Глоссарий



бет3/8
Дата24.06.2016
өлшемі0.59 Mb.
#156254
1   2   3   4   5   6   7   8

     Gender identity (англ.)
     Литература:
Радина Н.К. // Словарь гендерных терминов. М: Информация — ХХI век, 2002. 256 с.
Агеев В. С. Психологические и социальные функции полоролевых стереотипов // Вопросы психологии. 1987. N 2. С. 152-158.
Андреева Г. М. Социальная психология. М., 2000.
Антонова Н. В. Проблема личностной идентичности в интерпретации современного психоанализа, интеракционизма и когнитивной психологии // Вопросы психологии. 1996. N 1. С. 131-143.
Коломинский Я. Л., Мелтсас М. Х. Ролевая дифференциация пола у дошкольников // Вопросы психологии. 1985. N 3. С. 165-171.
Кон И. С. Введение в сексологию. М., 1999.
Майерс Д. Социальная психология. СПб., 1997.
Павленко В. Н. Представления о соотношении социальной и личностной идентичности в современной западной психологии. // Вопросы психологии. 2000. N 1. С. 135-141.
Пиаже Ж. Речь и мышление ребенка. М., 1994.
Смелзер Н. Дж. Социология // Социологические исследования. 1992. N 8. С. 101-113.
Социальная психология: Хрестоматия / Составители: Белинская Е. П., Тихомандрицкая О. А. М., 1999.
Уэст К., Зиммерман Д. Создание гендера. Гендерные тетради. Выпуск первый: СПб. Филиал Института социологии РАН. СПб. 1997. С. 94-124.
Хасин В. И.. Тюменева Ю. А. Особенности присвоения социальных норм детьми разного пола // Вопросы психологии. 1997. N 3. С. 32-39.
Эриксон Э. Детство и общество. Спб., 2000.
Ядов В. А. Социальная идентичность личности. М., 1994.

     Гендерная идентичность инвалидов. Инвалидность возникает, когда нарушения физического, сенсорного, умственного типа сталкиваются с реакцией общества, а также отсутствием необходимых технологий или услуг. В России проблема гендерной идентичности в связи с инвалидностью практически не затрагивалась в социальных исследованиях, а на Западе эта тема попадает в поле академической дискуссии в 1980-е гг. под влиянием социальных движений (Oliver; Fin, Asch; Morris; Murphy; Ярская-Смирнова). С одной стороны, общество отказывает инвалидам в половой принадлежности, и самая простая иллюстрация тому - это знаки на туалетах в общественных учреждениях на Западе (рис.1). Отметим, что в России инвалидам-колясочникам вообще отказано в общественной деятельности, ввиду изобилия физических барьеров, отсутствия специально оборудованного транспорта, въездов в здания, лифтов и мест общественного пользования.

     

Рис.1. Обозначения общественных туалетов: для женщин, для мужчин, для инвалидов



     С другой стороны, гендер выступает важнейшим фактором переживания человеком инвалидности, о чем свидетельствуют следующие факты из статистики Всемирной организации здравоохранения:
1) женщины с инвалидностью составляют социальную группу с самым низким уровнем жизни;
2) женщины и дети с инвалидностью часто подвергаются жестокому (физическому, сексуальному, эмоциональному) обращению;
3) в странах третьего мира девочки с инвалидностью весьма незначительно представлены среди учащихся школ, а среди взрослых женщин-инвалидов практически 100% безработных;
4) специалисты, работающие с инвалидами, получают низкую зарплату, поэтому среди них преобладают женщины;
5) академическое сообщество, включая представителей феминистских направлений, не интересуется вопросами инвалидности, а в социальной политике по отношению к инвалидам игнорируются гендерные аспекты.
     Мужчины, сопротивляясь стигме инвалидности, все же могут приобрести ожидаемый статус, которому будут соответствовать властные социальные роли, тогда как женщины во многих случаях лишены такой возможности. Стереотипные образы женственности и инвалидности как пассивности, сочетаясь друг с другом, лишь усиливают патриархатный облик конвенциальной феминности, предлагая ассоциации с жалостью, бессмысленной трагедией, болью, святостью и бесплотностью. И несмотря на то, что демографическая реальность характеризуется преобладанием среди инвалидов пожилых женщин, подобные репрезентации очень редки и в основном негативны: женщины-инвалиды считаются неадекватными как для экономического производства (традиционно более подходящего для мужчин, чем для женщин), так и для традиционно женских репродуктивных ролей. В свою очередь, на пересечении смысловых полей популярных образов маскулинности и инвалидности образуются ролевые несоответствия и формируются конфликтующие идентичности. Именно этот конфликт попадает в центр внимания массовой культуры, апеллирующей к имиджу инвалидности в поисках метафоры слабости, зависимости, уязвимости, потери мужественности (Shakespeare). Жизненная реальность мужчин-инвалидов порой сильно отличается от стереотипных репрезентаций. Здесь следует говорить не только о различии интеллектуальных и физических характеристик мужчин, но и о том, что эти характеристики часто связаны с дополнительными потребностями, например, ресурсами независимой жизни.
     Gender identity of people with disabilities (англ.)
     Литература:
Ярская-Смирнова Е. Р. Словарь гендерных терминов. М: Информация — ХХI век, 2002. 256 с.
Ярская-Смирнова Е. Р. Социальное конструирование инвалидности // Социологические исследования. 1999. N 4.
Campling J. (ed.). Images of Ourselves — Women with Disabilities Talking. London: Routledge and Kegan Paul, 1981.
Fine M. and Asch A. Disabled Women: sexism without the pedestal // Deegan M. and Brooks M. (eds.). Women and Disability: the Double Handicap. New Brunswick: Transaction Books, 1985.
Morris J. Gender and Disability // Swain J. (ed.). Disabling Barriers, Enabling Environments. London: Sage, 1993.
Morris J. Pride Against Prejudice. London: The Women's Press, 1991.
Murphy R. The Body Silent. London: Phoenix House, 1987.
Oliver M. Disability and Dependency: A Creation of Industrial Societies // Barton L. (ed.). Disability and Dependency. London, New York, Philadelphia: The Falmer Press, 1989. P. 6-22.
Oliver M. The Politics of Disability. London: Macmillan, 1990.
Shakespeare T. Power and Prejudice: Issues of Gender, Sexuality and Disability // Barton L. (ed.). Disability and Society: Emerging Issues and Insights. Essex: Longman, 1996. P. 191-214.
Iarskaia-Smirnova E. Social Work in Russia: Professional Identity, Culture and the State // Lesnik B. (ed.). International Perspectives of Social Work. Brighton, Pavilion Publishing. 1999. P. 31-44.

     Гендерная идеология — система идей и взглядов, понятий и представлений о построении общества и взаимоотношениях в нем мужчин и женщин как двух социальных общностей, учитывающая и выражающая интересы обеих социальных групп - мужчин и женщин. В силу этого гендерная идеология является идеологией конструктивной, несущей новую культуру взаимоотношений во имя достижения социальных целей.


     Эти социальные общности имеют не только общие интересы и ценности, но и принципиально различные. Именно наличие различных интересов мужчин и женщин является основой гендерных проблем. Поэтому взаимодействие мужчин и женщин как двух разных социальных групп нуждается в идеологии, которая дает возможность удовлетворения как их общих, так и различных интересов. И это — идеология гендерная.
     Отличительной особенностью гендерной идеологии является ее всеобъемлющий миролюбивый и интернациональный характер, консолидирующий и конструктивный поиск путей и методов сотрудничества двух социальных общностей — во имя мира и развития. Двум неразделимым половинам общества сегодня для выживания и процветания необходимо сотрудничество, а не конфронтация.
     Исповедуя равноправную и совместную управленческую деятельность женщин и мужчин на основе равных, гарантированных государством реальных возможностей, гендерная идеология обозначает изменение ценностных ориентаций и человека, и населения в целом, общественного мнения и государственной власти, пересмотр многих привычных представлений и истин; дает широкие возможности для переосмысления культуры отношений между полами и созданных ими социальных условий и властных конструкций в обществе — во имя интересов общества. Становясь инструментом анализа, гендерная идеология служит и своеобразным «ключом», механизмом и способом реальных действий для решения ряда научных проблем в области бездискриминационной ответственности и отношений женщин и мужчин, в том числе экономических и социальных, политических и культурных, научно-образовательных, исторических, этико-правовых. Она предоставляет возможность формирования, в частности, политики материнства и отцовства, разработки правовых механизмов ее реализации.
     Gender ideology (англ.)
     Литература:
Хрисанова С.Ф.// Словарь гендерных терминов. М: Информация — ХХI век, 2002. 256 с.
Хрисанова С. Ф. Кто кого переводит через ручей? О культуре гендера // Материалы докладов и сообщений Всероссийской научно-практической конференции «Историко-культурное наследие: новые открытия, сохранение, преемственность». Березники Пермской обл., Россия, 1999. С. 154-160.
Она же. Права человека женщины — язык современного человечества, или Гендерное равенство. Доклад // Збiрник матерiалiв Всеукраїнського конгресу жiнок «Жiнка на порозi XXI столiття: становище, проблеми, шляхи соцiального розвитку». Київ, 21-23 травня 1998 р. С. 128-132.
Она же. Жiнка в суспiльствi: погляд iз позицiї мiжнародних документiв. Доповiдь // Соцiологiчнi науки. Науковий вiсник НДПУ, вип. 1. Х. 1998. Мiжнародна науково-практична конференцiя «Європа: реальностi та можливостi», 29 травня 1998 р., ХДПУ iм. Г. С. Сковороди, м. Харкiв, С. 81-86.
Она же. Пирамида власти, или Гендерное равенство на уровне принятия решений. Опыт и тенденции в Харьковской области. Доклад // Зб. науково-методичних праць до мiжнародної науково-практичної конференцiї «Жiнки в полiтичнiй елiтi України: процес трансформациї i творчiсть». 14-15 сентября 1999 г., Николаев. С. 48-60.
Она же. Гендерна полiтика — шлях до консолiдацiї суспiльства // Матерiали науково-практичної конференцiї «Жiнка i влада». Харкiв, березень 2001. Мiжвiдомчий науковий збiрник «Жiнка в України». Т. 23. Київ. 2001. С. 235-238.

     Гендерная история — специальная историческая дисциплина, предметом изучения которой является историческая ретроспектива изучения гендерных отношений. Понятие возникло в начале 80-х гг. XX века вместе с появлением термина гендер, его теоретическую базу впервые обеспечила Джоан Скотт в своей знаменитой статье «Гендер: полезная категория исторического анализа» (1986). Появление гендерной истории стало реакцией на развитие женских исследований и истории женщин, которые в конце 70-х гг. зашли в тупик как в плане методологии, так и в плане определяющих познавательных концепций. Гендерная история в России до сих пор остается «белым пятном» исторической науки, часто подменяется историей женщин или историей быта. Тем не менее, при употреблении понятия гендер речь идет не о женщинах и их проблемах, а о взаимоотношении полов в рамках определенной исторической реальности и проблемах, вытекающих из этого сложного процесса. Таким образом, гендерная история включает в себя историю женщин, историю мужчин, историю полов и их взаимоотношений, проблему социального конструирования пола и, самое главное, взаимосвязь и влияние вышеуказанных процессов на общую картину исторического развития человечества. При этом гендерная история заключается не в простом описании мужчин и женщин и их основных характеристик, а в систематическом выявлении их взаимосвязей через постоянное сравнение в рамках различных исторических ситуаций. Применение гендера как категории анализа позволяет раскрыть исторический процесс во всем его многообразии и функциональности. В центре изучения историков гендера оказываются важнейшие институты социального контроля, регулирующие неравное распределение материальных и духовных благ, власти и престижа в масштабе всего общества, класса или этнической группы и обеспечивающие таким образом воспроизводство социального порядка, основанное на гендерных различиях, которые, в отличие от природных качеств пола, варьируются от одного культурного пространства к другому.


     Gender history (англ.) 
     Литература:
Муравьева М.Г.// Словарь гендерных терминов. М: Информация — ХХI век, 2002. 256 с.
Бок Г. История женщин, история полов // THESIS. 1994. N 6.
Будде Г. Ф. Пол истории // Пол, гендер, культура / Под ред. Э. Шоре и К. Хайдер. М., 1999. С. 131-155.
Муравьева М. Г. Гендерная история в российском вузе: нужна ли она? // Гендерная история: pro et contra. СПб., 2000. С. 3-20.
Пушкарева Н. Л. Гендерный подход в исторических исследованиях // Вопросы истории. 1998. N 6.
Она же. Гендерная проблематика в исторических науках // Введение в гендерные исследования. Ч. I: Учебное пособие / Под ред. И. А. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ, 2001; СПб.: Алетейя, 2001. С. 277-311.
Репина Л. П. История женщин и гендерные исследования: от социальной к социокультурной истории // Репина Л. П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998.
Роджерс Х. От истории женщин к истории гендера // Новейшие подходы к изучению истории в современной зарубежной историографии. Ярославль, 1997. С. 289-299.
Скотт Дж. Гендер: полезная категория исторического анализа // Гендерные исследования, N 5 (2/2000): Харьковский центр гендерных исследований. С. 142-170.
Шаберт И. Гендер как категория новой исторической методологи // Пол, гендер, культура / Под ред. Э. Шоре и К. Хайдер. М., 1999. С. 109-130.
Damousi J. Writing Gender into History and History in Gender: Creating A Nation and Australian Historiography // Gender & History. 1999. Vol. 11. N 3. Р. 612-624.
Leydesdorff S. Gender and the Categories of Experienced History // Gender & History. 1999. Vol. 11. N 3. Р. 597-611.
Nicholson L. J. Gender and History. The Limits of the Social Theory in the Age of the Family. N.Y., 1986.
Scott J. W. Gender: A Useful Category of Historical Analysis // American Historical Review. 1986. Vol. 91. N 5. Р. 1053-1075.

     Гендерная конгруэнтность — проявляющееся в общении людей соответствие конкретных суждений или актов поведения человека социальным моделям мужчины и женщины, в основе которого лежит гендерная идентичность.


     Наблюдается в двух формах:
1. Соответствие между опытом и осознанием, когда индивид ведет себя тождественно своим гендерным чувствам и ожиданиям. Конгруэнтный человек испытывает и на физиологическом и на висцеральном уровнях определенные чувства и ведет себя соответственно. Невозможно самому правильно оценить степень своей гендерной конгруэнтности в каждый данный момент, ее определяют по реакциям других людей («мужеподобная женщина», «мужик, а ведет себя как баба»). В таких случаях говорят о защитных реакциях.
2. Соответствие между осознанием и сообщением, когда индивид говорит то, что совпадает с его гендерной идентичностью. В противном случае говорят о фальши или лживости.
     Мы узнаем гендерную конгруэнтность или неконгруэнтность в мужчинах и женщинах, с которыми вступаем в контакт. С одними мы полностью понимаем их позицию, связанную с социальными различиями полов, с другими видно, что их слова - это только маска, фасад. К.Роджерс считал, что понятию конгруэнтности не так легко дать операциональное определение, и возможны дальнейшие уточнения.
     Gender congruence (англ.)
     Литература: 
Роджерс К.Р. Взгляд на психотерапию. Становление человека / Пер. с англ. / Общ. ред. и предисл. Исениной Е.И. М.: Изд. Группа «Прогресс», «Универс», 1994. - 401-404.
Смелзер Н. Социология / Пер. с англ. М.: Феникс, 1994. С.330-334.

     Гендерная лингвистика см. Лингвистическая гендерология


     Гендерная метафора — это сравнительно новое понятие является, с одной стороны, частным случаем телесной метафоры, с другой, — обозначает перенос не только физических, но и всей совокупности духовных качеств и свойств, объединенных словами женственность и мужественность, на предметы, непосредственно с полом не связанные. Так, в любой мифологической картине мира присутствует ряд бинарных оппозиций: верх - низ; свет - тьма; правое - левое и т. д. Во многих философских системах также имеет место ряд полярных категорий: природа - культура; активность - пассивность; рациональность - иррациональность, логика - эмоции; дух - материя; власть - подчинение. Левый член каждой из оппозиций атрибутируется мужественности, а правый - женственности. При этом каждая пара признаков составляет самостоятельную оппозицию, не имеющую причинно-следственной связи с принадлежностью людей к тому или иному полу. Однако половой диморфизм, имеющий место в реальности человеческого существования, все же рассматривается сквозь призму женственности/мужественности. Каждому из полов приписывается набор соответствующих качеств, играющих важную роль в создании прототипа мужского и женского в общественном и индивидуальном сознании.


     Эти категории отражают классифицирующую деятельность человеческого сознания, выводимую из сферы опыта. Наличие двух типов людей — мужчин и женщин — мотивировало название философских категорий женственность (фемининность) и мужественность (маскулинность), составив базу сравнения метафоры.
     Употребление метафоры в качестве номинации актуализирует в сознании два класса объектов — тот, с которым сравнивают, и тот, который сравнивают. Базой сравнения является в этом случае некоторая общая черта сравниваемых объектов. Механизм метафоризации обнаруживает закономерности, обусловленные действием принципа антропоморфизма, то есть культурного и телесного опыта человека:
1) база сравнения метафоры отсылает реципиента к реальным мужчинам и женщинам, которым также начинают приписывать данные природой черты: активность/пассивность, интеллект/эмоции и т. д. Как отмечал А. Белый, «не женщина вовсе определяет женственное: наоборот, женственностью определима она сама» (Белый. С. 103);
2) образность метафоры позволяет использовать ее в применении к объектам разного рода, не связанным непосредственно с полом. Так, мы говорим о мужественных поступках, о вечной женственности; в ряде историко-философских работ выдвигается идея о мужественности немецкого национального характера и женственности русского. Совершенно очевидно, что в таких случаях не производится прямого соотнесения с мужчинами и женщинами. Речь идет о комплексе признаков, объединенных под терминами мужественность/женственность. Признаки, приписываемые мужественности, оцениваются выше.
     Метафоричность этих номинаций не всегда осознается носителями языка, что ведет к отождествлению качеств, приписываемых мужественности и женственности, с качествами реальных мужчин и женщин.
     В последнее время термин гендерная метафора употребляется более широко — для обозначения любого метафорического переноса, связанного с полом человека (см. также Сексуальная метафора), — что отражает общую тенденцию заменять слово пол словом гендер.
     Gender metaphor (англ.)
     Литература:
Кирилина А.В. // Словарь гендерных терминов. М: Информация — ХХI век, 2002. 256 с.
Белый А. Вейнингер о поле и характере // Русский Эрос, или Философия любви в России. М., 1991. С. 100-105.
Кирилина А. В. Гендер: лингвистические аспекты. М.: Институт социологии РАН, 1999. 189 с.
Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой. М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.
Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago, 1980.

     Гендерная система (система гендерных отношений). Данное понятие включает разнообразные компоненты и по-разному определяется исследователями. Впервые термин поло-гендерная система использован американской феминисткой-антропологом Гейл Рубин в статье «Торговля женщинами» («Traffic in Women», 1974). Рубин определяет поло-гендерную систему как «набор механизмов, с помощью которых общество преобразует биологическую сексуальность в продукты человеческой деятельности» (Рубин. С. 91). Исследование гендерных систем помогает понять социально организованные отношения между полами. Употребление этого термина отсылает нас к традициям структурализма и структурного функционализма, привлекая внимание к изучению макромеханизмов воспроизводства отношений, возникающих в связи с приписыванием пола.


     Шведская исследовательница Ивонн Хирдман (Y. Hirdman) рассматривает гендерную систему как совокупность отношений между мужчинами и женщинами, включающую представления, неформальные и формальные правила и нормы, определенные в соответствии с местом, целями и положением полов в обществе (Hirdman. Р. 190-191). Хирдман описывает гендерную систему как совокупность гендерных контрактов.
     Гендерная система — это институты, поведение и социальные взаимодействия, которые предписываются в соответствии с полом. Она включает три взаимосвязанных компонента: социальную конструкцию гендерных категорий на основе биологического пола; половое разделение труда, в соответствии с которым мужчинам и женщинам приписываются разные задачи; социальную регуляцию сексуальности, позитивно оценивающую одни формы сексуальности и негативно — другие (Renzetti & Curran. Р. 2, 16).
     Гендерная система является относительно устойчивой и воспроизводится механизмами первичной и вторичной социализации и нормативными системами общества. Так, например, для «классического капитализма» первой половины XX века публичная сфера была преимущественно сферой мужской активности, в то время как частная сфера — женской. Рыночные ценности диктовали примат публичной — мужской — индустриальной сферы, приватная — женская — домашняя сфера воспринималась как вторичная, второстепенная по значимости, обслуживающая. Соответственно, поддерживалась иерархия ролей гендерной системы, которая в феминистской теории обычно называется патриархатной (см. Патриархат). Базовым гендерным соглашением для женщины был контракт «домохозяйки», для мужчины — контракт «кормильца».
     В постиндустриальном обществе изменяются ценности культуры, в том числе меняется гендерная система. Постепенно классический базовый гендерный контракт вытесняется, по крайней мере для среднего класса, контрактом «равного статуса», в соответствии с которым на смену иерархии патриархата приходит выравнивание прав и возможностей мужчин и женщин как в публичной сфере (политика, образование, профессиональная деятельность, культурная жизнь), так и в сфере приватной (ведение домашнего хозяйства, воспитание детей, сексуальность и пр.) (Hirdman. Р. 19-20).
     Gender system (англ.)
     Литература:
Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Словарь гендерных терминов. М: Информация — ХХI век, 2002. 256 с.
Здравомыслова Е., Темкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе / О муже(N)ственности: Сб. статей / Сост. Ушакин С. М.: НЛО. 2002. С. 432-351.
Они же. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России // Гендерное измерение социальной и политической активности в переходный период: Сб. статей / Под ред. Здравомысловой Е., Темкиной А. СПб.: Труды ЦНСИ. 1996. Вып. 4. С. 5-13.
Они же. Советский этакратический гендерный порядок // Социальная история — 2002. Специальный выпуск, посвященный гендерной истории / Отв. ред. Н. Л. Пушкарева. М.: РОССПЭН, 2002. (В печати).
Клименкова Т. Перестройка как гендерная проблема // M. Liljestrom et al. (eds.). Gender Restructuring in Russian Studies. Tampere. 1993. P. 155-162.
Рубин Г. Обмен женщинами: заметки о «политической экономии» пола // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под ред. Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. С. 89-139.
Connell R. Gender and Power. Society, the Person and Sexual Politics. Polity Press. 1987.
Hirdman Y. The Gender System // T. Andreasen, et al. (eds.). Moving on. New Perspective on the Women's Movement. Aarhus Univ. Press. 1991. P. 208-220.
Lapidus G. Sexual Equality in Soviet Policy: A Developmental Perspective // Women in Russia / Ed. by D. Atkinson, A. Dallin and G. Lapidus. Stanford: Stanford University Press. 1977.
Renzetti C. & Curran D. Women, Men, and Society. Boston: Allyn & Bacon. 1992.
Rotkirch A., Temkina A. The Fractured Working Mother and Other New Gender Contracts in Contemporary Russia // Actia Sociologia. 1996.
Rotkirch A., Temkina A. "Soviet Gender Contracts and Their Shifts in Contemporary Russia // Idantutkimus. 1997. N 4. Р. 6-24.

