Геополитика и правители татаро-монгольских империй

Новое ойратское ханство, с чоросским правящим домом во главе, возникло в конце XVI века. Носители этнонима чорос (чурас, цорос) были среди монголоязычных и тюркоязычных кочевых племен Центральной Азии. Тогдашний чоросский владетель Хара-Хула в многолетней борьбе победил других претендентов на власть, в особенности своего главного соперника, правителя хошоутов Байбагаса. Часть ойратов – чоросы, несколько родов торгутов, баяты, туметы, олеты, они же ойраты, они же калмаки, они же джунгары создали на западе Монголии Джунгарское ханство (от монг. «джун гар», – «левая рука», когда-то – левое крыло монгольского войска). Род чорос как более сильный, чем остальные, и определило общее название представителей этого союза – джунгары. Около 1630 г. Хара-Хула способствует переселению торгоутов во главе с Хо-Урлюком из Джунгарии в междуречье Урала и Волги, и тем самым увеличивает ареал ее влияния в регионе. В 1634 году Хара-Хула умер, оставив своему сыну и преемнику Хото-Хоцин-Батуру пост второго (наряду с Байгасом хошоутским) «первенствующего члена» ойратского чулган. Датой рождения Джунгарского ханства считается 1635 (1635–1755) год, когда к ойратской династии чоросов во главе с Хото-Хуцином, прозванном Эрдэни-батуром, к власти пришел сильный и целеустремленный лидер – Батур-хунтайджи. Во главе государства стоял хунтайджи (хан). Джунгарское ханство (иначе Ойратское ханство) – государство, располагавшееся к северу от гор Тянь-Шаня. В 1-й пол. XVIII в. его границы определялись линией, идущей от оз. Балхаш у устья р. Лягуз на север до р. Иртыш, по Иртышу до его истоков, далее на юг до вост. оконечности хребта Тянь Шань, на запад по этому хребту до р. Алай, далее по Ферганскому хребту до его северозападного конца, затем к совр. г. Алма-Ата в Казахстане, пересекая сред. течение р. Чу и идя вверх по ней до юж. берега оз. Балхаш. Вскоре после этого события большая часть хошоутов переселилась на юго-восток в район озера Кукунор. Хошоуты с Кукунора в середине XVII века захватили политическую власть в Тибете и создали Хошутское ханство Тибета (1637–1720), а торгоуты, дербеты и некоторое количество хошоутов ушло на запад, в низовья Волги.

Казахи, кыргызы, татары называли своих соседей калмаками. От тюркского слова «калмаки», то есть «оставшиеся». Одних называли Кара калмак («черные»-«дикие калмыки»), видимо, самих ойратов, других «куба калмак» («светлые калмыки») – вероятно, это были теленгуты, кыргызы и т.д., которые были в составе ойратов. Русские джунгар называли на свой манер – калмыками. Как называли себя джунгары (ойраты) неизвестно, скорое всего, по названию родов.

В 1640 году в Джунгарии в урочище Улан-бура в районе Тарбагатая по инициативе Эрдэни-Батора – сына Хара-Хулы, основателя и правителя Джунгарского ханства, ойратские ханы провели курултай (съезд). На этот курултай (съезд), созванный по инициативе Эрдэни Батора  хунтайши, прибыли  представители всех ойратских ханских и княжеских родов, собравшихся с обширной территории – Джунгарии, Халхи-Северной Монголии, Кукунора, Поволжья, Северного Кавказа, Малой Азии, Средней Азии, Западной Монголии, Урала, Сибири, Восточного Туркестана, Тибета. Главная цель джунгарского съезда заключалась в том, чтобы на базе объединенного ойратского союза создать империю на основе своеобразной федерации ханств и княжеств.  На этом всеойратском съезде был принят юридический документ под названием Икэ Цааджин Бичиг (Великое Степное Уложение), регулировавший правовые отношения между ойратами и их ойратскими государствами. Этим законом ойратское правящее руководство показало, что они остаются верными последователями законов своих предков. Среди прочего, это уложение утвердило тибетский буддизм в качестве официальной религии ойратов. У  принятого съездом документа Ике Цаадж была еще одна цель – сплотить разные кочевые племена в рамках буддизма и единых правовых норм и законов. От высшего буддийского духовенства в работе съезда принял участие ойратский просветитель и религиозный деятель Зая-Пандита (1599–1662).

