Д. Р. Чанана. РАБСТВО В ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

ний в сфере власти хозяина над рабом. [...]

Свободный человек мог продать себя в рабство или отдать

б залог, но и в этих случаях кредитор уже больше не обладал

ство, сохраняли свободу (арьябхава) – KА III.13.13. Тому, кто

в своем толковании взглядов Каутильи на рабство исходит

лишь из одного указания (КА III.13. 3-4), понимая его в том

смысле, что арий не может быть рабом, было бы полезно пере-

смотреть свою точку зрения в свете вышеизложенных мате-

риалов. Если арий не мог быть рабом, значит, рабами могли

быть только лица, не принадлежавшие к ариям, и отсюда это

выражение должно было бы означать, что, если лицо, не яв-

ляющееся арием, продаст себя в рабство, его дети обретут

статус ариев; кроме того, лицо, добровольно продавшееся в

рабство, не было обязано передавать все свои права своему

господину. Так, оно сохраняло за собой право наследования

своим родным [...]. Опять-таки вопреки правилу, в соответ-

ствии с которым раб во всякое время должен работать на свое-

го господина [...], Каутилья накладывает известные ограниче-

ния на право хозяина круглосуточно эксплуатировать раба

(III.13. 14) [...].

Хозяин, отказывающийся «сделать арием» раба, который

предлагает ему (или за которого ему предлагают) достаточ-

ную денежную компенсацию, подлежит наказанию в форме

штрафа (III.13.21). Отсюда опять-таки следует, что арии мог-

ли быть рабами, ибо в противном случае пришлось бы пред-

положить, что раб, не являвшийся арием, становился таковым

после того, как был отпущен на свободу! [...]

В Греции раб, даже отпущенный на свободу, считался ме-

теком, чужестранцем, а не гражданином страны. [...] В Индии

же раб, получивший свободу, становился полноправным чле-

ном общества свободных людей, среди которых у него часто

бывали родные и друзья.

ре гражданского статуса шудры и положения рабов. Подобно

авторам дхармасутр, Каутилья явно считает «арья» свободным

человеком н утверждает, что никоим образом он не может

быть обращен в рабство (III.13.3-4). Как естественное след-

ствие этого он предписывает, что продажа или заклад род-

ственником шудры, который не является урожденным рабом ^м,

не достиг совершеннолетия, но «по рождению арья» (арьяпра-

на), карается штрафом в 12 пан, а каждый участник подобной

сделки должен быть сурово наказан. Здесь имеется в виду, что

дети мужчин из трех высших варн от женщин из варны шудр

не могут быть обращены в рабство путем продажи или закла-

да: вероятно, они могли стать рабами лишь вследствие нака-

зания по суду, пленения на войне, добровольного порабощения

и т. д. Так, Каутилья (III.13.19) говорит об арьяпрана, захва-

ченном на войне и обращенном в рабство. Это правило ясно

показывает, что, за исключением малолетних детей шудрянок

от мужчин трех высших варн ", другие члены четвертой варны

могли быть обращены в рабство. И даже когда речь идет о де-

тях от шудрянок, а таких детей, очевидно, было весьма мало,

штраф за порабощение был наименьшим, всего 12 пан; он воз-

растал соответственно для вайшьев, кшатриев и брахманов.

Но в особых обстоятельствах, таких, как семейная беда или

невозможность уплатить долги и штрафы, даже жизнь арья

могла быть отдана в заклад. В отношении этих заложенных

(ахитака) Каутилья излагает ряд либеральных правил. Преду-

сматривается, что его родичи должны выкупить заложенного

как можно скорее (III.13.5). Заложенный не мог быть исполь-

зован на нечистых работах. Если заложенной женщине пору-

чается мыть голого хозяина или если последний покушается на

ее честь или оскорбляет ее, он теряет право на данные за нее

деньги – она автоматически обретает свободу. В случае наси-

лия над заложенной девицей хозяин не только теряет упла-

ченную за нее цену, но еще и должен дать ей определенную

сумму (шулка), а также вдвое больше в качестве штрафа в

казну. Если хозяин вступит в незаконную связь с заложенной-

рабыней, которая трудится в качестве кормилицы, он должен

быть наказан штрафом низшего вида (III.13.9-12). [...]