     Гендерная социализация (полоролевая социализация) — процесс усвоения индивидом культурной системы гендера того общества, в котором он живет, своеобразное общественное конструирование различий между полами. Социальные психологи также используют термин дифференцированная социализация, подчеркивая тем самым, что в общем процессе социализации мужчины и женщины формируются в различных социально-психологических условиях. Гендерная социализация включает две взаимосвязанные стороны:


а) освоение принятых моделей мужского и женского поведения, отношений, норм, ценностей и гендерных стереотипов;
б) воздействие общества, социальной среды на индивида с целью привития ему определенных правил и стандартов поведения, социально приемлемых для мужчин и женщин.
Усваиваются, прежде всего, коллективные, общезначимые нормы, они становятся частью личности и подсознательно направляют ее поведение. Вся информация, касающаяся дифференцированного поведения, отражается в сознании человека в виде гендерных схем.
     Выделяются две фазы полоролевой социализации:
1) адаптивная (внешнее приспособление к существующим гендерным отношениям, нормам и ролям);
2) интериоризации (сущностное усвоение мужских и женских ролей, гендерных отношений и ценностей). Основные социализирующие факторы (агенты) — социальные группы и контексты: семья, сверстники, институт образования, СМИ, работа, клубы по интересам, церковь.
     Механизмами для осуществления полоролевой социализации служат:
а) дифференциальное усиление, когда приемлемое гендерно-ролевое поведение поощряется, а неприемлемое — наказывается социальным неодобрением;
б) дифференциальное подражание, когда человек выбирает полоролевые модели в близких ему группах — семье, среди сверстников, в школе и т. д. и начинает подражать принятому там поведению.
     Общество, как правило, при формировании половой роли и полового самосознания, четко ориентируясь в воспитании на стандарты «фемининность-маскулинность», относится терпимо к маскулинному поведению девочки, но осуждает фемининное поведение мальчика. Истоки гендерного конфликта лежат в детстве. Так, девочки-спортсменки, занимающиеся мужественными видами спорта, в 7 раз чаще имеют мужскую направленность детских игр, чем не спортсменки, в 15 раз чаще бывают лидерами в компании мальчиков. Эффективным способом полоролевой социализации в целом и преодоления гендерного конфликта в частности является тренинг полоролевой идентичности.
     Полоролевая социализация продолжается в течение всей жизни человека, но по мере взросления растет самостоятельность выбора ценностей и ориентиров. В некоторых ситуациях взрослые люди могут переживать гендерную ресоциализацию, т. е. разрушение ранее принятых ценностей и моделей и усвоение новых.
     В образе жизни конкретного общества часто либо преувеличиваются, либо нивелируются различия между полами. Конструктивная социализация — это формирование андрогинной личности, вбирающей в себя все лучшее из обеих половых ролей. Андрогиния положительно влияет на социальное и психологическое состояние человека.

Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет