Энциклопедический

Композиция «Т.» весьма сложна. В предисловии Лейб­ниц формулирует задачи исследования и намечает пути их решения с помощью своей теории предустанов-ленной гармонии. В «Предварит. рассуждениях о гар­монии веры с разумом» содержится аргументация в пользу оправдания веры «естеств. светом» разума, Далее идёт осн. раздел, состоящий из трёх частей, В 1-й части рассматриваются общие вопросы теодицеи, во 2-й — проблемы оправдания морального зла, в 3-й -вопросы оправдания физич. зла. В трёх приложениях в конце соч. фактически повторяется в более сжатой форме то, что сказано в осн. тексте.

Впервые издано в Амстердаме в 1710; нем. пер. 1726, 1883, 1925; англ. пер, E. Huggard, 1951. Рус. пер. в журн. «Вера и разум», 1887, № 13, 15-18; 1888, № 3; 1889, № 1, 2, 8, 14, 15; 1890, № 12, 14, 19, 28; 1891, № 1, 5, 6, 13, 14, 18, 21, 23; 1892, № 2-4, 6, 7, 11,

ТЕОЛОГИЯ (греч. εολονία, от eóς - бог и λόγος; — слово, учение), богословие, совокупность религ. докт­рин о сущности и действии бога, достроенная в формах идеалистич. умозрения на основе текстов, принимаемых как божеств. откровение. Одна из предпосылок Т,— концепция личного бога, сообщающего непреложное знание о себе через своё «слово», почему Т. в строгом смысле возможна только в рамках теизма или хотя бы в русле теистич. тенденций. Вторая предпосылка Т.— наличие достаточно развитых форм идеалистич. философии; осн. филос. истоки традиц. Т. христианст­ва, иудаизма и ислама — учения Платона, Аристотеля и неоплатонизма. Хотя Т. не может обойтись без филос. понятийного аппарата (ср. неоплатонич. термин «еди­носущный» в христ. «символе веры»), она по сути своей отлична от философии, в т, ч. и от религ. философии, В пределах Т. как таковой филос. мышление подчинено

ТЕОЛОГИЯ 675

гетерономным основаниям; разуму отводится служеб­ная герменевтич. (истолковательная) роль, он только принимает и разъясняет «слово божие». Т. авторитар­на; в этом смысле она отлична от всякой автономной мысли, в т. ч. философии. В патристике складываются как бы два уровня: нижний — филос. спекуляция об абсолюте как о сущности, первопричине и цели всех вещей (то, что называл Т. ещё Аристотель — синоним «первой философии», или метафизики); верхний уро­вень — не постигаемые разумом «истины откровения». В эпоху схоластики эти два вида Т. получили обозна­чение «естеств. Т.» и «богооткровенной Т.». Такая структура Т. наиболее характерна для традиц. докт­рин. Перенос акцента на мистико-аскетич. «опыт», запечатленный в предании, определяет облик право­славной Т.: единое предание не позволяет ни «естеств. Т.», ни библеистике вычлениться из своего состава. Про­тестантская Т. иногда тяготела к отказу от понятия «естеств. Т.»; в 20 в. такие тенденции стимулировались влиянием экзистенциализма, а также стремлением вы­вести Т. из плоскости, в к-рой возможно столкновение с результатами естеств.-науч. исследований и с филос. обобщениями этих результатов. Именно по вопросу о понятии «естеств. Т.» резко разошлись ведущие пред­ставители диалектической теологии — К. Барт и Э. Бруннер.

Догматич. содержание Т. понимается как вечное, абсолютное, не подлежащее какому бы то ни было ис-торич. изменению. В наиболее консервативных вари­антах Т., особенно в католич. схоластике и неосхола­стике, ранг вневременной истины дан не только «слову божию», но и осн. тезисам «естеств. Т.»: рядом с «веч­ным откровением» встаёт «вечная философия» (philoso-phia perennis). На переходе от средневековья к новому времени оппозиц. мыслители подвергались преследо­ваниям не только и не столько за несогласие с Библи­ей, сколько за несогласие со схоластически истолкован­ным Аристотелем. Однако перед лицом смены социаль­ных формаций и культурных эпох Т. вновь и вновь сталкивается с проблемой: как ей обращаться к меняю­щемуся миру, чтобы на языке неизменных догматич. формул выразить новое содержание. Консерватизм гро­зит полной изоляцией от обществ. развития на совр. этапе, превращением в духовное «гетто», модернизм, связанный с «обмирщением» религии,— разрушением её осн. устоев. Подобные тенденции есть также в исто­рии Т. всех вероисповеданий. Совр. кризис Т. сущест­венно глубже, чем какой-либо из предшествовавших кризисов; под вопрос поставлены не только тезисы Т., оспаривавшиеся вольнодумством и атеизмом бы­лых эпох, но и казавшиеся вечными предпосылки в обществ.

сознании и обществ. психологии.

Т. невозможна вне социальной организации типа христ. церкви и иудаистской или мусульм. общины, понятие «слова божия» теряет смысл вне понятия «на­рода божия» как адресата «слова». Это выражено в сло­вах Августина: «Я не поверил бы и Евангелию, если бы меня не побуждал к тому авторитет вселенской церкви». Попытка протестантизма отделить авторитет Библии от авторитета церкви не смогла до конца ли­шить Т. её институционального характера как вероуче­ния, обращённого от тех, кто «поставлен» в церкви учить членов церкви, к этим поучаемым. Сущность Т. как мышления внутри церк. организации и в под-чинении её авторитетам делает Т. несовместимой с принципами автономности филос. и науч. мысли. Поэтому начиная с эпохи Возрождения не только ма-териалистич., но и нек-рые направления идеалистич. философии формировались в более или менее антаго-нистич. отталкивании от Т. и создали богатую традицию её критики. Эразм Роттердамский критиковал Т. как сухую и скучную игру ума, становящуюся между чело-

676 ТЕОЛОГИЯ

веч. личностью и евангельской «философией Христа». Бурж. прогресс стимулировал подчёркивание практич. бесполезности теологич. умозрения; этот мотив ярко представлен у Ф. Бэкона и энциклопедистов. Критика Т. обосновывалась также критикой Библии как осно­вы Т.; классиком такой критики был уже Спиноза. Но­вый уровень антитеологич. мысли был достигнут Фей­ербахом, поставившим вопрос о Т. как отчуждённой (см. Отчуждение) форме человеч. сознания и системати­чески истолковавшим теологич. образ бога как нега­тивный и превращённый образ человека. Подытоживая наследие наиболее непримиримой критики Т. со вре­мён Просвещения, марксистский атеизм анализирует теологич. построения как отражения антагонистич. со­циальных отношений, подчиняющих человека нече-ловеч. началу. См. также ст. Религия и лит. к ней.

• Badawi Α., Plotinus apud Arabes, Cairo, 1955.

Последующее развитие нем. классич. философии связано с утверждением объективной природы разума и его теоретич. принципов (Фихте, Шеллинг, Гегель). «Теоретическое» характеризуется здесь как отношение, в к-ром человеч. «Я» определяется через предмет позна­ния. Так, согласно Гегелю, задача философии состоит в диалектич. раскрытии категориальной структуры разума.

• Кант И., Критика чистого разума, Соч., т. 3, Μ., 1964; Гегель Г. В. Ф., Энциклопедия филос. наук, т. 3, М., 1977; Асмус В. Ф., И. Кант, М., 1973.

ТЕОРИЯ (греч. εωρία, от εωρέω — рассматриваю, исследую), в широком смысле — комплекс взглядов, представлений, идей, направленных на истолкование и объяснение к.-л. явления; в более узком и спец. смысле — высшая, самая развитая форма организации науч. знания, дающая целостное представление о зако­номерностях и существ. связях определ. области дейст­вительности — объекта данной Т. По словам В. И. Ле­нина, знание в форме Т., «теоретическое познание должно дать объект в его необходимости, в его всесто­ронних отношениях...» (ПСС, т. 29, с. 193). По своему строению Т. представляет внутренне дифференциро­ванную, но целостную систему знания, к-рую харак­теризуют логич. зависимость одних элементов от дру­гих, выводимость содержания Т. из нек-рой совокуп-

ности утверждений и понятий — исходного базиса Т.— по определ. логико-методологическим принципам и правилам.

Роль Т. в социально-практич. деятельности. Осно­вываясь на обществ. практике и давая целостное, до­стоверное, систематически развиваемое знание о существ.

связях и закономерностях действительности, Т. выступает как наиболее совершенная форма науч. обоснования и программирования практич. деятельно­сти. При этом роль Т. не ограничивается обобщением опыта практич. деятельности и перенесением его на новые ситуации, а связана с творч. переработкой этого опыта, благодаря чему Т. открывает новые перспек­тивы перед практикой, расширяет её горизонты. Марксизм-ленинизм отвергает как принижение Т., её отождествление с практикой, так и схоластич. теорети­зирование, отрыв Т. от действительности.

Опираясь на знание, воплощённое в Т., человек спо­собен создавать то, что не существует в налично данной природной и социальной действительности, но воз­можно с т. зр. открытых Т. объективных законов. Эта программирующая роль Т. по отношению к прак­тике проявляется как в сфере материального произ-ва, где она заключается в реализации науч. открытий, до­стигаемых на основе науч. Т., особенно в эпоху совр. научно-технич. революции и превращения науки в не-посредств. производит. силу, так и в области обществ. жизни, где передовая Т. обществ. развития, отражаю­щая его объективные закономерности и воплощающая в то же время идеологию прогрессивных социальных сил, выступает в качестве науч. основы программы революц. преобразования общества.

Значительно возрастает роль Т. в эпоху создания социалистич. и коммунистич. общества на основе со-знат. деятельности нар. масс. Как подчёркивал Ленин, «без революционной теории не может быть и револю­ционного движения» (там же, т. 6, с. 24), а «...роль передового борца может выполнить только партия, руководимая пере­довой теорией» (там же, с. 25). Ориентирующая, направляющая роль передовой марксистско-ленинской Т. общества, раскрывающей объективные законы обществ.

развития, ярко проявляется в совр. условиях в руководстве КПСС развитым социалистич. обществом в его движении к коммунизму.

Осуществление целенаправленного практич. преоб­разования действительности на основе теоретич. зна­ний есть критерий истинности Т. При этом в ходе практич. применения Т. сама совершенствуется и раз­вивается. Практика образует не только критерий ис­тинности, но и основу развития Т.: «Практика выше (теоретического) познания, ибо она имеет не только достоинство всеобщности, но и не­посредственной действительности» (Ленин В. И., там же, с. 195). В процессе применения Т. сформули­рованное в ней знание опосредуется различными про­межуточными звеньями, конкретизирующими факто­рами, что предполагает живое, творч. мышление, руководствующееся Т. как программой, но мобилизи-рующее также все возможные способы ориентации в конкретной ситуации. Действенное применение Т. требует опоры на «живое созерцание» объекта, исполь­зования практич. опыта, включения эмоциональных и эстетич. моментов сознания, активизации способно­стей творч. воображения. Сама Т. как форма особого освоения мира функционирует в тесном взаимодейст­вии с другими, нетеоретич. формами сознания. Науч. Т. всегда так или иначе связана с определ. филос.-мировоззренч. установками, способствует укреплению того или иного мировоззрения (напр., в борьбе с ре-лиг, мировоззрением важнейшую роль сыграли Т., созданные Коперником и Ньютоном; утверждению идей диалектико-материалистич. мировоззрения способство­вала дарвиновская Т. эволюции). С др. стороны, в ис­тории познания существовали и продолжают сущест-

вовать псевдонауч. концепции, также претендующие на роль подлинных Т., но в действительности выражаю­щие антинауч., реакц. идеологию (напр., социал-дар­винизм, расизм, геополитика). Особенно сильна связь содержания Т. с идейно-мировоззренч. установками и социально-классовыми интересами в области обществ. наук, где противоборство передовой науч. Т. марксиз­ма-ленинизма с реакц. взглядами отражает борьбу противоположных идеологий.

Т. как форма науч. знания. Т. выступает как наи­более сложная и развитая форма науч. знания; другие его формы — законы науки, классификации, типоло­гии, первичные объяснит. схемы — генетически могут предшествовать собственно Т., составляя базу её фор­мирования; с др. стороны, они нередко сосуществуют с Т., взаимодействуя с нею в системе науки, и даже входят в Т. в качестве её элементов (теоретич. законы, типологии, основанные на Т.).

Науч. знание вообще теоретично с самого начала, т. е. всегда связано с размышлением о содержании понятий и о той исследоват. деятельности, к-рая к нему приво­дит. При этом, однако, формы и глубина теоретич. мыш­ления могут сильно варьировать, что находит историч. выражение в развитии структуры теоретич. знания, в формировании различных способов его внутр. орга­низации. Если теоретич. мышление вообще (Т. в ши­роком смысле слова) необходимо сопутствует всякой науке, то Т. в собственном, более строгом смысле по­является на достаточно высоких этапах развития нау­ки.