К сожалению, в переводе Шамашастри не делается никакого

различия между «даса» и «ахитака» ^о - в обоих случаях упо-

требляется слово «раб». Между тем «даса» и «ахитака» были

различными категориями работников, что явствует из ряда

указаний Каутильи. Он предписывает, что сделки, заключенные

«даса» и «ахитака», должны быть объявлены недействитель-

ными. Он рекомендует царю следить за тем, чтобы люди учи-

тывали нужды своих «даса» и «ахитака». Далее Каутилья

говорит, что женщина, отдающаяся «даса», слуге или «ахита-

ка», заслуживает смертной казни. Во всех этих случаях Ша-

машастри признает, что «ахитака» отличается от «даса» и

определяет его как заложенного или наемного работника. По-

скольку в главе «Устав о рабах и работниках» говорится и об

«ахитака» и о «даса», либеральные правила, применимые к

первым, распространяют – и на второго (например, К. П. Джа-

ясвал). Но данный выше анализ показывает, что эти правила

Каутильи относятся к заложенным работникам, главным обра-

зом женщинам и, предположительно, принадлежащим к варнам

ариев. Приведенные правила заставляют предполагать, что

обычных рабов хозяин имел право и оскорблять, и использо-

вать на нечистых работах.

Некоторые предписания Каутильи, касающиеся освобожде-

ния рабов, по-видимому, относятся исключительно к ариям, по-

павшим в рабство. Так говорится, что ребенок того, кто сам

себя продал, должен считаться арья (III.13.13). Сам человек

может получать доходы, если тем самым не причиняет ущерба

делу хозяина, получать наследство и, уплатив цену, вернуть

свое арийство (арьятва) (III.13.14). Арьяпрана, захваченный

на войне, может освободиться, уплатив выкуп (III.13.19). От-

каз хозяина признать дасу арием после получения соответст-

вующего выкупа карается штрафом в 12 пан (III.13.21). Во

всех этих случаях вопрос о возвращении арийства может воз-

никать лишь в том случае, если человек раньше имел его, но не

в отношении шудр. В крайнем случае вышеуказанные правила

могут применяться к детям ариев от шудрянок.

Каутилья использует два термина для обозначения осво-

бождения порабощенных. В случае с ариями используется тер-

мин «арьятва». Но когда освобождаются рабы не арии, то ис-

пользуется термин «адаса» (не раб). Например, говорится, что

если рабыня родит ребенка от хозяина, то и мать и ребенок

считаются свободными (III. 13.23). Если, для того чтобы со-

держать свое семейство, мать решает остаться рабыней, то ее

мать, брат и сестра должны быть освобождены (станут адаса)

(III.13.24). Представляется, что эти даса перестают быть ра-

бами, но и ариями они стать не могли. Мы можем заметить,

что в ранних палийских текстах для рабов, получивших сво-

боду, используется особый термин «бхуджисса» и прямо гово-

рится, что лишь среди яванов ^п арий становится даса и наобо-

рот.

Трудно сказать, распространялось ли правило относительно

и на рабов-ариев. Вероятно, даже после уплаты выкупа осво-

бождение рабов-шудр зависело от согласия хозяина. Но их так-

же иногда освобождали, так как, согласно Каутильи, продажа

или заклад раба либо рабыни, уже освобожденных, карались

штрафом в 12 пан, за исключением тех, кто сам себя отдавал

в рабство (III.13.25). Кажется, даже обычный раб мог иметь

собственность, которой хозяин не имел права его лишать. Это,

естественно, помогало ему выкупиться на свободу.

Каутилья излагает ряд правил содержания рабов, приме-

нимых как к рабам-шудрам, так и к рабам из высших варн.

