Мотив и мотивация: восемь основных проблем

Мотив и мотивация: восемь основных проблем

Возьмем для примера специфическую способность, называемую когни­тивной структурированностью [О. Har­vey, D. Hunt, H. Schroder, 1961; Н. Schroder, M. Driver, S. Stenfert, 1967]. Она обусловливает индивиду­альные различия способности к пере­работке информации, а именно: 1) по какому числу измерений анализирует­ся информация (дифференцированность); 2) степень градаций шкалы каждого из измерений (дискриминированность) и 3) организованность и связность получающейся многомер­ной структуры (интегрированность). Так, люди с низкой когнитивной структурированностью действуют сте­реотипно, не способны гибко перестроиться на новые требования ситу­ации, склонны к широким обобщени­ям, часто оказываются зависимыми от внешних обстоятельств и т. д. Введение такого конструкта, как когнитивная структурированность, конечно, свидетельствует не только об индивидоцентристской, но и об интеракционистской трактовке. Ведь определя­ющая поведение актуальная «способ­ность к переработке информации» яв­ляется результатом двусторонней за­висимости «структурированности ког­нитивной системы» субъекта и сиюмоментной «сложности окружающего мира». "При усложнении ситуации у людей с высокой когнитивной струк­турированностью темп переработки информации будет возрастать бы­стрее, чем у людей с низкой когни­тивной структурированностью. Пер­вые сумеют справиться с более слож­ной обстановкой прежде, чем их спо­собность к переработке информации снизится или истощится [Н. Krohne, 1977].

Подобные попытки объяснения по­ведения, исходящие из способностей, установок [I. Ajzen, M. Fishbein, 1977], интересов и т. п., в этой книге рассматриваться не будут, по крайней мере сами по себе. Вместо этого в ней анализируется широкий класс подходов, привлекавшихся с незапа­мятных времен для объяснения пове­дения, в особенности его индивиду­альных различий, и объединяемых до­вольно просто обоснуемой предпо­сылкой: поведение направляется ожиданием, оценкой предполагаемых результатов своих действий и их бо­лее отдаленных последствий. Значи­мость, которую субъект при этом при­писывает следствиям, определяется присущими ему ценностными диспози­циями, которые чаще всего обознача­ют словом «мотивы».

Понятие «мотив» в данном случае включает такие понятия, как потреб­ность, побуждение, влечение, склон­ность, стремление и т. д. При всех различиях в оттенках значения этих терминов указывают на «динамиче­ский» момент направленности дей­ствия на определенные целевые состояния, которые независимо от их специфики всегда содержат в себе ценностный момент и которые субъект стремится достичь, какие бы раз­нообразные средства и пути к этому ни вели.

При таком понимании можно пред­положить, что мотив задается таким целевым состоянием отношения «ин­дивид—среда», которое само по себе (хотя бы в данный момент времени) желательнее или удовлетворитель­нее наличного состояния. Из этого весьма общего представления можно вывести ряд следствий об употребле­нии понятий «мотив» и «мотивация» при объяснении поведения или, по меньшей мере, вычленить некоторые основные проблемы психологического исследования мотивации. Если пони­мать мотив как желаемое целевое состояние в рамках отношения «инди­вид—среда», то, исходя из этого, можно наметить основные проблемы психологии мотивации.

1. Существует столько различных мотивов, сколько существует содер­жательно эквивалентных классов от­ношений «индивид—среда». Эти классы можно разграничить, основы­ваясь на характерных целевых состояниях, стремление к которым часто наблюдается у людей. (Наряду с желаемыми целевыми состояниями мо­тивы в рамках некоторых отношений «индивид—среда» можно определить и через избегаемые состояния.) В данном случае мы имеем дело с проблемой содержательной класси­фикации мотивов, составления их перечня.

2. Мотивы формируются в процессе индивидуального развития как отно­сительно устойчивые оценочные дис­позиции. Необходимо выяснить на ос­новании каких возможностей и акти­вирующих воздействий среды возни­кают индивидуальные различия в мо­тивах, а также выяснить возможности изменения мотивов путем целенаправленного вмешательства. В данном случае мы имеем дело с проблемой развития и изменения мотивов.

3. Люди различаются по индивиду­альным проявлениям (характеру и си­ле) тех или иных мотивов. У разных людей возможны различные иерархии мотивов. В данном случае перед нами встают проблемы измерения мотивов.

4. Поведение человека в опреде­ленный момент времени мотивирует­ся не любыми или всеми возможными его мотивами, а тем из самых высо­ких мотивов в иерархии (т. е. из самых сильных), который при данных условиях ближе всех связан с пер­спективой достижения соответству­ющего целевого состояния или, на­оборот, достижение которого постав­лено под сомнение. Такой мотив ак­тивируется, становится действенным. (Одновременно могут активироваться и другие мотивы, соподчиненные ему или находящиеся с ним в конфликте. Но ради простоты побочными мотива­ми мы пренебрежем.) В данном слу­чае мы сталкиваемся с проблемой актуализации мотива, т. е. с пробле­мой выделения ситуационных условий, приводящих к такой актуализа­ции.

5. Мотив остается действенным, т. е. участвует в мотивации поведе­ния, до тех пор, пока либо не достигнется целевое состояние соответству­ющего отношения «индивид—среда», либо индивид к нему не приблизится, насколько позволят условия ситу­ации, либо целевое состояние не пе­рестанет угрожающе отдаляться, ли­бо изменившиеся условия ситуации не сделают другой мотив более насущ­ным, в результате чего последний активируется и становится доминиру­ющим. Действие, как и мотив, неред­ко прерывается до достижения жела­емого состояния или распадается на разбросанные во времени части; в последнем случае оно обычно спустя определенное время возобновляется. Здесь мы сталкиваемся с проблемой выделения в потоке поведения ча­стей действия, т. е. с проблемой сме­ны мотивации, возобновления или последействия уже имевшей место мотивации.

6. Побуждение к действию опреде­ленным мотивом обозначается как мотивация. Мотивация мыслится как процесс выбора между различными возможными действиями, процесс, ре­гулирующий, направляющий действие на достижение специфических для данного мотива целевых состояний и поддерживающий эту направленность. Короче: мотивация объясняет целе­направленность действия. В этом слу­чае мы имеем дело с проблемой мотивации как общей целенаправлен­ности деятельности и в особых случаях с проблемой мотивационного кон­фликта между различными целями.

7. Мотивация безусловно не явля­ется единым процессом, равномерно от начала и до конца пронизывающим поведенческий акт. Она, скорее, складывается из разнородных про­цессов, осуществляющих функцию са­морегуляции на отдельных фазах поведенческого акта, прежде всего до и после выполнения действия. Так, вна­чале работает процесс взвешивания возможных исходов действия, оцени­вания их последствий. В данном слу­чае мы сталкиваемся с проблемой аналитической реконструкции мотива­ции через гипотетические промежу­точные процессы саморегуляции, ха­рактеризующие отдельные фазы про­текания действия.

8. Деятельность мотивирована, т. е. направлена на достижение цели мо­тива, однако ее не следует смеши­вать с мотивацией. Деятельность складывается из отдельных функци­ональных компонентов—восприятия, мышления, научения, воспроизведе­ния знаний, речи или моторной актив­ности, а они обладают собственным накопленным в ходе жизни запасом возможностей (умений, навыков, зна­ний), которыми психология мотивации не занимается, принимая их как дан­ное. От мотивации зависит, как и в каком направлении будут использова­ны различные функциональные спо­собности. Мотивацией также объясня­ется выбор между различными воз­можными действиями, между различ­ными вариантами восприятия и воз­можными содержаниями мышления, кроме того, ею объясняется интенсив­ность и упорство в осуществлении выбранного действия и достижении его результатов. В данном случае мы сталкиваемся с проблемой многооб­разия влияний мотивации на наблю­даемое поведение и его результаты.

Некоторые ограничения и добавления

Таковы кратко восемь узловых проблем, распутать которые пытается психология мотивации и которыми нам предстоит заниматься далее. Как бы различно они ни выглядели, ни формулировались и ни вводились, как бы ни была запутана их история и к каким бы сильным расхождениям ни приводил теоретический поиск их ре­шения в психологии, к этим восьми проблемам можно свести все усилия в данной области исследований. Не­обходимо также сделать некоторые дополнения и предостережения.

Первое. Избранный нами способ из­ложения, например принятие в каче­стве объяснительных понятий отно­шения «индивид—среда» или мотива и мотивации, и даже наши теоретиче­ские представления, например, о кон­стантности мотивов, направленных на целевые состояния, об их активации ситуацией и влиянии на действие пос­редством изменчивого, кратковремен­ного процесса мотивации, никоим образом не будут единодушно приняты всеми исследователями мотивации. Впрочем, избранный нами способ из­ложения и наши теоретические пред­ставления сформулированы достаточ­но общо, более того, восемь основных проблем вполне четко отделены друг от друга и их можно легко соотнести с другими, способами изложения и другими теоретическими представле­ниями, не теряя при этом их специфики. Отчасти дело заключается просто в выборе терминологии. Аналогичное объяснение можно осуществить и в других понятиях. Вместо мотивов можно говорить о потребностях или установках, вместо мотивации—о на­правленном влечении, а целенаправ­ленность поведения можно отдать на откуп, как в классической теории научения, хорошо освоенным связям «стимул—реакция». Можно даже от­казаться от понятий «мотив» и «моти­вация» и положить в основу, как это делает Келли [G. Kelly, 1955, 1958], «системы личностных конструктов». Проблемы остаются в сущности те же, лишь несколько меняются подхо­ды к их решению.

Второе. Использованные форма из­ложения и теоретические представ­ления—это не более (но и не менее), чем способ осмысления проблем, ко­торые обозначались и обозначаются в наивных и научных объяснениях действий общим словом «мотивация».

Они представляют собой нечто вы­мышленное, их научную объяснитель­ную ценность еще необходимо вы­явить и доказать. Приведенные во­семь пунктов, скорее, содержат то, что нуждается в объяснении, а не то, что само претендует на объяснение. Это же верно для всех дефиниций мотивации: они описывают проблемы, нуждающиеся в объяснении, но сами ничего не объясняют. Это хорошо видно на примере такого перечисле­ния проблем:

«...как возникает поведение, как оно энерге­тически обеспечивается, поддерживается, на­правляется, прекращается и какого рода субъ­ективные реакции происходят в организме, пока все это осуществляется» [М. Jones, 1955, Р. VII].

Как мы еще увидим, принципиальная трудность состоит в том, что мотив и мотивация (или их эквиваленты) напря­мую ненаблюдаемы и тем самым недо­ступны непосредственному познанию. В качестве объяснительных понятий они являются гипотетическими кон­структами. Необходимо эмпирически доказать, что использование этих кон­структов плодотворно. Для этого тре­буются особые методологические предпосылки и экспериментальные по­строения.

Порочный круг в использовании понятия мотивации

Описательное, вместо объяснитель­ного, использование понятий мотива и мотивации особенно отчетливо можно продемонстрировать на примере ше­стой проблемы—общей целенаправ­ленности поведения. Легко показать, как выжимки из описаний наблюда­емых поведенческих феноменов по сути отождествляются с их объяснени­ем, что замыкает определения этих понятий в порочный круг.

Если на заре научных исследований, а в обыденной речи и сегодня, понятие мотива обозначало осознанное побуж­дение к действию, рефлексию его замысла, то позднее профессионалы от такого понимания отказались. Ведь действие оказывается мотивирован­ным, в смысле его целенаправленно­сти, даже не сопровождаясь сознательным намерением субъекта или даже когда вообще, трудно себе представить какое-либо намерение. Должно существовать нечто, что поз­воляет выбрать между различными вариантами действия, «запускает» действие, направляет, регулирует и доводит его до конца, после чего начинается новая последовательность действий, в которой снова можно усмотреть уже другую целенаправлен­ность. Это нечто, называемое пока просто мотивацией (не мотивом),— понятие, используемое прежде всего для объяснена последовательности поведенческих актов, направленных на определенную цель, которая в зависимости от наличных обсто­ятельств может достигаться весьма разными путями.

Целенаправленность поведения осо­бенно бросается в глаза, когда один и тот же человек пытается достичь одну и ту же цель совершенно различными способами. В случае, когда непосред­ственная попытка достижения цели наталкивается на преграду, избирается другой, иногда обходный, путь. Таким образом, совершенно различ­ные способы действия могут обнару­жить одну и ту же целенаправленность (мотивацию). Брунсвик [Е. Brunswik, 1952; 1956] назвал это эквифинальностью и проиллюстрировал ее на так называемой модели линзы (см. рис. 1), разработав тем самым вероятностную модель, позволявшую при наличии данных наблюдения чрез­вычайно разнообразных последова­тельностей действий определить их целенаправленную эквифинальность.

Однако отождествление четкой це­ленаправленности с мотивацией еще ничего не объясняет, мотивация так и остается проблемой. Ничего не меняет и попытка трактовать мотивацию, т. е. целенаправленный характер наблюда­емого поведения, через приписывание субъекту мотива. Подобное выведение мотивации из определенного мотива будет бесполезным, видимостью объ­яснения, или, как говорят, будет стра­дать ошибкой порочного круга. Мы даем название наблюдаемому поведе­нию и считаем, что это название содержит его сокровенную сущность. В действительности же мы всего лишь обозначаем определенные факты на­блюдаемого действия, а именно факт его целенаправленности.

Такие псевдообъяснения сплошь и рядом встречаются в психологическом обыденном языке. Ребенок играет, потому что у него есть «потребность в игре», люди экономят, потому что у них есть «мотив бережливости», кто-то занимается работой и в свободное время, потому что у него высокая «мотивация достижения», и т. д. По­добные рассуждения не имеют никакой научной ценности, они—простая игра словами, которая определяется стрем­лением людей свести наблюдаемые явления к конечным причинам. Однако заключить из этого, что мы все одержи­мы «мотивом объяснения», значит опять впасть в порочный круг (см. об этом в гл. 10).

Научный подход в психологии моти­вации долгое время также нуждался в освобождении от порочного круга псев­дообъяснений: целенаправленное по­ведение объявлялось мотивирован­ным, а мотивация сводилась к лежащему в ее основе мотиву. Спрашивается: почему же и сегодня еще употребляют­ся понятия «мотив» и «мотивация»? Дело в том, что эти понятия приобрета­ют объяснительную ценность, если мы начинаем относиться к ним как к гипотетическим конструктам и выпол­няем все вытекающие отсюда требова­ния.

Мотивы и мотивация как гипотетические конструкты

В действительности никаких моти­вов не существует. Эта, быть может, озадачивающая формулировка нужда­ется в двояком разъяснении. Во-первых, как уже отмечалось, мотивы ненаблюдаемы непосредственно и в этом смысле они не могут быть пред­ставлены как факты действительно­сти. Во-вторых, они не являются фак­тами в смысле реальных предметов, доступных нашему прямому наблюде­нию. Они суть условные, облегчаю­щие понимание, вспомогательные кон­структы нашего мышления, или, говоря языком эмпиризма, гипотетические конструкты*.Гипотетический конструкт есть условная, по Толмену— «промежуточная», переменная, кото­рая может вставляться в схему объяс­нения действия между исходными на­блюдаемыми обстоятельствами ситу­ации и последующими наблюдаемыми явлениями в самом поведении.

_____________________

* Мы не следуем здесь введенному Мак-Коркодайлом и Милом различению промежуточных переменных и гипотетических конструктов [K. MakCorquodale, P. Meehl, 1948].

Гипотетический конструкт нельзя выдумать и произвольно поместить в мир. Если мы хотим использовать понятие «мотив» в качестве гипотети­ческого конструкта, то сначала долж­ны установить, при каких специфиче­ских исходных условиях срабатывает мотив, а затем определить, какие из наблюдаемых после этого эффектов поведения произведены именно моти­вами. Так, в исследованиях научения у животных оказалось плодотворным введение в качестве гипотетического конструкта мотивационного понятия V «потребность». Например, потребно­стью объясняется зависимость между длительностью лишения животного пи­щи до эксперимента и его успехами в научении. При более длительном лише­нии пищи животные делали меньше ошибок, быстрее бежали к месту кор­мления и т. п. Пример по психологии человека можно заимствовать из ис­следований так называемого мотива достижения. Начальные условия долж­ны предоставлять субъекту возможности для деятельности, результаты ко­торой он мог бы приписать себе, а не чистой случайности, и мог бы оценить степень использования своих способ­ностей. Чтобы проявился мотив дости­жения, т. е. возникло соотнесение вы­полнения со шкалой своих способно­стей, задачи должны быть не слишком трудными и не слишком легкими. Этот вывод был сделан на основании таких внешних проявлений деятельности, как усилия и настойчивость в получе­нии хороших результатов.

Но чтобы введение гипотетического конструкта было обоснованным, необ­ходимо наряду с исходными («антеце­дентными») условиями специфициро­вать также последующие эффекты в наблюдаемом поведении, т.е. устано­вить, что должно последовать. Так, если опять воспользоваться примером с мотивом достижения, то необходимо установить, что у человека выражен­ный мотив достижения должен проявляться в предпочтении такой деятель­ности (он занимается ею дольше и упорнее), которая не слишком легка, не слишком трудна и результат которой больше зависит от собственной сноров­ки, чем от случая.

Из этого примера можно видеть, что познавательная ценность гипотетиче­ского конструкта определяется не чем иным, как его местом. Его промежуточ­ное положение между исходными усло­виями ситуации, индивидуальными особенностями субъекта, с одной сто­роны, и наступающим действием, с другой, позволяет объяснить последо­вательно наблюдаемый ряд показате­лей. Понятие мотива имеет свое место во всеобщей сети наблюдаемых связей типа «если..., то...». Гипотетические процессы (или их гипотетические ре­зультаты), объясняющие комплекс свя­зей «если..., то...», с которыми мы сталкиваемся в конкретной поведен­ческой ситуации, обычно (как это было предложено выше) называются моти­вацией, а индивидуальные особен­ности гипотетического процесса— мотивом.

Но понятие мотива будет плодотвор­ным, если позволит предсказать и обнаружить неизвестные связи «ес­ли..., то...». В результате исследова­тель может выявить (и это уже сдела­но) более плотную сеть связей «если..., то...», что в конце концов заставляет расчленить изначально целостный кон­структ «мотив» на более частные, связанные друг с другом конструкты. Такое расчленение позволяет лучше объяснить особенности целенаправ­ленности действий индивида, точнее их предсказать. Так, сегодня от мотива достижения отличают ряд так называ­емых промежуточных когнитивных про­цессов, также представляющих собой гипотетические конструкты. Поскольку такие промежуточные когнитивные, процессы носят личностный характер, т. е. дают информацию об индивиду­альных различиях, они входят как составная часть в понятие мотива.

Индивидуальные различия

Понятие "мотив" и "мотивация" в качестве гипотетических конструктов работают тем плодотворнее, чем боль­ше в исходных условиях ситуации удается выявить особенностей, требу­ющих индивидуально различных реак­ций, т. е. для объяснения связи между условиями ситуации и ее оценкой ока­зывается логичным дальнейшее уточ­нение мотивационных промежуточных переменных. Другими словами, важно четче выявить механизмы переработки информации, посредством которых не только объективно различные, но и объективно одинаковые ситуации по-разному воспринимаются и структури­руются разными людьми, по-разному расцениваются с точки зрения возмож­ных действий и с точки зрения цели.

В соответствии с этим психологию мотивации в первую очередь интересу­ют диагностические приемы выявле­ния индивидуальных различий моти­вов. Тем самым выделяются лично­стные особенности как промежуточные переменные и как условия целенаправ­ленного поведения. Такие наперед выявляемые индивидуальные разли­чия подразумеваются постольку, пос­кольку в современной психологии мо­тивации говорится о том, что у кого-то сильный или слабый мотив достиже­ния, власти или сотрудничества, что его мотивация достижения характери­зуется или стремлением к успеху, или избеганием неудачи и т. д. В таких выражениях пытаются приблизитель­но описать определенные устойчивые тенденции (в принципе тенденцию к односторонности в переработке ин­формации) в поведении того или иного человека. Люди не просто игрушки в руках меняющихся условий ситуации; ведь если бы это было так, то объясни­тельное понятие мотива было бы из­лишним.

Таким образом, в современных ис­следованиях мотивации под мотивом принято понимать (в рамках опреде­ленного содержательного класса отно­шений «индивид — среда») лишь раз­личия между подобными устойчивыми индивидуальными особенностями. В Данном случае мотив играет роль объяснительного понятия (первый взгляд). Исходные условия направлен­ного действия, а именно особенности наличной ситуации (второй взгляд), рассматриваются как мотивирующие поведение переменные, актуализиру­ющие устойчивые мотивы субъекта. Эта актуализация мыслится как про­цесс двустороннего взаимодействия между характеристиками, ситуации и мотивами субъекта (третий взгляд). Результат этого взаимодействия обоз­начается как мотивация. Мотивации в этом смысле слова обусловлены ситу­ацией и тем самым сравнительно кратковременны. Предполагается, что именно они запускают последователь­ность действий, направляют их на цель, управляют ими и с достижением цели исчезают.

При таком подходе понятие «мотив» выглядит достаточно абстрактным, его значение сводится к объединению свя­зей, обнаруживаемых между исходны­ми условиями ситуации и последующим действием. Фиксация устойчивых инди­видуальных особенностей (различий между людьми) в качестве мотива выполняет важную объяснительную функцию. Если специфицировать такие закономерности для какого-либо одно­го содержательного класса тех усло­вий исходной ситуации, которые актуализуют один определенный мотив, то можно будет (поскольку известны не­посредственные исходные условия) предсказать с достаточной вероятно­стью, каким будет последующее дей­ствие. Или же можно, регистрируя осуществляющееся действие, лучше понять, почему оно именно такое, а не просто выразить другими словами то, что и без того можно увидеть в наблюдаемом поведении. В той мере, в какой определения понятий «мотив» и «мотивация» не замкнуты в порочный круг, они являются понятиями, позво­ляющими объяснять и предсказывать поведение.

Обобщим в заключение все сказан­ное относительно понятий «мотива­ция» и «мотив». Понятие «мотивация» часто используется как чисто описа­тельное, указывающее на то, что пове­дение обнаруживает целенаправлен­ность, тем самым мотивация лишь указывает на наблюдаемую особен­ность поведения, но не объясняет ее. В современной психологии понятие «мо­тивация» играет роль обобщающего объяснения связей типа «если..., то...», которые существуют между исходными условиями ситуации и последующим действием. В ряде теоретических ут­верждений ненаблюдаемые «промежу­точные процессы», вводящиеся для объяснения связи между исходными условиями и последующими эффекта­ми, также называются мотивацией. При этом считается, что такие процессы протекают в самом субъекте, хотя ясно, что это лишь условные объясни­тельные конструкты. (Это не означает, что когнитивные и аффективные про­цессы, адекватно описывающие пере­живания, не могут характеризовать формы и виды мотивации.)

Мотивационные промежуточные про­цессы обусловлены не только ситу­ацией, но и индивидуальными особен­ностями. Поскольку в конкретной ситу­ации целенаправленность, интенсив­ность действия и настойчивость в его осуществлении дают нам у различных людей различную картину, само не­сходство сводится к проявлениям нео­динаковых мотивов. Мотив есть гипоте­тический конструкт, используемый для объяснения индивидуальных различий в деятельности, осуществляемой в идентичных условиях. Проявления мо­тива в индивиде не раскрываются в конкретном действии, само действие еще подлежит объяснению. Мотив при­ходится выявлять не в связи с действи­ем и с помощью специфических диагностических методов. Методика стро­ится так, чтобы с ее помощью можно было установить относительно устой­чивые тенденции в поведении субъекта и оценивании им определенного класса эквивалентных ситуаций (отношений «индивид—среда»).

Пять планов экспериментального исследования мотивации

На следующем шаге наши рассужде­ния необходимо конкретизировать и после всех теоретических построений приблизиться к исследовательской практике. Это удается сделать, если связать восемь основных проблем пси­хологии мотивации с идеями о гипоте­тических конструктах, а таковыми яв­ляются объяснительные понятия «мо­тив» и «мотивация». Отсюда получают­ся планы экспериментов, использу­емые для изучения проблем психоло­гии мотивации. Всего таких планов пять. Если присмотреться к экспери­ментальным исследованиям мотива­ции, нетрудно свести все работы к тому или иному из них. Конечно, эксперимен­ты различаются и такими аспектами, как теоретическая постановка проб­лемы, конкретизация независимых пе­ременных, выбор зависимых переменных, способ их анализа и многие другие. Однако это не влияет на тип экспери­ментального плана, устанавливающего методологическую связь с одной из восьми основных проблем психологии мотивации.

Чтобы разъяснить это подробнее, напомним восемь основных проблем мотивации. Они перечислены в табл. 1. 2. В ее последнем столбце приведены номера глав этой книги, в которых излагаются результаты исследований по соответствующей проблеме. Как видно из таблицы, первые четыре проблемы связаны с гипотетическим конструктом " «мотив», а последние четыре — с гипотетическим конструк­том «мотивация». В большей части проводившихся до сих пор исследова­ний анализировались четвертая и вось­мая проблемы, а именно актуализация мотива и его действенность (как видно из последнего столбца таблицы, боль­шинство глав данной книги посвящено этим комплексам вопросов).

То, что актуализация мотива и дей­ственность мотивации привлекли к себе наибольший интерес исследова­телей, не удивительно. Ведь обе эти проблемы связаны с внешними прояв­лениями событий, из которых склады­вается действие. В этом случае гипо­тетические конструкты «мотив» и «мотивация» можно привязать к на­блюдаемым исходным условиям ситу­ации (актуализация мотива) и к на­блюдаемым затем изменениям в дей­ствии и его результатах (действен­ность мотивации). Ведь эти конструкты должны быть вставлены для объясне­ния отношений между наблюдаемым исходным положением дел и наблюда­емыми последствиями.