Исследование до времен правления Алек­сандра 1, но в действительности подробное освещение событий заканчивается на первых годах прав­ления Екатерины II

Березник, осокорь и тополь, в мень­шем или большем расстоянии от Омска, украшали правый берег Иртыша, но строевого леса и тогда не было вблизи крепости.

9. Крепостца, из тех же лодок, на ко­торых воевода Сукин в 1587 г. приплыл из Тюмени, построенная на северном мысу иртышного берега, до 25 саж. воз­вышающегося от уровня реки, названа Тобольск, а не Иртышск. Как имена вод­ворений не даются даром, то водворение на новой земле названо Тобольском не потому ли, что первое отдохновение во­еводы было на старом устье Тобола, в 500 саж. отстоящего от мыса, или пото­му, что с мыса виден Тобол, по которо­му плыл основатель будущего города.

В IV сибирском времени твердыня города, твердыня правления гражданс­кого, военного и духовного выказыва­лась на горе, с обоих концов утесисто обрезываемой Иртышом и Курдюмкою. За 12 в. западного подъезда город пред­ставлял приятную картину белеющими­ся зубчатыми стенами и башнями, раз­золоченными маковицами и крестами 15 церквей и колоколен, не всех тогда каменных. Цитадель ограждалась со всех сторон утесами, с севера — камен-ною стеною. Архиерейский дом, с запа­да соединяясь с гостиным двором и ци­таделью, представлял своими башнями и каменными оградами продолжение крепостного кремля. Вся нагорная по-

ловина города, как большая крепость, ограждалась с севера и востока валом, бастионами, рвом и палисадом, а с про­чих сторон — крутыми утесами нанос­ного происхождения. Сибирская губер­нская канцелярия, дом губернаторский, палата над крепостными воротами шведского мастерства, дом архиерейс­кий со службами, гостиный двор, дом магистрата под горою и дом частный — вот каменные здания того времени.

Всех домов было в 1740г. 3000, в 1772-м — 2284 (8). Жителей при перепи­си 1763 г. находилось 6663 м[ужского] п[ола|. В том числе, 75 духовенства, 102 статских, 2069 купцов, 668 посадс­ких, 168 рабочих или поденщиков, 2119 служащих в 3 батальонах, 158 ар­тиллеристов, 173 военных малолетков, 600 татар. Уменьшение числа домов, че­рез 31 год замечаемое, произошло, веро­ятно, от расширения домов, более лю­дей вмещавших, и от уменьшения жите­лей, причиненного большим пожаром, который в 1757 г. истребил 817 строений частных, казенных и церковных, заста­вил бедных людей искать приюта по го­родам или селам. Шапп в 1761 г. показал число жителей об. пола до 15 000. В том году было в Тобольске два полка с гар­низонным, следственно, в круглом сче­те у него включены и временные воен­ные.

Кстати, воспользуемся извлечением из замечаний Шаппа, не все приятных, иногда резких, но стоящих внимания.

«Духовенство высшее, военные, статские и купцы, которых видел аббат, могли бы везде составлять приятную бе-

«Сибиряки рослы, плотны и статны. Они любят женщин и напитки до изли­шества. Унижаясь пред главным началь­ником, они поступают весьма жестко с низшими и своими служителями».

«Женщины тобольские красивы, бе-лотельны, с тихою и приятною физио­номией, с глазами черными, томными и всегда потупленными. Головной убор их состоит в искусном переплете черных волос с разноцветными платками, чем дают себе вид прелестный. Все румянят­ся, даже служанки и простонародные женщины. Вообще, женщины статны от 18 до 28 лет. Ноги и ступни у них толсты, как бы для поддержки естественного их дородств а. Дв укратны м х ождени ем в баню они безобразят свой стан и, рас­слабляя тем организм, представляются прежде 30 лет уже пожилыми».

