Чирков Юрий Георгиевич. Дарвин в мире машин. Изд. 2-е, испр и доп. М.: Ленанд, 2012. 288с
жүктеу/скачать 1.8 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Борис Иванович Кудрин
Уилки КоллинзОдно из следствий научно-технической революции — быстрый рост разнообразия выпускаемых изделий и быстрая замена их ещё более новыми образцами. Этот шквальный феномен Кудрин назвал «ВАРИОФИКА-цией». Ежегодно в стране (в советские времена, во всяком случае) обновлялось до 20(!) процентов всех выпускаемых видов изделий. А ведь всего имеется 10-12 миллионов наименований изделий. Заводы выпускают часы около двух тысяч разных моделей, в том числе порядка тысячи разновидностей ручных часов. Промышленность изготавливает десятки тысяч одних только типоразмеров подшипников: от I миллиметра до 3 метров. Это явление характерно для всех технически развитых стран. Достижения наук подстегивают вариофикацию, делают се ещё более масштабной. Разнообразие вещей и машин растет не по дням, а по часам, и это, казалось бы, должно только радовать. К сожалению, у вариофикации есть и немалые минусы. Главное — катастрофически увеличиваются издержки из-за более частой переналадки производства и неимоверных затрат труда на ремонт и запасные части, которых требуется тем больше, чем быстрее растет вариофикация. «Кому не приходилось сталкиваться с тем, — пишет в одной из своих книг Борис Иванович Кудрин, — что купленные в разное время выключатели и розетки не заменяются, раковина для умывания не ставится на старые кронштейны, из двух утюгов (электробритв и т. д.) нельзя собрать один, приводной ремень вентилятора с автомашины „Москвич" одной модели не подходит для другой, соединительные шнуры зарубежных магнитофонов разных фирм не обеспечивают запись. Все проектировщики знают, что при вынужденной замене оборудования на равноценное (по техническим характеристикам) неизбежны неувязки из-за различия в габаритах, требованиях к энергетике...» всё это, итожит ученый, дает очень неприятный эффект — АССОРТИЦУ: непрерывно генерируемые новинки поступают на \196\
предприятие, где уже есть старые образцы, и это порождает техническую мешанину, в которой трудно разобраться. С ассортицей, рассказывал мне Кудрин, имел дело ещё Иван Грозный, когда собирался штурмом брать Казань. Подвезли к крепости русские умельцы отлитые ими пушки и ядра-снаряды к ним. И тут внезапно обнаружилось — лили-то ядра в разных краях в тогда уже большой России, приемы технологические, обычаи технические, понимание дела, исходные материалы были несхожими, — что калибры ядер плохо стыкуются с жерлами многих пушек... Грозный просто «решил» тогда приблему ас-сортицы: повелел рубить головы мастерам и дал приказ временно отойти от Казани... Почему темпы тех коэволюции выше, чем у биоэволюции? Да потому, что основные силы проектировщиков, конструкторов сейчас ориентированы на создание новинок. А что с ними будет, как они состыкуются со старыми изделиями и вообще со всем сообществом машин, приборов, вещей, — это уже мало кого волнует. В живой природе генетические программы хранятся в организмах. В технике же «двойная спираль ДНК» вынесена из изделия. И работа над новыми типами изделий идет прямо с документом-чертежом — это и сеть «наследственная информация». В такой немыслимой для мира живого ситуации естественный отбор (если выражаться точнее, то, по Кудрину, следует говорить об ИНФОРМАЦИОННОМ отборе) в техносистеме можно миновать. Техноэволюция бешено ускоряется в случае правильных решений проектировщиков, однако при ошибках, а они, понятно, нередки, появляются нежизнеспособные уродцы, техноинвалиды, засоряющие техническую «флору» и «фауну». Неумение управлять «генными чертежами», ошибки в формировании техноценозов часто перечеркивают работу больших творческих коллективов. На ухабах техногонки теряются сотни тысяч, миллионы рублей. Из-за промахов проектировщиков, к примеру, на Нижнетагильском металлургическом комбинате шесть лет поэтапно достраивали доменную печь. По тем же причинам готовые «в металле» прокатные станы не вводятся в строй по десяти и более лет. Они плохо стыкуются, с трудом вписываются в уже готовый техноценоз. И чем дольше пролеживает стан на складе, тем труднее его потом пустить: составляющие его изделия уже сняты с производства, документация (особенно в части норм) устарела и требует корректировки. Можно ли устранить эти перекосы? Да, уверен Кудрин, техноэволю-цисй можно управлять, но для этого необходимо заняться изучением законов функционирования техноценозов, больших систем готовых изделий, а не гнаться лишь за новизной. Нужно создавать новую науку, системный подход к тсхноявлениям. \197\
