254
каждому акту свободной деятельности. Исключая многое как невозможное, она ограничивает
деятельность возможностями, которые открыты. Необходимость сама проистекает из свободы и
сама обусловлена свободой, которая с ней считается. С логической точки зрения речь идет о
гипотетической необходимости (εξ υποθέσεως άναγκαΐον), с содержательной — о способе бытия не
природы, а исторического бытия: что установилось, то не просто столкнуть. Такова «основа
всякой новой восходящей деятельности», как говорит Ранке. Основа, которая сама возникла
благодаря деятельности. Когда ставшее сохраняется в качестве основы, оно вводит новую
деятельность в единство взаимосвязи. Ранке говорит: «Ставшее конституирует взаимосвязь со
становящимся». Это весьма неясное положение, очевидно, призвано выразить, что представляет
собой историческая действительность: становящееся хотя является свободным, но свобода,
благодаря которой оно становится, всякий раз ограничена ставшим, то есть обстоятельствами, на
которые оно оказывает воздействие. Все употребляемые историком понятия: сила, могущество,
определяющая тенденция и т. д.— нацелены на выявление сущности исторического бытия", они
предполагают, что идея в истории всегда находит только неполное воплощение. Не планы и
воззрения деятелей составляют смысл происходящего, а исторические действия, которые позво-
ляют познать исторические силы. Исторические силы которые суть подлинные носители
исторического развития, не могут быть представлены как монадологическая субъективность
индивидов. Всякая индивидуализация, напротив. сама уже преформирована противостоящей
реальностью, и именно поэтому индивидуальность — это не субъективность, а живая сила.
Такими живыми силами являются для Ранке и государства. Он прямо говорил о них, что это не
«подразделы всеобщего», а индивидуальности, «реальные духовные сущности»
55
. Ранке называет
их «мыслями Бога», чтобы тем самым показать, что действительность им придает собственная
жизненная сила этих образований, а не какое-то человеческое полагание, воление или какой-то
постижимый для человека план.
Употребление категории силы позволяет мыслить взаимосвязь в истории как первичную данность.
Сила всегда реальна только как игра сил, и история есть подобная игра сил, которая порождает
преемственность. Ранке и Дройзен в данной связи заявляют, что история есть «становящаяся
сумма», чтобы отвергнуть тем самым всякую претензию на априорное конструирование истории и
полагая, что они
Достарыңызбен бөлісу: |