Янко Слава
(Библиотека
Fort/Da
) ||
slavaaa@yandex.ru
178
Впоследствии Дильтей, присоединяясь к этой теории, говорит о «структуре» и о «центрировании в
средоточии», из которого вытекает понимание целого. Тем самым (как мы уже указывали [с. 246,
291 и сл.] ) он переносит на исторический мир то, что с давних пор служило основным принципом
всякой интерпретации текстов, а именно что текст должен быть понят из него самого.
Встает, однако, вопрос, насколько удовлетворительно понято таким
образом круговое движение
понимания. Здесь следует обратиться к результатам нашего анализа герменевтики Шлейермахера.
То, что Шлейермахер называл субъективной интерпретацией, можно оставить в стороне. Стремясь
понять какой-либо текст, мы переносимся вовсе не в душевное состояние автора, но,
если уж
вообще говорить о перенесении, в ту перспективу, в рамках которой другой (то есть автор)
пришел бы к своему мнению. Это
означает, однако, не что иное, как стремление действительно
посчитаться с
фактической правотой того, что говорит другой. Если мы хотим понять, мы
пытаемся даже усилить его аргументы. Так происходит уже в устной беседе. В еще большей
степени это относится к пониманию письменных текстов: мы
движемся в таком измерении
осмысленного, которое само по себе понятно и потому никак не мотивирует обращение к
субъективности другого. Задача герменевтики и состоит в том,
чтобы объяснить это чудо
понимания, которое есть не какое-то загадочное общение душ, но причастность к общему смыслу.
Однако и объективная сторона этого круга, как ее описывает Шлейермахер, не
затрагивает сути
дела. Мы уже видели: цель всякого взаимопонимания, всякого понимания есть достижение
согласия в том, что касается самого дела. Задачей герменевтики с давних пор было установление
отсутствующего или восстановление нарушенного согласия. Это
подтверждает и история
герменевтики; достаточно вспомнить, к примеру,
эпоху Августина, когда требовалось связать
Ветхий завет с христианской новой вестью, или ранний протестантизм, перед которым стояла та
же задача, или, наконец, эпоху Просвещения,
Достарыңызбен бөлісу: