Философия: Энциклопедический словарь

Л. считал, что эпоха кон. 19 и нач. 20 в. знаменует собой «эру толпы» — могущество психологической массы, значение которой как единственной и вместе с тем разрушительной силы общественного процесса все увеличивается. Относясь враждебно к массе как толпе, Л. полагал, что именно толпа в силу своей импульсивности, изменчивости, раздражительности ответственна за распад общества, гибель цивилизации, поскольку она ведет к революциям и социализму. По Л., идея равенства противоречит природе человека, она несовместима с подлинной демократией, поэтому необходимо всячески бороться с коллективистскими, социалистическими идеями масс.

Учение Л. оказало значительное влияние на последующее развитие социальной психологии и социологии. Его социально-психологическая характеристика феномена толпы до сих пор сохраняет свою научную значимость и широко используется в анализе поведения индивидов в составе уличной и др. видов толпы.

Эволюция материи. СПб., 1912; Психология народов и масс. СПб., 1995; Психология социализма. СПб., 1997.

B.C. Грехнев

ЛЕВ XIII (граф Винченцо Джоаккино Печчи) (1810— 1903) — 284-й Папа Римский, был избран в 1878. Энцикликой «Aeterni Patris» («Вечные Отцы») открыл неосхоластическое движение: призвал католиков быть на уровне динамизма светской науки, культуры, политики — всего того, что характеризовало Европу кон. 19 в. Видел величие Фомы Аквинского в его неподражаемом искусстве теологии, связующем разум с верой предельно органическим образом, так что и разум, и вера сохраняют свои права и достоинства в целостности и неприкосновенности. Подчеркивал необходимость хранить в чистоте сам источник мысли св. Фомы и не смешивать его с идеями последователей «ангельского доктора», интерпретации которых не всегда уместны. Излишняя утонченность некоторых философов-схоластиков опасна не менее, чем ересь.

Энциклика «Rerum novarum» («О вещах новых», 1891) заложила основы социального учения Церкви, подвергнув критике несправедливую оплату труда наемных рабочих капиталистами, дававшую только прожиточный минимум. Л. XIII выдвинул требование обеспечить возможность для рабочего приобретать частную собственность. В энциклике подвергаются резкой критике популярные социалистические идеи как способ порабощения всех, в т.ч. наемных рабочих: отмена частной собственности влечет за собой полную зависимость граждан от государственных структур. По сути, энциклика явилась католическим ответом на вызов марксизма.

ЛЕВИ (Levy) Бернар Анри (р. 1949) — фр. философ, один из лидеров движения «новых философов» в 1970-х гг.; испытал влияние Ф. Ницше, А. Камю, структурализма (гл. обр. М. Фуко, Ж. Лакана), Р. Барта. Свою задачу видит в создании «новой онтологии власти», где власть и социальная действительность фактически совпадают, а онтология выступает в качестве теории, исследующей политические структуры мира; познание также приобретает черты политической эпистемологии, философия принимает формы и образы политики. Центральный онтологический вопрос: «что есть бытие?» заменяется вопросом: «что есть власть и чем она отличается от всего прочего?». Власть отождествляется с самим обществом, с его организмом, превращаясь в некий нематериальный принцип: власть закладывает основы общества, упорядочивает его, руководит им. При этом власть не может быть локализована, она целиком заполняет весь мир, она «место всех мест», и не может существовать никакой контрвласти, а следовательно, и никакой реальной борьбы с властью. Бытие власти сходно с бытием языка, который в процессе своего развития все больше приближается к властной функции, и тот, кто владеет языком во всех его возможных смыслах и способах существования, является властителем. Структуры власти, запечатлеваемые в языке, требуют полной нивелировки индивидуально-личностного начала и ведут к нескончаемому увеличению отчуждения и зла: люди всегда говорят языком своих властителей. Согласно Леви, только ценности иудейско-христианской традиции способны противостоять всепроникающей «патологии власти».

Рус. пер. «Л.» появился в 1864 и был конфискован цензурой. В 20 в. эта работа издавалась в России неоднократно. Последний раз в 1991 в кн.: Гоббс Т. Собр. соч. Т. II.

