Диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологии

Мы не нашли ни одной сказки про хороших священников⁹⁷⁶. В лучшем случае они упоминаются нейтрально, вскользь, как исполняющие свои служебные обязанности - венчают⁹⁷⁷, «исповедуют и приобщают»⁹⁷⁸, «отчитывают»⁹⁷⁹. Богатырь может быть сыном священника, «старого соборного попа Леонтия». В системе матриархальных гендерных стереотипов встречается стереотип иерогамии: Василиса оборачивается церковью, своего мужа обращает попом⁹⁸⁰.

Священник в системе патриархальных гендерных стереотипов оказывается не профанной ипостасью святого, а его тенью, негативной обратной стороной, то есть – нечистой силой. Помимо того, что он невероятно хитер⁹⁸¹, жаден⁹⁸² и похотлив⁹⁸³, священник часто вступает в сговор с нечистой силой. Нечистая сила платит ему оброк (то есть, дает отступного, чтобы он позволял ей ее бесчинства⁹⁸⁴). Священник прикидывается чертом из жадности, но оказывается им одержим. Нечистый образ прирастает к нему. «Так и осталась на попе козлиная шкура»⁹⁸⁵. Истинная сущность при этом обнажается. Подобно судье, который распоряжается земным законом, как своим имуществом, священник распоряжается как своим имуществом законом Божьим⁹⁸⁶.

Умение читать оценивается позитивно в сюжетах близких к системе эгалитарных гендерных стереотипов (где характерно интеллектуальное лидерство) и системе матриархальных гендерных стереотипов, где читает (волшебную книгу) всеведущее женское божество. В системе эгалитарных гендерных стереотипов умение читать (священный текст) помогает герою стать наследником: получить волшебного коня, прикинуться сыном дракона.

В системе патриархальных гендерных стереотипов сакральные тексты читают комические или негативные персонажи (священник, дракон). Герой побеждает антагониста, обычно лишь прикидываясь грамотным. И будучи неграмотным, он обладает интеллектуальным превосходством: загадывает антагонисту (в том числе, покоряемой женщине⁹⁸⁸) загадки, на которые тот не знает ответа. Умение разгадывать и загадывать загадки спасает от смерти⁹⁸⁹, продвигает по сословной лестнице («все басурманское царство досталось белому царю, который пожаловал солдата полковничьим чином и наградил большим имением»⁹⁹⁰), или просто позволяет получить щедрую царскую награду⁹⁹¹.

Искусство толкования сновидений – это то же искусство разгадывать загадку сновидения. В системе патриархальных гендерных стереотипов это Дар, который отмечает избранника Божьего, сакрализует владеющего этим даром, а в матриархальной это просто грань божественного всеведения.

Высокая специализация встречает почтение лишь в предельном случае.Хотя врач, священник, судья, военный или министр изображаются негативно, как антагонисты героя, лечение, священнодействие, управление, воинская служба – все почтенно, но тогда, когда это делается не профессионально, а сакрально, как это происходит в системе матриархальных гендерных стереотипов. Само место генерала, министра, целителя является желанным, и герой его занимает, ниспровергнув антагониста. Генерал оказывается негодным царским слугой и разжалуется в солдаты; солдат жалуется генеральским чином⁹⁹². Жениха-полковника отвергают; купеческий сын занимает его место⁹⁹³. Царские лекари не могут вылечить царевну; правдивый портной побеждает вселившуюся в нее болезнь (нечистую силу) и затем становится мужем царевны и царским наследником⁹⁹⁴. Перед нами вариации основного мифа: все высоко стоящие лица, приближенные к царю, символически приравниваются к недостойным старшим братьям, не имеющим перед отцом никаких заслуг, но назначенных в наследники лишь потому, что они раньше родились. Высокая специализация, дающая высокое положение (власть) обесценивается: недостойный старший брат развенчивается.

Творчество мужчин героизировано. Герой царствует, судит, лечит, служит Богу, побеждает черта, воюет, торгует. Он может погибнуть, о чем говорят головы на шестах, окружающие жилище его антагониста⁹⁹⁵. Если сказка описывает военные героические подвиги, то гибель героев-воинов происходит «на наших глазах», но главный герой остается в живых, хотя и оплакивает гибель собратьев⁹⁹⁶. Смерть героя всегда временна, его воскрешают. В новеллистических сюжетах, во многом открыто посвященных внутреннему миру личности, герои побеждают Горе⁹⁹⁷, Лихо⁹⁹⁸ и страх⁹⁹⁹.

