Центрального комитета коммунистической партии советского союза
С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
жүктеу/скачать 4.2 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
- С ТЕАТГА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
- 9 М. и э., т. 43 236 С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ
С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ После краткого резюме, содержавшегося в сегодняшнем экстренном приложении, передаем подробные известия с венгерского театра военных действий. Сначала об операциях под Пештом. Боевые действия, видимо, в основном ограничиваются районом Цегледа, из чего следует, что как венгерская, так и императорско-королевская армии, вероятно, значительно оттянулись к югу. Во всяком случае, о боях в районе Эрлау, Капольны, Мезёкёвешда больше ничего не слышно. Из этого следует, что Елачич, судя по всему, также отправился оттуда в Цёглед. Подтверждается, что Вин-дишгрец, раздосадованный своими слабыми успехами, перевел свою главную квартиру обратно в Офен и тем самым отстранился от активного командования. Напротив, известие о его ранении опровергается. Разбитый великий полководец теперь стягивает к себе все сколько-нибудь свободные войска, даже из осаждающего Коморн корпуса и из Кракова, лишь бы как-то укрепить свои позиции.— О последних военных операциях сообщает 9 марта сего года мадьярская корреспонденция «Breslauer Zeitung»: «Вчера на сольнокском направлении, по всей видимости, произошло сражение, так как ночью прибыло множество повозок с ранеными. То, что все еще не вышел бюллетень, а также то, что по приказу военного командования вся прифронтовая полоса по Дунаю, расположенная против полевых укреплений пештского плацдарма, внезапно должна была быть очищена и занята войсками, свидетельствует о новом поражении. Ибо подобные меры могут быть предприняты только для прикрытия поспешною С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ 229
отхода. К тому же высшие чины гарнизона крепости Офен сегодня отослали своих жен. Непосредственные известия полностью отсутствуют, так как из района ниже Пешта сюда никого не пускают. Как бы то ни было, сегодня должно произойти сражение, если только этому не помешают непрекращающиеся ливневые дожди. Если сражение все же произойдет, то отступление побежденных будет сопровождаться большими потерями, ибо тамошние дороги размыты дождем и о перевозке орудий и обоза вообще нечего и думать. Мясо в Пеште подорожало на 2 крейцера за фунт, так как венгерский летучий отряд угнал большую партию быков из Гёдёллё, в 3-х часах езды отсюда. Из Дебрецена нам сообщают, что венгерским правительством смещены за измену князь-примас Венгрии Иоганн Гам и два других высокопоставленных прелата, остававшиеся в Пеште. Князем-примасом назначен умный либеральный венгерский историк Хорват Михай, в прошлом каноник, а затем епископ Чанада. (Это подтверждается и из других источников.) Вчера вечером многочисленная толпа, собравшаяся поглядеть на прибывших раненых, была разогнана специально посланным сильным патрулем. Впрочем, все больницы и казармы настолько переполнены ранеными, что вновь поступающих приходится класть на лестницах и в палисадниках». То, что дела императорских войск обстоят весьма своеобразно, следует также из прокламации князя Виндишгреца, выпущенной главной квартирой в Офене 8 марта и запрещающей на время осадного положения всякую прямую или косвенную связь с мятежниками и жителями занятых ими районов. Прекращены также все торговые сношения. Всякий, нарушивший эти запрещения, равно как и содействующий подобным связям, карается по законам военного времени. Товары при этом конфискуются и продаются в пользу государственной казны. Положение в тылу императорских войск выглядит столь же утешительным. Как далеко зашли эти господа из-под Коморна и какие иллюзии они пытаются распространять, показывает следующее сообщение правительственной «Lloyd» из Пресбурга: «В то время как основные силы армии под командованием фельдмаршала Виндишгреца неутомимо преследуют врага уже по ту сторону Тисы (!), второй армейский корпус действует под Коморном, где, согласно достоверным сведениям, 15-го сего месяца ожидается крупное наступление (!). Для этого туда из Вены, Офена и Эссега направлено много (!) пароходов, груженных очень большим количеством орудий навесного огня всех калибров и четырехкратным запасом пороха. У нашего берега Дуная пришвартовано несколько буксиров, оснащенных, как военные корабли, пушками и бомбами и предназначенных в основном для подвоза резервов. Всего лишь нескольких непродолжительных ракетных стрельб будет достаточно, чтобы образумить коморнский гарнизон, добиться сдачи крепости и возобновления судоходства между Веной, Коморном и Пештом». В той же самой статье, которая начинается этой смехотворной похвальбой, содержится также признание того, что словацкие крестьяне не желают подчиняться императорско-королев-ским оккупационным войскам. Помимо других арестов1
230 С ТЕАТГА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ «на прошлой неделе задержаны за тайное хранение оружия в злонамеренных целях и доставлены сюда из окрестных словацких деревень 12 крестьян, которые в зависимости от тяжести преступления приговорены к 2, 3 и 4 годам тюремного заключения». Несмотря на теперь уже многократные безуспешные попытки агитации, словаки хранят такую верность мадьярам, что Австрии удалось завербовать всего 1 400 человек из 2—3 миллионов. Достаточно прочесть следующее сообщение из Лёйт-шау (Ципс), попутно подтверждающее, что императорские войска все еще стоят там, где они находились, когда Гёргей стянул свои войска к Тисе: чЛёйтшау, 1 марта. Словацкое ополчение до сих пор состоит из 15 рот по 90 человек в каждой. Три роты несут гарнизонную службу в Лёйтшау, пять — в Эперьеше, остальные продвигаются к Кашау. Генерал Рамберг вчера обложил этот город контрибуцией в размере 20 тысяч флоринов. Из Эперьеша бежало из страха перед Гёргеем более 500 человек, многие — до самого Пешта». О положении на юге нам известно лишь, что Сегедин все еще в руках 40 тысяч мадьяр, а перед городом стоят 30 тысяч сербов, намереваясь взять его. Наконец получены некоторые сообщения из Трансильвании, которые, однако, как это ни странно, все еще ограничиваются данными до 16—17 февраля. Судя по одному из сообщений (саксонскому), Б ем будто бы находится в опасном состоянии из-за ранения в руку; другое сообщение — о взятии Шессбурга секле-рами117 — интересно подробностями относительно ночи, проведенной секлерами в одном-единственном пункте. На Шессбург 16 февраля одновременно двигались около 8 тысяч человек с 12 орудиями из Медиаша, 5 тысяч человек с 5 орудиями из Удвархея и 3 тысячи человек из Марошвашархея. Эти силы вынудили храбрые австрийско-русские войска под началом майора фон дер Хейдта, а также доблестное гражданское ополчение183 города без боя отступить к Германштадту, бросив имущество и семьи на милость секлерских разбойничьих орд. Последние будто бы тотчас же обложили город контрибуцией в размере 30 тысяч флоринов; «несравнимо большая сумма взыскана с окружных центров 203 [Stuhlort-schaïten]. Враг предпринял усиленные поиски свинца и олова, а также извлек брошенные в колодцы патроны и высушил порох на солнце, чтобы вновь сделать его пригодным к употреблению». В заключение сообщаем следующее интересное известие из Кракова. Из него видно, как давно существует тайный сговор между Россией и Австрией.
