Регрессионные коэффициенты для модели №4: Учет влияния факторов трудовых отношений и источника доходов среди мигрантов

Негативно на уровне счастья человека складывается прибывание в статусе наемного работника (-0,744 пункта) и наличие зарплаты в качестве источника дохода (-, 464 пункта) по отношению к людям с другим трудовым статусом и источником дохода соответственно. При этом комфортное ощущение размера собственного дохода логичным образом повышает уровень счастья на полбалла с сравнении с более низкой опцией. Остальные коэффициенты при вновь введенных переменных оказываются незначимыми. Стоит отметить, что подобные результаты могут быть вызваны смещением выборки, поскольку велика вероятность того, что действительно депривированные группы мигрантов в силу тех или иных причин не попали в исследование, однако, это предположение также требует отдельной, более тщательной проверки.

Наконец мы переходим к изучению влияния фактора социальной изоляции. На этот раз мы включаем в модель следующие переменные: как часто человек ощущает себя одиноким (фиктивные переменные для трех порядковых градаций, четвертая – контрольная группа – «ощущаю себя одиноким все или почти все время»), уровень религиозности (переменная с 11-ю градациями, принимаем за интервальную), частота социальных встреч с друзьями и родственниками (семибалльная порядковая переменная, для удобства принимаем ее за интервальную), фиктивная переменная для принадлежности к дискриминируемой группе (контрольная группа – «не выбрано»), и, наконец, количество человек, проживающих совместно с мигрантом в домохозяйств на постоянной основе (интервальная переменная). Размер контрольной группы составляет 121 человек.

У данной модели самый высокий R² из всех, построенных на данной подвыборке – он составляет 0,365. Результаты расчетов регрессионных коэффициентов данной модели представлены в таблице 8. В связи с выбором в качестве ряда контрольных групп резко-негативных факторов – в частности «ощущение себя одиноким все или практически все время», значение константы является достаточно низким, по сравнению с другими моделями – всего 6,7 балла. В данной модели значение коэффициента при серьезных сложностях с доходом домохозяйства становится еще меньше и составляет -0,63, в то время как и положительное влияние комфортного дохода составляет чуть более 0,4 балла. Резко негативный эффект, снижение уровня счастья более, чем на 2 балла, оказывает проживание отдельно от своего партнера/супруга по сравнению с отсутствием когда-либо брачных и гражданских отношений. Примечательно, что наличие человека, с которым можно было бы обсудить личные проблемы становится незначимым в рамках данного сочетания предикторов. Коэффициенты при гендерной принадлежности и субъективной оценки здоровья остаются значимыми и приблизительно такими же.

Крайне позитивное влияние на уровень счастья человека оказывает то, что он ощущает себя одиноким практически никогда либо иногда (2,2 и 1,7 пункта к уровню счастья соответственно по сравнению с практически постоянным чувством одиночества). Частота социальных встреч с коллегами и уровень религиозности оказывают небольшое положительное влияние, принадлежность к дискриминируемой группе, напротив снижает уровень счастья на 0, 8 пункта. Примечательно, что количество людей, проживающих с человеком в домохозяйстве, не играет никакой существенной роли.

Еще один аспект, который представляет для нас интерес – влияет национальность мигранта, его принадлежность к определенной этнической группе. Для этого мы рассмотрим средние уровни счастья у мигрантов из разных стран. Количество средних по странам происхождения, представленным в таблице 9, несколько меньше, чем всего по массиву. Причина этого кроется в том, что количество мигрантов из некоторых стран является слишком маленьким и рассчитывать для них значения не представляется надежным.

Безусловно, для того чтобы понять, различаются ли средние между собой на генеральной совокупности, необходимо провести дисперсионный анализ. Однако, мы полагаем, что данная выборка носит настолько смещенный характер, что не может отражать реального положения вещей в генеральной совокупности относительно национальной принадлежности мигранта и разницы в их уровне счастья.

Если мы обратимся к выборочным данным, то имеет смысл сказать следующее. Безусловно, приведенные размеры выборок, а также величина стандартных отклонений не позволяет нам говорить о различиях между странами, идущими по порядку. Фактически, все страны от Австрии до Бразилии или Марокко со статистической точки зрения могут представляться для нас равными по среднему уровню счастья среди своих выходцев. Тем не менее, разница от 9 баллов по верхней границе средних до 5,72 по нижней границе позволяет нам говорить, что разница действительно есть. Согласно нашим данным мы можем утверждать, что связь между происхождением мигранта в рамках нашего массива имеет место.

Данные ESS говорят а том, что наиболее счастливы мигранты, приехавшие из Австрии, Югославии, Дании, Эквадора, Словакии, Белоруссии, США, Испании, а наименее – из Польши, России, Англии, Индии, Узбекистана, Турции, Ирландии, Литвы, Албании, Алжира и бывшей Чехословакии. Стоит повторить, что данное распределение может являться исключительно эффектом выборки, а потому вопрос требует более подробного изыскания в дальнейшем.