Чирков Юрий Георгиевич. Дарвин в мире машин. Изд. 2-е, испр и доп. М.: Ленанд, 2012. 288с
жүктеу/скачать 1.8 Mb.
|
Александр Проханов«Не ошибиться е диагнозе» В тот раз в литературном разговоре приняли участие: прозаик Анатолий Курчаткин (статья «Отчего болит голова?»), критик Игорь Дедков («Тотальные аргументы» Александра Проханова, или жизнь «по-новому»), директор Тобольского нефтехимического комбината В. А. Дзираев («Любите технику, поэты!..»), архитектор Б. Тхор («Я за Останкинскую телебашню и за Пашков дом») и другие. Однако истинным заводилой, человеком, приславшим в редакцию журнала затравку для споров, своеобразный литературный «манифест», им-то и открывалась дискуссия, его-то и обсуждали все остальные участники, был Александр Андреевич Проханов. \216\ Проханов родился в 1938 году в Тбилиси: его мать-москвичка рожать приехала в теплый Тифлис, дело было в феврале, где прожила 1,5 месяца и потом благополучно вернулась в Москву. Тяга к югу у его родителей не была случайностью: все предки Проханова происходили из молокан (религиозная русская секта, сложилась в Тамбовской губернии в конце XVIII века; отрицали официальную церковь, церковную иерархию, пост, иконы; преследовались царским правительством), из их кавказского гнездовья — русских поселенцев, нашедших приют в Азербайджане (постепенно они спустились с гор и разбогатели на русско-турецкой войне). Саша, москвич по сути, а не по месту рождения, рос в московском дворе — в районе Марьиной Рощи, рос в семье потомственных гуманитариев. Один дед был религиозным философом, другой — экономистом, отец — историк — погиб под Сталинградом в 1943 году, мать — архитектор. Да, всё предвещало, что страна получит ещё одного гуманитария, однако, когда Александр заканчивал школу, возник технический бум — бум ракетный и космический, это создавало определенную атмосферу среди молодежи. И из побуждений «гуманитарного романтизма» (так выразился Проханов, рассказывая мне о своей юности) в 1955 году Александр поступает в МАИ и становится по диплому «радиоинженером». По окончании работал в НИИ-«ящикс», создавал противотанковые ракеты (одна была изобретена им самим). Но времена быстро менялись: наряду с космическо-футурологическим бумом назревал в обществе — а Александр всегда был чуток к окружающему — и историко-этнический, фольклорный интерес, желание (наступало время хрущевской «оттепели») вглядеться в глубины русской истории — поездки на Север за песнями, старинными иконами. .. Проработав всего полтора года в НИИ, Проханов решил перечеркнуть прошлое, бросил всё и уехал в деревню. Сказались народнические инстинкты, и вот он уже работает лесным объезчиком под Истрой, около Новоиерусалимского монастыря, потом был на Ладоге, в Карелии, в Хибинах вел караваны туристов, работал в Туве с урановой геологической партией (радиометрист, ходил со счетчиком, искал красный песчаник с радиоактивностью). Начал писать. Первая крохотная вещица, рассказик, пошла в «Тувинской правде», года два затем работал в журнале «Жизнь слепых» — мотался по командировкам в Соловках и других медвежьих углах России. В 1966 году в газете «Литературная Россия» появился его рассказ «Тимофей», о слепом, он произвел фурор, затем прошел рассказ «Свадьба», который заметил писатель Юрий Трифонов, он помог издать первую книгу, сам отнес её в издательство «Советская Россия». Проханова пригласили в «Литературную газету», будучи её корреспондентом, он создает яркие бытовые зарисовки: «Сорочинская ярмарка», пишет о народных игрушках, про сельскую корчму во Пскове — становится спецкором «ЛГ» (1968 год), с головой окунается в современность: ездит по заводам, стройкам, на целину, в приграничные области (был свидетелем событий на острове Даманском). Накопленный в поездках огромный материал, лишь частично использованный в журналистских корреспонденциях, требует выхода, Проханов начинает писать повести \217\
и романы. Среди выпущенных им примерно 25 книг (он член Союза писателей с 1972 года) 4 военно-геополитических романа, писатель был в Афганистане, Кампучии, Намибии, Никарагуа, а также произведения — «Иду в путь мой», первая его книжка, «Желтеет трава», «Кочующая роза» и другие, где Проханов осмысливает прошлое страны, обращается к внутреннему миру человека. Но для нас, в этой книге особый интерес представит его индустриальная трилогия. «Время полдень», 1977 год, главным героем этого «промышленного романа» стал ученый-футуролог, экономист Ковригин, составляющий карту великих технических преобразований восточных районов страны, но здесь широко показаны и те, кто варит сталь, катает железный лист, убирает хлеб, летает на вертолетах... «Место действия», 1980год — о строительстве в Сибири в Тобольске, этот город-крепость, город-кремль на Иртыше назван в романе Николо-Ядринском, громадного