348
трит на вещи глазами отправителя, то есть считает истинным сообщаемое этим последним,— а
вовсе не стремится, к примеру, понять странные мнения автора письма в качестве таковых —
точно так же мы понимаем дошедший до нас текст на основании смыслоожиданий, почерпнутых
из нашего собственного предварительного отношения к существу дела. И подобно тому как мы
верим сообщениям нашего корреспондента потому, что он был непосредственным свидетелем
сообщаемого или вообще лучше знает о нем,— точно так же для нас всегда принципиально
открыта возможность того, что дошедший до нас текст знает дело лучше, чем допускает наше
собственное пред-мнение. Лишь неудавшаяся попытка считать сказанное истинным приводит к
стремлению «понять» текст — психологически или исторически — как чужое мнение
28
. Таким
образом, предрассудок завершенности содержит в себе не только формальный момент, гласящий,
что текст должен в совершенстве высказать свое мнение, но также и то, что сказанное текстом
есть совершенная истина.
Этим еще раз подтверждается наш тезис, что понять означает прежде всего понять само дело и
лишь во вторую очередь — выделить и понять чужое мнение в качестве такового. Наипервейшим
из всех герменевтических условий остается, таким образом, предпонимание, вырастающее из
нашей обращенности к тому же делу. Это решает вопрос о том, что может быть осуществлено в
качестве целостного смысла, а тем самым и вопрос о применении предвосхищения завершенности
29
.
Итак, смысл сопринадлежности, то есть момент традиции в историко-герменевтической
установке, осуществляется благодаря общности основополагающих предрассудков. Герменевтика
должна исходить из того, что тот, кто хочет понять, соотнесен с самим делом, обретающим голос
вместе с историческим преданием, и связан или вступает в соприкосновение с той традицией,
которая несет нам предание. С другой стороны, герменевтическое сознание отдает себе отчет в
том, что его связь с этим делом не может быть тем самоочевидным и несомненным единством,
которое имеет место в случае непрерывно длящейся традиции. И действительно, в основе
герменевтической задачи лежит полярность близости и чуждости; однако эту полярность не
следует понимать вместе с Шлейермахером психологически, как напряжение, скрывающее в себе
тайну индивидуальности; ее следует понимать подлинно герменевтически, то есть принимая во
внимание прежде
Достарыңызбен бөлісу: |