Борис Виан Осень в Пекине

II

Аббат Иоанчик схватил археолога за локоть, тыкая пальцем в направлении хижины отшельника.

— Пришли, — сказал он.

— Прекрасно. Надо подождать детей… — напомнил археолог.

— Зачем? — возразил аббат. — Мне кажется, они прекрасно обойдутся без нас.

Афанарел улыбнулся:

— Уж надеюсь! Я буду рад за Анжеля.

— Счастливчик! — сказал Иоанчик. — Ради такой девушки я бы даже пожертвовал несколькими церковными льготами.

— Ладно вам… — произнес археолог.

— Под моей рясой бьется сердце настоящего мужчины, — уточнил Иоанчик.

— Сердцем можете любить ее, сколько угодно, дело ваше… — сказал археолог.

— Да… Конечно… — согласился Иоанчик.

Они остановились и посмотрели на зад. На свой, разумеется.

— Вон они! — сказал Афанарел. — А где же Медь?

— Это не Анжель, — возразил аббат. — Это его приятель.

— А у вас хорошее зрение.

— Дело не в этом, — сказал Иоанчик. — Я просто подумал, что Анжель не такой болван, чтобы делать это второпях с такой качественной партнершей.

— А это действительно тот, другой, — констатировал Афанарел. — Вы его знаете?

— Так, немного. Он всегда или спит, или вкалывает, или упражняется с секретаршей педика.

— Бежит… — сказал археолог.

Расстояние между ними и Анном быстро сокращалось.

— Красивый парень, — сказал Иоанчик.

— Его ведь никогда не видно… Что ему в голову взбрело?

— Сейчас вообще события приобретают особое значение.

— Вы правы. Бедный профессор Членоед!

Они помолчали.

— Здравствуйте! — сказал Анн. — Я — Анн.

— Здравствуйте, — отозвался Афанарел.

— Как ваше здоровье? — поинтересовался Иоанчик.

— Получше, — сказал Анн. — Я решил ее бросить.

— Кого? Вашу соблудницу?

— Мою соблудницу. Надоела она мне.

— Ищете следующую?

— Именно, господин аббат, — сказал Анн.

— Умоляю вас! — застонал аббат. — За что вы меня так! И потом…

Он сделал несколько шагов в сторону и пошел крутить колесо: с силой отталкиваясь от земли ногами, он описал вокруг них окружность.

— Шли три гнома в лес и несли гамак… — запел Иоанчик.

— Все втроем устав, завздыхали так… — подхватил археолог.

Анн продолжил:

— Кто же нам поможет нести гамак, ведь уж ночь…

И тут же замедлил шаг.

Иоанчик остановился и почесал нос.

— Надо же, тоже молитвы знает! — сказал он археологу.

— Да… — согласился последний.

— Так что? Возьмем его с собой? — спросил Иоанчик.

— Конечно, возьмите, — сказал Анн. — Я хочу посмотреть на негритянку.

— Ну вы и мерзавец, — протянул Иоанчик. — Вам что, всех подавай?

— Да нет, — сказал Анн. — С Бирюзой у меня все кончено.

— Говорите, кончено?

— Да, кончено.

Иоанчик задумался.

— А она об этом знает? — спросил он.

Анн, казалось, был смущен этим вопросом.

— Я ей еще не сказал…

— Таким образом, вы приняли неожиданное одностороннее решение, — констатировал аббат.

— Я принял его на бегу, когда догонял вас, — объяснил инженер.

На лице Афанарела лежала печать озабоченности.

— От вас одни неприятности, — сказал он. — Анжель опять будет переживать.

— Что вы! Наоборот! — воскликнул Анн. — Он будет только рад. Теперь она свободна.

— А она-то что по этому поводу думает?

— Откуда я знаю, — сказал он. — Вообще, думать — это не ее любимое занятие.

— Вы в этом уверены?..

Анн почесал щеку.

— Может быть, это где-то и будет ей неприятно, — согласился он. — Но лично мне это теперь совершенно безразлично, так что я могу об этом и не думать.

— Я вижу, вы быстро принимаете решения.

— Что поделаешь… Я инженер, — объяснил Анн.

— Даже если бы вы были архиепископом, — сказал аббат, — вряд ли стоило бы бросать девушку, с которой вы еще вчера спали, даже не сообщив ей об этом.

— Сегодня утром тоже… — сказал Анн.

— Вы просто поняли, что ваш товарищ наконец встал на путь умиротворения, — сказал Иоанчик. — И хотите, чтобы он вновь погряз в сомнениях. Я совсем не уверен в том, что он готов сойти с пути умиротворения ради девушки, по которой вы, можно сказать, танком проехались.

— Что это еще за путь умиротворения? — поинтересовался Анн. — Что он такого сделал?

— Трахается с роскошной бабой! — сказал Иоанчик. — У-у, гад!..

Он громко прищелкнул языком и тут же перекрестился.

— Я опять сказал запретное слово, — извинился он.

— Пожалуйста, ради Бога… — машинально отозвался Анн. — А кто эта женщина? Надеюсь, не негритянка?

— Нет, что вы! — сказал Иоанчик. — Негритянка предназначается исключительно отшельнику.

— Значит, тут есть еще женщина? — спросил Анн. — К тому же красивая?

— Послушайте, — сказал Афанарел. — Оставьте своего друга в покое…

— А он меня очень любит, — сказал Анн. — Он не будет против, если я ее тоже трахну…

— То, что вы говорите, мне глубоко несимпатично, — заметил археолог.

— Да он будет безмерно счастлив, когда узнает, что Бирюза свободна!

— Не думаю, — сказал археолог. — Теперь уже поздно.

— И вовсе не поздно. Она еще очень ничего. И к тому же кое-чему обучена.

— Мужчинам это, как правило, не очень нравится. Такой человек, как Анжель, вряд ли оценит подобную искушенность.

— Да? — удивился Анн.

— Странно, — сказал Иоанчик. — Наверное, вы когда-нибудь и говорите что-то интересное, но в данный момент мне просто противно вас слушать.

— Знаете, — заоткровенничал Анн, — я делаю с женщинами то, что подобает с ними делать, и не более того. Я хорошо к ним отношусь, но для каждодневного общения предпочитаю друзей: именно, чтобы было с кем поговорить.

— Анжель, быть может, не такой, как вы.

— Надо привести его в нормальное состояние, — сказал Анн. — Пусть переспит с Бирюзой, тогда она ему быстро надоест.

— Возможно, он стремится к чему-то иному, — сказал Иоанчик. — Может быть, к тому, что привлекает меня в религии… ну… в принципе… я, конечно, тоже иногда незначительно отклоняюсь от правил… Но зато потом я готов замаливать все свои грехи, повторять молитву раз пятьдесят, ну не пятьдесят, а, скажем, три.

— Вы хотите предложить Анжелю то, что он может иметь с любой женщиной, — сказал археолог. — Он, кстати говоря, как раз этим в данный момент и занимается.

— Ну гад! Ведь скрыл от меня! — воскликнул Анн. — Уж этот мне Анжель!

— Но он хочет чего-то другого, — повторил Иоанчик. — Вся жизнь не сводится к половому члену. Еще есть, например… — Он лихорадочно пытался вспомнить, что именно. — Не знаю, ничего в голову не приходит, — сказал он. — Что касается женщин, то по сути я с вами согласен. Их надо все время лапать; но при этом можно думать о чем-то своем.

— Вот именно, — поддержал его Анн. — Все остальное, как я вам уже сказал, интереснее делать с друзьями.

— Трудно выразить словами, к чему он, собственно, стремится, — продолжал Афанарел. — Чтобы понять это, вы должны владеть соответствующими понятиями. Ведь некоторые слова вам ни о чем не говорят…

— Давайте объясняйте, — сказал Анн.

— Мне кажется, ему нужен свидетель, — сказал Афанарел. — Человек, который хорошо бы его знал и которого бы он действительно интересовал. Такой человек помог бы ему совладать с собой, он бы, наконец, перестал вязнуть в рефлексии.

— А чем эта новая девушка ему не подходит?

— Бирюзу он полюбил раньше, и тот факт, что она его не любит, он расценил в конечном счете как залог объективности ее оценки. Правда, он не смог заинтересовать ее в достаточной степени, чтобы она стала этим свидетелем…

— Анжель — хороший парень, — сказал Анн. — Жаль, что у него такая чушь в голове. Он всегда был мрачноватым.

Археолог задумался.

— Может быть, мне это только кажется, — начал он, — но вряд ли это теперь сложится.

— Что именно?

— Не знаю, будет ли Анжель так уж счастлив от того, что сможет наконец любить Бирюзу без всяких ограничений. По-моему, сейчас он относится к ней с брезгливостью.

— Да нет, — сказал Анн. — С чего бы это?

— Вы ее так истрепали, — сказал Иоанчик. — И, кстати говоря, может быть, ей совсем и не захочется вместо вас получить Анжеля.

— Ну… — сказал Анн. — Я ей объясню…

— А что, если нам продолжить наш путь? — предложил Иоанчик.

— Я с вами, — сказал Анн.

— У меня к вам просьба, — обратился к нему археолог.

Они шли теперь втроем. Анн был выше своих спутников на целую голову. Свою собственную, разумеется.

— Я попрошу вас не говорить об этом Анжелю.

— О чем?

— Но он же обрадуется!

— Будет лучше, если сама Бирюза узнает об этом раньше.

— Почему?

— Для правильного развития событий, — пояснил археолог. — Думаю, если сказать Анжелю сразу — это ни к чему хорошему не приведет.

— Да? Правда? — удивился Анн. — Но потом-то я могу ему сказать?

— Разумеется, — кивнул археолог.

— Одним словом, сначала я должен поставить в известность Бирюзу и только потом Анжеля?

— Как вы не понимаете! — возмутился Иоанчик. — Представьте себе: вот вы сказали Анжелю и еще не сказали Бирюзе, а тем временем передумали. Для вас это пустяки, а Анжель будет лишний раз переживать.

— Конечно, — сказал Анн.

— Но это, естественно, не главная причина, — уточнил Иоанчик. — А главную вам незачем знать.

— Мне и этой достаточно.

— Я вам очень признателен, — поблагодарил археолог. — Я очень на вас рассчитываю.

— Пойдемте посмотрим негритянку, — сказал Анжель.