Специфика системы патриархальных гендерных стереотипов в том, что герой побеждает с помощью плутовства. Герой либо оказывается сам хитрее антагониста, либо ему помогает Плут, в мужском или женском обличье. Гендерный стереотип мужской силы оказывается подчинен гендерному стереотипу мужского плутовства. Старшие сильные братья отодвигаются героем–«дураком», тогда они прибегают к коварству и обману, и одерживают временную победу. Однако «дурак» предусмотрел возможность коварного похищения его достижений, предъявляет улики; братьев изгоняют или казнят.

За подвиги героя награждают женщиной¹⁰⁰⁰ или деньгами, чтобы он мог себе купить женщину¹⁰⁰¹. В системе патриархальных гендерных стереотипов герой не служит женщине (как в системе матриархальных гендерных стереотипов) и не выручает ее из беды (как в системе эгалитарных гендерных стереотипов ). Если он не получает женщину в награду, он добывает ее: крадет у хозяина - отца¹⁰⁰², брата¹⁰⁰³, мужа¹⁰⁰⁴. Если она сама себе хозяйка, он ее покоряет, завоевывает, подчиняет, укрощает. Положительные женские персонажи сами ищут этого поражения, чтобы выйти за победителя замуж¹⁰⁰⁵. Главный герой добывает много женщин, может (и должен) поделиться с братьями¹⁰⁰⁶.

Патриархальная женщина, как и матриархальная, умеет все, но в патриархальной модели женское творчество профанируется. Замечание М.Мид, что «мужчины могут стряпать, ткать, одевать кукол или охотиться на колибри, но если такие занятия считаются мужскими, то все общество, и мужчины, и женщины, признают их важными. Если то же самое делают женщины, такие занятия объявляются «менее существенными»¹⁰⁰⁷, - никак не отвечает эгалитарной или матриархальной модели, но вполне подходит к патриархальной. Здесь женщина может быть наделена властью, авторитетом лишь как заместитель (субститут) мужчины. Она его дочь, реально и символически, что выражается в покорности матери сыну. Ее дело - служить мужчине, в крайнем варианте, быть его рабой, имуществом - скотиной, от которой ждут работы и приплода. Поэтому все, что исходит от патриархальной женщины, предстает обыденным – простые дети - приплод, простые рубашки, простой хлеб – домовничание в доме, построенным мужчиной.

Патриархальная женская карьера – замужество. Делается благодаря кротости, девственности, сексуальной привлекательности (включающей плодовитость) и догадливости (пониманию своего места). Доминирование патриархальных гендерных стереотипов в русских народных сказках заметно хотя бы в том, что женщина – культурный герой, давшая людям (=женщинам) огонь, закон (восстановление справедливости) и одежду мужчине, все-таки изображается как кроткая жена, поступающая под начало мужа-царя; царь хочет «наградить ее из своих царских рук» и награждает тем, что возвышает до равенства с собой: «Тут взял царь Василису за белые руки, посадил ее подле себя, а там и свадебку сыграли»¹⁰⁰⁸.

В патриархальном мире действие женщины часто дается с точки зрения пользы/вреда для главного героя¹⁰⁰⁹. Женщина в системе патриархальных гендерных стереотипов хитра, изворотлива, коварна. Если ее плутовсто направлено против героя, то Плут в женском обличье бывает побежден, жестоко наказан и навсегда подчинен (изломают о жену три прута железных, три прута оловянных и три прута медных, как о черта¹⁰¹⁰). Плут, соблюдающий патриархальную иерархию, получает награду.

Разрушение в системе патриархальных гендерных стереотипов занимает несколько иное место, нежели в системе матриархальных гендерных стереотипов. Антагонист Создателя – Разрушитель, восходящий к Велесу. С приходом христианства Подземный Бог принял обличье Сатаны. Его воинство – черти. Герой успешно противостоит им. Смерть в мужском обличье тоже наводит страх одним своим уродством: «…в лесу шумит–трещит – идет Верлиока, ростом высокий, об одном глазе, нос крючком, борода клочком, усы в пол-аршина, на голове щетина, на одной ноге - в деревянном сапоге, костылем упирается, сам страшно ухмыляется»¹⁰¹¹.

Смерть-Врага в мужском и в женском обличье (близкий к матриархальному вариант) убивают и/или сжигают, чтобы положить конец ее бессмертию: герой побеждает чудовище в бою, но предают не водной смерти в бочке, а огню, и затем - ветру. Само чудовище при этом необходимо лишить доступа к воскрешающей силе огня – герой отрубает ему огненный палец¹⁰¹². Окончательность (единственность) смерти выражена в образе единственного удара, который следует нанести чудовищу: повторный удар (то есть, повторная смерть) его¹⁰¹³ или ее¹⁰¹⁴ воскресил бы (умерев в царстве мертвых, персонаж рождается в царстве живых).

Позитивные патриархальные гендерные отношения между матерью и сыном определяются профанацией женской роли в патриархальном мире. Единственная заслуга женщины, часто за ней признаваемая – она родит детей; в особенности – сыновей (у обычной женщины родится царственный или божественный сын или много сыновей, т.к. сыновья более ценны). «Вечная женская политика – это завоевание мужчины, через которого она может стать матерью детей, а значит – историей, судьбой, будущим. Ее глубокая сметка и военная хитрость неизменно направлены на отца ее сына».¹⁰¹⁵ Пусть ее заслуга мала, но все же в одиночку мужчина сделать этого не может. Дракон¹⁰¹⁶ или поп¹⁰¹⁷, думающие иначе, подвергаются осмеянию. Можно видеть в этом влияние эгалитарной или матриархальной системы ценностей.

Однако гендерная иерархия превалирует над возрастной, что выражается в символической инверсии рождения: сын помогает чудесному спасению матери, помогает ей выбраться на свет из бочки. Счастье, благосостояние и жизнь матери целиком зависят от сына. Мать смиряется перед сыном. Сын главнее, он не подчиняется матери, как в системе матриархальных гендерных стереотипов, а «ставит ее на место». Грубость «добра молодца» к старой женщине никак не наказывается, а, парадоксальным образом, поощряется: они указывают ему верный путь, к жене-счастью¹⁰¹⁸. Хорошая патриархальная мать так и приучает сыновей – отец (мужчина) может и должен проявлять деструктивность¹⁰¹⁹.

Прославляется жертвенная мать, мать-мученица. Жертва матери (сыну) никак не вознаграждается, принимается как нечто само собой разумеющееся. В крайних, плутовских вариантах ценность матери профанируется: сын убивает мать и с большой выгодой торгует ее трупом¹⁰²⁰.

В матриархальном мире мать милостива, в эгалитарном – милосердна, а в патриархальном – жертвенна. Ее жертвенность смягчает отцовскую холодность, поскольку патриархальный отец справедлив в рамках отцовского права, то есть расчетлив. Может быть поэтому вторичный брак женщины не осуждается¹⁰²¹ – мы не нашли фигуры злого отчима, изводящего неродных детей, и потворствующего своим, который был бы аналогией злой мачехи, хотя в русских народных сказках присутствуют плохой отец, чужой человек (не муж матери, а «полюбовник») в роли плохого отца¹⁰²², и плохой законный отец, тесть-чудовище, - Морской царь или Кощей.

В системе матриархальных гендерных стереотипов не принципиально, есть у женщины муж, или нет, его роль факультативна. В системе патриархальных гендерных стереотипов женщина с детьми – бедная вдова, что символизирует неполноту ее брака-мира или неудачу попытки отыскать мужа в себе самой. Место мужа и главы занимает сын. Наследство переходит от отца к сыну, минуя мать. Сын волен промотать богатое наследство отца¹⁰²³. Но сын может и принести ей счастье – своим героизмом или талантами¹⁰²⁴.

Если в матриархальной системе мать (или материнская фигура) учит сына обращению с женщинами или защищает его от злой жены, то в патриархальной системе мать предупреждает сына о коварстве женщин: Баба-Яга сообщает Ивану- царевичу, что сестра сделает ему много вреда¹⁰²⁵.

Негативные патриархальные отношения между матерью и сыном несут отпечаток матриархальной божественности матери, но в системе патриархальных гендерных стереотипов Баба-Яга – не Великая Мать системы матриархальных гендерных стереотипов, которая может проявить милость или немилость, а воплощение прожорливой смерти, которая ничего не даст - ни из милости, ни по заслугам. Ее можно только обмануть, бежать от нее, украсть у нее ее имущество¹⁰²⁶. В некоторых вариантах герою удается подсунуть ей на съедение ее же собственных дочерей¹⁰²⁷, а в некоторых – обессилить и убить ее самое¹⁰²⁸.