ЛЕВИ-БРЮЛЬ (Levy-Bruhl) Люсьен (1857—1939) — фр. философ и психолог. С 1904 — проф. Сорбонны. Филос. взгляды и психологическая концепция Л.-Б. сформировались под влиянием позитивистских идей О. Конта и фр. социологической школы. Его ранние работы касались проблем морали и истории европейской философии. В нач. 20 в. внимание Л.-Б. привлекли новые этнографические данные, описывающие жизнь современных первобытных популяций Юж. Америки, Африки, Австралии и Океании и особенности их менталитета. Постепенно первобытное мышление становится главной целью его филос. и психологических исследований.

В отличие от представителей англ. антропологической школы (Э. Тэйлор, Дж. Фрэзер и др.), которые исходили из неизменности универсальной природы человеческого «духа», психики и мышления, Л.-Б. выделял в эволюции сознания два этапа — первобытное и современное. Отталкиваясь от идей Э. Дюркгейма о социальной детерминации высших психических функций человека и примате коллективных представлений, навязываемых обществом каждому индивиду, Л.-Б. считал, что человеческое сознание социализировано и содержит множество традиционно воспринятых коллективных представлений, а различным обществам соответствуют различные формы мышления. Первобытное сознание отличается от сознания людей современных цивилизованных популяций как по содержанию, так и по доминирующим мыслительным стратегиям (логике). По содержанию — оно мистическое, т.к. присущие ему коллективные представления неотделимы от сильных религиозных эмоций и веры в сверхъестественное и составляют главный неотъемлемый элемент целостного восприятия первобытного человека. Первобытное сознание не различает естественное и сверхъестественное, ориентируется на выявление мистических таинственных сил и безразлично к противопоказаниям опыта, который оказывается не в состоянии поставить под сомнение эффективность магических действий и ритуалов. Доминирующие мыслительные стратегии первобытного сознания также обладают рядом специфических характеристик, которые Л .-Б. назвал пралогическим мышлением. Хотя это мышление не склонно без причины впадать в противоречия, оно и не пытается их избегать, оставаясь к ним нечувствительным. Пралогическое мышление опирается на когнитивные механизмы магии мысленного образа и магии слова, «мистической» абстракции и «мистического» обобщения. Оно подчиняется «закону партиципации» (или сопричастия), который управляет ассоциациями и связями представлений в первобытном сознании и предполагает существование различных мистических форм трансляции свойств от одного объекта к другому путем соприкосновения, заражения, овладения словом, ритуальных действий и т.д. Пралогическое мышление в состоянии уловить действительные связи между причинами и следствиями, которые, однако, получают в рамках первобытного сознания сугубо мистическую интерпретацию. Первобытные люди могут изобретать орудия труда лишь благодаря интуиции, практической ловкости, искусности, развившихся в результате упражнений и не требующих логического анализа и обобщения. Согласно Л.-Б., пралогическое мышление нельзя рассматривать как стадию, предшествующую по времени появлению логического мышления. Речь идет о типах мышления, которые сосуществуют в социальном сознании. В ходе эволюции от первобытного сознания к сознанию современному область логического мышления расширяется, а пралогического — сужается. Тем не менее всегда будут сохраняться коллективные представления, выражающие сопричастность, а соответственно всегда будет иметь место конфликт между древними и новыми коллективными представлениями.

Л.-Б. отождествлял сознание и мышление, а его понятие пралогического мышления оказалось эмпирически неподтвержденной конструкцией, от которой, судя по опубликованным посмертно заметкам, он даже хотел отказаться. Тем не менее его концепция оказала существенное влияние на дальнейшие психологические и эпистемологические исследования мышления, в частности, на взгляды фр. историков школы «Анналов», К.Г. Юнга, Л. Выгодского, Ж. Пиаже и др.

Первобытное мышление. М., 1930; Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1937.

И.П. Меркулов

ЛЕВИНАС (Levinas) Эмманюэль (1905—1995) — фр. философ литовского происхождения; автор этического варианта феноменологии, испытавший влияние Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, Ф.М. Достоевского. Концепция Л. созвучна идеям «диалогической философии» М. Бубера, Ф. Розенцвейга, Г. Марселя; вместе с тем философ перетолковывает основные понятия феноменологии, которые, по его убеждению, обретают подлинный смысл лишь в соотнесении с проблемой Другого. Вслед за М. Шелером и Хайдеггером Л. использует интенциональный анализ при изучении духовно-эмоциональной жизни индивида, считая такие внутренние переживания человека, как забота, беспокойство, тревога, суверенной сферой феноменологии; здесь Л. опирается также на идеи позднего Гуссерля — его феноменологическую психологию, исходным пунктом которой является непосредственная практическая жизнь человека, зафиксированная в понятиях «жизненный мир», «интерсубъективность» и др. Заслугу экзистенциализма Л. видит в том, что ему удалось вывести филос. мышление за пределы субъект-объектных отношений, представив субъект и объект лишь в качестве полюсов интенциональной жизни, а не ее содержанием и тем самым превратив феноменологический метод в метафизический. Развивая экзистенциалистскую трактовку интенциональности (трансцендирования) и связывая ее с понятием смысла, Л. ищет новый по сравнению с прошлой философией предел трансцендирующей активности субъекта и находит его в опыте общения с др. человеком, в конечном итоге — с Богом. Человеческое общение Л. определяет как «близость ближнего», как непосредственное отношение двух своеобразных субъективностей, рождающееся естественным образом и предшествующее вовлечению. Близость не только не сводится к сознанию, но вписывается в него как чуждое ему свойство; чувство близости — это метаонтологическая и металогическая страсть, которой сознание охвачено до того, как стало образным и понятийным, и постигается она без к.-л. априори. В изначальном опыте близости различие между Я и Другим конституируется как отношение один-для-другого; из первоначального опыта близости Л. выводит практику и познавательную деятельность, мир культуры вообще. Один-для-другого — так формулирует философ проблему трансценденции, определяя ее как высшую способность и отличительный пафос человеческой субъективности. Появление Другого, считает Л., и есть то, что ищет феноменология: Другой — это феномен, выступающий за явлением; отношение к ближнему со стороны Я — это одержимость и ответственность. Чувство ответственности, по признанию самого философа, во многом подсказано ему рус. классической литературой (А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, Л.Н. Толстой, Достоевский). Критикуя сартровскую концепцию «для-себя», Л. утверждает, что нервом субъективности является «для-другого», связывающее чувство ответственности за Другого с конечностью человека. Человечество рисуется фр. феноменологом как мир коммуникации разнообразных культур, единство которых коренится в изначальном межсубъектном общении.

Время и Другой. Гуманизм другого человека. СПб., 1998; Избранное: Тотальность и бесконечное. СПб., 2000; De l’ехistence a Pexistant. Paris, 1947; Ethiqueet infini. Paris, 1982.

Вдовина И.С. Эмманюэль Левинас // История философии. Запад — Россия — Восток. Кн. четвертая. М., 1999.

ЛЕВИ-СТРОС (Levi-Strauss) Клод (р. 1908) — фр. этнолог, социолог и антрополог, создатель структурной антропологии. Окончив филос. отделение Парижского унта, Л.-С. в нач. 30-х гг. уехал в Бразилию, где в 1935— 1939 вел полевые исследования в тропических джунглях среди племен намбиквара, бороро, кадувео и др. Проф. социологии ун-та в Сан-Паулу (1935—1938). В 1941—1947 жил в США, здесь продолжил свои этнографические исследования, но уже среди индейских племен Сев. Америки. Советник фр. посольства в США по вопросам культуры (1946—1947), зам. директора Антропологического музея в Париже (1949— 1950), проф., зав. кафедрой социальной антропологии Коллеж де Франс (с 1959).