Он указывает, что раб-сирота в возрасте до восьми лет не мо-

жет быть использован для низких занятий против его воли, его

также нельзя продать или заложить в чужой стране. Равным

образом беременную рабыню нельзя продать или заложить без

всякого обеспечения (III.13.20). [...] В главе об устройстве ме-

стности (II.1) говорится, что царь должен заставить людей

учитывать нужды своих «даса» и «ахитака». Это похоже на

повторяющиеся призывы Ашоки милостиво обращаться с ра-

бами и слугами.

Но либеральные законы Каутильи главным образом имеют

в виду «ахитаков» и ариев, попавших в рабство, число кото-

рых должно быть небольшим; лишь немногие из этих законов

относятся к большему кругу обыкновенных рабов, которые, ко-

нечно, были шудрами. Неспособность увидеть это обстоятель-

ство приводила к ложному выводу, будто законы Каутильи

косвенным образом отменили рабство или что он проводил

политику превращения своих соотечественников в нацию сво-

бодных людей (К. П. Джаясвал и др.). Его либеральные за-

коны главным образом указывают на стремление защитить

рабов арийского происхождения, чтобы их положение отлича-

лось от положения рабов не ариев, то есть шудр. [...]

Детальные предписания Каутильи относительно рабства

[...] показывают, что рабов в Маурийской Индии было довольно.

много.
А. Л. Бэшем. ЧУДО, КОТОРЫМ БЫЛА ИНДИЯ
М, 1977. С. 164-165
Рабство
Мегасфен утверждает, что в Индии не было рабов. Он,

безусловно, ошибался. В Индии рабство принимало непривыч-

но мягкие формы, и рабов было значительно меньше, чем в

цивилизациях Запада, поэтому он мог не распознать раба в

индийском «даса». Особой касты рабов не было, и хотя Артха-

шастра заявляет, что рабство противно природе ариев (в чис-

ло которых определенно включается и скромный шудра), при

известных обстоятельствах член любого сословия мог стать

рабом. Все же, несомненно, большинство рабов принадлежало

к низшим кастам. [...]

Труд рабов иногда находил применение в важных отраслях

экономики, например в сельском хозяйстве или в горном деле,

но чаще всего рабы использовались в качестве домашней че-

ляди или личных слуг. Фактически раб входил в семью гос-

подина на правах подчиненного домочадца. Обязанностью хо-

зяина было содержать его, и, если раб умирал бездетным,

хозяин должен был организовать похороны и позаботиться о

всех необходимых обрядах и поминовениях за упокой души.

Согласно «книгам законов» (дхармашастрам. – Сост.), все

имущество раба было в конечном счете собственностью его

господина, а его самого можно было покупать, продавать, от-

давать в аренду и дарить. Однако в отличие от многих других

древних цивилизаций хозяин не имел права лишить раба жиз-

ни и выгнать в старости. [...]

Артхашастра, которая во многих отношениях отличается от

религиозных «книг законов» большим свободомыслием, содер-

жит еще более мягкие предписания. Она категорически вос-

прещает продажу в рабство детей, разве что в случае самой

наследовать ее, а также зарабатывать деньги в свободное

время. В Артхашастре сказано, что рабов благородного проис-

хождения нельзя принуждать к исполнению унизительных обя-

занностей. Оберегается целомудрие рабыни: хозяин, подверг-

ший насилию рабыню, обязан отпустить ее на волю и выпла-

тить ей компенсацию, а если у нее рождается ребенок от хо-

зяина, пусть даже прижитый с ее согласия, то оба - и мать

и ребенок - должны быть отпущены на свободу. [...]

Гуманные предписания Артхашастры (вероятно, единствен-

ные в своем роде в истории древних цивилизаций), по всей ви-

димости, отражают дух законодательства эпохи Маурьев. Не

удивительно поэтому, что Мегасфен пишет об отсутствии раб-

ства в Индии. В отличие от многих цивилизаций древности

экономика Индии никогда не основывалась на рабском труде;

трудовой люд - земледельцы и ремесленники - были обычно

свободными людьми, и здесь мы не найдем хозяйств, напоми-

нающих римские латифундии. В ранних источниках нет упо-

минаний о рынках рабов, и, хотя работорговля существовала,

она, по-видимому, первоначально не была регулярной. [...]