Плохая мать чаще – не родная, а всего лишь – законная, мачеха. Соблюдение возрастной иерархии в отношениях мать-сын ни к чему хорошему привести не может: пасынок проявляет кротость по отношению к мачехе, старающейся его «извести», но она лишь возобновляет свои попытки. На третий раз терпение кончается: «Иван купеческий сын сел на коня, поскакал в чистое

Но и родная мать в патриархальном мире бывает плохой. Мать отказывает жертвовать сыну своей личной жизнью, заводит внебрачные отношения с мужчиной. Не-законная отцовская фигура («полюбовник») рисуется убийцей. Мать вступает в союз с убийцей, готова зарезать собственных сыновей ради жадного любовника¹⁰³⁰. Иногда наказание (мщение) матери состоит в том, что ее покидают на старости лет жить одну¹⁰³¹ так же, как она вынудила маленьких еще детей бежать из дому, под угрозой смерти. Иногда над матерью осуществляется то, что она намеревалась совершить по отношению к детям. «Отец приказал изрубить старуху на мелкие части»¹⁰³². Мать - коварная злая ведьма, готовая убить своего сына, чтобы, обвинив в том сестру мужа, ее погубить¹⁰³³. Между женщинами идет соревнование уже не столько за материнство, сколько за право занимать место рядом с мужчиной.

В системе эгалитарных гендерных стереотипов превалирует мудрая, интуитивная мать, знающая, что ждет ее детей. В системе матриархальных гендерных стереотипов женские фигуры премудры (всеведущи и всезающи). В системе патриархальных гендерных стереотипов мы встречаем мать-дуру, по глупости продающую сына¹⁰³⁴ - еще одно доказательство необходимости соблюдения гендерной иерархии.

Символическая мать в системе патриархальных гендерных стереотипов - это Барыня, профанный персонаж, лишенный всякого авторитета. Она глупая, жадная, похотливая. Ее власть – это власть денег. Подтекст Заветных сказок о барыне: женщина, если ей дать в руки деньги, потратит их впустую, а то и во вред, в буквальном смысле слова - на рго¹⁰³⁵. Такой же глупой, жадной но еще и хитрой является другая авторитетная материнская фигура - матушка (попадья). Символический сын (мужик) ниспровергает их материнский авторитет и устанавливает над ними мужскую власть – оуиуе их, утверждая доминирование мужской власти (потенции) над женщиной по отношению к власти сословной, власти госпожи над слугой¹⁰³⁶. Поэтому подобный сюжет более всего распространен в Заветных сказках. Служба Госпоже пародируется и профанируется: мужчина, предусмотрительно взяв вперед сказочную оплату за сексуальные услуги, с удовольствием их оказывает. Особое удовольствие доставляет глумление, издевательство над барыней¹⁰³⁷.

Позитивные патриархальные отношения между матерью и дочерью должны поддерживать патриархальный мир. Хорошая мать может только научить дочь терпению, послушанию и самоотречению. В системе патриархальных гендерных стереотипов (хорошая) женщина - мученица, а не героиня. Научив дочь патриархальной женской добродетели мученичества, она умирает, еще до начала сказки¹⁰³⁸. Дочь матери-гонительницы научена быть кроткой отцом. Она заступается за мать- гонительницу: наказание виновных должно исходить из высшей мужской инстанции¹⁰³⁹.

В патриархальной системе отношения между женщинами вторичны и второстепенны, по отношению женщины к мужчине. Мать безжалостна к дочери и учит ее не жалеть себя там, где речь идет о расположении мужчины (отрезает ей палец)¹⁰⁴⁰. Дочь безжалостна к матери, выдает ее тайну и помогает мужчине ее убить¹⁰⁴¹.

Плохая мать в системе патриархальных гендерных стереотипов - мачеха, от которой не может защитить слабый отец. Тогда идет апелляция к высшему мужскому божеству, которое наводит порядок: покорная женщина («посинела от холода, а все говорит, что тепло») награждается, непокорная (ругается, что холодно) казнится. Плохая мать балует (родных) дочерей, это доводит их до беды – они не могут пройти инициацию и погибают¹⁰⁴². В системе матриархальных гендерных стереотипов законная мать помогает мужу дочери, восстанавливает их союз, в системе патриархальных гендерных стереотипов, напротив, мужчина должен вторгнуться в отношения мать-дочь, иначе мать погубит дочь.

В крайнем варианте, близком к матриархальному негативу отношений матери и дочери, рассеянная мать зажаривает и съедает дочь. Мы помещаем этот сюжет в системе патриархальных гендерных стереотипов, поскольку это мужская победа над женским божеством: Плут обманывает прожорливую Ягу-смерть¹⁰⁴³ и пресекает ее род. Возможна инверсия отношений мать-дочь: не мать кормит (грудью) дочь, а наоборот: Баба-Яга прилетает сосать девушке “груди белые”. Противоестественное деяние пресекается мужчинами, братскими фигурами¹⁰⁴⁴. Замена Бабы-Яги на змея (вариант № 200) трактуется Потебней как злодейство мужчины по отношению к женщине: контакт с ним не оплодотворяет, а иссушает¹⁰⁴⁵.