нефтеперерабатывающего комбината. И «Вечный город», 1981 год, тут героем книги становится сама Москва, город с его заводами, лабораториями, аэропортами и площадями. Критики-литературоведы называют Проханова, — в его поэтике силен элемент журнализма, синхрона, репортажа, — «романтическим этнографом», в романах-блицах которого будущий историк сможет почерпнуть детальнейшие описания огромного количества трудовых процессов, этнографию индустриального общества. всё это так, всё верно, но гораздо важнее, что, как никто другой из писателей (есть у нас замечательные писатели-экологи: Сергей Залыгин, Валентин Распутин — однако они не так широко, не так глобально раскидывают свои литературные сети), Проханов в своих творениях умеет ставить, космически широко, государственно, самые животрепещущие проблемы нашей технической цивилизации, коренные вопросы треугольника Человек—Природа—Техника. Уникальное сочетание разнородных влияний: впитанный, что называется, с материнским молоком пласт гуманитарной культуры, техническое образование, активное соприкосновение с пракультурой: последние язычники, колдуны, народный быт — с таким багажом Проханов жадно кинулся осваивать индустриализм, экономику, военное дело, политику, вопросы глобализма... всё это и позволяет ему успешно воссоздавать в своих многомерных романах, весь запуганный, многоцветный клубок проблем-парадоксов нашей современной жизни. Особенно, на наш взгляд, интересен один из его последних романов «Шестьсот лет после битвы», 1990, где идет рассказ о строительстве атомной станции и связанных с нею грозных событиях. В 1989 году Проханов был назначен главным редактором журнала «Советская литература», в 1990 году стал главным редактором еженедельной газеты «День», имевшей подзаголовок «Газета духовной оппозиции». В 1991 году, во время выборов президента РСФСР Проханов был доверенным лицом кандидата генерала Альберта Макашова. Во время августовского путча Проханов поддерживает ГКЧП. В сентябре 1993 года выступил в своей газете против действий Ельцина, называя их государственным переворотом, и поддержал Верховный Совет. После танкового расстрела парламента' газета «День» была запрещена. Редакция газеты \218\
подверглась разгрому ОМОНом, её сотрудники были набиты, имущество и архивы уничтожены. В ноябре 1993 года Проханов регистрирует новую газету «Завтра» и становится её главным редактором. На президентских выборах 1996 года Проханов поддерживает кандидатуру кандидата от КПРФ Геннадия Зюганова, в 1997 году становится соучредителем Агентства патриотической информации. Дважды — в 1997 и 1999 годах'подвергался нападениям неизвестных. Увлекается рисованием в стиле примитивизма. Коллекционирует мотыльков. Женат, имеет двух сыновей и дочь. Проханов один из постоянных участников телевизионных ток-шоу Владимира Соловьева «К барьеру!» (2003-2009 гг.) и «Поединок» (с 2010 г.). ...А тогда, в далеком 1980 году, в своем «Манифесте», ещё сравнительно молодой писатель, Проханов, рисуя «ангела двадцатого века», стремился показать, доказать, что современный человек «пропущен сквозь новейшую, неведомую прежним эпохам реальность — технику. Не сквозь отдельные машины и приспособления, а сквозь всеобщую „тотальную" технику, техносферу...» Проханов в связи с этим так уточнял свою мысль о миссии писателя: «Речь идет не о воспевании техники. Не хвалебную оду техническому прогрессу призван пропеть художник. Он призван вовлечь в систему своих представлений и болей, упований и отвержений эту новую, по сути своей фантастическую реальность, в недрах и на фоне которой действует нынешний человек. Перестанем, наконец, повторять, что в век сохи и пятиглавия и в век „термояда" и городов на дне океана человек всё тот же, то есть смертен. Соглашаясь с последним, постараемся понять, как по-новому, перед тем, как исчезнуть, живет человек в этом ослепительном, грозном, достаточно жестоком технизированном мире? Что приоткрылось в нем нового?..» 7.2. Стояли на плечах Толстого, Пушкина Наш атомный, бешеный, железный век, быть может, сменится веком, вовсе не продолжающим линию индустриализации, урбанизации, технизации и т. п., а веком гуманитарным, веком самоуглубления и самопостижения, и, кто знает, не вынуждено ли это будет: и рудные, и энергетические запасы земли, на потреблении которых основана нынешняя наша цивилизация, вовсе не безграничны. И будем же молиться вызванной из небытия силой нашего разума, сотворенной нашими руками, нашему детищу, нашему монстру, нашему временному божеству - машине, чтобы мы пришли в новый аек с новым знанием миропорядка, осененные новым Смыслом его, с новой Гармонией а бегущей по нашим жилам крови, и тогда человеку ничего не страшно, всё он снесет и вынесет, всё поднимет и всё удержит. жүктеу/скачать 1.8 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|