Можно привести многочисленные цитаты из литературы,

свидетельствующие о дурном обращении господ с рабами; и,

вероятно, жребий раба часто был весьма горестным; однако в

Индии он был, наверное, менее тягостен, чем в большей части

древнего мира. Действительно, из многих источников следует,

что слово «ласа» обозначало скорее крепостного слугу, чем

раба.
Е.М. Медведев. К ВОПРОСУ О СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОМ

СТРОЕ ДРЕВНЕЙ ИНДИИ
Народы Азии и Африки. 1966. № 6. С. 65-69
Феодальный и рабовладельческий способы эксплуатации

возникли в эпоху разрушения первобытнообщинного строя и

складывания у индоарнев классового общества и государ-

ства. [...]

Для феодального и рабовладельческого укладов в древней

Индии были типичны раннеклассовые, неразвитые экономиче-

ские формы. Примитивные формы рабства, которые в литера-

туре часто называют «патриархальным рабством», сохранялись

вплоть до возникновения феодальной формации и, вероятно, в

дальнейшем. Особенно характерны были, по-видимому, такие

переходные формы зависимости от свободного состояния к раб-

скому, как долговое рабство, отдача (дарение, продажа, за-

клад) в рабство самого себя и родственников, рабство за про-

питание, рабство на срок и т. п.¹ Причисляемые некоторыми

учеными к рабам («даса») люди, работавшие «за пропитание»,
тотчас освобождались в случае отказа от пищи хозяина. Так

же легко в некоторых случаях освобождался отдавший в раб-

ство себя, жену и детей. Порабощенный на определенный срок

освобождался по истечении этого срока. Порабощенный за

связь с рабыней освобождался, когда оставлял ее (Нарада

V.ЗЗ-36). «Рабов» первой из названных категорий с большим

основанием можно назвать кабальными работниками, из-за

крайней нужды поступившими на работу на очень тяжелых

условиях. Следует отметить непрочность порабощения и дру-

гих категорий рабов, имевших право выкупа и ухода от хозяи-

на. Так, должник освобождался от рабства, отдав долг с про-

центами, и т. д. [...]

Большая распространенность переходных состояний от сво-

боды к рабству указывает на непрерывность процесса классо-

образования рабовладельческого типа и на ограниченность са-

мого рабовладения, а не на его зрелость. [...]

Учитывая возможность использования нерабских форм

эксплуатации, надо с осторожностью относиться к попыткам

рассматривать любое крупное хозяйство, упоминающееся в

источниках, как рабовладельческое².

В сферу рабовладельческой эксплуатации неправомерно

включают хозяйственно полусамостоятельных мелких произво-

дителей, называвшихся «даса» (так же, как и собственно

рабы), но фактически таковыми не являвшихся^ Эти даса си-

дели на земле, вели свое хозяйство, находившееся под более

или менее строгим контролем господина, и подвергались

эксплуатации, очевидно, путем взимания натуральной ренты;

есть сведения о том, что они жили деревнями. Свидетельст-

вом хозяйственной самостоятельности таких даса может слу-

жить эпизод, как Будда был посредником в споре о распреде-

лении воды для орошения. С обеих сторон выступали кшатрии

и их даса. Когда Будда приступил к выяснению причины столк-

новения, оказалось, что кшатрии даже не знают, в чем суть

спора, и явились с оружием просто на помощь «своим». Будде

пришлось обратиться за разъяснением к рабам. Нам представ-

ляется совершенно очевидным, что эти «рабы» были на самом

деле зависимыми кабальными крестьянами, отстаивавшими

свои собственные жизненные интересы. Их господа-кшат-

рии - нимало не заботились о хозяйственных делах, следя

лишь за тем, чтобы сев и уборка начинались своевременно. [...]

В экономическом смысле такие даса были кабальными мел-

// ВДИ. 1951. №1.

вина.

ло его социальную окраску, поэтому лишь изучение конкретных ситуаций, в

которых выступают даса, может открыть истинную картину того, что термин

«даса» был шире, чем наше понятие «раб» (см.: Ильин Г. Ф. Особенности

рабства в древней Индии).
Г. Ф. Ильин. ОСНОВНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАБСТВА

В ДРЕВНЕЙ ИНДИИ
Сб. ст. «История и культура древней Индии». М., 1963.

С. 119-151
Древнеиндийский раб был рабом в самом точном смысле

этого слова. Не следует удивляться, что положение рабов в

древней Индии по сравнению с другими странами имело свои

особенности. Гораздо важнее, что наличие этих особенностей

не меняет сущности дела. Одним из блестящих подтверждений

правильности материалистического учения о единстве истори-

ческого процесса служит то, что рабство и в Индии, и в Гре-

ции или Риме по своим основным признакам было порази-

тельно похожим.

Наиболее характерная общая черта, отличающая раба от

других эксплуатируемых, - отсутствие права на свою личность:

он был вещью в образе человека, полностью находящейся во

власти другого. В древнеиндийских источниках это формули-

руется достаточно определенно. [...]

В древней Индии, так же как и в античных странах, счи-

талось само собой разумеющимся право хозяина распоряжать-

ся жизнью и смертью раба. [...]

Хозяин имел право продавать раба, и такая продажа по

форме мало отличалась от сделок подобного рода с движимым

имуществом. [...]

И все же создается впечатление, что торговля рабами в

Индии не была очень развитой. [...]

Непременная особенность рабского состояния - отсутствие

права на результаты своего труда. В странах античного мира

считалось естественным, что человек, потерявший право на

самого себя, не мог и приобретать что-нибудь в собственность.

Но так было и в древней Индии, и это подтверждается самы-

ми различными источниками. [...]

Все-таки вряд ли во всех случаях до конца соблюдалось

положение о полной имущественной неправоспособности раба:

практические жизненные обстоятельства бесконечно разнооб-

разны, и они заставляли отступать от установленных правил.

Общеизвестно, например, что и в древнем Риме, и в древней

Греции рабы иногда владели имуществом и распоряжались им

по своему усмотрению.

По некоторым данным, в древней Индии наблюдалось то

же. Особенно много материала дает Артхашастра. В ней за

рабом признается не только право на собственность, но и право

приумножать ее при определенных условиях: «Пусть (раб) по-

лучает добытое им самим без ущерба для работы на хозяина,

а также наследство и подарок» (III.13.14) [...].

Раб по приказанию хозяина обязан был исполнять любую

работу. Но жизнь в это общее положение вносила некоторые

поправки. Прежде всего необходимо было учитывать, что рабы

теряли свою свободу при разных обстоятельствах, что они про-

исходили из разных общественных слоев и т. д. В какой-то

мере хозяин вынужден был с этим считаться, и это нашло

отражение в Артхашастре. Так, заложенный раб (ахитака)

ограждался от произвола в большей мере, чем другие [...].

Вероятно, хозяин, используя труд рабов, должен был при-

нимать во внимание принадлежность их к той или иной варне,

дабы не заставлять исполнять считающуюся нечистой для его

варны работу.

Раб обязан был постоянно подчеркивать преданность гос-

подину и готовность следовать его приказанию. Выражения

«рабская покорность», «подчиненное положение, подобное раб-

скому» постоянно встречаются в древнеиндийской литера-

туре. [...]

Частые утверждения о специфически мягких формах раб-

ства в древней Индии опираются главным образом на содер-

жащиеся в источниках призывы хорошо обращаться с рабами.

Такие призывы неоднократно встречаются, в частности, в эдик-

тах Ашоки. [...] Если бы отношения между рабами и господами

строились на основе братской любви и взаимного доброжела-

тельства, вряд ли нужно было бы так настойчиво взывать к

мягкосердечию последних. Уже приводились данные о том, что

подобные отношения отнюдь не были идиллическими. А посему

такие призывы способны скорее подтвердить это мнение, чем

опровергнуть его. [...]

Придерживающиеся точки зрения о бессемейности рабов,

по-видимому, слишком большое значение придают формаль-

ным моментам: существует ли семья как прочный обществен-

ный организм, признается ли брак законным государством и

общественным мнением и т. д. Если рассматривать вопрос с

этих позиций, то у рабов семей могло и не быть (или они были

редким явлением). Но нас больше интересует сейчас не фор-

мальная сторона, а фактическая. Брачные отношения между

рабами и рабынями, между рабынями и свободными все равно

поддерживались, и рабыни имели потомство наверное, не

меньшее, чем свободные женщины. Так, в Артхашастре

(III.13.24) говорится о матери, брате и сестре рабыни-тоже

рабах [...]. Семьи рабов называются и в джатаках (№ 454).[...]

Всякий свободный, ставший почему-либо рабом, не переставал

быть чьим-нибудь родственником; родовые и семейные связи

в древней Индии отличались особой прочностью, они не могли

так быстро распасться, и рабовладелец вынужден был с ними

считаться. Выше приводилось то место из Артхашастры

(III.13.22), где объявляется, что наследником имущества раба

хозяин становился только в том случае, если у первого не было

родственников. Там же устанавливается: «Потомство про-

давшего себя пусть остается арийским» (III.13.13). Потом-

ство же рабыни, как уже упоминалось, принадлежало хо-

зяину. [...]

Рабы по рождению, совершенно оторванные от своего пле-

мени и касты, были самыми надежными н послушными, но и

самыми обездоленными. Их меньше всего касались те послаб-

ления, которые иногда вынуждены были допускать рабовла-

дельцы. Впрочем, надо отметить, что в Артхашасгре (III.13.22)

провозглашается право рабыни и ее ребенка на свободу, если

последний – сын хозяина. Но насколько они пользовались

этим в действительности, сказать трудно. [...]

В XIII наскальной надписи Ашоки рассказывается о его

войне с Калингой. Эта война принесла несчастья побежден-

ным и сильно опустошила страну: «Сто пятьдесят тысяч чело-

век было угнано, сто тысяч убито и во много раз большее

число погибло». Таким образом, отрицать факты массового

захвата и порабощения не только военнопленных, но и мир-

ного населения в период войны - значит идеализировать

древнеиндийскую действительность. [...]

В голодные годы, в период массового разорения (в резуль-

тате войны, стихийных бедствий и т. д.) число «рабов за пищу»,

«продавших себя», «передавших себя» должно было резко уве-

личиться. Правда, «продажа себя» и родственников считалась

проступком, влекущим за собой изгнание из касты. В Артха-

шастре высказывается мысль, что кроме морального осуждения

необходимо государственное вмешательство и наказание ви-

новных. Впрочем, тут же добавлялось, что при некоторых край-

них обстоятельствах разрешается отдавать своего родственни-

ка в рабство, но только закладом и на определенный срок.

Для млеччхов никаких ограничений не предусматривалось. Ко-

нечно, переоценивать значение морального осуждения или огра-

ничений, предусматриваемых Артхашастрой, было бы ошибоч-

ным. То немногое, что говорится там, отнюдь не было законом

и вряд ли широко применялось на практике. Попытки ограни-

чить порабощение свободных граждан данного государства, а

не свободных вообще (кстати, уже сама попытка - серьезное

доказательство развитого рабовладения) делались не только в

Индии. В древней Греции (законодательство Солона 594 г. до

н.э.) ив древнем Риме (закон Петелия от 326 г. до н. э.)

они были более основательными и оказались куда более эффек-

тивными, что в немалой степени определило различия в исто-

рических судьбах этих стран. [...]

Указывая на малочисленность рабов в древней Индии.

основываются главным образом на «общих впечатлениях». Это

разумеется, очень ненадежный критерий [...].

Представление о ничтожных масштабах употребления раб-

ского труда в древнеиндийском сельском хозяйстве неправиль-

но. Он применялся гораздо шире, чем обычно думают, хотя

свободный труд, наверное, действительно преобладал. Гораздо

важнее простого численного соотношения то обстоятельство,

что рабы использовались преимущественно в крупных хозяй-

ствах. [...]