«Некоторые купцы и простолюдины ходят в платье старого покроя и не бре­ют бород, прочие все одеваются по-ев­ропейски. Одеяние женское не много разнится от европейского, только не модное. Праздничное и торжественное платье их состоит в мантилиях (en manteaux trousses), какие в старину бы­вали во Франции. Костюм этот перешел в Тобольск из Петербурга. Вообще, мужчины и женщины одеваются богато, но последние редко переменяют белье».

«Большой недостаток в мебелях. Кро­вать, плохой стол, лавки, несколько го­лых стульев, вот и все. Стены без обоев».

«Не в одном Тобольске мужчины рев­нивы к своим женам; они большую часть дня проводят в попойках и возвращают­ся домой не трезвыми. Жены редко вы­езжают; живучи дома в праздности и скуке, недалеки от преткновения нрав­ственного. Довольно быть безрассуд-

ным, чтобы сделаться счастливым. Там не знают нежной любви, этой теплоты душ чувствительных, которую самая строгая добродетель не в силах унять в сердце».

«Мужчины в Сибири дотоле не будут чинны и благонравны, доколе не начнут уважать своих жен и доколе женщины по прав у кра соты и воспитания не станут содействовать приятностям общежития».

«В большие или семейные праздни­ки там приглашаются к обедам лица обоего пола, но кушают в особых комна­тах. Хозяйка выходит к мужчинам перед самым столом с подносом водки и, обойдя в сех, уходит. Столы бываю т сыт­ны, нарядны, но безмолвны, пока не начнут пить здоровья, вставая на ноги. Тут все приветствуют друг друга, по­именно, при разных положениях тела, делают сцену шумную, странную. Вме­сто вин употребляются наливки. После стола переходят в другую комнату, где стол убран китайскими закусками, и снова принимаются за бутылки с медом, пивом и другими напитками из водки. Поп ойка пр од олжается до вечера. Если едут в поле, бутылки не отстают от них».

«В Пасхальную неделю чиновники ездят друг к другу с поздравлениями и после взаимных обниманий пьют в каж­дом доме. Простой народ в праздники предается пьянству и разврату».

Вот черты, под которыми наблюда­тель неба и городов описывал Тобольск и с тем вместе главные города Сибири, один на другой похожие. Но мы с негодо­ванием пропускаем колкие высказыва­ния о наших обычаях и свадебных обря­дах, общих в то время с Россиею и притом представленн ых Шапп ом без цел омудрия и даже без благопристойности . Ни звани е астронома, ни имя аббата не попрепят-ствовали ему принять роль дружки на

одной русской свадьбе, чтобы после вы­дать бесстыдное описание старинного обычая и обесславить свое творение ска­редною картинкою. По заслуге достой­ный Паллас назвал ученого аббата вер­топрахом, и этот вертопрах в последней половине XVIII века был один из без­нравственных французских ученых*.

Совокупляя сведения о Тобольске, мы не сказали до сих пор, для чего в этом городе, отчасти населяемом магометана­ми и окружаемом их деревнями, не ста­ло с 1747 г. мечетей? До упомянутого года в уезде было 66 и в самом городе — 2 ме­чети, и все они по духу времени и по на­стоянию Сибирского митрополита сло­маны. Правительство, не порицая того, что сделано по ревности, и вместе удов­летворяя просьбе магометан, постанови­ло правилом, чтобы дозволить им стро­ить свои молельни: а) в полуверсте от городов сибирских; б) в уезде не иначе, как при определенном числе прихожан, от 200 до 300 душ. Тогда в уезде жило магометан до 5843, следственно, закон­ное число мечетей было от 20 до 25. Пра­вила сии доныне соблюдаются, кроме Тары и Томска.

Тобольск, по барометрическому из­мерению Шаппа, стоит выше моря на 52 саж. Почему, соединяя барометри­ческие измерения Верхотурья и Екате­ринбурга, можно себе представить, что нижняя сторона косоугольной поверх-

ности, на Иртыше падающая, была бы наклоннее от 7 до 51 сажени, если бы Шапповы измерения имели достовер­ность.

Едва ли не достовернее то, что при двух мысах Тобольска (как ни одна река с юга или с юго-востока не заливается западнее тех мысов, или, что то же, за­паднее 85° восточной долготы) пока­тость Уральского склона оканчивается в долине Иртыша и Нижней Оби.