Историки говорят, что когда-то семь было предельно большим числом; когда-то - 40; сорок сороков - больше не бывает; потом - тьма; сейчас тьма тем - 105 электродвигателей на Магнитогорском металлургическом комбинате. Борис Иванович Кудрин«Отбор: энергетический, информационный, документальный. Общность и специфика» Благая идея — напрямую сравнить природу естественную и искусственную, мир камней, растений и животных с миром машин. Как сравнить? Ну, хотя бы так, как это сделал однажды Борис Иванович Кудрин: по степени СЛОЖНОСТИ. В статье «Техноэволюция и её закономерности» он писал: «Глубоко укоренилось мнение, что астрономия, физика, химия, биология, другие науки естествознания — это первосортные, так сказать, науки, науки со знаком качества, а технические — то второстепенные, какие-то там прикладные. Заимствуя понимание последнего термина у Митрофанушки, правомерно утверждать, что любая наука „приложена" к своей части объективно существующего мира и исследует закономерности этой части...» Кудрин продолжает: «Взгляд, что технические системы „проще" биологических, широко распространен. Но обратимся к цифрам. На мощном блоке электростанций в систему управления входят 106 электронных элементов, в Эйфеле-вой башне — 2,5 • 106 заклепок. На крупном металлургическом заводе различных электротехнических изделий, узлов, блоков и деталей изделий — 1010 (общее количество всех изделий и деталей оценивается в 1011). Мы не в состоянии практически перебрать это число элементов, а можем лишь установить систему обозначений». Вот тебе и простота техники! Простота, в которой подсчеты приходится производить, опираясь на математическую теорию бесконечных (бессчетных) множеств, имея Дело с континуумом Кантора! Простота, рождающая парадоксы, когда часть становится равной целому, когда исчезает понятие математического ожидания и т. д. Занявшись классификацией систем, Кудрин располагает их по сложности в таком порядке: физические (неорганический мир), биологические (мир живого), технические, информационные и социальные. Оставив за скобками две последние системы, отметим, что фундаментальные законы физики и биологии — новые законы, установленные учеными, — несомненно, способствуют ускорению технического прогресса. Однако настолько ли уж пряма тут зависимость, как это обычно принято думать? Вот мнение Кудрина: «История убедительно свидетельствует, что большинство изделий создавалось не на основе предварительных теоретических расчетов, основанных на новых законах и предпосылках, а на основе инженерного твор- \198\ честна, экспериментирования при решении конкретных задач, путем проб и ошибок. Единичны открытия на „кончике пера", массовы — инженерные решениям. Кудрин приводит доказательства. В Париже, к примеру, с 1808 по 1950 год было запатентовано 120 конструкций зонтиков. Едва ли кто начнет утверждать, что очередная конструкция требовала открытия новых законов природы. Так что открытых уже законов естествознания достаточно для развития технетики на долгие-долгие годы. Слегка иронизируя, Кудрин отмечает истинную связь между науками естественными и «искусственными», между запросами естествознания и технетики: «Конечно, углубление познания неизбежно. Можно преклоняться перед обработкой 13 000 измерений, которые позволили создать высокоточную единую теорию движения внутренних планет солнечной системы, и высоко оценить работу, обеспечивающую среднеквадратичсские отклонения, например, Марса до 1 километра. Но несмотря на несравненно большие затраты и несоизмеримую технику, эта работа не сравнима по значению с революцией Кеплера и Ньютона, теорией планет и таблицами Леверье. Иное дело применительно к тсхнетике. Объемы выпускаемых изделий непрерывно растут, качество их меняется. Проблемы эксплуатации действующей техники увеличиваются. Технология всё разветвляется и усложняется. Требования к материалам со стороны готовых изделий и технологии строже, а к исходным — хуже. Ограничения на отходы — всё жестче. А всё 'вместе это означает, что количество задач, которые необходимо решать, не уменьшается, а растет». Мир так изменился, Кудрин кладет ещё один «мазок» на картину «технетика», что старый вопрос о том, кто же заказывает музыку — науки об искусственном или естественном, — оказался как бы перевернутым с ног на голову. «Тсхнстика стала заказчиком физики, химии, биологии. Следовательно, естественные науки стали прикладными к требованиям технической реальности. Происходит, осознаваемое немногими, изменение соотношения: кто для кого». 6.15. Наука электрика Кудрин принимал участие в строительстве двух сотен металлургических и других крупных объектов, ладил там электрическую часть. На Запсибе, Кузнецком комбинате, Новосибирском заводе. Все металлургические заводы — Гурьевский, Петровозабайкальский, Амурсталь, заводы Оскольский, Карагандинский, Липецкий — все эти стройки шли с его участием. В ходе этой большой работы в сознании ученого постепенно сформировывались контуры совершенно новой науки, объектами которой стали электротехноценозы. Так возникла электрика. \199\ До недавнего времени электроэнергетика делилась на две отчетливые области. Первая — ЭЛЕКТРОТЕХНИКА, изготовление электротехнических изделий: электродвигатели, электропечи, электролампочки, кабели и всё прочее, что подводит и передает электричество. Эта наука начинается от имен Ампера и Фарадея, от эпохи создания первых электрических машин. Вторая часть — уже, собственно, ЭЛЕКТРОЭНЕРГЕТИКА: получение электроэнергии, передача и распределение ее. Сегодня любой школьник старших классов обязан представлять себе, как энергию атома, сгоревшего угля, падающей воды можно превратить в электричество. Эта большая область возникла позже, чем электротехника. В нашей стране электроэнергетика, возникла вместе с планом ГОЭРЛО в 20-х годах, когда появилась необходимость в строительстве крупных электростанций. Электротехника, электроэнергетика — ныне устоявшиеся, привычные всем области, а вот электрохозяйства? В пределах квартиры, цеха, завода, города, всей страны — все эти царства потребителей электроэнергии, куда их отнести? Кто должен ими заниматься? Какими законами электрохозяйства управляются? Или здесь царствует анархия, и все потребители электроэнергии ведут себя спонтанно? Кудрин:
«С 30—40-х годов теперь уже прошлого века в промышленности, а с 50-60-х годов в быту стали образовываться так называемые электрические хозяйства. Что это за штука такая? Вот квартира, например. Во время войны в СССР населению разрешалось держать одну лампочку в каждой комнате, ни радио, ни утюгов электрических, ни плиток — ничего этого не разрешалось. Не хватало электроэнергии, а приемники запрещали, чтоб врагов народа не слушали! Да и не было ещё тогда ни стиральных машин, ни утюгов электрических. А что сейчас? Ныне электрическое хозяйство каждой квартиры, даже рядовой, я уж не говорю про новых русских, это десятки лампочек, это обязательно стиральная машина, телевизоры, магнитофоны, утюги, жаровни, кофемолки. Десятки, до сотни наименований. И что тут любопытно: это электрическое хозяйство начало проявлять некоторые новые свойства, то, что прежде даже и сформулировано не было. В электротехнике ясно, что такое лампочка, как в ней ток идет, сколько электроэнергии она потребляет, а вот обратитесь к собственной квартире, решитесь, к примеру, подсчитать просто количество лампочек в ней. Вы бойко подсчитаете те лампы, которые вкручены в светильники, но это же не все. Тут надо ввести понятие „лампочка"! Подсветки разные — в телевизоре, в компьютере, почему вы это лампочками не считаете? Карманный фонарик забыли. А лампочки, которые вы собираетесь на елку повесить? Выходит, даже в собственной квартире вам трудно пересчитать лампочки. Вот ночник, который вы уже давно не включали, или какие-то особые подсветки, которые вы включаете только по большим праздникам. Электрокамин...» \200\
Непросто разобраться с электрохозяйством квартиры, поэтому легко представить, сколько трудностей возникает, если заняться всеми электроприборами, электроустановками в цеху или же на всем заводе. Но не праздное ли это занятие — пересчитывать лампочки в квартире или иеху, каков тут смысл? Смысл громадный, если начать думать об экономии электроэнергии. 6.16. Домашний аудит «Какие потери страна несет от неумения правильно обращаться с электрохозяйством?» — спрашиваю у Кудрина. «Потрясающие, — отвечает он. — Мы на единицу продукции по сравнению с США тратим в 3,3 раза больше киловатт-часов электроэнергии. По сравнению с Японией — в 6 раз. Если взять тонну нефти, то на Западе из нее извлекают раз в 10 больше энергии, чем это делаем мы». Почему трудно решить проблему электросбережения? Прежде считалось, что можно взять каждый отдельный двигатель или, допустим, лампочку, записать её загрузку, степень использования и после всё суммарно посчитать. В месяц, в квартал, в год. Эта теория получила всеобщее распространение. Но вот приходит Кудрин и предлагает свой комплексный метод расчета нагрузок. Естественно, возникло отторжение, возмущение среди ведущих специалистов Тяжпрома. Кудрин получил выговоры, анафему и кучу всяких неприятностей. В чем было различие между старым и новым подходами к электросбережению? Теория Кудрина честно признавала, что впрямую подсчитать в электрохозяйствах строго необходимое потребление электроэнергии нельзя. Обратимся к той же квартире. Что значит подсчитать нагрузки за сутки или за год? Значит, против каждого приемника электроэнергии надо написать, сколько он часов работал. Применительно к электропечи: на какой комфорке и в каком положении вы её включали, и сколько часов в сутки печь работала. Сделать всё это невозможно даже для квартиры, а для цеха, завода, где стоят десятки тысяч двигателей? А раз нельзя, зачем же это делать? «А нас заставляли именно это делать по старым теориям, — расска-' зывает Кудрин. — Сейчас опять ввели лимитирование, перешли от поштучного расчета к расчетам по укрупненным показателям. Вот больница, школа, детсад, у них есть койкомсста, количество школьников, квадратные метры площади и другие показатели. Говорят: давайте введем нормы на квадратный метр или на какой-то иной показатель. А моя теория говорит две вещи: во-первых, подсчитать нельзя, во-вторых, „среднего" тут нет вообще! Принципиально. Это вот такое свойство данной системы — электрохозяйства, электротехно ценоза. Что значит, нет среднего? Это значат, если вы возьмете ряд больниц, Москвы или всей страны, и начнете смотреть, \201\
сколько каждая потребляет, то все не будет вертеться около некоторого среднего показателя, а различия могут быть огромными — в 10, 100, даже в 1000 раз. То есть, само понятие среднего в данной системе не работает. И понятно почему. Школы разные. Одна школа компьютеризированная, другая — нет. Одна, может, там с гуманитарным или биологическим уклоном, ей особо электричества и не надо, другая с физическим: ей только подавай, на опыты, скажем. Получается, ввести понятие „средней" школы по электропотреблению нельзя. А мы это „среднее" все годы советской власти упрямо вводили». Как же быть? Как вести правильный учет электроэнергии? Кудрин предлагает переходить к прямым замерам электрической энергии по каким-то технологическим или временным, выделяемым кусочкам — сутки, смена или, там, плавка, где можно выделить технологическую единицу. И когда это сделано и начинаешь анализировать полученные цифры, то видишь две ясно выраженные составляющие. Первая составляющая, когда детсад или завод нормально живет. Обычный день: вовремя пришли, вовремя ушли, с перерывом на обед. Рутинная компонента. Вот это всё статистически легко вылавливается. Тут действует гауссовский закон, и всё можно подсчитать. Нормальный рабочий день на предприятии. А вот вторая компонента —- это отклонения от рутины. Например, у вас день рождения, пришла куча гостей. всё зажигается, помимо всех норм, горит, жарит, варит, веселит. Или поломали электрод при плавке, не попали в марку стали — брак. Разве можно все эти случаи учесть, предвидеть? Тут-то электроценоз и проявляет себя, выказывает свои ценологическис, как принято говорить, свойства. «Я хозяин квартиры. Что мне нужно делать, чтобы дгеныпе платить за электричество? Меньше лампочек надо иметь?» — спрашиваю у Кудрина. «Уходя, гасите свет» — это, конечно, хорошо, — смеется Борис Иванович. Но недостаточно. Вы должны взять за основу мою теорию. Пожалуйста, позаписывайте расход электроэнергии по суткам и ставьте рядом пометки: «день нормальный», «уехал на дачу», «пригласил гостей», «Новый год», «праздник» — все отклонения записывать. Через сотню дней, допустим, найдите две составляющие: нормальную и ценологическую. После этого, имея на руках норму, вы должны произвести аудит вашей квартиры. Для чего свет горит там-то и там-то? У меня настольная лампа, тогда зачем я люстру включаю? Давайте все будем читать в одной комнате, смотреть телевизор при выключенном свете... После этого и начинается борьба за экономию. Вы говорите: «с сегодняшнего дня у меня никаких праздников не будет, я буду ходить в ресторан или ещё куда-нибудь, уезжать на природу». Можно идти по двум путям: исключая ненормальные расходы и тщательно изучая нормальный день — из каких составляющих он складывается. Там есть предел: какие-то совершенно необходимые вещи, которые исключить уже никак нельзя. \202\
