Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос

веде бог Варуна (Уран греков), в котором наиболее

просвечивают черты Творца и зиждителя мира, сопря-

жен с космическими водами.

вано Водою сверху. Времена года в Европе и на Руси

распределяются по теплу солнышка и воздуха: зима -

лето. Здесь же, в тропиках, - солнце всегда дано,

тепло - константа, Единое. А вот влага дается едино-

жды - в период муссонных дождей, от ветров с юго-

запада: от мая-июня до октября-ноября. Сезон дождли-

вый, а за ним - сухой. Так что стихия Воды - начало

расчленения, Двоицы. Тепло же, Огонь - всеприсуш,

всегда и во всех. Недаром он Агни <Джатаведас> -

веды>,
Влажный жар, стоящий в надземном пространст-

ве, - породитель избыточной Жизни: кишение су-

ществ в Индии, клубление растений и животных и из-

быток плодов - не от трудов, а от природы, тогда как

в менее плодородящих космосах стран Европы Жизнь

надо подкреплять Трудом; Труд человека, а не Эрос

Природы, <-ургия>, а не <-гония> - податель благ. Ру-

ки, а не Слово, как в Индии, где говорение Вед брах-

маном - космоустроительно: по его гимну и Солнце

взойдет, и коровы-облака с неба прольют молоко.
Взгляд европейца поражен диковинными ползучими

деревьями. Вот как их описывает Страбон со слов Эра-

тосфена: <В силу этого (от жара и влажности, - Г.Г.)

так гибки и ветви деревьев, из которых делают ободья

для колес, и по этой причине же на некоторых де-
ревьях появляется <шерсть> (так был понят хлопок -

животно мыслящими эллинами: на растение смотрят

сквозь призму овцы, как на сахарный тростник -

сквозь образ пчелы. - Г.Г.)... Он говорит о тростнике,

который дает мед, хотя и без пчел... Там есть какие-то

большие деревья, ветви которых достигают даже 12

локтей; затем они продолжают расти вниз, как бы со-

гнувшись, пока не коснутся земли. Потом, распростер-

шись по земле, они пускают корни, подобно отводкам;

затем, снова поднимаясь, образуют ствол... и так далее,

так что из одного дерева образуется огромный зонт,

подобный палатке со множеством подпорок> (1, 20-

21). Да это же - естественный город, дворец, много-

залье, аркады! Европейцу такое знакомо - в утробе

Земли: пещеры со сталагмитами-сталактитами. Но чтобы

такое выросло на поверхности! Это уже творит и за-

гибает Индийский Эрос, влаго-воздух, курчавясь и ли-

анясь под жгучими ласками солнца-огня. Такое дере-

во - это кентавр по-индийски: полурастение-полужи-

вотное, в нем застыла ходьба сороконожки, шествие

змеи по земле. Недаром Змея - наиболее характерное

существо (изо всех стран мира) именно для индийского

Космоса: здесь и <заклинатели змей>, и в мифах о

происхождении мира Змея окутывает Вселенную. Змея

же - самодвижный ствол ползучий.
Итак, индийский мир бросается в глаза эллинскому

сознанию как космос переходов: растение движется,

как животное; возле человека - обезьяна, так что он,

оказывается, - не исключительное существо, и само-

хвальное убеждение: <человек - царь зверей> (что в

Европе и в Ренессансе), сей эгоизм гуманизма не мо-

жет быть присущ Индии, такое резкое самоотличение

от прочих живых существ. Здесь естественнее, напро-

тив, идея переселения душ в разные существа - но

не во Времени (как на это согласилась и европейская

теория эволюции, где существа выстраиваются в про-

грессивный затылок Друг Другу), а всегда, сейчас. И

Бодхисаттва вполне достойно пребывает в благочести-

вом слоне или зайце (в <Гирлянде джатак> Арьи Шу-

ры), как и в царевиче.
Вот это дивно привыкшему к определенности и чет-

кости форм средиземноморскому взгляду - текучесть

и клубление.
Что огонь-вода - основное в Индии стечение сти-

хий, подсказывает и Ригведа, где больше всего гимнов

(жертва, молитва) воспаряет и доносится до верхней

оболочки мира, где обитают боги; через Сому боги при-

глашаются снизойти на землю, испить, отведать, при-

частиться человечеству. Огонь и вода сплелись в воз-

душном пространстве, образуя влажный мир, марево

жизни. Потому в Индии сам воздух дышит плодороди-

ем, оттуда йоги вдыхают жизненно-порождающую си-

лу - <прану>. Среди буйного тропического преизоби-

лия жизни, разнообразия существ главная задача для

мысли - отрегулировать соотношение человека с се-

риями иных существ: богов, обезьян, асуров, ракшасов

(индуизм, законы Ману). И как преодолеть кишение

жизни, утомительный круг Сансары и цепь рождений

и выйти из потока (проблема буддизма)?
При изобилии При-роды - недостаток Воз-Духа: он

тут стояч, мало ветров - сих очистителей Космоса на

северных пространствах. И потому человек призван

восполнить недостачу Воз-Духа: творить Дух (отсюда

творчество религий и философий тут), а не материю и

плоды трудом - они и так возникают. <Мегасфен, от-

мечая плодородие Индии, указывает, что земля там

приносит дважды в год двойной урожай... Плодовые

деревья приносят также много плодов; в изобилии

встречаются корни растений, в особенности большого

тростника: они СЛАДКИ В СЫРОМ и вареном виде,

так как и дождевая вода, и речная нагревается от сол-

нца. Поэтому Эратосфен хочет... сказать, что процесс,

называемый у других <созреванием плодов или соков>,

у индийцев носит имя <сваривания>, и при <созрева-

нии> плоды получают столь же приятный вкус, как от

варки на огне> (1, 20).
Но это значит: не так тут нужен и важен ОЧАГ, а

следовательно, и ДОМ - основные понятия в Европе

и германстве, где очаг - синоним жизни, а мироЗДА-

НИЕ - образ Бытия. Жизнь протекает в Индии более

прямо в открытом Бытии, а не под покровом крыши и

стен (где тайное содержится, не явное; где сути-ноу-

мены - не явления-феномены; где содержание, под

формой...). Нет резкого раскола бытия на субъект-объ-

ект (на германские Haus и Raum), <Я> и <Не-Я>, чтобы

их потом мучительно соединять в гносеологии как про-

блеме. Здесь плавно перетекает Бытие - в Жизнь че-

ловека, и наоборот: Смерть не так категорична, абсо-

лютна и страшна-необратима. Оттого в Индии знают
Драму, но не Трагедию, и конфликты не столь остры

(в семье и меж кастами общества), и терпимость к

плюрализму. А в логике индийской противоречие не

трактуется как взаимоисключающая противополож-

ность: как <или - или, третьего не дано>, - но как

многоступенное различие, мягко. Вспомним логику На-

гарджуны: <все есть истина>, <все есть неистина>, <все

есть истина и неистина>, <все не есть истина, не есть

и неистина> - по такой схеме трактуется всякое яв-

ление и проблема.

уже прямо в котле Пространства, а не на очаге в До-

ме, - есть подаяние человеку от Бытия, манна небес-

ная, и меньше, следовательно, сил он призван тратить

на жизнь и пищу. Космос не взывает здесь к Труду

так категорично, как на севере, где или будешь работ-

ник в поте лица своего (проклятие грехопадения), или

помрешь от голода и холода. <У других же племен

заведено возделывать поле сообща всей родней, а по-

сле уборки урожая каждый получает достаточное ко-

личество продуктов для пропитания на год; ОСТАТОК

СЖИГАЮТ, чтобы у них было побуждение работать

в другой раз и не проводить время в праздности> (1,

66). Ну это - европейски трудовое, из представления

Бытия как -ургии и Творения исходящее объяснение.

Здесь же, может: гигиена Бытия, чтобы Жизнь избы-

точная не перешла в гниение, но в обмене веществ-

перерождений существ свежела. Ведь Индия - источ-

ник эпидемий и чум-холер...
Но СЖИГАТЬ ОСТАТОК! Прибавочный продукт!

Ведь вся Европа, история производства, культуры ос-

новывается на накоплении остатков, запасов, залогов.

В сем лето клянется зимою, что - придет! Беспрерыв-

ность накопленного должна как бы компенсировать

прерывистое дыхание Жизни, ее пунктирность в смене

времен года, И тут это, как восполнение маложизнен-

ных условий национального Космоса, - естественно,

Да, именно естественен здесь этот рост искусственного

существования: труда, городов, искусств, индустрии,

письменности.
А в Индии священно устное бытование Слова: Вед,

Упанишад, поэм - тысячелетия у пандитов и гуру брах-

мачарья наизусть учил шлоки, сутры и тантры. Страбон

дивится: нет воровства в Индии (вор как раз отделяет

от <я> вещи избытка, а их нет там, где избыток сжи-
гают), <и это у людей, где нет писаных законов! В

самом деле, по его (Мегасфена. - Г.Г.) словам, индий-

цы не умеют читать и писать, но разбираются во всех

делах по памяти> (1, 53).

Индии ж рот почтеннее руки, дыхание - огне-земли

труда и формы; культура здесь более устна. Брахман

и есть живой пергамент, свиток: разверни - исполнит

главу Упанишад, песнь Махабхараты -на то и заго-

товлен Бытием. Конечно, и в Индии есть древняя пись-

менность - санскрит, и писаны законы Ману и шас-

тры. Но Слово имеет тут иное, нежели в Европе, на-

значение в состоянии Бытия. В космосе Европы Слово

более у-слов-но: есть лишь знак мира мысли, так что

легко отменяется, если возникают более экономные и

совершенные системы знаков: алфавит, математика, но-

ты... Материя воплощения вроде не сращена с содер-

жанием мысли.

отрывно телесен, так что заменить живое истечение

слова из уст, с трепетанием воздушных струй, для слу-

ха и пространства, - значками для глаза, - совсем

не адекватное преобразование, есть отмена как раз

сути дела. Именно песнопением и в таком ритме раз-

дражив воздух и пространство и послав соответствую-

щие волны - цунами - в Бытие, брахман может так

его колебнуть, что реальную помощь оказать Солнцу-

Сурье в его отлипании от низа мира и преодолении

силы земного притяжения (иль поверхностного натяже-

ния вод Океана, из которого выныривает Солнце). И

Слово это должно каждодневно твориться, а не откла-

дываться, как вещь, про запас: не может Солнце здесь

себе такого позволить: сейчас исчезну, а потом воздам

сторицею - что оно вполне себе позволяет в космосе

севера, где полярная ночь, а потом вечный день, зима

и лето столь розны теплом и светом... И мышление там

такое вырабатывается, что про запас откладываемо: в

письмена, в литературу, библиотеку... В Европе мысль

есть <Я-мысль>, так же отвердевает в индивида, как и

жизнь человека, отчего и индивидуальное авторство

важно. В Индии ж принцип личности (аханкара) - есть

авидья. И тут мысль-волна (потоки дхарм, как волн), а

не мысль-атом-частица. Квантово-ВОЛНОВОЕ тут воз-

зрение на строение вещества родно, и то, что евро-

сущности-то не частицы, а волны...

Дух и дыхание взаимоперетекаемы. Человек отверзт,

а не отделен от Бытия крышей своей черепной коробки

и не укутан в свое тело, как в одежду и дом, что так

тверды и стеноподобны в Европе и на севере, где их

функция - отделять, обособить человека от Бытия (так

же как и органов чувств, которые, по скептикам-анг-

личанам Юму и Беркли и также по германо-шотландцу

Канту, - не связь наша с миром, а стена, от него

отделяющая: проблема трансцензуса и гносеологии.,.),

Нет, в Индии, вдыхая, мы засасываем в себя Прану,

мировой Брахман в свой атман: они сообщимы.

нужно опосредствований (основной принцип европей-

ского Логоса - медиация: средний термин силлогизма

у Аристотеля, особенное между всеобщим и единичным

у Гегеля), закладов и удостоверений (справок россий-

ско-советских): <В этой стране нет процессов о закла-

дах и доверенных ценностях; им не нужно ни свиде-

телей, ни печатей, но все верят тем, кому поручают

свои ценности. Домашнее имущество обычно без над-

зора> (1, 53), Ну да: ведь человек слово произносит,

дает клятву в открытом Бытии, как на духу, где Брах-

мо^ слышит его колебания воздуха, и воз-дух запоми-

нает и отметит за нарушение. А там, где лето уходит

напрочь, а вместо него белая зима воцаряется, - тут

нужны залоги и заклады, так как на место Бытия ста-

новится Ничто, а потом вдруг бытие из ничто возни-

кает, Как поверить зимой, что лето было, что лето бу-

дет?
<Это, конечно, все разумно (что нет воровства, есть

доверие друг другу, - Г.Г.). Но никто, пожалуй, не

одобрит другого их обычая - всегда жить только для

себя и не иметь общего для всех часа обеда, завтрака,

есть как кому заблагорассудится; ведь другой способ

еды более подходит для общественной и гражданской

жизни> (1, 53). Снова эллин в этом сказался - политик,

живущий в Полисе, городе-государстве. Он общается

с Бытием не прямо, каждый, но через Общество, Со-

циум, общественные отношения (от Платона до Маркса
^ Не Брама, а Брахмо из <Бхагавадгитыи
об этом...). В Индии ж каждое существо напрямую со-

относится с Бытием, свой принцип к нему верного от-

ношения имеет (свою дхарму), а не через солидарность

со своей общиной (кастой, варной). Хотя человек -

член касты, но дхарма его проверяется не <советом>

касты, а прямо Бытием, на Абсолют он глядит, а не

на некое <мы> и <своих> и классово-кастовый интерес,

как это естественно в маложизненных космосах Севе-

ра, где <в партию сгрудились малые> (Маяковский) -

в борьбе за существование.

