Доклад российских неправительственных организаций по соблюдению Российской Федерацией Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания в период 2006 – 2012 годы Октябрь 2012



жүктеу/скачать 1 Mb.
бет10/14
Дата02.07.2016
өлшемі1 Mb.
#172083
түріДоклад
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   14

ВОПРОС 32.

  1. Меры государственной защиты свидетелей и потерпевших в Чечне не просто недостаточны, - они порою оборачиваются против тех, кого должны защищать.

  2. В начале августа 2009 г., вскоре после похищения и убийства Натальи Эстемировой, работавший с ней ранее сотрудник ПЦ «Мемориал» Ахмет Гисаев заметил за собой слежку, возникла опасность его похищения и «исчезновения». Когда ПЦ «Мемориал» эвакуировал Гисаева из Чечни и проинформировал об этом следователя, ведшего дело об убийстве Эстемировой (по которому Гисаев проходил свидетелем), следователь одобрил это решение, заметив: «Я, конечно, мог бы по решению суда обеспечить Гиссаеву госзащиту. Однако где гарантия, что охранять его не поставили бы тех же, кто за ним следил?».

  3. Обоснованность этого предположения полностью подтвердилась год спустя, когда меры госзащиты были применены к родственникам Ислама Умарпашаева (см. п 389).

  4. В связи с тем, что следователь Гайрбеков, который вел дело, понимал, что пребывание Умарпашаевых на территории Чечни в ожидании следственных действий представляет угрозу для их жизни, он вынес постановление о применении к ним мер государственной защиты. Это поручение было направлено для исполнения в Центр государственной защиты (ЦГЗ) при МВД по ЧР. Оперативный сотрудник ЦГЗ Атланбаев, который должен был осуществлять непосредственную охрану семьи Умарпашаевых, вступил в сговор с Цекаевым, командиром ОМОН МВД по ЧР (в расположении которого ранее содержался похищенный Ислам Умарпашаев), и принудительно доставил отца и брата Ислама на квартиру Цекаева. Там в присутствии Атланбаева Цекаев и его подчиненные несколько часов принуждали потерпевших «забрать все свои заявления», в том числе в ЕСПЧ. В настоящее время этот эпизод расследуется в рамках основного уголовного дела, возбужденного по факту похищения Ислама Умарпашаева.

ВОПРОСЫ 33-35

  1. В вопросах № 33, 34, 35 к Пятому периодическому докладу РФ Комитет против пыток просил власти РФ сообщить о результатах расследования жалоб на пытки и другие формы жестокого обращения в ЧР, о числе должностных лиц, привлеченных к ответственности, о результатах осуществления разработанной федеральным правительством Комплексной программы по борьбе с похищениями людей и розыску пропавших без вести лиц на 2006-2010 годах.

  2. Для оценки ситуации с расследованием дел этой категории и с розыском без вести пропавших важным источником служат дела, по которым ЕСПЧ признал Россию виновной в нарушении статей 2 (право на жизнь), 3 (запрет пыток и жестокого обращения), 5 (право на свободу), 13 (право на эффективное средство правовой защиты) ЕКПЧ.

  3. На настоящий момент ЕСПЧ вынес более двухсот постановлений по жалобам жителей Северного Кавказа. Жалобы были поданы в связи с нарушением прав заявителей представителями государства в ходе военных действий или борьбы с терроризмом. Девять десятых жалоб поступили от жителей ЧР108, в основном, на нарушения ст. 2, 3 и 5 ЕКПЧ. Практически во всех постановлениях Россия признана виновной в нарушении ст. 13 ЕКПЧ.

  4. После вступления постановления ЕСПЧ в силу власти РФ в установленный срок всегда выплачивали заявителям назначенную судом компенсацию, - и этим ограничивались. Ни по одному из преступлений, о которых шла речь в постановлениях ЕСПЧ, не было проведено эффективного расследования, ни одно уголовное дело не передано в суд, ни один человек не был привлечен к уголовной ответственности. Если речь шла о насильственных исчезновениях людей, их судьба так и не была установлена.

  5. В настоящее время по некоторым из этих дел есть угроза применения срока давности в соответствии с УК РФ (который ограничивает возможность привлечения к уголовной ответственности сроками в 10 или 15 лет после совершения преступления) – тогда безнаказанность восторжествует.

  6. В качестве примера приведем ситуацию с 39 делами по жалобам жителей ЧР, в которых интересы заявителей представляли юристы ПЦ «Мемориал» и Европейского центра защиты прав человека в рамках совместного проекта. В жалобах речь шла о преступлениях, совершенных силовыми структурами и правоохранительными органами в ходе вооруженного конфликта и контртеррористичексих операций. По этим жалобам ЕСПЧ принял постановление о нарушении РФ ст. 2, 3, 5, 13 ЕКПЧ.

  7. 20 дел касались фактов установленной гибели людей от чрезмерного или необоснованного применения силы, внесудебных казней, пыток и жесткого обращения (с летальным исходом и без него):

Гончарук против России (Goncharuk v. Russia, № 58643/00), Мусаев и другие против России (Musayev and others v. Russia, No 57941/00, 60403/00, 58699/00), Тангиева против России (Tangiyeva v. Russia, № 57935/00), Хашиев и Акаева против России (Khashiyev and Akayeva v. Russia, № 57942/00, 57945/00), Исаева, Юсупова и Базаева против России (Isayeva, Yusupova and Bazayeva v. Russia, № 57947/00, 57948/00, 57949/00), Исаева против России (Isayeva v. Russia, 57950/00), Битиева, Идуева и Бизиева против России (Bitiyeva Iduyeva, Bisiyeva v. Russia, № 57953/00, 37392/03), Махаури против России (Makhauri v. Russia, № 58701/00), Кукаев против России (Kukayev v. Russia, № 29361/02), Умаева против России (Umayeva v. Russia, № 1200/03), Халитова против России (Khalitova v. Russia, № 39166/04), Межидов против России (Mezhidov v. Russia, № 67326/01), Абуева и другие против России (Abuyeva and others v. Russia, № 27065/05), Амуева и другие против России (Amuyeva and others v. Russia, № 17321/06), Гисаев против России (Gisayev v. Russia, 14811/04), Хамбулатова против России (Khambulatova v. Russia, № 33488/04), Эсмухамбетов против России (Esmukhambetov v. Russia, № 23445/03), Альбеков, Минкайлов и Успанова против России (Albekov, Minkailov and Uspanova v. Russia, 68216/01), Алаудинова против России (Alaudinova v. Russia, № 32297/05), Исаев и другие против России (Isayev and others v. Russia, № 43368/04).

  1. Другие 19 дел касаются насильственных исчезновений. В них установлена ответственность правоохранительных органов за похищения и/или отсутствие эффективного расследования преступлений. Местонахождение похищенных людей не установлено, есть серьезные основания полагать, что они погибли:

Магомадов против России (Magomadov v. Russia, № 68004/01), Садулаева против России (Sadulayeva v. Russia, № 38570/05), Абаева и другие против России (Abayeva and others v. Russia, № 37542/05), Алихаджиева против России (Alikhadzhiyeva v. Russia, №68007/01), Аюбов против России (Ayubov v. Russia, № 7654/02), Капланова против России (Kaplanova v. Russia, № 7653/02), Льянова против России (Lyanova v. Russia, № 12713/02), Мусаева против России (Musayeva v. Russia, № 12703/02), Умаров против России (Umarov v. Russia, № 12712/02), Берсункаева против России (Bersunkayeva v. Russia, № 27233/03), Бетаев против России (Betayev v. Russia, № 37315/03), Муцаева и Тепсуркаева против России (Mutsayeva and Tepsurkayev v. Russia, № 24297/05), Магомадова против России (Magomadova v. Russia, № 2393/05), Абдулкадырова и другие против России (Abdulkadyrova and others v. Russia, № 27180/03), Дубаев и Берснукаева против России (Dubayev and Bersnukayeva v. Russia, № 30613/05, 30615/05), Хуцаев и другие против России (Khutsayev and others v. Russia, № 16622/05), Ильясова против России (Ilyasova v. Russia, № 26966/06), Матаева и Дадаева против России (Matayeva and Dadayeva v. Russia, № 49076/06), Мааевы и Алихаджиева против России (Maayevy and Alikhadzhiyeva v. Russia, № 7964/07, 37193/08)..

  1. В делах Исаева, Юсупова и Базаева против России (57947/00, 57948/00, 57949/00), Абдулкадырова и другие против России (27180/03) и Хуцаев и другие против России (16622/05) ЕСПЧ также установил нарушение права на собственность (ст. 1 Протокола 1 к ЕКПЧ) в связи с разрушением имущества или обыском в жилище.

  2. В каждом деле для исполнения индивидуальных мер необходимо провести эффективное расследование совершенных правонарушений и преступлений. В постановлениях ЕСПЧ описаны конкретные недостатки в расследовании, из-за которых оно признано неэффективным.

  3. Опираясь на вынесенные ЕСПЧ постановления, ПЦ «Мемориал» направлял в следственные органы ходатайства, в которых были описаны основные недостатки в расследовании дел, выявленные ЕСПЧ, и предлагались для проведения эффективного расследования необходимые конкретные следственные действия.

  4. Следственный комитет иногда возобновляет расследование по делам, но не проводит следственные действия, вытекающие из постановлений ЕСПЧ, - то есть новое расследование страдает теми же недостатками, что и прежнее.

  5. У российских властей отсутствует политическая воля к расследованию преступлений, совершенных в ходе чеченского конфликта: в ряде дел следственными органами были собраны серьезные и прямые доказательства причастности военнослужащих или сотрудников правоохранительных органов к совершенным преступлениям, но расследование было приостановлено, и дела не доведены до суда.

  6. В ноябре 2010 г. были поданы ходатайства по делам: Абаева против России, Дубаев и Берсункаева против России, Ильясова против России, Берсункаева против России.

  7. 22 ноября 2010 г. по делу Берсункаевой был получен ответ из СУ СК РФ по ЧР: расследование уголовного дела приостановлено, отсутствуют основания для его возобновления, т.к. необходимые следственные действия были уже проведены. 26 ноября аналогичный ответ был получен по делу Абаевой. 20 декабря был получен ответ по делу Дубаевой и Берсункаевой: уголовное дело приостановлено из-за невозможности установить лицо, совершившее преступление.

  8. Мы с сожалением вынуждены констатировать, что ни по одному из вышеперечисленных дел так и не было проведено эффективное расследование, ни одна из вышеперечисленных мер общего характера не была предпринята властями РФ.

  9. Все это ярко иллюстрирует атмосферу безнаказанности по отношению к преступлениям, совершенным представителями государственных силовых ведомств, культивирующуюся властями РФ.

  10. За прошедшие с момента рассмотрения Четвертого периодического доклада РФ ситуация в ЧР коренным образом изменилась.

  11. Относительно расследования тяжких преступлений против личности, в том числе и похищений людей, совершенных т.н. «кадыровцами», - сотрудниками силовых ведомств, подконтрольных Р. Кадырову, в которых значительную долю составляют бывшие боевики, известно несколько приговоров, вынесенных в конце 2006 г. и в 2007 г. Тогда в ЧР шло становление власти Р. Кадырова, которому противостояли находящиеся в федеральном подчинении структуры: прокуратура ЧР и оперативно-розыскное бюро № 2 (ОРБ-2). Этой борьбой можно объяснить то, что прокуратура при содействии ОРБ-2 довела до суда несколько дел об организованных преступных группировках в рядах «кадыровцев».

26 декабря 2006 г. вынесен обвинительный приговор пятнадцати бывшим сотрудникам «Антитеррористического центра», ППСМ-2 и других подконтрольных Кадырову подразделений милиции (Чапанову, Абузидову, Бурханову, Эдишеву, Каштарову, Солтаханову и др.), в 2004–2006 гг. «сколотившим устойчивую банду» и, «находясь при исполнении служебных обязанностей», грабивших местных жителей.

29 октября 2007 г. был вынесен обвинительный приговор Руслану Асуеву, заместителю командира роты «Нефтяного полка» (полк милиции Управления вневедомственной охраны при МВД ЧР), и двум его подчиненным: от 13 до 17 лет лишения свободы. Асуев, лейтенант милиции, создал устойчивую преступную группу из сотрудников МВД по ЧР, «Антитеррористического Центра» и бывших сотрудников Службы безопасности Президента ЧР. Эта группа похищала и убивала людей, которым подбрасывали оружие и «пояса шахида», объявляя их «уничтоженными террористами». Так члены «банды Асуева» обеспечивали себе успешное продвижение по службе109. Еще 26 января 2007 г. были осуждены два других члена «банды Асуева» – Ислам Агаев и Аслан Джамулаев, служившие в «Антитеррористическом Центре». В приговоре указано, что подсудимые «в составе устойчивой вооруженной группы, под видом подразделения Антитеррористического Центра совершили бандитизм, состоявший в нападениях на людей, которые впоследствии были убиты». Банда отличалась «стабильностью состава, тесной взаимосвязью между ее участниками, строгим распределением ролей» и согласованностью действий членов. Агаев был приговорен к 13 годам лишения свободы, Джамулаев – к 12,5.

  1. Впоследствии никаких подобных расследований ни Прокуратура, ни затем Следственный комитет не проводили.

  2. С конца 2007 г. сотрудники прокуратуры ЧР и Следственного управления СК РФ по ЧР поставлены в условия, когда они не могут полноценно расследовать подобные преступления – органы МВД по ЧР с ними абсолютно не считаются, их поручения злостно не выполняются. Следователи подчас прямо говорят потерпевшим, что не будут даже пытаться допрашивать предполагаемых участников похищений, так как это может им грозить тяжкими последствиями, вплоть до угрозы жизни и здоровью.

  3. Департамент по исполнению решений ЕСПЧ Совета Европы (СЕ) в Меморандуме от 27 мая 2010 г. CM/Inf/DH(2010)26 в очередной раз обратил внимание на систематическое неисполнение РФ мер общего характера по постановлениям ЕСПЧ, относящимся к действиям государственных органов на территории ЧР. Комитет Министров неоднократно отмечал: для исполнения этих решений необходимы не только многочисленные меры индивидуального характера для восстановления прав пострадавших, но и меры общего характера для предотвращения подобных нарушений в дальнейшем. Достаточные меры общего характера не принимаются.

  4. С ноября 2009 г. в ЧР действует сводная мобильная группа (СМГ) представителей различных российских правозащитных организаций. СМГ получает и верифицирует сведения о нарушениях прав человека в ЧР, о пытках и похищениях людей, и выявляет причины неэффективного расследования по таким категориям дел. Юристы СМГ ведут общественное расследование по заявлениям граждан, представляя законные интересы лиц, признанных потерпевшими по уголовным делам. В ходе этой работы СМГ неоднократно сталкивалась с процессуальными нарушениями разного рода и уровня. Следственные органы фактически лишены возможности расследовать дела такого рода, как из-за саботажа структур МВД по ЧР, которые систематически не выполняют поручения следователей, так и из-за неспособности руководства следственных органов исправить ситуацию. Как правило, сами следователи не проявляют усердия в расследовании преступлений, к которым, возможно, причастны сотрудники правоохранительных органов.