Теперь докончим опись Иртыша. Он течет по уездам: бывшему Ткжалинско-му — 130 в., при средней глубине 4 ар.; по Тарскому — 463, при сред. глуб. 8 ар., с ши р. 120—200 са ж.; п о Тоб оль скому — 556 в., при сред. глуб. от 20—42 арш.**, с прежнею шириною до Самарова, от кото­рого расширяется, но при слиянии с Обью глубина уменьшается — 24—18 арш. Ир­тыш пробегает в час — против Тары 2, около Тобольска в июле и августе — 1 в.

Берега Иртыша Нижнего, как и То­бола, тенисты, покрыты плесенью и не тверды под ногою, хотя и кажутся на взгляд крепкими; и это явление доныне остается не вполне решенным. При микроскопическом рассматривании плесени и тины А. Фомин видел длин­ные волокна и по этому заключил, что эти пряди должны быть остатки волок­нистых трав, вверху по берегам речным растущих, также и тенет, в сухое лето пе­реносимых ветром с полей на воды***.

* Шапп был тех мыслей о русских, что они, рождаясь с грубым строением, будто бы не способны вмещать ни воображения, ни гения и верил в язвительное слово известного Монтескье, что, для возбуж­дения в русском чувства, надобно ободрать его. Прилично ли так говорить гению, если Монтескье был в самом деле гений? Наша Елисавета, не читавши пресловутого сборника О духе законов, уничтожила смер­тную казнь в поучение Европы, смягчила наказания, и видела двух или трех поэтов, витию в Гедеоне Криновском, зодчего Кокоринова из сибиряков, и создала живописца Лосенка.

** Против Тобольска зимняя ширина Иртыша 279 саж. по линии, прямо падающей с городского бе­рега на д. Мельникову. Глубина реки к берегу левому около 6, к правому от 7 до IО 'Д, а по средине —менее 5 саж., потому что стелется коса, как бы разделяющая Тобол от Иртыша.

*** Около 1790 г. поселыдик Выродов сделал из этой волокнистой плесени обверточную бумагу и по­лучил медаль от общ. эконом.

331

10. В первой книге сказав год (1593) заложения Березовского острога, впос­ледствии населенного казаками и раз­ночинцами, мы не обращали особенно­го внимания на Березов, хотя и не про­пускали при случаях отмечать резкие со­бытия, как то: нелюбовь и злоумышлен-ность окрестных остяков против остро­га, крещение их в православную веру, торговлю обдорскую, старинные пути торговые и таможенную стражу в та­мошнем краю. Изыскивая дела, а не шу­товства, мы не затрудняли читателя ми­мическими играми остяков, умеющих представлять зверей.

Березов, в XVIII столетии сделав­шись подворьем знаменитых изгнанни­ков, имел жителей при первой перепи­си 706 душ м[ужского] п[ола]. Во вторую перепись, произведенную в 1744 г. гар­низонным капитаном Бабоновским, на­шлось разночинцев 128, посадских 9, дворовых 11, казаков служащих 151, де­тей их 84, отставных с детьми 63, боярс­ких детей 6, их сыновей 5, всего 457; след., убыль при второй переписи ока­залась в 249 чел. О переписи по уезду, производившейся детьми боярскими, можно найти статью в прибавлениях.

Внутренние расположения и проис­шествия, какие случались по Березовс­кому краю в прошлом и предшествовав­шем столетии, оставались безгласными, пока смотритель уездного училища г. Абрамов, многократно в нашей книге упомянутый, не принялся за пересмотр старинных дел. С помощью сего трудо­любивого палеофила мы вкратце выво­дим на свет дела забытые.

а) Велено в 1604 г. 2 марта верхотур-ским воеводам набрать стрельцов и ка­заков для Сургута на место умерших или

"Акты История. Ком. Археогр., 2-й том.

побитых; число же убылых простира­лось до 115*.