С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ 231
Краков, 12 марта. Командующий здешними императорско-королевскими войсками генерал Легедич вчера вызвал к себе князя Станислава Яблоновского и прямо дал ему понять, что городские власти могут ходатайствовать перед властями губернаторства о призвании стоящих на границе русских войск в Краков для поддержания порядка, так как он (Легедич) должен вместе со всеми австрийскими войсками выступить в Венгрию. Однако князь возразил генералу императорско-королевских войск, что жители Кракова никогда не выразят такого желания, и в случае если войска будут полностью выведены из города, горожане гарантируют поддержание законного порядка. Они не забудут при этом, что перед вступлением русских в Трансильванию генерал Пухнер также обратился к городам Кронштадту и Герман-штадту с косвенным требованием призвать на помощь русских. Наконец, что касается вопроса о венгерских ассигнациях, то здесь военная тирания nécessitas rerum * вынуждена склониться перед некредитоспособностью империи. Часть кошутов-ских ассигнаций, несмотря на вопли и зубовный скрежет мелких буржуа Пешта, уже изъята из обращения. В частности, 9-го сего месяца фельдмаршал Виндишгрец в Пеште выпустил извещение, запрещающее государственным кассам принимать венгерские ассигнации достоинством в 100 и 5 флоринов. Это вызвало необычайное замешательство, и в настоящий момент всякое денежное обращение полностью прекращено. Вследствие этого пештская ярмарка, которая и без того плохо посещается, вообще не состоится. Венгерским ассигнациям в 1 и 2 флорина вряд ли уготована другая участь 187.
Написано Ф. Энгельсом 16 марта 1849 г. Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» ЛЗ 248, 17 марта 1849 г. Печатается по тексту газеты Перевод с немецкого На русском языке публикуется впервые » — в силу необходимости. Ред. 232 ] С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ Так как почта из Вены опять не пришла, то какие бы то ни было известия непосредственно из Венгрии снова отсутствуют. Сообщения, полученные через Прагу и Аугсбург, содержат мало нового. Аугсбургская «Allgemeine Zeitung» сообщает из Пешта от 8-го, что Сольнок снова занят императорскими войсками. Более поздние сообщения, как мы увидим, гласят совсем другое. «Allgemeine Zeitung», впрочем, признаёт, что императорские войска под Сольноком потерпели «довольно серьезное поражение», в результате чего «из 2-х рот уцелело едва ли 40 человек». О сражении же газета сообщает из Абоня у Сольнока следующее: «После сражения при Капольне174 мы двинулись на Кёвешд, а затем на Поросло. Так как заболоченная местность мешала там действиям кавалерии, мы получили приказ идти на Сольнок. Мы прибыли как раз вовремя, чтобы положить конец сражению, начатому 15 тысячами венгров при 40 орудиях против двух бригад и дорого нам обошедшемуся, потому что бригада Каргера была выбита из Сольнока. В этот момент прибывает подкрепление из Пешта, и мы можем противопоставить им 15 тысяч человек и 36—40 орудий, не сомневаясь, что они начнут отходить, как только увидят развертывание значительных сил. Храбрость наших войск заслуживает похвалы. Хотя Сольнок вчера перешел в руки венгров, сегодня к вечеру он, несомненно, опять будет нашим». Что можно извлечь из этих хвастливых заявлений насчет того, что Сольнок снова будет взят — ясно из перепечатанного в «Constitùtionelles Blatt aus Böhmen» письма из Пешта. В нем говорится: «Бан * вчера выступил из Пешта уже в 4 часа утра. К сожалению, о событиях на театре военных действий, находящемся, как утверждают, в * — Елачич, Ред, С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ 233