Буддизм пришел в Тибет в первой половине VII века. В этот период в Тибете появились первые монастыри и крупные учебные заведения. Начала складываться школа Ньингма «Старая традиция». Остальные школы: Сакья, Кагью и Кадам сложились в X веке. В XIV веке тибетский монах Чже Цонкапа (1357–1419) преобразовал традицию Кадам в Новую Кадам или Гелуг – «добродетель», которая получила наибольшее распространение среди всех монголоязычных народов. Южномонгольский правитель Алтан-хан принял буддизм в 1571 году. В 1615 году буддизм принят в Джунгарии. В XVII веке традиция Гелуг пришла к маньчжурам в Китай.

В начале XVII века в Тибете разыгралась религиозная война между школами Кагью и Гелуг. В 1637 году ламаистские иерархи Гелуг направили монаха Гару-лозава в Джунгарию за помощью. Ойраты послали свои тумены во главе хошутского хана Торубайху, известного в истории под именем Гуши-хана (1582–1654). В 1642 году на окраине Кукунора ойратское войско в кровопролитном сражении разгромило 30-тысячное войско монгольского вождя Цохор-Цогто, союзника Кагью. Затем Гуши-хан основал ойратскую династию правителей Тибета – Ладзан-ханов. Специально для ойратского языка, в 1648 году Зая-Пандита, буддийский монах, ученый, просветитель и переводчик сутр, создал ойратский алфавит «тодо бичиг» – «ясное письмо». В калмыцком языке письмо тодо-бичиг официально употреблялось до 1924 года, после чего было заменено кириллицей, в ходе проводившейся в то время кампании кирилизации алфавитов народов СССР.

Маньчжурская династия Цин к этому времени на севере столкнулась с русскими казаками, которые вышли на берега Амура. И маньчжурам потребовался сильный союзник, который смог бы помочь отразить угрозу с севера. Идейной основой этой имперской политики послужила политическая литература. В XVI веке уйгур­скую письменность стали применять и маньчжуры. И произведения монголов, написанные уйгурским алфавитом, появились только после того, как маньчжуры стали владыками Китая. Объявление себя богдо ханом позволило маньчжурскому повелителю найти общий язык с монахами ламаистами. И первое же произведение, написанное на монгольском языке, это описание похода Бату-хана на запад. Написано оно было для того, чтобы из остатков кочевых племен создать подобие империи Чингиз-хана.

Создав в 1635 году в центре Азии самое воинственное из ойратских государств Джунгарское ханство, вдохновленные литературой о предках, почувствовав «пассионарный взрыв» и высокий боевой дух, ойраты, оседлав своих коней, развернули имперскую политику по всем сторонам света. Идейной основой этой имперской политики послужила политическая литература. Они решили создать подобие империи Чингиз-хана. Торгоуты, дербеты и некоторое количество хошоутов ушло на запад, по пути Бату-хана в низовья Волги. Уход торгоутов на будущем могуществе ойратов сказался не очень сильно. Второе направление наступления калмыков (чоросов, джунгар) было на Моголистан (Восточный Туркестан) и Казахские степи. В тюркской степи союзников у калмыков не нашлось, одни враги, хотя калмыки и казаки (казахи) в разное время входили в состав разных государств то вместе, то врозь. Племена считались братскими как по родству, так и по крови. Межгосударственные переговоры и официальная переписка велись без переводчиков. Значит язык у ойратов и казахов был очень близким или они знали два языка.

Экономическая и военная мощь, сплоченность ойратского общества, лидерство его правителя в общемонгольском союзе способствовали консолидации ойратов в особую монголоязычную этническую общность – ойратскую народность. В ходе исторического процесса у этого народа постепенно складывался особый самостоятельный язык. Переселившись в Джунгарию, заняв старые кочевья тюркских племен, ойраты под влиянием новых климатических условий смягчили грубый северный выговор. Соседство и тесные связи ойратов с Восточным Туркестаном внесли в их язык некоторые тюркские слова помимо тех, которые исконо были общими в тюркском и монгольском языках по единству их корня. В области фонетики ойратскому языку свойственны мягкость произношения гласных звуков, а также своеобразные опущения и изменения гласных. Определенное влияние на калмыцкий язык оказали тунгусские элементы, влившиеся в состав калмыцкого этноса.