  5. Дела о похищениях людей наиболее трудны для расследования правоохранительными органами ЧР. Руководители МВД, Прокуратуры и Следственного комитета издали несколько межведомственных приказов, касающихся раскрытия, расследования и прокурорского надзора по таким делам (совместный приказ Прокуратуры ЧР, СУ СК при прокуратуре РФ по ЧР, МВД по ЧР от 25 марта 2008 г. №25-15/27/128 «О порядке разрешения заявлений и сообщений о безвестном исчезновении граждан»; совместный приказ Прокуратуры ЧР, СУ СК при прокуратуре РФ по ЧР, МВД по ЧР от 05 февраля 2009 г. №7-15/10/77 «Об организации надзора и ведомственного контроля за розыском лиц, пропавших без вести, укреплении законности при регистрации и разрешении заявлений и сообщений о безвестном исчезновении граждан и исполнении требований указания Генерального прокурора РФ и МВД РФ №83/36 от  20 ноября 1998 г.; Инструкция о порядке рассмотрения заявлений, сообщений о преступлениях и иной информации о происшествиях, связанных с безвестным исчезновением граждан, утв. Приказом ГП РФ и МВД РФ от 27 февраля 2010 г. №70/122). Осуществление этих весьма прогрессивных по своей сути нормативных актов происходит плохо.

  6. В марте 2009 г. для расследования уголовных дел, фабула которых рассматривалась ЕСПЧ, приказом Председателя СК РФ сформирован 2 (в настоящее время – 3) отдел по расследованию особо важных дел СУ СК при прокуратуре РФ по ЧР, ведущий расследование большинства дел, которыми занимается СМГ.

  7. За три года стало ясно: ни издание прогрессивных ведомственных приказов, ни создание специального подразделения на ситуацию не повлияло.

  8. В Пятом периодическом докладе РФ говорится о расследовании пыток и похищений людей в ЧР. В п. 365 доклада указано, что в производстве упомянутого отдела № 2 (ныне - №3) находится 206 дел и подчеркнуто, что «в результате принятых мер по некоторым уголовным делам имеется положительная динамика, в частности, установлены с достаточной полнотой обстоятельства происшедших событий, имеются данные на лиц, причастных к преступлениям». В п. 374 сказано, что при расследовании дел о похищениях, следователи «не ограничиваются стандартным комплексом следственных действий».

  9. На деле следователи не выполняют (или лишены возможности выполнить) стандартные и очевидно необходимые следственные действия. Комплекс нестандартных следственных действий остается благим пожеланием: СМГ не известно ни одного случая выполнения этих рекомендаций.

  10. Работа СМГ по делам о похищениях граждан показывает полную беспомощность следственных органов в ЧР. В каждом из дел одна из основных версий - причастность сотрудников правоохранительных органов ЧР, начиная с 2009 г. (не в период «активной фазы» «контртеррористической операции»). Среди этих дел - дело о похищении в ночь с 4 на 5 августа 2009 г. из собственного дома неизвестными вооруженными лицами в масках Абдул-Язита Денилбековича Асхабова, - следствие пыталось проверить причастность к похищению сотрудников ППСМ-2 им. Кадырова; задержание сотрудниками «Нефтяного полка» 21 октября 2009 г. Саид-Салеха Абдулганиевича Ибрагимова и его последующее исчезновение; похищение и последующее исчезновение Заремы Исмаиловны Гайсановой 31 октября 2009 года в ходе спецоперации, которой руководил лично Р. Кадыров. Следственные органы своевременно не реагировали на заявления граждан, а когда, после вмешательства правозащитников из СМГ, все же пытались вести расследование, то органы МВД по ЧР не сотрудничали со следствием. В результате возможность эффективно расследовать эти преступления практически была утрачена.

Исключение составляет дело о похищении 11 декабря 2009 г. Ислама Ирисбаевича Умарпашаева неизвестными вооруженными лицами из своего дома в г. Грозном. 2 апреля 2010 г. Умарпашаев был отпущен из места незаконного содержания. Со слов Умарпашаева, его держали в подвале на территории базы отряда милиции особого назначения (ОМОН) МВД по ЧР. Пока дело находилось в производстве СУ СК по ЧР, следствие практически велось. Когда же в январе 2011 г. дело было передано старшему следователю по особо важным делам ГСУ СК РФ по СКФО И.А. Соболю, тот предпринял необходимые следственные действия: проверку показаний на месте, выемку фотографий сотрудников ОМОН для проведения опознания, но он встретил активное сопротивление должностных лиц правоохранительных органов ЧР, причем подобные незаконные действия остаются без надлежащей реакции правоохранительной системы. Дело Умарпашаева не утратило правовую перспективу во многом благодаря упорству и принципиальности следователя И.А. Соболя.

