Негативные патриархальные отношения между отцом и сыном разрушительные для системы. Отцовское злоупотребление своей властью состоит в том, что он хочет не сохранения отцовского права, а продления своей власти. Прежде всего, это выражается в отношение к сыну как имуществу. Иерархические отношения включают разную степень неравноправия сторон: старший- младший; начальник – подчиненный; хозяин – работник; господин – слуга; владелец – раб. Каждая их этих оппозиций подразумевает договор, согласно которому доминирующему члену дается все больше свободы (от другого) и власти над ним, а субординированный член все более несвободен, подвластен. Крайняя степень бесправия – рабство, когда сын (реальный или символический) низводится на уровень имущества без обязательств старшего и без прав младшего. Такой «договор» даже с патриархальной точки зрения понимается как «беззаконный». Ребенка или слугу при этом ценят так, как ценят неодушевленные вещи или скотину. Так, например, убитый «убогим» братом ребенок богатого брата не оценивается и копейкой. За то, чтобы не отдавать убогому брату жену, ее хозяин платит за неотчуждение этого имущества: «пятьдесят рублев, да корову с теленком, да кобылу с жеребенком, да четыре четверти хлеба». Цена сохранения хозяином лошади в той же сказке: «денег пять рублев, да три четверти хлеба, да коза дойная». Цена сохранения собственной жизни (это имущество тоже должно было по суду быть отчужденно у его хозяина): «денег двести рублев, да лошадь, да пять четвертей хлеба»1101. Владелец может и злоупотребить имуществом: сына (и жену) можно просто выбросить в море1102, выгнать1103, подвергнуть мучительной смерти1104.
Подчинение родителю абсолютное. Необходимо исполнить любое родительское распоряжение, не щадя собственной жизни и жизни друга: отец велит сыну зарезать выращенного им коня-счастье; сын просит только небольшой отсрочки1105. Однако сказочный сын ведет себя по отношению к негативному отцу покорно только до момента возмужания. Царь-отец приказывает верному слуге и / или сыну прыгнуть в кипящую воду (молоко), сын исполняет этот приказ. Но момент огненно-водяной смерти является и моментом нового рождения. (В строго патриархальных гендерных стереотипах герою помогает его конь, в системе матриархальных гендерных стереотипов – жена-божество). Тем самым воспроизводится основной миф, поскольку перерождение героя означает немедленную смерть отца-соперника – он погибает в том же котле.
В системе эгалитарных гендерных стереотипов между старшим и младшим существует любовь, их уравнивающая. В системе патриархальных гендерных стереотипов существуют взаимные обязательства, договор. Негативный патриархальный отец не соблюдает договор.
В жесткой (лишенной представления о заслугах низших и проступках высших) иерархии – старший остается старшим по праву первородства или - родства. У него может быть меньше ума, силы, заслуг, но младший все равно обязан ему подчиняться. В системах, где подчиняются старшему по званию, автоматически возникает принцип некомпетентности1106 (старшего). В результате место расчета царит произвол. Отец награждает непричастных к подвигу старших братьев и наказывает невиновного сына, имеющего перед ним заслуги1107 Авторитетная фигура не исполняет своей функции: царь не следит за тем, чтобы соблюдался закон, а сам его нарушает; военачальник (генерал) оказывается предателем; министр не может добыть денег; советники («бояре и енаралы») не могут дать совета; священник заключает договор с чертями; старик не обладает мудростью.
Особо следует выделить символическое родство мужика с барином-батюшкой – важный негативный патриархальный гендерных стереотип, изображающий дисфункцию символического отца. Отец-барин - жадный, глупый, рогоносец. Это не-мужчина, он не трудится. Барин только отбирает результаты труда Мужика, не проявляя о нем никакой отеческой заботы1108. Мастер оказывается имуществом, собственностью у барина, который ничего не умеет, кроме как отдавать (плутовские, беззаконные) приказы слугам, ибо располагает властью.
Образ мужика-имущества, тем не менее, амбивалентен, как и образ Дурака. С одной стороны, мужик - такое же имущество, как земли, леса, скот. С другой стороны, это (символический) сын сакральной Матери-Земли, а не земного царя, поэтому первенство будет принадлежать ему, аналогично тому, как самым сильным из матриархально рожденных сыновей оказывается не сын царицы, а сын суки или коровы. Сила крестьянского сына, полученная им из рук святого, позволила бы ему «поворотить подвселенную». Так много не нужно; ему оставляют силу, достаточную для победы над змеем1109 (войском1110), подтверждающей его право на воцарение. В матриархальных и близких к ним поворотах сюжета герой получает (необходимую и достаточную) силу из рук женской (материнской) фигуры.
Отказ от позитивной оценки заслуг низшего члена иерархии ведет к бунту, к мести. Субординированный член жесткой иерархии прибегает к плутовству или силе. Мужик (солдат) хитростью становится сам попом, купцом, барином, царем. Сын хитростью и/или силой сохраняет свое счастье – волшебного коня1111; силой и/или хитростью отбирает обратно то, что у него отнято отцом (попом1112, барином1113, царем1114); берет то, что ему «причитается». Бунт против безвластья, за свободу (равноправие) относится к системе эгалитарных гендерных стереотипов, бунт в борьбе за власть – к системе матриархальных и патриархальных гендерных стереотипов. Для бунта и мести в системе патриархальных гендерных стереотипов характерно совершение насилия не только «для пользы» но и для удовольствия, аналогично системе матриархальных гендерных стереотипов.
Главное нарушение отцовского закона: негативный патриархальный отец препятствует браку сына, смене поколений. Отец покушается на жену сына и казнит его мать, свою законную жену1115; царь покушается на жену стрелка1116; мастер стремится уничтожить им же обученного ученика1117. Поэтому центральный негативный отцовский образ – это образ чудовища, сближенный с образом поглощающей смерти, водной или огненной. Негативизация отцовского образа служит оправданию его ниспровержения и казни. Сын
освобождается от сыновнего долга – он больше ничем обязан отцу за свое рождение и вскармливание. Убив отца-смерть, сын возрождается к жизни в качестве мужа и отца – рождает себя сам, воспроизводя основной миф. Герою, антагонисту Кощея (чья смерть находится в точке его зачатия), предстоит пройти по оси времени назад1118, созерцая стадии пренатального развития плода в обратном порядке, добраться до оплодотворенной яйцеклетки, вынуть из нее сперматозоид и отломить ему «хвостик», то есть окончательно убить Отца, чтобы ничем не быть ему обязанным, (что сближает основной миф с матриархальным отрицанием мужской роли в рождении ребенка). «Сколько ни бился Кощей … а пришлось ему помереть! Иван-царевич пошел в дом Кощея, взял Василису Премудрую и воротился домой. После этого они жили вместе долго и счастливо.»1119.
Достарыңызбен бөлісу: |