Первый крупный поход калмаков после образования Джунгарского ханства против Моголистана состоялся весной 1643 г. Непосредственное участие в нем приняли войска халхаского Алтан-хана и главы части калмаков Хо-Урлюка. Затем калмаки двинулись на Ташкент и Туркестан, но войско казахского султана Джахангира при поддержке прибывшего на помощь узбекского войска во главе с Ялангтуш-аталыком остановило наступление, Батур-хунтайши, не сумев продвигаться дальше, закрепился на захваченных землях. Батур-хунтайши сумел распространить свою власть на западе до р. Чу. В 1653 г. умер основатель Джунгарского ханства Батур-хунтайши. С его смертью началась междоусобная война калмакских племенных вождей за власть. В 1660 г. ханство под властью Сенге расширило свои владения на севере до г. Красноярска. После смерти Сенге, убитого своими братьями (1671), его родной брат Галдан Бошокту отомстил убийцам, изгнал своих дядьев из пределов Джунгарии.

В 1678 г. новый хан Джунгарского государства Галдан-Бошокту начал новые завоевательные походы в Моголистан. Читателю предлагаются в сокращенном виде записи из книги Чокана Валиханова «Избранные произведения» (М. 1986.) о том, как был завоеван Моголистан калмаками. «XIV и XV столетия особенно замечательны для среднеазиатского мусульманства появлением многих учителей, которые приобрели имя святых и чудотворцев. Самарканд и Бухара были средоточием религиозной учености Востока, и развившийся там казуизм достиг, наконец, и Кашгара. Один из сеидов, потомков Магомета, происходивший в ближайшем колене от имама Ризы, ходжа Махтуми-Азям, приобрел богословскую известность в Бухаре. Приехавши в Кашгар, он был встречен народным уважением и получил от кашгарских ханов богатые поместья, а после смерти Махтуми-Азяма сыновья его, Имам-Калян и ходжа Исак-Вали, были почтены таким же уважением и сделались религиозными патронами мусульман Восточного Туркестана.

С этого времени ходжи начали пользоваться большим влиянием. Ханы воздавали им почести, а народ оказывал им глубокое уважение. Каждый из двух сыновей ходжи Махтуми-Азяма был окружен толпой последователей, а также множеством фанатических суфиев (наибов), дувана (дервишей) и послушников.

Таким образом, образовались две партии, отличавшиеся не столько существом учения, сколько характером и качествами лиц, стоявших во главе их. Последователи Имама-Каляна назывались и ш к и я, а последователи ходжи Исака-Вали называли себя и с а к и я, а впоследствии усвоены первыми названия белогорцев, а последними – черногорцев.

Вскоре по зарождении этих партий проявились и враждебные между ними отношения, конечно, сперва религиозного характера, но когда все население шести городов разделилось на два неприязненных лагеря, тогда к религиозным распрям присоединились и стремления к политическому преобладанию. Такое направление ясно выразилось, когда ходжи Аппак, глава белогорской партии, достиг через посредничество джунгаров светской власти; оно привело Восточный Туркестан к потере своей независимости, потому что как джунгары, так и китайцы умели воспользоваться взаимной ненавистью белогорцев и черногорцев и, поддерживая одну из сторон, успели подчинить всю страну своей власти...

...Пользуясь раздорами в семействе Аппака, другой брат Измаил-хана, Акбаш, утвердился ханом в Яркенде и вызвал черногорского ходжу Даниеля, который находился в Ходженте. Кашгарцы, которые были всегда ревностными белогорцами, призвали Ахмет-ходжу и провозгласили его ханом. Между Кашгаром и Яркендом завязалась кровопролитная война. Кашгарцы,  при поддержке  дикокаменных киргизов, осадили Яркенд, чтобы схватить Даниель-ходжу; яркендский хан Ашем из киргизских султанов, призванный в этот город после того, как Акбаш-хан, неизвестно почему, вместе с сыном  Аппака  Мехди уехал в  Индустан, разбил со своими кайсаками наголову кашгарцев, но вскоре, по проискам ходжей, должен был уйти в свои степи, и светская власть над городом Яркендом и Хотаном сосредоточилась в руках Даниель-ходжи.

В это самое время калмыки пришли с большим войском в Яркенд. Даниель-ходжа воспользовался этим случаем, чтобы заслужить внимание джунгаров: с своими яркендцами он присоединился к калмыцкому войску, которое направилось в Кашгар. Кашгарцы после нескольких сражений должны были отворить ворота. Калмыки по выбору народа назначили хакимбека, а кашгарского ходжу Ахмеда увезли вместе с союзником и семействами их на Или...» В 1679 году калмаками был полностью захвачен Моголистан, который стал его вассалом. В результате наступления на Моголистан некоторые кыргызские племена на Тянь-Шане были оттеснены калмаками в Ферганскую долину и Восточный Туркестан. В 1679 г. в знак признания военных заслуг Галдана (победа над «неверными» в Восточном Туркестане в 1678 г.) Далай-лама 5 пожаловал ему, первому из чоросов – правителей Джунгарии, ханский титул и имя Галдан Бошокту-хан (букв. «Имеющий Благословенную Судьбу»).

«В 1680–1684 гг. началась «Сайрамская» война Джунгарского ханства и казахов. Поводом для войны был отказ казахов от предложения джунгарского хана исповедовать религию ойратов (буддизм). В 1680 г. Галдан Бошокту-хан вторгся в Семиречье и Южный Казахстан. Захват джунгарами Сайрама, Ташкента, Шимкента, Тараза. В 1684 г. джунгары послали карательный отряд против восставшего Сайрама. Разрушение города и увод жителей в Джунгарию и Восточный Туркестан (ойратские гарнизоны ушли из захваченных городов, видимо, после ухода Галдан Бошокту в Халху в 1688 г.)».⁸ В 1686 г. Галдан-Бошокту покорил тянь-шаньских кара-киргизов и проник в Фергану до Сарыкола.

После распада Моголистана большинство кочевых племен моголов откочевало в Казахское ханство, остальные слились с кыргызами и уйгурами. Они не хотели станавиться буддистами. Моголистан был завоеван и присоединен к Джунгарии так же быстро и бескровно, как и во времена Чингиз-хана. «В топонимике Казахстана до сих пор сохранились некоторые джунгарские названия, например: Нарынкол, Баянкол, Капшагай, Бурундай, Кегень, Чарын, Мукры, Каскилен, Зайсан, Уранхай и т.д». ⁹

После такой победы Галдан-Бошокту-хан решил захватить и присоединить к своей расширяющейся империи Монголию. Он считал, что южные и восточные халха-монголы близкие по родству племена, они исповедуют буддизм, и присоединение Монголии будет быстро. Но оказалось не так. В Монголии не оказалось у них союзников. Южные и халха-монголы хоть и были буддистами, но они поддержали маньчжуров.

Сим­биозное сращение тэнгрианского культа предков и тибетского буддизма, начатое при им­ператоре Хубулае, дало неожиданный результат, использованный в учении тибетского ламаизма. Верховная духовная власть, позволяющая прямое общение с богом, передается по наследству, но его передачу обеспечивает секта «гелугпа».

Маньчжурская политика в степи была продолжением политики Минской династии, с некоторыми характерными особенностями. Объявление себя богдо ханом позволило маньчжурскому повелителю найти общий язык с монахами ламаистами. Для восточных монголов духовным отцом при посредстве заинтересованных лам стал маньчжурский богдо хан, проводящий политику Юаньской династии подавления всего китайского. А у западных монголов-ойратов появились свои претенденты на это духовное звание.

Первое произведение на монгольском языке по истории монголов «Эрдэни иин тобчи» написано по заказу маньчжурского повелителя Энхэ Амгалана в 1662 году Саган Сэцэном. Затем был написан вариант «Сокровенного сказания» на монгольском языке. Алтан Тобчи был якобы написан буддийским ламой из Ордосского рода Лубсан Данжином или Лубсан Данзаном. В нем сохранены 234 главы из 282 глав «Сокровенного сказания». Раз­брос мнений о времени написания этого произведения значительный от 1601 года англичанина Буле до 1736 г. американского монголиста Мостерт.

Китайская элита с пренебрежением относилась к маньчжурам, считая их «варварами». Во дворце постоянно плелись заговоры, чтобы изгнать маньчжур. Самих маньчжуров в Китае было мало, поэтому они были вынуждены использовать монгольские войска в своей внутренней политике, на­правленной на подавление китайского населения. В этом деле и маньчжуры, и монголы были естественными союзниками. Но монголы не должны были быть настолько сильны­ми, чтобы выступить против самих маньчжуров. Объединения Монголии маньчжурский Китай не допустил, и пошел еще дальше, расколов южные и восточные племена. Поэтому маньчжуры не хотели отдавать ни южных монглов, ни халха-монголов ойратам и усиления ойратов. Это была внешняя опасность для маньчжур. Для этого они взяли себе в союзники южных монголов и восточных монголов, которые начали войну против ойратов.

Маньчжурская династия Цин подталкивала ойратов, чтобы они наступали на Запад и на Север, где они в конечном итоге должны были столкнуться с Россией, а они наступали на Монголию. Ойраты для маньчжуров не представляли опасности. Тюркский и монгольский мир был разделен на разные религии, и этого было достаточно, чтобы ойраты не могли объединить весь тюркско-монгольский мир, а это значит, они будут в одиночестве против Китая.

В 1688 г. войска Галдана Бошокту-хана вторглись на Халку, в Восточную Монголию. В силу своего происхождения ойраты считали, что это они имеют право главенствовать в Монголии, а не халха-монголы. Они не забыли своего поражения от восточных монголов при Даян-хане. Очень быстро войска халхасцев были разбиты, которые, не имея возможности бороться самостоятельно, запросили помощи у Китая, решив отдаться в подданство китайскому императору богдо хану. Вторжение армии (ойратов) в Монголию затронуло интересы маньчжурской империи Цин, и на стороне халхасцев в войну вступила Цинская империя, сама мечтавшая о подчинении Восточной Монголии. Цинской империи даже призрак возрождения державы Чингиз-хана был не допустим,  поэтому маньчжуры решили срочно пресечь желания Галдан-Бошокту-хана. В 1689 году в результате подписания Нерчинского мирного договора Российская и Цинская империи пошли на взаимные уступки. Россия, потеряв значительную часть земель Албазинского воеводства, достигла стабильности своих границ в Приамурье. Цинская империя получила возможность снять свои военные силы с Приамурья и направить их на войну с Джунгарским и Хошутским ханствами ойратов.

В 1691 году в городке Долоннор прошел курултай, где правители Халхи приняли решение о подданстве Цинской империи. Там же была проведена церемония, обозначившая вхождение Халхи в Цинскую империю. Это не было вхождением Монголии в состав Китая, так как сам Китай в то время был частью маньчжурской империи Цин. С этого периода Халха, маньчжуры стали называть Внешняя Монголия, а Южную Монголию Внутренней Монголией. 

И только в 1696 г. маньчжурам, в тяжелом для обеих сторон сражении у Дзун-Мод, удалось одержать верх. «Поводом для первой ойрато-цинской войны стало обращение тушету-хана Чихун-Дорджи и других противников Галдана в Халхе с просьбой о помощи к цинскому императору Шэнь-чжу (Кан-си). Цинская армия вошла в Монголию. 21 июня 1690 г. армия Галдана, 20–25 тысяч воинов, у озера Ологой разгромила армию цинского военачальника Арани численностью 20 тысяч воинов. Но император Шэнь-чжу (Кан-си), объявивший Галдана злейшим врагом династии, не собирался сдаваться, тем более, что в Джунгарии, метрополии Бошокту-хана, поднял мятеж его племянник Галдан – Церен, который отрезал дядю от родных кочевий. Узнав об этом, Галдан начал отступать на север, но был настигнут в Улан-Бутуне маньчжурской армией. 1 августа 1690 г. произошло генеральное сражение в местности Улан-Бутун, недалеко от Пекина. Цинская армия во главе с императором  Кан-си численностью 100–110 тысяч воинов начала наступление на джунгар, численность которых составляла 20 тысяч воинов, но не смогла разгромить их. Следующие 4 дня сражения не принесли успеха ни одной из сторон. В итоге сражение закончилось вничью. Ночью 5 августа Галдан снялся с позиций и ушел на север. Цины не преследовали его. Сражение при Улан-Бутуне демонстрирует блестящие боевые возможности джунгарской армии: несмотря на 5-кратное превосходство в живой силе, наличие артиллерии и резервов Цины (лучшая армия Дальнего Востока не так давно сокрушившая многомиллионный Китай), так и не сумели уничтожить войска Галдана Бошокту-хана.

Война между цинами и ойратами шла упорная. Будучи между двух огней (цинами и халхасами), лишенный баз, Галдан сражался еще 6 лет. В июне 1696 г. цинская армия захватила ставку Галдан Бошокту-хана на реке Керулен.