  1. Отказы в возбуждении уголовных дел, отказы в предоставлении материалов проверок для ознакомления, иные многочисленные процессуальные нарушения права пострадавшего на доступ к правосудию (и, в конечном итоге, на возмещение и компенсацию вреда), допускаемые сотрудниками СК – происходит как из-за недобросовестного отношения следователей к выполнению своих обязанностей, так и из-за отсутствия процессуального контроля и надзора со стороны руководства следственных органов и прокуроров. Руководитель следственного органа уполномочен «проверять материалы проверки сообщения о преступлении или материалы уголовного дела, отменять незаконные или необоснованные постановления следователя» (п.2 ч.1 ст.39 УПК РФ). Юристы СМГ в судебном порядке добивались отмены незаконных процессуальных решений об отказе в возбуждении уголовных дел, выносимых следователями в ходе производства по уголовным делам и материалам проверок. Руководство следственных органов отменяло эти решения лишь после подачи юристами СМГ жалоб в различные инстанции, не используя собственные полномочия, возможно, полагая, что заявитель или потерпевший по юридической безграмотности не будет их обжаловать. Бездействует и прокуратура, хотя ей возвращены полномочия по отмене незаконных процессуальных решений.

  2. Системой стало в ЧР нарушение права потерпевших на доступ к результатам расследования, отказы в ознакомлении с материалами приостановленных уголовных дел. Из 6 жалоб на подобные отказы юристы СМГ выиграли в суде 4, в одном случае отказ был отменен руководством СК. Но затем следственные органы начали использовать для отказа незаконное засекречивание части материалов. Засекречивали и дела, ранее предоставлявшиеся для ознакомления. При этом сотрудники СУ СК РФ по ЧР нарушали законодательство о государственной тайне: засекречивание производили ненадлежащие должностные лица, не имевшие полномочий относить материалы к сведениям, составляющим государственную тайну; с нарушением процедуры и порядка засекречивания; засекречивали несоразмерно, ссылаясь на защиту персональных данных сотрудников правоохранительных органов, закрывали не только соответствующие части протоколов допросов, но и сами показания.

  3. Весьма показательной является реакция властей на информацию о проблемах с расследованием указанной категории дел.

  4. В подготовленной в начале 2011 г. юристами Межрегиональной общественной организации «Комитет против пыток» (МРО КПП) аналитической справке по итогам работы СМГ рассмотрены систематические нарушения при производстве по делам о похищениях жителей ЧР. Справка была направлена в различные официальные инстанции, как федеральные, так и региональные. Большинство адресатов просто переслали этот документ в СК РФ и Генеральную прокуратуру РФ, в итоге были получены ответы по существу из Прокуратуры ЧР и СУ СК РФ по ЧР. Руководитель 2 отдела процессуального контроля СУ СК РФ по ЧР отчасти согласился с доводами, содержавшимися в обращении, и признал систематическое и ненадлежащее исполнение органами дознания запросов и поручений следователей по уголовным делам110, заметив: «принятыми мерами удалось улучшить сложившуюся ситуацию, значительно снизить количество фактов неисполнения, а также формального либо несвоевременного исполнения запросов и поручений следователей по уголовным делам, организовать взаимодействие следователей и оперативных служб».

  5. Заместитель прокурора ЧР Н.А. Хабаров также согласился с наличием проблем111: «органами следствия своевременно не проводятся неотложные следственные действия, не организовано надлежащее взаимодействие с оперативными службами в целях раскрытия преступлений. Ведомственный контроль за расследованием уголовных дел со стороны руководства Следственного комитета фактически не осуществляется. Конкретных мер к устранению выявленных нарушений закона, на которые указывается органами прокуратуры, не принимается. Виновные лица, допускающие нарушения закона, неэффективное расследование, к установленной ответственности не привлекаются. Имеют место факты укрытия преступлений, связанных с похищениями граждан, непосредственно самими следователями СУ СК РФ по ЧР… В результате несвоевременного возбуждения уголовных дел, ненаступательности и активности расследования, виновные лица скрываются, местонахождение потерпевших не устанавливается».