6.17. Оппоненты Наука электрика понемногу входит в жизнь страны. В МЭИ, где профессорствует Кудрин, уже 4 года читаются два курса: «Закономерности построения электрического хозяйства» и «Менеджмент в электрическом хозяйстве». Кроме этого, в ряде городов России и СНГ живут и работают ученики Кудрина, два десятка одних кандидатов наук, защищены несколько докторских. Так что можно сказать, что наука электрика пошла в массы. Получает постепенно признание и технетика (так Кудрин, напоминаю, называет свою науку о Технике). Идея технетики и электрики возникла ещё в 1971 году, когда начались «стройки века», «стройки коммунизма». Когда развертывалось строительство Запсиба, завод был громадина, «тут мы и встретились с этими цено-логическими трудностями», вспоминает Кудрин. «С того времени, каждый год, мы проводили электрические конференции. С 1985 года стали такие конференции проводить в рамках САПР-ЧЕРМЕТ, где эта теория не раз докладывалась. А с 1996 года мы начали проводить специальные техникоце-нологические конференции, 5-я из них в январе 2000 года была проведена в городе Калининграде (бывшем Кенигсберге)». «Вы придумали название ЭЛЕКТРИКА — насколько оно оригинально?» — спрашиваю у Кудрина. «Слово „электрика" употребляют все, начиная от академика и кончая рядовым жителем, — отвечает Борис Иванович. — И когда я говорю, что наряду с электротехникой и электроэнергетикой есть ещё и электрика, все это понимают, о чем тут речь, но вот академические круги, высокая наука отчего-то встречают это название в пггыки. Утверждают, что это-де профанация науки». На самом-то деле я говорю: «есть объект — электрический ценоз, есть у него особые вот такие-то свойства и есть свой оригинальный математический аппарат», «есть практические выводы, которые никакими другими классическими теоретическими основами электротехники, законами Ома и Кирхгофа не обосновать, они „разрешимы" только моим математическим аппаратом. Почему вы не хотите этот термин?» Они говорят: «а где ты его услышал?» Я: «услышал его первый раз на оперативках, когда приезжал из ЦК очередной представитель и говорил: „так, сейчас посмотрим сантехнику и перейдем к электрике". При этом абсолютно всем было понятно, что он имел в виду. Все, что касается электричества. Прокладка кабеля, лампочки, двигатели, ну, в общем, все, где есть электричество, есть электрика на данном предприятии. Его не интересовала ТЭЦ, которая рядом строилась, его не интересовало что-то другое, его интересовала электрика! И эта вещь, понятная всем, должна получить права гражданства». «Что делал этот человек из ЦК с электрикой? — продолжает Кудрин. Он, допустим, говорил: „а почему у вас трансформатор не тянет?" И таких \203\ вопросов на оперативке, касающихся электричества, были десятки и десятки. И это были важные вопросы. Из двухсот объектов, в пуске которых я принимал участие, вопросы электрики, наряду с вопросами чисто строительными и технологическими, по важности стояли на третьем месте. Ведь без электричества ни одна машина или устройство не заработает». «Так что ж все-таки не понимают академики и прочие спецы? Против чего они воюют? Им просто лень разобраться в ваших работах и теориях?» — упорствую я с вопросами. Кудрин: «Кроме лени, тут у них ещё и самолюбие выскакивает. Ведь есть же Академия электротехники, которая изучает, там, печи, кабели, приводы и всё прочее. По отдельности! Но я же не смотрю каждую штуку, я говорю: „вместе они ведут себя вот так". Давайте изучать вместе». «Получается как бы ведомственное неприятие? Вы ж всё это не раз докладывали. Что нужно, чтоб дошло до ума? Чтобы сберечь электроэнергию, чтоб разумно всё это подсчитать?» Кудрин: «Нужно, чтоб то, что я придумал, начали изучать в институтах, как в свое время начали изучать „Теоретические основы электротехники", которые у нас в стране основоположник российской электротехники академик Карл Адольфович Круг написал в начале века. А теперь вот надо ещё начать изучать „Теоретические основы электрики", или просто „Электрику", как таковую. её закономерности, закономерности рождения электрического хозяйства, закономерности его развития, закономерности структурных преобразований электрохозяйства во времени, закономерности электрического хозяйства как техноценоза. Вот тогда дело действительно пойдет»... 6.18. Вместо Бога - Дьявол Ведь если не существует Бога на небе, то люди должны играть роль провидения на земле и устроить мир по своим собственным мыслям. Тогда и видно будет, к чему приведет всё это: французская революция окажется детской игрой... жүктеу/скачать 1.8 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|