В мире появилась артиллерия. В 1696 году император Шэнь-чжу (Кан-си) лично решил возглавить армию численностью 35–40 тысяч человек, оснащенную мушкетами западного образца (пехота, кавалерия, артиллерия). В его армии были маньчжуры, китайцы и халха-монголы. Он повел ее через пустыню Гоби и в решающем сражении к югу от Урги (Улан-Батора) цинская армия благодаря артиллерии и мушкетам разгромила ойратское войско численностью 5–6 тысяч человек. Впервые и навсегда военная техника изменила соотношение сил на поле боя. Император дал приказ открыть огонь из орудий, но Галдан с женой Ану и другими воинами, невзирая на пушки и стрелы, сражались, побросав лошадей. Натиск их был настолько силен, что не было возможности нанести им поражение. Еще неизвестно чем бы кончилась эта битва, если бы не артиллерия, которая переломила ход битвы. Большая часть ойратской армии (более 3 тыс. человек) попала в окружение и была уничтожена, а меньшая бежала с поля боя. Император Шэнь-чжу (Кан-си) предложил капитуляцию, на что джунгарский хан Галдан наотрез отказался. Потерпевший поражение, окруженный со всех сторон неприятелем и не имеющий возможности возвратиться в Джунгарию, где у власти оказался ранее преследуемый им племянник Цэван-Рабдан, хан Галдан в марте 1697 г. в урочище Ача-Амтатай в результате болезни умер (по официальной китайской версии, покончил с собой, приняв яд)».¹⁰ После поражения Галдана в Халхе все земли до Иртыша перешли в руки его восставшего племянника Цэван-Рабдана (1697–1727).

Объединить Монголию, как это сделал Чингиз-хан, Галдан Бошокту-хану не удалось. Халха-монголы предпочли войну с ойратами и принять подданство династии Цин, чем создать новую империю. Шестилетняя война маньчжуров с ойратами закончилась поглощением в 1697 году Халха-Монголии империей Цин. В составе Цинской империи территория Монголии представляла собой отдельное имперское наместничество, поделенное на многочисленные хошуны (племенные уделы). Все мужчины в хошунах считались солдатами-ополченцами (цириками) империи, и по первому требованию маньчжурских властей каждая административная единица должна была выставлять и содержать, из расчета один воин от десяти семей, вооруженных всадников в полной экипировке, т.е. по системе Татарии (Великой степи).

Последствия войны 1690–1697 гг. были тяжелыми для ойратов. Они понесли серьезные потери в людских и материальных ресурсах, лишились своих кочевий в долине р. Кобдо, Урянхайском крае и были оттеснены маньчжуро-халхаскими войсками на запад, за Алтай. Влияние джунгарских правителей на своих кыштымов в Южной и Юго-Западной Сибири резко ослабло. Перед Цэван-Рабданом встала нелегкая задача возродить и укрепить Джунгарское ханство. Оазис Хами был включен императором Кан-си в состав цинских владений в 1697 г.

В 1697 г. Цэван-Рабдан (букв. «Прочный Владыка Жизни») стал юридически правителем Джунгарии, хотя фактически он был им с 1689 года. Ставку правителя перенесли на реку Или (в район города Кульджа). Старая ставка на реке Эмиль была передана двоюродному брату Цэрэн-Дондобу Старшему, ставшему наместником Северо-Восточной Джунгарии. В 1700 г. пришло в Джунгарию 10 тысяч хошоутов во главе с двумя тайджами из Кукунора, вероятно, не пожелавших принять китайского подданства, навязанного Цинами правителям Кукунора, после разгрома Галдан Бошокту-хана в 1696–1697 гг. «В 1701 г., в результате ссоры с отцом,  один из сыновей калмыцкого хана Аюки Санджиб откочевал с Волги в Джунгарию со своим улусом в 15–20 тысяч кибиток или 60 тысяч человек (любопытно, что среди них был дед Амурсаны, последнего правителя Джунгарского ханства). Цэван-Рабдан улусных людей оставил в Ойратии, в районе реки Юлдуз, а Санджиба отправил назад к отцу с пятью-шестью людьми. Сын Аюки был прощен отцом, но вскоре «нечаянно» погиб в результате несчастного случая».¹¹