Переход от эмпирич. стадии науки, к-рая ограничи­вается классификацией и обобщением опытных данных, к теоретич. стадии, когда появляются и развиваются Т. в собств. смысле, осуществляется через ряд проме­жуточных форм теоретизации, в рамках к-рых форми­руются первичные теоретич. конструкции. Будучи источником возникновения Т., сами эти конструкции, однако, ещё не образуют Т.: её возникновение связано с возможностью построения многоуровневых конст­рукций, к-рые развиваются, конкретизируются и вну­тренне дифференцируются в процессе деятельности теоретич. мышления, отправляющегося от нек-рой со­вокупности теоретич. принципов. В этом смысле зре­лая Т. представляет собой не просто сумму связан­ных между собой знаний, но и содержит определ. ме­ханизм построения знания, внутр. развёртывания тео­ретич. содержания, воплощает нек-рую программу исследования; всё это и создаёт целостность Т. как единой системы знания. Подобная возможность разви­тия аппарата науч. абстракций в рамках и на основе Т. делает последнюю мощнейшим средством решения фундаментальных задач познания действительности.

В совр. методологии науки принято выделять след. осн. компоненты Т.: 1) исходную эмпирич. основу, к-рая включает множество зафиксированных в данной области знания фактов, достигнутых в ходе эксперимен­тов и требующих теоретич. объяснения; 2) исходную теоретич. основу — множество первичных допущений, постулатов, аксиом, общих законов Т., в совокупности описывающих идеализированный объект Т.; 3) логику Т.— множество допустимых в рамках Т. правил ло-гич. вывода и доказательства; 4) совокупность выведен­ных в Т. утверждений с их доказательствами, состав­ляющую осн. массив теоретич. знания. Методологиче­ски центр. роль в формировании Т. играет лежащий в её основе идеализированный объект — теоретич. модель существ. связей реальности, представленных с по­мощью определ. гипотетич. допущении и идеализации. Построение идеализированного объекта Т.— необхо­димый этап создания любой Т., осуществляемый в спе­цифических для разных областей знания формах. К. Маркс в «Капитале», развив трудовую теорию стои-

ТЕОРИЯ 677

мости и проанализировав структуру капиталистич. произ-ва, разработал идеализированный объект, к-рый выступил как теоретическая модель капиталистич. способа произ-ва. Идеализированным объектом Т. в классич. механике является система материальных точек, в молекулярно-кинетич. теории — множество замкнутых в определ. объёме хаотически соударяю-щихся молекул, представляемых в виде абсолютно упру­гих материальных точек, и т. д.

Идеализированный объект Т. может выступать в раз­ных формах, предполагать или не предполагать мате­матич. описания, содержать или не содержать того или иного момента наглядности, но при всех условиях он должен выступать как конструктивное средство развёртывания всей системы Т. Этот объект, т. о., вы­ступает не только как теоретич. модель реальности, он вместе с тем неявно содержит в себе определ. про­грамму исследования, к-рая реализуется в построении Т. Соотношения элементов идеализированного объек­та — как исходные, так и выводные - представляют со­бой теоретич. законы, к-рые, в отличие от эмпирич. за­конов, формулируются не непосредственно на основе изучения опытных данных, а путём определ. мыслит. действий с идеализированным объектом. Из этого вы-текает, в частности, что законы, формулируемые в рам­ках Т. и относящиеся по существу не к эмпирически данной реальности, а к реальности, как она представ­лена идеализированным объектом, должны быть соот­ветствующим образом конкретизированы при их при­менении к изучению реальной действительности.

Многообразию форм идеализации и соответственно типов идеализированных объектов соответствует и многообразие видов Т. В теории описат. типа, решаю-щей гл. обр. задачи описания и упорядочения обычно весьма обширного эмпирич. материала, построение идеализированного объекта фактически сводится к вы­членению исходной схемы понятий. В еовр. математи­зированных Т. идеализированный объект выступает обычно в виде математич. модели или совокупности та­ких моделей. В дедуктивных теоретических системах построение идеализированного объекта по существу совпадает с построением исходного теоретического базиса.

Процесс развёртывания содержания Т. предполагает макс. выявление возможностей, заложенных в исход­ных посылках Т., в структуре её идеализированного объекта. В частности, в Т., использующих математич. формализм, развёртывание содержания предполагает формальные операции ср знаками математизированного языка, выражающего те или иные параметры объекта. В Т., в к-рых математич. формализм не применяется или недостаточно развит, на первый план выдвигают­ся рассуждения, опирающиеся на анализ содержания исходных посылок Т., на мысленный эксперимент с идеализированными объектами. Наряду с этим развёр­тывание Т. предполагает построение новых уровней И слоев содержания Т. на основе конкретизации теоре­тич. знания о реальном предмете. Это связано с вклю-чением в состав Т. новых допущений, с построением более содержательных идеализированных объектов. Напр., Маркс в «Капитале» от рассмотрения товарного произ-ва в абстрактном виде переходит к анализу соб­ственно капиталистич. произ-ва, от рассмотрения произ-ва, абстрагированного от обращения,— к ана­лизу единства произ-ва и обращения. В итоге конкре­тизация Т. приводит её к развитию в систему взаимосвя­занных Т., объединяемых лежащим в их основании идеализированным объектом. Это одно из характер­ных выражений метода восхождения от абстрактного к конкретному.

Этот процесс постоянно стимулируется необходимо­стью охвата в рамках и на основе исходных положений

Т. многообразия эмпирич. материала, относящегося к предмету Т. Развитие Т. не есть поэтому имманент­ное логич. движение теоретич. мысли — это активная переработка эмпирич. информации в собств. содержа­ние Т., концентрация и обогащение её понятийного аппарата. Именно это развитие содержания Т. ставит определ. пределы возможной логич. формализации процессов её построения. При всей плодотворности формализации и аксиоматизации теоретич. знания нельзя не учитывать, что реальный процесс конструк­тивного развития Т. в процессе восхождения теоретич. мышления от абстрактного к конкретному, ориентируе­мый задачами охвата нового эмпирич. материала, не укладывается в рамки формально-дедуктивного пред­ставления о развёртывании Т.

Т. может развиваться в относит. независимости от эмпирич. исследования — посредством знаково-симво-лич. операций по правилам математич. или логич. формализмов, посредством введения различных гипо-тетич. допущений или теоретич. моделей (особенно ма­тематич. гипотез и математич. моделей), а также путём мысленного эксперимента с идеализированными объек­тами. Подобная относит. самостоятельность теоретич. исследования образует важное преимущество мышле­ния на уровне Т., ибо даёт ему богатые эвристич. воз­можности. Но реальное функционирование и развитие Т. в науке осуществляется в органич. единство с эмпи­рич. исследованием. Т. выступает как реальное зна­ние о мире только тогда, когда она получает эмпирич. интерпретацию. Эмпирич. интерпретация способст­вует осуществлению опытной проверки Т., выявлению её объяснительно-предсказат. возможностей по отно­шению к реальной действительности. Как подтверж­дение Т. отд. эмпирич. примерами не может служить безоговорочным свидетельством в её пользу, так и про­тиворечие Т. отд. фактам не есть основание для отказа от неё. Но подобное противоречие служит мощным стимулом совершенствования Т. вплоть до пересмотра и уточнения её исходных принципов. Решение же об окончат. отказе от Т. обычно связано с общей дискре­дитацией фактически лежащей в её основе программы исследования и появлением новой программы, выяв­ляющей более широкие объяснительно-предсказат. воз­можности по отношению к сфере реальности, изучаемой данной Т.

• Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Эн-гельс Ф., Соч., т. 20; Л енин В. И., Что делать?, ПСС, Т. 6; его же, Материализм и эмпириокритицизм, там же, т. 18; его же, Филос. тетради, там же, т. 29; Кар-нап Р., Филос. основания физики, пер. с англ., [M., 1971]; Философия. Методология. Наука, М., 1972; M а м ч у p E. Д., Проблема выбора Т., M., 197; Степин В. С., Становле­ние науч. Т., Минск, 19V6; Рузавин Г. И., Науч. Т.: Логино-методологич. анализ, М., 1978; Швырев В. С., Теоретическое и эмпирическое в науч. познании, М., 1978; Баженов Л. Б., Строение и функции естественно-науч. Т., М., 1978; Андреев и. Д., Т. как форма организации науч. знания, М., 1979. В. С. Швырев.