Даже если бы мы совершенно не знали, кто работал в этих

поместьях, то и тогда могли бы предполагать, что в них при-

менялся и труд рабов. Но у нас есть доказательства. В цар-

ском хозяйстве рабы использовались определенно (КА II.24). [...]

Сколько крупных рабовладельческих хозяйств было в древ-

неиндийском земледелии, никто точно не знает. Но если они

по численности и уступали мелким хозяйствам рядовых общин-

ников, где рабский труд не употреблялся, все равно нет осно-

ваний считать, что их роль в хозяйственной и политической

жизни страны была пропорционально меньше. Хотя удельный

вес их в общем объеме сельскохозяйственного производства мог

быть весьма скромным, именно они противостояли хозяйствам

рядовых общинников и выступали носителями прогресса в

обществе, определяли объем и формы товарообмена, денеж-

ного обращения и т. д. Им принадлежала и важная полити-

ческая роль, ибо от их существования и размеров в немалой

степени зависели отношения внутри господствующего класса -

между царем, вельможами, кшатрийской знатью, жречеством

и т. д. [...]

В Артхашастре подробно описываются царские мастерские.

В главе 11.23 перечисляются те, кто привлекался для работы

в прядильне: вдовы, женщины-калеки, девочки, отшельницы,

женщины, отрабатывающие штраф, матери гетер, старые рабы-

ни царя и отпущенные храмовые прислужницы. [...] И то об-

стоятельство, что в прядильной мастерской трудились рабы,

позволяет думать, что иные предприятия, широко применяв-

шие неквалифицированную рабочую силу, вряд ли организо-

вывались на принципиально иной социальной основе. [...]

Относительная бедность материала источников дает воз-

можность некоторым историкам аргументировать положение,

что рабский труд не охватывал основные сферы производства.

Отсюда они делают вывод, что неправомерно называть древне-

индийское общество рабовладельческим. При этом обычно про-

сто утверждается, будто рабский труд применялся главным

образом в домашнем хозяйстве, т. е. носил непроизводственный

характер и потому не мог играть существенную роль в мате-

риальном производстве.

Действительно, в источниках более всего сведений содер-

жится о труде рабов в домашнем хозяйстве. Но это в первую

очередь объясняется характером источников, где описывается

преимущественно жизнь царей, знати, жрецов, богатых горо-

жан. Если бы до нас дошли такие же древнеримские или древ-

негреческие источники, то, вероятно, в оценке классового ха-

рактера античного общества были бы допущены не менее гру-

бые ошибки. [...]

Нельзя считать также, что работы по дому, даже не при-

водящие непосредственно к созданию материальных ценностей»

не имеют никакого отношения к производству: ведь при вы-

полнении их одними освобождаются силы и время для дея-

тельности других (особенно в мелких хозяйствах). [...] В древ-

ней Индии (вероятно, и в других странах древнего Востока)

основная масса свободных размещалась между крайними по-

люсами общества - рабами и рабовладельцами. Рабовладель-

цы с помощью силы, используя долговую кабалу, судебные

преследования, стремились обратить рядовых свободных в ра-

бов; свободные, опираясь на общинную организацию в деревне

и на союзы ремесленников в городах, а также на традиции

прошлого, сопротивлялись этому как могли. Некоторые не су-

мели себя отстоять и пополнили армию рабов. Другим уда-

лось сохранить частичную или полную независимость, и лишь

немногие пробились в ряды рабовладельцев. На каждого раба

приходилось несколько потенциальных рабов - людей, нахо-

дящихся в разной степени зависимости, т. е. прошедших неоди-

наковые расстояния на пути превращения их в действительных

рабов. Что касается форм зависимости, то они в древней Индии

отличались исключительным многообразием, причем одна не-

заметно переходила в другую.

Таким образом, наличие рабства в рабовладельческом обще-

стве обусловливало и отношения между свободными, даже если

их было большинство.

Рабство определяло не только классовую структуру древне-

индийского общества, но и накладывало отпечаток на все сто-

роны жизни: государственный строй, идеологию, семейные отно-

шения, моральный облик человека и т. д. Поэтому мы и назы-

ваем древнеиндийское общество рабовладельческим.