Во время войны с Китаем Восточный Туркестан и Семиречье стали нарушать свои договорные обязательства перед джунгарами. Развитое земледелие, богатые торгово-ремесленные центры Восточного Туркестана были необходимы джунгарам. Они покрывали недостаток в сельскохозяйственной продукции и товарах, которые получали на рынках Китая, доступ к которым был закрыт во время войны маньчжурскими властями. Поэтому новому ойратскому хану Цэван-Рабдану было необходимо восстановить политическое господство в Восточном Туркестане, а также в Семиречье и Южном Казахстане. Ойраты вновь вторглись и в ходе войны 1698–1699 гг. вторично завоевали Восточный Туркестан в 1700 г., подчинив себе такие важные политические центры, как Яркенд, Кашгар. После войны с Китаем Джунгарии нужно было время для восстановления хозяйства.

Политическое положение Цэван-Рабдана было еще весьма непрочно, и первые годы своего правления он должен был, прежде всего, употребить на восстановление единства и сил государства, расшатанного десятилетними войнами Галдана с халхасами и маньчжурами. Значительная часть лучших сил джунгаров погибла в этих войнах, тысячи лю­дей были захвачены в плен и задержаны в Халхе и Южной Монголии. Уставший народ был разорен и ослаблен из-за войны с Халхи, Цинами и джунгарских изменников, предводимых самим Цэван-Рабданом. Пользуясь такою слабостью джунгаров, казахи и тяньшанские кыр­гызы возобновили на них свои набеги, а покоренные Галданом города Восточного Туркестана пытались возвратить независимость. При таких обстоятельствах Цэван-Рабдану пришлось заботиться, прежде всего, о восстановлении внутреннего порядка в Джунгарии и укреплении своей собственной власти, которая признана была, по- видимому, не без колебаний со стороны джунгарских старшин, некоторые из которых удалились к китайскому двору и побуждали императора против Цэван-Рабдана. Воспользовавшись нежеланием Кан-си возобновить недавно оконченную трудную войну, новый джунгарский хан сумел сохранить мирные отношения с цинами, не без усту­пок, но и не слишком поступаясь своими интересами и достоинством. Завоевание Халхи оставалось в перспективе и, предвидя неизбежную со временем борьбу за нее с маньчжурами, Цэван-Рабдан должен был всего менее желать враждебных столкновений с Россией. Яблоком раздора с русскими являлись кыр­гызы.

Вскоре после основанiя города Томска в 1606 году явился туда представитель енисейских кыргызов князь Номчи со своей женой и просил принять киргизский народ под высокую руку московского царя. Объясачить без боя и без сопротивления такой энергичный народ, как кыргызы, было бы находкой для Московского государства; кыргызов теснили, с одной стороны, Алтан-ханы халхаские, с другой – калмыки джунгарские. Воеводе только стоило прилично их образом принять это предложение и тогда для русской колонизации открылся бы свободный доступ в одну из лучших и плодороднейших местностей Сибири; но воевода начал с того, что велел с плеч кыргызской княжны стащить соболью шубу. Кыргызские депутаты прекратили всякие переговоры, уехали назад и с тех пор сделались непримиримыми врагами русских.

Вековое вооруженное противостояние вело к тому, что енисейские кыргызы, резко выделявшиеся своей воинственностью, стали постоянным источником международных споров и претензий между Российским государством и государством Алтын-ханов. После того, как джунгары совместно с енисейскими кыргызами разгромили Алтын-ханов, они опять же стали точкой преткновений в переговорах между Российским государством и Джунгарским ханством. Приграничные с владениями енисейских кыргызов российские города постоянно подвергались нападениям. Кыргызы действовали порой совместно с джунгарами, тем самым закрывая перспективы российско-джунгарского союза против цинского Китая. На фоне бесконечных взаимных грабительских набегов русских и кыргызов русско-кыргызский конфликт являлся постоянным предметом обсуждения послов Джунгарии и России. Чтобы предотвратить столкновения с Россией, Цэван-Рабдан решил переместить кыргызов в Джунгарию, где нетрудно было найти место для нескольких тысяч новых кочевников. Оставлять беспокойных кыр­гызов не только на старых их землях, где отношения их с русскими достигли крайней степени обоюдной ожесточенности и где не было возможности предотвратить новые столкновения, но и вообще на русской границе, он не мог. Кроме того, в условиях войны на два фронта Джунгария не могла себе позволить потерять опытных воинов. Джунгары также опасались допустить завладения Цинами населения Хонгорая и открытия северного фронта. Тем более еще жива была память о том, как енисейские кыргызы в ответ на агрессивные действия Алтын-хана и его переговоры с Россией отстронились от Алтын-хана и совместно с джунгарами взяли его в плен в 1667 г., тем самым положив конец его государству.

 Енисейские кыргызы с Джунгарским ханством были в отношениях «албату» – покровительство за военную службу и неоднократно привлекались джунгарами для ведения боевых действий. Джунгария после галдановых войн особенно остро нуждалась в людских ресурсах. В июне 1703 г. Цеван-Рабдан для осуществления своего плана отправил в Хонгорай 2,5–3 тыс. воинов во главе с тремя чайзанами: Духаром, Сандыком и Арамжама Ченбилем. Он приказал своему наместнику Аба-зайсану всех кыргызов и кыргызских кыштымов привести в Джунгарию, дабы они «от него контайши не отложились». Население Хонгорая (русское название – «Киргизская землица») при помощи кыргызских князей было собрано в долине р. Абакан в устье р. Аскиз. Из енисейских кыргызов в Джунгарию ушли алтырский князь Тангут Батур-тайджи, езерский князь Шорло Мерген, алтысарский князь Агалан Кашка-тайджи, а также князь Корчун Иренаков, сын знаменитого алтысарского князя Иренака, который в 60–80-х годах XVII века держал в страхе русские волости по Томи и Енисею, неоднократно грабил округу Красноярского острога. По трем дорогам жители хонгорайских улусов под конвоем джунгарских отрядов были препровождены в Джунгарию. Переселена была большая часть населения Хонгорая – 15–20 тыс. человек. Переселенцы были размещены на приграничной с казахами территории. Есть сведение о том, что часть енисейских кыргызов была поселена по р.Чу, на границе с кочевьями казахов. Однако основная часть переселенных кыргызов обосновалась при большой Урге (ставке) контайши. В дальнейшем они локализуются на р. Эмель, которая впадает в оз. Алаколь. В Джунгарии енисейские кыргызы составили отдельный оток – административно-хозяйственную единицу, находящуюся в личном подчинении джунгарского хана. Причем в Джунгарии из 24 отоков было только два неджунгарских, иноплеменных по этническому составу отока: кыргызский и теленгутский. Согласно генеалогическому преданию, алтырцы (подразделение енисейских кыргызов) являются одними из прародителей рода Бушухту-хана. Кроме того, кыргызские князья состояли в родстве с правителями Джунгарии. В частности, известно, что Батур-хунтайджи Сенге был женат на кыргызской княжне, а княгиня Алтысарского улуса Абахай являлась сестрой контайши Хара-Хулы – тайши – основателя ойратского государства. Данное обстоятельство говорит о том, что джунгары рассматривали енисейских кыргызов как родственный народ, а кыргызские княжеские рода как равные по древности происхождения. Привлечение енисейских кыргызов для охраны ставки контайши могло иметь, кроме того, что кыргызские воины были боеспособны, и тот смысл, что они были иноплеменниками и были вне межродовой борьбы за ханский престол. Во время междоусобной борьбы в Джунгарии кыргыз-калмаки, как стали называть в Джунгарии переселенных енисейских кыргызов, согласно историческим преданиям фуюйских кыргызов сохранили верность Даваци. После пленения Даваци кыргыз-калмаки поддержали Амурсану.

После разгрома Джунгарского ханства часть енисейских кыргызов вернулась обратно на Енисей, некоторые остались на месте, часть оказалась среди казахов или ушла в горные долины Иссык-Куля. Были и такие, которых угнали в Монголию и в Маньчжурию. Часть енисейских кыргызов, переселенных цинскими властями в Маньчжурию, ныне известна под именем фуюйских или хэйлунцзянских кыргызов. Енисейские кыргызы также вошли в состав волжских калмыков, участвовали в этногенезе алтайцев, тувинцев. Разошедшие кыргызские отоки мелкими партиями в разные местности обосновались и среди кундровских татар, кочевавших по Ахтубе, в низовьях Волги. Сюда кыргызы попали после распада Джунгарского ханства, пристав к той части калмыков, ко­торая бежала из Джунгарии к волжским торгоутам под предводительством Церина. По прибытии на Волгу кыргызы, естественно, примкнули к местным татарам, к кундровцам, которые признавали в то время власть торгоутского хана.