непосредственной близости от нас между Цегледом и Абонем, нам не известно ровно ничего. Тайные подстрекатели рассказывают здесь чудеса о силе армии мятежников и даже утверждают, например, будто бы для того, чтобы пройти их лагерь из конца в конец, требуется 6 часов. Эти слухи, конечно, сильно преувеличены, однако нельзя все же отрицать, что сейчас на сольнокском направлении уже второй раз значительные силы инсургентов подошли к столице ближе, чем это было бы желательно. Тревога благонамеренных усилена необходимыми, конечно, мерами по обеспечению безопасности коммуникаций между крепостью Офен и только что возведенной новой и единственной цитаделью Пешта. Вчера в этой постройке спешно пробили амбразуры, а жители соседних домов получили строгий приказ быть готовыми покинуть свои жилища со всем имуществом в течение шести часов после получения соответствующего уведомления. Вчера также на обоих берегах Дуная были поспешно снесены расположенные поблизости от блокгаузов цепного моста строения, мастерские и т. п., принадлежащие Компании по строительству цепных мостов. Поэтому здешнее лояльно настроенное простое население охвачено унынием, тогда пак противная партия лишь с трудом скрывает тайную радость». Как вообще идут дела у императорских войск, ясно уже из того, что Виндишгрец, стремясь изолировать мадьяр, строжайше запретил всякое сообщение и торговлю с занятыми ими районами. Все направляющиеся туда лица подлежат аресту, а товары конфискуются. В связи с приближением пештской ярмарки введены также чрезвычайные полицейские меры в отношении приезжих. С левого фланга главной армии (Шлика) все еще нет никаких известий. Аугсбургская «Allgemeine Zeitung» утверждает, правда, будто он находился уже в восьми часах от Дебрецена, и еще неизвестно, отошел ли он снова. Это, однако, бессовестная ложь; Маклар, где, по их собственным сообщениям, стояли императорские войска, находится в добрых 15 немецких милях от Дебрецена, а Тиса со своей полосой болот шириной в милю протекает между ними, в 10 милях от Дебрецена. За неимением фактов «Constitutionelles Blatt aus Böhmen» помещает следующее хвастливое сообщение: «От операций фельдмаршал-лейтенанта Шлика с уверенностью ожидают (!) прекрасных результатов, так как вообще можно с гордостью (1) утверждать, что как раз в ходе продвижения на соединение под Токаем он показал себя превосходным полководцем!» «Gonstitutionelles Blatt aus Böhmen» подтверждает также, что мадьяры заняли южную часть Пештского комитата у Кеч-кемета. Они даже вышли к Дунаю и установили связь с инсургентами на противоположном берегу (Тольнский комитат): «Одним из главных очагов происков инсургентов является Калоча, откуда они ведут подстрекательскую деятельность во всей округе, в частности, в лежащем на другом берегу Дуная Тольнском комитате. Повстанцы там настолько осмелели, что топят любое судно, проходящее по Дунаю. 234 С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ При этом особенно отличаются крестьяне Фёльдвара и Дунавече. Они совершенно не боятся императорско-королевских войск, ошибочно полагая, что под Калочей стоят 12 тысяч гонведов 162. Их фанатизм постоянно разжигается воззваниями из Дебрецена». Таким образом, на всем отрезке от Дунавече до Тольны (9—10 миль по прямой) оба берега Дуная в руках мадьяр, и судоходство находится под большой угрозой. О том, как ведется война в этом районе и как мало шансов у неповоротливых австрийцев справиться с этими недосягаемыми скоплениями мятежников, показывает следующее сообщение: «Войсковая часть, отправившаяся несколько дней назад пароходом в Фёльдвар (Тольнский комитат) для подавления новых очагов мятежа, не встретилась с противником. Буксир был, правда, обстрелян при швартовке, по мятежники рассеялись, прежде чем была произведена высадка. Настоящая партизанская война! Бригада Симунича, но слухам, перенесла свой укрепленный лагерь к принадлежащему графу Казмеру Баттянн имению Бишкен в четырех часах езды от Офена, чтобы обеспечить безопасность и упрочить новое положение дел по эту сторону Дуная». Из Трансильвании — ни слова. В Банате
Действительно, наконец-то мы узнали, что знаменитая дивизия, сформированная фельдмаршал-лейтенантом Глезером из войск Рукавины, Теодоровича и других генералов под гром стольких газетных фанфар, которая должна была овладеть Тран-сильванией и Гросвардейном, не только не удержала свои позиции на Мароше, но отступила к Темешвару! Правда, в мадьярских сообщениях об этом говорилось уже давно, но ведь им же нельзя верить! В другой статье той же газеты говорится: «До вчерашнего дня (7 марта) ни Сегедин, ни Терезиопель (Суботица), близ которого, как я уже сообщал, сербы одержали блестящую победу и буквально искрошили мадьяр, еще не были захвачены, и в этом направлении движется мадьярский корпус. Об этом рассказывают люди, приехавшие сегодня из этих районов». В этом деле имеется одно совершенно особое обстоятельство. Сербы в высшей степени недовольны своим вождем. Патриарх * — Елачича. Ред. С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ 235
Раячич с каждым днем становится все более непопулярным из-за того, что он подверг опале Стратимировича и выступил против Национального комитета 120, который он теперь распустил, сформировал заново и перевел в Бечкерек, и других актов произвола. Стратимирович исчез: по-видимому, перешел к мадьярам. Рукавина и Теодорович, правда, сербы, но в первую очередь они генералы императорско-королевскои армии, не признающие другой национальности, кроме австрийской. К тому же отношения между регулярными войсками, с одной стороны, и сербскими граничарами 139 и волонтерами, с другой, довольно напряженные. «Сербы жалуются на недостаток кавалерии, а императорские войска вдобавок но спешат на помощь «райценам»1П — прозвище, которое снова в ходу у военных» («Constitutionelles Blatt aus Böhmen»). Короче говоря, со времени отстранения Стратимировича сербы охвачены недовольством и даже, как сообщают сами венские газеты, ведут переговоры с мадьярами. Какой эффект произведет назначение Кошутом Стратимировича баном и воеводой, покажет будущее 202. Здесь готовится новый удар по австрийцам в форме отзыва турецких сербов96 из Венгрии. «Constitutionelles Blatt aus Böhmen» сообщает по этому поводу: «Сербы, сражающиеся на австрийской земле, отозваны княжеским указом из Белграда. Мы не знаем, распространяется ли это также на отряд Кничанина, так как приказ носит слишком общий характер. Наши сербы с подозрением воспринимают этот шаг, считая, что появление этого указа не обошлось без дипломатического воздействия Ольмюцкого двора 107. Другие усматривают в этом дела чисто организационного характера или же связанные с рекрутским набором, а мы склонны связывать это с вооружением турок. Нет никакого сомнения, что иррегулярные сербские части только и знали, что грабить, убивать и поджигать, и что это — отбросы Сербии. Их алчность настолько велика, что они грабят всех без разбора. Целыми возами они переправляют свою добычу через Саву, и отовсюду, куда ворвались эти орды, несутся мольбы: избави нас, небо, от этих друзей, а врагов мы уж как-нибудь одолеем». Та же газета пишет по этому поводу в другой статье: «Другое щекотливое обстоятельство, вызывающее у нас печальные предчувствия, заключается в отозвании войск Сербского княжества из Воеводины. Мы не в состоянии проникнуть в тайну этой политики. Говорят, что этого потребовали Порта, Англия и Франция. Мы этому не верим; по крайней мере, они не имели права это делать, ибо войска, прибывшие на подмогу из княжества, не являются регулярными частями, которыми тамошнее правительство могло располагать по своему усмотрению, а состоят из волонтеров, явившихся, чтобы принять участив
236 С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ в освободительной борьбе своих сородичей. Право же на это сербы имеют, так как Сербия — конституционная страна и ее народ — свободный народ. Волнения среди южных славян не прекратились, а, напротив, усиливаются с каждым днем». О злостном характере производимых сербами грабежей свидетельствует следующая прокламация патриарха *, выпущенная в Гроскикинде 24 февраля: «Ввиду усиления грабежей, чинимых как вспомогательными, так и нашими войсками, я вынужден отдать следующее распоряжение: 1) запрещается покупать угнанный скот и другое похищенное имущество. 2) В случае, если купивший будет уличен в этом, он лишается как приобретенной добычи, так и уплаченных за нее денег. 3) Все похищенные вещи должны конфисковываться там, где они обнаружены, причем соответствующие власти обязаны докладывать мне об этом». Но сербов, которые все же ведут национальную борьбу, более всего возмущает выступление высокородного бана Ела-чича, являющегося в качестве бана одновременно главой Военной границы 139, в пользу германизации. «Constitutionelles Blatt aus Böhmen» публикует следующее сообщение от 1 марта из района Савы: «Бан Елачич стал притчей во языцех; последние его деяния окутаны покровом тайны, и южные славяне взирают на него с недоверием. Здесь очень плохо воспринят его приказ патриарху, гласяпщй, что на территории здешней Военной границы снова надлежит ввести немецкий язык. Воистину бан Елачич не учел всего значения этого распоряжения. Сербы разожгли национальную войну только с целью избавиться от гнета чужеземного народа, уберечь от гибели свою литературу (!), свое искусство (!), свои песни, все свои национальные сокровища, к которым они привязаны всем сердцем; добровольно они не подчинятся этому приказу. Впрочем, какими бы соображениями ни руководствовался достопочтенный бан, мы ни минуты не сомневаемся, что патриарх отменит этот приказ». Высокородный рыцарственный бан явно играет самую жалкую роль. Отправленный некоторое время тому назад по подозрению в неблагонадежности в Пешт, он служил правительству для того, чтобы прикрывать своим именем и своей ответственностью все непопулярные у славян правительственные акты. Этот аристократ сразу же связался с австрийцами и навсегда порвал с мадьярами. Теперь, когда уже слишком поздно, он видит, что, несмотря на всю свою славянскую хитрость, он позорно обманут императорскими властями и уже не может отказаться поставить свою подпись под столь гнусным документом, каким является его недавнее заявление о мнимой размолвке с Виндишгрецом. Он получил по заслугам. * — Раячича. Ред,
С ТЕАТРА ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ 237
Петервардейн окружен. Гарнизон якобы арестовал всех офицеров за вероломство и измену. Нам стали известны подробности о сражении в Словакии против чехословацких добровольческих отрядов. Битва произошла у Турана на Ваге (у подножья Яблунковского перевала, уже однажды оказавшегося роковым для господ Штура и Гур-бана) 204. Одержавший здесь победу мадьяро-словацкий корпус удерживает силами 12 тысяч человек Высокие Карпаты и, по-видимому, находится под командованием Клапки и Аулиха. Говорят, что австрийское правительство дезавуировало Пухнера, потребовавшего вступления русских в Трансильва-нию, и настаивает на их выводе, как только туда войдут для подкрепления войска из Баната численностью 15 тысяч человек. Но так как сербы отказываются идти, то русский корпус временно еще останется там. Согласно «Constitutionelles Blatt aus Böhmen» в Пеште циркулируют следующие известия из Дебрецена: Один из депутатов якобы предложил, чтобы Государственное собрание признало императора Франца-Иосифа законным королем Венгрии. Ньяри первый поддержал это примирительное предложение, и даже Кошут в блестящей речи высказался за это предложение, принятое затем единогласно. Письмо из Пешта, датированное следующим днем, добавляет к этому: «Вчерашнее сообщение из Дебрецена, по-видимому, подтверждается, и говорят, что Государственное собрание действительно признало императора Франца-Иосифа законным королем Венгрии. Это признание опирается на прагматическую санкцию 2*, a мы знаем еще со времен предпоследнего рейхстага, какие требования выдвигает партия Кошута на этой основе. Также, как стало известно, было недвусмысленно добавлено, что побудительным толчком к этому шагу явилось прежде всего желание доказать европейским монархиям, и в первую очередь находящимся в непосредственном соседстве великим державам, что нет ни малейшего желания учреждать единую, великую, может быть даже красную, сарматско-мадьярскую республику20в. Следовательно, это нельзя рассматривать как шаг к подлинному умиротворению». Если мадьяры действительно приняли это решение, то, в сущности, такой маневр не имел бы особого значения. Если они победят и окажутся под Веной, с «законным королем Венгрии» быстро будет покончено. Далее, в другом письме с Дравы говорится: «В Дебрецене и его окрестностях настроены чрезвычайно воинственно и по-боевому. От одного офицера императорских войск, отпущенного под расписку, так как он не хотел сражаться против своих братьев, мы получили сведения] наиболее интересным из которых является сле- жүктеу/скачать 4.2 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|