б) С начала завоевания Березовского
края всем князькам волостным, приез­
жавшим в Березов с ясаком, выдавалось
на каждого по 4 арш. красного сукна да
казымскому 2, всего 26 аршин; сверх
того каждому топор, нож, пешня, не
считая казенного корма и вина. (Это
видно из бумаг 1744 г.)

в) По грамоте царя Михаила от 16 де­

кабря 1631 г. велено тобольскому воево­
де кн. Трубецкому высылать в Березов
горячего вина по 15 ведр в год, для уго­
щения старшин остятских и самоедс­
ких, дабы тем приучить их к ясаку. Вот
с какого давнего времени введена среди
инородцев чаша вина, в виде политичес­
кой меры. Мера сия извиняется прили­
чием времени и первобытным вкусом
инородцев к растениям одуревающим,
которые расстроивают мысль и орга­
низм.

г) Государевою грамотою 5 марта

1652 г. поведено карачейскую самоедь с
ласковостию склонять к даче аманатов
из лучших людей, для удержания от во­
ровства и для обложения ясаком.

д) В следующем году велено карачей-

скому князьку Хулееву быть в аманатах
на Березове, а при смене аманатов — ве­
леть сыскивать разбежавшихся само­
едов, приводить их на прежние угодья,
где жили, и взыскивать с них ясак.

е) В 1709 г. велено продавать белку

белую в казну под опасением в против­
ном случае смертной казни.

ж) Митрополит Филофей от 7 сен­

тября 1725 г. известил губернскую кан­
целярию, что казаки, за ясаком посыла­
емые, берут вместо подводчиков краси-
волицых девочек остятских и дорогою

332

ИСТОРИЯ СИБИРИ

насилуют, на что жаловаться не смеют застращиваемые родители.

з) Русские березовцы покупали 7-лет­них остячек по 20, а мальчиков того же возраста — по 25 к. и записывали их в хо­лопы, подобно как поступали в Якутском крае, в позднейшее, к удивлению, время. Указом 29 июля 1726 г. велено отобрать всех, противозаконно вовлеченных в хо­лопство, и отпустить к родным.

и) Митрополит Филофей в 1726 г., ревнуя просветить верою обдорских ди­карей, встречен был от них близ Обдор-ска самым неприязненным образом, с опасностию жизни для проповедника. Виновные, человек до 100, были впос­ледствии наказаны.

к) Самоеды, ныне представляющие­ся праводушными и умеренными, тогда не только грабили соседних остяков за принятие христианства, но и убивали их, по обычаю жестокому вырезывали сердца и ели, а над телами мертвыми делали самые гнусные поругания. Что за слезная участь племени остятского? И обращается оно в христианство с бе­дами, и преследуется за христианство от соседей бедами более горькими, ужаса­ющими! Между тем же само племя чуж­дается всякой переимчивости, назида­тельной для духа и полезной для быта жи тей с к ог о. Оч ен ь г ор естн о ч увств о-вать, что оно разделяет с нами истины и успехи*.

л) В 1744 и 1745 г. были в Обдорском краю, для описания северного морско­го берега, поручик Казимеров и геоде­зист Шипицын с 2 учениками. Описа­ния их были бы любопытны по причи-

не, что занятия их происходили позднее морских офицеров и геодезистов, кото­рые во время Второй Камчатской экспе­диции неудовлетворительно описали берега Ледовитого моря. Нельзя не за­метить , как пр ави т ель ств о всегда забо­тилось приобретать познания о Сибири, но приобретения науки, без публично­го оглашения, сгнили или сгорели.