На формирование филос. взглядов Л.-С. в различной степени повлияли идеи Ж.Ж. Руссо, фр. социологическая школа (Э. Дюркгейм), амер. культурная антропология (Ф. Боас, А.Л. Крёбер), психоанализ (З. Фрейд, К.Г. Юнг), исследования в области структурной лингвистики (Ф. де Соссюр, Н.С. Трубецкой, Р. Якобсон и др.). Именно структурная лингвистика послужила для Л.-С. парадигмальным примером успешного применения структурных методов и образцом для разработки структурной антропологии. Будучи наиболее математизированной в 1950—1960-х гг. областью социальной науки, она достигла выдающихся успехов по сравнению с остальными социальными дисциплинами, поскольку, как он считал, ей удалось выработать позитивный метод и установить природу изучаемых явлений. Суть этого метода сводилась к переходу от изучения сознательных лингвистических явлений к исследованию их бессознательного базиса, к обнаружению действующих там общих структурных законов. Оценив преимущества этого метода, Л.-С. выдвинул предположение, что природа различных сторон социальной жизни — обычаев, социальных установлений, норм поведения, искусства, религии, права и т.д. — аналогична природе языка, что социальные явления тесно связаны с бессознательной умственной деятельностью и подчинены законам, которые нельзя установить при эмпирическом исследовании. Эти законы проявляются только при измерении соотношений между элементами структуры, которые могут быть выражены в виде математических функций, а вычисленные величины должны служить основанием для предвидения. Обобщив метод структурной лингвистики, который применялся также и в естественно-научных дисциплинах (напр., в зоологии), Л.-С. воспользовался аналогичным методом при исследовании социальной организации первобытных обществ, в особенности брачных обычаев и систем родства.

Создание структурной антропологии как своего рода «общей теории отношений» позволило Л .-С. подвести научные основы под свои филос. взгляды, которые, однако, не обрели форму какой-то завершенной филос. системы. С его т.зр. граница между наукой и философией подвижна — философия временно выполняет функции науки, поэтому сугубо филос. проблемы с какого-то момента становятся предметом научного исследования (напр., переход от природы к культуре в этнологии). Свои филос. взгляды Л.-С. называет «сверхрационализмом», а также «кантианством без трансцендентального субъекта». По его мнению, физическая реальность отлична от наших восприятий и гипотез о ней. Наши органы чувств и мышление воспринимают эту реальность в весьма искаженном виде, от них скрыта ее подлинная структура. Ведь мы воспринимаем лишь символ объекта, который еще нужно расшифровать. Традиционная европейская философия не в состоянии решить проблему субъекта и объекта, поскольку она не может выйти за границы наших ощущений. Философы даже не могут объяснить, почему мы воспринимаем только символы, которые совершенно непохожи на сами объекты. Свое собственное филос. решение проблемы субъекта и объекта Л.-С. формулирует предельно четко: объект надо искать в самом человеке, в бессознательной структуре его разума и мыслительной деятельности. Если нам удастся обнаружить эту структуру, мы одновременно обнаружим и подлинную структуру физической реальности, поскольку они идентичны. И такой переворот может сделать только наука о человеке, структурная антропология, поскольку она позволяет выявить базисные структуры, лежащие в основе всех форм социальной жизни. Эти формы состоят из систем поведения, которые представляют собой проекцию неких универсальных законов, регулирующих бессознательную структуру разума, на уровень сознания и социализированной мысли. Анализируя эти проекции, соответствующие эмпирические данные, исследователь должен выявить лежащие за ними структурные элементы, коренящиеся в бессознательном универсальные, общие для природы и человека, законы бытия. Если, напр., обнаружено, что бессознательная структура человеческого разума состоит из бинарных оппозиций, то такова структура природы, всей Вселенной. Ведь бессознательная структура разума дана человеку от природы, собственно говоря, это и есть природа.

Согласно Л.-С.. бессознательная структура человеческого разума остается неизменной, соответственно неизменна и природа человека. Она не зависит от биологической и когнитивной эволюции Homo sapiens, от наследования в адаптивно ценной генетической информации и индивидуальных генетических особенностей, определяющих фенотипические свойства личности. С его т.зр., «бессознательное» обозначает символическую функцию, которая у всех людей проявляется согласно одним и тем же универсальным законам, и, по сути дела, сводится к совокупности этих законов. Бессознательное всегда остается пустым, лишенным образного содержания, это своего рода «вместилище» образов (наподобие ньютоновского пространства). Реальность бессознательного исчерпывается его инструментальным действием — оно подчиняет структурным законам поступающие извне нерасчлененные элементы: эмоции, представления, воспоминания и т.д. В отличие от бессознательного подсознание индивидуально, оно выступает у Л.-С. как хранилище воспоминаний и образов, которые каждый индивидуум накапливает в течение всей своей жизни. Подсознание — это своего рода индивидуальный словарь, который структурируется и организуется бессознательным, его универсальными законами (аналогично фонологическим законам, которые действительны для всех языков).

Т.о., согласно Л.-С.. природа человека неизменна, изменяться может лишь эмпирическая реальность — предметы, нравы, обычаи, взгляды, язык и т.д. Сознание связано лишь с простой рационализацией, оно является опорой бессознательного, местом проекции его универсальной структуры. Мышление людей не эволюционирует, поэтому в мифологическом мышлении работает та же логика, что и в мышлении научном. Это следует из того факта, что миф как ментальный феномен обладает неизменной бессознательной структурой и именно благодаря этому он выполняет свою символическую функцию, различия же касаются лишь материала образов, которыми миф оперирует. Исследуя бессознательную диалектику мифа, Л.-С.. в частности, удалось обнаружить, что миф обычно оперирует противопоставлениями и стремится к их постепенному снятию — медиации. Цель мифа состоит в том, чтобы дать логическую модель для разрешения некоего противоречия (что невозможно, если противоречие реально), но это приводит лишь к порождению в его структуре бесконечного числа слоев: миф будет развиваться как бы по спирали, пока не истощится породивший его интеллектуальный импульс. По мнению многих исследователей мифологии, анализ метафорической, бессознательной диалектики мифа, безусловно, является наиболее выдающимся достижением Л.-С. (причем независимо от его романтической антиэволюционистской трактовки первобытного мышления).

Итак, согласно Л.-С.. человек всегда мыслил одинаково «хорошо», менялись только объекты, к которым прилагалось его мышление. Однако если эмпирическая реальность и изменяется, то лишь в негативном направлении, т.к. ее связь с бессознательной структурой разума нарушается. Современный человек, представитель цивилизованных популяций, отличается от человека первобытного по своему внешнему Я, а также тем, что связи между его внутренним и внешним Я оборваны историей. История, эмпирическая реальность рвет в человеке внутренние связи, культура становится изолированной от природы человека, а знаки — от бинарных оппозиций. Поскольку подлинный смысл открывается лишь на структурном уровне, то попытки обнаружить смысл истории историческим сознанием бесполезны. Есть лишь один путь восстановить утраченные связи объекта с субъектом, культуры с природой — это добиться интеграции атрибутов цивилизованных обществ с атрибутами первобытных, «холодных» обществ, которые никогда не изменяются и живут в гармонии с природой. Таков итог антиэволюционных и антиисторицистских взглядов Л.-С.. навеянных не в последнюю очередь известными идеями Руссо о «естественном состоянии» общества как счастливом детстве человечества.

Структурная антропология. М., 1985; Первобытное мышление. М., 1994.

И.П. Меркулов

ЛЕГИЗМ (лат. lex (legis) — закон, кит. фа цзя — букв. школа закона, законники) — одна из шести основных школ др.-кит. философии. Основоположниками школы закона традиционно считаются крупные политические деятели: Гуань Чжун (кон. 8—7 вв. до н.э.), Цзы Чань (5 в. до н.э.) и Ли Куй (5 в. до н.э.). Главными теоретиками Л. были Шан Ян (4 в. до н.э.) и Хань Фэй (3 в. до н.э.). Взгляды первого изложены в книге «Шан цзюнь шу» («Книга правителя области Шан»), а второго — в письменном памятнике «Хань Фэй-цзы». Наибольший вклад в теорию Л. внес Шан Ян (Гунсунь Ян, 390-338 до н.э.).