вания: на то усилие Духа, и воли, и человека требуется,

Бурному клублению Бытия, чтоб оно не шло вразнос,

ускоряясь, мудрец противопоставляет остановку: себя

прежде всего, делая себя как бы осью, воздерживаясь -

удерживаясь: ведь <дхар> - <держать>, отсюда и

у того <я> и свобода воли, а у этого - варна, и карма,

и дхарма: однако в смерти - более волен: самоубий-

ство здесь не грех, Страбон не устает дивоваться са-

моубийствам философов (<гимнософистов>), восходя-

щих на костер.,. Опять - огонь, Джатаведас, как и

нирвана - нибхана - <угасание> (по одной интерпре-

тации). <Чаще всего философы говорят о смерти. Они

считают здешнюю жизнь как бы ребенком во чреве

матери, а смерть - рождением к истинной и блажен-

ной жизни> (1, 59). Учитывать надо, что перед нами

эллинский перевод индийских воззрений, а беседа че-

рез переводчиков, как извиняется перед Онесикритом

мудрец Манданий, - это <все равно что требовать,

чтобы чистая вода текла через грязь> (1, 64). Эллин

переводит Индию на свой Космос и Логос -гонии: рож-

дений, котловин, пещер (Платонов образ) и недр, нутр,

чрев: и у Гиппократа образ: глаза и уши человеку даны

вместо пуповины, когда вываливается из матки. Не по-

могать Жизни - призвание человека Духа тут, но при-

останавливать жизнь, которая и так здесь избыточна и

прет отовсюду и пошла. Потому хваленая в Европе

софия жизни>, и <жизнь как воля>, и <воля к жизни

и власти> - чуждые постулаты. Поперек колесу Сан-

сары, майи-жизни и авидьи - <дхармачакраправарта-

на>; проворот колеса Дхармы - творит буддист и

йогин. Интересно, что самоубийства мудрецов распре-

новка собою, толчок вспять их течению: <Люди твер-

дого характера... бросаются на меч или в пропасть (зем-

ляной, твердый - земле наносит удар, толчок. - Г.Г.)',

избегающий страданий - в морскую пучину (мягкие -

<прячут звон свой в мягкое, в женское>, по стиху Ма-

яковского, - во влажное; концы - в воду. - Г.Г.);

люди, привыкшие переносить страдания, кончают

жизнь повешением (отдают себя стихии воз-духа. -

Г.Г.), а люди пылкого нрава бросаются в огонь (ог-

ню - огнево. - Г.Г.)> (1, 68),

держатся одинакового мнения с греками, Так, напри-

мер, они полагают, что мир сотворен и обречен на

гибель, так же как это утверждают и греки (в передаче

Мегасфена - событие мира однократно, тогда как по

индуизму мир и миры творятся и сокрушаются беско-

нечно в ритме кальп, юг и критаюг. - Г.Г.); мир они

считают шарообразным> (1, 59). Это типично эллинское

воззрение, по которому шар - совершенная фигура,

и мир - Сферос.

мудрецов: так эллин Онесикрит, посланный Алексан-

дром, чтобы поучиться индусской мудрости, был нео-

бычайно шокирован, когда <софист велел ему... если

он хочет слушать, снять одежды, голым лечь на те

же камни и выслушивать его поучения> (1, 64). Чушь

какая-то, маскарад! - мог реагировать на это пред-

ложение эллинский Логос. Ну какая разница, гово-

рится ли слово Истины стоя, сидя или лежа? А меж-

ду тем и в Элладе недаром <перипатетики> - <про-

гуливающиеся>, Аристотелевой школы умники. А пла-

тоники возлежат на Симпосионе. Поза - асана не

безразлична, но есть постулат - предикат главный

учения: как бы крюк, на который ловится Истина;

приспособленный сразу аспект в плюрализме воз-

можных миров и Истин: его на себя наверстать-на-

ярить, Асана - прямо мысль, идея, принцип миропо-

имания - поймания, как рыбы на живца.

свечи и т.д.) свидетельствует о неотделенности Духа

от Бытия: Мысль открыта в Бытие, есть ток самого

Бытия. Она не отвлеченная, но и плотяная, не чужда

материи. Мысль в индийском космосе трактуется в

Упанишадах как особая стихия, материя, первоэлемент:

и иные варианты духовного: <атман>, <рич>, <вач>, <уд-

гитха>. А позой-асаной мы делаем как бы узел для

связывания всех элементов и сотворяем ипостась-вари-

ант системы мира.
Удивляются греки, что виноградной лозы соком не

услаждаются индийцы. Но в Космосе марева, где че-

ловек и так пьян, нет нужды в разгорячении: скорее

в остужении он нуждается для возбуждения жизнен-

ной активности. И эту роль играет богатейшая культура

Духа в Индии, которая снизу старается восполнить не-

достаток сухого воз-духа в пространстве: отодвинуть,

осушить влажный жар - за счет активности атман-

Брахмана. И в Индии так же необходимо, по Космосу

ее, дышит очаг Духа (в религиях, философиях), как в

Европе, при недостатке солнца, горит очаг Труда ма-

териального.

словесно воззрилась на нее тверским купцом Афана-

сием Никитиным в XV веке?
Некоторые поправки на возможные искажения или

особенности в предмете и во взоре надо сперва сде-

лать. Никитин воспринимает не классическую арий-

скую Пенджабскую Индию, Индию Ригведы и Упани-

шад (как эллины в походе Александра Македонского

и со слов их - Страбон), но южную Индию Декана,

с дравидским, полунегроидным населением, менее ду-

ховную, более частно-идолопоклонническую, убогую,

Индию вишнуитов и особенно шиваитов - основные

течения, на которые распался ведийский индуизм в

вульгарной вере. К тому же Индия здесь не сама по

себе, а в ярме Ислама: совершилось тогда изнасило-

ванье женщины Индии парным ей мужским миром Ис-

лама.
Зачем пишет Никитин? Скитаясь много лет вдали

от родины, он время от времени ведет записки, где

исповедуется, как на духу, перед русским, христиан-

ским Богом - в минуты опамятованья, когда ужасает-

ся, что он один, и книги растерял божественные, и

правильно ли он веру соблюдает? - то есть есть ли

он еще или нет его уже, а другой стал на его место?

ником для купцов - позднейший слой их текста, по

возвращении на родину. Первейший же - исповедни-

ческий: советуется с бумагой: а что мне теперь делать?

Не с кем родным словом перемолвиться - и вот нашел

выход: прибегнуть к грамоте, как пуповине, колобку,

клубку нитей, что ему с родины в детстве на пути-до-

роги Хожения - придан, чтобы обратный путь найти

и возвернуться.
Так что совсем иной голос и функция слова и его

контекст у Афанасия Никитина, нежели у Страбона:

этот, в наслаждении любознания и науки, уютно рас-

положась, описывает эпически покойно для сведения

римлян и эллинов разные страны. Нет у него ни отне-

сения к себе, ни вопрошений, ни гнева. Никитин же

словом заклинает, отталкивает от себя чужой мир, а

кое-что и прибирает. Во всяком случае, родное слово

для него - чур меня! - круг, изнутри которого можно

и безопасно разглядывать по сторонам. Родное слово

оборону его жизни держит, так же как и Тургеневу:

<...во дни сомнений и тягостных раздумий о судьбах

моей родины... ты один мне опора, о великий, могучий,

правдивый и свободный русский язык!> Не сходна ль

с этим интонация: <Уже проидоша и Великыя дни в

бесерменьской земли, а христианства не оставих: дале

Бог ведаеть, что будеть>^? Воистину Слово на правах

Бога в России существует, а литература - на правах

религии. Слово пишут в никуда, как Аввакум, без от-

клика - в бесконечный Космос русской дали, как поэт

в <Эхе> Пушкина, безотзывно, без обратной связи. Но

само Слово - крепь среди зияний. Так что экзистен-

циально прибегание к писанию в России.

ХОЖЕНИЕ. В этом русский мотив путей-дорог и че-

ловека-странника. Но еще и обертон <хаджа> тут до-

бавляется, поскольку Никитин четыре года как в ис-

ламском мире обитал: <ходжа> - кто ходил в святые

места. Недаром и священное число <три> прибавляется,

и <море>. Море-Окиян для России - край света, не-

бытие - значит, словно путешествие на тот свет со-

АН СССР, 1958. - С. 23. При ссылках далее указывается лишь

страница.
вершил, в тридевятое царство, в тридесятое государст-

во. Сказочный обертон добавляется.

Никитина, ибо все ближе подступает к пеклу. Сначала

в <Баке, где огнь горить неугасимы> (с. 13) - снизу,

из нутра земли черное солнце выбивает огненным гей-