  6. Начальник отдела управления прокуратуры РФ по надзору за процессуальной деятельностью СК РФ Антипенко в ответе на запрос, сделанный депутатом, получившим обращение, указал: возможность оперативно раскрыть перечисленные преступления «утрачена на первоначальном этапе», поэтому их расследование «представляет особую сложность».

  7. В июне 2011 г. юристы МРО КПП составили и направили тем же адресатам повторные обращения, которые опять-таки были ими пересланы в прокуратуру и СК РФ. Начальник отдела Прокуратуры ЧР по надзору за процессуальной деятельностью органов СК РФ Медведев сообщил лишь, что в мае 2011 г. «на координационном совещании руководителей правоохранительных органов ЧР по вопросом состояния правоохранительных органов ЧР при учете, раскрытии и расследовании преступлений, связанных с безвестным исчезновением граждан и похищениями людей в ЧР, приняты меры по повышению эффективности расследования уголовных дел и раскрытия преступлений указанной категории, розыску лиц, пропавших без вести, а также улучшению механизма взаимодействия между следователями и органами дознания». И.о. руководителя 2 отдела процессуального контроля СУ СК РФ по ЧР Макеев почему-то ссылался на расследования похищений людей, совершенных в 2000-2005 гг. федеральными силовыми структурами, хотя в обращении речь шла о похищениях, совершенных в 2009 году. Макеев сослался также на «ненадлежащее оперативное сопровождение по уголовным делам сотрудниками территориальных отделов МВД по ЧР, неисполнение ими поручений о производстве оперативно-розыскных мероприятий и запросов следователя, а также формальный подход к исполнению своих служебных обязанностей».

  8. В целом ответы свидетельствуют о нежелании или невозможности Генеральной прокуратуры и СК РФ осознать и решать проблему неэффективного расследования похищения граждан в ЧР.

  9. СМГ неоднократно обсуждала проблему нерасследования похищений людей с руководством правоохранительных органов (Министр внутренних дел по ЧР Алханов Р.Ш., его первый зам. Янишевский А.Б., прокурор ЧР Савчин М.М., зам. прокурора ЧР Шавкута С.В., зам. начальника СУ СК по ЧР Пашаев С.М.), так и с Главой Чечни Кадыровым Р.А. Все они полностью или частично соглашались с наличием проблемы, высказывали готовность принять меры для ее решения, однако, никакого улучшения ситуации за все время работы СМГ в ЧР не произошло.

  10. Беспомощность следственных органов в ЧР подтверждается статистикой, которая содержится в Пятом периодическом докладе РФ. Так, в докладе сказано, что в 2008 г. в следственные органы поступило 102 сообщения о применении жестокого обращения. По результатам проведенных проверок по сообщениям о применении жестокого обращения в 2008 году уголовные дела не возбуждались (п. 359). В 2009 г. - 127 подобных сообщений, по результатам проверок - одно уголовное дело, по остальным - отказы в возбуждении уголовного дела (п. 361). С момента начала работы в Чечне и по 2009 г. СУ СК РФ поступило 151 заявление о похищении человека, возбуждено 71 уголовное дело, в 2008 г. – 19, в 2009 г. – 40, в суд в 2009 г. направлено одно уголовное дело, в 2008 году – 4 (п. 376). По фактам безвестного исчезновения граждан на территории ЧР за период с 2007 по 2009 г. поступило 427 заявлений, возбуждено 142 уголовных дела, в суд уголовные дела за все это время не направлялись (п. 377).

жүктеу/скачать 1 Mb.

Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   6   7   8   9   10   11   12   13   14



©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз
    Басты бет