Чирков Юрий Георгиевич. Дарвин в мире машин. Изд. 2-е, испр и доп. М.: Ленанд, 2012. 288с

Фазиль Искандер

Обложившись горами книг, в уединении, опираясь на помощь жены, Елены Александровны Сегал (позднее она также стала членом Союза писателей, соавтором последних книг Ильина), писатель, впервые после исторических тем, взялся за самую, что ни на есть, современность: за работу о первой пятилетке.

Самуил Яковлевич Маршак вспоминал позднее:

«По первоначальному замыслу это был всего только небольшой очерк о только что опубликованных цифрах пятилетнего плана. Предназначался он для детей и носил название „Цифры-картинки". Есть, мол, на свете книжки с цифрами и есть книжки с картинками. А вот на днях появилась книжица в 1680 страниц, или, вернее, картина того, что будет у нас построено за пять лет. Одна цифра — это паровозы, другая — пароходы, третья — трактора, автомобили и т. д.

И за всеми этими цифрами можно уже ясно разглядеть множество будущих заводов, фабрик, совхозов, электростанций — целые союзы электростанций, — новые железные и шоссейные дороги, новые каналы, озера, новостройки».

Очерк был замечен, и М. Ильин взялся за более трудную задачу: решил создать книгу, которая бы раскрывала самую сущность планового хозяйства, противопоставляя ему анархию, бесхозяйственность и расточительность

\097\

мира частной собственности и наживы (США, капиталистические страны Европы).

И всё же главным героем этой и других книг М. Ильина стали вовсе не машины, а Человек-Великан.

ЕСТЬ НА ЗЕМЛЕ ВЕЛИКАН.

У НЕГО ТАКИЕ РУКИ, ЧТО ОН БЕЗ ТРУДА

ПОДНИМАЕТ ПАРОВОЗ.

У НЕГО ТАКИЕ НОГИ, ЧТО ОН МОЖЕТ В ДЕНЬ

ПРОБЕЖАТЬ ТЫСЯЧИ КИЛОМЕТРОВ.

У НЕГО ТАКИЕ КРЫЛЬЯ, ЧТО ОН МОЖЕТ ЛЕТАТЬ

НАД ОБЛАКАМИ ВЫШЕ ВСЕХ ПТИЦ...

Так М. Ильин и Елена Сегал писали о человеке в книге «Как человек стал великаном», где говорилось о тысячелетнем пути развития человечества. Задумана была трилогия, но М. Ильин успел создать лишь две книги. Жаль! В третьем томе авторы хотели показать наши дни.

М. Ильина вдохновляли не только беседы с учеными, инженерами. Когда создавалась книга «Человек и стихия», писатель, чтобы увидеть всё своими глазами, много времени провел в Центральном институте прогнозов. Два года изучал он метеорологию и гидрологию! Без своего рода «производственной практики» в научно-исследовательском институте и на станкостроительном заводе ему, он считал, трудно было бы написать книгу «Завод-самоход»... Им руководили ещё и прямые подсказки жившего тогда в Италии, в Соррснто, но просматривавшего все новинки советской литературы Максима Горького, писавшего: «мы всё более смело подчиняя её (природы. — Ю. Ч.) стихийные силы силам нашего разума и воли, становимся владыками ее, создаем свою, „вторую природу"».

Переписка с Горьким, встречи с ним — замыслы писателя становятся ещё дерзновеннее. В послевоенные годы (1951) М. Ильин, «этот, как о нем писали, пропагандист марксизма средствами научно-художественного очерка», публикует книгу «Преобразование планеты». Собственно говоря, это три собранные вместе книги: «Человек и стихия», «Покорение природы» и «Преобразование планеты».

\098\

3.14. Технический джихад, или священная война с природой

Мы сдвинем, мы сдвинем нашу родину-землю.

Эй вы, тихие потребители жизни! Разве вы не видите, как неудобно посажена земля.

как неловко ходит она по орбите? Мы сделаем её безбоязненно-гордой, дадим

уверенность, пропитаем новой волей...

Мы сделаем великую пробу созданной силы.

Земля застонет.

Она... зарыдает.

Пусть!

Риск мы берем на себя. Всем своим миллионом мы верим в удачу.

И работу начнем уже с маршем победы.

Слово джихад, буквально с арабского — усердие, рвение, означает священную войну, войну за веру. Согласно одному из предписаний ислама (смотри Коран: например, сура 9 стих 29), все боеспособные мусульмане должны вести «священную войну» против «неверных». Весь мир делится на «область ислама», или «область веры», и «область войны» — на все те страны, которые населены «внешними врагами», сиречь «неверными».

Таким же неистовым, непреклонным становится не только мусульманин, но и христианин, любой верующий и неверующий, просто человек-планетянин, коль скоро речь заходит о покорении природы. Стихийно, часто не отдавая себе ясного отчета в своих действиях, люди давно уже (задолго до того как человек создал способную всё сокрушить Вторую Природу, до того как он превратился в Великана) объявили породившей их природе джихад. Настоящий газават, «священную войну», сражение на истребление.

Наша беда в том, что мы привыкли со времен первобытного младенчества, когда перволюди с каменным топором прокладывали свой путь в лесных чащобах, думать и говорить о природе как о чем-то противостоящем человеку, противоположном, чуждым ему, даже враждебном. Как о чем-то таком, с чем нужно постоянно «бороться», что необходимо «побеждать», над чем нужно устанавливать «господство».

Вместо того, чтобы постараться понять природу и свое место рядом с ней, мы вес ещё покоряем ее, то есть, ломаем, пытаясь навязать ей свои законы- и понимание. И эта разрушительная деятельность человека по натравливанию техники на природу, все эти лозунги покорения, перестройки, коренного преобразования окружающего нас мира до самого последнего времени были окружены романтической аурой, получали всеобщее одобрение, благословение.

Вспомним Алексея Гастева, его поэзию:

\099\

Месить землю, как тесто! Насиловать ее, мять, давить! Откуда эти призывы? В уже упоминавшейся в прошлой главе статье доктора философских наук Геннадия Семеновича Батыгина был дан на это ответ. Вот что он пишет по этому поводу:

«Утопическое сознание пронизано ощущением кризиса и противостояния всему „естественному", не желающему подчиниться „идее". Мир воспринимается в утопической перспективе: как мертвая материя, как „материал для", являющий собой чистую возможность творения. Импульс переустройства мира — глубоко иррациональный — развертывается, тем не менее, в инженерно-технологический проект, вмешивающийся в хаос вселенной „рабочим ударом" и превращающий её в ритмично работающую машину, послушную пролетариату. Инженерный расчет, соединенный с поэтизацией железа, образует новый вид утопического мифомышлсния, настолько тотального и отчаянного, что его почти осознанной целью становится гибель мироздания».

3.15. По методе Угрюм-Бурчеева?!

Он даст знак тучам - и тучи поспешат прийти к нему по его зову. Он даст знак морю - и бури утихнут от одного взмаха его руки. Он повернется к пустыне -и пустыня покроется ковром из цветов и плодов. Человек-великан - человек коммунистической эры - будет управлять стихиями как полновластный хозяин природы.