м) В 1749 г. поступило в Сибирский Приказ из Нарыма прошение от князь­ков, старшин верхних и нижних обских волостей, о присылке нарочного, для произведения следствия об обидах, при­чиненных им двумя нарымскими воево­дами, настоящим Аврамовым и предме-ст н и к ом ег о Колзаковым. О би ды сл еду-ющие: 1) оба воеводы брали с них ясака по 10 соболей с человека; 2) Колзаков с каждой из 9 волостей брал каждогодне по 500 рыб, которых сотня стоила 150 к. (до 2 р.), и продолжал этот побор 4 года; 3) кроме того, что рыбу возили к Колза-кову без платы, он брал для провода сво­их судов до Кетска по 20 чел. в промыс­ловое время и зимою по стольку же с ло­шадьми; 4) присылаемые за ясаком сборщики увозили недорослей ясачных, под предлогом рекрутства или обучения в школе, не отпускали их по месяцу и более, без выпуска; 5) воеводы не при­нимали по 4 и 6 недель привозимого в город ясака, и, чтобы не терять времени, ясачные дарили воевод из ясака бобра­ми, соболями, лисицами, выдрами и деньгами, а сами, в пополнение умень­шенного количества, покупали зверя в городе высокою ценою. Кроме этих не­правд, не упомянутых Фишером, еще

* Г. сенатор Корнилов в Замечаниях на Сибирь на 70-й стр. думает перенести город из Березова в Са-маров. Это значило бы вовсе скрыть от глаз самоедо-остятских присутствие власти. Если тишина и пови­новение инородцев держались до начала 1841 г. старинным уважением к Березову, грозному по памяти мужества казачьих дружин, то с уничтожением заслуженного имени города понадобилось бы изготовить силу материальную в другом месте, чтобы заменить нравственную древнюю.

333

Кто поднес им чарку вина без коры­столюбивого умы сла? Одно правитель­ство всегда было к ним милостиво и в отеческом чадолюбии заводит для них безмездные лечебницы.

Обратимся к физическому состоя­нию Березова. По широте он стоит меж­ду двух полос, ячменной и ягодной, от­чего и пользуется с болот поленикою, морошкою и прочими гроздами аркти­ческими; в огородах же садят капусту, морковь, салат, свеклу, огурцы и карто­фель. Здесь, говорят старожилы, конец пихтовой фамилии, вероятно крупной и годной на дело. Она произрастает к за­паду по р. Сосьве, в волости Сосьвинс-кой, с другой стороны — по правому бе­регу Оби к Самарову, и оттуда — к Сур­гуту. Паллас этого не ожидал.

Березов красуется на высоком бере­гу Сосьвы, которая с запада омывает его, выше соединяясь чрез протоку Пырсым с Обью, ниже города опять сообщающе­юся чрез протоку Устрем с Сосьвой. Из гидрографического слияния вод явству­ет, что Березов стоит на продолговатом острове, к востоку понижающемся. Длина острова от угла Пырсыма и Оби до нижнего угла устремо-обдорского около 80, ширина от запада к востоку чрез параллель Березова — около 20 верст.

Березов дважды подвергался опусто­шительным пожарам, в 1719 и 1806 гг., и потому история его так прерывиста, как мы видели из припоминаний, так ска­зать, урывчатых.

Березов не представляет никаких древностей*, кроме двух церковных: священнической ризы с орденскою

Молебник, соборной церкви подаренный за подпи-о эта книга печатана в 1763 г. и прислана в Березов рислана, как и то, какая Елена Долгорукова подпи-Березове ходила в церковь под стражей?

две умолчаны в выписке. Мы узнаем о сих грабительствах из указа Сибирской губернской канцелярии; но, чем она вершила толикой важности преступле­ния, не знаем, хотя и увидим, что в 1753г. брала она допросы с березовских сборщиков.

н) По указу императрицы Елисаветы от 29 ноября 1751 г. велено выдавать на пару каждому окрестившемуся остяку сукна светло-голубого и василькового по 7 ар. (75—60 к. ар.), на подкладку кра­шенины — по 22, на рубахи холста — по 14, на порты — по 8 ар., так что одеяние новообращенного стоило 8 р.; остячке же на сарафан по 2 кумача, на подклад­ку крашенины 20, холста на рубахи 16ар., и все ея одеяние обходилось в 450 к. Такого благоволения к новокре­щеным не бывало во время митрополи-та-скимонаха.

о) По указу Сибирской губернской канцелярии от 29 августа 1753 г. велено допросить в Березове сборщиков ясач­ных, по скольку рухляди брали они с са­моедов для поклона воеводам и приказ­ным людям? С каждого самоеда, как по­казано в ответах, брали по 10 белок или по 2 горностая. Если бы архивы прочих острогов и городов сохранили в целос­ти, не везде ли бы читали мы подобные счеты? Огонь и время положили печать на уста правды.

Вот несколько разновременных, рап­содических статей, которые, хотя бы не было северных мерцаний и дивных ос­вещений вершин уральских, при вечер­не-летнем солнце, все явственно изоб­ражают, в каком хаотическом сумраке жило предполярное человечество.

* Медик Белявский признавал древностию книгу сью кн. Елены Долгоруковой. Но Абрамов замечал, ч не ранее как около 1800 г. Неизвестно, откуда и кем п сывала книгу? Та ли в глубокой старости, которая в

334

ИСТОРИЯ СИБИРИ

звездою, нашитою Меншиковым, и од­ной золотой вещи, описываемой г. Аб­рамовым в виде овальной фигуры, кото­рая в окружности 2'/₂ вершка и раздви­гается на несколько круговых полос. Верхняя обведена из крученого золота, под нею голубая эмалевая, потом золо­тое поле с пирамидально-кручеными фигурами, украшенными шестью жем­чужинами, наконец, еще золотой обвод с выпуклым стеклом, под которым ле­жит свитая в кольцо прядь тонких свет­ло-русых волос. Предание церковное гласит, что этот памятник мирского сер­дца, художнически сделанный, посту­пил из дома Меншиковых. Какая благо-сердая мать для злополучных — наша Церковь! В утешение их она и приемлет и хранит даже свидетельства земных ув­лечений.

11. Город Тара, давно не видя у себя караванов бухарских и не имея нарочи­тых капитало в, что бы значительно уча­ствовать в пограничной торговле, стал житьрукодельностию: кожевенною, куз-нечною, отчасти слесарною, медною, хлебопашеством и мелочным торгом.

Стоя на речушке Аркарке, бегущей в Иртыш, посреди больших речек, Тары, Уя, Оши, город в XVII веке распростра­нял заселение вверх к устью Тары, вниз к устьям Оши и Аева, а в начале XVIII — вверх по Таре и Оше. Пока не было кре­постей по Иртышу, Тара сверх соб­ственной крепости имела земляно е ук­репление там, где после явилась Так-мыцкая слобода.

С именем речек Тары и Уя соединя­ется нечто историческое. По принятии колыванских горных заводов в казенное достояние думано было отыскать удоб­ные места на этих больших речках для плавки колыванских руд, но намерение не состоялось.

При третьей переписи 1763 г. в Таре было: купцов — 640, ямщиков и ремес­ленников— 199, дворцовых— 39, ка­зенных крестьян — 1178, карточных бу­харцев — 105, татар, почитаемых за древних обитателей, — 28, и с приложе­нием духовных, статских и казаков вый­дет около 2250 челов. м[ужского] п[ола].

Кстати скажем, что в уезде по той же переписи было податных русских 9034, древних обывателей из татар — 441, ба-рабинских татар —до 1215 луков, платя­щих подать рухлядью, и 669 юрточных б ухарц ев , пл атящи х по 6 '/₂ к. Татары и б ухарцы, владе я, по писцовым книгам, лучшими угодьями, лесами, землями, озерами, урочищами ягодными, орехо­выми, звериными, пользуясь льготою от рекрутства и довольствуясь доходами с угодий, нежили, а плесневели в беспеч­ной лености. Кроме помянутых кресть­ян, Чичерин с 1763 к 1771 году дал осед­лость 2019 душам м[ужского] п[ола] по главному Барабинскому тракту.

Площадь Барабинская, преиспол­ненная озер и пространных болот, пло­щадь, очевидно, возвышающаяся при Каинске, начиная с озера Васюганско-го, лежит выше двух речных долин Ир­тыша и Оби. Тара стоит выше Тобольс­ка с лишком в 8 раз, а Бараба Каннская кдолине Оби содержится в возвышении как 5 : 2. Из чего следует возможность, при многочисленнейшей населенности, осушить Барабу водопроводами.

По правому и лево му берег у Иртыш а, текущего в пределах Ткжалинского и Тарского уездов, замечено старинных курганов до 150, не считая прочих, види­мых около озер.

12. Краткое известие об алтайском горном деле, начатое в первой книге Обозрения дл я со глаш ения на чин а го р -ной промышленности с годами сибир-

335

П.А. СЛОВЦОВ

ского времени, пополняется здесь в ходе историческом. По установлении в 1729г. Колыванск ой н еб ольшой пла-вильны, устроены чрез 10 лет иждиве­нием Демидова (А. Н.) другие два заво­да: Барнаульский при слиянии реч. Бар-наулки с Обью и Шульбинской — при впадении в Иртыш соименной речки. Последний недолго существовал.

Кроме д обы чи р уд окол о зав ода Колы-вани, открыто при владении Демидова рудников: 17 медных, и в том числе Мед-ведевский по Убе, 13 со сложными мине­ралами, медью, свинцом, серебром золо­тистым, и втом числе Воскресенский, из которого выплавлено первое серебро. Тогда же най ден рудник Змеин ог орский . Вообще разведки и прииски демидовс­кого времени, указанные старинными копями безвестного народа*, производи­лись по западную сторону Чарыша, на значительном пространстве.

Колыванский завод одолжен был выплавкою серебра саксонцам, которые показали цену змеиногорских руд. Де­мидов в 1744 г. донес правительству о таком открытии и вместе послал 27 ф. 18 зол. серебра, выплавленного из 233 п. меди, чем и предупрежден донос Треге-ра, служившего на заводах штейгером и в то время уволенного.

Бригадир Беэр, с поручиком гвардии Булгаковым и с командою, посланный в 1745 г. на заводы алтайские, начал свои исследования в верхнем конце Змеино-горского рудника и не оставил испытать достоинство прочих руд. В том же году он представил правительству проплав-

ленного серебра 44 п. 12 ф. с золотника­ми, из которого отделено золота 12 ф. 32 зол. В 1747 г. алтайские заводы со все­ми строениями, людьми, землями, рудни­ками и машинами поступили в государ­ственное достояние, по оценке. Тогда же присоединены к заводскому округу кр. Бикатунская с ос. Бердским и две казен­ные слободы Белоярская и Малышеве -кая**. Белоярская еще прежде была ук­реплена кузнецким начальством.

Плавка производилась в Колывани, сперва в 10-ти, потом, с 1752 по 1768 г., — в 6-ти плавиленных печах.

Заводских людей, с поступившими от Демидова и с причисленными во вре­мя казенного управления, состояло по 1757 год 10 935. В 1761 г. из окрестных уездов по докладу Олсуфьева приписа­но для работ 12 823, так что в 1762-м могло состоять 23 000, а к 1768-му было уже 39 246 м[ужского] п[ола].

С 1749 по 1763 г. ежегодно выплавля­лось серебра золотистого 200—400, а с 1763-го - 500-800 пудов. Вообще из доклада Олсуфьева видно, что с 1748 по 1759г. получено чистого серебра 2821 п. и золота — 82 п.; следственно, по монет­ному переделу — 3 313 548 р. чистой за расходами прибыли, со включением и меди 2 653 548 р. Вывод прибыли изме­нился бы, если положить в цену леса и труды толь многих тысяч рук, по цене вольной.

На ежегодное содержание заводов отпускалось сперва по 60 000, с 1761 г. -на 120 000 р. и отпуск сей повременно возвышался.

* У Палласа и Фалька есть человеческие изображения, снятые с камней алтайских. Они имеют облик кавказский, и можно думать, что старинные копи были любимыми работами их поколения. Но кто они такие?

** В Российском атласе, в 1745 г. при Академии наук изданному, округ Колыванских заводов очер­чен в тесном овале, которого длина 1100, а ширина — 500 верст.

жүктеу/скачать 6.67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: