Энциклопедия колдовства и демонологии том 2

Когда же девушки начали колебаться в ходе судебного разбирательства, инициатива

перешла к другому свидетелю, миссис Пат-нем, матери Анны. Внимательное прочтение

отчетов ясно указывает на то, что она руководила обвинением [см. Патнем, Анна].

Вторым взрослым свидетелем была 36-летняя Сара Биббер, упоминаемая как истица по

первому обвинению от 29 февраля. Сохранились записи десяти ее показаний против

высокопоставленных людей. Обычно при девочках ей отводилась вторая роль. Так, на

суде над Ребеккой Нарс она выступила как второй свидетель видения: "Я видела

призрак Ребекки Нарс, страшно мучивший и поразивший телесным недугом Мери

Уолкотт, Мерси Льюис и Абигейл Уильяме, щипавший их и почти задушивший". Так она

показала под присягой перед судом.

Но родные и друзья миссис Нарс тщательно обследовали ее Сара, дочь

Ребекки,

своего платья булавки и, зажав их между пальцами, прижала руки к коленям, а

затем вскрикнула и сказала, что г-жа Нарс ее уколола. Я готова поклясться в

этом"

Биббер. Джон и Лидия Портер утверждали, что она - "женщина бурного темперамента,

часто впадавшая в странные припадки, когда кто-нибудь противоречил ее капризам".

Это же подтвердил и Ричард Уолкер. Некоторые из тех, у кого жила Биббер,

выступили с убийственными замечаниями о ее порядочности как свидетеля: "Она

может сказать непристойности и заведомую ложь про кого угодно". Другие соседи

дополняют: "Она может иметь припадок, когда захочет"

Те из обвиняемых, кто сразу признал свою вину, оказались в выигрышном положении,

поскольку девушки не давали против них подробных показаний. Салемские жертвы

были повешены не потому, что признались в том, что являлись ведьмами, а потому

что отрицали это. Ни один из признавшихся не был повешен, хотя, если уж

колдовство было уголовно наказуемым деянием, то признавшегося преступника все

равно следовало наказать.

Признание означало отмену смертного приговора, поскольку обвинители не могли

устроить публичного скандала При допросе Мери Уоррен "ни один из пострадавших не

был поражен с того момента, как она начала признаваться, хотя до этого они

испытывали мучения". После признания Титубы, Анна Патнем, как и Элизабет

Хаббард, заявила; "Она прекратила мучить меня и с тех пор лишь легонько

ударяла". Преп. Френсис Дейн также отметил, что "между собой мы часто говорили,

что обвиняемых можно было бы освободить, если бы они признались". В то же время,

Семюэл Уордвелл, признавшийся первым, но позднее отрекшийся от своего признания,

был повешен. Всего 55 из 150 обвиняемых признали свою вину, чтобы добиться

отмены смертного приговора (Томас Бреттл, "Letter").

Только две "ведьминские сучки", потрясенные ходом судебного разбирательства,

признались в обмане, но под влиянием открыто враждебных выступлений других

девушек, напуганных возможностью разоблачения, отступницы вернулись в ряды

обвинителей.

Салемскне суды

384

If

Сара Черчилль, 20 лет, служанка Джорджа Джекобса, была одной из наименее

отказалась продолжать мошенничество. Другие девушки тотчас обвинили ее в

колдовстве. Напуганная таким поворотом событий, она быстро переменила свое

решение и присоединилась к "одержимым".

Однако ее мучила совесть, и она поведала о своих сомнениях Саре Ингерсолл,

незамужней дочери Дикона Ингерсолла, церковного старосты и держателя таверны и

гостиницы в деревне Салем. Сара свидетельствовала об этом в суде, но суд

проигнорировал ее показания, так же, как и разоблачение Сары Биббер:

"В показаниях Сары Ингерсолл, примерно тридцати лет, говорится, что она увидела

Сару Черчиль после допроса, когда та пришла к ней заплаканная, потрясенная,

заламывая руки. Я спросила, что ее беспокоит. Она ответила, что оклеветала себя

и других, сказав, что поклялась на дьявольской книге, хотя ничего подобного она

никогда не делала. Я сказала, что тоже думала, что она клялась на той книге.

Заплакав, она ответила: "Нет, нет, нет. Я никогда, никогда не делала этого!"

Тогда я спросила, что же заставило ее сказать, что она это делала? Она ответила,

что сделала это, потому что ей угрожали и сказали, что посадят ее в тюрьму и

оставят одну с мистером Барроусом. И так было несколько раз, она преследовала

[меня j здесь и там, рассказывая, что оклеветала себя и других. ...Она еще

сказала, что, если бы она хоть раз сказала мистеру Нойесу о том, что клялась на

книге дьявола, то он ей поверил бы. Но, если бы она даже сто раз сказала правду,

что не клялась на книге, то он все равно не поверил бы ей".

Другим отступником - правда временно - стала Мери Уоррен, служанка в доме

Прокторов. Судьба этой семьи явилась достаточным примером, чтобы образумить даже

слабоумных. Джон и его жена Элизабет оказались в тюрьме. Мери Уоррен осталась с

их пятью детьми (младшему из которых было 3 года). Не в меру усердный шериф, сам

устанавливавший для себя законы, конфисковал имущество семьи. Задолго до суда он

явился

"в дом и захватил все добро, провизию и скот, которые смог найти, продал часть

отправил в Вест-Индию; забрал бочонок, из которого перед этим вылил пиво, и,

опорожнив горшок с бульоном, унес и его с собой, ничего не оставив для

пропитания детей".

Как и Сару, ее не смогли убедить дать показания против своего хозяина. Однако,

вместо того чтобы поддержать показания пятидесяти двух соседей, смело

подтвердивших его невиновность в публичном заявлении, она лишь поделилась своими

сомнениями с подругами. Почувствовав опасную слабость ее позиции, Анна Патнем,

Мерси Льюис, Мери Уолкотт и Абигейл Уильяме обвинили Мери Уоррен в колдовстве.

С 21 апреля до 12 мая ее преследовали магистраты и поносили "ведьминские сучки",

пока она не призналась в том, что призрак Джона Проктора поразил ее. Большинство

вопросов сводилось к ее подписи в дьявольской книге, в чем она наконец

призналась, сказав, что ее палец оставил там черную метку. Но был ли он мокрым

от пота, слюны или "сидра, который она выпила", она не могла сказать, Когда ее

перевели в тюрьму, и она избавилась от давления со стороны судей, она заявила:

"Когда я страдала недугом, мне казалось, что я видела призраки сотен людей". Но,

поскольку, как она утверждает, ее сознание было помрачено, она не смогла

рассказать о том, что видела. И упомянутая Мери рассказала нам, что, когда ей

снова стало лучше, она уже не может сказатт-определенно, видела ли она каких-

нибуд! призраков в вышеупомянутое время.

Возможно, заслуживают снисхождения те юные охотники за ведьмами, которые

действительно страдали эпилепсией или судорогами. Но ничто не может смягчить

тяжесть преступлений салемских девчонок. Никогда, даже во время казней, они не

испытывали ни искреннего раскаяния, ни малейших угрызений совести (возможно, за

исключением Сары Черчилль и Мери Уоррен). Они точно знали, что делают. Их

действия в 1692г. полностью преступны, ибо они обрекали людей на смерть безо

всякого повода, просто ради развлечения. 28 марта в таверне Ингерсолла одна из

девушек заявила, что видела, как миссис Проктор навела на нее порчу. Миссис

Ингерсолл "сказала девчонке, что она врет, поскольку ничего такого не было"

Тогда та призналась, что сказала это ради развлечения: "Должны же мы как-нибудь

развлекаться". ,--,.-

эн жХи икшЯэд how bxox 'kyou о ихиХ wh hbV эн 'иэнияэ хитвн qxHY3dxo3d3u и эqжXd

-- •-"d"j_j вниювжйнэд 'внюэ олэояэ 'oHHawsdflOHVo овн qxBHHYModu Зд вYBЖYoVodu

вно и '

и

и BoqxHHedg вYBЖYOtfodu вно и ч^."-----

qVod -олёи хи в 'iqxdauBE omodox nvwg ичнияэ

ИтВН BXOX) 3YOU ЭЭ ВН qOHYBEBMO ИЧНИЯЭ

итвн охь Xwoxou 'oiqHBdg э олэн вн чэвуит -Xdgo и odBLj вммэдэ^ чэвуияв woV я

wbh м wodxX ХходдХэ а 'одиу-в^лом иэь 'этьХу 'Xw3ow-ou 'вдээ veaoaxoaXh

'шчниомои (эн -wh) 'hoxyo^ нэwвжVнэg 'жХ"ч HiqwngoiY и v^odotr how bVjom

'Vbeeh ndx вТГол 'Kwsda эж охе a oHdawndu 'охь 'нэтав^ж -daaxX и иэтаияввЕ

'bhoxyo^ внэwвжtf -нэд waoVa 'hoxyo-^ wdB^j khhbebmo^j" ¦qeBfloowHBEa хи

qxBEBMoV qoKBXiqu 'BW3da зон -E"d я XHrnttemoenodu 'bbkXyo bhV ихээнхооэ и

эиахэТ^эуэ и XHHbndu охвЕваэ нэдоэоиэ эн OHH3md3aoo viqg Т1эхэи Ххомэ hyh wbVchy

BVeda

HHH3HHbndu а хвинэннадо хээа од -хинчч cw~ ээцХул эн ахХьин и юньииих

'Хмвдоэ qxngou iqgoih" Хмчуомэои 'Хмчуохэои qmnv qoHYBM -dXuoV aiqdoxoM

'иинвэ1/оуе xiqwHHW химвх hy -BhoiYMa эн bVjomhh BHHshoiVMBE amHqY3XHHHa -gQ

•(vpifipiu) Hbdou иинэУэавн я "wqvsa"

-----"mqvog иукниадо awvoodea 'aoMBdendu

; эмиудо я BVada wh HHH3HHhndu я а" митявниядо 'ювмтХвэЯ м моавдвЧ/д

oviqg эжХ из вУлом 'хэу ^ вхэХиэ ввннвуэ^э 'кэн -хвм мнну qVaaouoH кэхэвуяв

'иинэниадб'чхэон -ьооои 01Хннэуо1Чмэээд wnTnoreaiqEBMoV 1w*oxh3w -XmoV

wiqHH3HXDHHV^a '"HWBEBaD имийкЪвои и woaxoxXuoBd вдэо [hybhxbube] иэуэхэШаэ и

иэуэхиниядо хинявул ей 3iqdoxoM3H" 'х'Й'ннэЧ/ -жХэо HHfiBXHYHgBad о

винэуаонвхэои 'лц^ а oлoxвниdu wBaovo ои "вмои 'aoVXo эуэои и чхэончуэхвэЧ?

шХТпэяоуе оюяэ ИYBЖYoVodu иэуэхиннядо xwhoi хихе ей 3iqdoxoM3j_j

i

и

¦aexoaoi/voM a итмэвниадо

Салемскве суды

386

сказал ей ни одного плохого слова. И, спустя короткое время, когда мой бедный

очень странным припадком, наполовину ослеп и два или три раза терял сознание.

Придя в себя, он сказал мне, что ему показалось, будто он никогда больше не

войдет в дом. И все следующее лето он испытывал слабость, боли в животе и частые

приступы слепоты. Но, примерно за две недели до смерти, у него начались странные

и сильные приступы, очень напоминавшие те, что были у околдованных, когда мы

полагали, что они должны были умереть. Находившийся у него доктор не смог

установить причину недуга. И за день до смерти он был очень бодр, но около

полуночи у него вновь случился очень сильный приступ, и он ушел из жизни в

жестоких мучениях".

Но преступления редко соотносились с грехом, скорее имело значение зло,

проистекавшее из договора с Дьяволом. К. Мазер определял колдовство, как

"отречение от Бога и выдвижение на престол дьявола, гнуснейшую измену Господу".

Истерия, охватившая Салем и его окрестности, во многом была обязана огульным

обвинениям девушек, вследствие которых любой мог оказаться ведьмой. Те, кто,

возможно, одобрял арест таких "убогих", как Титуба или Сара Гуд, спустя всего

несколько недель могли сами оказаться обвиненными, как Марта Кори, заявившая: "Я

не могу упрекать дьявола в том, что он сделал их ведьмами, потому что они -

нерадивые лентяйки и не склонны ни к чему хорошему".

Фактически обвиняемые представляли все слои салемского общества, от батраков до

землевладельцев.

Джон Виллард, фермер и выборный констебль Салема, арестовал первых подозреваемых

и пришел к выводу, что настоящими преступницами были девушки, сидевшие в комнате

осведомителей. Он воскликнул: "Повесить их.'" Эти слова явно выходили за рамки

допустимого для офицера полиции, и Вилард отдавал себе в этом отчет. Он бежал из

Салема, но через 10 дней был пойман, обвинен шестью девочками и миссис Патнем по

семи пунктам (обычным для всех обвиняемых), допрошен 2 августа на третьем

заседании суда и повешен 19 августа.

У Джона Проктора были усадьба, скот и служанка по имени Мери Уоррен, помогавшая

ухаживать за его пятью детьми. Он нетерпимо относился к верующим в колдовство,

что и предопределило его гибель. Сэм Сайбли, дядя Мери Уолкотт, донес, как

Проктор обошелся с Мери Уоррен. В ту пору было опасно высказывать свое мнение,

даже друзьями. "Если бы он f Проктор] содержал в тюрьме Джона-индейца, то он

вскоре выбил бы из него дьявола" Дикон Ингер-солл представил это замечание суду

как показание. Обычный человеческий скепсис и несогласие с предрассудком, в

который верило большинство, сделало его колдуном.

Самой выдающейся жертвой стал бывший священник деревни Салем преп. Барро-ус,

покинувший деревню в 1682г.

Другой пример, ставший классическим, представляет история Ребекки Нарс Она была

старшей из трех сестер, причем обе младших, Сара Слойс и Мери Эстей,

состоятельные горожанки, были также осуждены и казнены. Муж Ребекки, Френсис,

был простым поселенцем, но не чуждался тяжелой работы и с помощью четырех

сыновей и зятьев почти выкупил 300 акров земли. Сара призналась и получила

отсрочку смертного приговора. Когда семья Патнем обвинила Ребекку в

околдовывании девочек, ей исполнился семьдесят один год, и она не вставала с

постели. Со страниц стенографического отчета о суде ярко видна эта пожилая

матрона, отстаивавшая свою правоту до последнего, разгадавшая смысл поиска

"необычайных отметок":

В.- Чем вы болеете? Об этом идет множество разговоров.

О.: У меня больной желудок. В.: Есть ли у Вас раны?

О.: У меня нет ничего, кроме преклонного возраста.

Вначале большинство обвиняемых были жителями Салемского поселения или окружавших

его ферм, равных по размерам городку площадью около тридцати квадратных миль,

состоящему не менее, чем из сотни усадеб. Многие другие происходили из соседнего

Топсфилда, что показательно, поскольку между населением двух районов происходили

постоянные жесткие перепалки. По мере того, как девушки приобретали все большую

известность в выслеживании ведьм, последних стали обнаруживать и в более

отдаленных местах.

41

387

Главной площадкой продолжавшихся поисков стал Эндовер. Некий Джон Беллард,

болезнь жены которого не поддавалась ни определению, ни излечению, предложил,

чтобы салемские девушки расследовали ее и другие загадочные заболевания.

Препятствием для Анны Патнем и Мери Уолкотт стало незнание имен местных жителей,

но они нашли даже более действенный способ испытания "прикосновением". Анна и

Мери впадали в припадки, подозреваемые выстраивались, чтобы по очереди

дотронуться до девушек. Если девушки оставались неподвижными, подозреваемый был

ведьмой. "Анна Патнем заявила, что она никогда не видела ее, но, когда она

[обвиняемая] последний раз приезжала в Салем, у названной Патнем случился

припадок. Упомянутой [Анне] Пьюдейтер велели взять ее за запястье, что та и

сделала. И упомянутой Патнем тотчас стало лучше". Анна Пьюдейтер была

повешена 22 сентября. Когда Мери Паркер из Эндовера "предстала перед

судьями, она излечила всех пораженных от их припадков прикосновением своей

руки". Ее повесили 22 сентября.

Анна и Мери заявили, что причиной болезни миссис Беллард явно было ее

околдовывание Анной Фостер, ее дочерью Мери Лейси и внучкой Мери. Миссисс Фостер

умерла в тюрьме, заболев от плохого обращения и переохлаждения, но Мери Лейси

спасла свою жизнь, сделав признание. Допросы этих трех женщин являются ярким

доказательством того, как разум и сила воли могут быть сломлены под давлением

заключения и хитроумных допросов. Фостер призналась, что "дьявол появлялся перед

ней несколько раз в виде птицы, какой она никогда раньше не видела". Она

"завязала узел на тряпке и бросила ее в огонь, чтобы навредить Тимоти Свену, и

причинила вред остальным, кто жаловался на нее, путем удушения их кукольных

подобий, и тем почти уморила их". Она подтвердила легенду о помеле:

"Вместе с Мартой Керье они летели на палке или шесте на сборище ведьм в деревню

Салем. Когда они пролетали над верхушками деревьев, палка сломалась, и они

упали. Но она крепко ухватилась за шею г-жи Керье, и они тотчас оказались в

деревне, хотя она сильно повредила ногу"

Через несколько дней Фостер, не ведая, что ее дочь Лейси уже сделала трагическое

признание, отказалась обвинить ее. Затем была вызвана Лейси, сказавшая:

"О матушка, как ты поживаешь? Мы покинули Христа, и Дьявол овладел нами. Как мне

избавиться от этого зла? Я призываю Господа разбить мое каменное сердце, чтобы я

смогла победить на этот раз!"

После того, как Фостер и Лейси были допрошены и уведены, ввели юную Мери Лейси,

и сразу же у Мери Уоррен начался сильный припадок, продолжавшийся до тех пор,

пока Лейси не дотронулась до нее. Затем она начала поносить свою мать: "Я не

хочу знать, где моя мать, сделавшая из меня ведьму". Обвинить другого было

лучшим способом продемонстрировать сотрудничество с судьями в расчете на

снисхождение.

После оглашения имен судья Готторн продолжал настаивать:

В.: Твоя мать и бабушка сказали, что там был священник. А сколько людей видела

ты?

О.: Я видела только Ричарда Керри. В.. И больше никого? О.. Еще там был

В.: Не было ли там двух священников? О.: Не могу сказать.

В.: Разве там не было некоего мистера Барроуса?

О.: Да, он там был.

Судья из Андовера Дадли Бродстрит выдал 40 ордеров и отказался подписывать

остальные. Поскольку отказ в сотрудничестве по вылавливанию врагов церкви и

государства предполагал сочувствие ведьмам и автоматически делал его колдуном,

он был обвинен в совершении 9 убийств. Он бежал вместе с женой, хотя был сыном

бывшего губернатора. Его брат Джон, тоже будучи сыном бывшего губернатора, был

также обвинен в преступлении - использовании собаки для насылания болезней.

"Упомянутая собака была подвергнута пытке и повешена как ведьма".

После Андовера девушки переместились в район Бостона.

Натаниэл Кери из Чарльстона посетила Салемское поселение, чтобы избавиться от

порочащих ее слухов. Кери сообщал:

"Когда она предстала перед судьями, ее главными обвинителями стали две девушки.

Моя жена заявила судьям, что до этого

13*

Салемские суды

дня она и не слышала о них. Ее принудили стоять с вытянутыми вперед руками. Я

хотел поддержать ее за одну из рук, но мне было в этом отказано. Тогда она

попросила, чтобы я вытер ее слезы и пот с лица, что я и сделал. Затем она

попросила, чтобы ей разрешили опереться на меня, заявляя, что иначе она упадет в

обморок. 5 Судья Готторн ответил, что, если у нее д достаточно сил, чтобы

мучить этих людей, >. то их должно хватить и чтобы стоять на ногах. Я говорил

что-то против жестоко-z сти их судопроизводства, но они велели , мне

замолчать, пригрозив в противном а случае выставить меня из комнаты" (Ка-•

леф, "More Wonders of the Invisible World").

Был обвинен капитан Джон Элден из Бостона. Тогда, конечно, у него не было того

романтического ореола, который создало ему стихотворение Лонгфелло. Но он был

настолько известен и почитаем как знаменитый мореплаватель и участник индейских

войн, что ордер на его арест был подписан самим губернатором Стоутоном. Девушки

действовали по заведенному порядку, одна из них указала на капитана Хилла, но ей

подсказал свидетель, и только тогда она правильно опознала его: "Вот стоит

Элден! Наглец не снял шляпу перед судьями. Он продает порох и дробь индейцам и

французам, спит с индейскими женщинами и имеет от них детей".

Когда его привели обратно в зал суда, ему приказали стоять на стуле и смотреть

прямо на девушек: они все упали ничком. На них положили руку Элдена, и они

тотчас поправились. В этом месте он задал судьям вопрос, и если бы на него

ответили, то это положило бы конец всем судам: "А почему вы не падаете, когда я

смотрю на вас? Может ли это сделать хоть один из вас?" У Элдена отобрали шпагу и

заключили в бостонскую тюрьму. Спустя 15 недель он бежал.

Несмотря на повсеместно растущее недоверие к девушкам, в октябре Глочестер

послал за ними, но они выявили только четырех ведьм. В июле стала спадать

паника, вызванная нападениями французов и индейцев. Снова вызванные в суд в

ноябре, девушки были приняты гораздо прохладнее, и никто не был арестован. По

дороге, в Ипсвиче, они впали в свои обычные припадки при виде старой женщины, но

население Ипсвича не обратило на это внимания.

Во время истерии было арестовано почти 150 человек. Эта цифра, скорей всего,

зани-

обвинение каждому заключенному, только 31 человек преждстал перед судом в

1692г. (нр считая Сару Черчилль и Мери Уоррен, дг-обвинителей, которые вскоре

отреклись oi своих признаний). Суд последней инстанции осудил на смерть всех 31

(шестеро из них были мужчинами). 19 были повешены. Из оставшихся 12 двое (Сара

Осборн и Анна Фостер) умерли в тюрьме; один (Жиль Кори) был задавлен до

смерти; еще одна (Титуба) содержалась бессрочно в тюрьме без суда; двоим

(Абигейл Фолкнер и Элизабет Проктор) отл жили казнь из-за беременности, и они

прож! ли достаточно долго, чтобы дождаться реаби литации; Мери Бредбери сбежала

из тюрьм! после вынесения приговора; и пятеро призна лись, что способствовало

отсрочке исполне ния приговора.

Особенно потрясает следующая подроб ность данных судов: обвиняемые должнь были

платить за свое содержание в тюрьме даже если они были оправданы! Распоряже ние

об отсрочке смертного приговора имелс одну стоимость, освобождение - другую

Родственники платили палачу плату за казнь Многие оставались в общей тюрьме

после своего освобождения, потому что за это время их имущество было распродано,

чтобы поддержать их семьи. Сара Дастин была оправдана в январе 1693г., но,

поскольку никто не пришел ей на помощь, умерла в тюрьме. Маргарет Джекобе была

оправдана, но собственность ее родителей была конфискована, и она содержалась в

тюрьме, пока, наконец, великодушный незнакомец (мистер Геммон), прослышав о ее

положении, не купил ей свободу. Уильям Бакли потратил все до последнего

шиллинга, выплатив 10 фунтов за освобождение своей жены и дочери. Следующие 10

лет он вел жалкое существование. Его духовник, преп. Джозеф Грин, сделал

следующую запись в своем дневнике: "2 января 1702г. Старый Уильям Бакли умер

этим вечером. Он обрел последнее отдохновение в молитве и, боюсь, умер от

холода, нуждаясь в утешении и хорошем обращении. Господи, прости его! Ему было

около восьмидесяти лет. Он был очень беден". Титуба оставалась в тюрьме до мая

1693г., когда, прекратив дело за недоказанностью обвинения, ее формально