Энциклопедический

При определении Э. и. марксизм исходит из мате­риалистич. понимания истории как закономерного про­цесса развития и смены обществ.-экономич. формаций. Этот подход даёт возможность выявить, какие классы (с момента их возникновения) определяют гл. содержа­ние и динамику данной Э. и., её особенности.

Э. и. могут охватывать весь период развития данной обществ.-экономич. формации (эпоха первобытнообщин­ного строя, эпоха феодализма и т. п.) или её отд. этапы (эпоха домонополистич. капитализма, эпоха империа­лизма и т. п.). Надо также учитывать, что вследствие неравномерности историч. процесса со времени разло­жения родового строя одновременно сосуществовали и сосуществуют неск. обществ.-экономич. формаций.

При этом эпохи всемирной истории определяются той обществ.-экономич. формацией, становление и развитие к-рой выражает направление обществ. прогресса в дан­ный период времени, тем, «...какой класс стоит в центре той или иной эпохи, определяя главное ее содержание, главное направление ее развития, главные особенности исторической обстановки данной эпохи и т. д.» (Л е н и н В. И., ПСС, т. 26, с. 142). Так, воз­никнув в Европе, капитализм начал постепенно втяги­вать в свою орбиту др. страны и континенты, народы к-рых находились ещё на докапиталистич. стадиях раз­вития. Но именно буржуазия в тот период была веду­щей силой и потому определяла характер Э. и. Крите­рием для выделения Э. и. может служить также смена одной формации другой. Выделенные на этом объек­тивном основании переходные Э. и. носят революц. характер, наполнены острыми конфликтами, противо­речиями, столкновениями обществ. классов. Такова, напр., совр. эпоха, в к-рой ведущая роль в прогрессе общества перешла от буржуазии к пролетариату. Революц. рабочий класс и его детище — мировая си­стема социализма стоят в центре совр. Э. и., а её осн. содержанием является революц. переход от капита­лизма к социализму и коммунизму во всемирном масштабе.

Определение объективного содержания каждой Э. и.— основа науч. подхода к её конкретному анализу. «Только на этой базе,— писал В. И. Ленин,— т. е. учи­тывая в первую голову основные черты различия раз­ных „эпох" (а не отдельных эпизодов истории отдель­ных стран), можем мы правильно построить свою так­тику; и только знание основных черт данной эпохи может послужить базой для учета более детальных особенностей той или иной страны» (там же). Вместе с тем науч. методология принимает во внимание слож­ность и противоречивость реального историч. процес­са, в данном случае то, что «в каждой эпохе бывают и будут отдельные, частичные движения то вперед, то назад, бывают я будут различные уклонения от сред­него типа и от среднего темпа движений» (там же), что границы Э. и., непосредственно определяемые часто по крупным историч. событиям или деятельности историч. личностей, не абсолютны, а подвижны и отно­сительны. Понятие Э. и.— как бы посредствующее зве­но между общей теорией обществ. развития и конкрет­ным анализом реального историч. процесса. • Маркс К. и Энгельс Ф., Нем. идеологич. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 3; Маркс К., К критике политич. экономии, там же, т. 13; его же, Кри­тика Готской программы, там же, т. 19; Ленин В. И., Империализм, как высшая стадия капитализма, ПСС, т. 27; его же, Государство и революция, там же, т. 33; его же, Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата, там же, т. 39; е г о ж е, Под чужим флагом, там же, т. 26; О 60-й годовщине Великой Октябрьской социалистич. револю­ции. Постановление ЦК КПСС от 31.01.1977, М., 1977; Бреж­нев Л. И., Великий Октябрь и прогресс человечества, М., 1977.

ЭПОХЕ (греч. εποχή — остановка, прекращение; воздержание от суждения), филос. понятие, сложив­шееся в антич. скептицизме; по определению Секста Эмпирика, Э. «есть такое состояние ума, при котором мы ничего не отрицаем и ничего не утверждаем» (Sext. Emp., Pyrrh. I 10). Скептич. Э. понимается, т. о., как «воздержание от суждения»; оно связывается с отсут­ствием полной достоверности в человеч. познании и рассматривается как путь к душевному покою и невоз­мутимости.

Э. приобретает иное значение в феноменологии Гус­серля, где оно выступает как средство, с помощью к-рого предмет или положение путём феноменологич. редукции выключаются из обычных, эмпирич. связей («заключаются в скобки»). Э. состоит в устранении всех суждений о пространственно-временном мире, воздер­жании от их теоретич. применения. В результате

предмет входит как эйдос, сущность, в сферу «чисто­го сознания», благодаря чему сознанию открывается сам «смысл» предмета.

• Секст Эмпирик, Три книги пирроновых положе­ний, Соч., т. 2, М., 1976, с. 208—09, 230 — 36, 246—52; Шпет Г., Явление и смысл, М., 1914, с. 39—40, 67, 70; Ströker E., Das Problem der Epoche in der Philosophie E. Husserls, Dordrecht, 1971.

ЭРАЗМ РОТТЕРДАМСКИЙ, Дезидерий (Eras­mus Roterodamus, Desiderius), псевд. Герхарда Герхардса (Gerchard Gerhards) (28.10.1469, Рот­тердам,—12.7.1536, Базель), учёный-гуманист, писатель, богослов, виднейший представитель северного Возрож­дения. В основе мировоззрения Э. Р.— «возрождение» идей и идеалов раннего христианства, «возврат к исто­кам» во всех областях жизни. В богословии Э. Р. из­бегает любых догматич. дискуссий, сводя всё к изуче­нию и толкованию Писания в историческом и нравств.-аллегорич. смысле. Применение методов гуманистич. филологии позволило Э. Р. осуществить первопечатное издание Нового завета (1517) с обширными комм. и новым лат. пер. (в изд. 1519); оно не только стало важнейшим шагом на пути к Реформации, но и положи­ло основы науч. экзегезы и критики текста Нового за­вета. Реформации Э. Р. не принял, отпугнутый фана­тичностью Лютера, его жёстким догматизмом и особен­но бесчеловечностью догмата о несвободе воли (поле­мика с Лютером — «О свободе воли» — «De libero arbitrio», 1524, и «Заступник» — «Hyperaspistes», pt. 1—2, 1526—27), однако критику пороков католич. иерархии не прекращал до самой смерти. Известнейшее из произведений Э. Р.— шутливая декламация «Похва­ла Глупости» (написана в 1509, впервые напечатана в 1511 в Париже; лучшее критич. изд. 1898; рус. пер. 1840, 1960). Это своего рода сумма, свод взглядов авто­ра по всем вопросам человеч. существования, покоящий­ся на двух важнейших для мироощущения Э. Р. тези­сах: парадоксальная (диалектич.) двойственность всех явлений бытия и пагубность любого эксцесса, одержи­мости, интеллектуальной ослеплённости. Социальные, политич. и экономич. воззрения Э. Р. не вполне под­даются описанию ввиду их сугубо моралистич. окрашен-ности (напр., «Воспитание христ. государя» — «Insti-tutio principis Christiani», 1516). В целом Э. Р.—сторон­ник сильной, но просвещённой и гуманной монархич. власти, хотя личные его симпатии явно на стороне самоуправляющихся гор. общин. Очень важны педаго-гич. взгляды Э. Р., решительно отвергавшего ср.-век. систему образования и воспитания. Для оценки филос. воззрений Э. Р. особое значение имеет трактат «Кин­жал христ. воина» («Enchiridion militis Christiani», 1502), свидетельствующий о последовательном, рано сложившемся и неизменном в течение всей жизни миро­воззрении.

Э. Р.— бесспорный глава того течения в гуманизме, к-рое обычно наз. «христ. гуманизмом» (Дж. Колет, Т. Мор, Г. Бюде, Лефевр д'Этапль, И. Рейхлин) и к-рое пыталось синтезировать культурные традиции антич. древности и раннего христианства. Сущность эразмианства — свобода и ясность духа, миролюбие, воздержанность, здравый смысл, образованность, простота. В оппозиции к понятию эразмианства стоит прежде всего фанатизм, затем невежество, насилие, лицемерие, нарочитая интеллектуальная усложнён­ность (отсюда — отвращение Э. Р. к поздней схоласти­ке, в первую очередь к Иоанну Дунсу Скоту).

• Desiderii Erasmi Roterodami Opera omnia ..., cura et impen-sis Petri Vander, Lugduni Batavorum, 1703—04 [reprint], v. l — 10, [L.—Hildesheim, 1962]; Opus epistolarum, v. 1 — 12, Oxf., 1906—58; Opuscula. A supplement to the opera omnia, ed. by W. K. Ferguson, The Hague, 1933; в рус. пер.— Жалоба мира, в кн.: Трактаты о вечном мире, М., 1963; Разговоры запросто, М., 1969.

• От 3. Р. до Бертрана Рассела. [Сб. ст.], М., 1969; Мар­киш С., Знакомство с Эразмом из Роттердама, М., 1971;

Mestwerdt P., Die Anfänge des Erasmus, Lpz., 1917; Hyma A., The youth of Erasmus, Ann Arbor, 1930; H u i-zinga J., Erasmus, Haarlem, 1958⁵; Oelrich K.-H., Der späte Erasmus und die Reformation, Münster, 1961; Smith P., Erasmus. A study of his life, ideals and place in history, N. Y., 1962; Kohls E. W., Die Theologie des Eras­mus, Bd 1—2, Basel, 1966; Eck er t W. P., Erasmus von Rotterdam, Bd 1—2, Köln, 1967; Newa Id R., Erasmus Roterodamus, Darmstadt, 1970.

Библиогр.: Bibliotheca Erasmiana. Repertoire des Oeuvres d'Erasme, ser. 1—3, Nieuwkoop, 1961.

ЭРИКСОН (Erikson) Эрик (р. 15.6.1902, Франкфурт-на-Майне), амер. психолог и психоаналитик, представи­тель неопсихоаналитич. школы «психологии Я». Пред­принял попытку переосмысления ряда исходных уста­новок классич. психоанализа, подчёркивая в противо­вес 3. Фрейду адаптивный аспект человеч. душевной деятельности. Э. выдвинул психосоциальную теорию стадиального формирования «групповой идентично­сти» и, параллельно, «эгоидентичности» (8 стадий разви­тия личности, каждая из к-рых имеет целью достиже­ние того или иного социально-ценного качества: дове­рия, автономии, инициативы и др.).

Основным принципом развития Э. считает успешное решение возрастных личностных «кризисов идентич­ности», вызванных несоответствием между социаль­ными требованиями и психосоциальной зрелостью лич­ности.

Под влиянием культурантропологов (Р. Бенедикт, М. Мид и др.) Э. противопоставляет фрейдовским ста­диям психосексуального развития теорию эпигенеза, в к-рой на богатом эмпирич. материале показана вы­сокая степень зависимости душевной деятельности от совокупности социокультурных факторов. По Э., в основе адаптивности человеч. поведения находится осознанная активность «Я» (Ego), в связи с чем центр. место отводится не бессознательному «Оно» (Id), a сфере «Я» — процессам мышления, восприятия, па­мяти и т. н. Сфера «Я» трактуется как относительно автономное начало несексуальных и неагрессивных мотиваций. Инстинктивные побуждения, по Э., не первичны, а находятся во взаимозависимости с сознат. процессами.

В основе адаптивной деятельности «Я» находится, по Э., некоторый синтетический принцип, в соот­ветствии с к-рым происходит непрерывный синтез пережитого. Синтетич. активность «Я», по его мнению, ответственна за формирование целостных психич. образований, среди к-рых особо важную роль играет чувство т. н. психосоциальной идентичности. В субъек­тивном плане она переживается как «чувство тождества с самим собой и длительности своего индивидуального существования». Представление о психосоциальной идентификации акцентирует значит. влияние недетских переживаний личности, творч. характер её созревания в процессе ролевой интеграции в группе, в чём находит выражение отход Э. от фрейдовского биологич. детер­минизма. Поиск психосоциальной идентичности имеет, по Э., автотерапевтич. характер. В работах «Молодой Лютер» («Young man Luther», 1958) и «Истина Ганди» («Gandhi's truth», 1969) Э. в духе своей концепции интер­претировал психич. жизнь великих личностей, отметив, что их личностные кризисы на «переломах истории» изоморфны социальному кризису и имеют одинаковую с ним структуру. Убеждение Э. в историч. инвариант­ности его теории, её применимости к представителям разных эпох вызвало критику со стороны проф. исто­риков (Мэнюэль и др.). Творчество Э. оказывает воз­действие на зап. психологов, социологов и историков и является одной из наиболее влият. альтернатив орто­доксальному фрейдизму.

• Childhood and society, N. Υ., 1950; Identity: Youth and crisis, N. Y., 1968; Life history and the historical moment, N. Y., 1975.

• Кон И. С., Открытие «Я», М., 1978, с. 320—25; Evans R. I., Dialogue with Erik Erikson, N. Y., 1969; M a i e r H. W., Three theories of child development, N. Y., 1965; Coles R., Erik Erikson. The growth of his work, Bos­ton— Toronto, 1970.

• Аристотель, О софистич. опровержениях, пер. с греч., Соч., т. 2, М., 1978; Шопенгауэр А., Эристич. диалектика, пер. с нем., ПСС, т. 4, М., 1910.

Уникальное место занимает философия Э. у Плато­на — прежде всего в «Пире», а также в «Федре», где мотив Э. как ностальгии по абсолюту переплетается с теорией припоминания — анамнесиса. Э. испытывает влечение к красоте (греч. καλόν — выражает также определ. аспект «блага» вообще) и, следовательно, ещё не обладает ею, но отсюда не следует, что он сам без­образен или не благ: Э.— не бог, а демон, т. е. промежу­точное существо между богом и человеком, между кра­сотой и безобразием, добром и злом, мудростью и не­знанием. Именно в силу своей «промежуточности» Э. оказывается связующим звеном между миром небес­ным и земным и — для человека — средством восхож­дения к небесному миру. Метафизич. (недосягаемая) реальность предстаёт у Платона как эстетич. объект любви, а Э. оказывается метафорой философствования. У Аристотеля перводвигатель движет космосом как объект любви (Э.) («Метафизика» 1072 b 2). Плотин в трактате «Об Э.» («Эннеады» III 5) перетолковывает платоновский миф в духе стоич. аллегорезы: Э. проис­ходит от нищеты-материи (к-рая лишена всякой фор­мы) и богатства-логоса, исходящего из ума (нуса), и принадлежит Афродите-душе (как в макро-, так и в мик­рокосмосе), занимающей промежуточное положение между нусом и материальным миром; как «сопряжён­ный с материей» Э. «ущербен благом, но и стремится к нему, ибо от него рождён» («Эннеады» III 5, 9). В элли-нистич. филос. школах Э. низводится до уровня опас­ной «страсти» (патос), угрожающей апатии стоического

и атараксии эпикурейского мудреца и подлежащей искоренению (Диоген Лаэртий X 118). См. также Лю­бовь.

• Nygren Α., Eros und Agape, В., 1955; S с u i a v o-ne M., II problema dell' amore nel mondo greco, v. l, Mil., 1965; Lot z J. B., Die Stufen der Liebe. Eros, Philia, Agape, Pr./M., 1971; L e s k у Α., Vom Eros der Hellenen, Gott., 1976; F a s с e S., Eros. La figura e i1 culto, Genova, 1977; см. такте лит. к статьям «Пир», «Федр», Платон.

Второй раздел Э. как науки, посвящённой спец. ана­лизу художеств. деятельности, включает изучение её возникновения в филогенезе и онтогенезе; её структур­ного и функционального своеобразия в ряду др. форм человеч. деятельности, её места в культуре; связи процес­са художеств. творчества, структуры воплощающих его произв. иск-ва и характера их восприятия человеком; законов, порождающих разнообразие конкретных форм художеств. деятельности (видов, родов, жанров иск-ва) и её историч. модификаций (направлений, стилей, ме­тодов); особенностей совр. этапа художеств. развития общества и историч. перспектив развития иск-ва. Вме­сте с тем Э. никогда не ограничивалась одним только изучением закономерностей эстетич. и художеств. освое­ния человеком мира, но так или иначе направляла это освоение, вырабатывая определ. критерии эстетич. оценки и программы художеств. деятельности. Этот момент нормативности имел то больший, то меньший удельный вес в Э. (ср., напр., нормативную Э. класси­цизма и антинормативную Э. романтизма), однако так или иначе научно-познават. функции Э. всегда перепле­таются с её ценностно-ориентирующими, идеологич. функциями.

Длительный историч. процесс становления и разви­тия эстетич. мысли направлялся рядом обусловливав­ших его факторов: идеологич. и социально-психологич. позициями различных классов и обществ. групп, к-рые Э. выражает и теоретически обосновывает; особенно­стями изменяющегося предмета изучения — эстетич. культуры и художеств. практики; характером филос.

ЭСТЕТИКА 805

учений, из к-рых вырастали или на к-рые опирались эстетич. теории; позициями смежных наук (искусст­воведения и литературоведения, психологии, социоло­гии и др.).

Эстетич. мысль зародилась в глубочайшей древности в мифологич. сознании доклассового общества. Анализ мифов разных народов показывает, как запечатлева­лись в них первонач. представления людей о происхож­дении различных иск-в, об их роли в жизни человека, о связи иск-ва и красоты (напр., др.-греч. миф об Апол­лоне Мусагете и предводительствуемых им музах). Однако история Э. в собств. смысле началась лишь с формированием научно-теоретич. мысли. На первом этапе своего развития, к-рый продлился в Европе до сер. 18 в., Э. не была ещё самостоят. науч. дисцип­линой и не имела даже собственного названия. В антич­ности, напр., эстетич. проблематика разрабатывалась, с одной стороны, в филос. сочинениях (пифагорейцами, Сократом, Платоном, Аристотелем), а с другой — в трактатах, посвящённых теории разных видов иск-ва (напр., в трактатах Поликлета, Горгия, Витрувия, Горация). Это не помешало, однако, тому, что многие глубокие идеи антич. мыслителей получили основопо­лагающее значение для всего последующего развития европ. эстетич. мысли (развитие Э. на Востоке шло спе­цифич. путями, лишь временами соприкасаясь с разви­тием европ. Э.).

Христ. Э. средневековья обосновывала спиритуали-стич. понимание эстетич. явлений и трактовала струк­туру иск-ва в символич. духе (Августин, Фома Аквин-ский и др.). Только в эпоху Возрождения эстетич. мысль освободилась из теологич. плена и стала свет­ской, гуманистической и реалистически-ориентирован­ной. Но при этом стали ослабевать связи Э. с филосо­фией, к-рая непосредственно опиралась теперь на ес-теств.-науч. знание и не испытывала глубокого интереса к эстетико-художеств. проблемам. Такой интерес про­являлся, однако, представителями художеств. прак­тики, поскольку радикальная перестройка творч. ме­тода требовала теоретич. обоснования. Соответственно разработка эстетич. проблематики сосредоточивается в эту эпоху в искусствоведч. трактатах, авторами к-рых были крупнейшие художники (Л. Б. Альберти, Леонардо да Винчи, А. Дюрер и др.) и теоретики раз­личных видов иск-ва.

В 17 — 1-й пол. 18 вв. проблемы сущности красоты и природы иск-ва продолжают обсуждаться в трактатах по теории отд. его видов (Н. Буало, Ш. Сорель, Ломо­носов и др.) или в работах художеств.-критич. жанра (И. Бодмер и И. Брейтингер, Дидро и др.). Художеств.-практич. ориентация Э. приводила к выдвижению на первый план вопросов, связанных с теоретич. обоснова­нием и защитой того или иного метода творчества, стиля, направления — маньеризма, классицизма, барокко, реализма. При этом столкновение различных эстетич. программ (напр., борьба Дидро и Лессинга за реализм, полемика сторонников классицизма и барокко в Ита­лии и Испании) отчётливо выражало борьбу идеологий. Идеология Просвещения придала особую остроту и размах процессу теоретич. осмысления новых путей развития иск-ва, породив во всех европ. странах силь­ное, хотя и весьма разнородное по филос. и художеств. пристрастиям, движение, именуемое «просветитель­ской Э.» (Дидро и Руссо во Франции, Лессинг и И. И. Винкельман в Германии, Шефтсбери и Г. Хом в Великобритании и др.).

Активизация интереса к иск-ву, его возможностям в становлении миросозерцания человека вела к сопо­ставлению разных видов художеств. творчества (Ж. Б. Дюбо, Дж. Харрис и др.), а затем к формиро­ванию представления о единстве всех «изящных ис­кусств» (Ш. Баттё, М. Мендельсон). С этим была свя-