силы и делать не мало и не слишком много. Предположим, что на вашем пути возникает ряд деятельностей, которые соответствуют вашим способностям, а между тем количество их превышает вашу работоспособность. Все они как бы имеют право на вас, все могут казаться долгом, но если у вас нет ни сил, ни времени для выполнения их – что тогда? Тогда граница, налагаемая на вас временем и размерами ваших сил, выяснит для вас и сферу вашего долга. Ровно столько, сколько вы способны сделать хорошо в размере вашего времени и ваших способностей, и будет вашим долгом. Но если, пробуя сделать более того, что вы можете сделать хорошо, вы схватитесь за множество задач, закончить которые у вас не хватит времени, в таком случае вы будете не правы, ибо то, что мы не в состоянии закончить за недостатком времени, не есть наш "долг", это – долг другого, а мы уже знаем, что "чужой долг полон опасности" (III, 35).

Но вы можете сказать: "Дела так много, на мои силы и на моё время такой большой спрос, так много задач, которые нужно сделать..." Это верно. Но ведь не вы одни можете действовать. Вы – не единственная сила, от которой зависит всё благо мира, и не ко всему на свете должна быть приложена ваша собственная рука. Это – ошибка, в которую впадают многие из нас и которой следует избегать, если хочешь идти по пути действия. То, на что у нас нет достаточно времени, не может быть нашим долгом, и если мы – тем не менее – совершаем и это, мы тем самым вводим другого человека, который должен бы выполнить взятую нами на себя задачу, в грех бездействия.

Результатом такого недостатка понимания является всегда ненормальный порядок вещей, при котором один находится в вечном напряжении, перегруженный делом, половину которого он не имеет времени докончить, а другой – тут же лениво бездействует, остаётся с пустыми руками только потому, что другой жадно выхватывает всё дело для себя одного.

Это не есть то действие, которое предъявляется нам как "долг", ибо время от Господа, как и всё остальное. Следовательно, и те ограничения, которые ставятся нам временем, воздвигнуты для каждого из нас самим Господом. Если у вас нет времени сделать какое-нибудь дело хорошо и до конца, будьте уверены, что Господь найдет для Себя других деятелей, другие руки, ибо сказано: "Всюду имея руки и ноги, глаза, головы и уста, всеведущее ТО пребывает в мире, объемля всё..." (XIII, 13). В этом заключается великий урок для деятельной индивидуальности, ибо она часто бывает причиной бездействия для других, лени, нерадения, небрежности и всех тех свойств, которые мешают людям подвигаться вперед. Чрезмерная деятельность не есть истинный путь действия, это есть мирской путь. Урок этот, нужно признаться, нелегкий для человека деятельного, ибо в числе его свойств находится и способность к труду. Эта способность и заставляет его часто забывать о размерах как времени, так и собственных сил. Мне слишком хорошо известна трудность урока по собственному опыту. Множество задач, окружающих меня, поднимают свои голоса и кричат: "Сделай меня, обрати на меня внимание!" Но их много больше, чем я могу сделать, и, когда я пробовала браться за всё, я не успевала, у меня было такое чувство, что я ничего не делаю вполне хорошо. И тогда я поняла, что Господь обойдётся отлично и без меня и что Он не может зависеть от одной определенной индивидуальности, в которой, в конце концов, действует всё же Он, а не я, и что у него много слуг, через которых Он может действовать. Я поняла, что делать то, что можешь делать хорошо, а остальное предоставить другим, и есть путь Мудрости в действии. И я всегда убеждалась, что, если приходилось оставлять недоделанным то, что за недостатком времени не являлось моим долгом, всегда находились другие, делавшие то же дело до конца, таким образом вся задача, во всей полноте, выполнялась лучше, чем когда одна личность стремится завладеть всем делом для себя одной.

Каким же образом усваивается этот урок деятельности человеком? Он усваивается, когда уясняется следующая истина: "Не я – совершающий". "Обольщённое себялюбием Я думает: я есмь совершающий" (III, 27). Но это не так. Мудрый сказал: "Я не действую... даже взирая, слушая, ощущая, обоняя, принимая пищу, двигаясь, почивая, дыша, говоря, давая, хватая, открывая и закрывая глаза, я должен сознавать: чувства двигаются среди предметов чувств" (V, 8,9).